Железный зверь Иванов Сергей

2

Холодея, Тэрик вскинул голову. В затянувшем потолок тумане сияла дыра, через которую изящными мостками были переброшены две обнаженные, безупречно женственные ноги, а меж приподнятых коленок светилось улыбкой дивное лицо под высокой короной. Это было словно нечаянное оконце в облаках, и небесная царица манила Тэрика к себе холеным пальчиком. Потом к его ногам развернулся трос, выпав из дыры, и больше Тэрик не колебался.

С воспрянувшей живостью он взмыл по тросу к потолку, благоговейно протиснулся между точеными ногами и уселся на краю люка, одним быстрым взглядом охватив вокруг все.

Как же тут было чудесно! Во все стороны простирался сад со многими уютными озерцами и ручейками, изящно окаймленными золотыми берегами, а между ними землю устилал упругий зеленый ковер. Старые деревья прямо от грунта распадались на могучие, причудливо выгнутые ветви, сплетаясь в вышине в общую исполинскую крону. А в сплошной листве мелькали разноцветные плоды, в большинстве Тэрику неведомые. И над всем этим великолепием сияло лазурью бездонное небо, в центре которого пылал ослепительный шар, пробиваясь жаркими лучами даже в густую тень.

Всемогущие Духи! – поразился Тэрик. – Сколько же новых красок появилось в мире, пока я блуждал по темным норам. Я добрался уже до голубой – а что осталось?

Но тут его взгляд остановился на хозяйке заоблачного рая, и все сторонние мысли отлетели прочь. Ибо она впрямь походила на царицу каждой линией своей, каждым жестом – при том, что почти весь ее наряд составляли украшения. От радужно сверкающей короны плотный каскад ожерелий спускался по высокой шее к покатым плечам, накрывая их подобием драгоценной кольчуги. От ожерелий золотой ручеек стекал в ложбинку меж налитых грудей, разливаясь затем искрящимся маревом вокруг прогнутого стана, слишком хрупкого для таких спелых плодов. Крутые бедра охватывал по самому верху узорный поясок, целомудренно раздаваясь лишь на лобке и ответвляя полоску в промежность. А завершали облачение спиральные браслеты, обвивающие гладкие руки и стройные голени женщины, – впрочем, на указательном пальце еще присутствовал скромный перстенек, слегка диссонирующий с общей нарядностью. Невесомые эти покровы наверняка не уступали прочностью доспехам, и такой стиль безопасной наготы был Тэрику знаком – только здесь его даже не пытались скрыть под одеждой.

Небрежным жестом царица велела Тэрику убраться из дыры, и едва успел он поджать ноги, как провал между ним и прекрасной хозяйкой затянулся. Вдруг оказалось, что они сидят друг к другу вплотную, почти смыкаясь коленями, и стоит протянуть руку… Вспыхнув, Тэрик оторвал взгляд от ее беспечно выпирающих грудей, всмотрелся в чарующее лицо, благосклонно улыбающееся случайному гостю. И тут ему стало жарко по-настоящему: он наконец узнал Ли, любимейшую из жен императора и главную кандидатку в императрицы, уже почти признанную. Хотя слухи про нее бродили тревожные – в этом Хуг прав.

– Какой славный малыш, – ласково пропела женщина, будто заговаривала зверя, – какой красивый!.. Мальчику жарко? Бедный! – Она снова засмеялась, рассыпая серебряный звон. – А почему ему не убрать с себя лишнее? Он так хорош без всего!

Осторожно Ли коснулась его застежек, и под гибкими ее пальцами они стали распадаться будто сами собой – фокус знакомый, однако исполненный мастерски. Распахнутые глаза женщины сияли прямо в лицо Тэрику, но взгляда он не ощущал – впрочем, как и ее запаха, что совсем уж странно. И сознание Ли ускользало от его щупов, словно перед Тэриком блистала не живая красавица, а совершенный мираж. Может, она даже не отбрасывает тени?

– Так вы все видели? – храбро спросил Тэрик, ткнув пальцем вниз. – И, наверно, не только меня?

– Конечно, я подглядываю за шалостями наших деток, – с невинной улыбкой признала Ли. – Даже иногда участвую в них. И что?

Мягко она взяла Тэрика за руку и повлекла меж густых ветвей – прочь от посыпавшихся с него лат. Округлые ягодицы Ли, разделенные мерцающей тесьмой, упруго содрогались при ходьбе, и Тэрика подмывало их потрогать, чтобы рассеять наконец сомнения. Но тут ветки раздвинулись, и они очутились на берегу небольшой запруды, образованной журчащим по склону ручьем. Со сладостным стоном Ли упала в изумрудную воду и заструилась вместе с медленным потоком к единственной прорехе в пышных зарослях, где вода вскипала на гладких валунах и пропадала из виду. Словно привязанный, Тэрик сбросил сапоги и в одних кожаных штанах поплыл следом за хозяйкой. Рядом с ней улегся грудью на теплый камень и выглянул за край, привлеченный щебетом нежных голосов.

Прямо под ним, на дне мелкой впадины, искрилось симпатичное озерцо – со столь же прозрачной водой и неровным каменным дном. Райский сад спускался по пологим склонам к самой воде. Лишь кое-где прибрежную зелень разрывали скалы – словно специально для того, чтобы ручьям было веселей впадать в озеро широкими мерцающими струями. А под водопадами и на мелководье степенно резвились статные воины в одних гребнистых шлемах. И возле каждого плескалась юная красавица, прикрытая от макушки до колен лишь собственными роскошными волосами, пропущенными сквозь изящную цепочку на талии. Воины были суровы, безмолвны, как и положено душам падших героев, зато небесные девы веселились с беспечностью высших существ. Пока Тэрик наблюдал, одна из пар выбралась на песчаный пляж и со свежим пылом предалась любви – бесстрашно и открыто, словно дикари или дети, еще не наученные стыду.

Ведь это не огрский рай! – вдруг осознал Тэрик. Во всяком случае, не здешних, не снежных огров. Слишком много тепла и наготы, зарослей и водоемов – да и к чему местным дальтоникам такое обилие красок?.. Ну конечно! – напрягшись, вспомнил он. Ведь Ли – дочь загорского царя, почти равного могуществом императору. И с ней в Столицу прибыла дюжина подружек из знатных родов Загории. А по ту сторону Огранды, говорят, слабеет влияние Хранителей и чистота огрской крови соблюдается не столь строго. Вот почему так смелы тамошние красотки, нередко даже впадая в ересь или колдовство… Но кто же тогда в роли героев?

– По крайней мере, парни стерилизованы? – вполголоса спросил Тэрик. – А может, они… рабы? Занятные у них шлемы!

Только сейчас он стал различать в окрестном пейзаже неизбежный обман – куда более утонченный, чем прочие дворцовые миражи.

– Что тебе до них? – млея под солнцем, отозвалась Ли. – Ведь это лишь обрамление, а госпожа и волшебница здешних мест – я. И только я достойна внимания!

Внезапно извернувшись, она перебросила ноги через валун и уселась на самом краю, свесив ступни в водопад. Мгновенно Тэрик поймал ее за поясок, чтобы не смыло напором, а Ли со смехом принялась колотить пятками о струи, вздымая сверкающие брызги. Украдкой юноша прижался щекой к ее упругому вздрагивающему бедру, но даже так не ощутил жизни под великолепной оболочкой. Что за странные дела?

Выудив из потока оранжевый фрукт, Ли вгрызлась в сочную мякоть, жмурясь от удовольствия. Затем поднесла его ко рту Тэрика, и он послушно откусил. По крайней мере, плоды в фальшивом этом саду оказались настоящими… если, конечно, их не подбрасывали в ручей.

– Мой милый, мой славный Тигренок, – прошептала Ли ласково. – Совсем ручной…

Проведя ладонью по его спине, она восхитилась:

– Что за кожа – ни волоска! Тебя не полировали? Мальчик, совсем еще мальчик…

Сильными руками она вдавила Тэрика лицом в пышную свою грудь, словно любимое дитя, и замерла, прерывисто дыша. Вдруг оттолкнула его и по широкой дуге бросилась головой в озеро. Чуть замешкавшись, Тэрик последовал за женщиной, едва не догнав в воздухе, без всплеска пропорол водную поверхность. И только развернувшись, обнаружил, что потерял на входе штаны, – проклятье искусным пальцам Ли!..

Безнадежно Тэрик попытался разглядеть в бурном кипении пузырьков свою драгоценную потерю, но раньше увидел мельканье розовых подошв и сердито рванулся вдогонку. Над самым дном Ли торопилась к берегу, будто хотела укрыться за водопадом, а узорная тесьма с ее пояса, прежде стыдливо прятавшаяся меж ягодиц, теперь трепыхалась по копчику легкомысленным хвостом – и это все, чего сумел достичь Тэрик.

Водопад остался позади, и почти прекратилось бурление вод, а они все плыли, уже вплотную друг к другу, с каждым гребком углубляясь в скальную тень. Затем дно круто пошло вверх, и лишь тогда Ли устремилась к поверхности, по пятам преследуемая Тэриком. Над их головами возник каменный свод, причудливо расцвеченный радужными лучами, проникающими сквозь водную завесу. А в глубь пещеры озеро продолжал мелкий бассейн, похожий на просторную ванну – тем более, что из него обильно растекались теплые струи.

Задыхаясь, Ли перевалила через край бассейна и скользнула в дальний его угол, улегшись спиной на пологую стенку. Дальше ей отступать было некуда, и Тэрик неспешно подплыл к ее вытянутым ногам, едва не задевая грудью дно. Стараниями хозяйки он был сейчас совершенно гол, но и ее драгоценная кольчуга сбилась к талии, опасно обнажив роскошные чресла.

– Что ж, – неожиданно сказала Ли, – пожалуй, теперь ты достоин облобызать императрице ноги. – Натянутым носком она коснулась его губ. – Я приручила тебя! Хочешь стать моим рабом?

– Для этого вы и раздели меня, госпожа? – усмехнулся Тэрик. – А где же тогда шлем?

Опустившись коленями на дно, он взял в ладони обе изящные ее ступни и по очереди поцеловал в круто изогнутые своды. Ли не препятствовала, словно ей было все равно – повелевать или подчиняться. Воздетые ее колени сладко затрепетали, затем так же покорно разошлись. И раскрылся царственный цветок, призывно мерцая над самой водой нежными лепестками. Воспламеняясь, Тэрик надвинулся на него. Но у самого входа притормозил, добирая решимости. Можно до колик ненавидеть или презирать Толстяка Уна – но обойтись так с императором!.. Что же остается тогда?

– Ну же, малыш мой, – севшим голосом позвала Ли, – не зевай!

Со вздохом Тэрик лег на женщину, припав губами к твердому соску на вершине колыхающегося холмика. И тут же, уступая нажиму ее рук, погрузился жезлом меж распущенными лепестками. Как это, оказывается, просто, оглушенно подумал Тэрик. Сперва вклиниться меж ляжек принцессы, а чуть погодя – смять цветок самой императрице!.. И куда это меня заведет?

С удивлением Тэрик вслушался в ощущения, и по первому слою все казалось в порядке: упругое сочное лоно, трепетание страстной плоти, сдавленные стоны. Но по-прежнему он не мог уловить в Ли ни запаха, ни вкуса, будто все смыло водой, даже не чувствовал ее тепла, равно как и прохлады. Духи, а если и тут обман? Но разве можно создавать ОСЯЗАЕМЫЕ миражи?..

В замешательстве Тэрик оглянулся на прозрачный занавес, словно страшился увидеть за ним зрителей. Однако на живописном озерце мало что изменилось, разве голоса небесных дев доносились теперь с берегов и звучали совсем иначе, хотя с прежней откровенностью.

– А хочешь, покажу Ю? – внезапно прошептала Ли. – Ведь хочешь, Тигренок!

– Что? – не поверил ушам Тэрик.

– Здесь мне все подвластно, – сказала хозяйка. – Смотри!

Рывком она простерла руки по наклонной стене, подпирающей ее спину, и та вдруг растаяла под царицей. Обомлев, Тэрик увидел тесные ряды балконов, сплошь занятые Избранными. А по другую сторону зала, похожего на широкий колодец, помещалась эстрада, не слишком просторная, напрочь лишенная дворцовых излишеств, и на ней под неслышную музыку танцевала нагая девушка божественной грации и красоты. В совершенном ее танце проступал рисунок, смутно Тэрику знакомый и… О Духи! – вдруг задохнулся он. Ведь это и есть Божественная – я добрался до нее наконец!..

