Осознание Левицкий Андрей
Омоновец поглядел на Яну, мужика с повязкой, застывшего в проходе старичка.
– У тебя тут семь мест свободных, у нас девять задержанных, – сказал он, повернувшись к окну. – Двоих на пол посадишь. Вызывай оперов, будем оформлять.
Он махнул рукой своим бойцам, те повели задержанных в коридор, принялись усаживать на стулья. Яна поднялась, шагнула в сторону. Ее место сразу занял арестант, которого приковали наручниками к батарее.
В коридоре стало тесно. Возле турникетов остались два автоматчика в пятнистых комбинезонах и масках. Постовой расправил плечи при виде крепких мужиков – чем он хуже? Старший омоновец продолжал на повышенных тонах общаться через окно с Петровичем, Бухраева снова куда-то звонила, остальные бойцы, приковав арестантов, переговаривались, стоя посреди прохода.
Если не сейчас, то никогда, решила Яна – и протиснулась между омоновцами в холл. Свернула за угол, направляясь к приоткрытой двери в дежурку. Ощутив на себе пристальный взгляд, обернулась.
Застывший посреди коридора старичок вперил в нее свои колючие глазки. Сердце бешено заколотилось в груди – сейчас он ее выдаст!
В коридоре раздался громкий стук – всеми забытый мужик с повязкой на голове повалился со стула и ударился о пол. Один омоновец, шагнув в сторону, случайно толкнул старичка. Два других стали поднимать мужика, сажать на место. Старичок заверещал.
Яна, затаив дыхание, сделала шаг к двери в дежурку; сунувшись в проем, потянулась к тумбе, где лежал лэптоп. Петрович прилип к окну, старший омоновец стоял вполоборота, оба смотрели в коридор. Бухраева тоже привстала, не выпуская из рук телефонной трубки.
Взяв лэптоп, Яна сунула его под халат и выскочила обратно. Теперь надо выйти на улицу…
Всклокоченный старичок визгливо возмущался, толкнувший его омоновец делал вид, что не слышит, раненый на стуле бормотал и раскачивался. Петрович крикнул постовому:
– Почему он до сих пор здесь сидит, опера его час назад должны были опросить! Давай наверх, быстро!
Яна прижалась к стене и пропустила постового. Он, взяв раненого за локоть, потащил его к проходу на лестницу.
Затем, оправив халат, она направилась мимо дежурки, через турникет… Два автоматчика, не сговариваясь, дружно заступили ей дорогу. Лиц под масками видно не было, но глаза насмешливо блестели.
Яна остановилась, не зная, что делать.
– Ладно, Колян, – пробасил один из них и толкнул плечом напарника, – пропусти девушку.
Говоривший отступил в сторону, но Колян не двигался.
– Девушка, телефончик оставите? Мы с наряда снимемся через сутки, я позвоню.
– Колян, пусти ее, – пробасил первый автоматчик. – Не видишь, девушка фельдшер, ее больные ждут.
Она улыбнулась им, и тогда Колян с неумелой галантностью распахнул перед нею дверь. Еще шаг – и Яна очутилась на улице, полицейское отделение осталось за спиной.
Еле переставляя ноги, Атила брел мимо брошенных пятиэтажек, мимо заросших травой детских площадок, мимо автомобилей со спущенными шинами. Вездесущая растительность вздыбила квадратные плиты тротуара, поселилась на крышах…
Стоп! Не растительность, а программа! Совсем ты плох: начал путать игру с реальностью. Но разве не перепутались две реальности: придуманная и игровая? Смерть тут равна смерти в реале. Интересно, конвоиры-анархисты знают?
Мир то темнел, то светлел, но Егор пока держался. Мишка сопел слева: его руки тоже стянуты за спиной, борода топорщится, брови насуплены, на лице – обида безвинно наказанного ребенка.
Позади клацал железными подошвами худощавый предводитель анархистов. По праву сильного он забрал экзоскелет себе. Справа и слева от пленников следовало по конвоиру, два других сталкера ушли в дозор.
– Куда вы нас ведете? – в очередной раз вознегодовал Мишка, переводя взгляд с одного сопровождающего на другого. – Нам на речной вокзал надо, если у вас там штаб, срочно! И Картограф – он там же, да?
– Заткнись, трепло, – пробасил тот, что шел справа, но Большой его не послушал и продолжил:
– Вы получали сообщение о речвокзале? Это мы его отправили, точнее, приятель мой…
– Во заливает, – сказал конвоир слева. А второй шагнул к Большому и отвесил ему подзатыльник.
– Молчи. Еще раз рот откроешь, сильнее врежу.
На время Большой смолк, а потом опять заладил, теперь обращаясь к командиру, идущему позади в экзоскелете.
– Ты ж нас альфа-сталкерами почему обзывал, а? А потому что про Альфу тебе, кроме Картографа, никто не мог рассказать. Если рассуждать логически, – он толкнул локтем бредущего рядом Атилу, – как делают все умные люди, получается, Картограф тут, недалеко, он выжил.
– А с чего ему погибать? – спросил худощавый равнодушно. – Кто его убить хотел, может, вы?
– Да ты фигню городишь, – не оборачиваясь, откликнулся Большой. – Мы че, похожи на убийц? Мы с Картографом шли, были у него… короче, помощниками. И у Знахаря с ним Си-Терминал обороняли, потом еще под «Ящиком» бой пси-бруторам дали. Такой бой, у-у-у! – Он оглянулся. – Ты в лагерь кого-нибудь отошли, пусть только наши имена Картографу назовут, и все само собой разрулится.
– Шагай, – бросил командир и повел стволом огнемета, встроенного в манипулятор.
– А куда шагать-то? – продолжил Большой, пожав плечами. – Я уже пол-Зоны отмотал, где только не шарахался.
– Молчи! – зашипел анархист слева. – Ну ты доставучий! Надо было тебя сразу прикончить.
Большой тихо хмыкнул, но на этот раз замолк надолго.
Остановились в одном из заросших сиренью дворов, окруженных серыми безликими хрущовками. Командир толкнул Атилу в спину стволом автомата:
– Давай дальше. Пошел!
Атила заставил себя сдвинуться с места и заковылял к ближайшему дому. Остановившись возле подъезда, он заметил, что анархисты подняли оружие и прицелились в темноту.
– Опустите стволы, – крикнули из подъезда. Вскоре оттуда показались дозорные. Они подошли к худощавому командиру, тихо заговорили о чем-то. Атила напряг слух и разобрал, что путь чист, пост гербовцев их пропустит, надо торопиться.
– Ну и конспираторы из вас, пацаны, – развеселился Большой, – как из нас альфа-сталкеры. Мы же к речвокзалу идем, куда уже «Герб» и «Анархия», мать ее, порядка, подтянулись. Наверняка кто-нибудь из наемников и одиночек тоже там. Я прав, да?
Худощавый посмотрел на него и промолчал. Они двинулись дальше, миновали последнюю пятиэтажку и очутились на дороге, где с обеих сторон был лес. Когда прошли еще немного, впереди открылось здание речвокзала – вытянутое строение с плоской крышей, над ней торчала каменная стела.
Дальше путь держали вдоль обочины. Атила поглядывал на затянутое тучами небо, где плыла Линза. ПДА у него отобрали, хорошо он до того успел поставить чит в режим «поплавка», а то бы улетела Линза. Наступило непродолжительное облегчение: голова не кружилась, перед глазами не темнело, но силы были на исходе. Казалось, еще несколько шагов – и он упадет ничком.
– В общем, так, – Большой сделал грозный вид. – Или вы нас сейчас немедленно ведете к Картографу, или…
– Или что? – пробасили из кустов, мимо которых проходил конвой.
– Стоять! – скомандовал командир отряда анархистов.
Атила, выполнив приказ, оглянулся: массивная фигура в экзоскелете остановилась. Конвоиры прицелились в кусты. Зашелестели ветки, и вскоре вылез крупный блондин в камуфляжном костюме, безбородый и синеглазый, застыл напротив худощавого. Ну и здоровяк! На голову выше Большого и в полтора раза шире в плечах. Похож на былинного богатыря.
– Чего ты тут о Картографе на всю округу трындишь? – гербовец повернулся к Большому и так глянул на него, что тот сразу стух.
