Стальные сны Кук Глен
– Это я. Правда, я.
– Но я видел, как вы умерли.
– Ты видел, что в меня попала стрела. Но когда ты уехал, я все еще дышал.
– О да. Что с вами было?
– Это долгая история. Вот сядем, и увидишь – разговоров хватит на всю ночь. И напьемся вдребезги, если, конечно, найдется что выпить. – Он посмотрел на Лебедя. Там, где Лебедь, там и пиво.
– Вот. Ты оставил это, отправившись играть роль Вдоводела. – И он протянул Мургену знамя.
Юноша взял его с такой осторожностью, словно это была змея. Но когда знамя оказалось у него в руках, он провел рукой по копью.
– Это и вправду наше знамя. А я-то думал, что оно навеки потеряно. Значит, вы – это вы?
– Живой и невредимый и в полной боевой готовности. Но сейчас я думаю о другом. Где Госпожа?
Нож, учитывая ситуацию – ведь при разговоре присутствовал принц, – ответил:
– Госпожа отправилась на север с Нарайяном и Рамом. Примерно восемь-девять дней назад. Она сказала, что у нее есть какие-то неотложные дела.
Костоправ выругался.
А Лебедь подхватил:
– Да, точно, девять дней назад. А что, это и вправду Костоправ? Может, нас разыгрывают?
Махер подтвердил:
– Он, он. Прабриндраха Драха на мякине не проведешь.
– Вот неудача. Всегда так со мной. Стоит мне воспарить в радостных мечтах, как набегает туча, и конец.
Костоправ заметил широкого, крепко сложенного человека за спиной Ножа. Человек был ему незнаком, но в нем чувствовалась некая сила. И он, похоже, не так уж счастлив видеть Освободителя живым. Надо его остерегаться.
– Мурген, перестань-ка заниматься любовью со знаменем. Лучше расскажи мне о том, что тут происходило. Я ведь много недель был в отключке. – Или месяцев, если считать все время его отсутствия. – Не может ли кто-нибудь заняться этой клячей? Чтобы мы могли где-нибудь передохнуть?
В лагере была такая суматоха, словно приехал сам Длиннотень. Возвращение человека с того света всегда производит большое впечатление на окружающих.
Стараясь не обращать на суету особого внимания, Костоправ заметил, что невысокий плотный человек все это время держался недалеко от него, в тени Ножа, Лебедя и Махера. Он молчал.
Мурген рассказал, что с ним произошло с момента той ужасной битвы. Нож поведал свою историю. Лебедь отделался парой забавных анекдотов из своей жизни.
– Так это сам Тенекрут? – спросил Костоправ. А Лебедь подтвердил:
– Ага, там, на колу, торчит именно его башка.
– Значит, круг сужается.
– А теперь рассказывай ты, – попросил Мурген, – мы будем первыми слушателями.
– Уж не собираешься ли ты включить мой рассказ в Летописи? Ты, кстати, ведешь записи?
Юноша, смутившись кивнул:
– Мне, правда, пришлось оставить их в городе перед уходом.
– Понятно. Мне просто не терпится прочесть Книгу Мургена. Если она окажется более-менее сносной, ты сможешь зарабатывать этим на жизнь.
Лебедь заметил:
– Госпожа этим тоже занималась. – Все на него посмотрели. Он потупился.
– То есть она говорила о том, что хочет написать книгу. Когда у нее будет время. Не думаю, что она что-либо писала на самом деле. Просто она сказала, что ей нужно кое-что уяснить себе, прежде чем научать писать. Она назвала это долгом перед историей.
– Дай-ка подумать, – сказал Костоправ. Подняв камень, он швырнул им в ворону. Птица каркнула и отлетела на несколько футов, но недалеко. Это была ее, Душелова, прислужница. Значит, та на свободе, занялась любимым делом. Или заключила союз с теми, кто захватил ее в плен.
Помолчав, Костоправ заметил:
– Нам предстоит много сделать, чтобы наверстать время. Но подозреваю, что самая критическая ситуация сложилась у Могабы. Надо положить этому конец. Сколько у него людей?
– Тысячи полторы, наверное, – прикинул Мурген.
– Одноглазый и Гоблин остались у него, когда он объявил им войну?
– Эти в защитниках не нуждаются, – сказал Мурген. – Они не хотят сюда являться. Думают, что тут их ожидает ловушка. Решили отсидеться, пока к Госпоже не вернется ее дар.
– Ее дар? Она что, обладает даром колдовать? Об этом мне никто никогда не говорил. – Хотя он давно это подозревал.
– К ней и вправду возвращается ее сила, – сказал Нож. – Но не так быстро, как ей бы хотелось.
– Все идет медленней, чем ей бы хотелось. Чего они боятся, Мурген?
– Ученицы Меняющего Облик. Помните ее? Она была там, когда мы покончили с ним и с Грозотенью. Она ускользнула. Говорят, она имеет облик форвалаки, но ее сознание осталось прежним. И она полна решимости отомстить им обоим за Меняющего Облик. Особенно Одноглазому. – Одноглазый убил колдуна Меняющего Облик за то, что тот когда-то расправился с братом Одноглазого – Там-Тамом.
– Вполне возможно, что ее месть может коснуться каждого, кто так или иначе причастен к этому делу, – вздохнул Костоправ. – Это неожиданный поворот.
– Я думаю, это все плод их воображения.
– От этих колдунов можно ждать чего угодно – Костоправ откинулся назад, прикрыв глаза. – Расскажите мне еще о Могабе.
Мургену было что поведать на этот счет.
Костоправ заметил:
– Я всегда подозревал, что в нем скрыто больше, чем кажется с виду. Но приносить людей в жертву? Это слишком.
– Их не просто принесли в жертву. Их съели.
– Что?
– Ну, сердце и печень. Кое у кого. Помимо Могабы, в этом участвовало человека четыре-пять.
Костоправ взглянул на плотного мужчину. Того просто распирало негодование.
– Это объясняет, почему Ги-Ксле такой мирный город. Если городская стража поедает преступников и бунтовщиков… – Костоправ хмыкнул. Каннибализм – малозабавная штука.
– Простите, Капитан? Нас не представили друг другу. Похоже, вы испытываете сильные чувства к Могабе.
Мурген сказал:
– Это Зиндху. Он особый друг Госпожи.
– Правда? – Что бы это значило? Зиндху заговорил:
– Они отдались во власть Тени. Истинные Душилы избегают кровопролития. Они открывают путь к истине, не подвергая богиню соблазну. Можно проливать лишь кровь проклятых ею. И только их следует подвергать пытке.
Костоправ огляделся:
– Кто-нибудь понимает, о чем это он говорит?
Лебедь заметил:
– Ваша подружка водит дружбу со специфическим народцем. – Он произнес эти слова на северном диалекте. – Может, Корди сумеет объяснить. Он в этом больше смыслит.
Костоправ кивнул:
– Полагаю, мы должны положить этому конец. Мурген, ты будешь играть до конца? Отнеси Могабе послание.
– Не хочу показаться трусом, Капитан, по я отправлюсь туда, только если вы мне прикажете. Он хочет меня убить. И сумасшедший он или нет, но способен проделать это у вас па глазах.
– Тогда я пошлю другого.
– Я поеду, – вызвался Лебедь. Махер толкнул его:
– Это тебе не шуточки, Лозан.
– Почему? Мне нужно разобраться в себе, Корди. В походе на Тенекрута от меня было мало толку. Стоял как истукан. Я хочу знать, что со мной. И Могаба вполне подходит для этого. Он почти такой же зловещий, как и Хозяева Теней.
– Это дурость, Лозан.
– А я и есть дурак. Еду, Капитан. Когда отправляться?
Костоправ огляделся:
– Что-нибудь не так, Нож? Может, ты считаешь, что нам не следует ехать туда, чтобы посмотреть, что там происходит? Не следует отправлять туда Лебедя?
– Нет. Не вижу оснований.
Глава 68
Жизнь полна неожиданностей. И я совсем не против маленьких сюрпризов. Они придают жизни остроту. Но большие сюрпризы мне не по душе.
В новой своей крепости я столкнулась с целым рядом неожиданностей. Первое, что они сделали, это арестовали всю нашу троицу и бросили нас в подвал. Без всяких объяснений. Не говоря ни слова. Их, похоже, удивило, что я не стала биться в ярости.
Мы сидели в мрачном молчании и ждали. Я боялась, что Копченый в конце концов убедил Прабриндраха в своей правоте, настроив его против меня. Нарайян же считал, что я, вероятно, упустила нескольких жрецов и в случившемся виноваты были они.
Мы говорили мало, общаясь в основном с помощью жестов и мантр. Кто знает, а вдруг нас подслушивали. Через три часа после того, как нас кинули в подвал, дверь открылась и вошла Радиша Драх в сопровождении стражников. Их была целая толпа. Она пристально посмотрела на меня:
– Вы кто?
– Что за дурацкий вопрос? Госпожа. Капитан Черного Отряда. Кто ж еще?
– Если она сдвинется с места, убейте ее. – Радиша налетела на Рама: – Ты. Встань сейчас же.
Верный Рам будто не слышал. Он посмотрел на меня. Я кивнула ему. Он встал. Радиша схватила у стражника факел, протянула его Раму и поводила факелом вокруг него, принюхиваясь. Вдоволь нанюхавшись, она наконец произнесла с некоторым облегчением:
– Садись. Ты и вправду тот, за кого себя выдаешь. А вот женщина... Кто она?
Для Рама это было чересчур загадочно. Ему нужно было обдумать это. Он снова посмотрел на меня. Я кивнула. А он ответил:
– Она ведь сказала вам.
Радиша посмотрела на меня:
– Чем вы докажете, что вы – Госпожа?
– А чем вы докажете, что вы – Радиша Драх?
– Мне это не нужно. Под меня никто не маскируется.
Я поняла, в чем дело.
– Ах, значит, это она! Ей все нипочем. Так она явилась сюда и выдала себя за меня, да? И что она делала?
Радиша задумалась.
– На сей раз я вам верю. – Страже: – Вы свободны. – Когда стражники ушли, Радиша продолжила:
– Не очень много. Главным образом играла моим братом. Она здесь оставалась недолго. Затем некто по имени Ревун захватил ее в плен и утащил. Полагая, что она – это вы, как считает Костоправ.
– Ха! Так ей, суке, и надо… Кто, вы сказали?
– Костоправ. Ваш Капитан. Она привела его с собой, и тот выглядел в точности вот как он. – И она указала на Рама.
Сердце мое замерло, отказываясь верить тому, что слышали уши. Очень тихо, чувствуя, что оно вот-вот разорвется, я спросила ее:
– А его Ревун тоже забрал? Где он?
– Он и мой брат отправились искать вас. Предварительно переодевшись. Он сказал, что, как только она освободится от Ревуна и Длиннотени, пустится в погоню за ним.
Мое сознание отказывалось верить этому, я стала думать о воронах. Теперь я знала, почему за нами никто не следил до того момента, когда мы уже почти добрались до крепости. Она была в плену у врагов.
– Он отправился в Дежагор?
– Это я так думаю. С ним отправился и этот дурачок, мой братец.
– А я приехала сюда.
Я захохотала как сумасшедшая. Сердце немножко отпустило.
– Я была бы очень признательна, если бы все удалились. Мне нужно побыть одной. Радиша кивнула:
– Понимаю. А вы, двое, пойдемте со мной.
Нарайян поднялся, но Рам даже не колыхнулся. Я спросила его:
– Ты подождешь меня снаружи, Рам? Недоле?
– Хорошо, Госпожа. – И он вышел вместе с другими. Держу пари, он отошел от двери не дальше чем на пару шагов. Перед уходом Нарайян пустился объяснять Радише, что мне требуется врач.
Ярость и отчаяние улеглись. Я успокоилась и, кажется, поняла, в чем дело. Костоправ был сражен случайной стрелой. В суматохе его тело исчезло. Но теперь мне известно, что он в конце концов не умер. И мне кажется, я знаю, чья это была стрела. Моей драгоценной сестрицы. Просто чтобы свести со мной счеты из-за того, что я не дала ей стащить меня с трона, когда правила своей империей.
Мне-то ее методы знакомы. И у меня были свидетельства того, что она опять оказалась на свободе. Она и дальше будет держать нас врозь, чтобы шантажировать меня им.
Значит, она опять цела и невредима. И могла действовать, как ей заблагорассудится. Она уступала лишь мне, когда я была в расцвете сил.
Я была близка к отчаянию.
Без стука вошла Радиша. С ней была крошечная женщина в розовом сари. Радиша представила ее:
– Доктор Дарханандар. Она из семьи врачей. Она мой личный врач. Лучше ее никого нет. Даже ее коллеги-мужчины считают ее высочайшим авторитетом в медицине.
Я рассказала женщине о симптомах своей болезни. Она выслушала меня и кивнула. Когда я закончила, она сказала:
– Вам придется раздеться. Мне кажется, я знаю, в чем дело, но мне следует вас осмотреть.
Радиша подошла к двери подвала, закрыв полой одежды смотровое отверстие.
– Я повернусь спиной, если того требует ваша стеснительность.
– Какая еще стеснительность? – Я разделась. На самом деле я смущалась. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь видел меня в таком безобразном виде.
Несколько минут врач осматривала меня:
– Так я и думала.
– Что у меня?
– А вы не знаете?
– Если б знала, приняла бы меры. Мне вовсе не хочется болеть.
Правда, меня не так уже мучили кошмары после посвящения. Я могла теперь спать.
– Вам придется еще какое-то время потерпеть это. – Глаза ее весело искрились. Черт возьми, милосердия в ней хоть отбавляй. – Это беременность.
Глава 69
Костоправ устроился так, чтобы из города его было хорошо видно. Рядом, со знаменем в руках, стоял Мурген. Лебедь отправился на лодке; всадники украли ее на берегу, чуть севернее холмов.
– Думаете, придет? – спросил Мурген.
– Может, не сам. Но кто-нибудь явится.
Мурген указал на линию войск Страны Теней вдоль берега.
– Знаете, что там такое?
– Могу лишь догадываться. И Могаба хочет быть Капитаном. Она расправилась с Тенекрутом, но решила скрыть это от Могабы. Пока он торчит в Дежагоре, он ей не помеха…
– Это верно.
– Глупо. Раньше такого не случалось, Мурген. Нигде в Летописях вы не найдете упоминания о сваре из-за звания Капитана. Капитанами в основном становились такие, как я, драчливые крикуны.
– Но большинство из них и не представляли, что такое долг. А Могаба и Госпожа, оба свято его блюдут, как считают.
– И Госпожа?
– Она решила во что бы то ни стало отомстить Хозяевам Теней за вас.
– Это безумство. И это очень похоже на нее. Кажется, Лебедя заметили. У тебя зрение получше моего.
– К нему в лодку забирается кто-то в черном. Неужели Могаба уже распорядился?
– Он послал кого-то.
Пассажиром Лебедя был лейтенант Могабы, Зиндаб, прекрасный офицер, командующий целым легионом. Костоправ приветствовал его:
- Зиндаб.
Человек в черном отсалютовал Костоправу:
– Это и вправду вы?
– Совсем живой.
– Но ведь вы умерли.
– Это все вражеские сплетни. Долгая история. На нее у нас нет времени. Говорят, у вас дела обстоят из рук вон плохо.
Зиндаб отвел Костоправа подальше и уселся на скалу.
– Выслушайте меня.
Поморщившись, Костоправ уселся напротив него. После похода на юг лодыжка болела не переставая.
– Так что у тебя?
– Честь обязывает меня оставаться верным Могабе как главному правителю наров. Я должен повиноваться ему. Но он совсем спятил.
– Судя по всему. А что на этот раз? – Он был идеальным воином даже тогда, когда не соглашался со мной.
– Тщеславие. Он движим тщеславием. Потому он и стал правителем. – У наров звание главного завоевывается в своеобразном атлетическом состязании. Тот, кто побеждает, как наиболее сильный и выносливый становится правителем.
– Он вступил в ваш отряд, рассчитывая на то, что вы окажетесь физически слабым и скоро погибнете. Он не видел никаких препятствий занять ваш пост и геройски увековечить себя в хрониках Отряда. Он хороший воин. Но все, что делает, он делает ради себя самого, а не ради Отряда и тем более его миссии.
– Существует ли способ улаживания подобных проблем?
– У наров это соперничество. Бой, состязание. Что к данной ситуации не подходит. Он остается самым проворным, сильным и ловким по сравнению со всеми нами. И, да будет мне позволено это заметить, превосходным в тактике.
– А я и не претендую на звание гения. Мне пришлось стать Капитаном, потому что все были против меня. Я вовсе к этому не стремился, но и уклонялся от этого не так, как другие. Однако отрекаться от своего поста я не стану только потому, что Могаба хочет стать великим.
– И все же я ощущаю себя предателем. Он послал меня, потому что мы с детства как братья. Я единственный, кому он все еще доверяет. Не хочу ему вредить. Но он столько всего натворил. Втоптал в грязь нашу честь и нашу клятву быть «стражами».
Слово «стражи» было нарским словом, не имевшим точного эквивалента. Оно означало защищать слабых и стойко противостоять злу.
– До меня дошли слухи, что он пытается организовать что-то вроде похода в защиту веры.
Зиндаба смутил вопрос Капитана:
– Да. С самого начала некоторые из нас поклонялись Матери Тьмы. Я не знал, что Могаба является одним из ее приверженцев, хотя должен был догадываться. Среди его предков были жрецы.
– Что он собирается делать сейчас? Не похоже, что мое возвращение его обрадовало.
– Не знаю. Боюсь, заявит, что вы – это не вы. Даже, например, что вы посланы Хозяевами Теней. Множество людей считает себя очевидцами вашей смерти. Среди них и ваш знаменосец.
– Они видели, что я был сражен стрелой. Но если бы они порасспросили Мургена, он бы поведал им, что, когда оставил меня, я еще был жив.
Зиндаб кивнул:
– Это тоже ставит меня в двусмысленное положение.
Костоправ не стал спрашивать Зиндаба, что может случиться, если он убьет Могабу. Ясно, что нары, и Зиндаб в том числе, объявят войну. В любом случае подобные вещи были не в духе Костоправа. Он никогда не убивал человека только потому, что тот его раздражал.
– Придется встретиться с ним в открытом бою. Ему придется либо принять вызов, либо уклониться. Интересно посмотреть, как отреагируют нары, если он все-таки пойдет на это.
– Хотите его казнить?
– Убивать его не собираюсь, я уважаю его. Он настоящий воин. Может, им и останется. А может, и нет. Когда ему придется оставить свои попытки состязаться со мной.
Зиндаб улыбнулся:
– Вы мудрый человек, Капитан. Я передам ваши слова всем остальным. И буду молиться, чтобы боги напомнили ему о нашей чести и клятвах.
– Замечательно. Торопитесь. Дело это неприятное, хотелось бы покончить с ним как можно скорее.
– А?
– Если я откладываю то, чем мне не хочется заниматься, дело так и остается несделанным. Пока идите. Я последую за вами.
Глава 70
Длиннотень посоветовался с Тенями, которых он оставил в темнице вместе с пропавшей женщиной. Затем навестил прикованного к постели Ревуна.
– Ты идиот. Ты схватил не ту женщину. Ревун не отреагировал.
– Это была Душелов. Она и только она. Только как это ей удалось?
Голосом, который был гораздо тише шепота. Ревун напомнил ему:
– Ты сам послал меня туда. Сам же утверждал, что Сенжак в Таглиосе.
– И к чему это привело? Ты не смог оценить обстановку, чтобы мы не попались в ловушку?
Он не спорил, да и не было смысла. Длиннотень никогда не ошибался. Если у него что-то не получалось, виноват всегда оказывался кто-то другой.
Длиннотень еле сдержал себя, чтобы не взорваться. Он произнес ледяным тоном:
– Ошиблись не ошиблись, виновны не виновны, факт тот, что мы нажили еще врага. Она не потерпит этого. Это раньше она только играла в игры с сестрой. Теперь же она играть не будет.
Ревун улыбнулся. Он и Душелов недолюбливали друг друга. Ревун встрепенулся.
– Она идет.
Длиннотень проворчал:
– Да. В том-то и дело. Она в моих владениях. И ходит именно по ним. – Он мерил комнату шагами. – Она ускользнет от глаз моих Теней. И при этом захочет, чтобы все остальные были у нее как на ладони. Значит, мне надо искать не ее, а ее шпионов. Вороны приведут меня к ней. А там, уже мы с ней померяемся силой.
Ревун уловил вызывающие нотки в голосе Длиннотени. Похоже, он решился на рискованный шаг. У самого Ревуна беды отбили все рвение к подобного рода вещам. Он всю жизнь мечтал о покое и безопасности. Потому-то и создал свою империю среди болот. С него было достаточно. В болотах не было ничего, на что могли бы позариться другие. Однако он поддался соблазну, когда к нему явились посыльные Длиннотени. И вот результат – он едва избежал смерти и жив только потому, что Длиннотень пока имел виды на него. Но Ревуну не хотелось опять нарываться на неприятности. С каким удовольствием он вернулся бы сейчас в свои болота, к мангровым деревьям. Но пока он будет обдумывать, как бы удрать, он вынужден выказывать интерес к планам Длиннотени.
– Ничего опасного? – прошептал он.
– Абсолютно ничего, – соврал Длиннотень. – Надо только узнать, где она, остальное – пустяки.
Глава 71
Добровольцев, желающих с Костоправом пересечь озеро, оказалось немного. Он отказал Ножу и Махеру, взяв Лебедя и Зиндху:
Читать бесплатно другие книги:
