Инстинкт Зла. Возрожденная Суржевская Марина

Глава 1

«Если вы попали в рай, то не спешите радоваться, ведь скорее всего, вы мертвы».

В моем случае эта фраза оказалась аксиомой.

Королевский замок линкхов был похож на фантазию. Слишком нереальный, чтобы оказаться правдой. Однако вот уже несколько дней я живу в этом сказочном месте, наполненном сиянием хрусталя и золота, фантастическими многоуровневыми садами и невероятными водопадами, струящимися прямо в залах. Это место казалось кусочком Эдема, заключенным в оболочку из камня и стекла.

Правда, помимо красот, восхищающих душу, были еще и линкхи, нервирующие все остальное.

Ехать, вернее, лететь на полночнике я категорически отказалась, хотя магистр Хроан-ос и уверял, что это совершенно безопасно. Но я уже была знакома с этими зверюгами и передвигаться предпочитала на старом добром бугатти. Что и сделала, несмотря на недовольное лицо линкха.

Дорогу не запомнила, слишком встревожена была происходящим. И все казалось, что появится Дагервуд и заберет меня у «красных балахонов». Но он не появился.

Когда на горизонте вырос замок, я уставилась на него изумленно, но слишком устала, чтобы восхититься на полную катушку. Тело ломило от непривычных нагрузок, кожа чесалась от корки крови и… чего-то еще. К счастью, линкхи это поняли, потому что первым делом меня проводили в комнату, сказав, что я могу отдохнуть, а после встретиться с наследником.

Я слушала вполуха, жадно рассматривая круглый бассейн внутри зарослей папоротника и экзотических цветов. Мне даже выделили молчаливую служанку, чтобы помочь совершить омовение. Я смерила ее скептическим взглядом и попросила оставить меня одну. К моему удивлению, спорить девушка не стала, словно я действительно была принцессой, а мои слова законом.

Освободившись от грязной одежды, я сложила ее на плоском камне и ступила на белоснежные ступени бассейна. Вода была молочно-белой, на поверхности клубился легкий пар. Я вошла по пояс и легла, положив голову на бортик. Надо мной покачивались темно-розовые бутоны – налитые, сочные и тугие. Сладкие запахи наполняли это странное помещение, потолка не было, вверху плыли облака, создавая полную иллюзию экзотического пляжа. Но вот мысли мои были совсем не так радужны. Итак, первое. Я помню то, что помнить никак не могу. Кусочки чужих жизней, образы-воспоминания шести принцесс линкхов. Эти картинки довольно хаотичны, стоит сосредоточиться на одном, и он ускользает. Воспоминания разрознены и похожи на какую-то разноцветную мешанину.

Второе. Я больше не человек. С тех пор как умерла в автомобильной аварии, отправившись на пикник со своим парнем.

Третье. Рик знал, кто я, догадывался, что со мной сделали, и целый год молчал, пытаясь найти способ предотвратить слияние. Рассказать он никому не мог, справедливо полагая, что вряд ли пожиратели оставят меня в живых. Как относиться к поступку Рика, я пока не знала. С одной стороны, понимаю, что он пытался защитить меня. С другой… с другой, обидно, что молчал.

И последнее. Влад Дагервуд. Мужчина, который меня все это время злил и притягивал, а напоследок пытался убить. И с которым у меня был секс. Ах, нет. Самый невероятный и восхитительный секс, что только можно представить!

Остальными пунктами шли линкхи, общая непонятность ситуации и мое весьма туманное будущее.

Я хмыкнула и ушла под воду, чувствуя, как загорелись щеки. И что мне со всем этим делать? Может, поесть? Раньше мне это помогало.

Вынырнула, откинув волосы, и ойкнула, увидев сидящего на бортике линкха. Светлые, отливающие голубизной волосы, длинные сзади, часть закручена в узел на макушке. Узкое бледное лицо, четко очерченные губы, тонкий нос. Красная меховая накидка совершенно неуместна в этом саду папоротников, но вряд ли принца это смущало. Под мехом видны черные брюки, высокие сапоги до колена и расшитый алыми цветами парчовый жилет. Оказывается, принц королевского дома – изрядный модник! Явись он в подобном виде на какой-нибудь супермодный показ, и все местные метросексуалы удавились бы от зависти!

Старший принц Дома Пробуждающих Папоротники – Алесс. Собственной персоной. Убила бы эту сволочь!

Именно его я уже видела в «Гранях» и сейчас могла рассмотреть цвет его глаз. Насыщенный, темно-зеленый, неестественно яркий.

Принц сбросил мех на камни и уселся, рассматривая меня своими нечеловеческими глазами. Черт, надо признать, этот линкх удивительно красив. Слишком утончен и изящен на мой вкус, но бесспорно великолепен. И это вызывающее совершенство бесит невероятно, словно еще раз подчеркивая наши отличия.

– И долго вы будете меня рассматривать? – нелюбезно осведомилась я.

– Не удержался, – он улыбнулся, показав ряд белоснежных зубов. Ну, слава небесам – не черные, как у Хроан-оса. – Я так давно жду этого момента.

– Какого? – мрачно протянула я, порадовавшись, что вода непрозрачная. – Когда я окажусь в этой ванне? После того как вы меня убили, подержали в психушке и почти свели с ума? Этого момента вы ждали, Ваше Высочество?

– Смешно, – весело сказал он, ничуть не смутившись моими обвинениями. Впрочем, глупо было ожидать, что это белобрысое древнее создание умеет смущаться. Интересно, сколько высочеству лет? Люди точно столько не живут. И даже черепахи, наверное.

– Мы все расскажем тебе. Со временем. Не сразу, конечно. Пока ты слишком сильно воняешь пожирателем, – он рассмеялся, но в зеленых глазах мелькнуло отнюдь не веселье. Там сверкнула ненависть – лютая и беспощадная. Настолько яростная, что мне стало холодно в этой исходящей паром воде. Но линкх тряхнул головой и снова улыбнулся. – Я лишь хотел сказать, что сейчас ты гостья в моем доме, Виктория. Считай его своим домом. Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо здесь.

– Настолько хорошо, чтобы я забыла о собственной смерти? – уточнила я.

– И даже лучше, – принц подмигнул. – А смерть… Человеческая жизнь так коротка и ничтожна. Ты будешь благодарна за то, что мы выбрали тебя. Простая смертная и принцесса папоротников – разница очевидна.

Конечно. Скажите это моим родителям.

Но я промолчала, понимая, что пока не стоит лезть на рожон. И лучше придержать все те гневные обвинения, что вертелись на языке. Потому что в добрые намерения линкха я не верила ни капли. Он напоминал мне санитара в клинике, что с доброй улыбочкой убеждает съесть очень вкусную и полезную таблеточку, от которой я гарантированно сойду с ума.

Ну уж нет. Плавали – знаем.

– А теперь я хочу посмотреть на тебя, – сказал Алесс и неожиданно ступил в воду. В два шага оказался рядом и дотронулся до моего лица. – Поднимись.

От изумления я на миг опешила, а потом отпихнула принца, метнулась в сторону, проклиная все эти бассейны, в которых мне катастрофически не удается остаться одной!

– Что вы себе позволяете? Не трогайте меня!

Лицо застыло, но линкх тут же тряхнул головой, отчего на глаза упали белые пряди.

– Ах, стеснение. Такая человеческая реакция. Я забыл, что люди стыдятся своих тел, хотя это и понятно, они так… несовершенны. – Он поморщился. Но потом все же повернулся к бортику и сел, опустив руку в воду. – Прости, я действительно не сдержался. У нас другие… обычаи.

– Я не знаю ваших обычаев! – отплыла еще дальше, мрачно решив впредь купаться в одежде. – У людей не принято прикасаться к незнакомым людям!

– Я слышал иное, – фыркнул Алесс. – Люди многое делают с незнакомцами. Хорошо, я дам тебе время привыкнуть, Виктория. Мы еще увидимся.

Он легко поднялся, смахнул с одежды капли воды, которые не намочили ткань. И удалился куда-то за папоротниковые заросли. Я задумчиво потерла макушку, размышляя об этой странной встрече и разглядывая воду. Там, где была рука Алесса, сейчас покачивался нежный белый бутон на тонком стебле.

Дальнейшее омовения я завершила быстро, как-то расхотелось сидеть голой в этом бассейне. Неизвестно, кого еще принесет нелегкая. Так что, прополоскав пряди и смыв с тела грязь, я вернулась к камням.

– Ваша одежда, госпожа, – пропела тонкая большеглазая девушка, выходя из-за колонны. Мне даже удалось не вздрогнуть, чего-то в этом роде я и ожидала. Ну конечно, оставили меня в покое, верю!

– Давай, – я выдернула из руки полотенце, быстро вытерлась. – Ты кто?

– Вира, – поклонилась она. – Ваша Тень.

– Тень? – изумилась я. – У меня вроде своя есть.

– Тень – это слуга, принцесса, – серьезно проговорила девушка. – Я одна из тысячи ваших теней.

Тысяча слуг? Круто. И что мне с ними делать? Да я даже имена буду запоминать пару лет.

– Тень – это тень, – хмуро буркнула я. – На асфальте. А слуги мне не нужны. Ладно, забудь, – я махнула рукой и скептически осмотрела платье, что мне принесли. Тонкая светлая ткань нежно-сиреневого цвета, золотое кружево сверху. Красиво. К тому же выбора у меня все равно пока нет. Так что натянула его, а Вира затянула широкий пояс на моей талии и подала изящные босоножки.

– В комнате накрыт ужин, госпожа. Если позволите, я вас провожу, – торжественно объявила Вира.

– Давай, – рассеянно кивнула я, осматриваясь. В заплетенной розами и папоротником стене все же обнаружилась дверь, а за ней почти обычная комната, если не считать огромного, во всю стену, окна и тоже цветов – ползущих по стенам и свисающих с потолка.

– Здесь везде так много растений? – я отвела бутон, касающийся моего плеча, и села в кресло у накрытого стола.

– Конечно, – снова удивилась Вира. – Это ведь Дворец Цветов. Сила произрастания – основное наследие принца.

– То есть все эти цветы и папоротники из-за высочества? – уточнила я.

– Да, госпожа, – улыбнулась прислужница.

– Мило, – пробормотала я и сняла крышку с ближайшего блюда. Похоже, на этот стол переместили ужин из какого-нибудь ресторана, персон так на десять. Потому что здесь было несколько видов мяса и рыбы, с десяток различных закусок, сыры, соленья и десерты.

– Если меня так будут кормить, я, возможно, даже останусь, – облизнулась я, приступая к трапезе. Вира смотрела на меня, склонив голову.

– Присоединишься? – махнула я рукой, хрустя огурчиком.

– Благодарю, я сыта. Во всех смыслах.

– А что ты ешь для насыщения… ну, не телесной оболочки?

– Боль, – радостно пояснила она.

Я чуть не подавилась куском курицы. Аппетита заметно поубавилось.

– Ты из дома Оплетающего Терновника?

– Да, госпожа.

– Ясно, – посмотрела я на скромную Виру другими глазами. Худощавая, высокая… кого-то она мне напоминала… – Слушай, а Алекс из твоего рода, тебе не родственник?

– Александр мой брат, – обрадовалась прислужница. И тут же помрачнела. – Но… его давно никто не видел. Алекс нарушил Закон и был отдан пожирателям. Поговаривают, за ним явился сам Вершитель… – во взгляде девушки сверкнула ненависть. – Никто не знает, где теперь мой брат. Лига передала, что он наказан.

Она отвернулась, а я задумчиво сунула в рот ложку. Да уж, пожирателей тут не любили. Мягко говоря. А Дагервуда и вовсе ненавидели.

Даже мысленное упоминание его имени отозвалось внутри болью, и я тряхнула головой, прогоняя воспоминания. Как героиня всем известной книги, подумаю я об этом завтра.

– Пожалуй, я уже наелась, – пробормотала, поднимаясь. Внутри разлилась сытая слабость, захотелось спать.

– Позвольте показать вашу спальню, где вы могли бы отдохнуть? – подскочила ко мне Вира. Я благосклонно кивнула. Осматривать дворец, блуждать по коридорам и даже думать расхотелось, видимо, я слегка переоценила свои силы. Так что позволила увлечь себя в очередную заплетенную розами комнату, где была расстелена белоснежная кровать. Прохладные простыни так и манили на них растянуться, что я сделала с удовольствием. Зевнула во весь рот, даже не закрывшись рукой.

– Отдыхайте, госпожа, – голос Тени стал каким-то далеким и тихим. А все события – незначительными. Все показалось незначительным, кроме желания спать…

– Влад, у нас три трупа на берегу, – голос Конрада в динамике звучал глухо и сипло, что-то шумело там и грохотало. – В порту, все неместные, будут вопросы от Лиги отправителя.

– Скоро буду, – процедил Дагервуд и отключился.

Ударил ладонью по рулю. Проклятие! Линкхи словно взбесились, количество инцидентов увеличилось в разы, это пятое нарушение закона за неделю. Пятое! Да чтоб их всех!

Пожиратель на миг прикрыл глаза. Не хотелось думать, что это связано с его ошибкой. Единственной ошибкой, которую он допустил за долгие годы в Лиге. Единственной и непростительной. Виктория…

– А теперь ответь на вопрос, мог ли ты ее остановить? – пробормотал он, сидя в автомобиле. Двигатель пока молчал, зато внутри пожирателя ревела буря.

О да. Он мог. Правда заключалась в том, что он очнулся раньше, чем Ви ушла. Присущая пожирателям способность к исцелению почти мгновенно восстановила Влада Дагервуда, и он открыл глаза в тот момент, когда девушка нервно натягивала одежду.

И ничего не сделал.

Просто смотрел на ее спину, на вздрагивающие плечи, на спутанные волосы.

Смотрел, желая притянуть ее к себе. Вернуть… в свою постель. Или просто вернуть себе? Да, он позволил ей уйти. Смертельная ошибка.

Дагервуд снова ударил по рулю, порше коротко взвыл сигналом, словно негодуя на такое обращение. Влад невидящим взглядом уставился на серебристые пики деревьев. Какого вирга он отпустил ее?

И какого хрена сделал все остальное?

Он не имел на это права. Ни малейшего, даже самого крохотного права! Прикасаться, целовать, смотреть… Заниматься самым восхитительным и невозможным сексом в своей жизни. Он. Не имел. Права!

В бездну все! Какого демона он не убил ее?

Не смог. Проклятие. Просто не смог. Самоуверенный и хладнокровный Вершитель, славящийся своей преданностью делу пожирателей, оставил в живых ту, что, скорее всего, уничтожит и саму Лигу, и его вместе с ней.

Хренов идиот.

Шаги он услышал заранее и отвернулся к окну, чтобы не видеть Рика.

– Прости, задержался, – выдохнул тот, усаживаясь на сидение рядом. – Конрад уже звонил? Он сказал, что в порту есть убитые, скорее всего, кто-то из низших…

– Я знаю, – Дагервуд повернул ключ в замке зажигания.

Рик, почувствовав его настроение, осекся. Некоторое время ехали в молчании.

– Влад, – осторожно сказал Рик. – Я знаю, что ты винишь себя. В том, что отпустил ее. Но… Спасибо тебе. Спасибо тебе, брат. Ты даже не представляешь, что сделал для меня и как это важно, – он говорил торопливо, не замечая, как стекленеют глаза Дагервуда и сжимаются пальцы на кожаной оплетке руля. – Я не смог бы жить, зная, что она… ее… нет. Понимаешь? Ви для меня все. И я найду способ ее вернуть, освободить от сути линкхов, что в нее вложили! Я найду этот способ! Мне просто надо время. И ты мне его дал! Спасибо, что сделал это ради меня…

– Заткнись, – не выдержал Влад. Скорость, как всегда, была запредельной, но сегодня это не успокаивало, а лишь раздражало сильнее. Он вновь надавил на газ, выжимая из двигателя максимум. Автомобиль взревел, вылетел на изогнутый серебристый мост, соединяющий два берега реки. Белая чайка испуганно вспорхнула с опоры, когда мимо промчался порше. – Заткнись, Рик. Я совершил ошибку, и не ради тебя. Я вообще ничего не сделал ради тебя. И с Викторией все произошло не так, как ты себе вообразил.

Дагервуд сжал челюсть почти до хруста. Чувствовал он себя мерзко. Просто отвратительно. Но он никогда не был трусом и привык отвечать за свои слова и тем более поступки. А значит, должен сказать Рику правду. С самого начала собирался, но всегда вокруг было слишком много… посторонних.

– О чем ты? – непонимающе посмотрел Рик.

– Я…

Белая птица вспорхнула с опоры.

Еще не осознав, но уже среагировав, Дагервуд резко повернул руль, понимая, что по тормозам бить бесполезно и слишком опасно. Яма! Ловушка, разрыв между мирами, не Терра и не Энфирия, дыра, которую линхи создают для поимки людей. Словно карман на ткани пространства, вот гладкое полотно, а потом – раз! Прорезь! Замаскированная такой же тканью, то есть куском реальности. Люди называют это дежавю, а пожиратели знают, что стоит увидеть повторяющийся элемент – надо нестись от этого места как можно дальше. Вот только проблема в том, что свернуть было некуда. Узкий мост, с двух сторон кованое ограждение. Инерция несла двухтонную машину вперед, шины визжали, потому что Дагервуд вывернул руль, надеясь избежать провала в ловушку. Капот снес ограду, и порше завис, балансируя между водой и мостом. Жуткий и омерзительный скрежет ударил по ушам, заставляя скривиться. Еще раз качнувшись, автомобиль рухнул вниз, пробивая успевший встать, но еще не окрепший ледок. На миг порше завис в образовавшейся трещине, а потом дернулся и нырнул сразу на полкорпуса. От удара лобовое стекло треснуло и под давлением брызнуло внутрь мелкими осколками вместе с водой и льдом. В машине, сделанной по спецзаказу и способной разгоняться до немыслимой скорости, подушек безопасности не было.

– Рик? – выдохнул Дагервуд, бросив быстрый взгляд на брата. Вода уже заполнила салон, еще минута, и машина уйдет под лед полностью.

– С моей стороны не выйти, – Рик снова безуспешно дернул дверь. – Заклинило.

– Значит, вперед. Когда полностью погрузится. Готов?

Брат кивнул, сжав зубы. Паники в его глазах не было, лишь недовольство.

Вода заполнила салон порше, свет погас. Мужчины сделали последний вдох, дожидаясь, когда ослабнет и уравновесится давление, не дающее выбраться. Дагервуд показал рукой, заставляя брата выбраться первым. Тот скривился, но послушался, оттолкнулся, пролез через дыру в лобовом стекле. Влад устремился следом, выпуская мелкие пузырьки воздуха и сдерживая желание изо всех сил рвануть вверх, к свету, воздуху, теплу… Ледяная вода обнимала смертельным коконом, но Влад знал, что это лишь иллюзия. Его тело способно пережить и не такие объятия. Но разум все равно сопротивлялся, пытаясь избежать опасности и увеличивая в крови дозу адреналина.

Влад огляделся, насколько позволяла темнота реки. Тяжелый порше успел нырнуть довольно глубоко, хотя дна еще не достал, покачиваясь в толще. Но автомобиль уже не интересовал пожирателя. Он вертелся, пытаясь увидеть Рика. Где он? Уже всплыл? Слишком быстро, вряд ли…

Но если брата нет вверху, то где он?

Дагервуд заставил себя перевернуться и посмотреть вниз, туда, где призраком маячил автомобиль. Пузырь воздуха справа, там, где заблокирована дверь… откуда?

Влад сложил ладони, не обращая внимания на жжение в легких. Заработал ногам, всем телом, жалея, что нет времени освободиться хотя бы от обуви. Но, как назло, сегодня на нем были тяжелые ботинки, а не туфли, которые легко сбросить с ног.

Из глубины вновь долетел пузырек воздуха, и Дагервуд рванул туда, за все ускоряющейся машиной. Воздух внутри заканчивался катастрофически быстро, но Влад лишь сжимал зубы и погружался, погружался… И когда стало казаться, что все напрасно, что обманулся, и нет здесь ничего, кроме искореженного металла, вот тогда он и увидел Рика. Острая решетка моста, рухнувшая следом за порше, ударила парня и заодно пришпилила его к капоту, не давая вырваться. Только если отодрать кусок ноги, которую пробила острая пика. Рик был в сознании и дергался в безнадежной попытке освободиться.

Дагервуд знаком приказал ему успокоиться. Страх сжигает воздух, и как бы ни были сильны пожиратели, но они смертны. А Рик – тем более, ведь он еще не успел убить ни одного линкха и поглотить его суть и силу. Дагервуд осмотрел кусок железа, торчащий из бедра брата. Надо вытащить за один рывок. На большее не хватит времени. У Рика. Голубые глаза смотрели испытывающее, но паники в них не было. Сожаление разве что.

Дагервуд отвел взгляд, обхватил зазубренную пику и рванул, упершись ногами в капот своего порше. Секунду казалось, что бесполезно, слишком сплавилось от удара железо, но потом кусок дрогнул и выскочил, освобождая пленника.

Рывком Дагервуд схватил Рика за шиворот и рванул вверх. Еще и еще, делая широкие гребки свободной рукой, вкладывая всю силу своего мощного, тренированного тела.

Воздух обжег губы и легкие льдом, но они оба хватали его истово и жадно.

– Сам доползешь?

Рик кивнул, сжимая зубы, и Дагервуд не стал говорить, что брат ослаблен из-за своего нежелания делать то, для чего рожден. Без силы линкхов пожиратель долго не протянет. Это инстинкт, который требует удовлетворения.

Но Влад промолчал.

До берега действительно пришлось ползти, временами ломая еще тонкий лед и вновь уходя под воду. На разрушенном мосту уже собрались люди и кричали, показывая на двух «утопленников». Дагервуд накинул на них с Риком флер. Людям ни к чему видеть их. Скользкий берег встретил неласково, но пожиратели лишь вздохнули с облегчением, выбираясь на него. Влад бросил быстрый взгляд на ногу Рика. Порез глубокий, опора пробила мышцу насквозь, но тело уже регенерирует, и кровь почти не течет. Брат поправится.

Влад глотнул колючий воздух, провел рукой, стирая с лица лед и воду. Не бывает подходящего времени для плохих новостей. И лучше сказать правду сразу, не затягивая до момента, когда сказать ее уже станет невозможно.

– Рик, – позвал он. Тот поднял голову, сидя на снегу и осматривая рану. – Я не договорил, когда увидел ловушку. – Его голос звучал привычно безэмоционально. – Насчет Виктории. У нас с ней был секс.

Рик моргнул, осознавая. Вскочил, охнул от боли в ноге, сжал кулаки.

– Что? Что ты сказал? Ты… ты ее заставил?

Дагервуд прикрыл глаза. Заставил? Сказать «да»? Дать Рику надежду?

– Нет, – глухо сказал он. – Это было добровольно.

Лицо Рика стало бледнее снега, лишь разбитые губы выделялись черным провалом.

– Добровольно? Она приняла в себя суть линкхов, Влад. Юная, ничего не понимающая девушка, которая понятия не имела, что с ней сделали и кем она стала. И ты называешь это добровольно? Добровольно? – от яростного крика взлетели чайки, облюбовавшие проталину. Рик шагнул ближе. – Вот как ты считаешь? Ты сволочь, Влад. И ты воспользовался ею!

Он запнулся. Глаза потемнели, зрачки расширились. Потом Рик поднял ладонь, на которой темнела кровь, и яростно выкрикнул слова на изначальном языке:

– Я, Валарикх Юлиан Эйджен Дагервуд, разрываю кровную связь со своим братом Владом. Силой Изначального Закона я отрекаюсь от него и клянусь отомстить, как врагу!

Воронка снега взвилась вокруг пожирателей, заключая их в кокон клятвы. Кровь обоих вскипела, выжигая кровные узы, связывавшие братьев. Дагервуд посерел, неотрывно глядя на того, кого защищал и оберегал с самого рождения. Того, кого считал своей единственной семьей. Да, они всегда были слишком разными. Хотя бы потому, что Рик родился от другой матери и тогда, когда сам Влад был уже взрослым, уже мужчиной. Но после ухода отца лишь они вдвоем остались от рода, некогда причастного к сокрушению самого Легара.

Черные символы вспыхнули на лице и руках Рика – родовые и кровные знаки, впечатанные в саму суть пожирателя. Они горели, и Рик взвыл от нестерпимой боли. Но длилось это недолго. Знаки побагровели и погасли. Связь разорвалась.

– Что ты наделал… – Влад не узнал свой голос. Слишком хриплый. Голос незнакомца.

– То, что должен был, – жестко сказал Рик. Его глаза сузились, в них не было ни капли сожаления. – И исполню то, в чем поклялся.

– Из-за женщины?

– Из-за своей жены, – лицо Рика исказилось.

– Жены? – Дагервуд усмехнулся. – Она даже не в курсе, что вы женаты. И боюсь, не поймет твоих притязаний.

– Не твое. Собачье. Дело! – вспыхнул Рик. Занес кулак, но сдержался и отступил назад, недобро усмехнувшись. – Не надейся, сейчас я не буду тебя убивать. Я подожду. Пока силы… сравняются.

Влад склонил голову, неотрывно глядя на брата. Снежный кокон опал, лишь на снегу остались следы крови. Рик ушел, закрывшись непроницаемым щитом.

Влад Дагервуд устало опустился на обледеневший берег. Одежда встала колом на теле пожирателя, ободранные до крови ладони болели. На мосту выли сирены, спасатели пытались понять, как достать людей из-под воды, не подозревая, что один из утопленников сидит совсем рядом.

Поганый день. Охренительно поганый день.

Помимо разрыва кровной связи Влада сейчас волновало и еще одно обстоятельство. Ловушку «дежавю» сделали не просто в Терре, а на железном мосту. Во-первых, Дагервуд однозначно проехал бы по нему, направляясь на другой берег реки. А во-вторых… А во-вторых, это не могли сделать линкхи. Значит, ловушку для Вершителя создал кто-то из пожирателей. И вероятно, тот же, что вынес яд из хранилища.

Вот только кто?

Глава 2

…Блеск, сияние, радужные искры… Я кружусь, кружусь, и кровь моя горяча в эту ночь, и солнечный свет ласкается зверем, и расцветают папоротники… И линкхи смотрят на меня. Они все смотрят: главы родов, сиятельные и чистокровные… он тоже смотрит… я улыбаюсь, потому что знаю – нет никого прекраснее меня во всей Энфирии…

Я поморщилась, чихнула и открыла глаза.

В голове все еще шумел и кружился бал, весь в солнечных брызгах. И я ощущала прекрасное и теплое чувство, что испытывала юная принцесса, осознавая свою расцветающую красоту. Отголосок чужой памяти и жизни. Давно прошедшей жизни.

Я посмотрела наверх. За время моего сна спальня изменилась, кажется, растений здесь стало еще больше. Сверху нарос живой балдахин – переплетение стеблей и листьев, украшенное цветами. Розовый тугой бутон покачивался как раз у моего носа, видимо, он и разбудил меня, коснувшись лица.

Я отбросила покрывало, встала. Внутри разлилось блаженное ощущение довольства и покоя, словно я провела месяц на каком-нибудь расслабляющем и умиротворяющем курорте. И еще я была удивительно живой. Дышащей. Свободной. Красивой. Черт! Кажется, никогда в жизни я не чувствовала себя красивее, и это было внутреннее состояние, ничем не замутненная уверенность.

Я скинула тонкую сорочку, в которой спала, и босая, обнаженная, прошла по белому мрамору, словно согретому полуденным солнцем. Хотелось танцевать. Или смеяться. И я даже сделала пару пируэтов…

– Госпожа, вы уже проснулись? – в комнату заглянула Вира, и я улыбнулась ей. Смущения не испытала, как и неловкости. В конце концов, что может быть естественнее, чем танцевать в солнечных лучах? Да и сама Тень не выглядела удивленной, нисколько.

– Какое счастье видеть вашу улыбку, госпожа! – обрадовалась она. – Принц Алесс уже ожидает вас у поющих струй. Вы спуститесь, чтобы услышать с ним вместе утреннюю песню?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, но я, конечно, спущусь, – рассмеялась я. – Если ты найдешь мне какую-нибудь одежду!

– О, я принесу вам самый красивый утренний наряд, даже не сомневайтесь! – воскликнула Вира и куда-то унеслась.

Я еще покружилась, нежась в лучах разгорающейся зари, и отправилась на водные процедуры. Когда вернулась, служанка уже ждала меня, держа на вытянутых руках нечто розово-ванильное и воздушное.

– Шутишь? – Я уставилась на платье. Розовое. Ванильное. Воздушное. Да ладно?

– Вы будете в нем неотразимы, госпожа! – с придыханием уверила Вира. А я подумала… почему бы и нет? В конце концов, девушка я или кто? И раз в жизни могу надеть вот это вот пенное кружевное великолепие!

Ткань скользнула по телу прохладной волной, схлынула к ногам.

– Позвольте, я уложу ваши волосы!

Я позволила. Присела на бархатную кушетку, слегка изумляясь происходящему, но все же получая от этого удовольствие. Руки Виры порхали легкими бабочками, сооружая что-то на моей голове. Нет, ничего сложного или тяжелого, мои волосы лишь распустили, расчесали, собрали с двух сторон резными заколками и присыпали золотой пылью.

– Зеркало! – воскликнула Вира, закончив.

Часть стены тускло замерцала, отразив комнату. И меня. Я рот открыла от изумления. Что ж, правильно говорят, что хороший сон, красивый наряд и умелый парикмахер способны сделать красавицу из любой серой мыши. Не веря себе, я подошла ближе к отражающей поверхности. Из глубины зазеркалья смотрела девушка. Нет. Принцесса! Юная, прекрасная, величественная. Так и тянуло сравнить себя со звездой, ну или еще чем-нибудь столь же красивым. Я сияла и в тоже время казалась такой хрупкой и нежной… Кожа словно светилась, в глазах мерцали созвездия, а фигурка в розовом великолепии поражала изяществом и стройностью.

– Ух ты, – воскликнула я, жадно осматривая свое отражение. – Это точно я?

– Конечно, госпожа! Кто же еще?

Ну, например, зеркальщик. Один из тех, что я уже встречала, помнится, в Гранях. Я была там с Дагервудом, а потом мы целовались в автомобиле над бездной…

Воспоминание на миг разорвало мою восторженность. И сразу показалось, что утро не такое уж и радостное, платье совершенно не идет моей смуглой коже, а Вира улыбается неестественно. Да и обилие цветов изрядно раздражает, как и золотая пыльца, которой меня щедро осыпали, словно новогоднюю игрушку. Вероятно, чтобы скрыть пластиковый шарик внутри.

В горле запершило, и предупредительная Тень вручила мне запотевший бокал с прохладной водой.

– Спасибо, – я жадно выпила и вернула с благодарностью.

– Вас что-то расстроило, госпожа? – Вира выглядела встревоженной. – Вам стало грустно? Не понравилась прическа? Хотите, я сделаю что-то другое?

Еще один быстрый взгляд в зеркало. Не понравилось? Разве это возможно?

– Ну что ты, все прекрасно, – беззаботно рассмеялась я.

– Тогда позвольте проводить вас к принцу!

Я благосклонно разрешила, решив, что мне уже нравится быть принцессой.

Алесс ожидал меня в самом красивом месте, которое только можно себе вообразить. Возле круглого озера, вокруг которого густо разрослись папоротники. Впрочем, папоротники здесь были везде, словно я попала в джунгли!

– Виктория, – он поднялся, услышав мои шаги. Вира осталась за дверью, если оплетенную розами створку можно назвать дверью, конечно. Служанка сказала, что ей нельзя приближаться к источнику, ее кровь недостаточно чиста. – Сегодня ты выглядишь как настоящая принцесса.

Я благодарна улыбнулась. Этим утром Алесс не казался мне устрашающим, напротив!

– Ты тоже отлично смотришься, – пропела я вполне искренне. И правда, на линкхе были темные штаны и изумрудная рубашка с золотой вышивкой. Присмотревшись, я увидела в узоре лист папоротника. На самом деле этот знак я уже не раз видела. На постельном белье, посуде, мебели. Выложенный сияющими камнями на полу или мозаикой на потолке. Знак королевского дома, эмблема избранных и чистокровных. Я должна гордиться великой честью и возможностью прикоснуться к такому чуду.

– Идем, хочу сегодня услышать утреннюю песню вместе с тобой, – Алесс взял меня за руку, и я инстинктивно отдернула ладонь.

– Прости, привычка, – извинилась, одарила нежной улыбкой.

«Ну да, привычка. Ритуальная смерть так просто не проходит. И со своими фобиями я прожила немало…»

Я тряхнула головой. Не буду сейчас думать об этом. В конце концов, все в прошлом.

– Что такое утренняя песня?

– Это невозможно описать. Надо услышать. Садись, Виктория.

Алесс указал на бархатные подушки, и я опустилась на них.

Вверху, над нашими головами, был купол из хрустальных граней. Они сходились в центре, и когда солнце поднялось достаточно высоко, сработали словно призма, преломив луч и послав его вниз, на белый камень, стоящий в озере. Мне казалось, он вспыхнул, а после… зазвенел. Это была изумительная мелодия. Такая чистая, звонкая, нежная…

– Каждый день утренняя песнь иная, – Алесс сидел, закрыв глаза, на его губах блуждала загадочная улыбка. – За тысячелетие она ни разу не повторилась. Хоть на одну ноту, но иная. Я вижу в этом некую метафору, Виктория. О неповторимости каждой зари и каждого дня. А что ты думаешь об этом?

– Очень красиво, – не могла не восхититься я. – Потрясающе.

– Моя сестра очень любила слушать утреннюю песню, – все так же не открывая глаз, сказал Алесс. – Она слушала ее день за днем, каждое утро. Это было лучшее время в моей жизни. Знаешь, мне очень ее не хватает.

Я сконфуженно сцепила ладони. Вот никогда не понимала, что надо говорить в таких случаях.

– Мне очень жаль…

– Да. Лига забрала ее. Лига многих забрала.

Я промолчала. Принц открыл глаза и остро посмотрел на меня.

– Разве это справедливо, Виктория?

– Я не знаю… – растерянно пробормотала в ответ.

– Это несправедливо! – выкрикнул Алесс, а я вздрогнула. Он мгновенно успокоился и вновь улыбнулся. – Прости. Я не должен был тебе этого говорить. Сейчас ты все еще слишком человек и слишком живы твои воспоминания о… пожирателях. Они наверняка успели наговорить тебе кучу гадостей о нас. – Принц тяжело вздохнул. – О линкхах и о королевском доме. Представили нас чудовищами.

– А это не так? – ляпнула я.

Алесс на удивление не рассердился, напротив, откинул голову и рассмеялся.

– Оглянись, Виктория. Что ты видишь вокруг? Разве могли это создать чудовища? А я? – он с насмешкой протянул ладонь, и между камней пробился росток. Сначала тонкий и хрупкий, он набирал силу, тянулся к длинным пальцам линкха. Выпускал светло-зеленые усики, чтобы скорее уцепиться за его ладонь, а когда смог это сделать, расцвел бледно-лиловым цветком, нежным и очень красивым.

Алесс осторожно погладил бархатные лепестки.

– Разве чудовища способны создавать подобное? Скажи, Виктория?

Я молчала. Надо признать, зрелище меня впечатлило. Как удивительна сила принца, способного вот так, на камне, вырастить прекрасное растение. Действительно, разве может она быть губительной?

– Идем, – принц поднялся. – Я покажу тебе сад. Тебе ведь любопытно?

– Очень! – я с готовностью вскочила, поправила розовую юбку.

– Тебе невероятно идет это платье, – улыбнулся принц. – И, возможно… ты все же позволишь мне взять тебя за руку?

Позволить ему? Алесс смотрел пристально, в зеленых глазах я видела терпеливое ожидание. И вновь удивилась, насколько он красив. Утонченный и изящный, хотя в его движениях чувствуется и сила, и мощь. Совсем не похож на Влада Дагервуда.

На хрустальный купол набежала тучка, заслонив поток солнечного света и омрачив этот прекрасный день. Я моргнула, пытаясь избавиться от нахлынувшего беспокойства.

– Давай не будем торопиться, – слегка растерянно протянула я.

– Как скажешь, – Алесс склонил голову, и я порадовалась, что отказ не расстроил его. – Я покажу тебе диковинки, которых ты не видела никогда в жизни. Идем.