Коза отпущения Трускиновская Далия

Артем потянул носом воздух. Катя надушилась «Опиумом», духами не слишком модными, но узнаваемыми. Артем, конечно, не помнил названия, но определил этот аромат как французский и дорогой.

– От тебя нахватался, мой мальчик, – сказал он псу, который тоже старательно принюхивался. – Что ты об этом думаешь? Странно, да?

Катя прятала глаза. Могла ли она три дня назад стоять на базаре с дурацким щитом? А если могла, что означает этот маскарад?

Словом, Артем пошел следом за Катей. Пошел просто так – тем более, что вышли-то с Арго именно на бесцельную прогулку – но, может, и не просто, а словно одиннадцать с чем-то лет назад. Ну, нравилось ему смотреть, как она идет.

Но дело было не только в красоте походки. Артему стало тревожно.

Ему доводилось бывать во всяких ситуациях. И он знал – если женщина куда-то безоглядно несется, не разбирая дороги и со счастливой рожей, то жди неприятностей.

А Катя действительно была счастлива.

Она уже выяснила, в чем дело. Инесса собирала коммерческую информацию и продавала ее конкурирующим фирмам. То есть, ее подозревали. Она заводила легкомысленные дамские знакомства и за чашкой кофе выкачивала драгоценные цифры и факты. Но решающее слово было как раз за Катей. Для этого Катю и наняли. Раньше работала другая женщина, но сдуру попалась Инессе на глаза.

Когда Катя в первый день дождалась Вадима и выпалила ему все, что накопила, да еще с блокнотом сверилась, он присвистнул. Кате удалось записать номер машины того толстого дядьки, с которым Инесса болтала в фойе торгового центра. Она подробно описала ту подружку Инессы, с которой объект провел в торговом центре сорок минут, выбирая костюм и туфли к нему. Кате удалось приблизиться настолько, что она слышала кое-что интересное. Инесса назвала две фамилии, язвительно описала какую-то фирму с непотребным названием и продиктовала подружке телефон – впрочем, непонятно чей. Катя двадцать пять минут твердила этот телефон, прежде чем смогла достать блокнот и записать его.

Словом, она пришла к Вадиму с победой и с урожаем.

Вадим уточнял подробности и восхищался. Когда подошел официант со счетом, он не позволил Кате заплатить, а сам достал бумажник. Рассчитавшись, он вынул из кейса папку с документами.

– Сколько часов? – спросил он.

– Да, пожалуй, часа четыре… – Катя изумилась тому, сколько времени она бродила следом за Инессой.

– Восемь долларов? У меня и бумажки-то такой нет, – пошутил Вадим. – Пусть будет для ровного счета десять!

Он записал в ведомости Катину фамилию, вид работы, срок, и велел ей расписаться за деньги.

– Поздравляю с удачным началом, – сказал он на прощание. – Завтра в девять здесь же. В конторе вам лучше не мелькать. Никто не должен знать, что вы у нас работаете. Мир тесен – агент должен быть невидимкой, как утверждает Чадович. А вы очень даже ничего невидимочка…

Но Кате было не до него. С такой шеей и ушами нельзя делать намеки красивым женщинам – это она тоже знала с детства.

Она прошлась по магазинам и снялась на удостоверение. Приятно было после долгого перерыва опять прицениваться к достойным внимания вещам и покупать хорошую пищу. Катя давно уже не стряпала. Теперь-то она могла себе позволить это удовольствие.

Вечером Павлик спросил, почему это она такая довольная. Тогда Катя наконец призналась, что поменяла работу. Смешное суеверие мешало ей с самого начала рассказать о затее Длинного мужу. Вот он тоже несколько раз хвастался, что предложили приличное место, – а до сих пор сидит дома… вернее, лежит.

Катя не ругала его, не срывала на нем злость. Просто вздыхала. Если подумать, он и не виноват.

Между делом она спросила у Вадима, нельзя ли и мужа к Чадовичу пристроить.

– Вы сами сперва покрепче зацепитесь, – брюзгливо сказал Вадим. – Что это за деньги – два доллара в час?

Катя поняла так, что перспектива у нее есть. И у Павлика шанс есть. Так что работать надо, а не вопросы задавать.

Но было кое-что неприятное. Она не призналась Вадиму, что знакома с Инессой. Поэтому, когда он требовал более тесного контакта с объектом, Катя обещала – и отговаривалась всякими причинами. Не могла она лезть на глаза Инессе. Не могла подходить слишком близко. И без того Катя ощущала, что мельтешит. Та подружка, с которой Инесса покупала костюм, дважды ее видела, причем оба раза, можно сказать, у себя под боком. Катя выследила, где живет подружка и сообщила Вадиму точный адрес, а Вадим похвалил.

Кроме того, Катя попалась на глаза рослому седому дядьке, который ждал Инессу. Дядька посмотрел на нее с явным интересом.

В тот день, когда она столкнулась на улице с Артемом, у нее в сумочке уже лежал фотоаппарат.

– «ЛОМО-компакт», – сказал Вадим, вручая технику. – Производство российское, но лучше иного западного. Начинается самый сложный этап.

Теперь вы знаете ее маршруты. Подумайте, откуда вы могли бы ее заснять с…

И перечислил несколько человек из Катиного списка.

Обязательное условие было – привязка к местности.

– Если это кафешка – чтобы интерьер в кадр попал, – учил Вадим. – Если возле машины, чтобы с номером. Ну, и дальше в том же духе.

Он наскоро обучил Катю нажимать единственную кнопку и предупредил, что кадров на пленке всего тридцать шесть. Конечно, пленка – дело недорогое, но желательно, чтобы хватило на весь день. А место встречи и время – прежнее.

Потому-то и изумлялся Артем, последовавший за Катей по городу. Она фотографировала какие-то совершенно нелепые вещи – подъезд банка, к примеру, перекресток, магазинную витрину.

Чтобы снять банк, она встала за грузовик. Витрину ловила объективом из подворотни. Артему в конце концов стали интересны ее маневры, и он решил пойти до конца.

Он шел метрах в пятнадцати за Катей. Арго развлекался, как мог – обнюхивал все мусорники, все колеса, все сумки, которые несли мимо.

– Ты же сыт, – укоризненно сказал ему Артем.

Арго посмотрел на него с упреком – мол, сам бы посидел запертый в гримерке, при одних и тех же запахах!

С Катей тем временем случилась маленькая неприятность – фотографируя, она ударилась боком о зеркальце какого-то супер-кадиллака и сбила его наземь.

Обернувшись – не видел ли кто – она дала деру. Но ее видели сквозь необъятное стекло первого этажа непонятного заведения с маленькими кабинками, стойками и большой, во всю стену, таблицей с цифрами. Оттуда устремился на помощь супер-кадиллаку уязвленный хозяин.

Артему стало ясно, что дело не в архитектурных пейзажах, а в каком-то человеке. Зачем-то Кате понадобилась дюжина его портретов. В том, что она преследует мужчину, Артем и не сомневался.

Он хорошо помнил ее давешнюю влюбленность. Он видел их вместе, ее и того глазастого парня. Уж если Катя выбрала себе друга, вся прочая вселенная уходила на задний план. Даже ответное чувство для нее уже не имело особого значения.

И каково же было удивление Артема, когда он, прищурившись, обнаружил на противоположной стороне улицы входящую в особняк даму в желтом пальто.

Катя из-за автофургона с таким азартом нацелилась именно на эти двери, что сомнений уже не было. И более того, когда двери захлопнулись, Катя, не скрываясь, подошла поближе и сняла здоровенную доску с выбитыми и выложенными самоварным золотом буквами, почище надгробной плиты, которая намертво была приварена у входа.

Артем вызвал в памяти спину исчезающей в дверях дамы. Пальто было приметное. Ноги – стройные. Стрижка короткая… или длинные светло-каштановые волосы, собранные в маленькую прическу?..

Где-то в глубине души Артем был немножко в обиде на Катю. Она могла бы узнать старого приятеля на рынке. Тем более – кое-чем она ему все же была обязана. Той ночной репетицией перед телесъемкой хотя бы… Она могла и выделить ему хоть улыбку из своих запасов, а не улетать со свистом.

И вот Артем, совершенно не скрываясь, проследовал вместе с Арго мимо Кати, прилежно изучавшей книжный лоток, и вошел в эти самые двери.

– С собаками, извините, нельзя, – остановил его удивительно вежливый для своей образины привратник.

Фойе было потрясающее – кроме изысканного стола с уголовной рожей привратника, тут имелась никелированная вертушка, обтянутый кожей диванчик и – видавшая виды «подкова», чтобы посетитель, Боже упаси, не пронес с собой в офис связку домашних ключей. Судя по состоянию «подковы», ее попросту сперли в аэропорту.

– Будьте любезны, – взаимно вежливо обратился к привратнику Артем с иностранным акцентом, которого нахватался в Париже у тамошних русских, – я увидел на улице знакомую, она сюда вошла…

Привратник с интересом посмотрел на иностранца. Он оценил одежду Артема, его обувь, платиновую браслетку водителя на левой руке. Потом с сомнением посмотрел на Арго.

– Это, знаете, редкая порода, немецкий курцхаар! – обрадовавшись, стал с тем же акцентом объяснять Артем. – Его папа чемпион породы в Нюрнберге и в Осло! Его мама из питомника мадам Готье в Лионе!

Казалось, привратник отстранился вместе с креслом, в котором сидел.

– Я могу проходить? – осведомился Артем.

– Кто вам нужен? – спросил привратник.

– Дама в желтом пальто, – сказал Артем. – Мы познакомились позавчера в кафе. Сейчас я найду ее визитную карточку…

И, шаря в левом кармане, выложил на роскошный стол все, что там завалялось, – сотню франков, доллары, визитки на японском и английском, принадлежавшие японским акробатам Курихира, свою собственную визитку на французском и с приличной фотографией, этикетку греческого коньяка, горстку шведских крон и, к собственному удивлению, пачку таблеток с диковинной надписью «Kontrasex».

Артем уставился на эти таблетки, изумляясь, кто подсунул ему, вполне умеренному по этой части человеку, такое гнусное средство. В цирке водились и не такие шуточки. Потом он вспомнил – не подсунули, а сам выпросил у дрессировщицы Аньки для Арго, который одно время был очень озабочен отсутствием своей личной жизни.

Привратник тоже прочитал название, только по складам и вслух, и пришел в полный восторг. Он уставился на Артема, как ребенок на фокусника, изъявшего у него из кармана настоящую живую белую крысу, которой там быть никак не могло!

– Нет, я не маньяк, – соблюдая акцент, вполне серьезно ответил Артем. – Это профессиональное средство. Мы не имеем права, как это… отвлекаться на прекрасных дам.

Загадочный для самого Артема ответ привратника почему-то вполне удовлетворил.

– Тогда проходите, – сказал, стараясь скрыть смех фырканьем, привратник.

– Только ненадолго.

Артем сгреб в карман свое имущество, оставив на столе как бы невзначай десять долларов и сразу же проследовал к лестнице с дубовыми перилами, проигнорировав антикварный лифт.

Привратник снял трубку внутреннего телефона.

– Люська? К вам какой-то сдвинутый иностранец движется, – весело и довольно громко доложил он. – С собакой. Зачем-то ему сама понадобилась.

Артем не видел, как рука потянулась к трубке, глаз у него на спине еще не выросло, но какое-то движение он почувствовал и остановился поправить ошейник Арго.

Сама – это или хозяйка, или супруга хозяина. Стало быть, как говорят французы, мадам.

В приемную выходили двери трех кабинетов. Там тоже сидел какой-то юный и плечистый страж порядка, но тот был занят делом – вел бомбардировщик и громил врагов. Всякий раз при удачном попадании компьютер издавал победный вопль.

– Добрый день, – обратился Артем к молоденькой секретарше. – Я ищу мадам, пожалуйста…

Секретарша, с виду – настоящий крошечный кудрявый ангел в больших очках и наистрожайшем английском костюмчике, стояла за спиной у охранника и с нетерпением ждала, когда он отстреляется и пустит ее к терминалу.

Предупрежденная о сбрендившем иностранце, секретарша без всякого удивления скрылась за солидной высокой дверью.

Поднимаясь по лестнице, Артем придумал путь для отступления, но этот путь не потребовался. Женщина в желтом пальто, которая пять минут спустя вышла ему навстречу, была знакома – и по той же компании. Секретарша вышла следом.

– Инесса! – воскликнул Артем. – Ну, ни капельки не изменилась!

Она, конечно, все же изменилась – остригла и немного осветлила волосы, сейчас у нее была модная в сезоне прическа с пробором и аккуратно выложенными волнами, кроме того, тогда девочка была бледненькой, а теперь стала натурально-румяненькой, но это уж работала косметика. В отличие от Кати, она исхитрилась придать округлости продолговатому и узкому лицу.

Прическа не скрывала дорогих сережек в форме полумесяца.

Под распахнутым легким пальто на ней было черное платье – такое же короткое, как юбка под расходящимся плащом Кати.

– Артем? – уже протянув к нему руки, спросила Инесса. – Откуда вы… ты?.. То есть, опять приехал?

– Приехал! – подтвердил довольный Артем, невесомо обнимая ее. – Иду с Аргошкой по улице, смотрю и глазам не верю – ты! Не бойся, не кусается.

– Это с которым ты в кино снимался? – узнала Инесса.

– Он самый. Кинозвезда! Послушай, ты тут кто?

– Я тут жена, – объяснила Инесса. – Просто жена!

И сказала она это с подчеркнутой гордостью.

– Ну так представила бы мужу. А то я иностранцем прикинулся, чтобы к тебе прорваться.

При этих словах Артема хорошенькая секретарша, следившая за беседой, явно утратила к ней интерес. Дело никакими противозаконными похождениями хозяйки с киноактером явно не пахло.

– Это можно, – весело сказала Инесса. – Это даже нужно. Он тебе понравится. Помнишь, ты всегда говорил, что я выйду замуж за очень серьезного человека? Так вот – самый серьезный в городе! Идем…

В кабинете к Артему вышел из-за стола крупный мужчина, его ровесник, с благородной сединой и острым взглядом черных глаз. Прямо-таки классический преуспевающий бизнесмен из американского кино, который в финале оказывается главным злодеем.

Следом за Артемом и Инессой вошла секретарша и внесла серебристый поднос со стаканами, соком и минералкой. Артем подивился – как в лучших домах…

– Это, Саша, можно сказать, друг юности, – представила его Инесса. – Мы познакомились в Театре пантомимы, помнишь, я рассказывала? Маркиз пригласил Артема на несколько уроков.

– Я, собственно, артист цирка, – взял власть в свои руки Артем и достал из другого кармана нормальную визитку на русском языке. – Маркиз – это Марк Дубинский, мы потом встречались в Москве и в Париже. Большим человеком стал, правда? Из пантомимы он ушел, а переметнулся в цирк. Он поставил номер для Валентины Кирюшкиной, который в Париже взял малого «Золотого клоуна». Но как режиссер он начинал у вас, здесь.

Супруг Инессы молча кивнул. Возможно, он действительно слышал такую фамилию – Дубинский.

Зато секретарша Люся окончательно потеряла интерес к Артему. Он перестал баловаться с акцентом – и никакие всемирно известные фамилии уже, очевидно, не могли поднять его статус в Люсиных глазах. Вот разве что Арго, общий любимец, сунулся к ней пообщаться, и она стала активно чесать пса за ухом. Кто собаку любит, тот и хозяина приголубит…

– Он с нами недолго проработал, – подала голос Инесса.

– Ага. Я видел его в Париже, как раз мы приехали, а конкурс только что кончился, – сказал Артем. – Посидели, старых друзей вспомнили. ему очень было интересно, куда все разбежались, особенно девочки.

На самом деле пьяный в сосиску Маркиз слал через семь гробов в мировое пространство бывшую жену вместе с тещей, тестем, котом и собакой.

– Понятия не имею, – быстро ответила на еще не заданный вопрос Инесса. – Я вот – замужем. Света… помнишь Свету?

– Как не помнить? Такая пышечка, – и Артем увидел внутренним взором целую картину, Катю в черном трико и полумаске, Инессу в сером, с каким-то воротником из растрепанных веревок, Свету в балахончике, еще какие-то молодые и худощавые фигуры, а на переднем плане – глазастого, обнаженного по пояс, припавшего к светлому дощатому полу.

– Светка замужем, двоих родила, – тут Инесса как бы задумалась. – А больше я никого не встречала. Честно – не встречала! Ведь сколько лет прошло? Десять? Город большой. Там, где я бываю, их нет…

И она посмотрела на мужа с ярко выраженной благодарностью – мол, ты меня привел в этот мир, и я ценю то, что не приходится теперь встречаться со всякой шелупонью…

Муж улыбнулся ей – что означало полное понимание.

Они стояли рядышком – крайне довольные друг другом, ухоженные, процветающие. И все же что-то между ними было не так. Инесса уж слишком явно блаженствовала перед Артемом.

– А жаль, – покачал головой Артем. – Столько у меня с этими ребятишками связано… Марк пригласил меня тогда позаниматься с ними классической пантомимой. Схватывали прямо на лету! Я очень горевал, что им из самодеятельности не пробиться в профессионалы. Мальчик там один был, способный на редкость…

Инесса пожала плечами – мол, кто бы такой?

– Не помните? – спросил Артем.

– Витя? – она опять как бы задумалась. – Нет, кажется, его Славиком звали… Такой тощий-тощий, да?

Тут Артем вспомнил, что парня на самом деле звали Лешкой, но у него было и прозвище – Маугли. Они тогда ставили с Дубинским «Книгу джунглей», Лешка играл Маугли, Катя – Багиру, сам Маркиз – Шер-Хана, Инесса – безымянную волчицу…

Инесса забыла, как звали одаренного парня. Она больше десяти лет не встречала Катю. А Катя шла сегодня за ней по следу с фотоаппаратом. Дивны дела твои, Господи…

Артем видел, что мужу Инессы не до бесед. Из факса ползла бумага, и он все время на нее косился – видно, бумага была важная. Секретарша Люся, заглянув, сделала какой-то знак. Что-то вроде пальца у виска – очевидно, пришел известный всей фирме безумец… И Артем, сказав еще что-то этакое, светское, киношное, парижское, попросил разрешения пригласить Инессу в кафе.

Это мужа малость озадачило. Он понимал, что в каких-то недоступно высших сферах, очевидно, так и делается – просят у мужа позволения поухаживать за женой. Показать свою некомпетентность в деле он не мог. Соглашаться – тоже было как-то странно.

Инесса улыбнулась и пришла супругу на выручку. Она не отказалась от угощения в самом дорогом из городских кафе. Вернее, Артем спросил, где здесь можно угостить обедом королеву, и она сказала – в «Яне». Тут и супруг пригласил Артема в гости. То есть, светское знакомство вполне состоялось. И больше Артему торчать в этом заведении было уже незачем.

– Приятно было познакомиться, – сказал он мужу и сразу же получил визитную карточку, очевидно, в награду за короткий визит.

Артем поцеловал Инессе ручку, раскланялся с ее мужем и отбыл.

На лестнице он изучил визитку. Александр Петрович Черенков, исполнительный директор и председатель наблюдательного совета чего?..

Аббревиатуру из шести больших и маленьких латинских букв Артем расшифровывать отказался. Решил посмотреть на вывеске у входа, сунул визитку в карман – и забыл…

Выйдя на улицу, Артем прямиком направился к Кате. Она все еще стояла у книжек и позволяла продавцу себя уговаривать. Увидев Артема, она испуганно положила толстый том чего-то дамского, со средневековой девицей на обложке, и явно нацелилась на магазинную дверь, но Артем вовремя удержал ее.

– Привет, Катерина, это опять я, – сказал он. – Послушай доброго совета, перестань валять дурака. Если ты разозлишь Инеску, будут неприятности.

– Это не твое дело, – решительно ответила Катя. – Ты ничего не знаешь!

– А мне и незачем знать, – отрубил Артем. – Я видел, какая там на фирме охрана. Не дразни гусей. Вот заметит она тебя – и будет тебе бо-бо…

– У нее охрана и у меня охрана, – с вызовом сказала Катя. – Вот пусть и разбираются.

– Ну, смотри… – и Артем, не прощаясь, быстро пошел по улице.

Что-то тут было не так. Не то чтоб Катю подменили… Конечно, за одиннадцать лет, особенно за последние пять, кто хочешь изменится окончательно и бесповоротно. Но Катя и раньше задирала нос. Она и раньше была девочкой самоуверенной. Из тех, о ком говорят – ее еще жареный петух не клевал. И все же… С хорошей девчонкой Катей творилось что-то неладное.

Артем записал свидание с Инессой в дневничок и два дня поглядывал на эту запись. Он видел, что Инесса при муже не хотела говорить о Маугли и о Кате. Возможно, она расскажет что-то в «Яне».

Артем и сам не понимал, зачем ему знать о Катиных похождениях. Конечно, странно, когда женщина сегодня торгует сигаретами на базаре, а завтра строит из себя частную сыщицу и гоняется за бывшей подругой. Наверняка, милые девичьи шалости, подумал Артем, замешанные на мужике. Но если бы так – ему не было бы тревожно. Над Катиной головой явно собиралась гроза.

Катя занималась какой-то подозрительной ерундой, а Инесса вела просто дамский образ жизни, и все же к Кате тянуло больше – может, просто по старой памяти? Она вела свою дурацкую слежку с азартом и от всей души, а в ленивом благодушии Инессы была какая-то неприятная показушность.

Девчонки завязали узелок, подумал Артем, а кому-то развязывать…

Он рассчитал, что если в четыре сесть за столик, к шести светская беседа завершится, в половине седьмого он будет в цирке, а в семь начнется представление.

В «Яну» он вошел ровно в четыре, снял и доверил гардеробщику кожаный плащ, одернул костюм, который этому самому Черенкову только во сне присниться может, парижского блеска костюм, и сел за столик. Для блезиру Артем прихватил с собой французский же журнальчик с кинозвездами. И таращился на милые мордочки, не разумея языка, час и десять минут.

За это время он выпил чашку черного кофе, стакан сока и стакан минералки.

Когда стало ясно, что дама не придет, Артем угостил себя отбивной, на которой повар не экономил – она свешивалась за края тарелки. И дошел до телефона.

– Добрый день, Люся. Соедините с Александром Петровичем, – деловито сказал он, глядя на визитку. – Скажите, дело срочное и касается его жены.

– Сейчас, – испуганным голосом отозвалась Люся и действительно – сразу соединила.

– Александр Петрович? – на всякий случай осведомился Артем.

– Черенков слушает, – ответил супруг Инессы.

– Артем, – и Артем перечислил фамилию, должность, обстоятельства знакомства. – Простите за беспокойство, но я больше часа жду вашу супругу в «Яне». Она не заболела?

– Нет, я полагаю, что не заболела… – странным голосом сказал Александр Петрович. – Я звонил домой – прислуга сказала, что она ушла утром и не появлялась.

Артем понял, что Инесса куда-то сгинула и не дала о себе знать.

– Есть основания для беспокойства? – спросил он.

– Она моя жена, – нервно ответил Александр Петрович. – Это может быть что угодно! Она прекрасно знает, что нужно регулярно звонить… и с утра не позвонила!

– Ясно, – сказал на это Артем. – Могу я хоть чем-то вам помочь?

– Не знаю. Боюсь, что нет.

– Вы не возражаете, если я еще раз позвоню?

– Звоните, конечно.

Тем и завершился разговор.

Артем постоял, подумал – и понял, что опять ему крупно повезло. Опять нюх не подвел. Опять его выносит на опасную авантюру. Причем – совершенно ему не нужную.

Инесса пропала утром. Утро у нее раньше одиннадцати не начинается. За Инессой, как приклеенная, бродила Катя. Где прикажете искать Катю?

Артем пошел в цирк, переоделся, загримировался, с обычным успехом отработал свои изящные репризы, принял душ и оделся по-человечески – не в парижский костюм, а в потертые джинсы, свитер, кроссовки, куртку. Для человека, в девять часов вечера выходящего в поиск, парижский костюм – обременительная роскошь.

С вахты он позвонил Черенкову в приемную. Спросил, нашлась ли пропажа, хотя чувствовал – нет, не нашлась…

Так и оказалось.

– В милицию заявили? – спросил Артем после вопросов о больницах и ГАИ.

– Я пока еще в своем уме, – ответил Александр Петрович. – Мне живая жена нужна, а не по частям в коробочках.

Помолчал и добавил:

– Подожду еще немного. Если ее выкрали, то дадут о себе знать. А если еще часика два будет глухо… ну, тогда…

– Надо встретиться, – потребовал Артем. – Кажется, я кое-что знаю.

– Приезжайте, – согласился Черенков. – Мы тут всем штабом торчим. Ждем…

На сей раз Артему уже не пришлось изображать иностранца. Привратник, тоже явно обеспокоенный, впустил его без пререканий.

Черенкова он обнаружил в одном из кабинетов, с сотрудниками. Четверо мужчин и женщина пили кофе, который только что внесла Люся. Все они имели озабоченный и усталый вид. Бодрее всех держалась женщина – коренастая брюнетка, на первый взгляд – ровесница Черенкова. Люся рассыпала по чашкам кому – сахар, кому – сахарин, женщина мазала бутерброды.

По лицам Артем понял, что новостей нет.

– Поговорим? – спросил он Черенкова.

– Можно, – ответил Черенков, уже не изображая аристократа от экономики.

Он взял две чашки и первым проследовал в свой кабинет. Артем – за ним.

Они сели к журнальному столику.

– Вы знали, что за вашей женой следят? – сходу спросил Артем.

– С чего вы взяли? – изумился Александр Петрович.

– Своими глазами видел.

И, выждав положенную паузу, Артем начал рассказывать.

Собственно, он сказал почти правду. Он увидел Инессу на улице, узнал ее, поспешил следом, но тут увидел, что за ней мало того, что идет женщина – так эта женщина еще и фотографирует Инессу возле каждой витрины и двери.

Зная, что такая слежка может означать очень нехорошие вещи, Артем вбежал за Инессой в вестибюль, где и был задержан привратником. А когда он пробился наверх, то не решился говорить с женщиной на такую тему при муже. Так что простите за деликатность, а было все именно так…

– Значит, в «Яне» вы именно об этом хотели с ней поговорить? – уточнил Черенков. – Скверно все это. Что за женщина? Как выглядела?

– Самое забавное, что я и ту женщину, похоже, когда-то видел, – признался Артем. – Понимаете, я не был в городе по меньшей мере одиннадцать лет.

Приезжаю – а тут такие события. Может быть, потом я вспомню больше, а сейчас знаю одно – она имеет какое-то отношение к тому Театру пантомимы.

То есть, к розовой юности вашей супруги. Остались у Инессы подружки с того времени?

– Понятия не имею, – ответил Черенков. – Какие-то подружки у нее, конечно, есть, с кем-то она бегает по магазинам и аэробикам. А старые или новые…

– Ни одной не знаете?

– Она дружит с женой моего племянника, – сказал Александр Петрович. – Туда мы уже звонили.

– Но не о том спрашивали, – заметил Артем. – Давайте попробуем еще раз.

Позвонили. Осведомились. Жена племянника ничего такого не знала. При ней Инесса ничего о своей юности не рассказывала. А то, что была замужем и развелась, ни для кого не секрет.

– Надо искать бывшего мужа, – решил Артем. – Как была ее фамилия до вашей свадьбы?

Черенков задумался.

– А знаете, – признался он, – я не уверен, что она брала фамилию первого мужа. Мне кажется, тогда она оставила девичью фамилию.

– Но все-таки?

– Омельяненко, – подумав, сказал Александр Петрович. – Я думаю, это все-таки девичья фамилия. Она и подписывается так – Омель и выкрутасы.

Ну, как смолоду привыкла…

– Она давно развелась?

– К тому дню, когда мы встретились, уже года три было… – Черенков задумался. – И женаты мы шесть лет. Все это время она его ни разу не вспомнила. Никаким словом, ни хорошим, ни дурным.

– Даже имени не называла?

– По-моему, нет.

Артем задумался. На редкость странное для женщины поведение…

– И все-таки этого Омельяненко нужно найти, – сказал он. – И расспросить.

– Ищите, – позволил Черенков. – Там, под столешницей, телефонная книга.

Артем нашел в ней трех Омельяненко и задумался. Что сказать незнакомому человеку?

– Нельзя ли Люсю позвать? – спросил Артем.

– Какой с нее прок? – хмуро полюбопытствовал Черенков.

– Завиральный. Пусть накрутит все три номера и три раза скажет: «Добрый вечер, это Инесса!» – Можно…

Александр Петрович вышел и привел Люсю.

– Давайте, накручивайте, а я к ребятам пойду. Они там тоже дергаются.

Артем остался наедине с Люсей. В трех словах он объяснил ей задачу. Два номера оказались не те. Третий не отвечал.

– А что это за Омельяненко? – наконец спросила заинтригованная Люся.

– Похоже, что бывший муж вашей… – Артем запнулся. Не называть же Инессу хозяйкой. Или «мадам». А отчества он и не знал.

– Так он – Омельяненко? – удивилась Люся. – А на хохла вовсе не похож.

– Вы его знаете?

– Видела два раза. Один раз на улице, другой – он ее на машине подвез, мы у дверей встретились. Она сказала – должна же быть польза от бывших мужей.