Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи Корчевский Юрий

– Чтобы нас не сожрали ночные твари. Они днём отсыпаются, а ночью охотятся. У них отличное зрение, а я ночью почти ничего не вижу.

– Что за твари?

– Мелкие, летают, кровь пьют; причём ты даже не почувствуешь, как кожу прокусят. Утром просыпаешься, а на коже ранка, и слабость такая, как будто неделю не ел. А то и вовсе можешь не проснуться, если их несколько. Но хуже другие. Они большие, бегают по земле, крыльев у них нет, зато пасть большая и зубы острые. Жрут всё, даже падаль, и мы зовём их кратами. У них хороший нос, жертву издалека чуют. Но от них одна хитрость есть.

– Какая?

– Вечером надо намазаться синей глиной – встречается такая. Тогда крат рядом пройдёт и не учует.

– Занятно.

Они пришли в пещеру. Никита улёгся, а Кави пошёл к женщинам за мясом. Для походов у них всегда был запас копчёного и сушёного мяса, сушёных фруктов.

Вернулся он с кожаным мешочком и двумя ножами. Выбрав один поменьше, протянул его Никите:

– Бери, только его потом вернуть надо.

Никита взял нож в руку. Для него – как римский гладий, с локоть длиной и довольно увесистый. Только хозяин плохо за ним смотрел, лезвие тупое. Выбрав подходящий камень, Никита принялся затачивать на нём нож.

– Ты зачем ножом по камню водишь? – удивился Кави.

– Чтобы он острее был. Попробуй! – Никита протянул нож атланту. Тот провёл лезвием по предплечью и порезался.

– О! Да им можно волосы на лице удалять.

Никита понял, что слово «бриться» атлантам неведомо.

Кави вернул ему нож.

– Покажи, как ты это делаешь?

Никита показал ему, как надо затачивать нож о камень. Другие охотники из их пещеры внимательно следили за его действиями. Бог мой, что потом началось! Каждый охотник начал править свой нож о камень, и поднялся невыносимый скрежет.

Наконец пытка для ушей прекратилась, и все принялись проверять на себе остроту лезвий, срезая волоски.

– Так делают в твоём племени? – спросил Кави.

– Всегда. И удобнее работать острым ножом.

Никита обратил внимание, что в последние дни с ним обращались как с равным. Когда он появился у атлантов, в их отношении к нему сквозил холодок, некоторая отчуждённость. Чужак – он и есть чужак. Но во время выходов на охоту, борьбы с разными тварями он не только не увиливал, не укрывался за спинами атлантов – он ещё дельные советы давал. Холодок отчуждения медленно растаял.

Быстро, как и всегда здесь, село солнце. Наступила ночь. Никита с восторгом рассматривал атласно-чёрное небо с крупными, ярко горящими звёздами. Однако он не находил среди них ни Полярной звезды, ни других, более или менее знакомых ему созвездий. Он не очень удивился этому. Если оказался далеко на юге, то и созвездия тут другие, незнакомые ему. Никита не был астрономом или штурманом и звёздную карту знал плохо. Но на звёзды поглядывал, стараясь запомнить некоторые созвездия – в дальнейшем это могло пригодиться для ориентации.

Как сладко спалось на жёстком камне! Как в армии после марш-броска. Он натаскал на камень травы, сделав себе ложе по образцу охотников племени.

Утром после лёгкого завтрака сушёным мясом они двинулись в дорогу. Мешочек с изумрудами висел на шее у атланта. Кави знал путь к племени азуру, потому что ему уже приходилось производить с ними обмен.

Шли они быстро. Стоило произойти в пути непредвиденной задержке – и к ночи до селения азуру уже не добраться. Никите очень не хотелось пасть жертвой ночных хищников. Днём хотя бы можно уследить за движениями и действиями тварей – а ночью? Они видят в темноте, и в этом их преимущество, а он, как и Кави, – нет.

Шли до полудня, отмахав, по скромным прикидкам Никиты, километров двадцать пять. Когда солнце стало печь немилосердно, уселись под кусты в тень – передохнуть и подкрепиться.

Сушёное мясо жевалось трудно и было жёстким, как подошва. Из бурдюка выпили немного воды. Пить хотелось сильно, но оба знали: выпьешь много – все силы с потом уйдут.

Через час двинулись дальше.

К вечеру, когда солнце стало клониться к горизонту, Никита выбился из сил. Он уже не шёл быстрым шагом, а плёлся. Кави тоже устал. Он ухватил Никиту за руку, как ребёнка, и буквально тащил его за собой.

– Немного осталось, терпи.

– Кави, ты большой, а у меня сил уже нет, – взмолился Никита.

– Селение уже близко, за теми холмами, – Кави показал рукой.

Никита посмотрел в ту сторону, куда указывал атлант. Ого! До холмов было ещё километров пять, а это час быстрого хода. Он старался, но шёл всё медленнее.

Кави не выдержал. Не сбавляя хода, он схватил Никиту поперёк туловища и, как мешок, забросил себе на плечо.

Никита отдыхал с полчаса, потом попросил:

– Отпусти, я сам.

Кави снял его с плеча. Он и сам устал, и был рад, что Никита вновь может идти самостоятельно.

Они старались идти быстро, однако солнце садилось ещё быстрее. Тени от холмов вытянулись и уже почти доставали до них. Они едва добрались до седловины между холмами. Внизу проглядывались каменные строения.

– Почти дошли, – выдохнул Кави.

Под уклон шагалось легче, но до селения они добирались уже в темноте.

У первого же каменного дома их остановил стражник. Кави первым поприветствовал его:

– Приветствую тебя, Ахнон.

– Разве ты меня знаешь? – страж всмотрелся в лицо Кави. – Ты Кави, охотник с изрытой скалы?

– Вспомнил? Мы к вам в гости с обменом.

– Проходи. А это кто с тобой?

– Великий охотник из далёкого племени, что на восход.

– Великий? А ростом мал. Не забыл, где гостевой дом?

– Нет.

– Там найдёте воду и еду.

Кави был почти счастлив, что они пришли. Он закинул за плечо мешок с остатками мяса и заорал что-то невнятное.

– Ты чего кричишь? – удивился Никита.

– Я пою радостную песнь, – обиделся Кави.

Но долго обижаться он не мог.

– Вот наш дом.

Из каменных обтёсанных блоков был сложен правильной формы куб. у него был дверной проём, но окон не было.

– Осторожно, тут каменные лежаки, – предупредил Кави.

Никита начал шарить вокруг себя руками, продвигаясь вперёд мелкими шажками. Он нащупал камень – сверху лежал слой сушёной травы.

Никита взобрался на постель, ему хотелось одного – спать, слишком устали сегодня оба.

Кави немного повозился и затих.

Утром их разбудили голоса за стеной и солнечный свет, бивший в дверной проём.

Никита поднял голову. Кави ещё спал.

– Эй, Кави, нужно вставать.

Кави, кряхтя, поднялся.

– Не успел лечь, как уже пора вставать. Давай подкрепимся.

На столе стояла вода в кувшине, лежала в глиняной миске горка фруктов, ещё в одной – вяленое мясо.

– Это откуда?

– Дом для гостей вроде нас, тут всегда вода и угощение. Кушай, – разъяснил Кави.

Никита взял невиданный доселе фрукт и откусил. Сладкий сок потёк по подбородку. Вкусно! По вкусу фрукт напоминал манго, даже аромат такой же.

Никита омыл лицо из кувшина.

– Ты готов? – спросил Кави.

– Голому одеться – только подпоясаться.

– Что ты сказал? – не понял Кави.

– Это я так, присказка у моего племени такая.

– Мы идём к старейшине, веди себя подобающе.

– Объясни.

– Ну – не плюйся, не ковыряй в носу.

Никита засмеялся – кто бы кого учил!

Дом старейшины стоял в центре. Пока они шли по единственной улице, Никита крутил головой по сторонам – ему было интересно всё. И слух может подкинуть ему хорошую подсказку. Он услышал сиплое дыхание кузнечных мехов, удары молота о наковальню. Даже нос подсказал – пахнет горящим углем.

Племя явно имело мастерские – кузницу и гончарную, иначе откуда кувшин с водой правильной формы?

– Нам сюда, – Кави свернул к большому дому.

Из дверного проёма навстречу им вышел атлант. Никиту он поразил. На голове – бронзовый шлем, на поясе – бронзовый меч, на ногах – сандалии грубой работы. Племя по своему развитию было явно выше, чем племя Кави, в котором все ходили босиком.

И для того, чтобы сделать шлем, нужно недюжинное умение. Стало быть, кузнец, опытный, умелый, настоящий мастер. Уж в металлообработке Никита толк понимал и работу неизвестного кузнеца сразу оценил.

Весь дом старейшины состоял из одного зала. По всей видимости, тут собирались все мужчины селения. За каменным, из плит, столом, сидел старейшина – важного вида седовласый атлант. Никиту поразило, что на нём была накидка вроде индийского сари из ткани, пусть и грубой выделки. Ткань в этом мире он видел впервые. Есть, значит, у племени азуру ещё и ткацкая мастерская.

Никите захотелось посмотреть кузницу, гончарную мастерскую – ему стало интересно.

Кави приложил руку к сердцу – кланяться у атлантов было не принято. Никита спешно повторил жест – ему не хотелось показаться невежливым.

– Рад видеть тебя здоровым, Вирт. Ануну передаёт тебе привет и желает племени процветания.

Никита удивился, но вида не подал. Да Кави просто дипломат. Ишь, какие выражения знает, прямо восточный мудрец.

Вирт в ответ также прижал руку к сердцу:

– И я рад тебя видеть, Кави. Давно тебя не было видно, не меньше трёх лун.

«Ага, три луны – это три месяца», – сообразил Никита.

– Садитесь. Это кто с тобой?

– Он из далёкого племени, много дневных переходов на восход солнца. Он великий охотник. Называется Ни-ки-та.

– Да? – удивился Вирт. – Мне говорили, что на полуденную сторону, очень далеко, живут маленькие люди. Но сам я такого вижу впервые.

– Он уже понимает наш язык, только не всё.

Вирт кашлянул.

– И какая же надобность привела тебя к нам, Кави?

– Только веление нашего жреца Ануну.

– И что хочет Ануну?

– Всё объяснит Ни-ки-та.

Вирт перевёл взгляд на Никиту.

– Нашему племени нужны кирки и лопаты. Лучше из железа.

– Железа? В твоём племени знают о железе?

– Конечно. Оно падает с неба. Это хорошее железо.

– Хм, интересно. Я полагал, что о железе, кроме нашего племени, не знает никто.

– Боюсь показаться хвастуном, но мой народ знает многое.

– А дал ли тебе, Кави, твой жрец Ануну то, что нам нужно для обмена? – вкрадчиво спросил Вирт.

– Обязательно! – Кави дотронулся до кожаного мешочка на груди.

– Я бы хотел посмотреть, – заявил Вирт.

Кави снял мешочек с шеи, ослабил узел и высыпал изумруды на стол.

Глаза Вирта вспыхнули. Он жадно оглядел камни, взял один и осмотрел его на свету.

– Камни хороши, как всегда.

С видимым сожалением Вирт вернул изумруды. Кави тут же сгрёб их в мешочек, который снова повесил на шею.

В мире Никиты эти камни могли стоить целое состояние, а здесь их будут менять на рабочие инструменты. Неисповедимы пути господни!

Он догадывался, что у атлантов, наверное, есть свои боги, хотя Никита ни разу за прошедшее время не видел, чтобы атланты отправляли религиозные обряды. А может, просто подходящих праздников не было?

– Идём, – вздохнул Вирт.

Они вышли из дома. Встречные аборигены с любопытством смотрели на Никиту, приветствовали Вирта. Сразу чувствовалось – старейшину уважали не только за его ранг и положение.

Вирт привёл их в кузницу.

У Никиты разбежались глаза: горн, меха, инструменты, перестук молотков, запах угля. В племени Ануну углем не топили, значит – тут есть шахта или что-то вроде разреза, есть углекопы.

Взгляд Никиты наткнулся на арбалет, висящий на стене. Он был велик – под атланта сделан.

– Можно посмотреть? – Никита показал на оружие.

Вирт важно кивнул.

Никита снял со стены арбалет. Кузнец с подмастерьями бросили работу и наблюдали за ним.

Никита осмотрел оружие. Его интересовал уровень обработки, конструкция – он видел подобное в музеях. Обычная «козья нога» – это когда взводить тетиву надо ногой. Он сунул оружие Кави:

– Наступи ногой на стремя и тяни!

Кави сунул ногу в «козью ногу» и взвёл тетиву.

Никита забрал у него оружие, нажал спуск. Тяжеловат арбалет, но для атлантов в самый раз.

– Тебе знаком самострел? – не скрывая удивления, спросил его Вирт.

– У нас есть более совершенное оружие. Им можно издалека легко убить любого, самого крупного ящера.

– Не может быть! Лучше нашего оружия ничего нет!

Никита усмехнулся:

– Я никогда не лгу. Мы знаем корабли, на которых плавают по рекам и морям. У нас есть железные птицы, в которых летают по небу много людей. У нас есть железные колесницы, на которых можно легко и быстро одолеть любое расстояние.

Кузнец и подмастерья слушали, раскрыв рты от удивления. Вирт был в прострации. Один Кави, даже не поняв, о чём идёт речь, гордо подбоченился. Он уяснил, что его друг произвёл впечатление, и он, Кави, простой охотник, друг Никиты, и на него падает тень славы и знаний маленького человека.

Никита увидел небольшой кусок метеоритного железа.

– Можно разогреть его в горне?

Один из подмастерьев тут же бросился к осколку метеорита и сунул его в горн. Двое подручных тут же стали качать меха. Зашипел, засипел воздух.

Метеорит стал нагреваться, потом покраснел. Когда температура достигла нужной величины, а кусок стал почти белым, Никита сделал знак, и подмастерье ловко выхватил кусок железа и уложил его на наковальню.

Не мудрствуя лукаво, Никита взялся за молоток и ударил слегка. Молотобоец-атлант тут же ударил молотом. И пошло! Никита ударом молотка указывал, а подручный бил.

Вот на глазах у всех из куска раскалённого металла получился брусок, потом – полоса. Затем стали вырисовываться контуры ножа.

Никита снова сунул заготовку в горн. Нагрев до нужной температуры, он выковал хвостовик для ручки и лезвие.

– Масло есть?

Подмастерье услужливо показал на бронзовую ёмкость – вроде бака. Никита клещами схватил заготовку и сунул её в бак. Сизым облаком оттуда рванулся дым.

Конечно, нож надо было ещё доводить, но вчерне он был уже готов.

Кузнец взял ещё тёплое изделие, тщательно осмотрел его и одобрительно кивнул:

– Очень хорошо, отличный нож будет.

Металл был с присадками естественного происхождения вроде хрома и никеля – такой долго не будет ржаветь.

Вирт, до того внимательно наблюдавший и сам видевший умение Никиты обращаться с молотком, покачал головой. Он не был кузнецом, но видел, что Никита умеет обращаться с железом. Новичку такое не удалось бы. Теперь он воочию убедился, что Никита не лжёт.

– Говори, что вам надо.

Угольком на стене Никита нарисовал изделия – как они могут называться на языке атлантов, он просто не знал.

Кузнец кивнул – ему явно были знакомы эти несложные инструменты.

– Нужно пять-шесть лопат и две-три кирки.

– Через два дня всё будет готово.

Никита пожал руку кузнецу, ощутив на его ладони твёрдые мозоли. Рукопожатия атланты не знали, и кузнец был немного удивлён.

– Так в моём племени проявляют уважение, – пояснил Никита.

Вирт, Кави и Никита вернулись в дом старейшины.

Видимо, познания Никиты всерьёз заинтересовали Вирта. Он начал расспрашивать его о многих диковинах. Но Никита рассказывал не обо всём – уж слишком фантастичным, нереальным выглядел бы его рассказ.

Кави слушал с обалделым выражением лица и в разговор не вмешивался.

Когда речь зашла об оружии, Никита упомянул катапульты или баллисты – он вообще говорил о том, что было доступно и понятно.

– Это что такое?

– Машины. Приспособления такие, могут большие камни далеко метать. Дальше, чем от твоего дома до кузницы раза в три-четыре.

Вирт оживился:

– Ты сможешь сделать такую?

– Мне нужны помощники с инструментами и дерево. Боюсь только, что не управлюсь за два дня.

– Гостите, сколько хотите, в еде и питье не будет недостатка. А я дам столько людей, сколько понадобится. И если твоё оружие окажется таким, как ты рассказываешь, я даже зелёные камни не возьму в оплату за инструменты для твоего племени.

Никита прикинул – должно получиться.

– Согласен. Когда приступать?

– Идите, отдохните. За вами придут.

Никита и Кави вышли. Атлант с беспокойством спросил:

– Ты правда сможешь?

– Постараюсь.

– Вирт очень умён, и он не прощает обмана. Если ты не сможешь выполнить обещанное, он продаст нас в рабство другому племени.

– У вас есть рабы?

– Невольники – их удерживает другое племя. Но ты держи язык за зубами.

Они пришли в гостевой дом, подкрепились вяленым мясом и фруктами. Им принесли какой-то напиток.

Кави обрадовался:

– Никита, ты удивил старейшину. Этот нектар из разных плодов подносят только знатным людям.

Кави присосался к кувшину.

– Эх, каждый день пил бы такой!

– Мне-то оставил?

– Как я мог обидеть тебя? Пей!

Нипиток был приятного вкуса и хорошо утолял жажду. Никите он понравился.

Вскоре в гостевой дом зашёл атлант:

– Всё готово, можем приступать к работе.

Никита решил делать катапульту не торсионную, швыряющую камни за счёт скрученных воловьих жил – где он найдёт их? Тут и волов-то, скорее всего, просто нет. Была другая схема, работающая за счёт противовеса и по устройству отдалённо напоминающая качели.

Помощников старейшина выделил десять человек, и все были при немного необычного вида топорах – явно плотники.

Для старшего из них Никита нарисовал на земле устройство катапульты:

– Тут будет опора вот такого вида, с перекладиной. На неё опирается бревно на оси – лучше железное, но на короткое время сгодится и из прочного дерева. Ещё нужны будут верёвки и большой кусок кожи.

Старший – вроде бригадира – кивнул:

– Только укажи размеры.

Никита задумался. Чем больше размер, тем крупнее камни будет метать катапульта.

– Каков размер брёвен? – пошёл он на хитрость.

– По двадцать локтей.

– Чьих? Моих или его? – показал Никита на атланта.

– Его.

Выходило, что дерево было длиной около восемнадцати-двадцати метров.

– Тогда пилите бревно пополам, по десять локтей каждое.

И закипела работа. Одни делали станину, другие – качающуюся часть. Никита же пытался припомнить из виденного им рисунка – ровные ли плечи у рычага. Известно ведь: выигрываешь в силе – проигрываешь в расстоянии. Законы физики пока ещё никто не отменял.

Плотники работали споро, и дело быстро продвигалось. Уже к вечеру катапульта была почти готова, но из-за темноты работы были прерваны.

Утром после завтрака они снова пошли на окраину, где возвышалась катапульта. Установили качающуюся часть, подвесили на верёвках кожаную петлю. Немного пришлось повозиться со стопором, но к полудню работы были закончены. Катапульту следовало испытать.

– Несите камни, – распорядился Никита.

– Какой величины? – уточнил бригадир.