Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств Дуглас Джон

Я уже отмечал, насколько важно для нас уметь влезать в шкуру и разум неизвестного убийцы. В процессе исследований и накопления опыта мы обнаружили, что не менее важно, сколь бы страшно и болезненно это ни было, уметь посмотреть на дело и глазами жертвы. Только в том случае, если мы хорошо понимаем, каковой могла быть реакция жертвы на те ужасы, что с ней происходили, мы сможем составить наиболее полное представление о поведении самого преступника.

Хочешь понять преступника – присмотрись к его деяниям.

В начале 1980-х полиция из сельского городка в Джорджии обратилась ко мне с делом, поразившим меня до глубины души. Молодую девчонку, четырнадцатилетнюю мажоретку средней школы, похитили среди бела дня на автобусной остановке всего метрах в ста от дома. Несколько дней спустя ее полураздетое тело обнаружили в десяти милях оттуда, в облюбованном парочками укромном месте, скрытом деревьями. Она была изнасилована и скончалась от удара тупым предметом по голове. Рядом лежал увесистый, со следами запекшейся крови булыжник.

Прежде чем приступать к анализу, я постарался узнать о жертве как можно больше. Милая и симпатичная, в свои четырнадцать она и выглядела ровно на четырнадцать, а не на двадцать один, как иногда бывает. Все, кто знал девочку, как один, утверждали, что она не была склонна к неразборчивым связям и осторожно относилась к флирту, ни разу не притрагивалась ни к наркотикам, ни к алкоголю, да и вообще всегда была со всеми приветливой и дружелюбной. Вскрытие показало наличие девственности до изнасилования.

Для меня подобная информация была критически важна, поскольку, руководствуясь ею, я смог прикинуть, как она отреагировала на похищение, как вела себя в процессе и, следовательно, как преступник обращался с ней во время совершения акта насилия. Из этого я сделал вывод, что убийство не было запланированным. Насильник запаниковал, удивившись, что жертва не встретила его с распростертыми объятиями. В свою очередь, этот вывод приблизил меня к пониманию натуры преступника, и по моей наводке полиция выделила одного мужчину, который проходил подозреваемым в изнасиловании, совершенном годом ранее в соседнем городе. Понимание особенностей жертвы также помогло мне составить для полиции стратегию допроса этого весьма незаурядного субъекта, который, как я и предполагал, без труда обманул детектор лжи. Это весьма занимательное и трогательное дело мы обсудим в деталях чуть позже. А пока удовольствуемся тем, что субъект сознался и в убийстве, и в совершенном ранее изнасиловании. Впоследствии он был осужден, а на момент издания этой книги казнен в тюрьме штата Джорджия.

Когда мы в Национальной академии преподаем агентам ФБР и профессионалам правоохранительных служб основы криминального психоанализа и анализа места преступления, мы стараемся научить их представлять себе всю историю преступления целиком. Мой коллега Рой Хейзелвуд, который уволился из Бюро в 1993 году, а до этого несколько лет вел начальный курс профайлинга, разделял анализ на три ключевых вопроса, или фазы: «что», «почему» и «кто».

Что произошло? Вопрос включает все то, что может быть значимо для понимания моделей поведения.

Почему это произошло именно так, а не иначе? Почему, например, над трупом надругались после смерти? Почему не украли ничего ценного? Почему в дом вошли, а не вломились? Каковы причины каждого фактора данного преступления, существенного с точки зрения поведения?

А из этого вытекает последний вопрос: кто мог бы совершить преступление по этим причинам?

Наша задача – ответить на эти вопросы.