Трансакционный анализ в психотерапии Берн Эрик
После нескольких подтверждений этих двух наблюдений доктор Кью снова вмешался.
Рис. 16
– Мне кажется, что больше похоже на это, – и он начертил на доске структурную диаграмму, как на рисунке 16б. – Похоже, что вы носите с собой внутри маленького мальчика, даже когда становитесь взрослыми, и время от времени он высовывается.
– Несколько лет можно даже не ощущать, что он здесь, – с чувством сказал мистер Четвертый. – И однажды – бах! И он показался.
– И даже если родители больше не рядом с вами, – продолжал доктор Кью, – вы как будто и их носите в себе, куда бы вы ни пошли, и это имеет отношение к вашим поступкам, как уже сказал один из вас. Так что, если большой овал представляет вашу личность, верхняя окружность будет вашими матерью и отцом, которых вы носите в своем сознании, средняя окружность – это взрослый, каким вы хотите стать и каким являетесь, и нижняя окружность – маленький мальчик, который выступает, когда вы приходите домой, или вообще проявляет себя и причиняет вам неприятности. Но помните, если даже иногда вы из-за него попадаете в неприятности, в нем много хорошего, и это хорошее можно извлечь, и его приятно иметь рядом с собой, так что не называйте его «детским» и не старайтесь от него избавиться. Надо попытаться понять его, как вы хотели, чтобы вас понимали родители, когда вы сами были детьми.
– Это вполне разумно и понятно, – сказал мистер Шестой.
– Ну что ж, – сказал доктор Кью, – полагаю, наше время истекло. Думаю, я узнал, что хотел. Вы хотите что-нибудь сказать им, доктор Зет?
Доктор Зет покачал головой.
– Спасибо всем за то, что пришли, – сказал доктор Кью. – Надеюсь, мы с вами еще увидимся.
– Спасибо вам, доктор, – говорили они, выходя.
Доктор Зет и доктор Кью направились в помещение для персонала, где должна была состояться лекция доктора Кью о его подходе к групповой терапии. Вначале доктор Кью попросил доктора Зет рассказать о встрече, которая только что закончилась. После того как доктор Зет изложил общие положения, включая жалобы пациентов, доктор Кью спросил:
– Не возражаете, если я дополнительно изложу некоторые подробности?
– Вовсе нет, – ответил доктор Зет.
Доктор Кью подробней рассказал о происходившем, примерно так, как было представлено здесь. Закончив, он спросил доктора Зет:
– Точно ли я описал происходившее или вам кажется, что что-то я придумал?
– Мне кажется, что изложено точно, – сказал доктор Зет.
Первое предвиденное возражение сделал доктор А.
– Вы, должно быть, подбросили им подсознательные намеки.
– На этот случай с ними был квалифицированный наблюдатель – доктор Зет, – заметил другой работник больницы, доктор Б.
Доктор Зет покачал головой:
– Мне так не показалось.
– Они вам преподнесли на тарелочке все, что вы хотели, – заметил доктор В., читавший статью об элементарном структурном анализе.
– Не думаю, чтобы это произошло из-за подсознательных намеков, – сказал доктор Кью. – Мой опыт говорит, что, если внимательно слушать пациента или группу пациентов в течение первого часа или в любой другой час, почти неизбежно они что-нибудь скажут о двух способах мышления, двух состояниях сознания или двух формах поведения, одно из которых удивляет, тревожит другое и не одобряется им. На мой взгляд, это самое обычное и частое явление во всех психиатрических интервью с разными типами подходов. Возможно, это единственное, что у них общего. Далее, обычно пациенты называют одну из этих форм мышления или поведения детской и относятся к ней неодобрительно.
Во всяком случае, нет никакого смысла говорить о том, давал ли я им подсознательные намеки. Даже если и давал, то, по-моему, это не важно. Дело в том, что если я и делал такие намеки, то точно так же поступали и другие терапевты. На моем языке, каждый терапевт, знает он об этом или нет, учит пациентов тому, как он хочет играть с ними в групповую терапию. Следовательно, проблема заключается в том, насколько хорошо он их этому учит, и я полагаю, что мой способ дает наилучшие результаты, и не только у меня. Я сделал одно: немного ограничил их, когда они попытались поиграть со мной так, как привыкли с доктором Зет, подробно рассказывая о своих детских впечатлениях. В этом случае я определенно сказал им, чего не нужно делать, но почти не говорил о том, что нужно делать. Это получилось у них естественно.
Любопытно, что, когда доктор Кью посетил другую группу в этой больнице, слова «ребяческий», «незрелый», «играть» и «играть в игры» не раз употреблялись в течение всего занятия.
6. Социальный контроль
Следующий пример иллюстрирует установление социального контроля, в особенности по отношению к «семейным играм». Это отчет о девяностом занятии группы матерей с трудными детьми. Группа начала работать 21 месяц назад, когда социальный работник детского отделения психиатрической клиники большого города отобрал восемь матерей; он посчитал, что женщинам полезна групповая психотерапия. Эта женщина, работник клиники, разбиралась в психоанализе, но совсем или почти совсем не была знакома с трансакционным анализом, который в то время вообще находился в эмбриональном состоянии; не было у нее и опыта в групповой терапии. Ей не предлагались никакие критерии отбора, и терапевт без возражений или предварительных интервью принял всех пациенток, которых она ему прислала. На протяжении работы группы некоторая часть обучающихся присутствовала на занятиях в качестве наблюдателей; в их число входили четыре старших социальных работника, один социальный психолог и один практикующий терапевт. Группа регулярно собиралась за столом, и на занятиях активно использовалась доска, когда это было целесообразно.
План терапевта состоял из следующих фаз: структурный анализ, трансакционный анализ, анализ игр, социальный контроль. На девяностом занятии присутствовали четыре пациентки, которые были в группе с самого начала, и одна, начавшая посещать занятия на пятнадцать месяцев позже.
Вкратце.
1. Миссис Эсмеральда, 30 лет, побывала ранее на нескольких интервью с психоаналитиком, который являлся социальным работником, но после того как поступила в группу, индивидуальную психотерапию не проходила.
2. Миссис Гарнет, 40 лет, на протяжении всего периода проходила индивидуальное лечение у другого терапевта.
3. Миссис Лазули, 45 лет, то же самое.
4. Миссис Спайнел, 35 лет, ранее не лечилась.
5. Миссис Амбер, поступившая в группу позже других, 40 лет, то же самое.
Все пять жили с мужьями. Их дети страдали разнообразными нарушениями поведения, такими, как воинственность, изоляция, деструктивность, с такими симптомами, как бессонница, фобии и, в случае миссис Амбер, астма. На протяжении всего курса лечения никто из пациенток не встречался с терапевтом индивидуально, никто из них и не просил об индивидуальном интервью, хотя запретов на это не было.
Как и следовало ожидать, первые несколько недель прошли в игре «Родительский комитет». Однако как только женщины освоили принципы трансакционного анализа, они поняли, что, занимаясь развлечениями, зря теряют время, и сосредоточились на анализе трансакций, которые происходили в группе. Когда дома происходило что-нибудь особенное и пациентка испытывала потребность рассказать об этом в группе, они и к этому подходили трансакционно и почти не тратили времени на игру «Почему бы тебе не… Да, но…», к которой с самого начала имели большую склонность. То есть, вместо того чтобы делать необязательные и ненужные предложения, когда кто-то поднимал личную проблему, они предпочитали анализировать структурное происхождение и мотивации стимулов и реакций в ходе инцидента.
Диаграмма рассаживания этой встречи показана на рисунке 16в. Первоначальный отчет продиктован терапевтом в присутствии наблюдателя сразу после занятия. Настоящая версия сжата и избавлена от не относящегося к теме материала с целью продемонстрировать главное в этом занятии. По мнению наблюдателя, отчет точно передает происходившее, и в нем нет заметных искажений со стороны терапевта. В настоящее время группа перешла на более продвинутый уровень, но, поскольку именно это занятие обозначило достижение нескольких скромных целей, терапевт на нем был более активен, чем обычно.
Присутствуют (по часовой стрелке): Лазули, миссис Игрек (наблюдатель), Спайнел, Гарнет, Эсмеральда, Амбер, доктор Кью (терапевт).
Э с м е р а л ь д а: Меня с самой пятницы кое-что тревожит. Я купила стол, но, когда привезла его домой, была недовольна. Мне казалось, что после всего того, что я узнала здесь, могу покупать то, что хочу, а не то, что навязывает мне продавец. Взрослый знал, чего хочет, но не мог сопротивляться Ребенку продавца.
К ь ю: В этом и заключается работа продавца. Он умеет профессионально обходить Взрослого и обращаться к Ребенку покупателя. Если бы он не умел этого делать, то долго бы не проработал. Если он хорош в своем деле, то знает все способы, как добиться от Ребенка того, чего хочет.
Л а з у л и: Я стыжусь ничего не купить после того, как они затратили на меня время.
К ь ю: Что ж, как вы уже знаете, окружающие могут с выгодой для себя использовать слабость вашего Ребенка. Вы здесь многому научились, вам нужно только больше использовать эти знания в мире, а магазин – самое подходящее место для начала. Никто в этой группе ничего не должен продавать; но вы все должны уметь покупать то, что вам нужно. Вам нужно, чтобы Взрослый осуществлял контроль; нужно помнить, что продавец – хорошо подготовленный профессионал, умеющий добраться до вашего Ребенка. Но вы должны знать и свои ограничения. Если вы знаете, что ваш Взрослый способен противостоять продавцу только в течение десяти минут, тогда к концу этих десяти минут, если вы еще не приняли решение, лучше уйти из магазина, чем рисковать тем, что верх возьмет ваш Ребенок. Вы всегда можете вернуться позже. Если вы будете так поступать, то оправдаете затраты на лечение, а это очень хороший способ доказать, что лечение было полезным. Но главное в том, что вам нужно активнее пользоваться своими знаниями. Просто говорить об этом недостаточно, и мне кажется, что вы готовы начать действовать.
Э с м е р а л ь д а (первоначально застенчивая, смущающаяся женщина, которая редко говорила в группе): Моя дочь Беа впадает в депрессию, и мне кажется, это потому, что на прошлой неделе она мне сказала: «Мама, мы с Брендой заметили, что вы с папой больше не ссоритесь, и нам кажется, что что-то не так». Мне кажется, что, с тех пор как я поменяла свою игру, мы с мужем больше не играем в «Скандал». Дети ожидают, что мы будем это делать, а когда мы не делаем, они испытывают разочарование. Мне нужно как-то помочь дочери.
К ь ю: Вы хотите сказать, что ее сценарий предполагает ссорящихся родителей.
Э с м е р а л ь д а: Да, это был не очень конструктивный сценарий, но привычный, без всяких сюрпризов, и теперь, когда он перестал действовать, она не знает, что делать.
К ь ю: Как мы уже не раз замечали, когда чей-нибудь сценарий нарушается, человек испытывает смущение, депрессию и, может быть, гнев.
Э с м е р а л ь д а: Да, мне кажется, в этом все дело, и я думаю, что смогу ей помочь найти более конструктивный сценарий.
Л а з у л и: Знаете, я заметила, что мне нужно ссориться с сыном, а потом жаловаться мужу или ссориться с мужем и жаловаться сыну. Вот что мне хочется делать, когда какое-то время все идет хорошо.
К ь ю: Может, вы как-нибудь узнаете, почему вашему Ребенку нужно причинять неприятности, когда все идет хорошо. То, что вы описываете, представляет собой доступный изменениям сценарий с тремя участниками: тем, который выступает как «оно», тем, с которым он ссорится, и тем, кому он жалуется. Тот, с кем ссорятся, и тот, кому жалуются, могут меняться местами. Мне кажется, что может меняться и третий участник. Может, временами миссис Лазули исполняет роль другого участника, а не «оно». Может, она играет того, кому жалуются, или того, на кого жалуются. Иными словами, возможно, это сценарий для всей семьи, и любой член семьи может выступать в любой роли, и именно из этого состоит важная часть семейной жизни. Думаю, миссис Лазули стоит понаблюдать и проверить, так ли это.
А м б е р: Сегодня я хочу кое-что сказать вам. Мне тоже нравится ссориться. Поэтому я и ссорюсь со своей дочерью.
К ь ю (со смехом): Я рад, что вы наконец признались, что вам нравится ссориться.
А м б е р: Мне нужно ссориться, чтобы сохранить заинтересованность.
К ь ю: Примерно как миссис Лазули?
До сих пор миссис Амбер ограничивала свою деятельность в группе участием в обсуждениях и последовательно защищалась от обвинений в том, что она несговорчива и любит спорить. Особенно яростно она защищала исключительно аллергическое происхождение астмы своей дочери. К данному моменту с помощью тактичных вопросов был прояснен ход ее «ссор» с дочерью, и перед самой миссис Амбер и членами группы был представлен следующий сценарий.
Вначале ребенок становится гиперактивным. Это раздражает мать, которая бранит дочь. Когда мать достаточно раздражена, у ребенка начинается приступ астмы. Это еще больше сердит мать. Потом мать испытывает угрызения совести и извиняется перед дочерью. После того как естественным образом приступ заканчивается, заканчивается и сценарий.
К ь ю: У миссис Амбер есть несколько возможностей проверить, на самом ли деле это сценарий. Если она не будет следовать сценарию дочери и если это действительно сценарий, дочь начнет беспокоиться. Это лучший способ. Например, что произойдет с дочерью, если миссис Амбер не станет сердиться на ее гиперактивность, но справится с ней как-то по-другому.
А м б е р: Иными словами, я не должна обращать на это внимание.
Э с м е р а л ь д а: Он не это имеет в виду. Он хочет сказать: не делайте то, что требует от вас сценарий.
К ь ю: Совершенно верно. Можете не обращать внимания, можете мириться, даже подбадривать ее. Делайте то, что вам больше подходит, но только не то, чего она от вас ожидает. Еще один момент, когда вы можете поэкспериментировать: не сердитесь, когда у нее приступ астмы; и третий: не сожалейте, если рассердились, или по крайней мере не показывайте ей, что жалеете. Если это сценарий и вы его нарушили, она или впадет в депрессию, потому что не может с этим смириться, или станет настаивать на своем, станет еще активней, приступ астмы будет сильней; или, наконец, и это лучше всего, она может просто остановиться и подумать, и вот тогда вы на самом деле кое-чего достигнете.
Э с м е р а л ь д а: Но бесполезно делать это один раз, нужно по-разному делать это снова и снова, пока она не убедится, что вы не собираетесь играть с ней, как она этого хочет.
С п а й н е л: Я больше не играю в игру сына, и это действует. Вчера он подошел ко мне и сказал: «Буду играть в Долтона, преступника». Он взял пистолет и закрыл платком лицо. Вместо того чтобы скандалить, как обычно, я не обратила на него внимания, и он наконец бросил платок и ушел.
К ь ю. Отличный пример того, как работает игра. Взрослый сына миссис Спайнел говорит: «Я буду играть в Долтона», хотя Ребенок на самом деле хочет поиграть в «Скандал». А когда она отказывается играть в «Скандал», он тоже отказывается от игры.
(Говоря языком трансакционного анализа, это была совсем не та миссис Спайнел, которая год назад в отчаянии просила совета, как справиться с «преступным» сыном.)
К ь ю: Миссис Гарнет, вы сегодня ничего не говорите.
Г а р н е т: Мой муж все равно что ребенок, и до сих пор я с ним играла в это.
К ь ю: Может, даже больше. Может, временами вы провоцировали его на это. Вы должны были это делать, если это ваша общая игра. Если вы с ним играете в «Семью», вам это нужно не меньше, чем ему.
Г а р н е т: Я всегда выливала его сваренное всмятку яйцо в чашку, но потом решила, что не буду играть роль его мамы, и сказала, чтобы он сам разбил яйцо; он расстроился, а я рассердилась. В тот раз я впервые поняла, почему сержусь на него. И с тех пор все чаще и чаще отказываюсь играть в его мать, а он все больше и больше расстраивается, а я сержусь.
С п а й н е л: Кажется, вы обнаружили кое-что еще.
К ь ю: Давайте подумаем об этом. Если его сценарий нарушен, это вызовет у него депрессию, и он захочет уйти, если не найдет, чем заняться. Может, вам не следует слишком подталкивать его.
Г а р н е т: Что ж, у него есть к кому обратиться. Он уже лечился в клинике и всегда может туда вернуться.
К ь ю: Тогда у него есть другой выход, так что, вероятно, можно безопасно отказываться от игры и дальше. Знаете, эта сессия мне особенно интересна, поэтому я говорю больше чем обычно. Теперь вы знаете, что я хотел показать вам. Вы кое-что знаете о Родителе, Взрослом и Ребенке в каждой из вас, можете различить их и понимаете, в какие игры играете дома: вы видели, как играете в те же игры здесь, в группе. И, как показала нам сегодня миссис Эсмеральда, в эти игры играют целые семьи, и если кто-то прекращает играть, это расстраивает всех остальных, включая детей. Так что впервые есть толк в разговорах о ваших детях, потому что теперь мы знаем, о чем говорим, в чем заключается реальная проблема и как нам обсуждать ее таким образом, чтобы получить подлинное понимание. Как видите, это совсем другое дело, чем ваши первоначальные разговоры о детях. Помните, несколько месяцев назад я отсутствовал и вы встречались без меня; чтобы заполнить время, вы играли в «Родительский комитет», а потом решили, что это напрасная трата времени.
С п а й н е л: Знаете, я думаю, мой муж тоже захочет прийти в клинику. Это возможно?
К ь ю: Вы хотите превратить нашу группу в брачную, чтобы мужья и жены занимались вместе?
Л а з у л и: Мой муж тоже пришел бы, если это возможно.
К ь ю: Что ж, если хотите что-нибудь с этим сделать, свяжитесь с мисс (социальный работник, занимающийся приемом) и поговорите с ней.
Обсуждения после групповой встречи.
Присутствуют: миссис Игрек, наблюдатель; мистер Кью, терапевт.
И г р е к: Вы говорили больше обычного.
К ь ю: Эта встреча на самом деле меня взволновала. Это кульминация работы, занявшей двадцать один месяц. Думаю, они все многим обязаны терапевтической группе; хотя две из них проходят и индивидуальную терапию, там ориентация совсем иная.
И г р е к: Похоже, они овладели точными техническими знаниями и в определенной степени умеют их применять. На меня самое большое впечатление произвел энтузиазм, с которым они покидали занятие. Я слышала их разговор за кофе, и некоторые из них упоминали мисс (социальный работник, занимающийся приемом). Меня удивило, что и миссис Амбер пошла с ними. Я знаю, у вас были насчет нее сомнения. А миссис Лазули постоянно говорит о своих отношениях с мужем.
К ь ю: Да, с этим справиться будет трудно. До сих пор она все проделывала легко, но теперь нам придется заняться ее привычкой защищать его, и боюсь, это ее потрясет. Она играет в два типа «Семьи»: в одном я – ее отец, а в другом ее муж – маленький мальчик.
И г р е к: Меня интересует, действительно ли перемены в их поведении влияют на их детей, но тут столько переменных, что не стоит в это углубляться.
К ь ю: Пусть занимается этим кто-нибудь другой, если хочет. Для нас на данной стадии достаточно того, что говорят эти женщины.
7. Дальнейший прогресс
Из протокола очевидно, что эти женщины (за исключением, может быть, миссис Амбер, позже других пришедшей в группу) обладают хорошим представлением о том, что они делают во многих ситуациях и чего пытаются достичь с помощью групповой терапии. В некоторых случаях есть свидетельства социального контроля в повседневной и семейной динамике. Клинически наблюдается более редкое проявление различных фобий или даже их исчезновение, больше стремления жить в мире и ослабление проявлений симптомов с помощью контроля социальных связей (а не с помощью ухода от них). Поведенческие образцы становятся более разнообразными, у пациенток есть возможность выбора. Ранее наблюдалось неумолимое, неосознаваемое и стереотипное продвижение к бесплодному или нежелательному поведению с усилением клинических симптомов, связанных со взаимным (вместе с членами семьи) участием в играх. Теперь это продвижение можно остановить сознательным вмешательством и знанием окончательного результата таких игр: остановка возможна либо на первых же ходах, либо в дальнейшем в критические моменты, о чем свидетельствуют взаимоотношения миссис Амбер с дочерью. Со Взрослым обращаются как с мышцей, которая от упражнений становится сильней. Прогресс пациенток оправдывает такой подход. По мере продолжения лечения Взрослый все больше и больше способен контролировать Ребенка и вмешиваться не только во внешние взаимоотношения, но и в конфликт между внутренним Ребенком и внутренним Родителем. Не следует недооценивать терапевтическое воздействие успешного социального опыта на Ребенка и Взрослого. Одновременно наблюдаются социальные и симптоматические улучшения и у близких пациенток, включая детей, из-за которых они прежде всего и пришли в группу.
Даже если эти улучшения в данных обстоятельствах не кажутся поразительными, они представляют большой интерес для терапевта, потому что означают, что он достиг поставленной первоначальной цели и сделал это с предсказуемостью, точностью, разумностью и контролем; и в особенности потому, что смог делиться последними тремя качествами с пациентками на всем протяжении лечения.
На девяносто первом занятии сами пациентки, без предложения со стороны терапевта, начали переносить фокус с изучения внешних выгод (первичной, вторичной, социальной и биологической) на изучение внутренних выгод.
Г а р н е т: Я заметила вчера, что я счастлива и напеваю во время мытья ванны, и тут мне в голову пришла мысль: «А что, если моего сына убьют?» Я остановилась и спросила себя, почему я об этом подумала, и тут же поняла, что просто не могу позволить себе быть счастливой, и мне нужно все испортить. Я начала вспоминать и поняла, что делала это много раз и что в этом моя реальная проблема. Раньше я никогда этого не сознавала.
Л а з у л и: Я тоже так делаю.
Остальные члены группы присоединились к обсуждению, и таким образом внимание всей группы от предыдущих проекций и забот было перенесено на реальный интерес к их собственной индивидуальной психодинамике. Теперь игры и сценарии, как те, что представили миссис Лазули и миссис Амбер, стали видны в новом свете. Вместо того чтобы рассматриваться как социальная операция, предназначенная для извлечения максимальной внешней выгоды, они теперь могли исследоваться как попытки разрешить внутренние конфликты с внутренними выгодами, и на первый план выступили их функции как средство получения тайного сексуального удовлетворения, уверенности и защиты. (То, что обычно именуется «защитой» или «защитными операциями», обладает такими же или еще более важными функциями в предоставлении инстинктивного удовлетворения. В противном случае люди никогда не разговаривали бы друг с другом, потому что в большинстве случаев молчание является лучшей «защитой».) Знания и опыт, приобретенные этими женщинами за первые девяносто встреч, не только помогли достичь терапевтической цели, но подготовили их к дальнейшему продвижению.
Хотя «психоаналитический» групповой терапевт может испытать зуд (даже при чтении этого отчета) продолжить работу по общепринятым линиям, опыт автора свидетельствует, что на данной стадии это не самый плодотворный подход. Поэтому последующая терапия состояла в продвинутом трансакционном анализе с особенным вниманием к следующим моментам:
1. Появление в каждом случае большего количества игр, которые внешне кажутся различными, но со временем выясняется, что для каждой пациентки у них одно и то же ядро.
2. Тот факт, что игра, которая вначале осознается как случайная и редкая, оказывается используемой постоянно с одними и теми же людьми ежедневно и на протяжении всего дня.
3. Соответствие этой игры истинному долговременному сценарию во всех трех его аспектах в виде протокола, собственно сценария и адаптации.
4. Структурный анализ второго порядка (см. главу 16).
Например, тонкая игра, в которую миссис Амбер играла в группе, долго не распознавалась, но со временем стало очевидно, что она на протяжении часа играет в нее снова и снова, и остальным членам нетрудно было представить себе, какое действие эта игра оказывает на двенадцатилетнюю дочь миссис Амбер. Игра «Угол» может быть описана так: «Ну, я ответила на твой вопрос, и ты не в состоянии ничего мне сказать, ты лишилась дара речи». Она играла в нее столь многочисленными способами, что общий элемент – стремление заставить собеседника потерять дар речи – долго оставался незамеченным. Это было связано с ее эдиповым протоколом, – она и ее отец против матери или она против обоих родителей, чтобы на нее обращали больше внимания, чем на сестру. Вскоре стало возможно структурно связать эту игру с ее «Профессором», проницательным Взрослым (второго порядка) компонентом ее Ребенка. В данном случае это был иезуитский или талмудический профессор, доктор софистики и казуистики.
8. Уход из группы
Уход из терапевтической (или любой другой) группы зависит от прогресса в играх индивида. Из материнской группы ушло семь членов, потому что по разным причинам их игры не проходили удовлетворительно и они не могли справиться с усиливающейся тревогой. Этот феномен может быть проиллюстрирован двумя простыми примерами.
Миссис Хей была опытной клинической пациенткой и хотела, чтобы психотерапевт играл в «Психиатрию», а члены группы были бы субъектами этой игры. Терапевт, который на начальных стадиях сам не знал, что делает, отказался играть, в результате она заявила, что больше не может нанимать няньку для ребенка и поэтому уходит из группы. Больше о ней ничего не было слышно.
Миссис Вэв была ханжой, которая стремилась играть в «Какой ужас!». Психологически она была Родителем, склонным к линчеванию и избиению детей. И когда группа отказалась играть с ней, была очень недовольна.
Примечания
Физические аспекты групповой терапии не имеют отношения к настоящему обсуждению, но о них можно вкратце упомянуть. В течение последних двух лет группа матерей собиралась в небольшом помещении без стола, и трансакции, вероятно, были более прямыми, чем при прежней организации. Оптимальный размер терапевтической группы Тригант Берроу, первый представитель групповой динамической психотерапии, определил в десять человек. Сегодня большинство терапевтов предпочитает восемь участников, а некоторые сокращают это число до шести. Для группы в восемь человек длительность сессии в один час недостаточна, а в два часа – слишком велика.
На протяжении четырех лет в группу матерей входило семнадцать женщин, семь из них прекратили посещение, не достигнув никакого результата, что чуть меньше ожидавшейся пропорции.
Бах, один из наиболее проницательных и творческих авторов по вопросам групповой терапии, несколько лет назад независимо отмечал некоторые принципы, имеющие отношение к играм в групповой терапии. В частности, он подчеркивает большую роль получаемого удовлетворения, чем защитные функции того, что называет «ситуационными операциями». То, что он называет «контактными операциями», близко соответствует тому, что в данной работе называется «договоренностью».
Часть IV
Перспективы трансакционного анализа
Глава 16
Детальная структура личности
Вполне вероятно, что анализ структуры личности, приведенный выше, достаточен для занятий терапией в течение всей жизни, как он служил и автору на первой фазе клинической формулировки этих идей. Однако наблюдатель, обладающий любознательностью выше средней, после овладения элементарным структурным анализом и применения его в клинической практике начнет замечать сложности, которые свидетельствуют о желательности дальнейшего углубления в тему.
Мистер Дейтер В, 23-летний пациент, рассказал следующий сон: «Мне снилось, что я маленький мальчик Ре и сосу палец, хотя я чувствовал, что слишком велик для этого, и меня тревожило, что скажет мама, если увидит меня. Знаете, я всегда испытывал вину Р, что обманываю ее».
Очевидно, что пересказывает этот сон Взрослый В, что появляются в нем Ребенок Ре, осуждающий Родитель Р, который заставляет испытывать вину перед матерью. Сон представляет структурную проблему, которую можно решить, наблюдая за реальными детьми.
Мальчик начал сосать палец в четыре года, после появления младшей сестры. Мать его рассказала, что Аарон сосал палец до двух лет, но потом отказался от этой привычки, пока на сцене не появился новый младенец. Аарон сам чувствовал, что поступает неправильно, он слишком большой, чтобы так делать, но, когда случалось что-то плохое, он все равно это делал. Сестре исполнилось три, и, когда все было хорошо, дети по-дружески играли вместе. Аарон показывал ей, как строить дома из кубиков, как играть в игры. Если она вела себя слишком шумно, неряшливо или неосторожно, он говорил: «Ты не должна так делать. Нужно положить вещи на место, где ты их взяла» и т. д. Мать рассказывала об этом гостям, и, когда гости отправлялись в детскую, чтобы поздороваться с детьми, Аарон обычно бывал в одном из трех состояний: дулся, играл с сестрой или поучал ее по-родительски.
Нетрудно диагностировать эти три состояния Аарона как Ребенка, Взрослого и Родителя соответственно. В сущности, и маленькая девочка, возможно, подражая брату, проявляла ту же трихотомию, причем Родительская стадия у нее проявлялась в болтовне. При наблюдении за детьми в очень раннем возрасте, когда грудь или бутылочка начинают восприниматься как отдельные объекты со своей собственной реальностью, можно заметить отличия неопсихического функционирования от археопсихического. Позже начинает проявляться и подражание родителям.
Аарон проявлял ребячьи черты, характерные для его возраста: стремление защитить младшую сестру, проницательность в обращении с людьми и вещами, – вместе с различными реакциями, которые были пригодными для него способами справиться с удовольствием или раздражением. Вдобавок имели место регрессивные феномены: возвращение к избегавшемуся прежде архаическому способу реагирования путем сосания пальца. Эти классы поведения делают возможным структурную диаграмму этого ребенка, показанную на рисунке 17а: Родительское состояние Эго, которое проявлялось, когда он вел себя как родители; Взрослое – в обращении с кубиками, играми и людьми, вместе с эмоциональными реакциями, соответствующими его возрасту; и состояние Эго Ребенок, в котором он регрессировал к формам поведения, от которых уже отказался раньше. Родитель заставлял его чувствовать себя неловко, когда он сосал палец; Взрослый тоже, наблюдая за его поведением, сознавал, что что-то не так. Короче, структура личности аналогична структуре взрослого. Аарон во многих отношениях был похож на то, каким видел себя в некоторых снах мистер Дейтер.
Рис. 17
Вот что происходило с мистером Дейтером: когда он находился в ситуации и состоянии сознания, представленном сном, примерно в шестилетнем возрасте, его старшая сестра вбежала в комнату и сказала, что его мама ранена в автокатастрофе. Вся психологическая структура оказалась травматически закрепленной. Таким образом, когда в более поздние годы проявлялся его Ребенок, обычно в ситуациях, когда его уличали в какой-нибудь лжи, – возрождалась именно эта психологическая структура. Чтобы представить на структурной диаграмме не только стремление сосать палец, но и испытываемое при этом чувство вины и объективную оценку, нужно все это включить в Ребенка. Это тот Ребенок, который проявляется в его сне. Состояние сознания, в котором он пересказывает этот сон, соответствует Взрослому, а Родитель представлен сознанием вины по отношению ко всем способам, какими он обманывал мать. Поэтому на рисунке 17б Ребенок воспроизведен с рисунка 17а – это полная структура личности, занимающейся регрессивным сосанием пальца, – тогда как текущие Взрослый и Родитель мистера Дейтера представлены обычным способом.
Смысл этого в том, что при более внимательном анализе выясняется, что «Ребенок» состоит из архаичного Родителя, архаичного Взрослого и еще более архаичного Ребенка. В тот момент, когда «Ребенок» был травматически зафиксирован, он уже представлял собой полную личность, включавшую все три элемента. Клинически в большинстве случаев вполне достаточно обращаться с Ребенком как с недифференцированной сущностью, но в особых случаях бывает желательно делать более подробный анализ. Внутренняя структура отличает феноменологического Ребенка от концептуализированного, неструктурированного психоаналитического «Ид». Рисунок 17б может быть назван структурным анализом второго порядка.
В редких случаях возможен даже анализ третьего порядка. Реальный ребенок, сосущий палец в возрасте двух или трех лет, может уже обладать примитивными Родителем (зачаток состояния Эго Родитель) и Взрослым и временами может тоже регрессировать к состоянию Эго, которое отражает, скажем, травму отнятия от груди. Таким образом, мы можем обнаружить (рисунок 17в) Ребенка3 (травма отнятия от груди), представленного в Ребенке2 (регрессивное сосание пальца), который является архаичным аспектом Ребенка1 (шестилетнего). Эта хорошо известная ситуация интуитивно представляется в виде девочки на противне, которая держит в руках противень, и т. д. до бесконечности. Рисунок 17в представляет анализ третьего порядка в виде таких серий последовательного развития.
Обратившись к Взрослому, мы установим, что во многих случаях ребячьи черты интегрируются в состояние Эго Взрослый способом, отличным от контаминации. Механизм этой «интеграции» еще предстоит изучить, но можно отметить, что определенные люди, функционируя в роли Взрослого, проявляют обаяние и открытость, характерные для детей. Но наряду с этим они обладают чувством ответственности по отношению к человечеству, которое можно подвести под классический термин «пафос». С другой стороны, существуют моральные качества, которые повсеместно ожидаются у людей, принимающих на себя взрослую ответственность; это такие качества, как смелость, искренность, верность и надежность, отвечающие не только местным представлениям и предрассудкам, но и общечеловеческому этосу. В этом смысле можно сказать, что Взрослый обладает и ребячьими, и этическими аспектами, но это представляет наиболее сложные сферы структурного анализа и в настоящее время не может быть окончательно истолковано. Однако с академическими целями и для объяснения некоторых клинических феноменов возможно разделить Взрослого на три области. Трансакционно это означает, что всякий функционирующий в роли Взрослого в идеале должен проявлять три типа тенденций: личную привлекательность и отзывчивость, объективную обработку данных и этическую ответственность; соответственно они представляют археопсихические, неопсихические и экстеропсихические элементы, «интегрированные» в неопсихическое состояние Эго, возможно, как «влияния» в манере, описанной в двадцатой главе. Эта предварительная формулировка представлена на рисунке 17г. «Интегрированная» личность обаятельна и т. д., храбра и т. д. в своем Взрослом состоянии, независимо от качеств, которыми она обладает в состояниях Эго Ребенок или Родитель. «Неинтегрированная» личность может возвратиться к обаятельности или чувствовать, что должна быть храброй.
Тонкую структуру Родителя иллюстрирует мистер Трой.
Его отец, подобно всем остальным людям, проявлял все три типа поведения: экстеропсихическое, неопсихическое и археопсихическое; и мистер Трой в своем обычном состоянии Эго Родитель повторял их. Подобно отцу, он отличался яростными, иррациональными предрассудками, в особенности в отношении детей. Наряду с этим он демонстрировал поверхностную проницательность в обращении с «женщинами», в чем также повторял поведение отца. (Оно отличалось, например, от его тревожного, ребячьего послушания в присутствии «леди».) А с некоторыми типами женщин он погружался в своего рода садистскую игривость того же типа, которая заставила его мать развестись с его отцом. Аналогично в группе Магнолия проявляла «традиционный» фанатизм своей матери, материнское «превосходное» знание грамматики и правил дикции и материнскую нетерпимость. Остальные члены группы раздраженно реагировали на эти проявления. Они ясно осознавали, что среди них не Магнолия, а ее мать, которая, как они выражались, пытается покрыть происходящее «потолком». Им не нужны были «родители» в группе. Когда в ходе терапии проявлялась «реальная Магнолия», то есть ее Взрослый или Ребенок, она была совершенно иной, и воспринимали ее хорошо, по-другому.
Эти подробности представлены на рисунке 17д, где ради полноты показано и «горизонтальное» разделение на Ребенка, Взрослого и Родителя, и «вертикальное» разделение отцовского и материнского влияний. Родитель2, «Родитель в Родителе», разумеется, представляет влияние родителей родителей, дедов и бабушек, хранителей «традиционных» семейных отношений, в которые может входить все что угодно, – от колониальной ирригации или виртуозности в пороках до социальной, военной, коммерческой или стоической гордости. Анализ третьего порядка, показанный на рисунке 17е, разделяет Родителя2 на Ребенка, Взрослого и Родителя3 – последний отголосок прадедов.
При наличии хорошего генеалогического материала тонкий анализ Родителя можно еще больше углубить, уходя в прошлое. Теоретически, согласно принципу противня, его можно возвести к первым предкам человека.
Полный структурный анализ второго порядка показан на рисунке 17ж. Если такая диаграмма строится шаг за шагом в ходе длительной терапии на основе клинического материала, пациент может быть вполне способен справиться с ней и понять личное значение каждой ее области. Такой продвинутый структурный анализ может быть желателен при работе с проблемами характера. В особенности интересны в этом случае сегмент Ребенка в Родителе и часть Взрослого в ребенке.
Приводимая ниже иллюстрация показывает, как может возникнуть в клинической ситуации структура второго порядка.
25-летняя женщина, мисс Зойон, описала тревожный период в своей жизни, когда ей было десять лет. Она росла в очень набожной семье и в этом возрасте начала одержимо размышлять над проблемой, был ли у Иисуса пенис. Когда у нее возникали такие мысли, она говорила себе: «Ты не должна так думать, это плохо». И старалась заняться чем-то, чтобы отогнать такие мысли, например строить кукольный домик. Она очень объективно изложила эту историю в группе и добавила: «Должна заметить, что не горжусь собой за такие мысли, но тогда они приходили мне в голову, как я ни старалась их прогнать».
Структурный анализ этого эпизода можно понять, обратившись к рисунку 17б, 25-летняя женщина, объективно рассказывавшая в группе об этом происшествии, говорила в состоянии Эго Взрослый, которое представлено средней окружностью В. Серьезное, но не униженное извинение в конце намекает на существование бдительного, но не очень сурового Родителя первого порядка, представленного верхней окружностью Р и отражающего действительные свойства ее Родительского отношения, когда они проявлялись. То, что она описывала, было полным детским состоянием Эго, представленным в целом нижней окружностью Ре1. Это структурный анализ первого порядка.
Ее состояние сознания в возрасте десяти лет, как она об этом рассказывала, представлено тремя компонентами. Вначале это архаичный компонент, который прорывается в сознание и который представлен Ребенком второго порядка Ре2. Ребенку Ре2 противостоит Родитель второго порядка (Р в нижней окружности) с запретом: «Ты не должна думать о таких вещах», что исторически оказывается внутренним голосом ее матери. Конфликт разрешается Взрослым второго порядка (В в нижней окружности) путем обращения к какой-либо другой деятельности. Таков структурный анализ второго порядка.
Мисс Зойон смогла вспомнить и рассказать обо всем этом, потому что ее Взрослый первого порядка высоко катектизирован, а ее Родитель первого порядка относительно снисходителен. Остальные члены группы не могли вспомнить такие ранние конфликты и рассказать о них из-за настойчивости и строгости своих Родителей первого порядка и относительно слабого катексиса своих Взрослых первого порядка.
В случае с мисс Зойон оставалось только разрешить загадку Ребенка второго порядка (Ре2). Вот некоторые материалы к этому: когда ей было четыре или пять лет, ей рассказали, что Иисус – это человек, который жил когда-то давно. Цели этой информации были религиозно-исторические, но вопрошающий (третьего порядка) Взрослый четырехлетней девочки воспринял ее автоматически и вполне невинно. Когда она в своей невинности попыталась обсудить заключения, к которым пришла, ее строго и травматически разбранили. Таким образом, состояние Эго четырехлетнего ребенка оказалось зафиксированным и в виде святотатственного инородного тела (Ре2) проявилось в сознании десятилетней девочки. Полное состояние Эго десятилетней девочки (Ре1), в свою очередь, функционирует в Ребенке взрослой женщины.
Примечания
Эта глава должна только проиллюстрировать феномены, на полное описание которых потребуется отдельная книга.
Клинический материал относительно мистера Дейтера для ясности был слегка модифицирован. Доктор Роберт Уолд из Нейропсихологического института Лэнгли Портера высказал несколько интересных и оригинальных идей относительно снов такого типа.
Проблема противня сформулирована Кожибским в виде проблемы карты, которая структурно относится к нашей теме. Идеальная карта должна содержать карту карты, которая, в свою очередь, должна быть картой карты карты, и так далее, как видно в работе Джошуа Ройса.
Ид (Оно) описывается Фрейдом, как «хаос… котел кипящего возбуждения… у него нет ни организации, ни единой воли… законы логики… не имеют отношения к процессам в Ид. В Ид ничто нельзя сопоставить со способностью отрицать». Поскольку состояние Эго Ребенок воспроизводит состояние Эго реального ребенка, сразу становятся очевидными отличия. Ребенок обладает организацией, единой волей, логикой и определенной способностью отрицать. К тому же, в отличие от Ид, он знает понятия добра и зла. Недоразумения возникли преимущественно из-за слишком распространенного и расширительного употребления термина «Ид» прежде всего самими психоаналитиками.
В своих хорошо известных работах Пиаже обсуждает именно характеристики Родителя, Взрослого и Ребенка в реальном ребенке. Проявления Взрослого в Ребенке – тема одной из наиболее интересных работ Спитца. Работы Мелани Клейн и ее школы «ранних стадий Супер-Эго» в значительной степени посвящены тому, что здесь именуется «проявлениями Родителя».
Структура Взрослого второго порядка поднимает проблемы, аналогичные тем, что касаются «автономного Эго» и которые к настоящему времени решены. Современный подход основан на антропологических и клинических соображениях, а именно на том положении, что люди во всем мире одинаковы. При современном ограниченном состоянии знаний было бы слишком поспешным обсуждать проблемы «автономного удовлетворения». Однако можно продемонстрировать, что формальное описание неопсихе как отчасти самопрограммирующегося вероятностного компьютера с особой способностью к обратной связи приводит к «откровенной», «ищущей вероятности» системе обработки данных со специальными сигналами, представляющими «инстинкт господства». «Первичное» программирование такой системы может происходить с учетом внутренних («архаичных») источников и внешних параметрических факторов, представляющих археопсихические и экстеропсихические влияния соответственно.
Глава 17
Продвинутый структурный анализ
Продвинутый структурный анализ особенно полезен в лечении характерологических нарушений и психопатии. Из-за его сложности не было предпринято ни одной попытки систематического применения его к одному случаю. Но чтобы проиллюстрировать его возможности, ниже представлено несколько специальных структурных характеристик.
1. Анализ Родительской структуры
Родительское состояние Эго мистера Троя, которое воспроизводило отношение его отца к окружению, уже было описано ранее. В него входили жесткое отношение к детям (Родитель в Родителе, переданный от деда со стороны отца); набор слабо проверенных предположений относительно женщин и их поведения (Взрослый в Родителе, воспринятый от отца); и смелое и инициативное отношение к промискуитету (Ребенок в Родителе, порожденный отцовским поведением и отношением). В Родительском состоянии, которое он проявлял в группе, мистер Трой воспроизводил все три аспекта своего отца, как показано на рисунке 18а.
К тому времени как мистер Трой обратился к доктору Кью, мистер Трой, как независимый Взрослый, вполне успешно функционировал в роли швейцара танцевального зала. Работа ему нравилась, потому что она была родственна всем трем аспектам его личности, и в этой ситуации он был свободен от конфликтов. Его собственный Взрослый справлялся с материальными проблемами, его Ребенок наслаждался буйной, крикливой атмосферой, и в ней не было ничего, что вызвало бы Родительское осуждение; в сущности, Ребенок в его Родителе одобрял распущенный образ жизни, который делало возможным подобное окружение.
Однако некоторые постоянные посетители вскоре обнаружили, что мистер Трой реагирует на насмешки. В таких случаях для защиты от гнева, который насмешки вызывали в его Ребенке, он от своего Взрослого состояния Эго переходил к Родительскому. В частности, когда он был обеспокоен, исчезало его добродушие. Он становился жестким и напыщенно говорил что-нибудь вроде: «Я не обязан слушать этот детский вздор! Убирайтесь! Убирайтесь!» Это воспроизводило запретительное отношение его отца, унаследованное от деда.
Случай мистера Троя иллюстрирует структуру обоих определенных типов защиты и психопатического поведения. Характерная реакция непримиримого неодобрения, которую он проявлял в самых различных неблагоприятных обстоятельствах, на самом деле была направлена против его собственного Ребенка и исходила от Родительского аспекта его Родителя. Таково было структурное происхождение его характерной защиты. С психопатической стороны, интерес его ребенка к развратной жизни не только позволялся, но и активно побуждался Ребенком в Родителе. И не из-за родительского недосмотра он мог играть в игры с женщинами: в молодости отец обсуждал с ним такие возможности и демонстрировал их. На структурном жаргоне вопрос не просто в «дыре в его Родителе», аналогичной тому, что Джонсон и его коллеги именуют «лакуной в Супер-Эго», но в положительной родительской «невольной» провокации.
Рис. 18
Отец проводил с ним «курсы» и в других играх, таких, которые основаны на финансовой безответственности, но Ребенок мистера Троя их отвергал, потому что в этой сфере была все еще эффективна Материнская сторона Родителя. Но своим поведением, однако, мать отреклась от роли Родителя в отношениях мужчины и женщины и тем также нанесла ранение Ребенку мистера Троя, который поэтому особенно стремился к эксплуатации женщин. Таким образом, его промискуитет был основан на трех структурных факторах: на Ребенке с его идиосинкратическим (т. е. характерным) интересом, на подбадривании со стороны отцовского Родителя и на лакуне в материнском Родителе. Это показано на рисунке 18б.
Передача культурных «психопатий» наглядно иллюстрирует возможности продвинутого структурного анализа. Согласно сведениям из популярных книг, воровство у цыган, охота за головами на Амазонке, грабежи на Пиратском берегу[13], преступления мафии, злобные сплетни в определенных кругах цивилизованных стран – все эти виды деятельности обладают той же структурой, что и промискуитет мистера Троя. Вывод подведен в известном выражении: «Чтобы воспитать леди, начни с ее бабушки», то есть с Родителя родителя.
Хорошим примером может служить каннибализм и жестокость на островах Фиджи, поскольку вся эта история хорошо задокументирована. Жестокость фиджийских вождей передавалась из поколения в поколение, потому что не только не было ее родительского запрещения, но деятельность предков вождя новыми примерами представлялась как образец неприспособившемуся Ребенку. Когда вожди были обращены в христианство, внутренний Родитель был замещен внешней Родительской властью. Вначале встречались спорадические проявления жестокости, но сейчас, несколько поколений спустя, фиджийцы относятся к самым добрым и чувствительным людям на Земле. Внутренний Родитель современного фиджийского юноши включает Родителя второго и даже третьего порядков, которые запрещают жестокость, тогда как сто лет назад, до современных преобразований, он включал бесконечную последовательность Детей, которые восторгались такой деятельностью. Сильнейший психический сдвиг, который может произойти при замене внутреннего Родителя новым экстеропсихическим влиянием, прекрасно описан Маргарет Мид в ее последовательном изучении жителей островов Мануа. Постижение сути таких широких исторических и культурных сдвигов позволяет структурно понять женщину, которая следует по стопам своей склонной к промискуитету сплетницы-матери, или профессионального убийцу, чья мать агрессивно защищает его поведение, когда его судят.
Случай сестер Трисс иллюстрирует ситуацию, когда в семье братья или сестры развиваются по-разному. Из всех факторов, вовлеченных в такой исход, структурная позиция может быть сформулирована наиболее убедительно, сжато и точно, хотя и она оставляет без ответа много вопросов. Но когда проясняются остальные факторы, они обычно хорошо укладываются в структурный анализ.
Дедушка Трисс разбогател уже в зрелом возрасте и вскоре принял на себя роль патриарха-диктатора, который требовал полного подчинения от всего клана, используя для подкрепления своих требований власть денег. Все подчинились, кроме одного зятя, который в течение нескольких лет безуспешно восставал и в конце концов развелся с женой, оставив двух дочерей, Элис и Бетти, в возрасте восьми и четырех лет. Мать была настолько покорна воле дедушки, что отказалась от фамилии мужа и вырастила дочерей под именем Трисс.
Однако миссис Трисс сумела найти убежище от строгости деда: в подростковом возрасте она была открыто гомосексуальна; к этому нарушению со стороны ее Ребенка дедушка Трисс склонен был относиться снисходительно, пока дочь в остальном подчинялась ему. По-видимому, после брака она прекратила это свое поведение, только иногда позволяла себе сексуальные игры со старшей дочерью.
Год или два спустя, когда Элис исполнилось девять лет, перед лицом всевозрастающего понимания происходящего со стороны дочери мать стала осторожней и воздерживалась от дальнейших соблазняющих действий. Присутствие Элис защитило и Бетти от такого внимания. Элис стала фиксированной лесбиянкой. Позже ее главным страхом стало то, что разведенный отец узнает, какой она стала, и поэтому она с ним никогда не виделась, даже когда он жил совсем рядом с квартирой Элис в Гринвич-Виллидж. Подобно матери, во всех остальных аспектах она была послушна. Хотя со своими сверстниками она вела богемный образ жизни, в присутствии старших родственников оставалась сдержанной, вела себя прилично.
С другой стороны, Бетти, хотя и была гетеросексуальна, во всех остальных отношениях восставала против стандартов среднего класса, которых придерживались ее мать и дед, и они считали ее бесстыдной и безнадежно испорченной. У нее было такое же чувство вины по отношению к матери, как у Элис по отношению к отцу.
Эти расходящиеся результаты двух индивидов с одними и теми же реальными родителями со структурной точки зрения понять нетрудно. Позиция Элис и ее чувство вины относительно секса определялись Ребенком матери и Родителем отца, в то время как ее социальные отношения подчинялись Родителю матери. Социальные отношения Бетти и ее чувство вины находились под воздействием Ребенка отца и Родителя матери, в то время как ее сексуальность подчинялась Родителю отца. На рисунке это проще, чем на словах. Родительская структура показана на рисунке 19а.
Рис. 19
Из-за отношения дедушки Трисса у миссис Трисс не было защиты от гомосексуальных импульсов. Поэтому ее Ребенок был свободен в своем погружении в такое поведение, и ее Ребенок соблазнил Ребенка Элис. Отцовский аспект в Родителе Элис заставлял ее испытывать чувство вины, но недостаточно сильное, чтобы сопротивляться и отказаться от своего поведения. Это показано на рисунке 19б. Поскольку Элис была дочерью своей матери, она испытывала сильнейшее Родительское запрещение неподобающего поведения со стороны матери и во всем, кроме сексуальной деятельности, подчинялась желаниям дедушки Трисса.
Бетти была дочерью своего отца. Если она и чувствовала возможности гомосексуального удовлетворения в семье, ее Ребенок приспособился к влиянию отца, и она сопротивлялась таким возможностям. Но мятежный Ребенок ее отца, который заставил его покинуть клан, соблазнил Бетти к восстанию против обычаев клана. Однако этот бунт делал для Бетти мучительным неодобрение со стороны матери, переданное через Родителя матери от деда Трисса. Это показано на рисунке 19 в.
2. Анализ структуры Ребенка
Действующий Ребенок, наблюдаемый у амбулаторных пациентов или в частной практике, проявляет себя четырьмя различными способами.
1. Его действия могут принять форму характерологического отношения. Обычна благоговейная наивная восприимчивость, в разговорной речи именуемая «Крестьянин» или «Эй, да вы все знаете, профессор!». В таком состоянии пациент задает вопросы и поражается мастерству и всеведению терапевта. Аналогичным проявлением такого состояния является беспомощное кокетство, известное как «Я малышка».
2. Возможны краткие вторжения Ребенка во Взрослую деятельность, как когда мистер Эннат прерывал свои рассудительные тирады, возбужденно ударяя себя по бедру.
3. Ребенок может быть активен наряду со Взрослым и проявлять себя в подсознательных жестах и интонациях. Выдать эту форму деятельности может легкое движение лицевых мышц размером всего в несколько миллиметров.
4. Ребенок может внимательно наблюдать за ходом игры и ничем себя не проявлять, пока что-то не пойдет неправильно. Если такое происходит, возможно единственное проницательное замечание, которое может легко остаться незамеченным. Пример такого красноречивого проявления будет приведен вскоре. В первых трех случаях Ребенок проявляется как единая сущность, так что нелегко разглядеть более тонкие структуры. А четвертый случай – проявление второго порядка, порожденное одним аспектом ранее зафиксированного состояния Эго Взрослого в ребенке, в разговорной речи именуется «Профессор».
Миссис Куотри была превосходной пациенткой. Она ранее лечилась у трех других терапевтов и могла манипулировать всеми тремя, прежде чем прекратить у них лечение. Она хорошо сотрудничала с доктором Кью, но время от времени замечала: «Я глупая. Я просто не понимаю этого». Доктор Кью заподозрил, что она с помощью контаминации притупляет своего Взрослого, но что ее ребенок совсем не так глуп, каким она хочет его показать, и что она играет в игру, происхождение и мотивация которой пока еще не выяснены.
После нескольких еженедельных посещений доктора Кью миссис Куотри однажды рассказала сон. У нее была привычка, поговорив немного, подождать, что скажет доктор Кью. Он одобрительно заметил: «Это интересно». Миссис Куотри выглядела разочарованной и сказала: «Вы должны сказать еще что-нибудь. Вы должны рассказать мне, каков сексуальный смысл этого сна».
В другом случае она пересказала домашний инцидент, явно ожидая, что доктор Кью скажет ей, что она права, а ее муж нет. Доктор Кью спросил, что произойдет, если он ей так скажет. «О, тогда я буду чувствовать себя лучше», – ответила она. «А что если я скажу, что ваш муж был прав, а вы ошибались?» – спросил он. «О, я это и так знаю», – сказала миссис Куотри.
Очевидно, что какой-то аспект миссис Куотри очень внимательно наблюдает за ходом ее игры. Когда она выговорила доктору Кью за то, что он неверно реагировал на ее сон, она выполняла функции учителя или профессора психиатрии – удивительная позиция для человека, который постоянно напоминает, что он самый глупый в группе. Дискуссия по поводу домашнего инцидента свидетельствовала все о той же поразительной проницательности в оценке происходящего. В предыдущих ситуациях с терапевтами миссис Куотри проявляла большое мастерство в получении «терапевтической поддержки» в своих домашних спорах и теперь пыталась втянуть и доктора Кью в ту же самую трехстороннюю игру со своим мужем. Но, как она сама показала, какая-то часть ее личности все время знает, чего она добивается.
Такой тип проницательности и умение манипулировать отношениями других людей являются важным аспектом растущей личности ребенка, это часть его неопсихического функционирования, поскольку требует восприимчивости и объективной обработки данных, основанной на опыте. Поэтому, по-видимому, правильно диагностировать его как исходящее от Взрослого в Ребенке. Как свидетельствуют многие анекдоты о детях, это поразительная и сбивающая с толку точность в оценках им свойственна. После трех-четырех ее проявлений группа соглашается с тем, что для этого субаспекта личности вполне подходит название «Профессор». Верно, как говорит Эриксон, что ребенок-аналитик – это не ребенок, практикующий психоанализ. Но верно и то, что от психиатра в ребенке, наблюдающего за «терапевтическими» усилиями и временами сопровождающего их проницательными замечаниями, можно узнать очень много. Как указывал Ференци, большая часть таких способностей утрачивается в процессе обучения.
В больничных пациентах, у которых Родитель и Взрослый первого порядка лишены полномочий и которые превратились в психотиков, тонкую структуру Ребенка разглядеть легче. В больницах можно встретить людей, которые снова испытывают боль ранних состояний Эго: можно видеть, как их мучает страх перед тем, что их тайная враждебность и сексуальное смятение не укроются от проницательного взгляда их суровых родителей и что каждое их слово будет замечено и возвращено к ним. Или так остра их боль от собственного плохого поведения перед лицом тирании и наказаний, что единственным выходом может стать только жалкое самоуничижение. А если тирана можно лишить полномочий, что может сдержать дикое возбуждение, которое охватывает ребенка, обладающего всем миром? И вот ребенок, который воспринимает родителей не искаженно, но с высоко катектизированным первичным воображением, так что они стоят перед ним почти в эйдетической ясности, становится тем, кого взрослые именуют параноидальным, депрессивным больным или маньяком. Внимательный наблюдатель, призвав на помощь собственное первоначальное воображение и первичную рассудительность, может увидеть этих родителей почти так же ясно, как видит их пациент. Таким образом, у многих психотических пациентов архаический Родитель второго порядка, Родитель в Ребенке, становится видимым, хотя описать его очень трудно.
Хорошо известная интуиция, приписываемая шизофреникам, является проявлением этого же самого Профессора, Взрослого в Ребенке, который проявился в случае с миссис Куотри. И такое проявление может принимать ту же форму: пациент говорит благожелательному, «принятому» терапевту, что тот совершает терапевтическую ошибку и должен проводить лечение по-другому. Как бы ни выражалась подобная реакция: жестами, намеками или прямыми указаниями, – умный терапевт с серьезным видом выслушает больного и часто обнаружит, что сделал «открытие». Главный принцип, приведший к открытию психоанализа, например, был сообщен Фрейду его первым классическим пациентом фрау Эммой фон Н., которая постоянно показывала на него пальцем и восклицала: «Тише – не нужно говорить – не трогайте меня!» О впечатлении, которое произвели на терапевта эти слова, можно судить по тому, как часто он упоминает их в своем отчете. Позже пациентка объяснила, что боялась, что врач прервет цепь ее мыслей и тогда все станет еще хуже и смятенней. Следовательно, в то время Взрослый в Ребенке фрау Эммы фон Н. владел техникой лучше Фрейда, и всякий компетентный специалист согласится, что он заслуживает звания «Профессор».
Ребенок в Ребенке, который обнажается психозом, проявляется в архаичной интенсивности своих реакций на собственное воображение. Наивному наблюдателю такая интенсивность может показаться неадекватной, но она оправдана интенсивностью самих первичных образов и в этом смысле совсем не случайна и не несоответственна. Брейер и Фрейд чувствовали аромат этих образов и называли их «пластичными».
Примечания
Джонсон и Шурек говорят о «несознательном соблазне» со стороны родителей, в результате чего у ребенка возникает «лакуна в Супер-Эго». Структурный анализ в трансакционных терминах проводит различие между «несознательным соблазном» (к промискуитету), как в случае мистера Троя, пассивным разрешением (на восстание), как в случае Бетти Трисс, и активным соблазном (к гомосексуальности), как в случае Элис Трисс. Структурный анализ Родителя второго порядка позволяет делать точные этиологические, причинные утверждения. Этот анализ различает отцовское и материнское влияние и дает возможность проследить за ними вплоть до предков и до детской деятельности самих реальных родителей. Шурек подкрепляет концепцию Джонсона и его заключения большим и разнообразным клиническим материалом. Здесь же предлагается всестороннее теоретическое объяснение, которое позволяет со всевозрастающей ясностью и эффективностью обобщать такие находки. Структурный анализ предоставляет также основу для обобщения результатов Фишера и Манделла и других.
На практике ситуация миссис Куотри была разрешена путем приглашения ее и ее мужа в брачную группу. Тут миссис Куотри опять пыталась получить «поддержку», описывая «неправильное поведение» мужа. Это самая распространенная игра в группах для супругов, и здесь она именуется «Судом». Поскольку остальные члены группы были с ней знакомы, они отказались играть с миссис Куотри, напротив, побуждали ее анализировать игру, что она успешно проделала и спустя какое-то время больше в нее не играла. Ключом, разумеется, была депрессивная позиция «Я всегда знаю, что это я не права», и игра «Суд» является попыткой избавиться от депрессии, заставляя окружающих снова и снова говорить, что не прав ее муж. Отказ окружающих играть сделал возможным смещение фокуса от домашних сцен к инфантильной депрессии.
Структурный анализ с самого начала был замечен Брейером и Фрейдом еще в 1895 г. В «Наблюдении I» (мисс Анна О.) Брейер замечает: «Тут, очевидно, присутствовали два состояния сознания, которые менялись очень часто и спонтанно, все более отделяясь друг от друга в ходе болезни. В одном состоянии она осознавала окружение, была печальна и тревожна, но относительно нормальна; в другом галлюцинировала и была несносна». В этом «втором состоянии» в одном случае она совсем не могла говорить, пока не вспомнила детскую песенку. Позже Брейер отмечает настойчивость Взрослого даже в самых серьезных случаях психоза. «Но какими бы отличными ни были эти два состояния, «второе состояние» не только примешивается к первому, но, как выразилась сама пациентка, в худших случаях «где-то в углу мозга сидит проницательный незаметный наблюдатель, который следит за всем этим безумием».
Таким образом, эти два «состояния», «условия» или «состояния сознания» в «Наблюдении I» соответственно являются «нормальным» состоянием Эго и «детским» состоянием Эго, или, как они называются здесь, Взрослой серией и Детской серией, и Взрослый может спокойно сидеть и наблюдать за Ребенком. В «Наблюдении II» (Эмми фон Н.) психотическое состояние Эго было опять расколото, так что, говоря о своих пластических первичных образах, пациентка одновременно могла давать психотерапевтические инструкции Фрейду, что и было проявлением Взрослой части ее сбросившего маску Ребенка. По причинам, которые вполне понятны для того времени, внимание Фрейда было отвлечено от структурных соображений и перенесено в область психодинамики и привело к появлению структурной схемы, скорее концептуальной, чем клинической.
Глава 18
Терапия супружеских отношений
А теперь, усвоив эти основополагающие понятия трансакционного анализа, обратимся к «Терапии супружеских отношений» – убедительному примеру того, как может помочь людям трансакционный анализ в психотерапии.
1. Показания
Обычно считается неправильным лечить обоих партнеров в браке одновременно. В таких условиях психотерапевту очень трудно избежать вмешательств, которые при малейшем искажении способны повредить лечению или, по крайней мере, сделать его чрезвычайно сложным. На современном языке, если оба партнера лечатся у одного терапевта, ему трудно избежать вовлечения в трехстороннюю игру. Двум терапевтам гораздо легче противиться попыткам вовлечь их в четырехстороннюю игру.
«Брачные консультации», в отличие от психотерапии, согласно всем отчетам, с самого начала представляют собой трехстороннюю игру и могут быть успешны по отношению к тем парам, которые не могут играть сами и требуют участия третьего партнера. Консультант на социальном уровне может действовать как тренер, объясняющий супругам, как играть лучше, или может исполнять роль судьи. На психологическом уровне он имеет тенденцию стать третьей стороной в самом браке, обычно в роли Родителя.
Обычная групповая психотерапия в группах, составленных из супругов, вызывает возражения, потому что слишком часто принимает форму многосторонних игр. Наиболее подходящее количество участников – четыре пары. Две – слишком рискованно, потому что желателен анализ игр «неотобранной» аудитории из различных личностей, а супружеские пары очень на многое реагируют одинаково. Во многих ситуациях группа из двух супружеских пар представляет те же трудности, что и группа из двух индивидов. Составлять группу из трех пар почти столь же рискованно, потому что в случае отсутствия одной пары терапевт оказывается в смешном виде перед двумя парами. Пять пар слишком громоздки и неудобны для точной работы.
Такая группа из четырех супружеских пар дала самый стимулирующий опыт во всей психиатрической карьере автора. Отчасти это связано с тем, что игры в супружеских парах продолжались уже очень долго. Поэтому в них играли с сильным чувством и уверенно, они быстро становились очевидными, их легко было наблюдать и понимать другим членам группы. Отчасти это связано с подлинной близостью, которую нужно очень долго устанавливать в общей группе, если это вообще оказывается возможно, – а она уже есть в супружеских парах. Для наблюдателя нет ничего более поучительного и трогательного, чем проявления глубокой и искренней любви между двумя человеческими существами, особенно когда присутствуют другие, так же сильно тронутые наблюдатели. Говоря риторически, тот, кого печалит утрата веры в человечество, должен посещать такую группу. И иногда самые больные люди откроют вам прекраснейшую картину души. Двое людей, разделяющие чувства терапевта в этом отношении, описывали такую группу как «величайшее после колеса изобретение».
Эксперименты показывают, что обращающиеся за лечением пары распадаются на четыре существенных класса.
1. Супруги не понимают друг друга, но не хотят развода. Это те, у кого игры деструктивные, или играются неудовлетворительно, или игры, из которых супруги выросли, или такие, которые начинают утомлять.
2. Супруги, страдающие от того, что можно назвать «прорывом сценария». Счастливый брак может продолжаться многие годы, пока один из супругов не вступает в «импульсивную» внебрачную связь. Последствием являются не столько домашние неприятности и скандалы, которые необязательно относятся к ведомству психиатрии, – сколько натиск психопатологии, обычно в виде одержимой ревности, часто с гомосексуальным оттенком, который шокирует обоих партнеров. По мере того как инцидент в мечтах и снах развивается в настоящий «брак на троих», становится очевидным, что это элемент сценария, который присутствовал в сознании обоих участников на протяжении всего брака, но оставался в латентном состоянии.
3. Недавно разведенные супруги, которые подумывают о примирении. В данном случае группа исполняет функции, заложенные в законах тех штатов, которые делают обязательным долгое ожидание между судебным объявлением о разводе и окончательным решением.
Говоря в целом, прогноз относительно этих трех типов неплохой. Гораздо хуже он представляется относительно четвертого типа.
4. Один из супругов вступил в группу в виде части своей игры «Смотрите, как сильно я старался», пытаясь эксплуатировать терапевта, играя с ним в «Психиатрию», чтобы затем с «чистой совестью» заняться разводом.
Эта форма терапии еще находится в зародышевом состоянии, по крайней мере в отношении трансакционного анализа. Из восьми пар, посещавших группу, одна уже была разведена; в этом и еще в одном случае окончательный исход неизвестен. Среди остальных шести пар (после двухлетнего лечения) разводов не было.
2. Структура брака
Когда группа начинала работу, по крайней мере один из супругов в каждой паре был знаком со структурным и трансакционным анализом. Все присутствовавшие понимали, что проект экспериментальный и его результаты и процедура заранее не могут быть сформулированы. Однако дела шли так хорошо, что уже на третьей встрече можно было в общих трансакционных терминах сформулировать трудности брака и поставить цели. Природа брачного контракта была сформулирована таким образом, что подтверждалось все новыми и новыми парами, поступавшими в группу.
Структура брака может быть описана с трех различных аспектов, которые можно назвать: брак американский, брак канадский и брак по любви.
1. Формальный контракт заключается между двумя Взрослыми и состоит в брачных обязанностях: супруги обязуются держаться друг друга и в различных ситуациях быть верными друг другу. Статистика свидетельствует, что этот контракт не всегда воспринимается серьезно. В случае развода или внебрачной связи участие Взрослого аннулируется, поскольку каждое из этих событий означает отказ от позиции, внешне воспринимавшейся в полной вере.
2. Психологический контракт взаимоотношений, который открыто не формулируется. Во время ухаживания существует тенденция к функционированию одного из участников в роли Родителя, а другого – в роли Ребенка. Это как бы подразумеваемое соглашение может быть отменено по окончании медового месяца или когда один участник хочет поменяться ролями, а другой (оправданно при данных обстоятельствах) восклицает: «Обман!» Если в ходе ухаживания женщина играла роль матери, мужчина подразумевает, а женщина без слов соглашается, что такие отношения будут продолжаться и в браке, – это становится существенным пунктом тайного брачного контракта. Если же она после заключения брака потребует, чтобы теперь он заботился о ней, скорее всего, возникнут неприятности, и ситуация может разрешиться с посторонней помощью или без нее.
3. Однако самой существенной основой брака является тайный контракт между двумя Детьми, сценарный контракт. Именно на нем основан отбор партнера из всех возможных кандидатов. Каждый перспективный супруг находится в положении режиссера по подбору актеров. Мужчина ищет актрису на ведущую роль, которая лучше всего исполнит роль в его сценарии; женщина ищет актера на главную роль в соответствии со своим протоколом. Во время «пробных съемок» все кандидаты вначале сортируются на две группы: на тех, кто дает нужную трансакционную реакцию, и на тех, кто не дает. В первой группе отбор еще более сужается с помощью проверки играми. Специально разработанные провокационные маневры позволяют определить, кто из возможных кандидатов будет играть в нужные игры. Среди тех кандидатов, которые выдержали это испытание, первое место обычно занимает тот, кто проявляет склонность к осуществлению всего сценария; таким образом, партнеры сходятся на основе интуитивного предположения, что их сценарии взаимно дополняющие. Рейк цитирует следующее место из Фрейда: «Принимая не очень важное решение, я всегда нахожу предпочтительным обдумывать все «за» и «против». Однако таких, в жизненно важных вопросах, как выбор супруга или профессии, решение должно исходить из подсознательного… В важнейших решениях личной жизни нами должны управлять… глубокие внутренние потребности нашей натуры». Опыт супружеских групп свидетельствует, что в данном случае «должны управлять» нужно заменить на «управляют». В браке без принуждения выбор интуитивно определяется потребностями Ребенка. Приведенные ниже примеры проиллюстрируют клинические и операционные проявления сценарного контракта. Ответвления и разновидности этого контракта настолько сложны, что их невозможно систематически и полностью продемонстрировать в ограниченном объеме, но иллюстрации помогут прояснить лежащие в основе принципы, так что по крайней мере станет ясней терминология. Читатель тогда будет в состоянии самостоятельно проводить наблюдения, которые окажутся гораздо убедительней любых иных попыток доказательства.
3. Терапевтические цели
Терапевтические цели трансакционной терапии брачных отношений естественно выводятся из структуры брачного контракта. Главная цель – сохранить, если это возможно, формальный контракт, позволив в то же время каждому участнику получить максимальное компромиссное удовлетворение в психологическом и сценарном контрактах. Цель излагается пациентам в соответствии со следующим клиническим заключением.
Читать бесплатно другие книги:
