Беги, дорогая, беги Романова Архелая

Глава 14

Через час я уже была у Соньки – жаловалась на свою нелегкую судьбу. Подруга терпеливо слушала мои стенания, но вскоре ее терпение закончилось, и она нагло заявила:

– Игнат или нет, какая разница? Он ради тебя на все готов. Живи да радуйся.

Сонькин подход к жизни меня огорчил, о чем я ей сообщила. Та только глаза закатила и отмахнулась:

– Зато с Игнатом как за каменной стеной. Никаких проблем. Чего ты привязалась к этой истории? В конце концов, оба парня тоже хороши. Ромку стоило припугнуть, как его и след простыл, а Лешка твой… Уж извини, но неужто за все это время он телефон в руки не разу не взял? Не верю. Мог бы и написать.

Я загрустила. Лешкину страницу я регулярно проверяла, и знала, что в сети он периодически появлялся. Но вестей от него не было, что лишний раз доказывало Сонькину правоту.

– В общем, кончай хандрить. Каникулы, кстати, в понедельник заканчиваются. К учебе готова?

Я закивала, и мы перешли на тему института. Под вечер, собираясь домой, я проверила телефон: звонков от Игната не было. Неужели так сильно разозлился? Решив, что гадать смысла нет, я направилась домой пешком, и по дороге встретила Ваньку.

– Привет, – он по-дружески обнял меня за плечи и чмокнул в щеку. – Откуда идешь? От Соньки?

– Ага. А ты? Из спортзала?

– Ну. Что, всем косточки перемыли? – рассмеялся он, и неожиданно посерьезнел. – Слушай, Ева… Ты прости меня за те слова. Ляпнул, не подумав.

– Забей. Я не обиделась.

– Да? Ну ладно. Вот и прекрасно. А давай я тебя до дома провожу? Все же темно на улице, – засомневался Ванька.

Я хотела было отказаться, но потом поразмыслила и согласилась. Чего, в самом деле, одной идти? К тому же время действительно позднее.

– Когда Катя вернется? – задала я невинный вопрос, пока мы шли к дому. Ванька пожал плечами.

– Сказала, что к понедельнику. Учеба же. А что?

– Да так, ничего, – отмахнулась я. – А почему уехала-то?

– Да с бабушкой там что-то приключилось, – рассеянно ответил Ванька. Я заботливо поинтересовалась:

– Что-то серьезное? Заболела?

– Понятия не имею.

Я удивленно взглянула на него. То есть, он не знает, что за несчастье приключилось в семье его любимой девушки? Странно. Ванька никогда черствостью не отличался, слыл душой компании и всегда рвался всем помогать.

У моего дома мы попрощались. Ванька снова приобнял меня, и двинулся к себе, а я поднялась по лестнице, гадая, когда объявится Игнат. Судя по всему, долго без меня он жить не мог, потому что через десять минут после того, как я зашла в квартиру, раздался звонок в дверь.

– Привет.

Я открыла ему и вопросительно уставилась, не давая пройти. Игнат устало прислонился к дверному косяку и вежливо осведомился:

– Пустишь?

– Проходи.

Я посторонилась, давая ему зайти внутрь. Игнат разделся и сразу прошел на кухню, я направилась следом. Налила чаю, достала печенье и остатки торта, села напротив.

– Смотрю, ты времени зря не теряешь, – как бы между делом сказал Игнат и замолчал.

Я терпеливо ждала, что последует за этой фразой, и вопросов не задавала. Это его разозлило, и он продолжил:

– Ваня теперь твой охранник?

Ах, вон оно что. Расслабившись, я откинулась на спинку стула и спокойно ответила:

– Он мой друг. Мы случайно встретились, и Ванька проводил меня домой. В чем проблема?

Игнат поднял глаза на меня. Вид у него был уставший, и я неожиданно поняла, что за все время ни разу не поинтересовалась его делами. Да вообще – ни разу не поинтересовалась им. Я не знала, что он любит, как звали его родителей, чем занимается…

Это оказалось неприятным открытием.

– Нет никаких проблем, – усмехнулся Игнат. – Давай забудем то, что было утром? Я вспылил.

– А давай, – легко согласилась я. Если Игнат и был удивлен моей сговорчивостью, то вида не подал. Допив чай, мы как-то перебрались в мою спальню, а там уже стало не до разговоров.

Утром, уезжая на работу, он сказал:

– Я не запрещаю тебе общаться с Иваном. Но, ради Бога, Ева, будь с ним поаккуратнее.

– В каком смысле? – насторожилась я.

– Во всех.

– Ладно, – кивнула я, не до конца понимая, что происходит. Игнату так не понравилось, что Ванька проводил меня, и теперь он пытается нас рассорить? Что за туманные намеки, в конце концов?

Когда он уехал, я позвонила Соньке и рассказала про странности.

– Ничего странного не вижу, – заявила подруга. – Вполне логично, что Игнату не нравится твое тесное общение с Ванькой. Он влюблен в тебя, это как пить дать.

– Кто? Игнат?

– Да Ванька, Господи ты Боже мой, – разозлилась Сонька, потом подумала и добавила: – Ну, и Игнат, конечно, тоже.

Я хмыкнула.

– Тебя послушать, так все вокруг только и жаждут слиться со мной в страстных объятиях.

– А ты не язви. Докрутишь хвостом, вообще одна останешься.

– Не беда.

– Еще какая беда, – рявкнула Сонька, но потом поутихла: – Егор свадьбу хочет перенести.

Гнев подруги стал мне понятен. Вздохнув, я спросила:

– А что так?

– Летом хочет. Мол, теплее, погода хорошая, опять же, работы меньше.

– Вполне резонно, – заметила я.

– Ничего ты не понимаешь, – снова разозлилась подруга. – А что, если он меня разлюбил?

Голос Соньки дрогнул, и она явно засобиралась реветь. Слушать ее стенания со спокойным сердцем я не могла, поэтому принялась ее утешать.

– Ты дура, Соня, – назидательно сказала я. – Егор с тебя пылинки сдувает. А что до свадьбы, так идея хорошая. Ну, хочешь я с Игнатом осторожно поговорю?

– Хочу, – всхлипнула Сонька.

– Заметано.

Попрощавшись с подругой, я немного посидела на кухне, затем перебралась в свою комнату и затосковала. Родителей нет, учеба начнется только через два дня, и заняться мне было нечем. Как раз тут и позвонил Ванька.

– Привет, одна? – с ходу спросил он.

– Одна. Ты по делу или как?

– По делу. Позвать тебя хотел на одно мероприятие.

– Что за повод? – заинтересовалась я.

– Выступление у меня сегодня, в спортклубе. Соревнования между моей командой и той, что из «Витязя». Слыхала о таком?

– Ну, да, – ответила я.

Ванька всю жизнь занимался спортом – дело похвальное, спорт и я сама уважала, оттого и бегала раньше каждый день в парке. Потом меня там чуть не изнасиловали, слава Богу, Игнат вовремя пришел на помощь, и занятия я прекратила. А вот Ванька в спортклуб таскался чуть ли не каждый день, и занимался то ли самбо, то ли карате.

– Короче, Катька в деревню уехала, а я выступать буду. Ну, и хотел, чтобы меня кто-нибудь поддержал. А то у всех девчонки придут, а у меня никого, – замялся он. Мне это показалось трогательным, и я пообещала:

– Будет тебе девчонка, и не одна. Время?

– К семи. Спасибо, Ева, – обрадовано заголосил он. – Чтобы я без тебя делал!

Отключившись, я позвонила Соньке и позвала ее с собой. Подруга согласилась, решив, что ей не мешает развеяться, да и Ванька – брат Егора, а значит, поддержать его она обязана.

Заручившись ее согласием, я отложила телефон в сторону и задумчиво уставилась в окно. Погода стояла непривычно теплая для зимы, люди ходили без шапок и в распахнутых пальто, радуясь солнечному дню. Потосковав еще чуть-чуть, я бесцельно бродила по квартире, размышляя о нашей ссоре с Игнатом.

По его словам выходило, что он Ромку и Лешку не трогал. В принципе, мог и соврать, но… Раньше я думала, что это он убил или похитил Марину, а оказалось, он пытался ей помочь. Конечно, делал это по-своему, и даже преследовал личные цели, но все же помог. И в беде не бросил, отмазав Марину от тюрьмы.

Горестно вздохнув, я поплелась на кухню и соорудила себе бутерброд. Не чувствуя вкуса, прожевала и снова уставилась в окно. Он или не он? В больнице я точно видела Игната. Он разговаривал с главврачом, и о чем-то его просил, а вскоре после этого Лешке предложили перевестись в московскую клинику. Конечно, странно сначала избивать парня, а потом пытаться его вылечить… Но, с другой стороны, он мог сделать это, чтобы держать Лешку подальше от меня.

Почесав затылок, я не вытерпела и помчалась одеваться. Натянув излюбленные джинсы и свитер, сверху накинула легкую куртку и вышла на улицу. Путь мой лежал к дому Романа Тринина, которого летом жестоко избили несколько парней, при этом упомянув мое имя.

Дверь мне открыл сам Ромка. Несколько секунд изучал мою физиономию – я приветливо улыбалась, давая понять, что пришла с миром, и спросил:

– Что пришла? Я же говорил, видеть тебя не хочу.

– Да брось. Просто поболтай со мной пять минут. От этого мир не рухнет, – попросила я. Ромка оглянулся, потом мрачно сказал:

– Жди в подъезде, сейчас выйду.

Я привалилась спиной к стене. Ромка вышел из квартиры через пять минут, одетый в брюки и свитер. Остановился напротив, скрестил руки на груди и вяло поинтересовался:

– Ну?

– Я знаю, что эта тема для тебя неприятна, но все же спрошу. Когда те парни летом тебя избили, ты ничего не заметил?

– Чего не заметил? – тупо повторил он.

– Ну, примет каких или еще чего… Что они тебе вообще сказали?

– Сказали, что если еще раз увидят вместе с тобой, то убьют, – Ромка нервно облизнул губы и оглянулся по сторонам, точно ожидал появления врагов.

Я разочарованно протянула:

– И все? Ты ничего больше не заметил? Слушай, я не собираюсь идти в полицию или что-то там еще. Просто хочу знать, если вдруг встречусь с этими ребятами…

Ромка несколько секунд колебался, потом встревожено спросил:

– У тебя проблемы? Тебе угрожают?

– Ну, не то чтобы, – туманно намекнула я, и тоскливо посмотрела в сторону. Ромку проняло. Придвинувшись ко мне, он тихо зашептал:

– У одного из них на пальце была татуировка. На указательном. Плохо помню, что-то типа волка или медведя. Какая-то морда с оскаленными зубами. Я еще подумал: сделано красиво, ну, а потом мне этой самой рукой в глаз прилетело.

– А лиц ты не видел? – уточнила я. Ромка нахмурился.

– Они со спины подошли. Сразу бить начали, я согнулся, потом упал. Попытался встать, заметил, что все в темном и кепках. На одного только успел посмотреть – лицо было закрыто воротом ветровки. А вот руку разглядел.

Я кивнула и принялась прощаться.

– Спасибо тебе. Ты мне очень помог.

Идя от Ромки домой, я напряженно размышляла. Татуировка – уже что-то, да еще и на пальце руки. Приметная, такую не скроешь. Но что мне это дает?

Поняв, что ничего, я загрустила. Не бегать же мне по городу, разглядывая руки прохожих? Вернувшись домой, принялась собираться и позвонила Соньке, предупредив, что заеду на такси. К семи часам мы с ней, накрашенные и в платьях, зашли в спортивный клуб «Витязь». Народу было много – человек пятьдесят стояло в фойе, ожидая начала, а выступающие расположились в раздевалках. Написав Ваньке сообщение, что я на месте, мы с Сонькой отправились в просторный зал, и удобно устроились в первом ряду на скамье, чтобы лучше все видеть.

Все выступление я вертела головой по сторонам. Драки мне не нравились, вид дерущихся парней не приводил в экстаз, и оживилась я, только когда Ванька вышел в ринг. Мы с Сонькой тут же завизжали в восторге, размахивая руками. Ванька нас заметил, улыбнулся и встал в стойку.

Наши старания не прошли даром – Ванька одержал победу. Да и почти вся его команда. После соревнований он подошел к нам и пригласил отпраздновать сие событие вместе, мы с его тремя друзьями и еще двумя девушками отправились в ближайшее кафе. Устроившись за столиком, Сонька по-царски закинула ногу на ногу и насмешливо заявила:

– Нет, ну ты посмотри. Ванька вокруг тебя так и вьется.

– Он не вьется, а ведет себя как друг, – обиделась я. Ванька и в самом деле вел себя как настоящий рыцарь: по дороге заботливо держал под ручку, в кафе сделал за меня заказ и каждые десять минут справлялся о моем самочувствии. В принципе, он всегда себя так вел, так что удивляться было нечему.

– Ну-ну, – закивала Сонька и заулыбалась. Улыбка у нее была ехидная, что мне категорически не понравилось, но спорить с подругой я не стала, так как почему-то в наших спорах она всегда выходила победителем.

Через час я заскучала. Позвонил Игнат, спросил, где мы, я назвала адрес кафе и попросила приехать. Ваньку это огорчило, и расстроенной мины он не скрывал, что меня озадачило: может, и вправду Сонька права, и Иван на что-то надеется? Надо бы прояснить этот момент, пока не стало поздно.

Пока я томилась в сомнениях, друзья Ваньки веселились, а две девицы, пришедшие с ними, хохотали и кидали влюбленные взгляды. Чужое счастье невесть почему меня раздражало, и я поспешно отвела глаза от самодовольных лиц Ванькиных друзей, смотря на стол. И тут мое внимание приковала одна деталь – один из товарищей нашего друга, Кирилл, держал бокал с пивом, и на указательном пальце я заметила татуировку. Сидел он далеко, в кафе было жуткое освещение, поэтому разглядеть я ее не смогла, и ткнула в бок Соньку.

– Чего?

– Слушай, у того парня, что в углу сидит, на пальце тату. Можешь аккуратно посмотреть, что там?

Сонька вытаращила глаза и захлопала густыми ресницами.

– Татуировку? Ты что, решила набить себе тату?

– Не задавай глупых вопросов, конечно, нет. Если бы решила, ты первая узнала. Иди, посмотри, а?

Сонька нахмурилась, но в просьбе не отказала. Встав, обогнула стол и присела к парочке, что-то им сказала. Очевидно, очень веселое, потому что Кирилл с девицей заржали, как кони. Сонька еще минуты три посидела с ними, улыбаясь, а потом вернулась ко мне.

– Там то ли медведь, то ли бык, – с сомнением поделилась она.

– Так бык или медведь?

– Не разберешь. Вроде морда медведя, но рога тоже имеются. И зачем тебе это?

– Потом расскажу.

– А может, сейчас?

– Не здесь, – мотнула я головой. На телефон пришло сообщение от Игната, и мы быстренько попрощались с Ванькой, выскользнув из бара.

По пути я хранила молчание, пока Сонька с Игнатом о чем-то шутили. Болтовня мне не мешала, поскольку я усиленно размышляла: если этот Кирилл – тот самый тип, что избил Ромку, то как он может быть связан с Игнатом? Выходило, что никак.

«Может, я ошиблась?», – растерянно думала я. «И это просто похожая татуировка, а тогда это был не Кирилл…». Но что-то мне подсказывало – таких совпадений не бывает.

Высадив Соньку у дома, мы поехали ко мне. Игнат, если и заметил мое тревожное состояние, то сделал вид, что ничего не понимает. Поднявшись, мы скромно поужинали и легли на диване, включив какой-то фильм. Спустя полчаса Игнат уже уснул, а вот я отправляться в царство Морфея не спешила.

Отправившись на кухню, заварила кофе и впервые пожалела, что не курю. Если принять как данность то, что Ромку избил Кирилл, то выходит… Попросил его Ванька. Они давние друзья, вместе долго ходят на борьбу. Кстати, остальные два парня тоже крепкие. Но зачем Ваньке избивать Тринина? Да еще и передавать это жуткое послание… Бред какой-то.

Я уставилась в окно и загрустила. Сонька опять оказалась права. Если следовать ее логике, то Ванька питает на мой счет несбыточные надежды, и все эти года был трепетно влюблен в меня. Кстати, с Катей он начал встречаться примерно тогда, когда я сошлась с Лешей. О чем это говорит? Если он хотел быть со мной, и методично устранил сначала Ромку, а потом и Лешу…

Стоп, но Колесникова он не устранял. Его отправили в Москву, и, как я подозревала, не без помощи Игната. А что, если Игнат попросил Егора помочь ему в этом деле, а тот, в свою очередь, обратился к брату?

Всю ночь я проворочалась на диване, вздыхая и размышляя о своей нелегкой судьбе. Жила же себе спокойно восемнадцать лет, а тут на тебе… Неудивительно, что утром я проснулась с гудящей головой и мрачным настроением.

Игнат обнаружился на кухне, жуя бутерброд. Устыдившись, что совсем забыла приготовить ему завтрак, я быстро заварила чай и уселась на табуретку напротив. Игнат взирал на мои метания с усмешкой, и наконец спросил:

– В чем дело? Ты со вчерашнего дня сама не своя.

– Я своя, – буркнула я. – Просто погода плохая.

Мы дружно взглянули в окно: там светило солнце, птицы вовсю щебетали радостные песни. Игнат кивнул, и продолжил:

– Это да, погода просто дерьмо. Может, скажешь, что случилось?

– Ничего, – начала я злиться. – Все нормально.

Повествовать ему о своих умозаключениях я не спешила. А вдруг ошиблась? Сейчас наговорю на Ваньку, да и Игнату опять достанется. Все же я не исключала той вероятности, что это Волков через Егора попросил Ваньку об услуге. Чтобы отвести подозрения, я решила выполнить обещание, данное Соньке.

– Сонька переживает.

– Из-за чего? – лениво взглянул на меня Игнат, оторвавшись от созерцания стены.

– Из-за переноса свадьбы. Думает, что Егор ее разлюбил и скоро вышвырнет пинком под зад.

– О Господи, – простонал Игнат, и рассмеялся. – Умеете же вы, женщины, усложнять себе жизнь. По поводу свадьбы – это я Егору посоветовал. Летом работы меньше будет, да и дела кое-какие решатся. Так что пусть не переживает. Егор влюбился, как пацан.

– А ты? – вдруг спросила я. – Тоже влюбился?

Взгляд Игната сделался хищным. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а потом он покачал головой и произнес:

– Не надо играть со мной в эти игры, дорогая. У меня в этих делах опыта побольше, чем у тебя.

– Не сомневаюсь, – съязвила я и отправилась мыть посуду, а Игнат – одеваться на работу. В прихожей мы долго целовались. Когда мой возлюбленный наконец отбыл в офис, я позвонила Соньке и обрадовала ее.

– Вот и замечательно, – сказала Сонька. – Пойду, еще раз погляжу на свадебные платья. А ты что делать будешь?

– Есть у меня кое-какое занятие, – вздохнула я. И спросила: – Ты, случайно, не знаешь, где живет Катя?

– Случайно знаю, – ответила Сонька.

– Скажешь?

– Если объяснишь, зачем, то скажу, – начала вредничать подруга.

Я в двух словах обрисовала ситуацию, и она охнула, тут же заныв:

– Получается, у Ваньки крыша поехала? Что Егор подумает, если это правда?

– Погоди ныть, – разозлилась я. – Может, он с подачи Егора это и сделал. Игнат вполне мог попросить друга разобраться с проблемой, а тот обратился к младшему брату, у которого имеются в друзьях крепкие и спортивные парни.

Сонька помолчала, потом добавила:

– Даже если и так… Ромка ведь наш одноклассник. Все вместе учились. Ванька у него каждую контрольную списывал. И после всего вот так просто согласился избить?

Подобное вероломство тоже не укладывалось у меня в голове, но факты говорили сами за себя. Узнав адрес Кати, я попрощалась с подругой и отправилась одеваться. По сравнению с последними теплыми деньками погода сегодня не радовала: несмотря на яркое солнце и чистое голубое небо, на улице был жуткий мороз. Потеплее закутавшись в шарф, я вышла из дома, щуря глаза.

Катя жила в пятиэтажном доме возле рынка. Миновав ряды с одеждой и прочей чепухой, я перешла дорогу и завернула за угол дома. Путь мой лежал к третьему подъезду, в сорок девятую квартиру. Вскоре я уже жала кнопку звонка, прислушиваясь к шуму за дверью.

– Здравствуйте, – появившаяся на пороге миловидная женщина с косой растерянно посмотрела на меня. На кончике носа у нее виднелись очки в простенькой оправе, а в руках она держала книгу. Я машинально бросила взгляд на обложку: любовный роман.

– Добрый день. Меня зовут Ева Родионова. Можно увидеть Катю?

– А Кати нет. Я ее мама, – пояснила женщина. – Валерия Петровна. Дочь уехала в деревню, в Лукашино.

– Ага, понятно, – кивнула я. – А как-то связаться с ней можно? У нее телефон выключен.

– Там связь плохо ловит, – сообщила Валерия Петровна. – Но она мне утром звонила, от соседки. Сказала, что через неделю вернется. А что, что-нибудь случилось?

– Нет, все в порядке. Просто мы должны были встретиться, а Катя так поспешно уехала.

– Да, – закивала хозяйка. – Я сама удивилась. С работы пришла, а она вещи собирает. Говорит, хочет бабушку проведать. Я ее спрашиваю: а учеба как, в понедельник же на занятия, а она отмахнулась, мол, ничего страшного. Вот, как-то так.

Я нахмурилась. Получается, мама Кати не знает, зачем та поехала в деревню? Или просто не хочет делиться с сокровенным с посторонним человеком? На всякий случай я решила спросить:

– А Катя не сказала, зачем поехала? Может, что-то произошло?

– Нет, – Валерия Петровна внимательно оглядела меня из-под очков, и покачала головой. – Что в деревне может случиться? С мамой моей все в порядке, с ней я тоже сегодня утром поговорила. Они вместе позвонили: Катя и мама. Если только…

– Что?

– Катя в последнее время сама не своя ходила. Печальная очень, но на все вопросы только отмахивалась. Я подумала, может, с парнем чего не ладится? В таком возрасте все проблемы из-за любви.

«Это точно», – мысленно согласилась я, и попрощалась с женщиной. Вышла во двор, свернула к магазину и задумалась. Катя звонит мне, сообщая, что хочет поделиться некой тайной. Логично, что загадочный секрет касается меня, иначе она бы позвонила кому-нибудь другому. Сразу после этого Екатерина возвращается домой и спешно уезжает в деревню, где не ловит связь, а свой сотовый отключает. Вопрос: зачем?

Как бы я не старалась, на ум приходила только одна версия. Катя узнала то, что не должна была знать, и хотела обсудить это со мной. А потом испугалась и покинула город. Или ее специально вынудили уехать. Но кто? И что такого известно Кате?

Купив продукты, я вернулась домой и приступила к приготовлению ужина. В конце концов, если дома не будет еды, Игнат подумает, что у меня было занятие поважнее, и пристанет с вопросами. Закончив с едой, я села на кухне с чашкой чая, и позвонила родителям.

– Евушка, только хотела тебя набрать.

Голос у мамы был запыхавшийся, но веселый. На фоне слышался стрекот, жужжание и голоса. Включив громкую связь, я спросила:

– Привет. А ты где?

– Мы ходили на выставку, сейчас возвращаемся обратно. Посмотрели квартиры, выбрали одну. Детка, просто превосходное место! Очень уютная и красивая, а какой ремонт…

Не видя маму, я догадалась, что сейчас она закатила глаза, выражая восторг, и рассмеялась.

– А у тебя как дела? – спохватилась мама. – Не страшно одной? Не скучаешь?

– Скучаю по вам, не страшно, – отозвалась я. – Игнат приезжает каждый день.

– Эм, дочка, – мама замялась, и шепотом сказала: – Я надеюсь, что отец не узнает об этом разговоре, но… Вы предохраняетесь?

– Мама! – в ужасе воскликнула я.

– Извини, ты уже взрослый человек, но я просто обязана…

– Все в порядке, мама, – краснея от смущения, скороговоркой произнесла я. – Мы… Соблюдаем меры безопасности.

– Хорошо, – мама с облегчением выдохнула. Тон ее сделался виноватым, и она продолжила:

– Встречу с начальством назначили на понедельник. Так что мы пробудем тут еще три дня, приедем в среду. Это ничего?

– Ничего. Удачи и привет папе, – ответила я. Мы еще немного поболтали, затем попрощались, договорившись связаться завтра утром.

Отложив телефон в сторону, я побарабанила пальцами по столу. Ну, хотя бы родители счастливы. «А ты не счастлива?», – спросила я сама, и скривилась. Может, я просто сама себя накручиваю? Катя могла поругаться с Ванькой, вот и уехала из желания насолить. Думала, что он бросится за ней следом…

Стоп, но тогда почему она соврала ему про свою бабушку? Или это Ванька соврал? Чувствуя, что голова начинает болеть от бесконечных мыслей, я решила, что обдумаю все это завтра, и собиралась пойти на диван с книжкой, как раздался звонок в дверь.

«Игнат», – сообразила я и поспешила в прихожую.

– Привет, дорогая.

От Игната пахло морозом и свежестью. Склонившись, он поцеловал меня в щеку, и от прикосновения холодных губ я вздрогнула.

– Привет. Ужинать будешь?

– А есть что?

– Я приготовила мясо.

Отступив назад, я смотрела, как Игнат раздевается. Сняв пальто, он нагнулся, чтобы поставить свои ботинки, а я обратила внимание на яркое пятно, украсившее воротник. Рубашка у Игната была белая, и красный крохотный след выделялся на белоснежном фоне.

«Помада?», – подумала я, и поджала губы, ловя себя на том, что ревную. Злясь на собственные чувства, я шагнула вперед, собираясь разглядеть пятно поближе. И замерла, таращась на Игната. Не помада. Кровь.

Почувствовав на себе мой удивленный взгляд, Игнат выпрямился и уставился на меня с озабоченным выражением лица.

– Что не так? Ева?

– Что у тебя на рубашке? – с трудом выталкивая слова, спросила я.