Мир валькирий Ковальчук Алексей

Оля фыркнула, отстранилась и с улыбкой произнесла:

– Ты просто знай, что я могу вызывать не только такие желания, но и внушать ужас, когда это будет нужно тебе.

– Хорошо, солнце, – ответил я.

И оглянулся посмотреть по сторонам, где мы там находимся? Похоже, мы уже почти подъехали. Вдоль дороги с обеих сторон стояли множество припаркованных автомобилей. Видно, во дворе для всех мест не хватило. Вот сюда и перегнали, после выгрузки своих пассажиров. Или это охрана здесь тусуется, пока боссы отдыхают. Я ждал, что два внедорожника нашей охраны тоже свернут на обочину. Но нет, весь наш кортеж проехал в ворота, и прокатив немного по территории поместья, остановился и заглушил двигатели. При этом одна машина сопровождения встала справа, а вторая слева от лимузина.

Первой из нашего лимузина выскочила Рада, которая весь путь проделала на переднем сиденье рядом с рулевой. Это так шоферов в этом мире называют, если кто не понял. Через пару секунд двери с обеих сторон от нас с Ольгой распахнулись, с её стороны дверь придержала Рада, с моей стороны стояла рулевая. Я про себя хмыкнул. Почему-то мне казалось, что из лимузинов все выходят по очереди из одной двери. Притом мужчина выходит первый и подает руку даме, но в этом мире, очевидно, несколько иные правила.

Выйдя из машины, оглянулся, оценивая открывшуюся картину. Дорога, по которой мы приехали, была прямой, как стрела – она шла через поле и примерно в километре от нас врезалась в лес. Да, по этому лесу мы проезжали. Больше через открытые ворота в той стороне ничего не было видно, а рассмотреть получше мешала стена метра четыре высотой, непонятно насколько тянущаяся вправо и влево. Увидеть её протяжённость, как и границы поместья, препятствовали высаженные вдоль стены, но не вплотную к ней, широким фронтом довольно высокие деревья. Посмотрел в другую сторону и замер. Лепота! Нет, это не поместье, это вилла древнеримского патриция, блин. Первое, что бросилось в глаза, это лестница шириной метров десять и не очень длинная, ступеней тридцать на глаз. Она упиралась в целый ансамбль белых колонн, которые по обе стороны тянулись широким фронтом метров на сто и поддерживали гигантскую террасу, откуда неслась музыка, слышались разговоры и смех прогуливающихся людей. За террасой виднелся следующий каскад зданий, возвышавшихся еще на два этажа двумя такими башнями.

– Сережа, нас ждут, – сказала Ольга.

И только тут я заметил, что на самой нижней ступени стоит очень красивая брюнетка в белом с черными вставками платье и, сцепив руки за спиной, очень внимательно на нас смотрит. Я сказал – на нас? Фиг вам. Именно на меня она смотрела, причём очень цепким и пронзительным взглядом. Екатерина Вяземская, а это была она – файлу по их клану я уделил особое внимание – сделала шаг с последней ступени и поприветствовала нас:

– Здравствуйте, гости дорогие.

– Привет, Катюш, – ответила за всех нас Ольга. – Знакомься, Сергей Ермолов. Мой жених, – добавила она после обнимашек.

– Привет-привет, Сергей Ермолов, – с улыбочкой поприветствовала меня Вяземская. – Значит, это из-за тебя я целый месяц не видела свою лучшую подругу?

– Ага, из-за меня, – усмехнулся я в ответ. – Вот такой я красавчик.

– Что-то рода с такой фамилией не могу вспомнить, – продолжила иронизировать эта язвочка.

– Фи-и-и… – протянул я. – Род – это слишком мелко для меня, – поддержал я её иронию.

– Ах, – произнесла стервочка. – Неужели это какой-то никому не известный, но явно великий своей историей клан?

– Ну что вы, графиня. Клан, род – это все слишком мелко для такого, как я. Ведь я – это целая вселенная. Где-то глубоко внутри, – закончил я свой перл.

– О-о-о… – протянула эта зараза, окидывая меня насмешливым взглядом. – Наверное, очень глубоко? – ехидно спросила она.

– Да, очень глубоко. Девушке с плохим зрением лучше даже не пытаться. А вот у Ольги зрение отличное, – закончил я таким же ехидным тоном, чуть подавшись к ней корпусом.

Катя набрала в грудь воздуха, явно собираясь продолжить нашу пикировку, но тут Ольга твердым и прохладным тоном вмешалась в наш словесный поединок:

– Катя, я же просила.

Та выдохнула и обиженно сказала:

– Так я же ничего. Просто разговариваем. Правда?

– Конечно, – подтвердил я. – Такой милый философский диспут о высоких и глубоких душевных материях.

Ольга на мои слова улыбнулась, а Катя весело хмыкнула.

Я же, шагнув к лестнице, потянул за собой Ольгу, которая по-прежнему держалась за мой локоть. Потом левой рукой подхватил под руку Катю и с иронией спросил:

– Может, пока мы поднимаемся, вы расскажете мне про свою дачу? Право слово, такой милый домик.

Ольга при моих словах не удержалась и прыснула от смеха. А Катя, на секунду приняв ошарашенный вид и поймав мой насмешливый взгляд, сначала хмыкнула, а потом засмеялась уже в полный голос. Отсмеявшись же, попросила:

– Ты только маме моей не ляпни такое.

– Ну что вы! Я, конечно же, понимаю разницу между подругой и мамой подруги, – ответил я.

– И давай уже перейдем на ты, – сказала она.

– Хорошо, Катюша, уговорила, – ответил я с улыбкой.

Чем вызвал очередной весёлый смех обеих девушек.

– У тебя, случайно, брата нет? – с надеждой спросила она.

– Увы, я один такой неповторимый, – грустным голосом ответил я ей.

– Жаль, очень жаль, – вздохнула Катя.

Разговаривая, мы поднялись по лестнице, миновали огромные колонны, прошли длинный холл на первом этаже и, снова поднявшись по широкой лестнице, вышли на террасу. Ух… Вот это вид. Терраса, по сути, являлась крышей первого этажа, оценить размер которой с дороги можно было лишь примерно – по площади была не меньше футбольного поля. С одной стороны открывался вид на дорогу с кучей припаркованных машин, красивое ровное поле и длинную кромку леса, а с другой – как раз между двумя зданиями, которые оказались не отдельно стоящими постройками, а единым комплексом вместе с террасой – на довольно большое озеро с густым лесом на противоположном берегу. А весь этот дворец был целиком отделан белым мрамором. В общем, все выглядело очень круто.

– Ну, и как тебе моя дача? – спросила Катя.

– Очень симпатично, – ответил я, улыбаясь. – У тебя такие милые попугайчики, – не удержавшись, кивнул в сторону стайки, по-другому и не скажешь, одетых в кричаще-яркие цвета, да ещё и в обтяжечку, как у балерунов, то ли мужчин, то ли еще кого. – Я слышал, за ними очень сложно ухаживать.

Катя, проследив за моим взглядом, сначала прыснула, потом рассмеялась во весь голос. Ольга тоже от неё не отставала. Картинно закатив глаза, Катя вздохнула и, печально качая головой, сказала:

– Ты даже не представляешь, насколько капризные. Одни нервы с ними.

– Может, стоит сменить фауну? На львов, например, – сочувственно спросил я.

– Знать бы, где эти львы обитают, – грустно заметила Катя. А потом, оживившись, с надеждой в голосе спросила: – А твой прайд где обитает? Я лично не поленюсь, слетаю, вдруг кому-нибудь и глянусь.

– Увы, – покачал я головой. – Из всего прайда я единственный, кто остался. Больше на космическом корабле никто не выжил.

Ольга после моих слов внимательно так на меня посмотрела, а Катя, улыбаясь, спросила:

– Может, координаты планеты есть?

Я развел руками и печально сказал:

– К сожалению, мы так долго бороздили просторы вселенной, что забыли, где наш дом.

– А что хоть искали, инопланетянин? – весело спросила Катя.

Я улыбнулся в ответ во все свои тридцать два зуба и ответил:

– Идеальную женщину! И предупреждая твой следующий вопрос, сразу скажу. Я нашёл, – и, приобняв Ольгу за талию, слегка притянул её к себе.

Катя вздохнула и, завистливо глядя на нас, протянула:

– Эх, везёт же некоторым.

Я же, продолжая обнимать Ольгу, оглянулся вокруг. Мы уже довольно долгое время стояли возле отдельного столика, заполненного напитками и разнообразными закусками. Такие столики были расставлены по периметру всей террасы в большом количестве. Девушки крутили в руках бокалы с шампанским, я же выбрал что-то темно-бордовое, оказавшееся ромом. Большая часть гостей находилась возле сцены, на которой небольшой оркестр исполнял спокойную музыку, а девушка солистка вплетала в неё своим голосом что-то лирическое.

Я снова перевёл взгляд на Катю и оценивающе оглядел её с ног до головы. Рост чуть ниже Ольги, но на высоких каблуках смотрелась практически вровень. Миниатюрней и немного воздушней, что ли. Приталенное платье до середины бедра открывало вид на изумительные стройные ножки, узкая талия. Грудь, уверенная трешка, в небольшом вырезе платья смотрелась превосходно. Выражение лица в обрамлении черных, как смоль, волос из-за чуть вздернутого носика смотрелось немного иронично. В общем, более чем симпатичная девушка. Она мой взгляд заметила и подобралась. Я же мягко проговорил:

– Тот, кто ищет, имеет больше шансов на успех. Уверен, такая, как ты, очень интересная и красивая девушка, обязательно найдет свой идеальный вариант.

Катя хмыкнула и задумчиво протянула:

– А если предположить, чисто гипотетически, конечно, что Ольга передумает брать тебя в мужья, ты готов рассмотреть мой вариант?

Ольга на этот вопрос сложила из пальцев классическую русскую фигу и сунула своей подружке практически под нос.

Я же улыбнулся и проговорил:

– Познакомиться с интересной и красивой девушкой поближе? Почему бы и нет.

За что закономерно получил от Ольги локтем под дых. Не сильно, но весьма чувствительно. Слегка поморщился и добавил:

– Только сначала потребую с тебя расписку кровью, что ты ни при каких обстоятельствах не будешь распускать руки.

Катя весело засмеялась. А Ольга грозно нахмурилась и сунула под нос уже мне – только не фигу, а кулак.

И здесь наше веселье прервали. Подошедшая женщина была копией Кати, только постарше, но на вид не старше тридцати, а я-то знал из прочитанных файлов, что Владиславе Вяземской было сорок восемь. «Н-да», – в который раз мысленно покачал я головой. Магия жизни творит здесь просто чудеса. Вообще, интересно распределились в них силы дара. Мать – сильная «альфа» стихии земли, а вот Катя умудрилась в этом году сдать зачет на «валькирию» стихии воды, тоже уникальный результат для двадцатишестилетней девушки.

– Добрый вечер, – поздоровалась глава клана Вяземских.

– Здравствуй, Влада, – по-простому или, скорее, по-дружески ответила Ольга и добавила: – Позволь тебе представить моего жениха, Сергея Ермолова.

– Здравствуйте, – поприветствовал я эту интересную женщину.

Владислава ничем не показала своего любопытства, лишь прищурилась слегка, оценивающе взглянула на меня и ровным голосом ответила:

– Здравствуй, Сергей.

И продолжила слегка виноватым тоном:

– Мне очень не хочется прерывать вашу явно интересную беседу, но я вынуждена напомнить Кате, что у неё есть ещё гости, которые также были бы рады вниманию виновницы торжества.

Последние слова, обращаясь к дочери, она произнесла строгим голосом, отчего та, слегка закатив глаза, ворчливо заметила:

– Половину из этих гостей пригласила ты. А некоторых я вообще не знаю.

– То, что ты кого-то не знаешь, не дает тебе права, как имениннице, игнорировать их присутствие. А пригласила я тех, кого считаю полезными или даже необходимыми для процветания нашего клана. Ведь я, как глава клана, могу себе позволить совместить приятное, день рождения дочери, с полезным, то есть с налаживанием более тесных отношений с теми, кто может принести пользу клану? Ты как считаешь, доченька?

Последний вопрос Владислава задала с явным сарказмом в голосе. На что Катя только вздохнула и ворчливо нам с Ольгой пожаловалась:

– Даже в день рождения работать приходится.

Потом улыбнулась и уже с хорошим настроением сказала:

– Я вас покину. Но я не прощаюсь, ещё увидимся.

И махнув напоследок рукой, отправилась к ближайшей группке из трёх девушек с двумя попугаями в комплекте. Я про себя хмыкнул. Один в ярко-красном, а второй в ярко-жёлтом, я даже не стал рассматривать подробнее, что именно на них надето, ибо глазам стало больно.

– И когда же свадьба? – спросила Влада.

Ольга, пожав слегка плечами и пригубив шампанское, улыбнулась и сказала:

– Я обязательно уведомлю вас заранее. Нужно завершить несколько неотложных дел, и тогда будет понятно с датой.

Вяземская на это лишь кивнула.

– Пойдем, я познакомлю тебя кое с кем из Сибири, возможно, тебе тоже пригодится такое знакомство.

Я краем сознания отметил это её «тебе» и «тебя», а не «вас» и «вам». Мысленно поморщился от этой дискриминации по половому признаку и опять же мысленно послал эту красавицу в пешее сексуальное путешествие. Видно, мой энергетический посыл был достаточно мощным, так как Влада снова посмотрела на меня, на этот раз более внимательным взглядом. А Ольга, почувствовав, как напряглось мое тело, накрыла ладонью левой руки мою правую руку, которой я все это время продолжал обнимать свою девушку, и с нажимом ответила Владе:

– Конечно. Я думаю, нам обоим это будет интересно. Да, Серёж? – Такой вот незамысловатой фразой напомнив хозяйке этого дворца, что она, Ольга, здесь не одна.

– Почему бы и нет? Новые знакомства всегда интересны, – ответил я спокойным тоном.

А Влада, растерянно улыбнувшись, видно, такого тона от Ольги не ожидала, и явно осознавая, что где-то её задела, мягко и очень вежливо проговорила:

– Тогда позвольте, провожу вас к той группе из Енисея, – указала она нам рукой на группу из пяти девушек.

Пока мы подходили, три девушки, видно, решили сменить круг общения и пошли от нас в сторону сцены, а я понял, что ошибся в половой принадлежности одной из них – это оказался парень. Ошибиться было немудрено, поскольку в той обтягивающей хрени, которая была на нем надета, с длинными волосами, узкими плечами, в ботинках на толстой подошве и при взгляде со спины, он реально казался бабой. Ах да, чуть не забыл, дополнял весь этот гей-парад ярко-фиолетовый цвет его шмоток.

В итоге подошли мы к уже двум девушкам, на первый взгляд имеющим между собой кровное родство. Как оказалось далее, я был прав.

– Ольга, Сергей! Позвольте представить вам Наталью и Анну, главу и наследницу рода Рудовых из Енисея. А это, – повела она рукой в нашу сторону, – Ольга Гордеева и её жених Сергей Ермолов.

– Для нас большая честь познакомиться с вами, – уважительно проговорила Наталья и слегка кивнула. Ольге, естественно, кивнула, не мне.

– Здравствуйте, – также сопроводив приветствие кивком головы, произнесла Анна, дочь Натальи Рудовой.

Я промолчал, предоставляя право первого слова Ольге, а то вдруг ещё не то и не вовремя ляпну, а Оле потом краснеть за меня. Как оказалось после, я все правильно сделал. Потому что Ольга, помолчав пару секунд и вызвав тем самым недоуменный взгляд Вяземской, мрачным тоном без ответного приветствия спросила:

– Я так понимаю, вы те самые Рудовы, что производят легкие МПД, и других родов с такой фамилией больше нет?

– Да, – кивнула Наталья и осторожно проговорила: – Производим МПД и однофамильцев среди благородных родов не имеем.

– Что ж, ждите меня, скоро приеду в гости, – сказано было настолько холодным тоном, что Рудовы, и мать и дочь, явно вздрогнули. А Вяземская широко распахнула глаза и напряглась. Я же скосил глаза на свою спутницу и залюбовался. Да, в гневе моя девушка становилась просто неотразимой, такое сногсшибательное сочетание смертельной опасности и красоты. Почему-то такой её вид, с крохотными искорками молний в глазах, нравился мне больше всего и приводил в полный восторг. Наверное, от осознания того факта, что эта богиня моя. Честно, не смог, да и не пытался сдержать довольную улыбку на лице. Если бы сейчас сделать фото, то получившаяся композиция выглядела бы очень странно. Две растерянные мордашки Рудовых, мрачное лицо Вяземской, гневная Ольга и я со своей улыбкой.

Тем временем Ольга, выпустив мой локоть, сделала полшага вперёд и, глядя в глаза Наталье, холодным и жестким голосом припечатала:

– Не думаю, что мой визит вас порадует.

И сделав секундную паузу, добила окончательно:

– Разве может обрадовать приезд той, которая собралась уничтожить ваш род?

Рудова-старшая побледнела, на лице выражение растерянности уступило место явному испугу, а младшая, издав полувсхлип-полувздох, даже отшатнулась немного назад, а бокал с шампанским безвольно повис в её руке, проливая содержимое прямо ей на платье, но она этого даже не заметила.

Честно, мне стало их жалко. Стояли, никого не трогали, радовались празднику, и тут им заявляют, что условно завтра их придут убивать. Вот вы бы как себя чувствовали?

Тут Наталья, нервно сглотнув и справившись с волнением, с максимальным уважением и медленно подбирая слова, спросила:

– Простите, княгиня, но мне непонятно, чем мы заслужили ваш гнев? Мы не враги вам и никогда не играли на таком высоком уровне, чтобы где-то перейти вам дорогу.

– А вы и не переходили, – зло усмехнулась Ольга, – вы просто совершили ошибку, перейдя под крыло клана Шереметьевых накануне его войны со мной.

Мать и дочь вновь растерянно переглянулись, и голос подала уже Анна:

– Но вы же не враждуете? – скорее прошептала она свой вопрос.

Ольга смерила бедную девочку таким презрительным взглядом, что та, судя по её виду, готова была провалиться прямо сквозь мраморный пол.

– Это они вам так сказали? – язвительно спросила Ольга. – Или, – перевела она взгляд на Наталью, – это ваша СБ так работает?

Рудовы снова растерянно переглянулись, а Ольга, по-прежнему холодным тоном, чеканя слова, проговорила:

– Три недели назад мы подали в императорскую канцелярию претензию. О неправомерности захвата одной нефтяной компании в Казахской губернии кланом Шереметьевых. Две недели назад нам ответили: «Разбирайтесь сами». Как разбираются кланы, думаю, вам рассказывать не надо?

Последнюю фразу Ольга произнесла с явной насмешкой.

Здесь надо бы сделать небольшое отступление. Императорская канцелярия – это бюрократический аппарат, по сути ничего не решающий, а всего лишь фиксирующий то или иное изменение в составе клана или намерение этих кланов повоевать друг с другом. Отправка претензий сделана для того, чтобы императрица была в курсе всех важных дел внутри страны. И если бы вдруг собравшиеся воевать кланы как-нибудь задевали национальные интересы или интересы императорского клана, то в этом случае глав кланов обязательно пригласили бы на аудиенцию к монаршей особе. Очень редко, но и такое случается. По большому счету ни один монарх в мире не станет постоянно лезть в межклановые разборки, особенно в разборки крупных кланов. Что же касаемо процедуры вступления нового рода в какой-нибудь клан, то после принесения друг другу клятв на верность, защиту и взаимопомощь в императорскую канцелярию отправляется уведомление об изменении состава клана. И на этом всё. Императрица никак не влияет в этом вопросе на желания клана или рода. Вот в принципе и все, что я успел узнать о работе этого органа.

– Мы этого не знали, – произнесла Наталья с явным волнением в голосе, – ни наша СБ, ни Шереметьевы ничего нам не сказали.

– Ну вот видите, какая я молодец, – уже без насмешки, просто прохладно, сказала Ольга. – Теперь вы в курсе всех раскладов, и я честно вас предупредила.

– Д-да, – слегка запинаясь, сказала Наталья. – Благодарю вас, – добавила она, кивнув.

Ольга же, не глядя, сделала полшага назад, снова взяла меня под руку и посмотрела в сторону сцены, всем своим видом демонстрируя полное отсутствие интереса к дальнейшему разговору.

Вяземская тоже выглядела немного ошарашенной состоявшимся разговором и явно не знала, как реагировать. Её можно было понять, с одной стороны Ольга как глава союзного клана, с другой – гость, которому только что открытым текстом объявили войну.

– Ты не говорила, что Рудовы теперь у Шереметьевых, – сказала Владислава, – да и не помню я таких изменений в последнем реестре кланов.

– Неделю, – тихо проговорила Наталья, – неделю назад принесли совместную клятву.

Потом резко вскинула голову и встревоженно спросила:

– Ваш клан что, тоже враждует с Шереметьевыми?

Владислава отрицательно покачала головой. И ровным голосом ответила:

– Мы с Ольгой союзники, и если она попросит, мы поможем.

Рудова на это подняла глаза к небесам, молчаливо вопрошая их, за что ей такое наказание, и, в отчаянии махнув рукой, мрачно уставилась в узор на мраморном полу. Анна, кстати, уже давно замерла в такой же позе.

И тут я решил вмешаться.

– Скажите, пожалуйста, в свете открывшихся событий, с учетом явного сговора главы вашей СБ и клана Шереметьевых, подставивших вас, разве вы не можете разорвать клятву?

– Чтобы потом все кому не лень плевались в наш адрес? – мрачно ответила Наталья. – Выйти из клана накануне войны с другим кланом? Лишиться чести и достоинства? Да нас начнут явно презирать и не станут иметь с нами никаких дел, – закончила она весьма взволнованно.

– А зачем вы вообще решили вступить в клан, если, как я немного знаю, в нише легких МПД не так много производителей и спрос на них достаточно стабильный? Или ваши настолько плохи, что и даром никому не нужны? – ровным тоном спросил я.

– У нас одни из лучших! – немного раздраженно ответила Рудова. – Даже за рубежом популярны. Просто предоплаченная двухлетняя партия груза не доехала до адресата. Шереметьевы предложили решить разногласие вступлением в клан.

– Здорово! – воскликнул я. – Прямо как по нотам разыграли.

И видя недоумевающие взгляды Рудовых, пояснил:

– Не удивлюсь, если весь груз спокойно лежит у них на складе, – улыбнулся я.

– Это невозможно! Мы всё проверили, и единственные нити ведут в Китай, – уже откровенно злым голосом проговорила Наталья.

– О-о-о… – протянул я. И ехидно так поинтересовался: – Это вам тоже ваша СБ сообщила?

Глава рода Рудовых сначала замерла, потом побледнела, а после её лицо налилось таким гневом, что я даже посочувствовал тому человеку, на кого этот гнев может быть направлен. И тут её плотно сжатые кулаки вспыхнули огнем. И все сразу пришли в движение.

Анна отшагнула назад и воскликнула:

– Мама!

Вяземская нахмурилась и грозно крикнула:

– Наташа!

А Ольга молча шагнула вперед и вбок, закрывая меня собой.

Но Наталья, уже справившись с огнем, который так же резко пропал, как и зажегся, торопливо воскликнула, глядя на Ольгу, вставшую буквально в шаге от неё:

– Прошу простить меня. Это не реакция на вашего жениха. Еще раз прошу прощения.

Так как Ольга продолжала стоять передо мной и буравить Наталью явно злым взглядом, мне пришлось сделать шаг вперед и встать практически на место Анны. Проделав этот маневр и прихватив левой рукой Ольгу за талию, я сказал:

– Позвольте все же повторить свой вопрос, в свете уже таких открытий, почему вы не хотите разорвать клятву, данную явно под давлением обстоятельств, специально подстроенных Шереметьевыми? Разве клятва, данная под давлением, может иметь силу?

На этот раз Рудова, помолчав некоторое время, грустно ответила:

– Я принесла клятву. И если я разорву её, то род все равно медленно умрет, так как никто не захочет иметь с нами дело. Доказать нечистоплотную игру Шереметьевых и уличить их в краже у нас не получится. И долг перед ними все равно придется закрывать. Таких денег нам никто не займет, а значит, придется продавать или закладывать родовые земли. А это конец!

– А разве из начальницы вашей СБ не получится хорошего свидетеля? – задумчиво проговорил я.

Наталья выдохнула и со злостью в голосе произнесла:

– Эта… гадина, – судя по заминке, она явно собиралась использовать эпитет похлеще, – сразу после клятвы попросилась в отпуск, и что-то мне подсказывает, что назад она не вернется.

– А вы знаете, я как раз знаю один клан, который смог бы иметь с вами дело, – задумчиво проговорил я. – И глава этого клана, в отличие от Шереметьевых, играет честно. Если меня память не подводит, у них как раз отсутствует производство легких МПД. Хотя, – снова протянул я, – возможно, им это и не надо?

Последнюю фразу я произнес, повернув голову к Ольге, которая как раз смотрела на меня, прищурившись. Что там было во взгляде, я не разобрал, но злости вроде бы не было, и выражение лица тоже было спокойным. Посмотрев так на меня пару секунд, она перевела взгляд на Наталью. Та сразу подобралась, а на лице отразился отблеск надежды, что всё еще можно исправить.

Ольга гордо и величаво произнесла:

– Если вы разорвете клятву с Шереметьевыми, то я готова принять вас под свою руку.

Обе Рудовы, и старшая, и младшая, выдохнули. А Наталья смущенно проговорила:

– У нас перед ними останется большой долг, почти миллиард.

Тут я уже не выдержал и сквозь смех весело произнес:

– Оплатите им фаерболами по весу. И вообще, насколько знаю, мертвым деньги не нужны.

Вы не подумайте, я не кровожадный, но такая грязная игра клана Шереметьевых вызвала у меня реальный гнев. А Рудовы действительно показались мне достойными того, чтобы им помочь. Во всяком случае, моя мрачная шутка вызвала у всех улыбки, а Наталья, поулыбавшись немного, нахмурилась и извиняющимся тоном произнесла, глядя на Ольгу:

– Прошу вашего позволения покинуть вас, княгиня, чтобы как можно быстрее разобраться с выходом из клана Шереметьевых и принести клятву верности уже вам. Принести с чистой душой, от всего сердца и с радостью.

Последние слова она сопроводила низким поклоном до пояса. Анна, стоявшая на шаг позади матери, за ее левым плечом, также повторила поклон.

Глава клана Гордеевых, моя Ольга, величественно кивнув, проговорила уже мягким, но при этом покровительственным тоном:

– Вы сказали, что лучшие ваши воительницы пропали. Хватит ли у вас сил отстоять свое мнение, если возникнут какие-нибудь эксцессы?

Наталья, неуверенно улыбнувшись, ответила:

– Я и моя дочь «альфы», надеюсь, этого хватит.

Ольга, помедлив секунду, нажала пальчиком на голову изумительной красоты змейки, сверкающей драгоценными камнями, которая обвивала её ушко, и произнесла в пространство:

– Рада! Встретишь у лестницы Наталью и Анну Рудовых, поступишь в их распоряжение и поможешь им решить проблему. В курс дела они тебя введут. И вызови из поместья десяток себе в помощь.

Потом, обращаясь уже к Наталье, добавила:

– Рада – «альфа», очень опытная и совсем немного не дотягивает до следующего ранга. Она выступит моим гарантом и поможет в случае необходимости. Войну Шереметьевым мы еще не объявили, так что если они захотят начать первыми, им же хуже.

Последнюю фразу она произнесла с настолько кровожадной улыбкой, что Рудовы вздрогнули уже в который раз.

– Благодарю вас, княгиня, – снова поклонилась Наталья, а Анна опять отзеркалила свою мать. – Мы постараемся решить всё как можно быстрее.

– Спасибо, – добавила она и кивнула уже мне.

Я – честно – не ожидал такого, но не растерялся, улыбнулся и кивнул ей в ответ.

После чего Рудовы, поблагодарив за прием уже Владиславу, развернулись и пошли на выход.

Вяземская, постояв в молчании пару секунд, с неприязнью в голосе сказала:

– Шереметьевы! – она как будто выплюнула фамилию клана. – Слишком увлеклись грязными играми, – добавила она.

– И когда же ты, Ольга, собиралась мне сказать о предстоящей войне? – вкрадчивым голосом задала вопрос Владислава.

– Сегодня, – обезоруживающе улыбнулась Оля.

– О-о-о… Мне как бы тоже надо подготовиться к военным действиям, – иронично заметила Влада.

– Я всё равно хотела попросить тебя побыть в резерве, – задумчиво проговорила Ольга. – Слишком нагло они себя ведут, что-то есть у них в рукаве. Или точнее, кто-то за спиной стоит, на кого они явно рассчитывают. Но вот кто? Я пока не выяснила, – хмуро закончила Оля.

Обе девушки погрузились в собственные мысли, а я решил прогуляться до сцены. Там как раз группа девушек начала какой-то танец. Так что подойти поближе и полюбоваться на них показалось мне хорошей идеей. Предыдущий разговор меня изрядно морально утомил, и вникать в межклановые союзные действия мне было откровенно лень. Я, конечно, заявил Ольге, что мне хотелось бы быть полезным клану, и, по идее, я должен был сейчас впитывать информацию о предстоящих раскладах, но, как я уже сказал, морально устал. А полезность свою я уже показал, бескровно присоединив к клану неплохой такой род, имеющий понятие о чести, да еще и с нужным клану, как мне кажется, производством легких МПД. Надеюсь, что я все же не спутал Ольге какую-то её игру, уж больно странным взглядом она меня тогда наградила.

– Пойду, прогуляюсь до сцены, – сопроводив свои слова кивком в ту сторону, произнес я. И следом спросил: – Ты со мной, или еще поговорите?

– Иди один, – улыбнулась Ольга, – нам с Владой нужно кое-что обсудить.

Кивнув, отправился поближе к основному скоплению народа, чувствуя спиной два очень внимательных взгляда, которыми сопровождали меня главы двух кланов.

Гостей на первый взгляд было где-то сотни две, возможно, больше. Все они толпились рядом со сценой. Здесь и столиков было больше, и диваны для отдыха стояли друг за другом так же, как и столы, по периметру террасы. А там, где мы вначале вышли на террасу, людей было очень мало, поэтому наш разговор с Рудовыми прошел практически тет-а-тет и не привлек никакого внимания.

Пока подходил, быстро пригляделся и двинулся к выбранной цели. Моя цель имела симпатичный светло-бежевый цвет и роскошное двухместное посадочное место, прямо всем своим видом обещая небесное блаженство. В общем, чудненький диванчик, очень привлекательный как своим видом, так и расположением. Находился он всего в двух шагах от очередного столика, но при этом достаточно далеко от сцены, чтобы на него никто не позарился из элиты. Однако при этом с него я мог разглядеть сцену во всех подробностях.

Сначала подошел к столу, решительно отставил недопитый бокал с ромом, что-то он не пошел у меня. Взял тарелку, нагрузил её всякими вкусностями, начиная от канапе и заканчивая «говнопе». Вру, конечно, «говнопе» не было, было множество мини-бутербродиков с разнообразным содержимым: от сыра и ветчины до красной рыбы и черной икры. Выбрав бокал, на этот раз с вином, шагнул к дивану и утонул в его нежных релаксирующих объятиях. «М-м-м-м…» – чуть ли не вслух промычал я. Жизнь прекрасна! Бокал с вином на подлокотнике придерживаю левой рукой, справа от меня на втором посадочном месте – тарелка бутербродиков, очень надеюсь, что её вид отпугнет желающих присесть рядом со мной. За моей спиной должен был открываться шикарный вид на озеро, но мне, сидящему на диване, обзор закрывал высокий парапет, ограждающий террасу. Стало понятно, почему диваны расположили спинками к озеру, все равно сидя ничего не видно. Слева находилась сцена, на которой танцевали пятеро заводных девчонок, правда, с дивана, мне все же стало похуже видно происходящее там. Однако меня это даже не расстроило, так как в таком положении я получил доступ к другому не менее интересному зрелищу.

Большинство девушек, что пришли на день рождения Екатерины Вяземской, щеголяли в довольно коротких и мало что скрывающих нарядах. Едва ли каждая десятая пришла в платье длиной до пола, но даже у таких – в длинном, как правило, вырезе платья мелькали, дразня взгляд, образы стройных ножек. И в таком положении, сидя на диване, я мог любоваться не напрягаясь десятками мелькающих в прямой видимости от меня красивых женских ног. Как говорится, на любой цвет и вкус, но самое главное – все, абсолютно все, выглядели потрясающе. И весь этот калейдоскоп женской красоты находился в постоянном движении, даря мне каждый раз новое зрелище. «Похоже, аппетит я здесь нагуляю хороший», – хмыкнул я сам себе, а вот ужинать всё равно буду Олей.

Я говорил вам, что я наивный чукотский мальчик? Нет? Запишите, карандашом запишите, возможно, я еще исправлюсь. Что я там хотел? Посидеть в одиночестве? Ага, счаз-з! Одинокий мужчина, тарелка с вкусняшками не в счет, на дне рождения, куда пришло почти две сотни девушек, причем большинство без своих попугайчиков. И всё это при свете яркого солнца. Представили картинку? Вот и я говорю, полный наивняк. Не успел я насладиться вкусом третьего или четвертого бутербродика, то есть по времени прошло минут пять-семь, как сначала периферийным зрением, а потом и напрямую отметил сразу несколько объектов в движении, и все в мою сторону. Но практически все они сразу остановились, уступив место одной из них.

Девушка, что решительно подошла ко мне, была одета в настолько короткую красную юбку, что я даже успел увидеть мелькнувшие при ходьбе трусики. Соответственно, такая короткая юбка также не оставила места тайне насчет формы изумительных ножек, которыми можно было любоваться во всей их красе. Красная полупрозрачная блузка дополняла образ «леди ин ред». Бюстгальтера на девушке, кстати, не было, и почти прозрачная блузка позволяла рассмотреть довольно симпатичную грудь, практически идеального для многих мужчин третьего размера. На вид не старше двадцати пяти, но, как вы понимаете, это на вид. Магия источника все же творит здесь настоящие чудеса, и на самом деле ей может быть и тридцать пять, и все сорок лет.

– Можно? – спросила девушка, указав рукой на мою тарелку.

А я решил немного попридуриваться, да и вопрос она задала такой, что трактовать его можно по-разному.

– Вы хотите попробовать мои бутерброды? – иронично спросил я.

– Нет, я хочу занять их место, – с улыбкой ответила она.

– О-о-о… – протянул я. – Тарелка вкусняшек или красивая девушка? – я картинно задумался. – Такой сложный выбор! – вздохнул я в конце фразы.

Девушка рассмеялась и весело воскликнула:

– Я помогу тебе!

С этими словами она наклонилась, отчего её груди красиво натянули блузку, и, подхватив тарелку, уверенно уселась на место моих бутербродов. Повернувшись вполоборота ко мне и слегка вытянув ноги, обутые в изящные туфельки красного цвета, она согнула левую руку в локте, на вытянутой ладони расположив тарелку с бутерами, и спросила: