Тайна Медвежьей лощины Мальцева Ирина

Странная это была улыбка. Как будто женщина не хочет улыбаться, но её заставляет что-то. Глаза строгие-престрогие. Такая дырку в тебе просверлит одним взглядом и узнает, что у тебя на душе.

– Да я так, Тамара Георгиевна, – промямлил Дизель. – Просто все уже выбрали секции и кружки, а я нет.

– Почему?

– Да я не знаю.

– Не хочешь заняться спортом?

– Нет.

– В поход?

– Нет.

– Творчество?

– Только техническое.

– Уже хорошо. Давай договоримся, я сегодня подумаю, а завтра тебе кое-что предложу. Идет?

Дизель недоверчиво поглядел на директора. Станет ли она беспокоиться о нем? Что здесь можно предложить, это ведь не центр творчества, как у них в городе. Вот он целый год собирался записаться в центр, но руки так и не дошли: работы много по дому было. Он ведь жил на окраине, в частном секторе. А работа по дому, огород, сестры занимали все свободное время. Какое тут техническое творчество!

Но Тамара Георгиевна не обманула. Не на следующий день, а через день она позвала Дизеля к незаметной пристройке возле гаража. В ней хранились доски разной длины и ширины, стояли станки, а на большом деревянном столе были разложены инструменты и приспособления. Здесь пахло стружкой и техническим маслом, совсем как у деда в его мастерской, которую он оборудовал в старой бане, когда они построили новую.

В левом от входа углу стоял небольшой столик и ножным приводом. Рядом в цинковом тазу были видны куски засохшей глины.

– Знаешь, что это такое? – спросила Тамара Георгиевна. – Это гончарный круг. Видел когда-нибудь, как на таком круге горшки делают, чашки разные?

– Только по телеку, – ответил заинтересованный Дизель. – Но тут учиться надо.

– Вот и учись, кто мешает. У меня, кстати, есть журнал, там большая статья для начинающих. Приди, забери.

– Хорошо, Тамара Георгиевна, – заверил Дизель. – А мне когда можно сюда приходить?

– Вот тебе ключ, не потеряй. А ходить по расписанию кружков. Я Олегу скажу, чтобы он тебя отпускал. Но надеюсь на твое благоразумие

– В смысле?

– Не курить! Понял? Иначе здесь все сгорит. Не сносить тогда мне головы.

– Да я не курю, – возмутился Дизель. – Однажды дед поймал меня с сигаретой, в классе втором, наверное, так за уши отодрал, что будь здоров. Так что я ни-ни, не думайте.

– Вот и хорошо. Да, глину можешь брать там, в дальнем конце лагеря, – она махнула рукой в сторону, противоположной той, откуда они пришли. – Там увидишь разрытую яму. Она, правда, сверху травой заросла, Но ничего, возьмешь лопату, снимешь верхний слой. И пользуйся.

Так Дизель нашел себе занятие, которое поглотило его с головой. Он теперь мог часами просиживать за гончарным кругом, пробуя слепить хоть самую простую чашку. Не получалось. Не было навыка: то забывал ногой привод качать, то пальцы слишком сильно давили на глиняную заготовку, то сама глина была жидковатой или, наоборот, густой.

Но через неделю дело пошло. Первым из-под его рук вышел совсем не плохой горшок, потом получились два стаканчика, один, правда, чуть завалился на сторону. Потом пошло-поехало! Один раз Дизель попробовал кувшин сделать, но не получилось. Пока шло широкое место, все было нормально, а как до узкого горлышка дело добрался, так и застопорилось. Горлышко никак не хотело получаться, то было слишком низким и широким, то очень узким и заваливалось в сторону. Помучившись, Дизель решил, что пока остановится на горшках, тарелках и стаканчиках. Вот они-то у него с каждым разом все лучше выходили.

Но его изделия требовали основательной сушки и обжига. Сушить можно было на крыше пристройки, а вот где обжигать? Пошел просить помощи у поварихи тети Люси.

– И не думай даже! – не дослушав, закричала та. – Ни за что! Я в духовке пироги пеку, мясо-рыбу запекаю, картошечку опять же. А ты хочешь туда своих глиняных уродцев поставить!

– А почему сразу уродцев, – обиделся Дизель. – Еще не видели, а обзываете. Ну, можно только разик для пробы, а, тетя Люся? Я, если хотите, разрешение у Тамары Георгиевны спрошу.

– Причем здесь разрешение, – возмутилась повариха. – На кухне я хозяйка, а не Тамара Георгиевна, понял?

– Понял.

Мальчишка мялся у двери, видя непреклонность поварихи. Но что он мог сделать? Духовка в лагере была одна здесь на кухне.

– Ладно, – сжалилась тетя Люся, – приноси свою глину. Только предупреждаю: после себя все убрать до блеска, духовку вычистить. Тебе какая температура понадобится?

– Не знаю, – протянул Дизель. – Я в журнале почитаю, может, там написано про это.

Он вприпрыжку помчался к пристройке, мечтая, как удивятся завтра друзья, когда увидят его глиняную посуду.

– Эх, еще бы специальную краску для рисунков по глине, – загорелся новой идеей Дизель, – увидели бы тогда…

Вечером, как и договаривались, Дизель пришел на кухню, сунул в духовку горшок и пару тарелок. Тетя Люся зажгла горелки, выставила температуру 300 градусов. Они сели и стали ждать. Через какое-то время в духовке что-то громко треснуло.

– Блин, горшок лопнул, – чуть не плача проговорил Дизель. – Что не так?

– Санек, не расстраивайся, – начала успокаивать его повариха. – Может, температура не та, может, еще какая подготовка нужна, а может, в глину надо что-то добавлять. Тебе бы со знающим человеком поговорить.

– Да где же его взять? Все пропало.

– Успокойся ты, чего расстроился раньше времени. Попроси Петра Алексеевича, чтобы он тебе нужную книжку по гончарному делу привез из библиотеки. Должны же быть такие книги!

Дизель тяжело переживал неудачу. Он, конечно, поговорил с воспитателем насчет книжки, но надежды на то, что в ней он найдет секрет обжига глины, не было никакой.

Друзья, как могли, успокаивали незадачливого гончара, приглашали с собой на секции.

– Пойдем со мной к Василию Егоровичу, – предложил Клим. – У него знаешь, какие луки и арбалеты! Один спортивный, вот такой большой, с загнутыми краями, с длинными стрелами, а другой гораздо меньше, скругленный и стрелы к нему небольшие. Я уже несколько раз попадал в мишень! – похвастался он. – В конце смены Егорыч обещал провести соревнования на кубок лагеря. С двадцати шагов нужно будет попасть в дерево, представляешь?

Видно было, насколько Клим увлекся стрельбой из лука. Он все свободное время проводил между длинной стеной гаража и металлическим забором. Там с одной стороны стоял глухой щит из струганных досок, к нему пришпиливали бумажные мишени, в которые и целились ребята. Несмотря на то, что в секции было шестеро ребят, сам тренер выделял именно Клима, говорил, что у парня талант к стрельбе, и в средние века он мог бы поспорить в ловкости с самим Робин Гудом. Он, конечно, преувеличивал, чтобы поддержать парня, но день ото дня Клим все ближе подбирался к десятке.

Грек, как и хотел, тренировался в одиночку. Вначале, правда, посмотреть на его прыжки и удары по воображаемому противнику приходили девчонки и некоторые мальчишки, но потом интерес у них пропал – со скуки умрешь часами наблюдать, как он отрабатывает удары, по сотне раз отжимается, подтягивается на турнике или приседает с утяжелением. А еще он мог без конца лупить по стволу дерева, сбивая в кровь костяшки пальцев рук и щиколотки. Самое интересное было наблюдать, когда Грек вытаскивал деревянные нунчаки и с быстротой фокусника вертел их и так, и эдак. Нунчаки свистели в воздухе, то прижимаясь к боку, то отлетая на вытянутой руке в сторону. Японский снаряд, казалось, был продолжением рук Грека. Даже в комнате перед отбоем он отрабатывал технику, пока в корпусе не гас свет.

Дизель завидовал упорству друга. Однажды попробовал покрутить нунчаки, но отбив пальцы, больше ни разу к ним не притронулся.

Веселым приходил с тренировок и Ярик. Он донимал друзей разговорами о том, как сегодня перебирались по веревочному мосту через воображаемую реку, как определяли стороны света по коре деревьев, как искали съедобные травы и разводили костер, используя простую линзу или осколки стекла. Он разучивал аккорды на гитаре Руслана и уже подбирал самые простые мелодии. Туристы почти каждый вечер собирались у костра, слушали походные песни и сами пели «Солнышко лесное».

Дни летели, приближался конец смены. За неделю до окончания старший воспитатель объявил, что на закрытии лагеря пройдет военно-патриотическая игра.

– Вы, наверное, знаете, что во времена монголо-татарского ига недалеко отсюда русские войска встретили врагов и, несмотря на численное превосходство, кочевники не смогли прорвать оборону русских, – сказал он. – Правда, и наших полегло немало. Археологи не раз находили в земле оружие тех времен и сумели в общих чертах восстановить ход главной битвы. Мы с вами сделаем историческую реконструкцию одного из боев в Колчинской долине. Для этого разделимся на русских воинов и монголо-татар. Вожатые расскажут, что нужно делать. Костюмы мы вам подберем, а оружие сделаете сами. В мастерской есть всякий материал.

Это было здорово! Кто откажется поиграть в войну! Но среди наших друзей только Клим отозвался на призыв старших. Он уже представил себя лучником, поражающим монголов. Вот только нужно было самому смастерить лук и стрелы.

– А вы не хотите? – удивился он, когда друзья без всякого энтузиазма обсуждали предстоящую игру. – Хотите, я вам тоже сделаю луки, будем лучниками.

– Не, – протянул Дизель, – я на это не подписывался. – Бегать, стрелять это не по мне. Я лучше раненых буду с поля боя выносить, – засмеялся он.

– Я тоже не хочу в этих стрелялках-убивалках участвовать, – проговорил Ярик. – Видел год назад, как здоровые мужики играли в захват крепости, тоже рубились на деревянных мечах, кулаками махали. Смешно.

– И ничего не смешно, – встал на защиту игры Клим. – Это тот же спорт, только интереснее, потому что все вместе. Ну, вы пойдете?

Друзья промолчали. Конечно, участвовать все равно придется, но они не разделяли восторгов своего товарища.

А в лагере вовсю шла подготовка к игре. В мастерской выпиливались мечи, сколачивались щиты, из веток делались стрелы, которые, надо сказать, более двух метров не пролетали, а то и вовсе падали тут же к ногам стрелка. Вожатые постоянно шушукались, куда-то пропадали, потом появлялись и загадочно молчали. Откуда-то притащили большой котел.

– В день битвы столовая работать не будет, – возвестил Петр. – Обед будет в полевых условиях. Все будет, как в те времена.

– А где сама игра пройдет? – не удержались от вопроса мальчишки.

– На Большой пустоши, – был ответ.

Будущим русским и монгольским воинам это название ничего не говорило, зато Клим обрадовался – он вновь побывает там, где в последний раз охотился с отцом.

– Я там такие места знаю, закачаешься. Если повезет, поднимемся по Медвежьей лощине. Там по краю кусты дикой малины растут, малина просто объедение!

Ни Грек, ни другие не разделяли восторгов товарища, но помалкивали, чтобы не обидеть. Понимали, что для Клима это важно, ведь место связано с отцом.

В последний день перед игрой в лагерь завезли костюмы. «Монголо-татары» получили мохнатые шапки и коричневые балахоны с застежкой на спине, «русские воины» по замыслу организаторов игры должны были воевать в штанах и рубахах, подпоясанными веревкой.

– Ну и чучело, – смеялись друг над другом участники будущей битвы. – Умора! Да я в этом балахоне и шагу не сделаю!