– Я тебя знаю. – Егор шагнул вперед. – Ты Швейк, помощник командующего группировкой. Я Атила. Ты покупал у меня…
– Без подробностей, – прогудел Швейк, покосившись на анархистов.
Атила когда-то продал Швейку чит – та сделка помогла гербовцам отхапать большой кусок территории у «Анархии». Между непримиримыми группировками в игре шла борьба не на жизнь, а на смерть, но, судя по всему, перед лицом опасности игроки сплотились. Вот только опыта реальных боев у них не было, они все еще продолжали играть в войну и, похоже, слабо понимали, что их ждет на речвокзале.
– Передай Картографу, – проговорил Атила, – что Линзу я починил, а с Яной по-прежнему нет связи.
Швейк покачал стволом автомата и обратился к командиру анархистов:
– Где вы их задержали?
Разговаривал Швейк не как подросток – сдержанно, четко формулировал мысли, чем сильно отличался от худощавого в экзоскелете, да и от Большого тоже. Похоже, Швейку за тридцать. Манерами и речью он походил на отставного военного и был значительно старше окружавших Атилу игроков. Ну, а чего взрослому отставнику в «Сталкер» не погонять? Игре все возрасты покорны.
– На Вторсырье, – ответил худощавый. – Они спускались, по ходу, с крыши за речвокзалом наблюдали. Мы их давно пасли, еще на рассвете засекли на улице, а потом и взяли с пацанами. Этот, – анархист указал на Мишку, – Большим назвался, а тот – Атилой.
– Что сообщили? – Швейк грозно вперился в худощавого, тот испугался, ссутулился, хотя в экзоскелете был почти неуязвимым, и ответил:
– Ничего, сразу о Картографе начали говорить. Сказали, что именно они по коммутатору сообщения сбрасывали… Ну, звали всех к речному вокзалу. Типа еще они у Знахаря были, оттуда к нам пошли через «Ящик» и там с Картографом расстались.
Швейк еще раз оглядел задержанных и, наконец, бросил хмуро:
– В штаб.
Топал он так же громко, как худощавый в экзоскелете. Вскоре здание речвокзала выплыло из-за деревьев. Широкие окна фронтона были разбиты, двери – распахнуты, штукатурка обвалилась, обнажая кирпичную кладку. Над зданием возвышалась встроенная в стену каменная стела.
Вопреки ожиданиям Атилы, к двери не пошли, направились к торцу и притормозили возле пролома в стене. Первым туда сунулся конвоир, шедший справа, зашуршал в темноте и сказал:
– Готов.
Командир толкнул Большого в спину, скомандовал:
– Ваша очередь. Медленно и по одному – вперед!
Сначала полез Большой, за ним Атила. Под ногами захрустела осыпавшаяся штукатурка. Егор прищурился, чтобы видеть детали. Повсюду валялся мусор – болты, гайки, деревяшки, бутылки, почти все лавки зала ожиданий топорщили штыки сломанных перекладин. Разгром царил, будто тут порезвилась банда отморозков.
Вдоль стены, недалеко от касс, темнели силуэты сталкеров. Один из них шагнул навстречу Швейку, что-то пробормотал и отодвинулся, поглядывая на анархистов с недоверием. Что он говорил, Атила не разобрал, потому что где-то неподалеку встревоженным роем гудели люди. Десятки, сотни людей. Егор улыбнулся: значит, игроки получили его сообщение, вон сколько их собралось!
Швейк сказал:
– Совещание уже началось. Идем.
В холле речного вокзала было сумрачно: выбитые стекла заменили вздувшимся картоном, и глаза Атилы некоторое время привыкали к темноте. Вскоре он смог различать детали и насчитал пятерых гербовцев у стены.
Швейк зашагал к черному прямоугольнику на стене, отодвинул его (это оказался брезентовый полог) – Атила и Большой зажмурились от яркого света, льющегося из проема. Егор хотел прикрыть глаза ладонью, подергал связанными руками и вздохнул.
Очутившись в просторном зале ожидания речвокзала, Егор огляделся: спины, спины, спины. Множество движущихся спин, закрывших обзор. Он протиснулся чуть дальше от выхода, встал на цыпочки: люди заполонили зал целиком. Кто сидел, подпирая спиной стену, кто стоял. Лица всех собравшихся были обращены в другой конец зала, где за длинным деревянным столом расположились известные, даже легендарные личности.
Генерал Щеглов, командующий группировкой «Герб», поднял руку, призывая к тишине. Его волевое лицо было строгим и уверенным.
– Мы должны действовать, – пророкотал он, окинул взглядом сталкеров и продолжил: – В любой момент Альфа может направить на нас мутантов.
Сидящий рядом заместитель, пухлощекий полковник Жагов, кивнул и сказал:
– У нас здесь больше сотни штыков, считайте, четыре полноценных отряда «Герба». У «Анархии» почти сотня бойцов. Еще наемников, одиночек и охотников несколько десятков. Если всех организовать, боеприпасов подкинуть… Припой, это к тебе, – он наклонился и посмотрел в другой конец стола, где разместился знаменитый скупщик, один из самых богатых людей «Сталкера», – у тебя тайники по всей Зоне. Наверняка в окрестностях города тоже имеются. Может, вскроешь один ради такого дела, обеспечишь всех? Потом сочтемся.
Швейк взял Атилу и Большого за воротники, как провинившихся пацанов, подвинул вперед. Атила наступил на ногу сидящего сталкера, тот разинул рот, чтобы обматерить его, но увидел Швейка и посторонился.
Пробираясь к столу, Швейк пытался шептать, чтоб не мешать ораторам, но все равно получалось громко:
– Осторожно. Освободите проход! Эй, ты, подвинься!
Сидящие на полу сталкеры поднимали головы и отодвигались в стороны, с любопытством уставившись на пленников. Собравшиеся за столом были слишком заняты разговором и не замечали вновь прибывших. Припой сморщил нос и пророкотал своим знаменитым басом:
– А зачем? Чем нам это поможет? Хотите АЭС штурмовать – зачем?
– Не криви рожу, барыга, – узколицый Алвас, лидер группировки «Анархия», хлопнул ладонью по столу. – О заднице своей, а не о кошельке думай. Пощады не будет никому, от смерти не откупишься. Не время торговаться!
– Ну отчего ж, – сдержанно улыбнулся Припой и прищурился; на грубоватом, но умном лице его читалось: «Да что вы, друзья! По-моему, сейчас самое время». Сделав паузу, он продолжил: – У меня ресурса на две недели хватит, я в Зоне живу больше, чем в реале.
Сидящий между ними Андрей Новиков, крепыш с аккуратной бородкой, закашлял в кулак. Он был тоже довольно известной личностью: специализировался на оружии, работая на «Русо-Вирт» по официальному контракту, писал читы. Поговаривали, что именно Новиков возглавляет таинственную группу «Шторм».
– Не моя вина, – продолжил Припой, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, – что у кого-то костюм всего на сутки «заряжен». Не мои это проблемы. Я…
– Ну, ты!.. – сжав кулаки, Алвас встал со стула.
Новиков уставился на Припоя. В холле поднялся шум, повскакивали сталкеры, кто-то даже схватился за оружие. Атила разделял их азарт – шутки ли, самого Припоя раскулачивать будут!
Спины поднявшихся заслонили стол. Сквозь гомон пробился голос генерала Щеглова, слов было не разобрать. Потом заговорил Жагов – снова неразборчиво. Наконец шум перекрыл сильный, резкий голос Новикова:
– Сели все и успокоились! И ты, Алвас, сядь!
Сталкеры нехотя начали присаживаться, все еще гудя возмущенным ульем. Теперь Атила видел, что спец положил широкую ладонь на плечо анархисту.
Глаза лидера группировки блестели от гнева, губы шевелились в беззвучных проклятиях. Все-таки он сел.
Когда шум стих, Новиков повернулся к торговцу со словами:
– Припой, если мы не выйдем из игры, тебя ведь тоже никто не вытащит. На что рассчитываешь?
– Буду ждать Картографа, – бросил Припой спокойно. – У меня с ним отдельные вопросы, отдельные дела. Он… решает проблемы, вот так вот. В конце концов, он нас тут собрал, значит, у него есть план. А вы делайте, чего захотите. Но без меня.
Припой снова откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
– Да, – громко сказал седовласый профессор Захаров, сидящий у правого конца стола, – надо ждать. Зона меняется, – он кивнул на соседа, более молодого профессора Верского, – и мы с коллегой пока не можем объяснить происходящее. Вся эта информация об альфа-сталкерах, подчинении машинному интеллекту… извините, конечно, но в это, мягко говоря, не очень веришь. Пока нет доказательств, не о чем разговаривать.
В холле вновь загудели сталкеры. Большой начал переминаться с ноги на ногу и жевать бороду – видимо, ему хотелось вставить свои пять копеек, но он боялся схлопотать затрещину от Швейка.
Верский то и дело поправлял очки с круглыми стеклами, что-то бормотал, кивал сам себе, словно в уме решал сложную математическую задачу. Оба ученых сразу бросались в глаза: сталкеры были одеты в неброскую темную одежду, они – в ярко-оранжевые комбинезоны. Перед ними на столе стояли шлемы с зеркальными забралами.
Новиков уперся руками в стол и гаркнул на шумящих сталкеров:
– А ну тихо все! Тишина в зале!
Выдержав паузу, он заговорил:
– Что думают охотники?
– Я бы подождал Картографа, – отозвался скуластый Федя Сталкерорен, подпирающий спиной стену в стороне. – Поэт, что скажешь?
Все вперились в темный угол, где маячили два силуэта. Сталкер в капюшоне разместился на табурете, расставив ноги в берцах, другой склонился к нему и что-то оживленно шептал.
Швейк начал двигаться дальше к столу, подталкивая пленников и гудя:
– С дороги, поберегись! Поберегись!
Атила теперь смотрел вниз, чтобы случайно не наступить на чью-нибудь ногу. Наконец гул остался за спиной, и Егор поднял голову, встретившись взглядом с Алвасом.
– Вот, задержали в Мертвом городе, – гербовец потряс Большого за воротник. – Утверждают, это они собрали нас здесь, сбрасывая сообщения через коммутатор. Успели побывать у Знахаря, шли сюда с Картографом, но потерялись в подвалах «Ящика». Не знаю, правда ли. Может, врут.
Андрей-Поэт резко встал и шагнул вперед, на свет, скинув капюшон. По щеке до самого подбородка тянулся шрам. Атила замер. Он много слышал об этом легендарном игроке – единственном, кому удалось проникнуть на АЭС. Обойдя стол, Поэт остановился перед Атилой с Большим, всмотрелся в лицо каждого, потер щетинистую щеку и тихо спросил:
– Где именно вы потерялись?
– Под «Ящиком», – ответил Большой и, помимо воли, широко улыбнулся. – А ты сам Поэт! У-у, круто! Короче, мы там шороху навели, скорчеры раздобыли, самоходку с пушкой, экзоскелет. Ну, и к речвокзалу торопились. Я с самоходки упал, а Картограф рулил – не заметил. Атила за мной спрыгнул. Ну вот и… А где вообще Картограф? Он разве не здесь?
– Ничего не понял, – пожал плечами Поэт и обернулся. – Что-то не сходится. Эй, как там тебя… Свидетель, иди сюда, расскажи, как дело было.
– Не верьте им! – раздался знакомый голос, перекрывая гомон толпы.
Кто это? Где раньше Егор слышал его? Ведь сто процентов, слышал! И недавно! Атила прищурился, пытаясь найти в толпе знакомое лицо.
– Это они! – прокричал все тот же человек. Из тени к столу выступил Рябой. – Они убили пацанов и Картографа!
Атилу будто молнией ударило. Он оцепенел, приоткрыв рот. Рябой перестал быть человеком! Вроде бы те же черты лица, те же жесты, но в движениях появилась какая-то окаменелость, что ли. А в глазах светился нечеловеческий разум.
Большой, не заметив произошедшей с приятелем перемены, выкрикнул:
– Так ты жив остался? Но как?!
Рябой посмотрел в упор, и улыбка сползла с лица Большого. Одновременно Атила понял: Альфа всех переиграл, подчинил Рябого, тот преследовал их по тоннелю до «Ящика» и в итоге добрался до речвокзала первым. Теперь Альфа знает точное место, где собрались сталкеры. Наверное, Картограф погиб по дороге сюда, а это здание сейчас окружают мутанты…
Снаружи зарокотал двигатель. Люди за столом переглянулись и начали вставать.
– О! – воскликнул Большой, воздев палец. – А вот и самоходка! Слышь, Атила, там наша самоходка гудит…
– Убейте их! – закричал Рябой, перекрывая шум голосов. – Это альфа-сталкеры! Они привели сюда врагов, те приближаются!
Воспользовавшись замешательством, Большой отшвырнул ногой табурет, кинулся на Рябого и ударил его головой в грудь.
– Предатель! – завопил он.
Затем Мишка попытался пнуть его ногой, но не сумел: его оттеснили сталкеры, ломанувшиеся к окну. Матерясь, он снова рванул к Рябому, и тогда его оттолкнул Поэт. Застывший на пару секунд Рябой «отмер», сунул руку за пазуху, выдернул пистолет и выстрелил.
Андрей-Поэт, схватившись за грудь, осел на пол.
– Я же говорил! – заорал Большой, налетел на недавнего приятеля, увернулся от пистолетной рукоятки, попытался ударить его коленом в пах, но тут подоспели Швейк и Сталкерорен, сбили Рябого с ног. Гербовец уселся на него верхом и без труда выкрутил руки за спину, связал веревкой, протянутой кем-то из толпы. Рябой немного подергался, но когда понял, что не освободится, замер, лишь пробормотал напоследок:
– Вам всем конец.
К тому времени на улице двигатель уже заглушили. Сталкеры, столпившиеся у стены, кричали и размахивали руками, а потом разом отлипли от окна и обернулись к выходу.
На несколько секунд воцарилась тишина. Из соседней комнаты донеслись торопливые шаги, брезентовый полог откинулся, и на пороге появился Картограф.
По залу прокатился вздох, сталкеры уставились на вновь прибывшего. Не замечая их любопытства, он зашагал к столу. Взгляд остановился на Атиле, Большом, он кивнул, заметил Андрея-Поэта и направился к нему, ледоколом рассекая толпу. Картограф опустился на колени возле раненого, роющегося в аптечке, и, не обращая ни на кого внимания, попросил:
– Расскажи, как попасть на АЭС. Где помещение Пси-Группы?
Бледный, осунувшийся Поэт медленно повернул к нему голову.
– Скорее! – Картограф сжал его плечо. Поэт скривился, но не издал ни звука. – Мутанты двигаются сюда. Если не узнаем, как проникнуть на станцию и где находится Пси-Группа…
Все молчали, Атила затаил дыхание.
– В Саркофаге… – начал Поэт и закашлялся, плюясь кровью.
Только сейчас Атила заметил на его груди кровавое пятно. При таком ранении аптечка не поможет. Картограф сел, подметая грязь полами плаща, приподнял голову Поэта. Тот закашлял сильнее, отдышался и ответил:
– В машинном зале… есть желтая вентиляционная решетка… Воздухоотвод за ней ведет в комнату… Пси-Группы.
– Но как попасть в машинный зал? Как пройти на АЭС незамеченным? – допытывался Картограф, будто не замечая, что его собеседник смертельно ранен.
Поэт прикрыл глаза и проговорил:
– Трубопровод. В котельную ведет наземный трубопровод… Рычаг вверх, опустить заслонку…
Шумно втянув воздух, он вздрогнул всем телом, вытянулся и замер с широко распахнутыми глазами.
– Где заслонка и рычаг? – повысил голос Картограф. – Где вход в трубопровод, назови место?!
Картограф встряхнул Поэта, впился в него взглядом, но тот или умер, или впал в кому. Поняв, что не дождется ответа, Картограф отпустил его и выпрямился.
Двое сталкеров быстро утащили связанного Рябого – вполне вероятно, что Альфа узнавал все, что слышал подчиненный ему игрок, поэтому нельзя было обсуждать при нем важные вещи. Генерал Щеглов и остальные люди за столом смотрели на Картографа. Швейк и Федя Сталкерорен пытались оживить Поэта.
– Что все это значит? – спросил наконец Щеглов.
– Раненому нужна квалифицированная помощь, а подчиненного Альфе сталкера лучше изолировать в глухом помещении, – равнодушно произнес Картограф.
По команде полковника Жагова несколько гербовцев унесли Поэта в проход, закрытый брезентом.
Картограф подошел ближе к столу, стукнул кулаком по краю и медленно заговорил:
– На АЭС придется идти без Поэта… Плохо, очень плохо. У нас не осталось времени на подготовку, поэтому буду краток. Я Картограф, многие из вас меня знают, встречались. Мы с этими двумя, – он указал на Атилу и Большого, – разошлись в тоннелях под «Ящиком». Они активно помогали мне. Развяжите их и верните оружие.
Последнюю часть речи Картографа Атила слышал будто сквозь вату в ушах – ему снова стало плохо. Одной частью мозга он старался удержать тело в вертикальном положении, второй – понять, что же говорит Картограф. На этот раз приступ затянулся. Хотелось потереть веки, сжать виски, но руки были связаны за спиной.
Он даже не заметил, когда его освободили. Схватился за шею и, пошатнувшись, едва устоял на ногах.
Постепенно зрение восстановилось, перестала кружиться голова. Рядом довольный Мишка тряс руками и растирал запястья.
Картограф продолжил:
– «Цитадель», «Атомик», «Десантура», «Синдикат»… даже из «Шторма» люди. Все здесь, да? Я собрал вас, чтобы описать проблему. Зона находится под контролем искусственного разума, так называемого Альфы. В его подчинении мутанты, черные сектанты и часть игроков. Программисты «Русо-Вирта» нам не помогут. Модест Артюхов, главный программист, тот, кого вы называете Знахарем, либо убит, либо выведен из игры. Единственная связь с внешним миром у него, – Картограф махнул на Атилу.
Все собравшиеся повернули головы, уставились на Егора. Одни – с надеждой, другие – с удивлением. Егор прикрыл глаза. Он впервые по-настоящему ощутил, что на нем теперь ответственность не только за собственную шкуру, но и за жизни всех этих людей, большинство из которых – школьники. Даже Большой притих и приосанился, выпятив бороду.
– В реал удалось вернуться лишь одному игроку, точнее, одной. Девушке. Она сейчас помогает нам. Подождите, Щеглов, дайте закончить. Мы должны попасть в комнату Пси-Группы. Андрей-Поэт был там, проник в одиночку… жаль, что он не может участвовать. Но если он смог – значит, может получиться и у нас. Обращаюсь к охотникам и разведчикам: кто приближался к станции на расстояние выстрела?
Толпа зашумела. Из-за спин сталкеров, стоящих возле самого входа, боком протиснулся рыжий веснушчатый парень, встал у стола. Его непропорционально длинные руки с узкими ладонями будто жили отдельной жизнью: подергивались, теребили рукава и ножны, то сцеплялись в замок, то ныряли в карманы.
– Ну, я бывал, – ответил он.
– Краб, – Картограф ткнул ему в грудь указательным пальцем. – Скажи, в каких местах на станцию подведен наземный трубопровод.
Взъерошив пятерней огненные вихры, Краб задумался, сморщил лоб и ответил, недоверчиво косясь на генерала Щеглова:
– Там несколько их. Один прям в Саркофаг заходит.
– Поэт упоминал котельную, трубопровод ведет в нее.
Краб снова провел рукой по волосам, зыркнул на Картографа исподлобья и проговорил, сунув руки в карманы:
– А, так то уже дальше, за Саркофагом. Есть там трубы, но узкие.
– Неважно, раз Поэт сказал, значит, можно проползти. Но где за территорией заслонка?
– Ну, – Краб нахмурился и воззрился в потолок, словно собирался прочесть там ответ, – есть один узел с этими, – он покрутил руками воображаемые краны. – Вентилями. Торчит, значит, из земли между забором и подлеском.
– Покажешь?
– Ну а че, покажу.
Атила все ждал, когда же прозвучит главный вопрос. Неужели все настолько тупы, что готовы бежать, куда прикажут, и отдавать свои жизни непонятно за что, лишь бы не думать?
– Но почему именно туда? – спросил наконец Щеглов. – Зачем к Пси-Группе?
Странно, но это интересовало немногих: сталкеры шумели, переговаривались, пялились на Картографа.
– Потому что у Альфы там широкополосный канал связи с внешним миром, – пояснил тот. – На нем установлен сетевой фильтр. Изнутри мы снимем его, помощница извне загрузит вирус, и тогда все закончится. Все смогут выйти из игры.
Повисла тишина. Кто-то продолжал бормотать, но его заткнули, ударив по спине. Глупые дети, неужели они не понимают, что игра закончилась и теперь на кону – их драгоценные жизни?
– Вот мой план, – подождав, пока сталкеры переварят услышанное, продолжал Картограф. – «Герб» и «Анархия» имеют больший опыт в стычках с противником, поэтому вы встретите мутантов возле АЭС.
Алвас с недоверием покосился на гербовских офицеров, скривил губы.
– Сейчас не время вспоминать обиды, – отрезал Картограф. – Вам придется идти в бой вместе. И вы должны объяснить людям, что бой будет настоящим, где от ран действительно умирают. Донесите эту мысль до них. Ваша задача – поработать живцом: выманить главные силы Альфы, увести как можно дальше от АЭС.
Картограф повернулся к ученым и собрался им что-то сказать, но Алвас уронил:
– А где, блин, сейчас эти самые главные силы находятся?
– На пути к речвокзалу, – ответил Картограф и продолжил, обращаясь к ученым и Припою: – Вы обеспечите сталкеров артефактами и оружием. Припой, слышишь… Изя, помоги им. Безвозмездно.
Изяслав Припой почесал переносицу.
– Это действительно так серьезно? – спросил он.
Картограф сел на край стола и устало ответил:
– Да. Сейчас все заодно, иначе смерть. Или рабство, что еще хуже. Твое тело будет принадлежать не тебе, а чуждому… Разуму. Теперь ты, Новиков. Слушай внимательно: заминируешь со своей группой дорогу на жэ-дэ станцию. Когда мутанты оттеснят «Герб» и «Анархию» в сторону железнодорожной ветки и группировки окажутся в лесу, взорвешь всю локацию. Сможешь?
Спец сдержанно улыбнулся и кивнул.
– Отход группы Новикова прикроют охотники и наемники.
Егор во все глаза смотрел на Картографа. Вон как все завертелось! А все-таки, кто он? Его слушаются даже главы группировок! Даже Припой, старый лис! Все в рот заглядывают… Прикажет со скалы прыгать – прыгнут, не задумываясь.
Подойдя к стене, Егор привалился к ней плечом. Он боялся нового помутнения сознания. А что, если он потеряет сознание в бою? А если он в этот момент будет кого-нибудь прикрывать? Нужно предупредить остальных, чтобы на него особо не рассчитывали и в случае чего просто бросили на поле боя. Все равно для мироздания небольшая потеря. Подумаешь – инвалид!
– А ты что будешь делать? – обратился к Картографу генерал Щеглов.
– Проникну на АЭС с ними, – он кивнул на Большого, который все еще торчал возле стола, затем – на Атилу. – Мы… скажем так, уже сработались. Займемся Пси-Группой вплотную.
– Но как мы узнаем, что все получилось? – спросил Щеглов, положив на стол сцепленные в замок руки.
Картограф пожал плечами:
– Если сможете выйти в реал, значит, получилось.
Глава 15
Атака на АЭС
Все началось буквально через час.
Силы неподконтрольных Альфе сталкеров разделились. Гербовцы первыми приступили к выполнению своего долга перед человечеством.
Атилу и Большого, притаившихся за деревьями в подлеске, от них отделял пустырь. Бетон там вздулся и раскрошился, в трещинах поселились чахлые кусты и вездесущая трава. Пустырь заканчивался дорогой, соединявшей Мертвый город с АЭС. Впереди стучали автоматы, щелкали СВД, бухали гранаты. Деревья скрыли речвокзал, зато отсюда отлично просматривался правый фланг наступающих мутантов.
Линза в режиме «поплавок» висела над головой и передавала изображение на ПДА. От очков Атила отказался: в них сильнее мутило, кружилась голова. Сейчас он не смотрел на экран, и так видел, что по дороге движутся мутанты.
Скакали похожие на велоцерапторов ящеры, мерцали полупрозрачные силуэты меняющих окрас упырей. За ними сплошным потоком перли овцы и вепри, грозно опустив рыла к земле. Позади с улюлюканьем, подгоняя больших бруторов, бежали представители их карликовой пси-разновидности, размахивали дубинками, швыряли камни.