Посторонний на Земле Лишних Леонидович Дмитрий

Дальше, под прикрытием все того же грузовика, цепочкой стоял транспорт – пара грузовиков, десяток внедорожников. Из них часть наша, часть – патруля. Это все придется перегонять дальше, чтобы пулями не побило.

– Итак, пошло шевеление, – вводил нас в курс дел Корнев. – Банды в городе срочно набирают транспорт. Часть транспорта они потеряли из-за нас, им его надо заменить, а основная часть им нужна, чтобы пересадить людей из грузовиков на внедорожники. Вчерашний бой показал им, что грузовик – не лучший вариант.

– Что посты наблюдения говорят?

– Пока молчат.

– Без разведки, сразу большими силами, могут сунуться?

– Не думаю. Они бандиты, а не идиоты. Не стоит думать, что они чего-то не знают, зато надо ждать от них сюрпризов. Как с теми ночными мотоциклистами. В других условиях из них получилась бы опасная сила, хотя против военной тактики они оказались бесполезны.

Я согласно кивнул, вспомнив, как чернокожая банда, не имевшая опыта войны, тем не менее, позаботилась о переднем и боковом охранении, что и несло тогда основную опасность для нас.

– Если разведку отправят, как будем поступать? Сюда их пускать нельзя.

– Если машины две-три будет, их остановит пост сразу после съезда в долину. Там три патрульных с пулеметом на вершине холма. Пугнут их, они на рожон не должны полезть. Потом пост этот снимем. Если машин будет больше, я дал приказ затаиться и пропускать. Можно будет броневик им навстречу пустить. Если совсем много машин, можно уже тут принять их, по обстоятельствам, в общем, будем действовать. Пока ждем. Машины они соберут и подготовят не позже, чем к обеду, потом пообедают, соберутся и тогда надо будет их тут ждать.

***

Посты наблюдения начали по очереди оживать часов в одиннадцать утра. Из города вышли три машины, одна двигалась впереди, две сзади. На одной машине – пулемет. Разведка банды прошла до поворота дороги и съезда в Долину Смерти, там постояла перед нашим рекламным щитом и указателем, были замечены разговоры по телефонам.

Затем разведчики медленно свернули с дороги в саванну, в нашу сторону. Через километр переднюю машину обстрелял из пулемета наш пост. Стреляли на большой дистанции, чтобы пугнуть, а не втягивать в бой. Впрочем, переднюю машину все-таки вывели из строя, кого-то ранили, латиноамериканцы в спешке бросили машину и оттащили раненого назад, к остальным машинам. Там загрузились, развернулись, и уехали в город

В целом, все прошло хорошо для нас. И разведку латиноамериканцы провели, и не узнали ничего такого, что мы не хотели им показывать.

– Через пару часов надо начинать ждать серьезные силы, – подвел итог Корнев.

– Сколько бы ты отправил людей на их месте?

– Откуда я знаю. Им надо свои базы под охраной держать, посты в городе, резерв на случай нападения городского патруля, это уже человек триста. Сотня выведена из строя нашими действиями. Остается шесть сотен, если верить первоначальной оценке в тысячу стволов. Больше не пошлют. Но и меньше трех сотен посылать – смысла нет. После вчерашнего боя и с учетом другой информации. Так что ориентируемся на пять сотен на пикапах и внедорожниках. Больше сотни машин.

***

Через пару часов майор разогнал патрульных по окопам, дальше они должны ждать там уже в полной готовности.

Нас он собрал около себя. Мы расселись на травке, уже основательно вытоптанной.

– Патрульным я уже по пять раз все объяснил и даже учения провел. Теперь для вас, партизаны, вводная лекция. У вас старший – Мясник. Он может давать вам команды, остальные выходят в эфир только в случае опасности, чтобы предупредить кого-то или доложить командиру.

– По позывным на эту операцию:

– Броневик в укрытии – это «Центр».

– Патрульные стрелки – это просто «Патруль», если надо кто-то конкретный, то по номеру окопа и стороне, например, «Патруль правый третий». Всего на каждой стороне по десять окопов. Стороны называть надо, как они со стороны «Центра» видны, не перепутайте лево и право.

– Патрульные в пулеметных гнездах на вершинах холмов, – это «Верхние», правый или левый, соответственно.

– Я – Первый, Олег – Длинный…

– Стесняюсь спросить, – стрельнула глазами Наташа. – А почему Олег – Длинный? Он вроде не очень высокий? У нас тут все девушки интересуются.

Майор вздохнул и ответил:

– Потому что ствол у него длинный, для большой дистанции. Если бы я не командовал, я был бы Длинный-Один, а он Длинный-Два.

– Если вы не против, я продолжу, – съязвил Корнев. – Сергей и Дмитрий будут «Толстый» левый и правый. Сразу поясню для девушек, это потому, что у них будут пулеметы крупнокалиберные, а не потому, что вы подумали.

– Охотники ваши будут просто «Охотники», если нужен кто-то конкретный, тоже по номеру окопа и стороне. Главное, каждый должен знать, в каком окопе сидит.

– А вы так и остаетесь Мясником, Хохлом, Белой и Черной. Всем все понятно?

Мы вежливо покивали головами.

– По размещению. Мы с Длинным садимся в первой паре окопов, я слева, он справа, дальше садятся Толстые, дальше слева Мясник с винтовкой и Белая с пулеметом, справа – Хохол и Черная с пулеметами…

– Можно поправку? – поднял руку я.

Майор прервался, направил свое внимание на меня.

– Пусть Белая и Черная сидят напротив меня, а рядом – Хохол.

– Обоснуй?

– Присмотрю я за ними.

– Ладно, значит, слева Мясник и Хохол, справа Белая и Черная. Дальше Охотники с винтовками.

– И еще, партизаны, – погрустнел майор. – Во-первых, там будут крупнокалиберные пулеметы. Они пробивают бруствер окопа. Так что, если по вам из них стреляют, просто падайте на дно. Если обычный пулемет бьет, каска вас может не спасти, тоже прячьтесь. Во-вторых, машин будет много, они расползутся по долине, кто-то из бандитов пойдет пешком или спрячется в траву. Готовьтесь к неожиданностям, смотрите, что происходит вокруг вас.

На этом лекция завершилась.

Мы взяли оружие и разбрелись по окопам. Кроме основного оружия каждый из нашей четверки тащил еще и автомат, и пистолет на поясе.

***

Я сидел на краю окопа, свесив ноги внутрь, и разглядывал пейзаж. Напротив так же сидели Маша и Наташа. Между нами было метров восемьсот, но в бинокль я мог рассмотреть даже выражения их лиц. Они тоже видели меня и даже помахали ручками. Разговаривать было особенно не о чем, поэтому мы просто слушали общий канал.

Стояла духота. Еще пара дней, и нагретый воздух пойдет вверх и там разразится грозами. А на его место двинется еще более влажный воздух с моря.

– Всем готовность через час, банда выехала из города, – встряхнул сонное ожидание голос майора.

Через час, это так долго. За это время можно было бы сходить в гости к кому-нибудь, например, к Маше. Или даже к Наташе. Интересно, секс в окопе – это удобно? Должно быть неплохо, уютно так, интимно. Но нельзя, нарушение дисциплины получится. Скучная у военных дисциплина, у мясников она гораздо интереснее. Зачем майор нас так рано по окопам разогнал? Побоялся, что посты наблюдения могут не предупредить вовремя? Сижу, смотрю по сторонам. Бдительность сохраняю. Нет-нет, спать нельзя!

Под такой поток сознания дождался нового сообщения:

– Есть доклад от наблюдательного поста на съезде с дороги. Банда накапливается на съезде, сейчас пойдут в долину. Полторы сотни машин, из них двенадцать пикапов с пулеметами, три крупнокалиберных, восемь квадроциклов.

«А крупнокалиберные пулеметы мы неплохо им проредили» – мелькнула удовлетворенная мысль, затем сменилась тревожной. – «Квадроциклы? Это же они по бездорожью поедут, по склонам».

Все попрыгали в окопы. Ехать банде тут минут пять всего или десять. И я тяжело спрыгнул в окоп, нацепил шлем, положил локти на бруствер, смотрю.

А вот и машины вдалеке появились. Не торопятся, километров тридцать скорость. Много, длинная цепочка. И по бокам кто-то едет, по три машины с каждой стороны, и по вершинам холмов те самые квадроциклы, и еще спереди колонны дозор из двух машин, на расстоянии метров триста от колонны. Как майор будет их ловить в мешок из мин? Я бы не смог. Интересно…

Головной дозор бандитов, не снижая скорости, въехал в нашу засаду, приблизился к грузовику-заграждению метров на сто-двести. Колонна и квадроциклы на гребнях холмов как раз подошли к началу наших окопов.

Квадроциклы шли значительно выше второй линии окопов, так что на ходу рассмотреть их пока не могли. Но они окажутся в тылу, а это опасно. На противоположном склоне – так и вовсе опасно, там холм ниже, от гребня до окопов метров сто всего. Я приложился к винтовке. Нервно мне все это. И командую не я.

– Центр, огонь по переднему дозору, потом быстро прячься вниз.

Пошло. По передней паре машин ударила длинная очередь из крупнокалиберного пулемета. За секунды превратила две машины в металлолом, прошла сквозь них и ударила по основной колонне, пятьсот метров для такого оружия – это совсем немного. Затем очередь прекратилась, а бандиты ответили почти из всех пулеметов. Кирпичное заграждение покрылось облачками красной пыли, затем облако расползлось и покрыло и грузовик, и башенку броневика патруля.

– Центр, замрите там. Потери есть?

– Стрелок не успел спрятаться, убит. Башенку снесли вместе с пулеметом, мы безоружны.

Вот и первые потери.

Основная часть колонны подождала, пока осядет кирпичная пыль, и медленно двинулась вперед. Несколько поврежденных машин остались на месте, вокруг них засуетились люди. Где-то капот открывают, где-то трупы вытаскивают. Потом начинают бегом пересаживаться в те машины, которые на ходу. А колонна уже втянулась между нашими окопами на треть своей длинны, на половину…

– Длинный, готовность… подрыв! – слышу команду майора.

Взрыватели мин были выведены на двоих, на Первого и Длинного. Чтобы провода через дорогу не тянуть, к каждому пульту мины с его стороны подключены.

Начались взрывы мин. Взрывать начали с задних, чтобы волной не порвать провода еще не взорванных мин. Сначала хлопали, взлетали и рвались огненными облачками мины ОЗМ, распространяя вокруг себя кольца полегшей травы и пыльных фонтанчиков от падения осколков. Затем начались конические удары МОН, направленных на колонну машин под углом. Последней рванула МОН-100, укрепленная перед Центром. Как только ее во время стрельбы не сбили случайной пулей? Взрыв этой мины особо не впечатлил внешними эффектами, зато вдоль колонны пролетел пучок смертоносного металла, четыре сотни цилиндрических осколков.

Как только взрывы закончились, прозвучала новая команда:

– Верхние, по квадрам, Толстые – по боковому охранению, Охотникам – по приоритетным целям.

Навожу прицел на пулеметчика в пикапе, стреляю, вижу, как по пикапам бокового охранения хлестнула очередь Толстого, еще одна – со стороны Хохла.

Смотрю, что происходит напротив, за спинами девушек.

А там все плохо. Пара квадров ушла из-под очереди «Верхнего» и, как испуганные зайцы, рванула вниз, между окопами Маши и охотников, ближе к Маше. Опасно. Прикидываю, на сколько делений они смещаются в прицеле вбок, стреляю с упреждением на метр в водителя переднего квадроцикла. Пуля цепляет его куда-то в руку, сносит с седла, пассажир тоже падает, квадр кувыркается. Второй водитель пытается резко развернуться и вместе с пассажиром заваливается вбок. Неустойчивая это техника. Пока они встают, перезаряжаюсь, стреляю, еще один упал. Второй залег и пополз. И пассажир еще с первой машины где-то прячется. Мне видно того, кто залег, его голова скрыта травой, а вот ноги мне видны. Стреляю, вроде попал. Оставшийся без пули пассажир вскакивает и, зигзагом, бросается вниз. Не попаду.

– Маша, сзади справа один.

Вижу, как она бросает пулемет, из которого стреляла, хватает автомат и разворачивается. Ловит в прицел бегущую фигуру и стреляет. Тот падает. Хорошая девочка.

На все это ушло секунд десять. Девушки в безопасности, возвращаюсь к полю боя. Тут все динамично. Машины уничтожены, но часть бандитов успела рассредоточиться в траве. Еще часть осталась в поврежденных машинах и залегла там.

Одна машина, оставшаяся вне зоны действия мин, успела развернуться и сейчас быстро удаляется. Ничего, у дороги ее встретит патруль на броневиках. Еще десяток фигурок бежит пешком в сторону дороги. Пусть бегут, до города бежать им дня два.

Еще одна машина рванула вбок, на гребень правого холма. Пытались выйти из-под огня и уйти в саванну, но не успела, машину разнесло очередью Толстого.

Замечаю залегшего за одной из машин человека с пулеметом, он бьет в сторону окопов патрульных. Выцеливаю то место, где за колесом должно находиться его тело, стреляю. Пулемет замолкает.

Вижу дымный след от ракеты и взрыв на противоположном склоне, рядом с окопом патруля. Кто-то из бандитов применил гранатомет.

В эфир врывается голос Маши:

– Левый Охотник-2, сзади один.

Это с нашей стороны Верхний тоже одного ездока на квадрах упустил. А Маша поглядывает за нашим склоном, молодец.

Посмотрел вдоль склона, вижу, что там началась перестрелка. Охотник с винтовкой в окопе против стрелка с пистолетом-пулеметом, залегшего в траве. Сориентировался по огонькам выстрелов и вмешался в этот диалог. Кажется, попал, огоньки затихли.

Внизу обстановка вроде успокаивается, все пулеметы выбиты, бандиты залегли и вяло отстреливаются. Вдруг вспыхивает стрельба у крайнего окопа Патруля. Несколько латиноамериканцев в траве подобрались к нему вплотную. Тут же на них скрещиваются пулеметные и автоматные очереди, но кто-то успел добежать до окопа и спрятаться в нем. Очевидно, патрульные из окопа уже убиты. С противоположного склона бьет выстрел Длинного, похоже, как раз по резвому бандиту, который скрылся в окопе.

Больше ничего интересного не происходит. Я выискиваю движение в траве и за машинами и стреляю. Охотники тоже стреляют время от времени. Пулеметы молчат, для них нет целей. Потом и у нас цели заканчиваются.

– Провести перекличку, доложить о потерях, – слышится команда Первого.

Переключаюсь на наш канал, слушаю отклики всех наших. Все наши живы, один охотник ранен в плечо. Тот, на которого вышел бандит с тыла.

Докладываю Первому.

– Патруль и Верхние, все, кто без ранений, надеваете броню и идете делать контроль, сначала тех, кто рядом с окопом, потом собираетесь возле Центра, пойдете шеренгой. Охотники, смотрим сверху.

Смотрим. Я внимательно смотрю, как Верхние контролируют тех бойких ездоков, которые почти прорвались к Маше. Вроде никого не пропустили.

Дальше было не так интересно, рутина, главное не пропустить кого-то хитрого под машиной.

Патруль проходит шеренгой, растянутой поперек долины, иногда по команде Первого отвлекается посмотреть какое-то место внимательнее. Тяжело раненых добивают. Тех, кто сдается, вяжут. Таких набралось человек двадцать. Может, и правильно. Те, кто прячется в траве, видят, что пленных не убивают, и тоже не пытаются стрелять, а сдаются.

За время осмотра несколько раз стреляли охотники, какое-то шевеление в траве или под машинами видели.

Наконец, и этот этап закончился. Нас выпустили из окопов. Пора собирать трофеи.

– Первый, – подошел я к нему. – А как мы будем трофеи делить?

Майор озадачился.

– Нам это все не нужно, мы на службе, патруль тоже не будет переживать. Берите себе, только крупнокалиберные пулеметы патрулю сдайте.

– Это хорошо. А нельзя ли нам привлечь патрульных к сбору? А то очень уж долго нам придется трупы ворочать.

– Вот ты, Мясник, наглый. Привлекай. Только машины под загрузку им обеспечь.

Я распорядился, чтобы Маша взяла грузовик, Наташа и Виталик по внедорожнику, и ездили вдоль долины, а майор озадачил полтора десятка патрульных сбором всего ценного и погрузкой к нам. Машины пришлось менять, к счастью их у нас хватало, пять сотен автоматов – это две тонны груза, так просто не увезешь. А еще и пулеметы, и прочее.

Пока мы занимались сбором трофеев, патрульные выполнили менее приятное дело. Оказали помощь раненым, собрали мертвых. Потери с нашей стороны были небольшими, но были.

Погиб стрелок в броневике.

Пара патрульных погибла в окопе, который атаковали подобравшиеся вплотную бандиты.

Еще один погиб и один был тяжело контужен от попадания в окоп из гранатомета.

Пятеро были убиты огнем пулеметов и автоматов, в первые секунды боя плотность огня была очень высокой, и сосредоточили ее бандиты именно на патруле, потому, что он был ближе и заметнее.

Еще двенадцать патрульных были ранены с разной тяжестью.

И еще один наш раненый охотник.

Всего погибло девять и еще трое-четверо были тяжелыми.

В первой линии окопов половина бойцов получили ранения или были убиты.

***

После сбора трофеев мы сели около машин. Пока все были заняты, держались, а теперь накатила реакция. Для нас это был первый бой, в котором с нашей стороны были потери.

Подъехали броневики из охраны баз. К нам подошел Джек Палмер.

– У вас все живы? – поинтересовался Джек.

– Из наших – все. У патрульных есть потери.

– Мы встретили и уничтожили машину, и еще пару пеших беглецов, – сообщил лейтенант.

– Там было больше пеших, но это не важно.

Подошел Корнев.

– Не вешайте нос, партизаны, – увидев наше состояние устало успокоил нас майор. – Так всегда бывает, если так много людей участвует в бою. Вступает в силу статистика. Десяток жизней против пяти сотен – неплохой размен.

– В ночном бою мы не потеряли никого, а там была почти сотня.

– В ночном бою мы напали неожиданно. И то нам повредили машину, а это могло плохо кончиться. Здесь противник готовился к бою. И, честно говоря, – перешел он на русский язык. – Городские патрульные – воины так себе. Бандиты были заметно лучше их. Вам тоже есть, куда расти, но рефлексы у вас правильные. А у них нет этого. С такими воинами, как они, я бы ночью в город вообще не полез.

– А с нами почему полез? Ты же нас не знал почти.

– А мне дали информацию на вас, из каких переделок вы без потерь выходили, как по официальным данным, так и недоказанные случаи.

– Беляева, что ли?

– Она, – улыбнулся майор. – Жуткая стерва, много накопала.

Палмер общался с Машей и Наташей, Виталий и охотники тихо беседовали между собой. На наш разговор никто не обращал внимания.

– Недоказанные случаи тебя не смущают? – захотелось мне узнать мнение майора.

– Ты о предполагаемом бандитизме, или об исчезновении группы охотников, а потом сразу трех банд, которые работали на Толстого Мо?

– По совокупности, – сделал я обтекаемый жест.

– По совокупности я в чужие дела не лезу, если они меня не касаются. Сейчас я вижу, что ты делаешь хорошее дело. Если начнешь делать плохое, – тогда, может, и вспомню о сомнительных случаях. И люди в Протекторате, которые с вами деловые контакты ведут, так же относятся к твоим делам.

– Только мне любопытно, – спросил Корнев. – Чем провинился тихий торговец, умерший в городе от двух пуль из «Винтореза». Он в общую картинку не укладывается.

– Чисто гипотетически тихий торговец мог организовывать из переселенцев-преступников банды и скупать у них добычу, отнятую у переселенцев на дороге. И, совсем уж гипотетически, он мог, когда мы начали уничтожать банды, организовать пару нападений на нас.

– Ну и земля ему стекловатой, – подвел итог майор.

Девушки вспомнили о багажном ящике грузовика, который хранил много полезного, и добыли оттуда пару бутылок вина. Немного на такую толпу, но что есть. К нам подтянулись люди майора, у них оказался коньяк во фляжке. Джек принес виски. Получилось по немного, но хватило всем.

Патрульные сбились в несколько своих групп, и тоже пили, у них для этого были печальные поводы.

***

Общение прервал патрульный из команды Джека. Он пригласил нас с майором в MRAP, принять участие в видео конференции. Там на экране ноутбука нас встретила довольная Светлана Беляева.

– Господин майор, господин Мясник, вас можно поздравить с успешной операцией?

– Здравствуйте, Светлана. Да, около пятисот человек банда потеряла сегодня. Их предполагаемые силы сократились примерно до трех сотен бойцов. С такими силами они не смогут даже удерживать постоянный контроль над уже захваченными пунктами города, – это майор отчитался.

– Это хорошая новость, очень хорошая. Но это еще не конец. Теперь важно не терять темпа, иначе мы можем получить много жертв среди населения.

– У нас нет сил для того, чтобы что-то серьезное сделать в городе. Есть группа Мясника, из которой только четверо серьезные бойцы, есть мои люди, нас четверо, есть взвод штурмовиков капитана Лесникова, который сидит пока на аэродроме. Его можно эффективно использовать при штурме единичных зданий, но если придется с боями идти через весь город, он просто не пройдет. Еще есть городской патруль, частично потрепанный, частично охраняющий сам себя, есть пара броневиков от охраны баз. С такими силами идти на штурм мы не можем.

– Но что-то делать надо. Пока бандиты не поняли, что их силы уничтожены.

Логика в словах Беляевой была. Ее управленческая хватка была неудобна для исполнителей, но эффективна. Если потерять этот вечер, бандиты придумают, как действовать, и обстановка изменится. Банда перегруппируется, может, будут новые жертвы. А пока они не знают и ожидают.

У меня начала зарождаться идея. Я вспомнил, какие потери несли банды на дороге, если им не повезло напороться на местного жителя вместо беззащитных переселенцев.

– Простите, что вас отвлекаю, – начал я. – У меня есть вопрос. В городе примерно сотня тысяч постоянных жителей мужского пола с оружием, многие из них умеют и не боятся стрелять. Почему мы должны за них воевать? Давайте их используем.

Администратор и военный сразу объединились и выдали аргументы против. И организовать горожан не успеем (Кто им мешал раньше начать организовывать хоть что-то?). И координация и командование не возможны.

В мыслях моих собеседников горожане должны были вооружиться подручными средствами и стройными рядами идти на штурм бандитских баррикад.

Я же предлагал совсем другое. И моя идея была принята. Правда, принята потому, что других разумных идей вообще не прозвучало.