Четверка друзей по жребию воевала на стороне русских. Клим был вооружен самодельным луком и стрелами из ивовых прутьев, Ярику достался деревянный меч и шит, Дизель доделывал пику, а Грек засунул за пояс нунчаки.

– Раньше такого оружия не было, – запротестовал Ярик.

На что Грек спокойно ответил:

– А ты откуда знаешь? У японских крестьян было такое оружие, им другого не положено было носить. Так, может, и у русских что-то похожее было.

– Ага, палица или дубина, – показал свои познания в истории Дизель. – Давай тебе дубину вырубим!

– Сам ты дубина, – улыбнулся Грек. – Давайте не будем париться. Игра это игра. Буду махать кулаками, ходили же воины врукопашную.

Дизель закончил шлифовать пику ножиком, который он достал из переплета книги.

– Какой интересный у тебя нож, – только сейчас обратил внимание Клим.

Нож был широкий со скошенным под углом в двадцать пять градусов лезвием. Ручка состояла из двух тонких деревянных пластин. Лезвие складывалось и пряталось в ручке.

– Деду по заказу сделали, – похвастал Дизель. – Когда я корзинки стал сам делать, он мне его отдал, чтобы ивняк резать. Вначале хотел дома оставить, а потом взял.

– А ловко ты спрятал его, – похвалил друга Грек. – Ни за что не догадаешься, что в корешке что-то спрятано.

– А я его завтра с собой возьму,– сказал Дизель.

– Зачем? Вожатые увидят – отберут.

– Не-а, не увидят, – самодовольно проговорил Дизель. – Гляди.

Со дна большой сумки он достал толстую леску, просунул его в едва заметную дырочку на ручке ножа, а потом обернул леской талию. Под любой одеждой его не будет видно.

– Хорошо придумано, – оценили друзья.

После ужина весь лагерь готовился к предстоящей исторической реконструкции: примеряли костюмы, учились держать оружие. В коридоре даже кто-то начал шутливое сражение на мечах.

Это была последняя ночь, которую четверка друзей провела в лагере.

Историческая реконструкция

После плотного завтрака отряды строем отправились к месту проведения исторической реконструкции. Идти пришлось достаточно долго, и хорошо, что с утра не было жары. По голубому небу плыли кучевые облака, со стороны реки дул свежий ветерок. Над строем кружили птицы, удивляясь, куда и зачем идет эта странная группа людей, одетых в необычную одежду и несущих деревянные предметы, напоминающие старинное оружие.

Первую остановку сделали на берегу реки. В её узком месте был оборудован брод, состоящий из нескольких притопленных стволов лиственницы. Между ними в дно вколочены прочные шесты. Сейчас шесты связывала между собой туристическая веревка. Идти нужно было осторожно, держась за веревку.

Первым пошел Петр Алексеевич, за ним медленно перешли реку ребята из первого отряда, потом из второго и третьего. Вожатые помогали девочкам и тем, кто боялся оступиться на осклизлых стволах. Последним реку перешел Василий Егорович и Олег, они несли огромный котел.

От реки отряд повернул чуть в сторону и спустился в закрытую с трех сторон ложбинку, которая вывела их на Большую пустошь.

Это было огромное поле, окаймленное с севера холмами, поросшими колючим кустарников, с запада естественной границей служила излучина река, с востока – Медвежья лощина, которая рваной раной поднималась на холм, вершину которого украшали налезающие друг на друга блины скальной породы – привет последнего ледникового периода.

В течение двух часов ребята обустраивали походные станы, ставили главную палатку, где по идее должен был заседать военный совет, девочки под руководством Зои собирали сухостой для костра, над которым уже был повешен котел.

– Вот вам ведро, принесите воды, – скомандовала вожатая двум крепким девчонкам.

– А где мы её возьмем?

– Идите в сторону Медвежьей лощины, во-о-н туда, и под старым деревом увидите ручеек. Пойдете вдоль него и увидите родник. Вот там и наберете.

– Мы боимся одни, – заныли девчонки. – Вдруг заблудимся, или медведь на нас нападет. Дайте нам кого-нибудь из мальчиков.

Зоя тяжело вздохнула. Вот дурищи! Потом обернулась. Без дела, по её мнению, бродил по лагерю русских воинов Клим Дорошин. Он парень крепкий, не из пугливых. Пусть поможет девочкам, а то и вправду две городские дурочки заблудятся.

– Дорошин! – окликнула она Клима. – Проводи Ряднову и Горохову до родника, а то они боятся одни. Это вон туда…

– Да знаю я, – невежливо перебил вожатую Клим. – Мы здесь с отцом бывали на охоте, я эти места хорошо знаю. Пошли, трусихи!

Группка из трех человек пошла по направлению к Медвежьей лощине, а тем временем к игре все было готово.

К Петру Алексеевичу, осуществляющему общее руководство, подошли командиры враждующих сторон. Он им подробно объяснил, что и как происходило на самом деле в те далекие времена, и посоветовал точно следовать плану игры.

– И помните, чтобы не было по-настоящему раненых и ушибленных, оружием пользоваться с осторожностью. Не размахивать без толку, не тыкать в лицо. – Он глянул на часы. – Через полчаса услышите звук трубы. На середину выйдут два воина, которые начнут биться между собой. Монгольский воин тогда победил, значит, русский воин должен упасть, как будто мертвый. Только после этого в схватку вступают остальные бойцы. Все понятно?

– А кто выйдет на середину? – спросил командир «монголов».

– Сами решайте, но это должны быть воины с мечами.

Командиры кивнули и отправились к своим, выбирать богатырей для единоличной схватки и объяснять, когда остальным вступать в бой.

Слабым голосом на огромной пустоши прозвучал сигнал трубы. На середину вышел «монгол», одетый в коричневый балахон и кепке, к которой был приделана пушистая тряпка, изображающая волчий хвост, меч заткнут за пояс. Круглый щит болтался на локте. «Русак» в белых широких штанах, такой же рубахе, затянутой ремнем, держал в правой руке деревянный меч, в левой – разрисованный фанерный щит.

Под одобрительные крики своих воинов противники начали вяло махать мечами, но потом им так это понравилось, особенно когда их стали поддерживать выкриками девчонки, что они живее стали передвигаться по траве, норовя ткнуть соперника в грудь или на худой конец в ногу.

– Давай-давай! – кричали с одной стороны. – Врежь ему!

– Коли монгола, пусть неповадно будет на русскую землю нападать! – слышалось с другой.

Как и было задумано, через несколько минут русский воин упал, «сраженный» вражеским мечом. Болевшие за своего русские воины с возмущенными криками кинулись на врагов.

Бедные Руслан и Олег, Петр Алексеевич и Василий Егорович только успевали уговаривать сражающихся не перегибать палку, быть осмотрительнее и не вкладывать в свои удары полную силу.

Конечно, многие в этот день получили синяки и шишки, на телах других появились ссадины и царапины. Но никто не проявил слабости, не хныкал и не жаловался. Через час битвы часть русских воинов лежала на земле, но и монголы, потеряв десяток своих, медленно отступили и скрылись за пригорком.

Снова зазвучал сигнал трубы – конец битве. На поле выскочили девчонки и как сестры милосердия помогали раненым подняться, отводили их в тень деревьев, подносили кружки с водой, мазали йодом раны.

Уставшие, но довольные ребята собрались на небольшой полянке, возле костра, над которым уже закипал котел. Зоя как раз опускала в кипящую воду картошку и пшено, рядом стояла железная миска с нарезанным луком и открытые банки с тушенкой. Проголодавшие мальчишки поглядывали на котел, ждали сигнала к обеду.

– Пока варится суп, предлагаю устроить индивидуальные соревнования лучников и копейщиков, – возвестил Руслан. – Видите вон тот щит между деревьев? Вначале лучники с той и другой стороны стреляют по три раза, мы подсчитываем очки. Потом копейщики пытаются поразить мишень. Выиграет тот, кто больше всех наберет очков, а наградой будет…

Тут рядом с ним появилась Нина Игнатьевна с подносом. На подносе, под белым полотенцем был большой пирог с джемом. Мальчишки одобрительно загудели, похватали свои луки и копья и, возглавляемые Русланом, двинулись к щиту для стрельбы.

– А где Клим? – спросил друзей Ярик, оглядывая стоянку. – Кто его видел?

– Я нет, – ответил Дизель.

– Я тоже, – отозвался Грек, приподнявшись со своего места. Он оглядел снующих туда-сюда ребят, но нигде не увидел друга. Вон лучники собрались группой напротив щита, но и там Клима не было.

– Куда он подевался? – уже волнуясь, произнес он. – Ты его в битве видел? – обратился к Дизелю.

– Нет, я с левого того фланга был, а Клим должен был прикрывать нас сзади.

– Странно, – протянул Грек. – Может, скажем вожатому?

– Лучше подождем, – предложил Ярик. – Чего раньше времени паниковать. Вдруг он в кусты побежал от страха!

Они засмеялись и снова растянулись на траве под деревом. Становилось все жарче.

– Пойти копье метнуть, что ли? – спросил неизвестно кого Дизель. – Правда, жарко и лень, но пирога хочется.

– Тебе бы только сладкое лопать, – подколол его Ярик. – Ладно, иди. Мне тоже пирога хочется.

Дизель отправился вслед за другими меткими стрелками и метальщиками копий, а Грек и Ярик все думали, куда мог пропасть их друг.

По результатам соревнований победу одержали «монголы». Дизель расстроенный упал рядом с друзьями, недовольно ворча и жалуясь на несправедливость судей.

– Из второго отряда пацаны заступали за линию, так нечестно! – возмущался он. – А у нас одно попадание не засчитали, видите ли, копье сразу же упало на землю. А что такого? Попадание же было. Скажешь, я не прав?

– Прав, успокойся, – не глядя на друга, ответил Грек. – Хочется пирога, попроси Зою, она отрежет кусок.

Тут от костра действительно послышался голос Зои, которая под смех собравшихся разрезала не один, а два пирога.

– Идите все! – обратилась она к проигравшей стороне. – Всем хватит!

Ребята побежали на зов. Под деревьями остался Грек. Ему было лень двигаться в такую жару, да и сладкого он не любил.

Где же Клим?

Прошел еще час. Девчонки затеяли волейбол, кто-то стал просить Петра Алексеевича разрешить искупаться в реке, но тот не соглашался, потому что хорошего спуска к реке нет, да и дно в этом месте никто не проверял.

– Вдруг там коряги под водой или омут, – успокаивал он нетерпеливых. – Обещаю, вернемся в лагерь и сходим на озеро.

– Ну-у-у, – заныли расстроенные ребята. – Какое там озеро, лучше сказать пруд для малолеток. Там и воды по колено, не нырнуть, ни поплавать.

– Ладно, уговорили, – согласился с доводами воспитатель. – После обеда мы с Олегом проверим дно, и если нас это устроит, то купание будет.

– Ура-а-а! – закричали все, кто слышал обещание Петра, а тот, повернувшись к костру, спросил: – Обед готов, хозяюшка?

Раскрасневшаяся от жары и огня костра Зоя большой поварешкой зачерпнула из котла, осторожно попробовала и зажмурилась от удовольствия.

– Вкуснятина! Так, разбираем миски, ложки, – скомандовала она. – Берем по куску хлеба и встаем в очередь. Первыми подходят раненые.

Заждавшиеся обеда вояки соскочили со своих мест, мигом растащили миски, каждый получил из рук Нины Игнатьевны хлеба и встал в очередь к котлу.

Поварешка отмеряла порции, ребята усаживались в тени деревьев, ставили миски прямо на землю и, шумно схлебывая горячее варево, довольно жмурились – на свежем воздухе все вкуснее кажется.

Греку пришлось сходить к котлу два раза, за себя и за Клима. Зоя обратила на это внимание, но ничего не сказала. Возможно, просто парень сильно проголодался. Что же ей супа жалко? Пусть ест.

– Кому добавки? – позвала она. – Разбирайте, я сейчас чай здесь буду заваривать.

Желающие добавки были. С их помощью котел быстро опустел, и Зоя с Ниной Игнатьевной отправились к ручью, чтобы вычистить его и набрать воды для чая.

Не успели друзья доесть свои порции, как откуда ни возьмись рядом с ними появился Клим. Он был чем-то озадачен.

– Ты где…

– Пацаны, тихо, – попросил Клим. Тут он увидел миску под деревом. – Мне взяли поесть? Спасибо.

Он заработал ложкой, а друзья отметили, что кроссовки Клима были сильно запыленные, на руках и лице краснели свежие царапины. Но не это вызвало интерес, а выражение лицо парня.

– Ты, что с медведем встретился? – пошутил Дизель. – Ты какой-то не такой.

– Лучше бы с медведем, – понизил голос Клим.

– Привидение? – округлил и без того круглые глаза Ярик.

– Хуже.

– Да что может быть хуже? Инопланетян? Так они бы тебя не отпустили, забрали бы тебя на планету Альфа Центавра, – подначил друга Ярик.

– Заткнись ты, – огрызнулся Клим. – Я даже не могу рассказать, что видел. Вы это должны увидеть своими глазами.

– Что увидеть, где?

Клим неопределенно махнул рукой в сторону Медвежьей лощины.

– Ты туда ходил? – поинтересовался Грек. – И как тебе удалось исчезнуть из лагеря?

– Случайно. Зоя попросила меня с девчонками сходить к роднику, что возле лощины. Я девчонкам показал, где это, а назад они сами пошли. Я говорю им, вы идите, а я тут ягоды поищу, потом вас угощу. Они пошли, а я решил по лощине вверх забраться до камней.

– Зачем? – спроси Грек.

– Не знаю, – честно ответил Клим. – Как будто что-то тянуло меня туда. Короче, полез…Там такие заросли, видно, никто давно этим путем не пользуется. Два раза чуть ни свалился, под ногой насыпь поползла. Видите, руки?

Клим протянул руки, кожа на ладонях и впрямь была содрана.

– Ты не сказал, что там увидел, – напомнил ему Ярик.

– Я добрался до вершины холма, пошел к камням, ну тем, которые блинами лежат. Там такое опасное место, можно запросто загреметь костями вниз. Но я пробрался, залез на один блин, а там…

– Что? – затаили дыхание мальчишки.

– Между блинами находится пещера. Если со стороны смотреть, то и не увидишь вовсе, а если чуть вглубь пройти, тут и вход будет.

– Ну, а дальше?

– Дальше я в пещеру прошел, она у входа невысокая, а через три шага расширилась, и я уже головой потолка не доставал. Там с одного краю блины неплотно друг на друге стоят, и получилась щель, через которую свет проходит. Я огляделся, прямо под скалой родничок крохотный. Я руку опустил – лед, а не вода. Попил и огляделся. И тут…

– Ну, чего ты тянешь?

– Нет, это вы должны видеть сами. Вставайте, пойдем.

– Куда? – хором спросили Дизель и Ярик, а Грек уже догадался куда.

– Ты предлагаешь пойти через Медвежью лощину к пещере? То есть сбежать из лагеря?

– Да не сбежать, а на время только.

– Тебя полдня не было! Представь, сколько времени понадобится нам, чтобы доползти до пещеры, а потом вернуться, – покрутил пальцем у виска Грек. – За такую отлучку тебя не только с учета не снимут, а еще чего похуже придумают. Помнишь, что сказала директриса? Мало не покажется!

Клим загорячился.

– Грек, пацаны! Если бы это было что-то простое, я бы не звал вас. Но там…

– Ты можешь толком сказать, что ты там увидел? – потерял терпение Грек.

– Хорошо, – тихо произнес Клим. – Не хотите, не надо. Но учтите, у вас не будет другой возможности разгадать такую загадку, такую загадку!

Под деревьями повисла тишина. Каждый прикидывал, во что им выльется самоуправство, вернее побег из лагеря. Хорошо, если оно того стоит, а если из-за чепухи так рисковать?

– Клим, – снова обратился к другу Грек. – Это действительно что-то такое, ради чего можно рискнуть?

– Да, пацаны. И вы не пожалеете, что послушаете меня. А если нас потом… Да чего мы боимся, послезавтра отъезд. Ну, поругают, ну пригрозят. Через день дома будем. Надо о другом думать: как незаметно исчезнуть.

– Сейчас все на реку купаться пойдут, – напомнил Дизель. – Пойдем как будто со всеми вместе, а вон за теми кустами свернем. Только идти надо последними.

Друзья обдумывали план, предложенный Дизелем.

– Ладно, решено, – подвел итог размышлениям Грек. – Постараемся быстро туда и обратно. В крайнем случае, скажем, что отошли за ягодами и немного заблудились. Там хоть ягоды есть?

Клим пожал плечами.

– А я видел?

Немного погодя весь лагерь двинулся к реке. Впереди шли вожатые и старший воспитатель, Василий Егорович и Нина Игнатьевна укладывали на ручную тележку посуду. Клим и компания шла позади всех, а дойдя до кустов, резко свернула влево и пропала из виду. Будто и не было их здесь.

Потом был трудный подъем по Медвежьей лощине. Она действительно заросла колючим кустарником выше человеческого роста, под ногами каменистым почва была неустойчивой, и ноги норовили соскользнуть. Ребята взмокли, пока преодолели половину пути. Там, где лощина чуть загибается вправо, они сели передохнуть.

– Блин, как ты второй раз поднимаешься по такой крутизне, – удивился выносливости друга Дизель. – Если бы знал, что так трудно, фиг бы пошел. Пропади все твои загадки!

– Не ной! – остановил его Грек. – Пошли, значит, надо дойти. Вставайте.

Они вновь поднимались по едва заметному прогалу в чащобе лощины, остерегаясь хлесткого удара веток по лицу или цепких колючек, впивающихся в одежду и голые части тела.

Удивительно, но здесь не было слышно птиц, хотя внизу, на пустоши, их перекличка была очень слышна. Не было здесь и вездесущих комаров, мух или мошек. Словно мертвой была лощина. Судя по всему, и зверь здесь не водится.

– А почему лощина называется Медвежьей? – задыхаясь, спросил Ярик.

– Отец рассказывал, что давным-давно на охотников вышел бурый медведь, хотя сроду их тут никто не видел. Пока сообразили, пока ружья взяли наизготовку, того и след пропал. Ходили охотники, ходили, но кроме следов и кучки дерьма, ничего не обнаружили. Как сквозь землю провалился.

– Может, и провалился, – предположил Дизель, – тут и нам немудрено провалиться. Идем, сами не знаем куда. А вдруг обрыв, и мы не заметим? Загремим по полной.

Наконец они преодолели последний подъем и вышли к подножию камней, лежащих друг на друге в виде неровной стопки блинов.

– Ну, куда дальше? – огляделся Грек. – Где твоя пещера?

Клим пошел вперед, показывая путь товарищам. Через пять минут они оказались рядом с нижним скалистым блином. Им пришлось подтянуться на руках, чтобы забраться на него. Сделав несколько шагов, они уперлись в едва заметный проход между блинами.

– Пещера, – тихо проговорил Ярик. – Заходим? А вдруг там медведь живет?

– Я там никакого медведя не видел, – ответил Клим. – Даже следов нет.

Они протиснулись в узкий проход и через несколько шагов оказались в довольно просторной пещере. Сверху она освещалась через узкую щель, у левой стены действительно бил родник, при этом не издавая никаких звуков. И вообще в пещере стояла удивительная тишина. Как будто её снаружи обложили ватой.

– У! – подал голос Дизель. – Ого-го!