Последнее дыхание Брындза Роберт

Глава 53

Дэрил не выходил из комнаты весь день. Он боялся уснуть и опасался родителей. В голове у него все перемешалось. Похищать женщин ему было не страшно, но, после того как он их убивал и избавлялся от тел, вся его смелость куда-то девалась, и он ощущал себя испуганным, незначительным, слабым неудачником, каким он всегда и был. Днем он принялся за новый поиск на «Фейсбуке» и Match.com. Он всегда находился в поиске. Для него это стало потребностью, привычкой. Ему нравились девушки с длинными темными волосами, и он скопировал себе на рабочий стол несколько вариантов, которые ему приглянулись. «Я просто смотрю», – уверял он сам себя.

Спуститься вниз он отважился, только когда услышал скрип родительской кровати, что означало, что они улеглись спать. Грендель лежала в своей огромной корзинке в прихожей, и, увидев его, радостно застучала хвостом. Он достал из холодильника запеченный с медом окорок, и они вместе его съели. Дэрил не сводил глаз с ее огромной белой пасти. Они прекрасно поместились на ее лежаке, и только тогда Дэрил смог заснуть.

Проснулся он около пяти. Он лежал, прижавшись к ее мягкой мохнатой спине, чтобы не замерзнуть. Получается, Грендель была единственным близким ему живым существом. С облегчением он увидел, что в эту ночь штаны от спортивного костюма, в которых он спал, остались сухими.

Дэрил принял душ и уехал на работу пораньше. Обыденность офисной обстановки окончательно успокоила его, и утренние часы не были отмечены ничем примечательным. Он рано ушел на обед в «Макдоналдс» рядом с больницей Гай-энд-Сент-Томас. Когда он вернулся, людей в офисе было совсем немного. В их отсеке сидела одна лишь Брайони и ела у себя за столом.

Он сел и начал распаковывать свой пакет. Почувствовав на себе ее взгляд, Дэрил поднял голову. Брайони ритмично жевала и немигающим взглядом смотрела на монитор. За грязными линзами очков ее глаза казались непропорционально большими. Присмотревшись и принюхавшись, он понял, что на обед она принесла остатки какого-то индийского блюда в контейнере. Он посмотрел ей в глаза и улыбнулся. На губе у нее висел маленький кусочек чеснока.

– Ты не захотел пойти в паб с остальными?

– А я и сейчас там. Это просто моя голограмма, – ответил он, взмахнув рукой над головой. Брайони недоуменно смотрела на него. – Брайони, это шутка.

– А, – хохотнула она, выплюнув себе на подбородок наполовину пережеванный кусочек бхаджи. – Ой, я такая свинья.

Она покраснела, вытерла пальцем подбородок и засунула кусочек обратно в рот.

Дэрил повернулся к своему компьютеру и начал есть. Он зашел на сайт Би-би-си и уже собрался искать информацию по Элле Уилкинсон, как вдруг услышал, как Брайони откашливается рядом с ним, и чуть не подпрыгнул от неожиданности.

– Хочешь луковый бхаджи?

Он обернулся. Брайони стояла рядом и протягивала ему свой контейнер. В нем на бумажном полотенце были аккуратно выложены темные бхаджи. Что-то было ребяческое в том, как она протягивала контейнер, – как будто они были в детском саду и она угощала его печеньем. Пахли они аппетитно. Он посмотрел на свой обед из «Макдоналдса», который успел вспотеть в пакете и остыть по дороге.

– Спасибо, – сказал он и взял один оладушек, который оказался очень вкусным.

– У меня отец заказывает много индийской еды, – сказала она, аккуратно запуская в контейнер свои пальцы-колбаски.

– Я люблю индийскую кухню. Но у нас рядом с домом нет хорошей доставки, – ответил он с полным ртом.

Брайони робко кивнула, тоже положила в рот бхаджи и стала жевать.

– В обед разрешено сидеть в интернете, так что не волнуйся, – сказала она.

– Какая-то сплошная безнадега в новостях.

Брайони кивнула.

– Хочешь еще один?

Она поставила свой контейнер прямо ему под нос, радуясь, что ее новый друг по песочнице захотел с ней поиграть. Он взял два.

– Это твоя собака? – спросила она, наклонившись к фотографии Грендель, прикрепленной к монитору.

– Да.

– Это он или она?

– Она.

– Красивая. По-своему.

– Да. Это смесь стаффордширского терьера и далматинца, – ответил Дэрил, взяв фото в руку. – Ее зовут Грендель.

Брайони вытерла руки об джинсы и взяла фотографию.

– Грендель? Это французское имя?

– Нет. Знаешь сюжет «Беовульфа»? – спросил Дэрил, забирая Грендель из ее жирных пальцев.

– Прости, – Брайони смотрела, как он аккуратно вытирает фото салфеткой. – Я видела фильм «Беовульф». То есть мультик.

– Фильм снят не по оригинальному сюжету. Изначально это эпическая поэма, очень древняя. Грендель – это чудовище.

– Зачем называть собаку именем чудовища?

– Ну, не всем Грендель кажется чудовищем. Для кого-то такое чудовище – лучший друг.

Брайони в задумчивости прожевала и проглотила последний кусок. На мониторе Дэрила была открыта страница новостей Би-би-си со статьей про Эллу.

– Я слежу за этой историей. Девушек, которых убили. Я живу рядом с Ватерлоо, там недалеко пропала первая девушка.

– Тебя он бы не похитил, – сказал Дэрил, откусывая бхаджи. У Брайони задрожали губы. – Я имею в виду, что ты слишком умна, чтобы потерять голову из-за какого-то чувака с сайта знакомств.

– Я пробовала сайты знакомств. Но ничего не получилось, – смущенно призналась она.

«Это потому, что ты выставляла свое настоящее фото!» – воскликнул он про себя, но вслух ничего не сказал, а лишь доел бхаджи.

– Первая жертва продавала кофе, но вторая работала в офисе. У нее даже должность была такая же, как у меня, – администратор, – сказала она, натягивая кофту на попу своими большими, но нежными руками.

– Просто будь бдительна. Предупреждай близких, где ты будешь, – стал советовать Дэрил.

Он представил, каково бы это было – убить ее. Нож бы наверняка отскакивал от ее жирных ляжек. Ему не удалось сдержать смешок. Он тут же закрыл рот рукой и притворился, что закашлялся.

– Все в порядке, – отмахнулся он, когда она попыталась ему помочь.

Брайони начала стучать ему по спине.

– Лучше?

Он кивнул и отпил кока-колы.

– Дэрил…

– Да?

– Я смотрела «Беовульф», когда он шел в IMAX. Кстати, у меня есть два билета в кино, в IMAX рядом с Ватерлоо. Мне их на день рождения подарили.

– Когда у тебя был день рождения?

– Сегодня, – сказала она, потупив взгляд.

– Ой. С днем рождения.

Он посмотрел на нее. Брайони схватила еще один бхаджи и засунула его в рот.

IMAX в Ватерлоо стоял на месте бывшего кругового перекрестка Булринг рядом с железнодорожной станцией. Пройти к нему можно только через один из четырех отсыревших, темных бетонных подземных переходов, в которых всегда много бездомных. Он давно хотел похитить бездомную девушку. Что-то есть особенное в их отчаянной решимости перед лицом смерти… Дэрил поднял взгляд и понял, что Брайони сказала что-то еще, а он не слышал.

– Ну так ты хотел бы пойти, Дэрил?

– Куда?

– В IMAX со мной. Завтра вечером. На «Стражей Галактики».

Дэрил задумался. Это отличная возможность осмотреться. Просто посмотреть. Он уже не мог остановиться – его словно комар укусил, и эту ранку хотелось теперь чесать постоянно. Кинотеатр – огромный, в самом центре, а Брайони – лучшее прикрытие.

– Хорошо, – сказал он.

– Значит, у нас свидание? – спросила она, дожевывая последний бхаджи.

– Да. Свидание, – ответил Дэрил, натужно улыбаясь, пока она не отошла к своему рабочему месту, краснея от смущения.

Он снова вытер фотографию Грендель и прикрепил ее к монитору, который успел перейти в спящий режим и превратился в черное зеркало, напомнившее Дэрилу, как он выглядит. Внутри он ощущал себя сильным непобедимым бойцом – настоящим Беовульфом, но с экрана на него смотрело самое обычное рыхлое лицо с круглым подбородком и маленькими глазками.

Он откинулся на спинку стула, и тут до него дошло: Брайони на самом деле решила, что у нее есть шанс с ним. У нее – с ним!

Остаток дня он с трудом мог концентрироваться на работе. Сидящая напротив Брайони постоянно смотрела на него и улыбалась, а в четыре даже принесла ему кофе из «Старбакса».

Улыбнувшись, он взял стакан, но внутри все бушевало. Он ей покажет. Она еще пожалеет, что ей пришло в голову, что они на одном уровне.

Глава 54

На следующее утро Эрика и Мелани встретились у здания Скотланд-Ярда. Не обменявшись ни единым словом, они двадцать минут просидели у дверей кабинета заместителя комиссара, пока наконец ее секретарь не прервал напряженную тишину и не пригласил их войти.

Камилла, в черном брючном костюме и белой шелковой блузке, выглядела убийственно, или, по крайней мере, травмоопасно. Она заняла место во главе длинного стола в углу своего кабинета. Справа от нее сел миниатюрный мужчина с серьезным пухлым лицом, а слева – молодой сотрудник в форме, исполняющий функции секретаря. Мелани села на противоположном конце стола, Эрика – рядом с ней.

– Спасибо, что пришли, – начала Камилла. – Я позвала вас на эту встречу, чтобы обсудить тройное убийство. В присутствии и.о. командира Мейсона.

Миниатюрный мужчина кивнул. Камилла демонстративно открыла лежащую перед ней папку и надела очки, висящие у нее на груди на золотой цепочке.

– И.о. суперинтенданта Хадсон, какое обращение вы предпочитаете – Мел или Мелани?

– Мелани.

– Хорошо, это очень мудро, – заметила она, просматривая бумаги.

Мелани заерзала, и Эрика краем глаза посмотрела на нее. Камилле доставляло особое удовольствие смущать людей своими неожиданными комментариями.

– Мелани, я пригласила вас сюда вместе с Эрикой, чтобы получить общее представление о расследовании. Родители Эллы Уилкинсон обратились в независимый комитет, занимающийся претензиями в адрес полиции, и готовят официальную жалобу на вас и полицию Лондона, и мы бы хотели узнать ваше с Эрикой видение ситуации. На этом этапе пока неофициально.

– Тут нет никакого видения. Есть факты. Вы хотите знать факты? – вмешалась Эрика.

Мелани, казалось, не возражала против такой активности.

Камилла кивнула.

– Я держала Мелани в курсе происходящего на всех этапах расследования. Мы заканчивали подготовку к пресс-конференции по поводу Джанель Робинсон и Лейси Грин, когда услышали о пропаже Эллы Уилкинсон. У меня было менее десяти минут, чтобы принять решение, включать информацию о ее похищении в текст своей речи или нет. На том этапе мне было известно только то, что Элла похожа по возрасту и типу внешности на Лейси и Джанель и что она пропала примерно при тех же самых обстоятельствах. Я приняла решение не включать ее имя, чтобы не отвлекать внимание от жертв, про которых мы все знали точно. Кроме того, я не хотела подпитывать слухи, что речь идет о серийном убийце.

– Я не получала всю информацию о развитии событий, – возразила Мелани.

– Получала, – повернулась к ней Эрика. – Но ты была где-то на конференции, и мы не могли поговорить.

– Это была конференция по расовой осознанности, мэм.

Камилла предупреждающе подняла вверх руку с идеальным маникюром.

– При чем здесь это?

Мелани только открывала и закрывала рот. Она была совершенно сбита с толку.

– Если бы это была конференция по яблочным воришкам, вы бы с тем же пафосом мне об этом сообщили?

– Я просто информирую, – уязвленно ответила Мелани.

– Мне нужна полезная информация, а не пиар.

– Да, мэм, – выговорила Мелани, пытаясь справиться с лицом.

Эрике было ее почти жалко.

Камилла снова уставилась в папку.

– Вы в курсе, что журналист из одной национальной газеты приезжал к родителям Эллы Уилкинсон, коими являются отставной старший суперинтендант Уилкинсон с женой, и проинформировал их о вашей спецоперации на ферме?

– Нет, – ответила Мелани и посмотрела на Эрику, которая тоже покачала головой.

– Им рассказали, как вы в срочном порядке подняли два наряда спецназа и направили их в дом мистера Дариуса О’Кифа и его престарелой недавно овдовевшей матери. По чистой случайности мистер О’Киф оказался еще и известным трансвеститом, он выступает под именем Магические Яйца.

Камилла сделала театральную паузу, и Эрика заметила, как на лице молодого сотрудника, который вел протокол, проскользнула улыбка. И.о. командира Мейсон продолжал сидеть со строгим выражением лица, разместив на столе свои маленькие аккуратные руки.

– Мистер О’Киф также изъявил желание подать официальную претензию, – продолжила Камилла. – По его словам, полиция вела себя вежливо, но в принадлежащем ему магазине костюмов был произведен выстрел винтовкой Heckler&Koch G36, в результате чего получил повреждения пластиковый манекен с пластиковым пистолетом в руках. На него был надет инкрустированный кристаллами Swarovski бюстгальтер стоимостью семнадцать тысяч фунтов. Остается только ждать, когда вся эта информация всплывет в масштабе всей страны. И кульминацией истории будет то, что через считанные часы после этого дочь бывшего старшего суперинтенданта Уилкинсона была найдена мертвой.

Эрика взглянула на Мелани, но та лишь вжалась в стул и смотрела в одну точку на полированном столе.

– Мэм, вы знаете, что в прессе факты искажаются так, чтобы выставить нас некомпетентными, – вступила Эрика. – Мы перешли к действиям, получив информацию из – как нам показалось – заслуживающего доверия источника, который среагировал на наше телевизионное обращение. Я знала, что Элла Уилкинсон числится пропавшей уже три дня и что время истекает. Нашим долгом было поехать туда и проверить потенциально опасного человека, который вполне мог оказаться тем самым убийцей, уже расправившимся с двумя девушками. Очень легко сейчас сидеть здесь и пересказывать эту историю, как смешной анекдот.

– Я не нахожу это смешным, – отрезала Камилла.

– У нас было очень мало времени на принятие решения, и я считаю, что я сделала все, что могла, в этой сложной ситуации.

Повисла холодная тишина. Эрика посмотрела на Мелани в надежде, что та вставит хоть слово, но та молчала.

– Дело не в том, что мы считаем, Эрика, – ответила Камилла. – Дело в том, каким образом формируется общественное мнение. А в наше время многие наши действия и решения продиктованы общественным мнением. Оно влияет и на бюджеты, и на стратегии. Пресса сейчас все выставит так, что мы напали на гомосексуала, нанесли ему ущерб, и не забудет упомянуть, во сколько налогоплательщикам обходится срочный выезд двух нарядов спецназа.

– Какой вообще был смысл устраивать эту встречу? – воскликнула Эрика. – Ведь вы уже сами разделяете этот зашоренный взгляд на факты и видите их через призму таблоидов.

– Эрика, что за тон, – попыталась урезонить ее Мелани.

– Значит, теперь ты, наконец, решила высказаться и показать, кто здесь начальник, – Эрику несло.

– Мелани – ваш суперинтендант, – впервые подал голос Мейсон.

– И.о. суперинтенданта, – поправила его Эрика. – И, прошу прощения, сэр, но вы принимали непосредственное участие в принятии этого решения. Может, добавите что-нибудь?

Мейсон поежился.

– Мне не нравится, когда меня пытаются поймать с поличным.

– Поймать с поличным! – вскричала Эрика. – Мы на совещании касательно операции спецназа, которую утвердили лично вы, сэр!

– Пожалуйста, подождите за дверью, Эрика, – вмешалась Камилла.

Эрика вспомнила, как накануне дня своей смерти Спаркс говорил о несправедливости претензий Камиллы в его сторону. Ей захотелось, чтобы он был сейчас здесь. Просто потому, что он не боялся ей возражать. Мелани же сидела тихо, как трусливая мышь.

– Я бы только хотела кое-что добавить к протоколу. Несмотря на то, что полиции действительно необходима поддержка общества, у общества нет и не может быть полной картины расследования.

– Эрика.

– И прошу вас не допускать, чтобы ходом расследования управлял родственник одной из жертв. Мои люди день и ночь работают и ищут убийцу этих трех женщин. Это наш приоритет, мэм.

Камилла растянула губы в еле заметной улыбке.

– Спасибо, Эрика, на этом все, – сказала она.

Когда Эрика выходила из комнаты, у нее пар валил из ноздрей. Мелани так и продолжала смотреть в одну точку.

Глава 55

Эрика ждала Мелани в полицейской машине без опознавательных знаков. Еще до встречи они договорились, что потом вместе поедут на похороны Спаркса. Через десять минут Мелани вышла из здания Скотланд-Ярда и села на заднем сиденье рядом с Эрикой. Было видно, что она крайне раздражена.

– С этого момента я хочу знать обо всем, что происходит, – холодно сказала она, когда машина тронулась. – Хочу, чтобы ты информировала меня о каждом своем решении.

– Значит, я лишь продолжу делать то, что и так делала. А уже от тебя зависит, будешь ты отвечать на сообщения, которые я тебе оставляю, или нет, – парировала Эрика.

– Я твой начальник! – закричала Мелани, повернувшись к ней.

– Тогда так себя и веди! – в тон ей крикнула Эрика.

Они впились друг в друга глазами, а затем отвернулись каждая к своему окну и стали смотреть на проплывающие мимо здания.

– Прошу прощения, напомните, во сколько похороны? – спросил водитель.

– Через час, так что лучше надавите на газ, – откликнулась Эрика.

– В случае необходимости разрешаю включить мигалку, – добавила Мелани.

Водитель взглянул на Эрику в зеркало заднего вида.

– Ты знаешь, это вообще-то незаконно. У нас нет никакого основания включать мигалку, если мы просто опаздываем на похороны, – заметила Эрика.

– Да. Просто хотела, чтобы мы не опоздали на прощание с коллегой.

– Постараюсь побыстрее, – ответил водитель.

– Спасибо, – сказала Эрика.

Остаток пути они проехали молча.

Похороны суперинтенданта Спаркса проходили в маленькой церкви в Гринвиче, расположенной на небольшом холме с видом на Королевский военно-морской колледж и на город. Они приехали как раз к самому началу службы и пробрались на один из последних рядов. Народу пришло много, учитывая, что Спаркса нельзя было назвать миролюбивым и дружелюбным коллегой. Эрика подумала, что многие пришли просто по долгу службы. На переднем ряду сидела его жена с пожилой супружеской четой и маленькой девочкой в черном бархатном платье и с черной лентой в волосах. Гроб сиял в ярком свете ламп. Он был покрыт цветочной композицией из белых и красных роз и гипсофил.

«Интересно, любил ли Спаркс розы, – думала Эрика. – Ходил ли в церковь? Сколько людей из общины в самом деле его знали?» Все эти мысли потоком проплывали у нее в голове. На похоронах полагается думать об умершем, но очень часто возможности для этого просто нет. Эрика вспомнила похороны Марка и то, как ей пришлось заниматься выбором цветов, музыки, речами. Все это казалось совершенно непохожим на Марка и ненужным ему – молодому, энергичному человеку.

Самым проникновенным моментом службы стало выступление друга детства Спаркса. Он рассказал, как они росли вместе, были лучшими друзьями и после школы уехали на год в путешествие.

– Энди был моим лучшим другом. Он был сложным человеком, но с чутким и отзывчивым, неравнодушным сердцем. Обстоятельства жизни и работы повлияли на него под конец… Я сейчас жалею, что мы так мало разговаривали в последнее время. Спи спокойно, дружище…

Эрика посмотрела на Мелани, которая сидела рядом с ней, и увидела, что у нее по щеке течет слеза. Она взяла ее за руку и пожала. Мелани кивнула, и Эрика отпустила руку. Когда включилась музыка и они встали почтить память Спаркса, Эрика увидела Марша. Он сидел на несколько рядов впереди с другими старшими полицейскими чинами. Она знала их только в лицо, не по имени. Надеясь поймать его взгляд, она подалась вперед, но в этот момент заиграл национальный гимн.

Служба закончилась через час. Эрика и Мелани вышли из церкви и встали около выхода, в стороне от людского потока. Между ними стояла стена недоговоренности, и Эрика не знала, как сломать ее.

– Подойду к вдове Спаркса, – сказала Мелани, высмотрев ее через дверь церкви. Она стояла в окружении людей, пожелавших выразить ей свои соболезнования.

– Мелани, слушай… я была не в себе у Камиллы. Прости.

– Все в порядке. Как сказал друг Спаркса, эта работа, она… – Мелани хотела сказать что-то еще, но решила не заканчивать фразу.

– Мешает иногда достойно себя вести. Это я про себя сейчас.

– Давай попробуем связываться пару раз в день. Я буду следить за тем, чтобы быть на связи, когда я не в участке.

– Конечно, – улыбнулась Эрика и кивнула.

Мелани пошла назад в церковь, пробираясь сквозь встречный поток, а Эрика подождала еще несколько минут. Наконец появился Марш. Он выглядел очень уставшим, но не потерял привлекательности – постригся и похудел. Волевой подбородок стал еще более выраженным. Сейчас он напоминал того человека, у которого она и Марк много лет назад учились в Манчестере. А затем его честолюбивые планы проложили между ними пропасть.

– Ну наконец-то я смогу с тобой поговорить, – вместо приветствия обратилась к нему Эрика. Он наклонился к ней, и она поцеловала его в щеку. – Почему ты не отвечал на телефон?

– Прости, Эрика, последнее время все не очень хорошо.

– Да, слышала. И когда ты собирался мне рассказать о своем увольнении?

– Ты не могла бы потише говорить? – закатил он глаза.

– А ты не мог бы перезванивать, чтобы мне не пришлось вылавливать тебя на похоронах?

Он провел пальцем по воротнику рубашки.

– Ты едешь на погребение?

– Не знаю. Не планировала.

Они отошли в сторону, пропуская людей, вышедших пожать руку священнику, и двинулись к воротам.

– Я слышал, ты была с ним, когда он умер?

– Да, была в его кабинете со своими требованиями, когда он упал.

– Значит, запилила его до смерти? – невозмутимо спросил Марш.

– Очень смешно.

Они подошли к воротам, и Эрика увидела машину, на которой они с Мелани должны были вернуться в участок.

– Пойдем пообедаем, я приглашаю, – сказала она, беря его под руку. – Хочу услышать все новости, а также узнать твое мнение насчет одного расследования.

Глава 56

Они прошлись до центра Гринвича и нашли уютное маленькое кафе, где заказали по большому кофе и полному английскому завтраку.

– Я знаю, что ты не любишь делиться подробностями, но я в шоке, что тебя уволили, – сказала Эрика, когда они уселись за угловым столиком.

– Ты, как всегда, не выбираешь выражения, – ответил он, смущенно поправляя приборы.

– Что же все-таки произошло?

Он глубоко вздохнул.

– Меня уволили, потому что полиция Лондона внезапно решила прижать семью Гэд за отмывание денег на их экспортно-импортных операциях. Помнишь эту семью? Мы имели с ними дело, когда работали на Луишем-роу.

– Я прекрасно помню, как мне перепало за тот поминальный обед по матери Пола Гэда, когда я пыталась вычислить свидетеля и все им испортила, – сказала Эрика.

Марш горько усмехнулся.

– Да. Я тоже об этом не забыл. Тяжело было загладить тот инцидент.

– Так что стряслось с семьей?

– Последние двадцать пять лет полиция закрывала глаза на некоторые направления их деятельности в обмен на информацию. По документам семья Гэд осуществляет переработку бумаги и пластика в Лондоне и его окрестностях. Также они владеют складским комплексом на Собачьем острове, он нужен для импорта и экспорта.

– То есть они – мафия?

– Они не занимаются наркотиками и оружием. В основном под ними черный рынок сигарет и алкоголя.

– А переработка отходов?