– И хватит с тебя, Тигренок! – Ли рассмеялась и вновь обвила руками его шею, будто не восседал прямо под ними величественный ее супруг в окружении многочисленной стражи. – А теперь покажи, что понимают в любви здешние колдуны! – Она притянула голову Тэрика к себе и зашептала на ухо: – Ну давай, малыш, давай, будь проще, ты же умеешь!.. Забудь обо всем. Хочешь – вообрази меня служанкой, рабыней, простым орудием для услады тела и растерзай своим волшебным жезлом… Давай!

Растерянно юноша повиновался и, видимо, сразу преуспел, хотя по-прежнему видел и ощущал лишь оболочку. Женщина откликалась на его ласки с нетерпеливой готовностью, восторженным стоном приветствуя каждую выдумку Тэрика, вплоть до самых дерзких. Если она притворялась, то виртуозно, и постепенно Тэрик распалялся, все сильнее желая вывернуть хозяйку наизнанку. Но в то же время краями глаз завороженно следил за божественным танцем Ю. Под ним корчилась и всхлипывала Ли, юноша чувствовал ее содрогания всем телом, однако очертания роскошной фигуры странным образом расплывались перед ним, словно его глаза наполнялись слезами. Зато изящные линии Божественной с каждой секундой проступали все отчетливей, наплывая на Тэрика, заслоняя Ли, накладываясь на нее…

Тэрик потряс головой, прогоняя наваждение, и тотчас ощутил в паху если не жар, то жжение. А оттуда растекалась по телу сладкая истома, туманя мысли, кружа голову, словно незаметно впрыснутый яд. На мгновение Тэрику стало страшно. Затем он уловил ноздрями восхитительный запах Ли – лучший и вообразить невозможно! – и тревогу смыло волной желания. Кажется, он сумел наконец вдохнуть жизнь в прекрасную эту куклу, а может, не утерпев, сам принялся достраивать пленительный мираж до полного правдоподобия. Перед мысленным взором Тэрика даже забрезжили неясные контуры чужой сути, и лишь глаза упорно не желали фокусироваться на Ли – божественный облик Ю заслонил мир, словно решив запечатлеться в Тэрике во всех деталях. Две эти женщины кощунственно сплелись в его помутненном сознании, и разделить их не удавалось, как Тэрик ни старался. Голова кружилась все сильней, и он уже не понимал, кто бьется под ним, пронзительно крича от наслаждения-боли. Но теперь Тэрику казалось, будто это не истома волнами судорог разносится по его членам, а колдовская сила порция за порцией стекает к паху, проваливаясь в бездонный колодец. И только вычерпав Тэрика до дна, безумие пошло на спад.

С трудом приподнявшись на локтях, Тэрик взглянул вниз и потрясенно оцепенел. Превращение завершилось: бесстыдно разбросав ноги, под ним распласталась богиня – вернее, точная ее копия, против воли вылепленная Тэриком из податливого тела хозяйки. И о такой Текучести ему не доводилось до сих пор даже слышать.

Бежать! – шевельнулась в сознании Тэрика единственная здравая мысль. Пока не очнулась загорская ведьма, надо уносить ноги!.. Только где же взять силы?

Напрягшись, он попытался выломиться из оцепенения. Но предательский яд уже пропитал мышцы – Тэрика словно опутывали тысячи невидимых нитей. И – поздно! Божественные черты, столь дерзко скопированные им, дрогнули, а из-за пушистых ресниц на Тэрика полыхнуло синевой. И теперь этот взгляд весил больше скалы. Статуя ожила.

– Думаешь, это все? – сладко пропела Ли. – Нет, милый мой, главное – впереди!

Внезапно она дернула Тэрика за локоть, и тот обрушился на бок. Затем, от ее же толчка, безвольно перекатился на спину. Будто сращенная с ним, ведьма не оторвалась ни на миг и теперь сама накрыла Тэрика постройневшим телом, оплела его торс конечностями, словно добычу, – и Тэрик поразился, насколько точно, почти без зазоров, сомкнулись их тела, даже дыша в такт. С усилием он поднял руки, и те легли в приготовленные пазы, заполнив пустоты. Завороженно Тэрик подтянул колени, завершая странную эту конструкцию… или существо? И тут же бедра колдуньи снова пришли в движение, каждым взмахом растворяя его в чужой сути. Теперь Тэрик ощущал ее отчетливо – совсем рядом и как раз с той стороны, где у него не было заслонов.

– Перестаньте, – натужно прошептал он. – Пустите… меня.

Даже не сбившись с ритма, Ю-Ли мелодично рассмеялась. Самое ужасное, что ее суть не казалась Тэрику чужой и дополняла его сознание с той же поразительной гармонией, с какой сливалась их плоть.

– Все же увяз Тигренок, увяз, – заметила колдунья сочувственно. – Не ожидал тут? Наши забавные кровососы – да разве это они истинные оборотни!

– И уж тем более не вампиры, да? – выдавил юноша. – Вы-то качаете не кровь!..

Новым всплеском хрустального хохота Ли подтвердила его запоздалую догадку, пропела радостно:

– Давно в мои сети не залетала такая сочная, такая жирная муха – мой сладкий, тебя мне хватит надолго!

Сказано было от души, и та же паучья страсть наполняла жарким трепетом ее обновленное тело, все прочней вплавляющееся в Тэрика. И отражением губительных объятий проникали друг в друга их сознания, смыкаясь так легко и естественно, словно были когда-то половинками целого. Хотя вряд ли: совпадение по форме, но уж никак не по сути. Ведь Ли сейчас – лишь слепок с Ю, заурядная отмычка. Вот только чего ж она добивается? Все силы из жертвы выкачала – чего ей еще?

– Так вы тоже служите Дэву? – пошевелил Тэрик непослушными губами. – Вы, императрица!..

– Это он служит мне! – развеселилась Ли опять. – Хотя вряд ли о том подозревает. Я давно подключилась к его Силе и черпаю оттуда полными горстями. А теперь вы оба в моей упряжке!

– Вы что же, складываете нашу силу?

– Да! Я словно включаюсь меж вами и становлюсь вдвое сильней каждого. А ваши безнадежные трепыхания меня забавляют.

– И только? – спросил Тэрик, с трудом противясь очарованию ее форм и запахов. – Больше вам ничего не нужно?

И вновь колдунья рассмеялась:

– Мальчик, тебе и не вообразить, чего я хочу!

– Почему же, – Тэрик облизнул губы. – Свалить Уна? Это не ново.

– А почему лишь Уна? Почему не перетрясти Империю сверху донизу?

– Как это?

– Посмотри на меня, Тигренок! – велела Ли. – Разве не гожусь я на роль богини?

Он покривился.

– Одна деталь: вы не способны к Откровениям.

– А если ты не прав?

– И что тогда?

– А тогда на что мне вся эта стая – Избранных, Хранителей, Воителей, колдунов всех мастей? Я сама смогу решать и действовать. – Женщина задохнулась от восторга. – Пусть, пусть Дэв поразит Ю!.. А затем я найду способ избавиться от обоих Спрутов – это не будет сложно, ибо на их род падет кровь Божественной.

– Еще один пустяк: без Дэва вы потеряете половину Силы. – С трудом Тэрик растянул губы в недоверчивую ухмылку.

– Хватит огрызаться, Тигренок, – удивленно сказала Ли. – Сколько ж в тебе упрямства!.. В конце концов, кто говорил о его смерти? Когда все кончится, он сможет и дальше служить мне – уже по своей воле.

– И посчитает за счастье, – согласился Тэрик. – А найти замену мне – несложно. Отсюда последний вопрос, госпожа: вы так откровенны сейчас потому, что готовитесь выпить меня до дна?

Затаив дыхание, он ждал ответа, а колдунья размеренными взмахами выкачивала его уже до полного вакуума. Тэрик вдруг заметил, что вся обстановка постепенно заслоняется радужным мерцанием, словно вокруг них сгущается громадный пузырь. Или это темнеет в глазах? И все-таки он еще держался, зацепившись на самом краю неведомой пропасти.

– Конечно, в моем роду принято избавляться от любовников-чужаков, – заговорила наконец Ли. – Но ведь и ты сможешь быть мне полезен!

– В качестве аккумулятора? – хмыкнул Тэрик. – Чтобы подзаряжаться по мере надобности? И где вы меня поставите?

– Есть и другие дела.

– Например, и дальше гримировать вас под Ю? Вот уж увольте!

– Да на что сдалась тебе эта худышка? – искренне удивилась колдунья. – Тебе нравятся ее кости? Так взгляни и пощупай – они уже тут, при тебе. Тебя восхищают ее Откровения? Тигренок, сейчас я укажу тебе дорогу к истине куда прямее и надежней!

– Шутите?

– Доверься мне, мальчуган, и в выигрыше окажемся оба! Разве ты не хочешь узнать все? И про всех? Да у тебя и выбора нет.

– Выбор есть всегда, – возразил Тэрик.

– Умереть? А ради кого? Тебе же плевать на всех, включая императора, – как и мне. Мы свободны, Тигренок!.. Ну хорошо, – вдруг уступила она, – если настаиваешь, я не стану убивать Ю – пусть играет где-нибудь в сторонке, а заодно ублажает твои прихоти, как и положено нормальной голышке… Устраивает это тебя?

– Вы так добры, госпожа, – усмехнулся Тэрик. – С чего бы?

– Потому что ты нужен мне! – с прорвавшейся яростью крикнула Ли. – Тебе можно найти замену – да. Но на это уйдут месяцы, а где их взять? Ведь только вместе способны мы постигать истину, провидеть судьбы, строить миры!..

– И править миром? – проницательно добавил Тэрик. – Моя госпожа, а в вашу паутину никогда не залетал шмель?

– Обговорим все потом, – дрожа от нетерпения, пообещала колдунья. – Если получится, ты не останешься внакладе – поверь мне!

Многократно усиленный, ее трепет передавался на радужный пузырь, будто тот силился взлететь. А райский сад был уже едва виден за мерцающей пленкой.

– Что ж, поехали! – нехотя поддался Тэрик, и две такие разные половинки продвинулись еще чуть, наконец слившись в одно. Разноцветный их мирок сорвался с места, полетев в кромешную тьму. И Тэрику почудилось, что вместе с пузырем взмыл сказочный пейзаж, втянувшись в тонкую пленку, будто банальная голограмма.

А вокруг уже дышал океан чужеродного мрака, и по пустынным его просторам пробиралось к неведомой цели хлипкое суденышко, порождение темного искусства Ли и магической силы Тэрика. Теперь, когда он отпустил себя, в нем точно плотину прорвало, и вся накопленная страсть хлынула по приготовленным колдуньей стокам, накрепко сплавляя общие поверхности. Даже и сейчас их несхожие сути не спешили смешиваться, но лишь единение спасало обоих от гибели.

«Я научу тебя многому, Тигренок, – шелестел ласковый голос совсем рядом, если не внутри. – Ты еще не знаешь своей силы, а вдвоем мы сможем насладиться ею вполне. Это радость, поверь мне, – радость без конца!..»

Но Тэрику и без того было до неправдоподобия уютно за призрачными стенками. Волны расслабляющего тепла прокатывались по сплетенным телам, и юношу уже не заботило, откуда оно бралось, на что тратилось. Его даже не страшил океан, притаившийся снаружи, и не настолько уж тот оказался беспросветным – вблизи. Да и мрак ли это вообще? А если это туман, сгустившийся до полной непроницаемости? В конце концов, что есть Тьма, как не собственная наша слепота? Разве мы не сами ограждаем себя чернотой от всего чуждого, незнакомого, лишь бы не стараться это понять? И только сейчас, соединившись с Черной Ведьмой, я переступил границу…

Странные мысли – они вспыхивали в сознании Тэрика словно бы сами собой, на гребнях сладостных валов, вздымающихся все чаще, выше. И каждый раз Тэрик ощущал себя на шаг от полной ясности. Казалось, напрягись он еще чуть – и туман вокруг рассеется, мир озарится светом до самых окраин. Хотя подобное ему чудилось и раньше.

Теперь Тэрик воспринимал Ли как свое естественное продолжение, без которого жизнь не имела ни смысла, ни радости. Двое несчастных калек, безнадежно скитавшихся в промозглой мгле, встретились, наконец, и слились в совершенное, могущественное, самодостаточное существо, для коего нет в этом мире ни тайн, ни пределов. Обычным его состоянием было неспадающее блаженство, похожее на нескончаемое утоление голода, только усиленное стократ. И когда очередной горячий вал взмыл уже до невероятной, головокружительной высоты, а затем вдруг завис там, тяжеловесно раскручиваясь в могучий смерч, – Тэрик даже не удивился. Сейчас он был готов ко всему.

Радужная оболочка растаяла за ненадобностью, и черный туман стал стремительно уползать, открывая грандиозный зеркальный лабиринт, будто сплетенный из мириадов Колец-Судеб. Словно всемогущий Дух, Тэрик безошибочно нацеливал взгляд, и, погружаясь в мерцающие стены, тот пробуждал к жизни красочные, на диво реальные картины – будто лазерный луч в закодированном кристалле.

Сначала по едва приметным следам Тэрик устремился вдогонку за братом и разыскал его в тени загадочного исполина – почему-то голым, зато при мечах, не утратившим ни родовой гордости, ни насмешливого ума, ни виртуозной Тигриной ловкости. Дан показался юноше странным, но, судя по всему, был в порядке. И, хотя будущее брата скрывалось еще за черным туманом, Тэрик не стал здесь задерживаться.

Торопясь, он оглянулся окрест, и разрозненные прежде детали сложились в картинку, замечательно цельную и связную, до изумления простую. Однако туман отползал дальше, открывая взгляду новые и страшные виды, где полыхали родовые замки и города, где во множестве гибли люди, а среди отвесных сумрачных скал сшибались отряды и целые армии, сражаясь неведомо за что. Через этот кошмар пробивался куда-то он сам, Тэрик, повзрослевший и потускневший, а рядом снова была Ю – на сей раз подлинная богиня, прекрасная и величавая. Сопровождали их две смутные фигуры, таинственно с Тэриком связанные, и охотились за странной четверкой, казалось, все силы Империи. Уворачиваясь от нескончаемых погонь, ловушек, засад, отчаянная группка продвигалась к первому своему тупику… или гибели?

Но чем дольше Тэрик следил за ней, тем сильней досаждали ему нити, взамен ушедшего тумана затягивающие картинку. Сердясь, Тэрик прожигал их нацеленным взглядом, однако вскоре тот безнадежно увяз в наслоениях многих сетей. И тогда, взъярившись, Тэрик бросился на них всем телом. На мгновение перед глазами вспыхнула невероятная сцена, по обнаженным нервам резануло смертной тоской. Затем волшебный свет провидения померк… и он очнулся.

Спеленатый клейкими нитями, Тэрик беспомощно лежал под неохватным брюхом, поросшим редкой шерстью. Бока ему стискивали когтистые жесткие лапы, но куда больше юношу ужаснула гибкая трубка, сбегавшая с разбухшего чрева ему под кожу. За ее просвечивающими стенками пульсировала выкачиваемая жидкость, а невдалеке зловещим предупреждением запуталось в гигантской паутине несколько иссушенных оболочек, чуть слышно шелестя под рывками нитей. Содрогнувшись от омерзения, Тэрик перевел непослушный взгляд еще дальше, озирая сумеречное царство, в которое он угодил так внезапно.

Повсюду, сколько доставал глаз, были видны лишь темные нити – бесчисленное множество их, – протянутые от одной стены мрака к другой. По нитям деловито сновали громадные пауки, вплетая в исполинскую сеть все новые фрагменты и постепенно выстраивая из своей быстро густеющей слизи странное сооружение, похожее на угольный слепок с зеркального Лабиринта Судеб, где побывал недавно Тэрик. В самом деле, смоляные нити на глазах слипались в стенки характерных кольчатых коридоров, узких и круто загнутых, по которым уже скользили тени, смутно Тэрику знакомые. Будто чудовищная ловушка набрасывалась на Дворец, если не на всю Империю.

Вглядевшись, Тэрик без особого удивления распознал в пауках тех самых небесных дев – с раздавшимися в огромные подушки задами и странно вывернутыми конечностями. Съежившиеся грудные клетки теперь перетекали в длинные шеи, увенчанные вполне человечьими головами. И не разобрать было, покрывали девиц по-прежнему волны пышных волос, спадая с голов, или паучьи их тела сплошь заросли шелковистой шерстью. Зато Тэрик отчетливо видел пуповины, протянувшиеся от каждого брюшка, ибо все они сходились перед его лицом, на двух грузно провисших кожистых мешках, похожих на коровье вымя с неимоверно вытянутыми сосками. А что дополняло чудовищную паучиху дальше, Тэрик пока не разглядел, но вполне мог представить. Новое превращение не украсило Ли, но, похоже, это и было ее подлинной сутью.

Вот она, истинная магия! – подумал Тэрик с невольным почтением. Это вам, господа мои, не дешевые фокусы с тепловидением, надламыванием шей и жонглированием клинками. Соткать такую многоходовую, беспроигрышную интригу!.. Куда там Хугу с Зией, а уж тем более – мне. Этакому-то младенцу с лихвой хватило набора цветных погремушек, чтобы не путал нити в большой игре… хотя затягивают паутиной и мое будущее. Нет, что тут скажешь – замечательно. Но если бы чудесные эти козни не были столь тошнотворны!..

Тэрик с гадливостью передернулся, хотя впрыснутый яд сковывал надежнее всяких пут, парализовав, похоже, даже чувства. И только глаза еще его слушались. Без особой надежды Тэрик сфокусировал взгляд на ближней из пуповин – вспомнив, как совсем недавно прожигал им скопища нитей. Но теперь сил не хватило даже на единственную трубку, почти такую же тонкую. И все же стенки ее заметно нагрелись, судя по возникающим за ними и тут же уносящимся пузырькам.

От полной безысходности Тэрик продолжал нелепые эти шалости, изредка поглядывая на подопытную паучиху, пока не заметил в ее движениях неуверенность и суетливость. Нарушилась зловещая слаженность паучьей работы – пока лишь слегка, словно бы одна из ткачих внезапно опьянела. Заинтересованно хмыкнув, Тэрик быстро приспособился скакать взглядом с трубки на трубку, чтобы поддерживать кипение в трех пуповинах сразу, и теперь дело застопорилось уже на четверти необычной стройки.

Чудовищная матка обеспокоенно шевельнулась над Тэриком, и сразу он переключился на три других шланга, чтобы осложнить Ли разгадку. Затем ухитрился охватить сразу пять. Тонкий механизм строительства разладился окончательно: путались и рвались нити, в сплетаемых стенах оставались прорехи, на которые обезумевшие ткачихи торопились нарастить заплаты и отсюда же продолжали работу, возводя уже полную бессмыслицу, – Тэрику этот развал радовал глаз и согревал озябшую душу. Кажется, у него даже сил прибавилось, ибо в жизни вновь появился смысл. Пусть это и последние минуты…

У монстра опять дрогнули обвисшие груди. Затем грузное брюхо приподнялось, словно чудище силилось заглянуть под себя. Поспешно Тэрик рассредоточил и до предела опустошил взгляд, будто еще не выбрался из транса. А мигом позже увидел перед собой настоящее лицо Ли – такое же прекрасное, но ужасающе чужое, с мерзлыми мертвыми глазами. Внимательно оглядев юношу – тот едва удержался от вопля – паучиха-мать выдернула из-под его кожи хобот и так же неспешно, с опаской, двинулась по нитям к стройке, чтобы на месте разобраться с бестолковыми помощницами. Судя по всему, Тэрик ее уже не беспокоил. И напрасно.

С трудом извернувшись, он уперся взглядом в отползающую тушу, за которой тоже тянулся след зловонной слизи, тут же застывающий в канат, – и с трудом сдержался, чтобы не подпалить мохнатый зад. Хлипкие нити в самом деле глубоко прогибались под весом царицы. Разом оценив ситуацию, Тэрик нацелил глаза на одну из них. Ну же! – подбадривал он себя. Уж на это меня должно хватить…

Нить слабо задымилась – и вдруг лопнула, выстрелив из-под лап Паучихи. Чудище накренилось, судорожно цепляясь за оставшиеся, но те провисали все круче. Засмеявшись, Тэрик сосредоточился на второй нити. Тут над уродливой тушей взметнулась совершенная голова Ли и придавила его леденящим взглядом, заклиная всей властью хозяйки страшного этого мира. Затрепетав, Тэрик не подчинился, и порвался еще одна нить – за ней другие. И наконец Паучиха провалилась.

Но не упала, а повисла на собственной слизи, отчаянно пытаясь дотянуться до ближайших нитей. Привстав, Тэрик брезгливо резанул взглядом по растянувшимся в пленку паучьим выделениям. И только тогда колдунья отцепилась и полетела вниз, растопыренными лапами снося тросы, поддерживавшие стройку, – пока вся конструкция не обрушилась следом за ней в непроглядную черноту. Новая вспышка на миг озарила тьму, а затем взрывной волной Тэрика вышвырнуло из чужого мира.

Снова он ощутил ногами теплую воду, а под спиной обнаружил потухшее окно. И так же подминала его Ли – в прежнем, изначальном своем облике, но с ошалелыми глазами, будто еще продолжалось кошмарное падение.

Не раздумывая, Тэрик смахнул женщину с себя и ринулся по мелководью прочь, больше не заботясь о приличиях. Колдовских сил его лишили, зато мускулы теперь слушались как всегда, освободившись от паучьих чар. И если оставался хоть шанс вырваться…

– Не уйти тебе – не мечтай! – мстительно крикнула сзади Ли. – Где твоя былая ловкость, Тигренок?

Не оглянувшись, Тэрик прыгнул в озеро и не выныривал, пока дно не пошло круто вверх. Вырвавшись из воды, метнулся на берег – прямо под удар поджидавшего его мечника-голыша. Увернувшись, Тэрик резким пинком вышиб у раба меч, на лету подхватил. И тут же отскочил в сторону, напуганный внезапным порывом воздуха. Мимо провалился в безмолвном выпаде второй голыш. Оскалясь, Тэрик ударил его под затылок рукоятью и с места скакнул к близкой ветви, потому что из-за кустов уже набегало трое. Словно болотный лемур, Тэрик взлетел по густым веткам к вершине, оглянулся.

Бесстыдно расставя ноги, Ли уже венчала собой водопад и с высоты следила за Тэриком, а на ее голове так же сверкала корона – сверкала даже слишком. Вот и объяснение нежданной прыти рабов, сообразил Тэрик. Пожалуй, следовало прихватить эту шляпку с собой – одним грехом больше…

Сверху он увидал разбросанных по пляжу девиц, до сих пор едва вменяемых. Зато отовсюду сбегались под его дерево здоровенные воины-рабы, послушные госпоже каждым жестом.

– Уж на них хватит и нынешней моей ловкости! – пробормотал Тэрик и длиными прыжками, зажав под мышкой меч, устремился по сросшимся кронам в глубь райского сада, надеясь укрыться в листве от гибельного взгляда колдуньи. Понизу, развернувшись в полукруг, за ним мчалась стая нагих гигантов, оказавшихся на диво быстрыми. Но этих юноша не опасался: вряд ли в их программе предусмотрены гонки по деревьям. Тем хуже для Ли!..

Освобожденные мускулы Тигра звенели от радости честной схватки, вовсе не похожей на колдовские козни, и с каждым скачком он отрывался дальше от угрюмо пыхтящих силачей. В него словно вселился дух мятежного брата, запомнившегося Тэрику таким же обнаженным и тоже летящим сквозь развесистые кроны.

Но голубизна искусственного неба сгущалась уже в стылую синеву, и скручивались в иглы широкие листья. А из всех веток сочилась вязкая слизь, вытягиваясь в нити, слипаясь в сети. И отовсюду потянуло знакомым паучьим смрадом. Поневоле Тэрик притормозил. Опять сети! – раздраженно ощерился он. Здесь-то они откуда?

Похоже, фальшивый этот рай не желал отпускать прозревшую жертву.

– Это мой мир! – донесся с утеса торжествующий голос Ли. – Тебе не вырваться отсюда живым!

Как же она берегла тайну свой сути!..

Чертыхнувшись, Тэрик бросился из огромной ловушки вниз, царапая кожу о торчащие иглы. К дереву берегом помутнелого ручья уже подбегал один из преследователей. Прорвав последнюю паутину, Тэрик прыгнул на него сверху. С бездумной стремительностью раб атаковал Тигра еще в воздухе. Но Тэрик отбил сталь сталью и, поймав опору, закрутил себя в смерч, уведя в сторону второй выпад и взмахом ноги сбросив голыша с обрыва. Подхватив выпавший у бедняги меч, Тэрик с удовольствием ощутил, как шершавые рукояти словно бы врастают в ладони и привычная тяжесть клинков снова опасно удлиняет его руки. Но между погружающимися в сумрак стволами к нему рвалась уже вся стая голышей-мечников, а такая орава была Тэрику не по нынешним силам.

Не разбирая дороги, он ринулся прочь, решив прорваться к границе сада по земле, но бойцовые рабы – или, скорее, та, кто управляла ими, – куда лучше ориентировались в предательском раю. И куда бы Тэрик ни устремлялся, всюду натыкался на пару-тройку мускулистых верзил, уже не уступающих ему проворством и, в дополнение к мечам, разжившихся где-то щитами, похожими на фрагменты крепостной стены. Сейчас в Тэрике не вспыхивала магическая взрыв-сила и даже усиливающие доспехи не подкрепляли суставы. Лишь кошачья гибкость еще добавляла мощи ударам да Тигриный стиль не подводил – но этого было мало против отлаженной боевой программы живых роботов и непрошибаемых их щитов.

Постепенно Тэрика прижали к озеру, и он заметался по краю воды. В отчаянном его беге не было прежней легкости – силы таяли все быстрей. Пробуждающиеся ведьмы с воем кидались на него, целясь ногтями в глаза, но Тэрик лишь отпихивал их, слишком хорошо помня о неприкосновенности женских тел.

Неутомимые рабы скоро загнали Тэрика на плоский валун, до середины погруженный в воду, и там взяли в полукольцо, теперь выстроив против него настоящую стену. Затем сплоченный их строй засверкал клинками с такой резвостью, что это показалось Тэрику похлеще староистинной четверки. «Дай же мне силы, Ю!» – воззвал он, едва успевая отбивать нестихающую лавину ударов. Но чтоб вырваться из этого капкана, требовалась нерастраченная мощь колдуна, а у Тэрика и простая энергия уже сходила на нет. Ощущая затылком ненавидящий взгляд Ли, он пятился под напором смертоносного шквала, удивляясь, что еще выдерживает его, – пока не нащупал ногой пустоту. Из последних сил выстояв еще чуть, Тэрик вдруг вскинулся и неуклюже, будто смертельно раненный, опрокинулся в мутную воду.

Тут же извернулся и, подгребая прижатыми к локтям клинками, заскользил к водопаду. Вынырнув в знакомой, хотя и совершенно темной сейчас пещерке, Тэрик завертел головой, призвав на помощь остатки тепловидения. Где-то здесь, совсем рядом, должен быть прямой путь наверх, иначе Ли не сумела бы взобраться на утес так быстро. Ну конечно, вот он!..

По не высохшим еще следам Тэрик неслышно взбежал к потолку и прямо над собой увидел круглую дыру, а за ней – расставленные ноги загорской колдуньи. Преодолев гадливость, он выбросил вверх руку и ухватил хищницу за пахучую приманку, жалея, что не способен вырвать ее с корнем. Взметнув над собой бьющееся тело, Тэрик с победным рыком распрямился над водопадом, презрительно глядя вниз, на застывший строй голышей и беснующихся по берегам ведьм. Затем содрал с головы Ли корону. На мгновение опешил при виде ее окровавленного черепа, выбритого до блеска, но тут же зашвырнул корону на самый центр озера. А в следующий миг стряхнул вниз колдунью, не дожидаясь, пока она снова парализует его своим сладким ядом. Тотчас истошно завыли ведьмы, бросаясь за предводительницей в воду, а медленно умиравшее небо погасло окончательно.

Взамен солнца бледным аварийным освещением вспыхнули стволы деревьев. Затем снаружи донесся клич: «Убийца в покоях царицы!» – и сквозь проступившие стены в сад ворвались имперцы, возглавляемые самим Лотом, начальником стражи. Мигом развернувшись в широкую цепь, они с трех сторон двинулись к озеру, по пути не пропуская ни куста.

– Духи, еще и эти! – простонал Тэрик, озираясь без надежды. – Дайте же передышку!..

Оставался единственный путь отступления – вверх по склону. Но и там злорадно сияющие, ощетинившиеся колючками заросли выдали б его с головой, а то и расправились бы – насадив на иглы, опутав паутиной. Решившись, Тэрик скользнул через запруду к устью порожистого ручья и отчаянно погреб против течения, цепляясь за придонные камни. К счастью, неравная борьба длилась недолго. Уже возле самой стены Тэрик выскочил из воды и упал за прибрежный валун, надсадно хрипя.

Чуть отдышавшись, выглянул из-за камня. Имперцы уже прочесали сад и теперь сгрудились вокруг озера, вылавливая растерзанную императрицу, а заодно – бьющихся в истерике фрейлин из ее преданной свиты. Пока что железнотелым было не до Тэрика.

Кажется, от меня снова требуют невозможного, без радости подумал Тэрик. Самое время!.. Торопливо он срезал с ближних веток ленты застывшей слизи и туго забинтовал ими суставы, чтобы подкрепить себя хотя бы этим. Лентами же закрепил за спиной мечи и даже втер клейкую слизь в ладони – для надежности. Закончив, глубоко вздохнул и, не дав себе роскоши усомниться, вскарабкался по округлой стенной колонне в черноту громадного купола. По пути спину не опалил ни один взгляд, а значит, теперь Тэрик был в безопасности – во всяком случае, пока не разожмутся руки.

Дальше колонна плавно изгибалась в гигантскую, подпирающую потолок балку, и Тэрику не оставалось иного, как продолжать взбираться по ней, все сильнее клоняясь назад, – пока он окончательно не повис на предплечьях и голенях. Запрокинув голову, Тэрик увидел прямо под собой осанистого Лота, хлопочущего над бесчувственным телом Ли, а рядом с ними – трогательно беспомощных прелестниц, стыдливо жмущихся в стайку, и раззадоренных имперцев, с плотоядными ухмылками выстраивающихся в новую цепь.

Усмехнувшись в ответ, Тэрик перевел взгляд вперед, на уводившую все выше балку, и снова заспешил по ней, хотя сейчас мог пронизывать взглядом тьму лишь на пару шагов. Складываясь и распрямляясь, точно гусеница, он направлялся к самому зениту огромной сферы, надеясь затем спуститься у имперцев в тылу. Но куда большими казались шансы сорваться, бездарно рухнув в игольчатую кущу, – причем возрастали они с каждым его усилием.

И все же пока Тэрик удерживался на гладком цилиндре, хотя измученные мускулы одеревенели до полной бесчувственности. Механически перебирая конечностями, юноша уже понимал, что на спуск у него просто не хватит сил, – но продолжал карабкаться к вершине, словно обрушиться оттуда было почетней. Конечно, еще оставалась надежда отыскать в сплошной кроне просвет, над ручьем или озерцом, и с высоты плюхнуться в воду, сохранив на какое-то время жизнь, чтобы продать ее подороже в неизбежной схватке с имперцами. Но даже на такой пустяк Тэрику не везло, и он все полз, полз – уже по горизонтали, на каждом рывке ожидая падения.

И вдруг балка уперлась в бетонное кольцо. С трудом поворочав онемелой шеей, Тэрик увидел рядом такие же могучие балки, сходящиеся под углом, и сообразил, что до вершины он таки добрался. А что за кольцом?

Загнав кисти в угловые щели, Тэрик осторожно заглянул за преграду и – провалился взглядом в черную пустоту. Это был люк либо шахта, а что помещалось дальше, юношу не волновало сейчас. Подтянув к кольцу колени, он стал обползать вокруг каменного цилиндра – и в этот миг ноги сорвались. Зацепясь концами пальцев за край люка, Тэрик отчаянным рывком забросил себя наверх, очутившись на плоской поверхности, и с трудом поднялся на ватные ноги.

В то же мгновение рядом шевельнулась темная глыба, и два когтистых щупальца вонзились Тэрику в бока, легко вздернув в воздух. Болезненно вскрикнув, Тэрик выдернул из-за спины мечи, но всей его силы хватило лишь, чтобы исторгнуть снопы искр из железных плеч исполина. А щупальца уже впечатали юношу в неохватный торс, и в лицо ему дохнуло смрадом из клыкастой пасти. Выронив бесполезные мечи, Тэрик обеими руками уперся в шипастый шлем, хотя отлично знал, что из захвата Спрута-богатыря вырваться невозможно – разве только обрубив ему щупальца. Все, кончено! – мелькнуло в сознании. Права была Ли: живыми отсюда не уходят…

И тут сбоку раздался негромкий свист. Тотчас Спрут отшвырнул Тэрика прочь, точно пустой куль, и развернулся к новому врагу. Полузадушенный, ошеломленный падением, Тэрик поднял свинцовую голову и сквозь радужные круги разглядел давешнего квадратного Стража, но теперь тот вовсе не выглядел неуклюжим. Движение преобразило гиганта – в каждом его шаге, в каждом жесте сквозила несокрушимая мощь, словно он был высечен из цельного куска скалы и способен прошибать стены. С небрежной грацией Страж надвинулся на Спрута, лениво увернулся от страшных щупалец, коротко дернул плечами. Беднягу Спрута даже не отбросило, настолько мгновенен был удар, – на широкой его груди словно лязгнул гулкий взрыв, проламывая латы, и богатырь молча осел бескостной грудой.

– Прикройся, ловкач, – ворчливо велел Страж, бросая Тэрику туго увязанный куль. – Старому Хугу не оценить твоих прелестей!

С изумлением Тэрик обнаружил в пакете все небогатое свое снаряжение, собранное неведомо как, – но без лишних вопросов поспешил одеться. Сейчас же Страж шагнул в стену, взмахом широкой ладони позвав Тэрика за собой. И снова тому пришлось повиноваться, не прекословя.

Окольными путями исполин вывел Тэрика из императорского сектора, по пути с той же ошеломляющей небрежностью отключив нескольких стражников, и тут оставил его, даже не попрощавшись. Качая головой, Тэрик прогулялся по кольцевому коридору до сектора Крогов. А еще чуть погодя блаженно развалился в знакомом кресле, напротив хмурого Управителя. Круг этой ночи замкнулся наконец – и он снова выжил!

– На сей раз ты зашел слишком далеко, – изрек Хуг сурово. – Ты разбудил гнев Уна!

– Скоро его гнев уже никого не напугает, – беспечно откликнулся Тэрик. – Если только я не вмешаюсь. Но вот захочу ли?

– Что ты узнал? И учти: это должно многого стоить!

Ухмыляясь, Тэрик кивнул. Но тут скрипучий сигнал развернул старого Крога к пульту – и вряд ли его потревожили бы сейчас без веской причины. Тотчас из глубины кабинета скользнула на свет Зия, нарядная, свежеподкрашенная, и примостилась у Тэрика в ногах, преданно заглядывая в лицо.

– Что, Змейка, – подозрительно спросил Тэрик, – подстроила мне новую каверзу?

Покачав капюшоном, Кобра прошелестела:

– Теперь, после таких высот, захочешь ли ты снизойти ко мне?

– Должен признать, – хмыкнул Тэрик, – заоблачные девы понимают толк в любви. Но и яда в них не меньше, так что…

В этот миг Хуг снова повернулся к нему и скрипуче сообщил:

– Допрыгался – Ли требует твою голову.

– Еще бы! – засмеялся Тэрик. – Иначе полетит ее.

– А не растревожить все гнездо ты не мог?

– Черт возьми, старина!.. Разве не вы бросили меня им на съедение?

– Кто-то еще успел тебя разглядеть там, кроме Ли?

– Из посторонних – никто.

– А на слово Ун ей не поверит, – задумчиво сказал Хуг. – Лишь бы имперцы не подтвердили.

– Эти полу-Псы? – удивился Тэрик. – Император им настолько доверяет?

– Уж эта спесь высокородных! – с досадой проскрипел Управитель. – Разве не ясно, что сейчас лучше держаться вместе?

– Плечом к плечу, в едином строю? – Тэрик фыркнул. – На вашем месте, старина, я не слишком бы полагался на их преданность – уж очень она зависит от выгоды!

– Ладно, – проворчал Хуг, – надеюсь, мне удастся выдать переполох за обычную потасовку между имперцами и Стражами.

– Наконец-то! – возликовал Тэрик. – И даже обойдемся без посвящения?

– Ты зачислен в Стражи со вчерашнего дня, – объявил старик, поднимаясь. – А имя твое с этих пор – Эрик. Сейчас мне придется попыхтеть, заметая за тобой следы, но когда вернусь, ты расскажешь мне все!

Вскочив, Зия нетерпеливо потянула Эрика к боковой дверце, в свое укромное гнездо.

– Еще один вопрос, – произнес он, не двинувшись с места. – Как зовут сокрушителя, что меня вытащил?

– Тебе интересно? – морщинистое лицо Хуга расколола усмешка. – Его зовут Горн. И запомни это имя, потому что вам еще не раз работать вместе.

– Я запомню, – пообещал Эрик, выходя. – Боже мой, Зия, – взмолился он уже за дверью, – дай мне хоть дух-то перевести!..

– Еще успеешь, мой милый, еще успеешь, – мстительно шипела Кобра, раздевая его. – Ты забыл меня – так я напомню. И тогда сравнишь, кто из нас лучше!

И снова у Эрика не отыскалось сил на возражения.

Часть III

Тигр и Спрут