Дневник темной леди Эльба Ирина
Купола на дворце Великого Владыки были отделаны несчетными алмазами. Своим сиянием они затмевали свет Звезды и создавали над городам радугу. Оттого и прозвали сидхаи свой город Радужными чертогами, сделав его оплотом среди наступающей Тьмы.
Саная любила рассказывать истории, но мы с Василисой мало верили старой женщине. Сказители всегда приукрашивали быль, добавляя красоты и пафоса. Да и как часто предания старины обманывают наши ожидания, иногда развеивая иллюзии суровой реальностью, а иной раз и превосходя все самые смелые ожидания.
К моему немалому удивлению, Сид-Ахай относился ко второму варианту. Этот город, воздвигнутый среди мертвых земель, был воистину прекрасен. Серебряные пластины, что опоясывали крепостную стену, украшали охранные символы, из которых в моем мире использовалась лишь малая часть. Несметные богатства, что описывались лекаркой, валялись прямо под ногами, напрочь игнорируемые воинами. На мой возмущенный вопрос о таком расточительстве Киан пожал плечами и сообщил, что мелочовка никого не интересует. Ну да, сапфир размером с перепелиное яйцо — сущая мелочь. Только откуда они здесь? Оказывается, и тут стоит сказать спасибо сумасшедшим магам, которые и создали камнеродящих тварей.
Внутри город оказался невероятно красивым! Вместо привычной брусчатки или каменного настила улицы были вымощены полупрозрачными камнями, в сердцевине которых застыли ледяные узоры. Возле каждого домика был разбит сад, где наряду с фруктовыми деревьями росли каменные с диковинными драгоценными плодами. Да и сами дома сверкали на солнце так, что слезились глаза.
Сидхаи, что попадались нам на пути ко дворцу, встречали вернувшихся воинов радостными возгласами, а нас с Васькой удивленными, а иногда и жадными взглядами. Что примечательно, за все время нам не встретилась ни одна женщина…
Дворец Великого Владыки, как и полагается, находился в самом центре города и был защищен даже лучше крепостной стены, представляя собой одно сплошное орудие против тварей Хаоса. Огромный, испещренный защитными письменами и диковинными камнями, в которых я безошибочно определила накопители, он делился силой с куполом, чем дополнительно защищал это место. И везде столько драгоценностей, что снаружи здания, что внутри.
— Куда мы сейчас? — тихо спросила я у мужа, чувствуя непонятную тревогу.
— Мы с Рокхаром к Владыке на доклад, а ты подождешь меня у Василисы и Гарана.
— Разве нас не надо представить вашему правителю?
— Это произойдет завтра на празднике по случаю удачного окончания похода.
— Радует, что можно будет отдохнуть с дороги, — улыбнулась я, действительно чувствуя себя слабой и разбитой.
Постоянное напряжение последних дней и борьба с особо вредными тварями не прошли даром, наложив свой отпечаток не столько на физическое, сколько на эмоциональное состояние.
— Потерпи еще немного, скоро будем дома.
Скользнув кончиками пальцев по моей щеке, муж подтолкнул в сторону Гарана, а сам в сопровождении Рокхара прошел два ряда ступеней и скрылся за массивными коваными дверьми. Проводив его взглядом, я вздохнула и посмотрела на держащихся за руки молодоженов. Их вид был весьма красноречив…
— Ребят, а давайте я просто где-нибудь погуляю?
— Киан мне голову оторвет, так что никаких прогулок без сопровождения!
— Могу посидеть в саду или библиотеке…
— Или спокойно пообедаем в моем… — взгляд на Ваську и поправка, — нашем доме.
После волшебного слова «обед» желание спорить пропало. Тем более что потом можно будет улизнуть и немного побыть наедине со своими мыслями.
В дом Гарана мы попали через тайный ход, берущий свое начало в дворцовом саду и проходящий под землей. Несколько минут пешего хода, и мы снова оказались в залитой солнцем и заполненной зеленью комнате. Изнутри было сложно определить — комната является частью отдельно стоящего дома лекаря или его покоями на территории дворца. Поэтому я внимательно рассматривала как обстановку, так и планировку, следуя за хозяином. Довольный вид Васьки также не остался мною незамеченным.
После была вкусная еда и просторная гостевая комната, в которой я наконец-то осталась одна. На всякий случай раскинув контрольную паутину, устроилась на полу у окна и принялась за дело. С того самого дня, как вернулась сила, я хотела связаться со своим учителем. Узнать, обрела ли его душа покой за Гранью, и… попросить прощения. Ведь именно я виновата в смерти магистра Мора.
Если бы я знала, что все так обернется… И что бы тогда? Однозначного ответа у меня не было. Да и не стоит гадать о том, какие последствия могли быть у не совершенных нами действий. Изменить прошлое дано лишь в мечтах, которые никогда не станут реальностью…
Нарисовав кусочком мыла на полу треугольник, расставила по его углам позаимствованные у Гарана свечи и вписала в центр рунический круг смерти. Немного крови для привязки и монотонное заклинание призыва души. Каждое слово было наполнено вернувшейся силой, постепенно вытягивая из меня магию. И когда последняя капля растворилась в пространстве, а отклика так и не последовало, я устало упала на ковер и прикрыла глаза. Душа магистра Мора так и не пришла на зов…
Проснулась я уже глубокой ночью, сладко потянувшись на мягкой кровати. Как я оказалась на ней, память умалчивала. Огонь в камине разгонял опустившуюся на землю тьму, золотыми красками подсвечивая немногочисленные предметы и давая возможность оглядеться. Комната была незнакомой, и мне очень хотелось бы понять, что со мной приключилось за время беспамятства.
Немного полежав, я запустила руку в волосы и поморщилась. Ванная или на крайний случай душ сейчас были бы очень кстати. С этими мыслями я и направилась к одной из трех дверей, что виднелись в свете созданного светлячка. Осмотреться в любом случае не помешало бы.
Первая попытка привела меня в гардеробную, где я разжилась тонким халатом из незнакомой ткани. Следующая дверь вела в комнату, более всего напоминавшую гостиную. В целом вывод напрашивался один — я нахожусь в доме мужа. Все здесь имело налет мужской аскетичности, скромности. А если учесть, что из дома Гарана меня вряд ли мог забрать кто-то посторонний, я совсем успокоилась.
С третьей попытки мне наконец повезло, и я с огромным удовольствием погрузилась в горячую воду. Блаженствовала не меньше часа, постепенно изгоняя из тела усталость и лишние мысли.
Перебрав на полке несколько склянок, выбрала ароматное масло и втерла в кожу с удовольствием отметив мгновенную бархатистость. Короткий пас рукой заставил волосы укрыть обнаженное тело волнистым шлейфом. Немного покусав губы, чтобы добиться вызывающей красноты и припухлости, я отправилась на поиски мужа.
Завтра, если планы Санаи и Рокхара не изменились, они собирались унизить Киана и оспорить его право на капитанское звание. И если помочь с последним я была не в силах, то вот убедить всех, что мой супруг очень даже порядочный семьянин и великолепный любовник, не составит труда. Осталось только найти благоверного и соблазнить.
Гостиную я прошла насквозь, разумно рассудив, что спальня супруга должна находиться рядом с моей. Коротко постучав и не дождавшись ответа, я приоткрыла двери и скользнула внутрь. Почти аналогичная моей комната, но отличие все же было — огромная кровать, на которой в данный момент сладко спал великолепный мужчина. Отливающие серебром волосы разметались по подушке, создавая вокруг сидхая сияющий ореол. Темная кожа слегка поблескивала, сводя с ума желанием провести по ней ладонями… и языком, пробуя на вкус гладкий шелк. Мои старания не прошли даром, и нынче на теле Киана вместо уродливых шрамов красовались лишь бледные полоски, доживающие последние дни.
Вдоволь налюбовавшись атлетическим сложением мужчины, я скинула халат и забралась на постель, уверенная, что муж уже не спит. Ожидает от меня первого шага и дает возможность остановиться, передумать… Благородный и такой соблазнительный.
— Ты ведь понимаешь, что обратной дороги не будет? — хриплым со сна голосом спросил Киан, не открывая глаз.
— Она и не нужна. Отныне у нас с тобой один путь на двоих.
— Да будет так, — отозвался муж, а потом улыбнулся.
Так многообещающе и порочно, что закружилась голова. И в темных омутах распахнувшихся глаз я растворилась без остатка, признавая свой полный и окончательный проигрыш.
Рывок, и я прижата спиной к постели. Горячее дыхание опалило губы, дразня предвкушением сладкого прикосновения. Сильные руки заскользили по телу, вырывая из груди глухие стоны и протяжные вздохи. Я приподняла голову, стремясь завладеть дыханием своего мужа, но он ускользнул от меня, лишь мазнув губами по щеке.
Наивный, если я хочу поцелуя — я его получаю!
Запустив пальчики в густую шевелюру сидхая, легко погладила, а затем сжала волосы, потянув Киана, уже спустившегося с поцелуями к груди, к своему лицу. Глухой рык. Захват… и я уже лежу с заведенными за голову руками. Попытки вырваться ни к чему не привели.
— У нас принято в первую брачную ночь благодарить супругу за выбор, — раздался в темноте хриплый шепот. — Так что тебе придется потерпеть… пока я буду следовать нашим традициям.
И я почувствовала, как мочку уха сжали острые зубы. Резко втянув воздух от пробежавшей по телу волны возбуждения, невольно выгнулась. Довольно хмыкнув, мужчина продолжил исследовать чувствительные места. Я же, закрыв глаза, решила последовать совету.
Киан был мучительно нетороплив. Он подводил меня к грани и отступал, давая небольшую передышку. Затем находил еще не обласканные чувствительные точки, и все повторялось вновь. И только когда я изловчилась укусить его за губу, выдержка мужчины лопнула. В одно мгновение я ощутила всю полноту его желания. Может, специально, а возможно, в таком состоянии он плохо контролировал свою силу, однако мои руки наконец получили свободу. Я этого даже не поняла, пока муж не издал протяжный рык, оказавшийся реакцией на впившиеся в спину ногти.
Именно так и вынимают душу — на острие наслаждения и боли. А затем латают раны частичкой своей души, и уже больше нет женщины и мужчины. Есть одно целое, одна судьба на двоих. Общее счастье и общие испытания.
Я расслабленно лежала на груди мужа и бездумно обводила пальчиком светлый след заживающей ранки.
— Почему ты меня не разбудил?
— Потому что тогда сразу бы наказал…
— За что? — Я вскинула голову, чтобы посмотреть в глаза этому деспоту.
— За то, что ты опять колдовала, не рассчитав свои силы. — Обнимающие меня руки сжались сильнее, прижимая к могучей груди. И вот поди пойми, то ли оберегает, то ли придушить хочет.
— Почему нужно все делать на износ, не попросив кого-нибудь о помощи? Я надеюсь, в дальнейшем ты не будешь забывать приглашать меня на свои ритуалы.
— Разве что в качестве жертвы. — Упрямство не хотело признавать правоту сидхая.
— Хм, жертвой мне быть еще не приходилось. Какие у тебя милые некромантские фантазии…
— Зомби мне в мужья, это…
— Вот-вот, и я об этом, — перебил меня Киан. — Давай спать. Скоро рассвет, и я предчувствую, что этот день будет тяжелым.
И вот бы прикусить ему язык, чтобы не каркал, но муж в лучших традициях уставшего мужчины уже спал, оставив мои кровожадные планы нереализованными. Ну и ладно, утром отомщу!
А оно, к моему огромному сожалению и негодованию, наступило слишком быстро. Шаловливым лучиком скользнуло по телу, теплым дыханием согрело щеку и ласковым прикосновением остановилось на губах, вырывая из объятий сна. Нежно и очень действенно!
Так что пробуждение прошло без сопротивления, так сказать, в качестве закрепления пройденного материала. После этого сонную и расслабленную меня отнесли в ванную, позволив с полчаса поплескаться в теплой воде, пока мне мягко разминали тянущие мышцы. Потом был вкусный завтрак и знакомство с домом, убранство которого произвело весьма положительное впечатление. Увы, на этом приятности утра и закончились…
Где-то в начале двенадцатого во входную дверь робко постучали и вручили мужу послание от жрецов храма. В свитке витиевато и обтекаемо сообщалось, что было бы неплохо привести молодую жену и проверить ее намерения в отношении Владыки и сидхаев в целом. Киан, как и я, ожидающий подобного шага от Санаи, коротко поблагодарил посыльного и попросил передать на словах, что мы появимся после обеда. Спорить и уверять, что дело не терпит отлагательств, никто не стал.
Пообедав и в очередной раз приняв «благодарности» от супруга, который оказался ярым последователем традиций, мы наконец-то вышли из дома. Что же, первые впечатления, произведенные на меня городом, даже не думали таять. Наоборот, они лишь крепли, чаруя яркой игрой бликов в драгоценных деревьях.
— Киан, а где ваши дети? За все время я видела только нескольких подростков.
— После десяти лет с мальчиками занимаются воины, обучая военному делу. А до этого возраста им прививают понятия об основах магии, чтобы они могли если не управлять своим даром, то хотя бы контролировать его. Девочки же проводят время либо с мамами, либо в храме, где готовятся встретить свою судьбу.
— В смысле, гаремы содержать? — хмыкнула я.
— В том числе, — улыбнулся Киан лукаво.
— А женщины? Нет, я понимаю, что их очень мало… И все-таки, неужели они целыми днями сидят по домам?
— Отчего же? — удивился муж, впрочем, не прекращая поглаживать мою крепко сжатую ладошку. — Конечно, кто хочет, может сидеть дома, но основная часть проводит время в домах Атал-эо. Там наши женщины отдыхают от мужчин, общаются и просто приятно проводят досуг. А вот жены Высших собираются во дворце. Владыка отстроил для них целое крыло, обустроив его всевозможными удобствами и развлечениями. Да ты и сама скоро все увидишь!
— Ну, если так… — немного расслабилась я.
Нет, я не против проводить все время дома, в компании Киана, но… что-то мне подсказывает, что должность капитана не позволит отсиживаться в четырех стенах. А в одиночестве я очень быстро озверею и стану опасной для общества! Хотя, помнится, муж обещал мне занятия с мелкими дарованиями. Как разберемся с Санаей и Рокхаром, подниму тему своего досуга!
Однако прежде чем знакомиться с местными развлечениями, мне предстояло окунуться в другие сферы сидхайской жизни. Стараясь отвлечься от мыслей о предстоящей встрече с камнем с неизвестными свойствами, я вертела головой в разные стороны, изучая дома, палисадники и все, что казалось мне необычным, привлекающим внимание. Поплутав немного по улочкам легендарного города, вскоре мы вышли на небольшую площадь. От неожиданной смены экстерьера я сбилась с шага и на светло-серый мощеный булыжник ступала уже с медленной осторожностью, любопытно рассматривая детали.
В окружении золотых домов перед нами ютилось небольшое строение без видимых углов и вытянутой кверху формы из такого же серого камня, что и площадь вокруг него. Из всех украшений только окна, необычные — восьмиконечные звезды, да белые лепные узоры. Последние представляли собой вьющиеся растения с бутонами диковинных цветов.
— Нравится? — раздался прямо над ухом тихий шепот Киана.
— Очень…
Оказывается, я уже несколько минут стояла не шевелясь и молча впитывала в себя эту простую красоту. Никакой вычурности благородных металлов и драгоценных камней.
— Завтра, если захочешь, прогуляемся по городу.
— С удовольствием! — Сжав руку мужа, я счастливо улыбнулась.
Предчувствие беды, что до сих пор сжимало грудь, отступило, оставляя после себя легкость и предвкушение приближающейся ответной пакости. Так что на встречу со жрецами я шла с гордо поднятой головой и довольной улыбкой на лице.
Остановилась я всего один раз, поравнявшись со странной статуей в два человеческих роста. Вроде обычный камень, наверное, даже мрамор, но я явственно чувствовала магию, исходящую от него. Однако понять, что за свойства вложил в свое творение неизвестный мастер, не смогла. Хотя вполне возможно, что скульптура стоит просто для красоты — все же черты лица и фигуры были выполнены потрясающе, вызывая невольную симпатию к девушке, с чьего образа создавалась эта красота.
— Богиня Ночи, — негромко прокомментировал Киан, пока я рассматривала янтарный шар в ее руках. — Статуей Создателя сможешь полюбоваться на выходе из храма.
Помимо статуи богини, примечательным в храме оказался огромный кристалл, растущий прямо из пола в центре зала. Вокруг него уже собралось приличное количество народу, большая часть которого была представлена мужчинами. И лишь Саная да две неизвестные мне девушки, облаченные в алые плащи, немного разбавляли коллектив.
Оглядев присутствующих, я выхватила взглядом самого пожилого сидхая и, ориентируясь на него, поприветствовала вежливым кивком. Мужчина ответил мне тем же, тщетно пытаясь спрятать в бороде лукавую улыбку. Хотелось бы мне знать, что у него на уме и насколько он посвящен в коварные замыслы старой лекарки? Эх, что-то я в последнее время стала слишком мнительной, везде ожидая подвоха.
— Добро пожаловать, дети мои! Мы собрались здесь, чтобы поприветствовать нашу гостью, которой в самое ближайшее время предстоит стать частью нашей дружной семьи! Для этого нужна самая малость — честно ответить на несколько наших вопросов. Подойди ближе, девочка, не бойся.
А ведь стать членом их дружной семьи собиралась не я одна. Однако поверхностный взгляд по присутствующим результата не дал. Видимо, Васька с Гараном не стали нас дожидаться и уже прошли проверку.
Приняв секундное замешательство за робость, муж ободряюще сжал мою руку и слегка подтолкнул вперед. Я перестала мешкать и приблизилась к кристаллу. По правую руку от меня расположился старец и хорошо поставленным голосом принялся задавать вопросы:
— С добром ли ты явилась в наш град, Радомила?
— Да.
Кристалл никак не отреагировал на мой ответ.
— С миром ли останешься в нем?
— Если позволите.
И снова ничего.
— Готова ли служить на благо своей новой родины?
— Служить не обещаю, но помогу, чем смогу…
— И принести в наш мир радость новой жизни?
— Эм-м, да… — уже менее уверенно протянула я, ожидая главного вопроса этого дня.
— И проводишь все необходимые… процедуры? — Теперь-то я отчетливо видела лукавую улыбку и насмешливый блеск в старческих глазах. Вот же, седина в бороду…
— Процедуры? — решила я потянуть удовольствие, наблюдая за тем, как Саная подобралась и от предвкушения ответа даже сделала пару шажков в нашу сторону. — A-а, массаж там, притирки разные — в обязательном порядке.
На мгновение кристалл блеснул молочно-розовым светом, будто лучи солнца пробежались по его поверхности, отражаясь от граней, и снова застыл безучастной глыбой. Саная, торжествующе вскинула руку вверх при первых проблесках камня, но так и не успела произнести ни слова, как все прекратилось. Она возмущенно вздохнула, отчего чуть не поперхнулась воздухом, посмотрела по сторонам, но сказать ничего не решилась. А жрец задумчиво покивал головой. У меня создалось впечатление, что он прекрасно знал, для чего затевалась эта проверка, но нисколько не сомневался в том, что я ее пройду.
— Продолжение рода — вопрос серьезный. Как из протертых семян не родится по весне побег, так и для появления новой жизни нужны… сноровка, усердие…
Я вспомнила, с каким усердием муж делал мне массаж стоп, и еле сдержала довольную улыбку. Надо было срочно заканчивать с этим ярмарочным балаганом, мы и так с Кианом потеряли много времени впустую.
— Да, все процедуры мы с мужем делаем усердно, со сноровкой, — неприличные воспоминания из головы пришлось отгонять усилием воли, — и готовы впредь уделять им все свободное время.
Кристалл остался равнодушен к моим откровениям, в отличие от Санаи, которой выдержка отказала. Выступив вперед, она издала возмущенный вскрик, но то ли от переполнявших ее эмоций, то ли по причине божественного вмешательства ни одного разумного слова, кроме нечленораздельных звуков, произнесено не было.
Я, подождав еще немного, вежливо улыбнулась жрецу и вернулась к мужу.
— Здесь, в присутствии свидетелей, мы принимаем Радомилу в наш клан! Вечером состоится официальный обряд бракосочетания, после которого наших гостей представят Владыке! Да пребудет с вами благословение Создателя!
После этого все начали расходиться, а я снова посмотрела на Киана, только теперь жалостливо. Мы же вроде уже скрепили союз всеми доступными способами, может, не будем повторяться?
— Ну ты же хотела свадебное платье и пышную церемонию? — улыбнулся муж, привлекая меня к себе и сладко целуя в губы.
— Киан, мы же в храме, — кое-как отстранившись от супруга, с укором произнесла я.
— Прости, не смог удержаться, — светло улыбнулся мужчина и взял меня за руку. — Пойдем, хочу кое с кем тебя познакомить.
Миновав главный зал, мы свернули в один из темных коридоров и вскоре оказались у неприметной деревянной двери. Три раза коротко стукнув, Киан вошел внутрь, не дожидаясь ответа, утягивая меня за собой.
Небольшой кабинет, стол, пара кресел и стеллажи с многочисленными свитками и книгами. Последние сразу же привлекли мое жадное внимание, отвлекая от главного — хозяина этого помещения. Впрочем, он никак не давал о себе знать, позволяя с любопытством рассматривать корешки книг.
— Чудесный выбор, внук.
— Спасибо. — Довольство и гордость, проскользнувшие в голосе, муж скрыть не смог.
А я отреагировала на слово «внук» и посмотрела на хозяина кабинета. Ну надо же… Хитрый, или, правильнее было бы сказать мудрый, жрец, проводивший церемонию дознания, сейчас выглядел не страшнее любимого дедушки, к которому в гости на лето прислали непоседливых наследничков.
— Ну здравствуй… внученька.
— И вам не хворать, — усмехнулась я, уже внимательнее рассматривая мужчину.
С мужем они были не похожи, от слова совсем. Разве что седыми волосами да парой завитков татуировки, что замерла на висках. Интересно, они действительно родня или… И только сейчас до меня дошел один немаловажный факт — я ничего не знаю о собственном муже! Кем были его родители и где они сейчас? Кого благоверный считает близкими друзьями, а кого — врагами? Ни-че-го! При этом Киан как-то незаметно выведал у меня все о моем прошлом и настоящем, а я…
— Что такое, дерра Лиркан? — За своими мыслями даже не заметила, когда муж успел оказаться рядом, сжимая в надежных объятиях.
— Я только сейчас поняла, что почти ничего о тебе не знаю, — честно призналась я, прижимаясь щекой к его груди.
— У нас с тобой целая жизнь, чтобы это исправить, — рассудительно заметил самый лучший мужчина на свете и поцеловал меня в макушку.
— Хорошо смотритесь, — послышался довольный голос дедушки. — А какие правнуки будут! А главное — скоро!
От последнего заявления я чуть не подавилась воздухом, но возмущаться не стала. Отчего-то мысль, что у нас с Кианом будут дети, мне очень понравилась. Она разлилась теплом в груди, медленно скользнула ниже и замерла солнечным комочком внизу живота, заставляя невольно улыбаться. Интересно, это муж на меня так влияет или возраст с проснувшимся материнским инстинктом?
— Мне нравится твоя улыбка… — шепнул муж, заглядывая мне в лицо. — Такая светлая и радужная. И идея про малышей мне тоже очень нравится! Предлагаю немедленно заняться ее воплощением!
Удержать смех оказалось выше моих сил. Да-а-а, кто-то явно дорвался до женского внимания и решил в кратчайшие сроки наверстать упущенное. А я что? Я всегда за!
Уже в дверях я обернулась и поинтересовалась у новоявленного родственника:
— А как Василиса прошла проверку? Надеюсь, мне не придется ее вытаскивать из какой-нибудь темницы? — В ответ меня удостоили насмешливым взглядом и прощальным кивком. Что же, чуть позже узнаю у самой девушки, как все прошло.
Златоцвета, дочь Золотой Рыбки. Ёжка
Мы с Пелагеей и Ульяной сидели на бортике бассейна и смотрели, как остальные девочки сдавали тренеру норматив. Погода совершенно не способствовала тренировкам на улице, а тратить силы на защитный купол и подогрев воды водяной отказался. «Всему свое время и место, — сказал он, — а будить рыбу ради ваших занятий я не намерен!»
Меня такое положение только порадовало — как дочь Золотой Рыбки и существо, близкое не только водной стихии, но и подводной фауне, я немного болезненно переносила рыбий геноцид.
— Уля, а вот объясни мне, пожалуйста, — не удержалась я от вопроса, — как так получилось, что ты норматив одновременно с нами проплыла?
— Кстати, да, — подхватила дочь Морского царя. — Нам-то по праву рождения стихия помогает, а у тебя другие хранители.
— Ох, девочки. — Тяжелый вздох Ульяны заставил нас отвлечься от доплывающих последние метры подруг. — Стихия, может, у меня и другая, а вот хранитель… Отец с детства радел о моем здоровье и хорошей физподготовке. И, видать, в силу особенностей семейного фамильяра отдельное внимание уделял плаванью.
— Похвально, конечно, но у Снежаны и Вереи тоже родители требовательные, однако девчонки такого рвения не проявляют. — Я не смогла сдержать усмешки.
— Ага, попробуй тут рвение не проявить, когда тебя батюшка с мостков в воду кидает, а там щука с зубами, как… как… как у ЩУКИ! — возразила дочка Емели, неосознанно потирая лодыжку.
Мы с Пелагеей обменялись понимающими взглядами и, не удержавшись, рассмеялись.
— О чем веселитесь? — поинтересовалась Любава, вылезая из бассейна. Следом за ней потянулись и остальные ёжки.
— Да вот, хочу у Ульяны фамильяра одолжить. Мне скоро к матушке в гости надо будет сплавать, а там один нахальный тритон проходу не дает. Думаю, отменная охрана из щуки выйдет.
— И что, тебе этот нахал совсем не люб?
— Неужели страшненький?
— Или старенький?
Вопросы полились журчащим ручьем, вызывая в памяти приятные воспоминания. Я довольно потянулась, после чего взъерошила короткие волосы и принялась отвечать:
— Не старый, а опытный. Не страшный, а с харизмой. И… да — не люб. Повеселились немного — и хватит, а он слушать не хочет, отлавливает меня и…
— Целует? — У Веселины восторженно заблестели глаза.
— Обнимает?
— Замуж зовет?
— В аквариум прячет! — не выдержала я водопада догадок и проговорилась.
От смущения сильнее проявилась золотая вязь чешуек на коже, и я снова взлохматила волосы.
— А зачем ты к матушке сейчас собралась?
Я с благодарностью посмотрела на Пелагею, сменившую тему.
— За желанием. — Задорное настроение тут же вернулось.
— Эй, а сама ты желания не исполняешь? — удивилась Яника. — Я думала, у вас этот дар передается по наследству.
— То-то и оно, что по наследству. Государыня-рыбка может быть только одна. И я очень надеюсь, что дар не скоро покинет ее. Я мамочку очень люблю.
— Это все понятно, но вот… А как же вы будете решать, кому дар исполнения желаний достанется? Икринок-то у нее, поди, много…
Яника выглядела такой растерянной, что я невольно рассмеялась.
— А это уж дар сам решит, кто самый достойный.
Рядом со мной на полотенце присела Хима и легонько тронула за руку.
— Ты ведь из-за Радомилы хочешь с матушкой повидаться? — поинтересовалась она.
— Верно. — Я накрыла ее пальцы ладонью. — Попытаюсь использовать желание. Правда, придется хорошенько подумать, как оно формулируется. Мама желания на живых существ почти никогда не берется исполнять.
— Почему? — вопрос вновь прилетел от любознательной Яники.
— А потому, что если неправильно сформулируешь — можешь вред непоправимый нанести. Причем тому, кого желали. Очень это тонкая материя — желания.
Запись десятая,
ах, эта свадьба
- Город-легенда, город-загадка.
- Многих проблем непростое решение.
- Будет ли жизнь тут горька или сладка?
- В наших руках снова мира спасение.
Я взяла мужа за руку и чинно последовала за ним по коридору, наивно полагая, что мы направляемся на выход. Поэтому, когда Киан резко нырнул в один из поворотов, увлекая меня за собой, даже не сопротивлялась. А потом оказалось поздно вырываться — меня втолкнули в пустое помещение и закрыли дверь на щеколду. Сидхай самым бессовестным образом прижал меня к стене и принялся целовать. Возмущенный возглас достаточно быстро и позорно перерос в стон удовольствия, следом за которым из головы вылетели все мысли. И я снова растворилась в восхитительных ощущениях, что дарили губы и руки мужа, снова и снова взлетая на вершину блаженства и падая в пучину страсти. Сгорала в жадном пожаре его ненасытности, словно в бреду шепча желанное имя, и бесстыдно умоляла не останавливаться. Он внимал мне, разделяя наше дыхание и биение сердец… одно на двоих.
— Что же ты со мной делаешь? — бессвязно шептал Киан, покрывая мою шею поцелуями. — Свела с ума… Проникла в сны… Мое черноглазое безумие… — Очередной толчок, от которого я замираю на самой грани, и хриплый рык мужа, заставляющий сладко дрожать. — Моя… Только моя, до самого последнего вздоха…
И так это было сказано — непоколебимая уверенность, страх потери, сводящая с ума нежность и боль утраты. Все чувства, что терзали нас обоих, раздувая искры неуверенности. Мы оба боялись одиночества, пряча истинные чувства за масками равнодушия и насмешками. Прятали от мира самое сокровенное — свои сердца, утратив надежду когда-нибудь встретить того, кому не страшно открыть душу.
И сейчас, невзирая на свои страхи, Киан сделал первый шаг навстречу… Еще не признание в любви, но кому нужны слова, когда нежные прикосновения и дурманящие поцелуи говорят намного больше? Морана мне судья, но я не смогла удержаться… И, в очередной раз взлетая на пике наслаждения, я выдохнула самое сокровенное и тайное:
— Люблю тебя…
И мир перестал существовать, растворившись в ярком свете чужих эмоций. Чужая сила омыла, будто теплой водой, впитываясь в кожу и принося с собой негу. Ласково скользила по телу, повторяя движения своего хозяина и признавая во мне… достойную.
— Люблю тебя… — эхом отозвался Киан, прижимаясь лбом к моему лбу и счастливо улыбаясь.
— Что это было? — отчего-то шепотом спросила я.
— Благословение Создателя, — так светло, так радостно заулыбался мой мужчина, превратившись в нашкодившего мальчишку.
— А подробнее? — решила я уточнить на всякий случай, когда меня очень осторожно опустили на пол и помогли поправить платье, отчего-то особенно тщательно разгладив складки на животе.
— Да так… — подозрительно протянул очень хитропопый сидхай, а потом не выдержал и подхватил меня на руки, закружив на месте.
— Киан!
— Что, мое сокровище?
— Ничего, — вздохнула я и уткнулась носом в шею мужа.
У кого-то сейчас состояние непонятной эйфории, так что выведывать подробности бесполезно. Впрочем, скоро сам все расскажет, желая разделить свою радость. Надо только подождать.
— Дорогой, а мы где? — выхватив из круговерти помещения небольшую статую и горящие свечи — много свечей, — решила уточнить я.
— В малой молельне Создателя.
— То есть мы занимались любовью практически в общественном месте, где нас в любой момент могли услышать и увидеть?
— Ну, увидеть не могли, я закрыл дверь. А вот слышали наверняка, но это нормально.
— Да неужели? — язвительные нотки пролезли сами.
— Поверь, мое сокровище, в этой части храма крики действительно нормальное явление. И вообще, что-то мы задержались, а у нас еще свадьба впереди…
— В каком смысле крики — нормальное явление? Киан, ты меня пугаешь.
Но ответа я так и не добилась. Этот наглый белобрысый тип, не оборачиваясь, тянул меня к выходу. Если он думал, что я забуду свой вопрос, то его постигнет разочарование.
Пока мы перемещались по закоулкам храма в поисках выхода, я воскрешала в памяти все известные мне способы допроса как живых, так и мертвых. Пора уже заняться самообразованием и извлечь из мужа всю необходимую информацию и о новом мире, и о новой семье, и о местных обычаях и особенностях.
Однако стоило нам оказаться на улице, все вопросы выветрились из головы. Я едва успела проморгаться от резкой смены мрачных сумерек на — пусть и не яркий уже — дневной свет, как со всех сторон в нас полетели какие-то колючки.
Вернее, вначале я решила, что это колючки, а при ближайшем рассмотрении это оказались дивной красоты засушенные соцветия неизвестного мне растения. Кидали их детишки разного возраста. В основном — мальчики, но и пару девочек я приметила.
— Киан, это что? — поинтересовалась я шепотом, когда муж развернул меня к себе лицом и склонился в явном намерении поцеловать.
— Это местный обычай. Детвора прознала о нашей свадьбе и прибежала поздравить. — Наклонившись, супруг поднял один из цветков. В грубой мужской руке он казался очень хрупким. Нижние белые лепестки изгибались вниз, розовые — чуть поменьше — застыли торчком, а красные тянулись кверху, соединяясь кончиками, словно стенки шатра, и полностью закрывая сердцевину. По лепесткам вязью расползались цветные прожилки, образуя необычный рисунок.
Киан повертел цветок перед моим лицом, давая возможность рассмотреть получше, а потом приладил его в черных волосах над ухом.
— Тебе очень идет. — Чмокнув в нос, муж перехватил ладонь и повел меня прочь. — Как ты понимаешь, с живыми растениями у нас непросто — пустыня не способствует росту и сохранности. А эти цветы оказались довольно неприхотливы, да еще и в засушенном виде выглядят неплохо.
— Действительно красивые, — согласно кивнула я и в упор посмотрела на Киана. — Родной, с дедушкой я уже познакомилась. С племянником тоже. Когда ждать остальную родню?
— С еще одним представителем моего рода ты встретишься уже завтра. А кроме них, и нет никого. Родители и сестра погибли во время Смутной войны.
— Прости…
— Ничего. Не могу сказать, что смирился с их потерей, но со временем стало легче. Я верю, что в мире Теней души обретают покой и ждут, когда мы присоединимся к ним, чтобы вернуться в этот мир вновь.
— Моя подруга верит, что души предков превращаются в звезды на небосклоне. Оттуда они следят за нами и помогают в делах.
— Звезды… Я уже забыл, как выглядит звездное небо.
— Я верю, что когда-нибудь ты увидишь их вновь. А пока поясни еще один момент, что ты там говорил про малую молельню и крики?
— Ничего, мое сокровище, тебе просто показалось.
— Неужели? — прищурилась я, с подозрением глядя на супруга.
— Ага, — кивнул этот невыносимый вредина и подтвердил свою уверенную правоту новым поцелуем.
— Ну ладно, на первое время поверю и отстану. Тогда расскажи, почему храм и площадь вокруг такие серые и невзрачные?
— Это для тебя они невзрачные, а для нас отдушина. Драгоценностей в Сид-Ахай много, но истинная ценность заключается не в блеске и не в золоте…
Я вспомнила, как презрительно отзывались о шрамах Киана его же коллеги, как ценили они внешний блеск.
— Просто красоту все видят по-разному, — согласилась я и решила сменить тему. — А как у вас проходят свадьбы?