Устранитель зла Басов Николай
Чтобы понять, что происходит, к Лотару подошли все, кроме Сухмета и Азмира. Пустынник, как всегда, дичился, а Сухмет был занят. Желтоголовый подумал: а вдруг восточнику удастся найти выход из положения?
Лотар объяснил всем ситуацию:
— Итак, Сроф не говорит, а мы даже не знаем, есть ли проход в замок врага. До сих пор я действовал из допущения, что есть. Но подтверждения этому на самом деле…
— Скверно, что Сроф не может допросить даже Ду-Лиа, — пробурчал Рубос.
Ди печально и протяжно вздохнул.
— Признаться, я тоже надеялся, что проход находится где-нибудь поблизости от этого гнезда, ведь Сроф — преданнейший слуга, надобность в котором может появиться у архидемона весьма срочно, но вот…
Он не закончил. Всё было и так понятно.
Неожиданно Сухмет вышел из ступора, оглянулся, заметил остальных и подошёл к ним, туго ударяя посохом Гурама в землю.
— Ничего не узнал. Такое впечатление, что она что-то знает, но вот что?.. Это всё равно что разговаривать с иностранцем, не зная его языка.
Между вианой и восточником закипел ментальный спор, но Лотар не стал в него вслушиваться. Его что-то беспокоило, хотя он не знал, что именно. Он внимательно посмотрел на Сроф. Её мысли были враждебны, в обычное время они вызвали бы кое-какое шевеление колокольчиков, но после боёв с цахорами он научился их заглушать, вот и сейчас он поднял порог чувствительности, чтобы они не отвлекали его. По крайней мере, чужие враждебные мысли не могли заставить их шевелиться, вот поэтому…
Внезапно колокольчики ударили с такой силой, что он вздрогнул. Он поднял скорость ориентирования до предела, выхватил меч, провернулся на месте… И всё-таки не успел. Слишком низко они повесили вторую сеть.
Она упала, прикрыв всех разом, к тому же сеть оказалась пропитана таким едким химическим составом, что простое прикосновение её волокон к коже вызывало ожоги, от которых даже Рубос скрипел зубами… Лотар попытался разрубить её, чтобы освободиться, едва не задел Ду-Лиа, которая тоже билась, запутавшись крыльями, и вдруг прямо перед собой увидел наконечник копья, нацеленный в его межключичную ямку.
Голос Азмира сначала показался тягучим и густым, потом Лотар понял свою ошибку и вернул восприятию нормальную скорость. Слова пустынника прозвучали более понятно:
— Ну вот, теперь вы не сможете не согласиться с моими требованиями.
— Какими требованиями, предатель? — сквозь зубы процедил Рубос. — Ты ещё хочешь что-то требовать?..
Азмир обратной стороной копья ударил Рубоса в бок — не ранил, но удар был сильным.
— Теперь и требовать, толстяк.
— Я толстяк? — взъярился Рубос. — Ах ты, мартышка песчаная, да я тебя…
— Тихо, — попросил его Лотар, а потом обратился к Азмиру: — Чего ты хочешь?
Бывший разбойник, а ныне предатель широко усмехнулся:
— Приятно слышать разумные речи. Я ещё не знаю, чего я хочу. Но я это сейчас выясню. Видишь ли, Устранитель Зла, возможно, за тебя я могу получить больше, чем получу от тебя. Понимаешь, о чём я?
— Падаль, — спокойно произнёс Ди. — Я могу предсказать, что ждёт тебя. Если ты не будешь разумным и не освободишь нас…
Теперь Азмир ударил обратной стороной копья фоя:
— Молчи, фойский ублюдок! Иначе я тебя прикончу на месте, без всяких раздумий. Я ещё не забыл, как ваша армия прошла по нашей местности, когда вы пёрли на Запад. Потом он вспомнил, что владеет ситуацией, и попробовал успокоиться. Даже, как показалось Лотару, снова пытался улыбнуться. Но его губы тряслись, он боялся и не верил, что сможет удерживать ситуацию слишком долго, и хотел завершить дело как можно быстрее. А может, даже для него предательство не было лёгким делом.
— Всё очень просто. — Пустынник обошёл кучу малу, в которую превратились все его пленники, включая виану, и произнёс: — Если кто-то шевельнётся, ударю копьём по-настоящему. Итак, — он повернулся к Сроф, которая затихла, вглядываясь в то, что происходило у людей, победивших её, — птица, я хочу богатства и славы земных царей за твоё освобождение. Можешь ли ты или твой господин, о силе и могуществе которого я немало наслышан, дать мне это?
Сроф что-то зашипела. Всю её речь Лотар не понял, но почему-то в ней появились вполне разумные интонации. Однако пустынник разобрал в её речи больше, вот только его мысли Желтоголовый понять не успел, потому что они возникали на очень странном языке.
— Сроф согласилась, — прошептал Сухмет. — И гарантирует выполнение обещания своим словом…
— Я уже понял её речь и без твоего перевода! — ликующе отозвался Азмир.
И хотя его перевод предназначался не Азмиру, а Рубосу и Ди, насмешка задела всех. “Действительно, — решил Лотар, — плохо получается”.
— Какой же ты всё-таки гадёныш… — начал было Рубос. Он освободил левую руку и вздумал заставить пустынника подойти поближе, чтобы схватить его за глотку.
“План неплох, — подумал Лотар, прочитав его в сознании мирамца, — вот только руку он освободил поздновато”.
— Можешь ругаться сколько угодно, — ответил Азмир, он чувствовал себя триумфатором, и даже то, что кто-то ругался, только подчёркивало убедительность его победы. — Вы проиграли, лотарцы…
— Как ты нас назвал? — переспросил Ди.
— Вы из Лотарии, значит — лотарцы.
— Мы из разных мест, — начал было Сухмет. Он готов был пустить в ход свою силу, но для этого пустынник должен был подойти так близко, чтобы Сухмет мог коснуться его своим посохом. И тогда бы он стал всего лишь управляемым роботом. Он не только освободил бы их, но даже сиганул в костёр, потому что не смог бы сопротивляться магическим приказам.
— Это не важно. — Пустынник словно чувствовал опасность и не подходил к связке своих пленников. — Я ухожу за своим богатством и своими деньгами.
Он подошёл к Сроф, несколькими осторожными движениями рассёк сеть, птица выползла, прихрамывая, волоча по земле раненые крылья. Она подошла к кольцу, взяла его в клюв…
— Смотри, мой господин, — горячо зашептал Сухмет. — Смотри внимательно, это и есть экстренный ход в замок врага. Лотар кивнул:
— Я уже понял.
— Идиотизм, — возмутился Рубос. — Выходит, мы всё это время сидели на том, что искали, а могли бы… Нет, Сухмет, теперь и не заикайся, что ты маг. Любому деревенскому взломщику открыть такой тайничок — раз плюнуть. А ты…
Если бы он мог, он бы махнул рукой. Но не всё было так просто. Кольцо открывало дверь на том языке, на котором Сроф договорилась с Азмиром и которого ни Сухмет, ни Ди не знали. Как это могло получиться — Лотар не знал, но теперь оставалось только смириться.
Зато теперь Лотар отчётливо понял, почему маги учат такую прорву языков. Но вот даже Сухмет, каким бы великим знатоком он ни был, дал слабину. Более того, он даже не почувствовал магический фон, и всего лишь потому, что не знал языка, на котором наложено заклинание на кольцо. А значит, даже великий восточник послужил доказательством простой истины — совершенство не по силам смертному человеку.
После весьма непростой магической формулы кольцо вдруг стало ручкой двери, Сроф дёрнула её на себя, дверь поднялась вверх — и перед Азмиром и лотарцами, как их всех скопом назвал пустынник, открылся длинный, жутковатый коридор.
— Подпространственные штучки? — спросил Сухмета Рубос.
— Чуть дальше, — ответил восточник, — не у самой двери. Азмир на прощанье оглянулся, ничего не увидел в темноте и шагнул вперёд. Прошло несколько мгновений, его шаги в коридоре затихли. Потом дверь с каменным скрежетом и скрипом стала опускаться, но вдруг замерла, не дойдя до порога футов десять. Чтобы её теперь закрыть, следовало приложить усилие. Но заниматься этим было некому. Потому что птица Сроф медленно повернулась к своим пленникам. И Лотар по блеску её глаз вдруг понял, что она очень рассержена.
Глава 13
Лотар уже в который раз попробовал разорвать сеть, но она оказалась очень прочной. “Наверное, Сухмет укрепил её какими-нибудь заклинаниями”, — подумал Желтоголовый. Взгляд искоса, который бросил в его сторону восточник, подтвердил его подозрения.
Но хуже всего было то, что яд, пропитавший сеть, уже проел кожу и начал попадать в кровь. Тяжелее всего, конечно, приходилось виане, потому что общая масса её тела была так мала, что она могла умереть от самой незначительной доли отравы. Ей и в самом деле осталось не так уж долго жить. Перья на шее и грудке взъерошились, глаза заволокла матовая плёночка, клюв она не закрывала, и Лотар без труда слышал, каким трудным стало её дыхание.
— Надо что-то делать, и срочно, — пророкотал Рубос, словно подслушав мысли Лотара.
Желтоголовый поднял голову. Сроф обошла своих пленников, злобно вперившись взглядом в каждого. Неожиданно она бросилась в атаку.
Это была птичья атака — с когтями вперёд, затем последовал прицельный удар. Первым делом Сроф напала на Рубоса. Мирамец попытался провернуться на месте, чтобы ослабить динамику прямых ударов, но, опутанный сетью, да ещё с замедленной от наступающего отравления реакцией, он лишь дёрнулся, и по всей пещере разнёсся треск ломаемьк костей.
Рубос не потерял сознание только благодаря железной воле. Когда Сроф отскочила, Ди бесстрастным тоном констатировал:
— Сломано левое бедро, правая рука и, вероятно, несколько рёбер. Тебе не нужно было выставлять вперёд ногу, друг Рубос.
— А как же… — Рубос боролся с головокружением от боли, — следовало?..
— Нужно было сжаться в комочек. Когда придёт моя очередь, я тебе покажу.
— Если… — Рубос всё ещё полагал, что последнее слово должно остаться за ним, — я ещё смогу… это увидеть.
— Разумеется, — подтвердил Ди.
Юмор висельников пришёлся Лотару не по душе. Он посмотрел на Сухмета, но тот стоял в позе вызывания колдовства. Сеть мешала ему как следует поднять руки, не позволяла даже выпрямиться, но восточник, похоже, компенсировал это силой посоха Гурама, который сжимал так, что костяшки его руки побелели. Что он задумал, Лотар пока не понимал.
Птица, которая, кажется, привыкла, что одной её атаки для любого существа хватало с избытком, с неудовольствием присмотрелась к Рубосу. Мирамец поднял голову. Как ни мало было у Сроф мозгов, даже она поняла, что жертва ещё жива. Тем более что Рубос сделал самую глупую вещь на свете. Ни с того ни с сего он вдруг показал птице язык…
Сроф чуть удар не хватил. Она закудахтала, даже пару раз провернулась на месте. Лотар снова посмотрел на восточника… Рубос, как оказалось, был гением. Или очень верил своим друзьям. Он не просто дразнил Сроф — больше всего он боялся, что она обратит внимание на Сухмета и тот не успеет дошептать свои заклинания. И тогда у них вообще не останется ни единого шанса…
Хотя, с другой стороны, что можно сделать? Положение-то как было безнадёжным, так и оставалось… Но Лотар тоже в глубине души надеялся на Сухмета.
Вторая атака Сроф оказалась ещё сокрушительнее первой. Рубос повалился безвольной массой. Он бы упал, если бы Лотар с одной стороны, а Ди с другой не подхватили его. Движение это требовало так мало места, что его можно было совершить даже в сети.
“Итак, один уже выбыл, — с горечью подумал Лотар. — Кто следующий?” И только тут птица вдруг заметила Сухмета. Она стала обходить пленников, чтобы атаковать восточника. Теперь за дело принялся Ди. Он вдруг совершил одну штуку, которая во всём мире означала одно и то же — похлопал себя по заду.
Сроф была птицей, но смысл жеста, кажется, знала, потому что забыла о Сухмете и с ходу попыталась клюнуть фоя.
Тот расхохотался, и Лотар с удивлением обнаружил, что смеётся он действительно искренне. “Как это удаётся — перед болью, увечьем, может быть, самой смертью — смеяться тому, кто не умеет заживлять своё тело трансмутациями?” — подумал он. Поступок фоя вызвал у него восхищение.
Теперь Сроф атаковала прицельно. Снова удар. Лотар чуть не упал, поддерживая Ди. Кровь тугими каплями брызнула в стороны… Ди скривился, зажимая бок, — птица вырвала клювом изрядный кусок мяса. Впрочем, Лотару показалось, что ничего существенного она задеть не смогла. Сворачиваться калачиком было в самом деле лучше.
Теперь птица решительно дёрнулась, чтобы напасть на Сухмета. Но было поздно. Сначала в вонючем, застоявшемся воздухе подземного зала вдруг разлилось свежее дыхание грозы. Потом Лотар почувствовал, как вокруг них — умирающих, раненых и ещё здоровых — сжимается пространство. Это было силовое защитное поле, Сухмет не раз с успехом использовал его, — когда, например, защищал гондолу их летающего корабля от стрел и копий. Но не это было главным.
Неведомая сила вдруг приподняла их всех в воздух и поволокла в сторону двери, оставшейся незакрытой за предателем Азмиром. Эта сила тащила их медленно, но чувствовалось, что теперь никакой Сроф не по силам противостоять ей.
Птица занервничала, бросилась вперёд, попыталась всё-таки клюнуть Сухмета, но поле могло выдержать и не такие наскоки. Отлетев в сторону, так и не причинив пленникам никакого вреда, птица сообразила, куда они направляются. Она попробовала добраться до двери и опустить её. Она даже подпрыгнула, схватилась за кольцо клювом и повисла на нём, чтобы опустить дверь своим весом, но шар, в котором сидели пленники, оказался уже рядом, он отпихнул её в сторону.
А когда дверь от всех толчков и ударов всё-таки стронулась с места, было уже поздно, она ударилась о предохранительную сферу и снова остановилась. Они успели, они прошли.
Коридор, простиравшийся перед ними, имел несколько колен. Даже Лотару, который в таких местах не очень хорошо ориентировался, стали видны какие-то повороты впереди, какие-то ответвления по бокам…
Сухмет вдруг заорал:
— Оказывается, тут многовариантный канал!..
Больше он ничего внятного произнести не успел, потому что из него хлынул такой поток заклинаний на непонятном языке, что даже Лотару с его магической памятью запомнить это вряд ли удалось бы.
Защитная сфера вдруг замерла, словно раздумывая, потом рывком покатилась вбок, потом резко вниз, как с ледяной горки… И тут Лотару стало так плохо, что он присел и попытался вовсе выключить сознание. Это ему удалось не вполне, но воздействие магических подпространственных коридоров теперь не оказывало на него слишком сильного влияния.
Когда он понял, что они прибыли на место, и вернулся к действительности, они все лежали на верхушке пологого холма, покрытого сочной травой. Солнце скрылось за ватным, вполне обычным на вид облаком, где-то очень близко шумело море. Защитной сферы уже не оказалось. Сеть, которая в пещере не давала им двигаться, почему-то расползлась на куски. Теперь, при свете ясного дня, она оказалась гнилой.
Лотар поднялся. Рубос и виана были без сознания. Сухмет со стоном пытался вправить вывихнутый палец, одновременно стараясь не выпускать из рук посоха. Лотар взял старика за палец, нашёл лучшее движение и вправил его. Сухмет поблагодарил кивком, вытирая невольно выступивший на висках пот. Потом склонился над Рубосом.
Ди уже приходил в себя. Что ни говори, а досталось ему не так уж и сильно. Он сел, покрутил головой и стал копаться в Бесконечном Мешке на плече Сухмета, доставая какой-нибудь перевязочный материал. Сухмет обернулся к нему, понял, что фой делает, и проговорил:
— Доставай больше и прихвати вонючую землю. Все удары Сроф придётся дезинфицировать…
Лотар склонился над тельцем вианы. Она ещё была жива, но очень плоха. Лотар собрал в себе всю энергию, какую только мог, и вылил её на птичье тельце феи-охранительницы. Этого оказалось достаточно. Глаза соколихи приоткрылись, и, хотя они были так же невыразительны, как раньше, в сознании драконьего оборотня прозвучал слабый девичий голос:
“Посади меня на ветку… И уйдите все”.
— Может быть, Сухмет тебе поможет? — в голос спросил её Лотар, но молчание вианы было красноречивей любого ответа.
Лотар встал, дошёл до ближайшего куста, посадил соколиху в развилку, чтобы она не сверзилась от слабости, пригладил встопорщенные пёрышки и отошёл к друзьям. Рубос был по-прежнему плох, остальные уже оклемались.
— Для Рубоса это путешествие, кажется, закончилось. Теперь ему остаётся только вернуться в Мирам, — сказал Сухмет тоном твёрдым, как алмаз.
Лотар даже не сразу понял эту твёрдость. Всё прояснил Ди:
— Но как же мы пошлём его?..
— С тобой, — с деланной лёгкостью прервал фоя Сухмет. Ди опустил голову:
— Учитель, я только-только начал постигать труд, который ты берёшь на себя в таких путешествиях…
— Без возражений.
— Но, может быть, мы наймём какого-нибудь слугу, который возьмётся?..
— Как в этих совершенно незнакомых нам местах мы добудем надёжного слугу, Ди?
Ди вздохнул и нехотя поклонился. “Даже мои орденцы, — с завистью подумал Желтоголовый, — возражают часами, а этому хватило пары реплик”.
— Знаете, — произнёс он вслух, — я чувствую город на той стороне леса, всего-то в паре миль отсюда. Ди, помоги-ка мне смастерить носилки из орешника. Сухмет, постарайся, чтобы Рубос не особенно ослабел. И давайте торопиться. Почему-то мне кажется, что информация, которой мы сейчас располагаем о противнике, скоро устареет.
— Как всегда, — согласился с ним Сухмет и склонился над распростёртым на траве Рубосом.
Глава 14
Панона открылась перед ними сразу и целиком. Конечно, всему причиной было то, что они вышли из лесочка, расположившегося на высоком холме. Отсюда можно было увидеть не только город, но и окрестности во все стороны миль на десять. Особенно далеко было видно море. Оно тут казалось совсем не холодным, а скорее нежным, матовым, почти беззащитным. “Был бы в сознании Рубос, — подумал Лотар, — можно было бы спросить его, насколько этот городок похож на Мирам, каким он был лет тридцать назад”. По мнению самого Желтоголового, он был чрезвычайно похож.
На дороге им стали попадаться пешеходы и повозки. Сухмет потолковал с одним из возничих, и тот довольно лихо довёз их до городских ворот. Перед воротами, как и полагалось, стояла стража.
Панона считалась вполне мирным и благополучным полисом, расположенным на западе Северного континента. Конечно, по слухам, что-то и тут было не очень здорово, но на Северном континенте всё ещё водились демоны, поэтому такие слухи ходили обо всех здешних городах. На это не стоило обращать чрезмерного внимания. Но теперь, обнаружив, что сюда проложен прямой подпространственный канал, Лотар попытался быстро определить, насколько город может оказаться опасным.
Над городом висела тонкая паутина обычных человеческих стремлений и каждодневных поступков. В двух или трёх местах господствовала аура обычных неудач и серого человеческого зла. Лотар давно уже заимствовал этот термин — серое зло — у Сухмета и находил его очень удачным. Вероятно, в тех местах находились трущобы, впрочем, не очень значительные.
Над центром города, где находились замки богачей, и в порту были видны сверкающие блики надмирности. Богачи и правители, как обычно, не знали, из каких основ происходит их власть, а моряки оторвались от берега в силу профессии и плохо понимали сухопутную жизнь. Это тоже было обычно. Лотар вздохнул с облегчением. Похоже, никто им не помешает, если они быстро перегруппируются и уберутся отсюда…
Его плеча коснулся твёрдый, как копьё, палец. Лотар, который помогал уложить Рубоса на носилки, чтобы внести его в город, повернулся. Перед ним стоял молодой строгий лейтенант. В глазах его играл холодный огонь вызова.
— Ну-ка, чужеземец, ты знаешь, что у нас тут не носят оружие открыто?
Лотар оценил лейтенанта. Боец куда как средний, но в здешних местах считает себя вправе во всё вмешиваться. К тому же сейчас ему было скучно.
— Мы идём издалека. Без оружия никто нигде не путешествует. Когда я войду в город, я готов его спрятать…
— А кто сказал, что я пущу тебя в город? Лотар посмотрел на лейтенанта:
— Как тебя зовут?
Тот облизнул губы, скосил глаза на подчинённых. Полдюжины солдат стояли у стены, в тени, лениво наблюдая, как их командир развлекается. Называть имя было неприятно, мало ли что? Но не назвать себя, когда его об этом спрашивали, тоже могло показаться слабостью. Лейтенант не ожидал, что эти хлипкие на вид чужеземцы будут вести себя так спокойно и уверенно.
— Сначала ты назовёшь мне своё имя, чужак.
— Я — Лотар Желтоголовый, — сказал Лотар. Взрыв смеха и солдат и лейтенанта заставил стражу на ближайших башнях выглянуть в бойницы.
— Ну, в таком случае, — давясь от смеха, сказал лейтенант, — я — Повелитель мира.
Лотар смотрел на него так холодно, что смех лейтенанта замер. Он уже нервно оглянулся на своих приятелей. К тем, что бездельничали у стены, подошли ещё несколько копейщиков.
— Я так и не услышал твоего имени, лейтенант.
— Для тебя, оборванец, я господин… — Внезапно он наклонился к Лотару, словно пытался рассмотреть, как пыль въелась в его волосы. — Господин Солд. Ну-ка, повтори, самозваный Лотар!
Сухмет попытался вклиниться между Лотаром и Солдом.
— Конечно, господин Солд, я признаю, что оружие может считаться…
Сержант отмёл старика одним движением руки. “А он наглец”, — решил Лотар и оглянулся на Рубоса.
— У нас раненые, лейтенант. Не задерживай нас, моим друзьям нужен врач.
— Ты повторишь, скотина, что я тебе приказываю, или ты не войдёшь в город!
Так, теперь придётся сделать что-нибудь необычное.
— Ты распущен и зол, а сейчас плохо владеешь собой. Поэтому я не могу назвать тебя господином лейтенантом.
— Ах ты!..
Лейтенант протянул руки, попытавшись схватить Лотара за перевязь Гвинеда, но ждать Желтоголовый не стал. Он отбил руку лейтенанта, впрочем, осторожно, чтобы не сломать её ненароком, взял нагрудную кирасу крикуна двумя руками у шейной кромки и рывком разорвал её на две части почти до пояса.
Вопли лейтенанта и хмурое гоготанье солдат вокруг разом смолкли. Копья, перехваченные было, чтобы в случае чего отходить чужеземцев тупым концом, опустились. Лотар поднял свой край носилок Рубоса, подождал, пока ему поможет постанывающий Ди, и решительно пошёл к воротам. Сзади не раздалось ни звука.
Настоящую городскую гостиницу они нашли лишь у самого порта. Но это была очень хорошая гостиница, в которой останавливались капитаны и старшие офицеры, а также служивый люд побогаче. Тут Сухмет наконец взялся за Рубоса по-настоящему. И к вечеру стало ясно, что ничего очень скверного с мирамцем уже не произойдёт.
— Скорее всего, через пару недель опять начнёт хорохориться, — заключил Сухмет. И, подумав, добавил: — Ди вполне дотащит его до Мирама, да и сам заодно подлечится.
Фой обречённо вздохнул. Лотар без труда читал в сознании Ди, как ему хочется возразить, но восточное воспитание не позволяло ему произнести ни одного лишнего слова.
Лотар поднялся с подоконника, на котором сидел, ожидая заключения Сухмета, и произнёс:
— Тогда купим побольше еды, и в путь. Сухмет, я забыл, у нас ещё остались деньги?
Взгляд старика вдруг стал осторожным и уклончивым, как будто он заметил что-то непристойное, но не решался сказать об этом вслух.
— Ну, с этим, я думаю, у нас проблем не будет, мой господин.
“И голос его звучит как-то подозрительно, — решил Лотар. — Почти льстиво”.
— Сухмет, в чём дело?
Восточник отошёл к двери комнатухи, в которую их привёл владелец гостиницы, явно выражая нетерпение. Ему хотелось как можно скорее заняться делом, а не разговорами. Лотар посмотрел на Ди. Тот тоже что-то знал, но маскировал свои мысли хуже, и тогда Сухмет, потупившись, признался:
— Видишь ли, господин, денег у нас больше чем достаточно. Так уж получилось, что, ожидая возвращения Сроф и маясь бездельем, я как-то подумал: вот у нас есть Бесконечный Мешок и есть намерение захватить Сроф. Так зачем ей ещё и богатства?..
Лотар хохотнул:
— Так вы ограбили Сроф? И не хотели признаваться? Ди, который всем сердцем был за Сухмета, вмешался:
— В своём пути ты удалился от обычаев людей, Лотар. И забыл, как иногда важно…
Сухмет заставил фоя умолкнуть пристальным взглядом. За свои поступки он предпочитал отвечать самостоятельно.
— Я решил, что это ничем не будет отличаться от контрибуции, которая вполне в рамках той войны, которую ты начал, мой господин.
— Вы не должны были этого делать, Сухмет. Я предполагал только заставить Сроф признаться… — Внезапная мысль заставила его умолкнуть. — Послушай, значит, Азмир не зря с недоверием отнёсся к нашему нежеланию поделиться с ним. Ты толкнул его к предательству своим поступком, Сухмет? Восточник покачал головой. Оказалось, он умел не только кивать.
— Азмир ничего не знал о нашем… нашей контрибуции. Мы провернули всю операцию за несколько часов, пока он спал. Вы оба спали. А потом я набросил на всё магическую мантию, чтобы не выдать наши действия Сроф и не насторожить её.
Лотар задумался, оценивая ситуацию. Скорее всего, пустынник был не так прост, но сделанного не воротишь.
— Ну, и стоило превращаться в обычных грабителей, Сухмет?
— Не могу согласиться, что мы действовали как обычные грабители, господин мой, — начал он горячо. — Мы получили эти деньги как побочный доход, решая куда более важные проблемы, а для грабителей именно деньги и есть сущность всех поступков, причина действий и цель. Я также полагаю…
— Сколько у Сроф оказалось в её гнезде?
Сухмет всё понял. Порывшись в Бесконечном Мешке и вытащив несколько горстей полновесных золотых дукатов, чтобы оставить их Ди на долгую дорогу домой, он произнёс:
— Ты не поверишь, господин мой, как много там было. И ведь что обидно, все эти богатства, я убеждён, попросту украдены у людей. А это их труд, их надежды, их жизни…
— Ты меня не убедил, старик, просто сделать уже ничего нельзя, — произнёс Лотар.
Он долго называл себя наёмником, но никогда ему и в голову не приходило, что его чистое боевое мастерство может быть как-то связано с воровством, с мародёрством. А то, что сделал сейчас восточник со своим учеником, находилось опасно близко к воровству, и это покоробило его. Даже теперь, когда этот поступок, как оказалось, развязал немало проблем сразу, например проблему возвращения для Ди и Рубоса или возможность запастись провизией на ближайшие несколько дней в этой гостинице.
Неловкую ситуацию разрешил хозяин. Он постучал в дверь, что в этих северных местах было немалой редкостью, потом вошёл и заявил, что ужин для постояльцев подан. Сухмет оценил последним взглядом Рубоса, решил, что ничего с ним страшного не случится, пока Ди поест с ними, и пошёл вниз, расспрашивая о заказанной ранее провизии в дорогу. Как оказалось, хозяин уже всё сделал, вот только уложить в свёртки ещё не успел, но этим уже занимались две служанки. К концу ужина всё будет готово…
Лотар оглянулся. Монеты всё ещё лежали на столе. Как Сухмету удалось сделать, чтобы хозяин гостиницы их не заметил, было загадкой. “Наверное, на своём ошейнике натренировался”, — решил Желтоголовый и подошёл к Рубосу.
Мирамец метался, но опасности, как Сухмет и предсказывал, он не видел. Лотар вдруг понял, что может больше не увидеть старого друга, и эта мысль, как никогда раньше, показалась ему истинной. У него было ощущение, знакомое всем, кто хоть раз угадывал близкое будущее — кристальная уверенность и ясность, что всё будет именно так, как кажется. Лотар сжал руку Рубоса, вздохнул и поднял голову.
На него грустно смотрел Ди. Фой был печален. Даже его глаза стали чуть-чуть круглее, чем обычно. Конечно, он всё понимал, у него всё больше появлялось замашек Сухмета, в том числе безоговорочная уверенность, что он может читать самые беглые мысли Желтоголового.
Лотар хмыкнул, ему следовало поговорить о чём-то с фоем. Он тоже был другом, одним из вернейших и самых лучших, какие только могут быть у человека. “У человека или всё-таки у драконьего оборотня?” — спросил себя Лотар, пытаясь усмехнуться. Но ни шутки про себя, ни усмешки не получилось. Он набрал побольше воздуха и произнёс:
— Знаешь, Ди, я давно хотел тебя спросить, что это был за посох, который я видел у тебя, когда ты стрелял в Киноза?
Они вместе направились к двери. Фой постарался придать лицу обычное выражение и стал мерно рассказывать:
— Ну, я же говорил тебе, что занимался кристаллической магией. Вот в одной книге я и прочитал про оружие, которое неотличимо от короткого бо, но способно наносить удары на расстоянии. В книге говорилось, что в старину таким оружием уничтожались армии, а мне удалось изготовить инструмент, который только вырывал куски плоти.
Они спускались по ступенькам, снизу поднимался аромат ужина. Посторонних в небольшой комнате, в которой им накрыли стол, не было. Сухмет уже восседал справа от главного места.
— Жаль, мы об этом раньше не поговорили, — продолжил Лотар. — Почему ты спрятал его? И в том виде, в каком ты его изготовил, этот бо может оказывать немалую помощь в бою.
Фой смешно наморщил нос от смущения.
— Я спрятал его, потому что стеснялся своей что ни говори, а неудачи — ведь из моего Золотого Шеста нельзя было уничтожать армии… А во-вторых, один человек не может изготовить более одного такого бо в жизни. К тому же я и книгу оставил дома, поэтому не мог даже рассказать, как избежать допущенных мной ошибок.
Они принялись за еду Сухмет спросил:
— Золотой Шест, что-то я читал лет шестьсот назад об этом… Кажется, он может стрелять только самородным золотом?
— Верно, учитель. — Ди кивнул совершенно по-фойски. — В одном месте под плетёной рукоятью есть паз, в который нужно вкладывать чистое золото, и пока самородок не исчезнет, оружие считается заряженным. Мне всегда казалось, что мой шест гораздо лучше должен мне служить за те деньги, что я на него убухивал. Но, — фой развёл руками, — недостаток мастерства можно компенсировать только деньгами.
Несмотря на превосходную еду и отличную сервировку, ели они по-походному быстро. И много, решил Лотар, накладывая себе вторую порцию тушёного кролика, — неизвестно, когда ещё удастся поесть.
— Всё-таки, когда вернёмся, ты мне его покажи, — попросил Лотар.
— Конечно. — Фой снова кивнул. В это время Сухмет поднял голову, прислушиваясь. Потом посмотрел на Лотара:
— Чувствуешь?
В этот миг дверь комнатухи распахнулась, и в неё втиснулся высокий, сутулый человек с седыми висками и измазанными чернилами пальцами. Следом за ним с виноватым видом шёл Солд, разорванную кирасу он уже снял. А вслед за ними, с лицом, красным от волнения, тащился хозяин гостиницы. Увидев гостей, он набрался смелости и заверещал:
— Ну, я же говорил, не нужно их беспокоить. Они ужинают!
Лотар поднял глаза на вошедших. Сутулый начал расшаркиваться.
— Я советник Куран. Господин городской голова просил передать, что будет счастлив видеть Непобедимого Желтоголового в своём доме.
— В этом нет нужды, — спокойно ответил Лотар. — Так уж получилось, почтенный советник, что мы уже через час оставим ваш город. Впрочем, если нам не удастся нанять корабль, мы оставим здесь двоих раненых.
Лотар указал на Ди, а Сухмет, не очень вежливо вмешавшись, рассказал о лежащем наверху Рубосе.
— Если пожелаете, в найме корабля вам будет оказано всемерное содействие… — начал было советник.
— Вот за это — спасибо, — отозвался Лотар. — Тогда уже сегодня вечером мои друзья отправятся восвояси.
Советник посмотрел на лейтенанта Солда, который стоял у стены. Во взгляде чиновника читалось разочарование и показная свирепость.
— Если причиной твоего кратковременного пребывания у нас является неудачная встреча, оказанная тебе, Лотар, у ворот нашего города, то я обещаю, что…
— Нет, я не в обиде на Солда за то, что он решил развлечься за наш счёт. Такое иногда случается.
Солд заиграл желваками. “Нет, — решил Лотар, — к вежливости его приучить не удастся”.
— Если тебе, Желтоголовый, не понравилось моё обращение, я готов ответить за себя с оружием в руках. Сухмет даже руками всплеснул:
— Солд, может быть, ты научишься думать, прежде чем говорить? Ты даже не кончил Фехтовальной академии, которую создал мой господин, а решаешься бросить ему вызов?
Советник Куран посмотрел на Лотара умоляющим взглядом. Только тогда Лотар понял, что все ждут его ответа. Что ни говори, а правила поединка соблюдались даже здесь.
— Не беспокойся, Куран, я не собираюсь принимать вызов этого нахала. Но прошу тебя как представителя города всё-таки научить стражу более соответствовать своему назначению.
Внезапно Солд сорвался с места, его кулаки замелькали так близко от Лотара, словно он готов был драться прямо тут. Но, пока его удерживал за талию советник, до Лотара он дотянуться не мог. Зато он кричал:
— Ты, ты должен принять вызов! Иначе ты не воин, не солдат… А я солдат! Слышишь?
Тогда Лотар встал. Все затихли. Даже лейтенант перестал рваться вперёд.
— Мастер не станет доказывать своё искусство, когда силы неравны. А ты стал задираться у ворот, потому что был уверен — тебе победа обеспечена. Это выдаёт в тебе неудачника, Солд. Кроме того, ты груб, а это ещё один признак плохого бойца. Я не буду с тобой биться. Даже если бы ты привёл весь свой отряд, это всё равно было бы убийство, а не поединок. Ты их так скверно подготовил, что мне не потребовалось бы и минуты, чтобы уничтожить всех. — Лотар с некоторым сожалением посмотрел на Солда, который теперь стоял у двери бледный, как бумага. — Ты и не мог их хорошо подготовить. Это настолько очевидно, что я даже удивлён, как тебе удалось получить офицерский чин.
Лотар отвернулся от всех и стал неторопливо натягивать походную куртку и подгонять ремни. Солд, тяжело дыша, вышел. Советник, что-то бормоча, выскочил за ним. Тогда, не поворачивая головы, Лотар произнёс:
— Ди, что бы там ни говорил советник, ты за любые деньги наймёшь корабль и уберёшься из этого города сегодня. И мы проводим тебя.
Сухмет беззвучно ахнул:
— Господин мой, неужели ты думаешь, что Солд нападёт в отместку за?..
— Я никогда не страдал избыточным желанием увидеть будущее, но сейчас мне стало ясно: в этом городе оставаться опасно. Я убеждён, кто-то идёт за нами следом.
— Но неужели Солд?..
— Солда просто используют.
— Но он действительно очень скверный вояка, вообразивший…
— У них в Панону проложен подпространственный коридор. Неужели неясно, что это неспроста? — Лотар посмотрел на Ди, на Сухмета. — Понимаете, не бывает, чтобы такие штуки наш Враг устраивал просто потому, что ему больше нечем заняться. Кроме того, если Солд не самоубийца, он никогда не вызвал бы меня на поединок. А он это сделал. Это значит, ему нужно нас задержать, может быть, совсем чуть-чуть.
Сухмет принялся быстро, как на пожаре, запихивать провизию в Бесконечный Мешок.
— Но когда он впервые привязался к тебе, он ещё не мог знать, не мог получить приказание от Врага или какого-либо его слуги.
— Но он мог получить такой приказ позже, пока мы прохлаждались в этой гостинице. И этого вполне достаточно, чтобы убраться отсюда как можно скорее.
Читать бесплатно другие книги:
