Частотный сбой Либреро Эрин

Глава 14

Томас шел точно по следам, которые на резких поворотах оставлял автомобиль. Когда следы кончались, брюнету приходилось самому додумываться, в каком направлении поехал автомобиль. Томас шел тяжело, все тело ломило и требовало отдыха, но парень не мог позволить себе такого удовольствия. В животе урчало так громко, что, казалось, это звук разнесся по всему Карсону. Неуклюже передвигая ногами, чуть ли не падая на пыльный асфальт, парень проходил мимо высоких зданий центра города. Однотипные высокие здания стояли особняком, и Томасу казалось, что он ходит кругами. Изредка, израненный, обессиленный парень вслушивался в тишину. Часов у него не было, но по отсутствию звуков он смог понять, что сейчас день.

Томас завернул за угол, прошел через пустую парковку; дальше, чтобы пройти к главной дороге, ведущей в периферию Карсона, ему нужно было подняться по лестнице, что было трудно сделать с травмированной ногой. Бедро жгло, но кровь уже не текла, она запеклась, превратившись в огромную болячку, которая при каждом движении болезненно трескалась. Томас хотел заорать от боли во все горло, но понимал, что сделает только хуже. В голове все еще пульсировало, а навязчивая тошнота не проходила. Несколько раз его рвало, и это напряжение отдавало в поврежденную голову. Томас был готов лезть на стенку от ноющей и одновременно жгучей боли, был готов упасть на голую землю и зарыдать, но что-то не давало ему это сделать, поэтому он целеустремленно шел вперед. Медленно поднимаясь по ступенькам, Том стонал от разрывающей кожу боли. Он снова почувствовал, как теплая кровь просочилась через его штанину. Обессилев от боли, брюнет упал на ступени и в темноте постарался осмотреть себя. Под рукой не было ничего, из чего можно было сделать жгут, поэтому он решил, что двигаться нужно крайне медленно, чтобы не усиливать кровотечение. Томас выпрямил поврежденную ногу и увидел, что кожа бедра вперемешку с лоскутами ткани превратилась в страшное кровавое месиво. Томас не выдержал и заорал, но не от страха, а от боли и бессилия. Просидев так еще минут пять, он твердо решил продолжить путь. Не вставая, Томас развернулся к ступеням и, ухватившись за край, подтянул тело вперед. Наконец, выбравшись наверх с парковки, Томас неповоротливо встал с земли и захромал по главной дороге, заглядывая в каждые повороты в поисках следов.

Еще одни четкие следы были на третьем повороте, который вел в западную часть Карсона. Томас заковылял в ту сторону, но как только он повернул, голова, как волчок, закружилось, в глазах стало еще темнее, чем на улице, и брюнет, не помня себя, рухнул на асфальт.

Прошел час или два, а может и вовсе полдня – никто не знал. Томас широко открыл глаза, слабо повернул голову, но тут же получил новую порцию противных ощущений тошноты. Его снова стошнило. Вытерев рукавом грязной толстовки рот, Томас огляделся. Зрение и слух начали потихоньку возвращаться, и парнишка заметил стрекотание, затем хрип, причем так близко, будто кто-то хрипел над самым его ухом. Сощурившись, он попытался встать, но в этот самый момент макушка головы уперлась во что-то очень мягкое. Томас оторопел и тут же осел на землю. Это что-то слегка двинулось вперед, выставляя перед лежащим парнем две лапы. Томас перевернулся на спину и обомлел: оказалось, что он лежал точно под стоящим над ним морком. Этот морк не выглядел, как все остальные, он передвигался на четырех лапах, которые были похожи на большие человеческие ладони с длинными когтями. То, что Томас посчитал мягким животом, на самом деле было спиной. Брюнет прижался к земле и увидел, как это нечто выгибает свою странной формы голову с длинным шипастым языком в его сторону. Черные, как угольки, невидящие глаза смотрели точно на него, а широкий рот от уха до уха будто улыбался. Томас напрочь забыл о своей боли, вместо этого его поглотил дикий страх. Губы тут же пересохли, а глаза заслезились. Вдруг морк выгнул голову обратно и, что-то учуяв, резковатыми, грубоватыми движениями засеменил в противоположную сторону, откуда пришел Томас.

Парень нервно облизнул губы и поспешно встал с земли, придерживаясь за угол здания.

– Что за черт? – спрашивал он себя. Его передернуло.

Он снова повернулся в ту сторону, куда побежал морк, но там уже никого не было. Томас поплелся дальше, ориентируясь в темноте, как вдруг вновь заметил какое-то движение впереди себя, будто что-то очень быстро перебежало через дорогу. Он присмотрелся и увидел, как четвероногое существо коричнево-серого цвета скачками пересекло дорогу. От увиденного стало дурно. Томас прошел вперед и оглянулся, но сзади, к счастью, никого не было. Брюнет продолжил свой путь и направился к магазинчику в конце дороги. Томас открыл дверь, и вверху неожиданно зазвенели колокольчики. Парень вздрогнул и перевел дух. В животе опять громко заурчало, будто это был не желудок, а голодный кит. Во рту стоял пресновато-кислый вкус, который усиливался при виде еды. Томас, словно хищник, напал на первый стеллаж и, найдя свежую пищу, целиком проглотил ее, частично утолив свой голод. Наевшись до отвала, он прошел в отдел с хозяйственными товарами. Оружия здесь не было, но Томас с пустыми руками выходить не хотел. Теперь не хотел. Он, спотыкаясь о разбросанные им товары, прошел в отдел и схватил баклажку с высококонцентрированной щелочью, которая послужила бы ему незаменимым оружием. Затем Томас отправился в поисках аптечки, которая была под кассой. Яростно вырвав ящик из стола, Томас раскидал все содержимое и нашел только один единственный бинт. Брюнет плюхнулся на грязный пол и небрежно замотал себе бедро. Все тело наполнилось адской болью, и Томас, стиснув зубы, громко промычал. Облитый потом, как водой из душа, он одним резким рывком разорвал бинт и выкинул подальше от себя. Парень тяжело дышал, пытался перевести дух, вытирал лицо грязным рукавом. Бессилие и утоление голода быстро сморили его, и Томас, предавшись дремоте, уснул на полу за кассой.

Прошло еще два часа. Томас, промычав, встал, но тупая резкая боль тут же заставила рухнуть на пол. Томас потер глаза, отдышался и снова встал, придерживаясь за угол стола. Наконец, поднявшись с пола, брюнет вышел к стеллажам, схватил пару упаковок с печеньем и направился к выходу, крепко держа в руке баклажку с щелочью.

Снаружи был ад. Как только Томас вышел из магазинчика, он увидел, как четвероногие морки, как кузнечики, скакали по всей дороге, издавая хрипы и вопли.

– Не бойся, – говорил он себе. – Они слепые. Главное – не кричи. Только не кричи…

Томас повернул в левую сторону и, косясь на страшных тварей, пошел вверх по дороге, как вдруг заметил различимые черные следы от шин. Он обрадовался, что идет в правильном направлении. Пытаясь не причинить себе большего вреда и не закричать от адской боли, парень шел медленно, не приближаясь к краям дороги, где в кустах и за мусорными баками таились морки. Они передвигались так быстро, что Томас не успевал за ними следить. Внезапно, когда Томас повернулся к очередному морку, что скакал по правую сторону от него, что-то задело его своим недохвостом. Брюнет повернулся и увидел, как морк, секунду стоящий в метре от него, со скоростью звука теперь стоял перед его лицом. Томас даже вскрикнуть не успел, как тварь скрылась за поворотом. Если бы он вскрикнул, то явно бы погиб на месте. Парень покрепче сжал упаковки и баклажку и захромал дальше, ища нужные следы, которых, на удивление, уже не было.

***

Выйдя на улицу, он оглянулся вокруг и, не обнаружив ни души, двинулся по направлению к центральной библиотеке. Было по-прежнему тихо. Хотелось крикнуть, чтобы проверить наличие в этом районе хотя бы кого-нибудь, но чутьё ЭсПи подсказывало, что лучше этого не делать, поэтому он молча и не спеша шёл в центр.

Проходя мимо магазина с наполовину стертой вывеской и запылёнными окнами, ЭсПи услышал непонятные звуки, похожие на те, что используют в фильмах ужасов – будто кто-то задыхается в приступе кашля, хрипит и рычит одновременно. Парень обернулся на шум и застыл на месте, будто вросший в землю: под тусклым фонарём вдалеке стояла непонятная скрюченная тёмная фигура с чем-то напоминающим шипы на спине. Затем ЭсПи заметил свисающую с того же фонаря подобную фигуру, потом ещё одну неподалёку, и ещё на противоположной стороне улицы. Получше рассмотреть ему их не удалось, потому что ничего не было видно в этой тьме, да и не особо хотелось. С другой стороны, они его будто бы не замечали, но от этого не было спокойнее. ЭсПи решил по-тихому дойти до какого-нибудь помещения, ибо возвращаться домой через этих существ не очень-то хотелось, а по направлению к библиотеке вроде бы было чисто. Шатен медленно ступил спиной по направлению к центру города, а затем так же медленно развернулся лицом по ходу движения, но споткнулся о ямку и случайно задел смятый кусок откуда-то взявшегося металла, и тот, соприкоснувшись с асфальтом, издал довольно громкий скрежет, который, казалось, было слышно чуть ли не во всём Карсоне. ЭсПи услышал полувзвизг-полурык за спиной и, на мгновение повернув голову назад, осознал, что те фигуры медленно, но с каждым шагом всё быстрее, надвигаются на него. Единственное решение, мгновенно посетившее его голову, было – бежать, бежать и не оглядываться.

Уже в следующую секунду ЭсПи нёсся сломя голову по мокрому и грязному асфальту через весь город, пытаясь оторваться от монстров и слыша за собой тяжелый топот и ужасные, отвратительные визги-рыки этих тварей, бежавших за ним.

На последнем издыхании парень смог скрыться от них, забежав на чей-то участок, спрятавшись в деревянном доме из потемневших от сырости досок и брёвен.

«Эта ночь однозначно заняла бы первое место в топе “самая кошмарная ночь 2020”», — подумал про себя ЭсПи, проходя на подрагивающих от длительного бега ногах вглубь дома.

ЭсПи понятия не имел, что ему делать в оставшееся время, как и не имел понятия сколько протянется это «оставшееся время», ибо устрашающие звуки за окном не прекращались.

Глава 15

– Зачем тебе это? – указав кивком головы на рамку, спросила Алекс, но не получила ответа на свой вопрос.

Девушка переглянулась с сидевшими за столом Беном и Джессикой, которые синхронно пожали плечами и негласно решили ничего не спрашивать у Терезы. Девушка, прижав к себе фото, тихо расположилась в углу на одинокостоящем стуле, о чём-то размышляя и не вникая в то, о чем говорили за столом.

– Не нравится мне этот псих, – шёпотом сказала Алекс, сложив руки на столе, – какой нормальный человек будет разъезжать на шумной машине один в городе, кишащем тварями.

– Слушай, даже если он нас убьёт, то радуйся, что это не сделают те твари, – как всегда на позитиве заявил Бен.

– Всё-то шуточки у тебя, – вздохнула Джессика, покачав из стороны в сторону головой.

– Тебе реально настолько фиолетово на происходящее вокруг и что тебя может убить псих на джипе? – звенящим шёпотом вопрошала Алекс.

– Прикинь? – сухо, но с улыбкой ответил мужчина.

Негодованию Алекс не было предела, она начала что-то яростно шептать про отсутствие инстинкта самосохранения и наплевательское отношение не только к себе, но и к окружающим – последнее вытекло из последних событий, из-за случая с Томасом. Её гневную тираду прервал внезапно подошедший со спины ЭсПи, который остановил этот поток слов, положив резко руки на плечи девушки и наклонившись почти к уху блондинки:

– О чём шепчетесь?

– Твою мать! – в полный голос воскликнула Алекс, вздрогнув всем телом и обернулась, чтобы дать смачного леща этому наглецу-психопату, но тот, улыбаясь, молниеносно отскочил в сторону, подняв руки вверх в примирительном жесте.

– Если это был заговор против меня, то продолжайте, не буду мешать, – саркастично сказал ЭсПи, засунув руки в карманы чёрных джоггеров.

Алекс вскочила со стула и встала напротив парня, смотря на него угрожающе снизу вверх, что было похоже на то, будто чихуахуа пытается создать впечатление огромной страшной псины, которую надо бояться всем и вся, одним словом – выглядело это не более, чем забавно.

– Ты вообще откуда взялся, герой-психопат? Зачем помог? Что тебе нужно? Как давно ты здесь? – начала сыпать вопросами Алекс, подходя к ЭсПи ближе.

– Эй, полегче, не всё сразу, детка, – он был непоколебим, продолжая улыбаться, чем заставлял Алекс беситься ещё больше.

– Отвечай! – вскрикнула девушка, резко выудив из-за пояса маленький ножик и приставила его к горлу парня, на самом деле еле дотянувшись до туда, но пытаясь сделать вид, что дотягивается с лёгкостью.

– Слушай, – начал ЭсПи, мягко и без особых усилий убирая лезвие двумя пальцами от своей шеи, – пока ты не натворила глупостей, ещё раз повторяю – ну, мало ли, ты плохо расслышала в первый раз: меня зовут ЭсПи, я колесил по городу в поисках приключений и от вас мне ничего не нужно, усекла? Я, если тебе так станет чуточку понятнее и ты перестанешь сверлить меня постоянно гневным взглядом без причины, – своего рода филантроп в данном месте и в данное время. Ага?

– Я всё равно не понимаю, почему ты нам помог. – Алекс со своей недоверчивостью, казалось, в упор не хотела воспринимать слово “филантроп”.

Шатен вскинул брови а-ля “дамочка, ты серьёзно?” и коротко ухмыльнулся:

– Понимаю, не твоя фишка, но поверь на слово, как поверила когда-то им, – парень кивнул в сторону сидевших за столом и наблюдавших за всей этой сценой ребят, – я представляю каково находиться на вашем месте, когда вокруг тебя морки и больше никого, кто бы мог помочь.

Девушка вроде угомонилась и вернулась за стол. ЭсПи прошествовал за ней, обошёл её и встал с торца, оперевшись на стол руками. Бен посмотрел на парня, думая, спросить или не спросить. Думы затянулись на несколько секунд, погрузив помещение в гробовую тишину на это время, и Флетчер всё же решился:

– И всё-таки, как давно ты здесь?

Шатен метнул на мужчину холодный взгляд исподлобья – и тому стало не по себе, но вопрос уже был задан, так что…

– Больше месяца, – так же холодно бросил ЭсПи, переступив с ноги на ногу. На удивлённые выражения лиц новых знакомых парень ухмыльнулся, довольный подобной реакцией и тем, что занял первое место в несуществующей номинации “Долгожитель Тёмного Карсона”. Возможно есть кто-то ещё, намного опытнее него в этом городе, но пока что таковых парень не встречал. – Мне кажется, что ваши челюсти скоро достанут этого грязного скользкого пола, так что я бы на вашем месте попридержал их и закрыл рот.

Все сидящие за столом переглянулись, будто бы проверяя, действительно ли у них так заметно отвисла челюсть от сказанного ЭсПи и в итоге поспешили закрыть удивлённые рты, вызывая усмешку со стороны шатена.

– Пошёл ты! – выплюнула Алекс, но уже без особой ненависти. Внешне она не показывала, да и вряд ли вообще когда-нибудь покажет, но в глубине души ей было жаль парня, потому что она с ума сходила уже на второй день и сейчас уже идёт – какой уже, блин, день? – шестой? седьмой? – без разницы, а этот псих на джипе живёт – нет, не так, – выживает здесь уже месяц.

– Единственное, что могу вам с точностью сказать, пробыв здесь херову тучу дней, график работы морков два через один.

– Что, прости? – кашлянула Джессика.

Алекс тоже недоумевающе посмотрела на парня и высыпала какой-то несвязный набор слов:

– Ты… типа… что?

ЭсПи закатил глаза, понимая, что ему попались люди без юморка и не оценили его странную, но остроумную шутку, поэтому он разъяснил:

– В общем, я сегодня добрый, поэтому разложу по полочкам: морки блуждают по улицам города два дня, а потом на день пропадают – будто их и не было вовсе.

– То есть завтра их не будет? – спросил Бен.

– Ну, по крайней мере все предыдущие дни так всё и работало, поэтому, да, завтра их не должно быть.

– Не знаю как вы, но я не хочу больше думать про, как ты их там называешь, морков и собираюсь поспать, – прикрывая ладонью вырвавшийся зевок, сказала Джессика.

– Дело говорит, – согласился ЭсПи и предложил всем проводить их до камер с койками, потом подошёл к Терезе, которая всё это время тихо сидела в углу, не шелохнувшись, словно восковая фигура, и помог ей встать, чтобы привести к Алекс, которой он дал честное скаутское слово доставить Терезу в целости и сохранности к ней в комнату.

После, парень вернулся к столу, сел на один из свободных стульев и, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку, достал из кармана часы на цепочке, начав их крутить в руках, и в конце-концов задремал…

***

ЭсПи уже почти потерял счёт времени, но прикинул, что проторчал в этом доме около двух суток, ожидая, когда всё снаружи затихнет. Звуки сошли на нет, но спокойнее от этого не стало совершенно, ибо чувствовался какой-то подвох в этой гробовой тишине на улицах города. Порыскав в доме в поисках чего-нибудь полезного, что он не догадался взять из своей квартиры, потому как и не знал вовсе, что может понадобиться, а что нет, ЭсПи нашёл фонарик и батарейки к нему. Телефон пришлось отключить, потому что пользы от него теперь не было – сеть недоступна, а значит и выход в интернет тоже, да и кто знает, может он и будет нужен позже, а батарея не вечная, так что уж лучше отключить. Порывшись в кладовой, потолок в которой чудом не обвалился, он нашёл бронзовые затёртые часы на цепочке и прихватил их с собой. Недолго подумав, он вытащил аккуратно из найденных коробок пару каких-то отмычек и проволоку и, завернув всё это в грязную тряпку, чтобы не звенело, сложил в рюкзак.

– Жесть какая-то, – вполголоса сам себе проконстатировал факт парень и, включив-выключив механически фонарик и закинув рюкзак на плечи, осторожно вышел из дома, громко скрипнув дверью.

Он остановился, держась за скрипучую дверь, и судорожно осмотрелся, вглядываясь в тёмную улицу, кое-где еле освещённую жёлтым, почти коричневым, тусклым светом редких фонарей. Никого не обнаружив вблизи, ЭсПи рвано выдохнул и, продолжая периодически оглядываться, направился на поиски продуктового магазина. «Надо будет вернуться за машиной. Что-то мне подсказывает, она понадобится, – думал про себя парень, – и что за затупок! Надо было сразу её брать, а то прогуляться он решил», – в своей манере он ругался на свою же бестактность и несвойственную ему несообразительность, мысленно прикидывая относительно безопасный маршрут до своего дома. «Будет смешно, если машина не заведётся», – беззвучно усмехнулся ЭсПи, поражаясь своему позитивному настрою.

***

ЭсПи проснулся, услышав шаги, открыл глаза, но не шелохнулся, смотря прямо перед собой на стол. Через какое-то время послышался девичий голос, негромко звавший его:

– ЭсПи? – тихонько проговорила Тереза, боясь разбудить и напугать парня. – ЭсПи, ты спишь?

Парень не реагировал, вплоть до того момента, пока девушка не подошла совсем близко и не положила руку на его плечо, видимо, чтобы аккуратно растормошить его. Как только её рука коснулась его плеча, ЭсПи резко повернул голову и посмотрел на девушку:

– Не сплю.

Тереза от неожиданности вздрогнула и метнула на парня гневный взгляд, увидев, что тот ухмыляется.

– Ладно, ладно, прости, я не хотел пугать, – начал шатен, – вернее хотел, но…

– Не важно, просто замолкни, придурок, – сказала девушка и развернулась, чтобы уйти, – и какой чёрт вообще сподвиг её пойти к этому психу и зачем? – но парень схватил её за запястье и развернул к себе.

– Ну всё, хорош, я извинился, – сказал ЭсПи. – Ты, видимо, зачем-то пришла. Зачем? – переменил тему разговора он.

– Да не спится что-то.

– Да ладно мне заливать тут, – усмехнулся парень.

Девушка вздохнула и, подумав буквально секунду, отошла за стулом и поставила его рядом с шатеном, сев и закинув ногу на ногу.

– Почему морки? – спросила Тереза.

– Вот так сразу? – вскинул брови ЭсПи, усмехнувшись прямоте и резкости брюнетки.

– А почему нет?

– Резонно, – обезоруживающе сказал парень, глубоко вдохнул спертый воздух и прикрыл глаза…

***

– Вот как повымирали все. Вопили, вопили, копошились чё-то, скрипели, стрекотали, а сейчас – никого! – тихо шелестел себе под нос ЭсПи и, сидя в своём облезлом джипе и поедая открытую пачку чипсов, смотрел через слегка мутное лобовое стекло на улицу. – Ещё и сам с собой говорю, отлично, ЭсПи, смотри до чего докатились – а, ещё не докатились, даже мотор не завели, какой катились. Так, надо завязывать, утро вечера мудренее. Ага, как же, а шесть вечера ты не хочешь, ЭсПи? – он заметил на часах на цепочке время. – Долбанная, кромешная тьма! И как люди живут за полярным кругом? Это же… ад! Точно ад!

Несмотря на время, ЭсПи всё же решил вздремнуть часок-другой, а потом, возможно, если машина заведётся, объехать город – может повезёт, и он здесь не один застрял.

Парень подскочил от резкого звука, раздавшегося, по ощущениям, очень близко. Он открыл глаза и прямо перед его машиной разгуливала, не замечая молодого человека, тварь. ЭсПи настолько напугала эта картина, что он не в силах был даже закричать от страха, да и внутренне чувствовал, что если вскрикнет, то будет намного хуже. Повернув голову налево, он обнаружил вторую тварь, которая, казалось, смотрела прямо на него в упор, но не замечала.

Теперь ему удалось разглядеть этих ублюдков получше – хотя лучше б глаза его это не видели: перемещаясь на двух ногах, с когтистыми длинными руками, отчасти похожие на рептилий с шипами по спине, с чем-то напоминавшим хвост, с ужасающим лицом (если это можно вообще было так назвать), которое в анфас выглядело пугающе – круглый рот с маленькими и большими зубами-клыками в перемешку, вытянутые чёрные глаза, – и всё это коричнево-серое, местами в чёрных пятнах, с кожными складками. Первое слово, что пришло ЭсПи на ум – морк. Шведское подсознание быстро подкинуло ему именно это слово. В голове бегущей строкой читалось: морки, морки, морки, морки – ЭсПи, будучи неверующим, всё же про себя помолился всем Скандинавским Богам, которых его разум смог вспомнить, а потом на всякий случай мысленно принял буддизм – ну, чтоб уж точно конец был светлым, несмотря на всю тьму до этого. На свой страх и риск ЭсПи аккуратно вставил слегка заржавевший ключ в машину и, успешно сделав это, про себя посчитал до десяти, чтобы унять сердцебиение, а после на счёт три решил, что прокрутит ключ и, как только машина заведётся, как можно быстрее слиняет с этого места. Попытка была одна и только одна. Права на ошибку не было – ЭсПи это прекрасно понимал. На его удачу эти два морка отошли от его машины, выйдя на дорогу, – теперь у него шансы успешно улизнуть чуть возросли.

– Так, соберись, – почти не слышно дрожащим голосом произнёс он, – либо сейчас, либо никогда, чувак… Соберись, соберись, соберись. Самое сложное – это вовремя успеть нажать на газ и сорваться с места, остальное – раз плюнуть. Давай, ЭсПи, это же так легко, ну!

На счёт три, как и обещал себе парень, он завёл машину и – о чудо! – успел сделать всё так, как планировал, машина завелась, и ЭсПи уже ехал, нарушая все правила дорожного движения (а кому какая разница, если здесь только он один и эти морки) и иногда раскидывая по пути тварей.

***

– Э-эй? – Тереза пощёлкала пальцами у лица шатена, – Ты чего – уснул? Или это перезагрузка? Что в итоге с морками? Почему морки?

– Если хоть раз взглянуть и зависнуть на выражении их лица, первое слово, что придёт тебе на ум – “тёмный”.

– Тёмный? – вопросительно приподняв бровь, повторила Тереза.

– Морк. – Произнёс ЭсПи с английским акцентом, как и произносил это слово до этого при новых знакомых.

– А при чём тут тёмный? – всё ещё не понимая, спросила девушка.

– Mrk, – теперь парень произнёс слово с другим акцентом – Тереза не уловила с каким, да и не особо ей хотелось знать и, более того, теперь не хотелось погружаться в тему с морками, – означает тёмный.

***

Кто-то небрежно пнул Алекс в спину. Бен, б… – неразборчиво выругалась девушка, решив, что мужчина снова начал толкаться во сне.

– Не. Это не он, – раздался шепот точно над ухом блондинки.

Девушка со всем недовольством, которое она могла только выразить, развернулась к парню и сверкнула своими сонными, но злыми глазами.

– Чё надо?

Ее длинные растрепанные волосы закрыли часть лица, отчего создавалось такое ощущение, что девчонка всю ночь не спала, а тусовалась где-нибудь в клубе и теперь, умирая от похмелья, ничего не помнит.

– Ну и видок у тебя, – иронично хмыкнул шатен. – Вставай, пьянчужка. Для тебя есть работенка.

– Пошел к черту! – выплюнула она и уткнулась лицом во что-то наподобие подушки.

Шатен вскинул брови, наблюдая за ее поведением, а затем присел на корточки, пытаясь поднять худенькую девушку с матраца, но та в ответ только недовольно мычала, отбиваясь от цепких пальцев ЭсПи.

– Какую часть фразы “пошел к черту” ты не понял? – она кинула ему гневный взгляд.

– Время – двенадцать дня, – шатен глянул на часы. – Поэтому ты встаешь и идешь со мной к черту. Мы идём к нему вместе. И Терезу прихватим.

– Она тебе на кой черт сдалась?

ЭсПи закатил глаза и спокойно, даже как-то неестественно для своего голоса, ответил:

– Старушке пора проветриться, – шатен помолчал, а потом своим обычным голосом добавил. – Вставай! Второй раз повторять не буду!

ЭсПи будто пригвоздил девчонку взглядом, а затем пафосно развернулся и вышел из камеры. Алекс же, самодовольно хмыкнув, показала парню средний палец.

– Я все вижу! – ухмыльнулся шатен.

Повалявшись на пропахшем спиртом матраце, Алекс встала, взъерошила длинные светлые волосы и, зевнув, вышла из камеры. Оглядев коридорчик, она никого больше не увидела. Похоже, что ЭсПи успел поднять всех, кроме нее. От этой ысли она самодовольно хмыкнула и сонно поплелась в дежурную, которая теперь служила им кухней.

На “кухне” за столом сидели всеми обожаемый ЭсПи, вечно всех бьющий во сне Бен, Тереза и Джессика. Все в полном составе, кроме Томаса, в одежде которого так спокойно расхаживала Джесс. Так что можно было считать, что дух парня был с ними тоже.

– О! – воскликнул ЭсПи с невообразимым сарказмом. – Кого это сюда морк принес? Неужто это наша Алекси?

– Заткнись, – блондинка закатила глаза и схватила со стола бутылку с водой.

– Итак, – продолжил свою тираду шатен, не обращая внимания на слова Алекс. – Для спящих в бункере, – ЭсПи специально повысил голос, чтобы блондинка его услышала. – Еще раз повторяю: сегодня мы отправляемся на заправку, но не все. Бен и Джессика остаются здесь и караулят наше убежище, а Тереза и Алекс идут со мной.

– И зачем? – без интереса спросила Тереза.

ЭсПи перевел на нее взгляд.

– Джип сожрал весь бензин. Заначка закончилась, – пояснил парень. – Тем более, что за заправкой есть магазин амуниции.

Тереза промолчала. Она хотела остаться с Джессикой и Беном, ибо желания и интереса идти с этим психом вовсе не было, а оставлять с ним Алекс не позволяла совесть. Ей хотелось задать вопрос, почему она, а не Джессика, например, но сил на него не осталось. Жутко хотелось молчать и сверлить взглядом шатена.

За это время, пока ребята ничем не занимались, ЭсПи взял побольше по размеру рюкзак, подождал медленных девчонок, особенно Терезу, которая была в таком унынии, что ему самому хотелось заплакать.

Алекс оказалась той еще штучкой, размышлял про себя шатен. Ее поведение, гнев, истерические замашки казались ему забавными. Ходячий анекдот, – смеялся он. – Такая миниатюрная, такая визгливая – залюбуешься. А настроение поднимет – раз плюнуть.

Собравшись, парень и две девчонки вышли из полицейского участка и, удостоверившись, что Бен закрыл дверь изнутри, пошли по дороге в сторону заправки. Идти нужно было недолго. Заправка была буквально в двух кварталах от полицейского участка. Всю дорогу ребята шли молча, и на это были свои причины. Тереза, привыкшая воспринимать в таких походах только Томаса, одиноко шла рядом с Алекс и смотрела себе под ноги. Алекс даже не пыталась заговорить с парнем, который уверенно шел точно по нужному маршруту. А неразговорчивый ЭсПи был только рад, что никто из представительниц прекрасного пола не задавал ему вопросов.

Бензоколонки и закрытый, брошенный в этом адском месте магазинчик уже были близко. За ним, точно как и сказал ЭсПи, стоял магазин амуниции. Чтобы сократить время, нужно было разделиться, и теперь шатен раздумывал, как же разумно поделить девчонок.

– Алекс, – обратился он к блондинке. – Ты идешь в амуницию и забираешь все оружие. Я с Терезой наведаемся в магазинчик. Встретимся на этом же месте через десять минут.

Алекс кивнула и завернула направо, в сторону магазинчика с синей крышей и с вывеской “Магазин оружия”.

ЭсПи проводил блондинку взглядом и немного обеспокоенно поглядел на Терезу. Ее печальный вид вводил в неимоверную тоску. Шатен приобнял девушку и пошел в сторону магазина.

Забрав продукты посвежее, ЭсПи начал искать аптечку или что-то еще, что могло бы пригодиться для выживания. Тереза в это время копошилась в служебном помещении.

– Нашла что-нибудь? – поинтересовался шатен, рьяно пихая в рюкзак бутылки с водой.

К нему из темного помещения вышла Тереза.

– Да, нашла, – она сделала паузу, и парень вопросительно, с некоторой надеждой взглянул на нее. – Ничего.

– Чувство юмора – признак твоего выздоровления, детка, – хмыкнул он, слегка покачав головой. – Пора возвращаться.

ЭсПи и Тереза вышли из магазина с тяжелыми рюкзаками, набитыми бутылками с водой. Посередине дороги, там, где ребята должны были встретиться, стояла Алекс с тремя канистрами бензина.

– Бензин – это хорошо, – с шутки начал ЭсПи. – А где оружие? Дробовики там, пушки? – он выстрелил в воздух из невидимого оружия. – А?

Алекс поставила одну канистру на землю.

– Магазин закрыт, – сухо ответила она, сложив руки на груди.

ЭсПи ничего не ответил, только пристально глядел на девчонку. Оставив ее на дороге вместе с Терезой, шатен подошел к магазину и ловко выбил ногой дверь, та со скрежетом покосилась.

– Теперь открыто, – самодовольно ухмыльнулся ЭсПи.

Девушки переглянулись и, оставив канистры и рюкзаки, не боясь за то, что их кто-то украдет, ибо здесь они одни, подошли к шатену.

– Фонарик есть? – спросила Тереза. – Ничего же не видно.

Алекс чем-то пошуршала в карманах и выудила оттуда маленький фонарик, который взяла из участка. Включив фонарик и осветив дорожку (только на это и хватило неяркого света), Алекс посветила на стены, где висели оружия разных видов и моделей. ЭсПи, попросив девушку держать фонарь включенным, быстро подскочил к стене и, снимая один за другим оружие, укладывал его в рюкзак. Внезапно шатен уловил позади себя странный звук, похожий на шорох. ЭсПи был опытным, поэтому уже сразу замечал шумы, не путая их с шорохами, которые издавали девчонки. Шатен остановился и прислушался – снова кто-то зашуршал в углу. Парень кинул беглый взгляд в ту сторону, но в темноте так и не смог определить, кто издавал этот шорох.

– Алекс, а ну светани туда, – парень показал на угол, и через секунду он осветился слабым белым светом.

Как только свет попал в ту сторону, все заметили, как нечто, ослепнув от яркости, метнулось в сторону, но, к несчастью, врезалось в ящики с еще не распакованным товаром. ЭсПи присмотрелся и понял, что это нечто было человеком. Это оказался парнишка азиатской внешности. Он, как загнанное животное, забился в угол и щурился от яркого света, закрывая глаза рукой.

Алекс увела свет в сторону, чтобы не ослеплять мальчишку.

– Эй! – крикнул ему ