Порри Гаттер. Всё! (сборник) Мытько Игорь

Глава 3. Дутый переулок

Порри Гаттер, одиннадцатилетний волшебник, шагал по незнакомой лондонской улице, напряженно размышляя над двумя важными проблемами. Первая – как правильно потратить деньги, выделенные на покупку учебных пособий. Вторая – как улизнуть от друга семьи Харлея, сопровождающего мальчика по просьбе его родителей. Подступиться к первой проблеме без решения второй было невозможно: преподаватель обращения с магическими животными безжалостно пресекал все попытки «заглянуть вон в тот магазин на секундочку».

– Ну и что, что Apple, – философски прокомментировал свой последний отказ Харлей. – Твоя мама (заметь, на третьем курсе я за ней ухаживал) сказала за тобой присмотреть, а зачем? Чтобы никаких мудловских покупок, особенно дорогих, а то – что?

– А то – что? – повторил Порри, провожая печальным взглядом витрину с новенькими Макинтошами.

– А то привыкнешь к красивой жизни, потом не отучишь. Вот вырастешь, или, скажем, Мэри смягчится… хотя это вряд ли. А что делать? А вот что мы сделаем. Расскажу-ка я тебе о Первертсе, все-таки тебе там учиться. Или не учиться… Тогда тем более…

Через несколько минут мальчик совершенно перестал дуться на преподавателя, увлеченный диковинной историей, щедро усыпанной риторическими «а что делать» и «а ты как думаешь». Оказалось, Первертс – самое старое в мире учебное заведение для детей волшебников. Конечно, французский Дежавютон, а в последние триста лет и русское Кочеврыжье, потрясая на конгрессах «неоспоримыми доказательствами», пытались заполучить звание первой в мире школы колдовства, но окончательное решение вопроса в беспредельно консервативной Лиге магов ожидалось только лет через пятьсот.

Итак, тысячу лет назад на Большом Юбилейном шабаше встретились четыре мага-неудачника – два пожилых колдуна, которых никто не воспринимал всерьез, и две рассеянные ведьмы, вечно путавшие заклятье и проклятье и поэтому растерявшие всех клиентов. После ночи разнузданных удовольствий (бутылка пражского яичного ликера на четверых и игра в подкидного до утра) усталых магов осенила сумасбродная идея. Ударив по рукам, они присмотрели заброшенный замок, кое-как его отремонтировали, разместили объявления в совиных рассылках («Первертс! Здесь ваших детей обучат наилучшим образом соглашайтесь что вам стоит хуже всяко не будет») и приготовились к очередному провалу. Однако через три дня к замку подскакал шотландский феодал-колдун, бросил свежеиспеченным преподавателям тяжело звякнувший кошель, ссадил с коня дюжину разнокалиберных детишек, рявкнул: «Чтобы через год было столько же!» – и умчался восвояси – воевать с соседскими феодалами-мудлами.

Дела Первертса быстро пошли в гору. То ли плохие волшебники оказались хорошими учителями, то ли сказалось полное отсутствие конкуренции («Делиться с другими магическими умениями? Как неосмотрительно»), но вскоре число учеников перевалило за сотню, а денег стало столько, что четверка всерьез перессорилась. Первертс разделили на факультеты, между которыми началась ожесточенная борьба за учеников, показатели, гранты, фонды и спонсоров.

Через пару сотен лет основатели ушли на покой в астрал, строго наказав своим преемникам, чтобы «все оставалось как было». Единственное изменение, на которое удалось уломать первых преподавателей во время спиритических сеансов, – это введение должности ректора школы, призванного разруливать межфакультетские противоречия. Первым и пока единственным главой Первертса стал профессор Бубльгум[6], великий волшебник, по всей видимости, самый могучий маг в мире, – даже ужасный Мордевольт во время своей тирании обходил директорский кабинет стороной.

Ну а сами факультеты остались почти такими же, как и много веков назад:

Орлодерр[7] считался самым продвинутым факультетом. Декан Орлодерра – Сьюзан МакКанарейкл[8] – всегда была чрезвычайно легкомысленной особой, а однажды стала причиной англо-бурской войны. С пеленок Сьюзи обожала интриги и интрижки. Несмотря на то, что со времен ее пеленок прошло три века, декан неизменно выглядела и чувствовала себя на девятнадцать лет, поскольку пользовалась омолаживающим эликсиром «Вечно молодой, вечно в приподнятом настроении». Выпускники Орлодерра могли забавы ради заколдовать корабль или деревню, а потом расколдовать (в душе они не злые), а потом опять заколдовать: Бермудский треугольник, Лохнесское чудовище и День Сурка – вот наиболее популярные шутки учеников Орлодерра, за которые факультет регулярно лишался сотни-другой баллов и проигрывал первенство школы.

Слезайблинн[9], факультет для зубрил и отличников, был извечным соперником Орлодерра. Возглавлял Слезайблинн профессор Югорус Лужж[10], волшебник, помешанный на магии и искренне считавший, что делать что-либо обычными способами недостойно Хомо Магикус. Югорус был одержим идеей превратить всех мудлов в волшебников, но пока не добился ничего, кроме графа Калиостро, десятка диктаторов и полусотни начальников отделов снабжения. Ученики Слезайблинна не интересовались ничем, кроме магии, стремились во всем быть похожими на Югоруса и частенько становились жертвами хитроумных каверз студентов Орлодерра.

Наименее престижным факультетом Первертса являлся Чертекак[11]. Вначале он имел гордое, красивое и очень длинное название, которое никто не мог запомнить. На вопрос «Как этот факультет называется?» все отвечали: «Черт его знает как», что в итоге сложилось в Чертекак, а оригинальное название не смогла вспомнить даже основавшая факультет ведьма. Декан Чертекака – главный тормоз школы, огромный и неуклюжий Развнедел[12] – был феноменально бестолковым волшебником, получившим пост декана только благодаря родственным связям с премьер-министром Тетралем Квадритом[13]. Выпускники Чертекака постоянно путали заклинания и ингредиенты, периодически вызывая глобальные катаклизмы. Вообще-то соорудить катаклизм считалось неплохим магическим достижением, но когда взрослый волшебник собирается полить свой садик в Йоркшире, а получается наводнение в Якутии, – согласитесь, это уже чересчур.

Гдетотаммер[14], самый загадочный факультет школы, еще недавно скромно назывался Тутомыттор[15]. Двадцать лет назад напуганный Мордевольтом декан Тутомыттора заколдовал себя, свое имя и свой факультет так, чтобы Враг Волшебников их не нашел. Заклинание оказалось таким мощным, что с тех пор факультет не мог найти никто, а ученики и преподаватели Гдетотаммера приспособились ночевать в коридорах и подсобных помещениях Первертса. Собственно, никто до сих пор не смог найти и декана Гдетотаммера, равно как и произнести его имя. Из Гдетотаммера выходили пугливые и скрытные волшебники, магические способности которых оставались такой же загадкой, как и местонахождение четвертого факультета.

К концу рассказа Порри порядком устал, но не от новой информации, которая была действительно прелюбопытной, а от затянувшейся пешей прогулки, – на мотоцикле Харлея они не поехали по прозаической причине, сформулированной преподавателем коротко и емко: «Сопрут»[16].

– Здорово! – воскликнул мальчик после слов: «Ну вот пока и все о Первертсе на первое время тебе хватит вижу тебя что-то беспокоит». – Вот только я не знал, что дорога такой длинной окажется. Но ведь мы уже скоро придем, да?

– Мы, собственно, уже несколько раз пришли, – беззаботно ответил Харлей, – но тебе было так интересно, что я позволил себе сделать пару кругов. А что делать? Кстати, вот мы опять на месте. Видишь идеально замаскированный вход в заколдованный Дутый переулок – аванпост магии в обычном мире, как пишут в рекламных объявлениях местные продавцы?

Вход действительно был замаскирован идеально. Старательно заплеванный тупик, смятые пивные банки, побитая кирпичная стена, расписанная лозунгами: «Вест Хэм – чемпион!» и «Бей шотландцев – спасай Уэльс!» Но Порри моментально засек магический кодовый замок, открыть который смог бы самый распоследний мудл, прочитавший популярную брошюру «Изучаем колдовство за 24 часа»[17]. Будущий дипломированный волшебник открыл было рот, чтобы произнести соответствующее заклинание, но тут ему в голову пришла более интересная идея.

Пока Порри, забыв об усталости, рылся в рюкзачке, никуда не торопившийся Харлей продолжал говорить:

– Непосвященные видят обычный кирпич и ничего больше, но опытный маг вроде меня или тебя лет через восемь, в два счета откроет потайную дверь, которая надежно закрывает наш колдовской мир от мудлов… Что я сказал? Мудлов? Вот это я зря. Запомни, малыш, если не хочешь иметь неприятности с правозащитниками, говори не «мудл», а «слабоволшебник». или, в крайнем случае, «лицо неколдовского происхождения»[18]…

К этому моменту Порри не только отыскал все ингредиенты, но и смешал их в нужной пропорции. Поэтому он довольно невежливо прервал Харлея:

– Кажется, я догадался, как открывается потайная дверь. Только давайте зайдем за угол.

Когда пыль, поднятая мощным направленным взрывом, немного осела, Гаттер двинулся вперед, сопровождаемый бормотанием преподавателя:

– Да что же это?! Да как же это?! Что это за заклинание такое?

– «Коктейль Молотова», – не вдаваясь в подробности, ответил юный специалист по взлому магических замков вместе с дверями.

– Коктейль, говоришь… – Харлей остановился. – Ну да, ведь Дик мне писал о твоих… хм. Н-да. А что делать? А вот что. Ты иди, а я тут подремонтирую и догоню. Минут через двадцать, – и он вытащил волшебную палочку.

Обрадованный мальчик («Покупки! Правильные покупки!») вбежал в пролом и тут же оказался в самом центре свирепого побоища. Маленькие лохматые человечки нещадно колотили друг друга, пронзительно крича что-то совершенно несуразное.

– Ромуальд!.. – голосили дерущиеся. – Ромуальд, не лезь! Не лезь, я тебя прошу! Это не твое дело, понял! Ну Ромуальд же!..

От диких воплей у Порри заложило уши. Он пригнулся и попытался выбраться из драки, но не тут-то было. Несколько случайных, но весьма увесистых ударов вынудили его замереть на месте, прижав рюкзак к груди.

«Ну, все, – подумал бедняга, – кажется, я попал. Что же делать? А ты как ду…» И тут Порри вспомнил о взрослом сопровождающем, от которого он так удачно (но так не вовремя) отвязался.

– Харлей! – закричал мальчик.

В тот же миг мощный порыв ветра смел драчунов к стенке; коротышки мгновенно повскакивали с земли и продолжили потасовку, но уже на относительно безопасном расстоянии. Порри оглянулся и понял, что его только что провели. Невозмутимый Харл подбрасывал в руке остывающую палочку, а за его спиной возвышалась новенькая кирпичная стена.

– Обиделся, – констатировал психоаналитик-любитель, – определенно обиделся. А что делать? Прекрасно понимаю твою нелюбовь к магии и родительским наставлениям, но пришло время начать обуздывать подростковый нонконформизм.

– Что начать? – не понял Гаттер.

Харлей склонился к уху мальчика и таинственно прошептал:

– Используй то, что есть, а не то, что нравится[19].

– О’кей, – легко согласился Порри, – 1:1. А кто эти хулиганы?

– Освобожденные домовые, – охотно объяснил Харлей, довольный быстрым разрешением конфликта с мальчиком, – печальные, но неизбежные последствия демократизации.

Только сейчас Порри заметил, что на каждом человечке висел или носок, или платок, или совсем уж интимный галантерейный предмет.

– А кто такой Ромуальд[20]? Почему он лезет?

– А, это забавный феномен. Ромуальд – первый освобожденный домовой (произошло это, кстати, совершенно случайно), инициатор общественного движения за свободу кухонных рабочих. Дело Ромуальда имело колоссальный резонанс, и за несколько лет практически все домовые, за исключением самых дремучих или глуховатых, добились от хозяев бросания в слугу предметом одежды и автоматического освобождения. А что делать? Но дальше все пошло наперекосяк. Свободным домовым оказались абсолютно чужды идеи овладения хорошей профессией и вхождения в общество, и они, не зная, чем заняться, принялись воровать, попрошайничать, слушать рэп, ну а в основном, как ты думаешь? правильно – драться. Поначалу Ромуальд пытался их разнимать, домовые кричали: «Ромуальд, не лезь!», потом первый освобожденный разочаровался в собратьях и теперь служит домашним секретарем у Квадрита. Ну а домовые во время драк по-прежнему отгоняют своего отсутствующего вождя, то ли на всякий случай, то ли по привычке. Кстати, нам пора идти, ребятки устали колотить друг друга и сейчас начнут попрошайничать.

И правда, украшенные разноцветными синяками домовые один за другими потянулись к собеседникам, протягивая мохнатые ладони и ноя: «Освободите нас, пожалуйста, кто чем может…»

Порри и Харлей торопливо покинули тупик и оказались на забитой магазинами, ларьками и палатками улочке. Да, в Дутом переулке было на что посмотреть. Пестрые витрины сияли огнями святого Эльма; над тротуарами колыхались накачанные гелием недорогие привидения; болотные огоньки, русалки, сирены и Летучие Голландцы заманивали покупателей на распродажи; миниатюрные эльфы и феи то и дело выстраивались в рекламные объявления: «Если ты реальный маг, посети универМАГ!», «Колдуй, баба, колдуй, дед, с зубной пастой “Блендамед”» и, наконец, «Карта “Магистро” надежно защитит ваши деньги от черной магии и гиперинфляции!»

Тут Порри вспомнил, что у него в потайном кармашке лежат три пластиковые карточки «Визард», пин-коды к которым он расколдовал на прошлой неделе. По его подсчетам, если сложить законные отцовские фунты и суммы на карточках, денег не только хватит на учебники и школьную магическую утварь, но еще останется заначка на действительно необходимые вещи: новый процессор, модем и монитор.

– А где здесь можно получить наличку с… э-э-э… родительских карточек? – осторожно спросил Порри.

– Лучше всего в банке «Хренвотс». Это самый надежный банк. Тройная проверка всех транзакций! – торжественно произнес Харлей и поволок мальчика за собой.

– Э-э-э… М-м-м… Тройная проверка? А нельзя там как-нибудь договориться, чтобы не тройная? Или, скажем, совсем без проверки? А то я спешу…

– Договориться?! Ты что? Там же гоблины! – Харлей остановился и побледнел. – Это, брат, такие существа… Брр! С ними не то что договориться, с ними и говорить-то… Я бы не рисковал на твоем месте… Да и на своем тоже…

Харлей обессиленно прислонился к стене:

– Хотя, если ты спешишь… Можно и в магомате обналичить. Магоматы они… не такие опасные.

Через пять минут в карманы Порри перекочевала увесистая пачка гринов и косых, а также горсть мелких деревянных штук. Немного оклемавшийся Харлей тут же затолкал его в книжную лавку и заставил приобрести все необходимые учебники, ежесекундно сверяясь со списком. К счастью, вскоре в магазин зашла эффектная дама с симпатичным драконодавчиком на поводке. Харлей посерел и пулей вылетел на улицу. Воспользовавшись случаем, Порри докупил дюжину комиксов с многообещающими надписями: «Не раскрывать вблизи открытых источников огня» и «Просмотр разрешен только лицам, прошедшим начальную военную подготовку». Это обошлось ему в несколько косых дополнительно.

Когда довольный Порри вышел из лавки, Харлея на улице не оказалось, зато прямо перед мальчиком вырос ларек с табличкой: «Гадание 100 %». В ларьке маячил нелепого вида смуглый мужчина в мятом фиолетовом балахоне.

– Курсопервик! – воскликнул «Балахон», завидев мальчика, – купиешь поделки? А пуставки полупривые. Чхоешь убудить видущее?

– «Курсопервик»? – Порри ошалело посмотрел на мужчину и вдруг сообразил: – В смысле «первокурсник»? «Купиешь по»… «Делаешь покупки… э-э-э… а прилавки полупустые… хочешь увидеть будущее». Да?

Иммигрант замотал головой: сначала слева направо, потом, спохватившись, сверху вниз.

– Шту двеки! И убудишь! Дагание про стоцентов!

– Две штуки? Идет.

Гадальщик схватил протянутую мальчиком мелочь.

– Ста тынешь Норолем Корвегии, – выпалил он и отвернулся.

– «Ты станешь Королем Норвегии», – перевел Порри. – Я? Это правда?

– Чме шут не чертит, – равнодушно пожал плечами «Балахон».

– Узнал будущее? – насмешливо произнес из-за плеча Харлей.

– Это надувательство! – возмутился Порри.

– Ну, это все-таки не Букингемский дворец, а Дутый переулок. Дутый от слова… ну, ты понял. А в данном случае все сделано чисто. «Гадание 100 %» означает наугад, то есть от балды, что и было проделано. А ты как думаешь? Пойдем-ка лучше за метлой.

Ни Порри, ни Харлей не заметили, что как только они повернулись спиной к ловкому иммигранту, тот мгновенно превратил ларек в кулек с семечками, а мрачный балахон – в разгильдяйские майку и шорты. Кожа лжегадальщика стала розовой, волосы – рыжими, сам он подрос на полголовы и, поплевывая шелухой, двинулся следом.

В магазине метел, к общему удивлению, Порри приобрел не хит сезона «Ферраримагнетик-2002» и даже не стандартное средство передвижения экономического класса «Ступабеккер-1970», а тяжелую и громоздкую «Помело-1631» русского производства. «Надо экономить», – объяснил озадаченным продавцу и Харлею свой выбор юный покупатель и незаметно усмехнулся. Не объяснять же преподу, что «Помело» (конверсионная продукция) гораздо лучше приспособлено для установки реактивных двигателей и системы электронного зажигания. «Раз уж вы так хотите, чтобы я летал на метле – ладно. Но это будет моя метла!» – злорадно думал Порри.

В конце концов все пункты списка покупок были вычеркнуты, за исключением последнего, самого важного – «волшебная палочка».

– Что-то я не могу припомнить, – озабоченно сказал Харлей, вертя головой, – все так изменилось за последние сто сорок лет. Сэр! – обратился он к проходившему мимо рыжему бездельнику с семечками. – Не знаете, где сейчас находится магазин волшебных палочек?

– Как же не знать, – ответил явно польщенный «сэр», – знаю. Даже могу проводить, – он остановился и хитро посмотрел на покупателей. – Ну что, пошли?

– Пошли, – хором ответили Порри и Харлей.

– Ну пошли. Вот я такой, сказал: «пошли» и сразу пошел. Я такой. Как что скажу, так и сделаю. Пошли, так пошли, какие разговоры. А то некоторым только бы поболтать, а как до дела, так от них не дождешься. А я-то не такой. Я-то, знаете, какой? Я как скажу, так сразу и сделаю. – На протяжении всего монолога «сэр» не сдвинулся с места.

– Кажется, я вспомнил, – торопливо сказал Харлей. – Спасибо большое, мы сами доберемся.

– Какие проблемы, – живо отозвался рыжий бездельник. – Ну а если что, обращайтесь. Я ведь такой…

Когда Харлей и Порри скрылись за углом, с их собеседником произошла удивительная метаморфоза. Он съежился, похудел, кулек превратился в монокль, рыжая шевелюра – в черный пробор, шорты и майка – в смокинг, а потрепанные кеды – в лакированные туфли. Завершив преобразования, загадочный человек потрусил в противоположную сторону.

Палочный магазин Порри понравился. Во-первых, клиентов запускали по одному, и Харлею волей-неволей пришлось ждать снаружи, где он тут же завел профессиональную беседу с незнакомцем в смокинге. Во-вторых, на пороге мальчика уже ждал хозяин, восторженный старичок, восклицающий: «Наконец-то! Наконец-то я увидел вас, мистер Гаттер! Как вы этого Мордевольтишку! Хе-хе-хе».

В результате Порри с легким сердцем согласился заполнить кучу бланков и опросных листов. Хотя некоторые вопросы и ставили его в тупик (например: «А смысл?», «Как вы оцениваете положительное влияние демократических реформ?» или «Не возражаете же Вы против ежедневного восхода солнца, с чего бы это?»), «мистер Гаттер» очень быстро заполнил все пункты, написав первое, что пришло в голову. Порри было абсолютно все равно, какой именно палочкой не пользоваться.

Когда продавец начал просматривать анкеты, Порри на мгновение стало стыдно: на лице старичка явно читалось: «Такой ахинеи я в жизни не видел!» Тем не менее владелец магазина вежливо приговаривал:

– Так. Так. Очень интересно. Очень… необычно. О… ну это вообще… очень.

Выполняя свой долг до конца, продавец волшебных палочек старательно делал пометки и расставлял закорючки в специальной таблице. Еще несколько секунд ушло на обработку результатов, и когда она завершилась, старичок выглядел по-настоящему ошарашенным.

– Во, блин! – пробормотал он. – В смысле, потрясающе!

– Для меня не нашлось подходящей палки? – с надеждой поинтересовался Порри, прикидывая, как он потратит сэкономленные деньги.

– Не то чтобы совсем не нашлось… Но она это… Короче… Вернее, длиннее… Едрена корень… То есть, из едрена корня тоже есть, но вам подойдет только бамбуковая, – и смущенный продавец шмякнул на прилавок товар. – Вот эта.

– Обалдеть! – только и смог выдохнуть из себя Порри.

Палочка тут же отозвалась красивой фиолетовой искрой.

– Вот видите, – сказал старичок, потирая ушибленную макушку, – и она вас признала. А я уж думал, никому ее не втюх… То есть она никогда не найдет нового хозяина.

– Беру! – решительно заявил Порри и полез за деньгами.

Это была палочка-мечта: легкая, толстая и пустая. Внутри такой штуки можно было запросто спрятать не только банальный электрошокер, но и достаточно мощный лазер, радиопередатчик, да вообще массу полезных приспособлений.

Уже расплатившись, Порри вспомнил окончание фразы продавца.

– Вы сказали «нового хозяина»? То есть вы содрали с меня сорок пять гринов за б/у?

– Она совершенно новая! – запротестовал владелец магазина. – Мордевольт успел только заказать ее!

– Мордевольт?!

– Ну и что? Между прочим, весьма выдающийся маг! Был. И вообще, у меня переучет. И обед. Попрошу очистить!

И бодрый старик вытолкал Порри из магазина.

– Готово? – спросил его Харлей. Мальчик кивнул. Харлей сделал рукой замысловатое движение, и из-за поворота выкатился мотоцикл. – Поздно уже, – объяснил он, – а тебе завтра в семь сорок на поезд.

Преподаватель забросил покупки в ящик на багажнике, подсадил Порри, раскланялся с джентльменом в смокинге, и мотоцикл взмыл в темнеющее небо.

Джентльмен задумчиво посмотрел на дверь палочного магазина, что-то черкнул в блокнотике и… превратился в маленького лохматого человечка с приклеенным к плечу полосатым носком.

– Ромуальд! – тоненько завопил он.

– Ромуальд, не лезь! – отозвалось сразу несколько голосов.

Откуда-то из подворотни вынырнул освобожденный домовой, за ним второй, третий… Через минуту перед магазином волшебных палочек полным ходом шла драка, а над улицей неслась многоголосая просьба к Ромуальду не лезть не в свое дело…[21]

Глава 4. Перрон 3,14159

На перроне 3,14159 было многолюдно и шумно: гремели невидимые оркестры, толпились охающие и ахающие мамочки, явно тосковали отцы, носилась малышня, призывно скалились мумифицированные проводницы в голубой униформе. Пожилые сирены хриплыми голосами долдонили, что номера вагонов начинаются изнутри поезда. То там, то сям мелькала унылая физиономия духа Анны Карениной с вечным русским вопросом, не видел ли кто машиниста маршрута «Москва – Петербург».

Порри Гаттер уже не раз бывал здесь, когда провожали и встречали Гинги, и все равно поражался суете и бестолковости, которая царила на перроне. Он никак не мог взять в толк, зачем из обычного отправления школьного поезда устраивать целое представление.

Единственное, что всегда его развлекало, это один-два заблудившихся мудла, которые каждый год непостижимым образом просачивались через магический барьер. Эти несчастные создания быстро теряли голову, начинали шарахаться от почтовых летучих мышей, добродушных носильщиков-троллей и абсолютно безвредных призрачных машинистов и вскоре дурели настолько, что обращались за советом не к взрослым колдунам, а к их детям.

Это была очень, очень плохая идея.

Если взрослые, как правило, входили в положение и, давясь от смеха, выводили бедолаг наружу, то детки отрывались на полную катушку. Вот и сейчас Порри увидел сценку, которая обещала хорошее развлечение: пожилой мудл, судя по всему, клерк, пытался выяснить подробности происходящего у огненно-рыжей девчонки.

Мама Порри любила рассказывать, что ведьмы должны быть только рыжими, но чистая кровь теперь встречается редко… В этом месте она делала многозначительную паузу и, если собеседник не приступал к комплиментам, начинала рассеянно накручивать на палец прядку своих образцово-рыжих волос. Но, во-первых, Порри знал, сколько хны закупала мамочка при каждом посещении аптеки, а во-вторых, рыжесть миссис Гаттер не шла ни в какое сравнение с цветом шевелюры юной ведьмочки, которая добросовестно втирала что-то вконец расклеившемуся мудлу.

Порри оглянулся. Мама увлеченно обсуждала с парочкой престарелых колдуний новое зелье от морщин, папа приклеился к киоску со спортивными журналами, старшая сестра надменно выслушивала славословия свежих поклонников. Момент для побега в техникум связи был идеальным. Но мальчик не хотел слишком уж сильно огорчать родителей и поэтому ограничился тем, что сделал десяток шагов и оказался за спиной попавшего в переплет мудла.

Девчонка, не мигая, смотрела пожилому клерку в глаза и вещала неживым голосом:

– Мы есть сверхцивилизация из созвездия Беты Лебедя. Мы отобрали вас для проведения некоторых бесчеловечных экспериментов.

– Да? – блеял мудл. – А почему именно нас?..

– Некоторые эксперименты запрещено ставить на разумных существах, поэтому нам и понадобились вы.

– А мы же тоже… вроде как… разумные…

У Порри от беззвучного смеха так свело живот, что ему пришлось присесть, зажимая рот обеими руками. Но девчонка держалась великолепно:

– По сравнению с истинным разумом, вы – меньше, чем животные.

Ведьмочка величаво подняла руку и произнесла:

– Кузуанцо бельмес ториано!

Оранжевый рюкзачок тут же послушно прыгнул ей в руку.

У клерка отвалилась челюсть, а Порри одобрительно хмыкнул. Вообще-то заклинание было пустяковым, его умел проделывать любой малолетка. Надо было только немного подрессировать рюкзак, да следить за тем, чтобы он не устроил свары с соседями и не увязался за какой-нибудь дамской сумочкой. Но проделано все было очень эффектно. Порри даже не сразу сообразил, в какое место заклинания упрятана команда «место». Пришлось еще раз повторить про себя. Ловко! Порри украдкой показал девчонке большой палец. Она никак не среагировала. Она развлекалась вовсю.

– Но… Э-э… – сделал еще одну попытку спастись клерк. – Дело в том, что, уважаемая… Э-э-э…

– Зовите меня моим простым именем – Мергиппопотинадианона, – милостиво разрешила рыжая представительница сверхцивилизации.

– Хорошо, я буду, – промямлил мудл. – Но мне очень нужно отсюда выбраться! У меня дети… пять, нет, шесть… и собрание акционеров…

Мергиппопотинадианона смерила собеседника таким взглядом, что он наполовину уменьшился в объеме.

– Ну что ж. Вы, пожалуй, пока не готовы. Чтобы покинуть данную область пространства, вы должны определить соотношение периметров круга и квадрата равной площади и произнести его вслух. Три раза[22].

Порри мысленно сказал: «Bay!», а мудл обреченно опустил руки. Похоже, он понял, что бесчеловечные сверхцивилизации так просто никого не отпускают.

– Мерги! – зазвенел над ухом мальчика пронзительный женский голос. – Ты опять за свое? Мистер, не слушайте ее. Вы, видимо, здесь случайно?

Участники комедии разом обернулись на звук. Возле них стояла немного увеличенная копия Мергиппопотинадианоны – такая же беззастенчиво-рыжая и худая.

– Да! Случайно! – обрадовался мудл. – Я не знал, что здесь ваша сверхцивилизация с Беты… или Гаммы… ой, я забыл…

Мудл испугано повернулся за помощью к Мергиппопотинадианоне, но та выглядела уже не представительницей сверхразума, а обычной одиннадцатилетней хулиганкой, которую мама поймала с поличным.

– Господи! Какие еще сверхцивилизации! Что за фантазии? – всплеснула руками старшая из рыжих колдуний.

– Но я же сам видел! Летающие рюкзаки! А еще люди из воздуха, прозрачные существа… и… и… – Перед лицом мудла появилась и исчезла наглая кошачья улыбка, и почтенный отец семейства определенно собрался разреветься в три ручья.

– Мистер! Ну что вы как маленький! Это же обычное колдовство. Ну колдовство, понимаете? Магия, волшебство, заклинания, проклятия, привороты, ничего особенного. Боже, до чего народ темный пошел! Ладно, проехали. Если хотите отсюда выбраться, просто произнесите…

– Да, я знаю… Соотношение квадрата и круга… Или круга и квадрата…

– Это вам девчонка наплела? Ну, я с ней разберусь! Просто скажите три раза подряд: «Пи».

Мудл уже ничему не удивлялся.

– Пи-пи-пи, – покорно проговорил он и исчез.

Мамаша тут же развернулась к дочке с намерением устроить хорошую взбучку, но та успела спросить невинным голоском:

– Мамочка, а зачем ты заставила его сказать «пи-пи-пи»?

– Ну не могла же я отпустить его просто так! – сварливо ответила мама.

Несколько секунд они с дочкой смотрели друг на друга, после чего залились радостным смехом. Хохотали долго, пока из глаз не полетели слезинки, которые превращались в маленьких летающих крокодильчиков. Порри это очень понравилось.

Когда рыжая парочка насмеялась вдоволь и мама ушла, строгим голосом приказав не шалить, Порри поинтересовался:

– А тебя правда зовут Мергидиппогипо?.. Здорово ты этого мудла. И мамаша у тебя что надо!

Девчонка окинула его быстрым взглядом и, видимо, решила, что на сегодня развлечений достаточно. Кроме того, ей явно понравился комплимент мамаше.

– Вообще-то меня зовут Мергиона Пейджер, но я предпочитаю просто Мерги.

– А я Порри.

Порри сделал паузу, ожидая обязательных в таких случаях круглых глаз и причитаний, но Мерги и ухом не повела. Пришлось уточнить:

– Гаттер. Порри Гаттер.

Никакого эффекта. Порри стало даже как-то обидно.

– Тот самый Порри Гаттер! – объяснил он страшным голосом.

Мерги сморщила лоб, якобы что-то припоминая.

– А-а-а, – протянула она, – это которого в детстве Мордевольт по башке шарахнул?

Порри нахмурился. С такой точки зрения его историю еще никто не рассматривал. Он собрался объяснить вздорной девчонке, что к чему, но увидел прищуренные ярко-зеленые глаза и понял, как с ней бороться.

– Ага, – согласился он, – видишь, под глазом знак остался. На всю жизнь. (На самом деле фингал Порри накануне поставила любимая сестричка за то, что он полез читать какие-то особенно тайные записи в ее дневнике.)

По задумчивому лицу девчонки Порри понял, что финт удался.

– Ух ты! – сказала Мерги. – А потрогать можно?

– Нет, что ты! – отшатнулся от нее Порри. – Тогда и на тебя ляжет мое проклятие! У тебя на ногах вырастут густые черные волосы!

Порри с удовлетворением отметил, что Мерги отдернула руку с неподдельным ужасом. Правда, она тут же заметила свою оплошность и исправила положение:

– Я просто боялась, что к моей рыжей шерсти на ногах добавится еще и твоя черная. Фу! Как некрасиво!

Порри открыл было рот, чтобы продолжить игру, но в этот момент в беседу вмешался третий (лишний, разумеется).

– Как романтично, – произнес аккуратно причесанный черноволосый мальчик в дорогой лиловой мантии и пижонских тонких очках. – Судя по теме беседы, вы только что познакомились.

– А тебе что за дело, – буркнул покрасневший Порри.

– Строго говоря, никакого, – ответил нахальный красавчик. – И что с того? Разрешите представиться. Аесли. Сен Аесли. А чтобы сразу внести ясность, Сен Аесли из семьи Аесли. К вашим услугам.

«Аесли? Это, что ли, сын Аесли из Департамента Затуманивания? – изумился Порри, неоднократно слышавший нелицеприятные высказывания своего отца о руководителе конкурирующего ведомства. – Это он что, хвастается своим происхождением? "К вашим услугам"! Не было бы здесь девчонки, он бы у меня уже получил пару услуг по шее».

Сен посмотрел на молчащих собеседников и отчетливо подавил зевок.

– Если вы взволнованы, можете не отвечать. Ваши имена я уже слышал. Так что don't worry, mister Porry.

Пауза затянулась. Мерги внимательно разглядывала наглеца, Порри лихорадочно искал обидную рифму к слову Аесли.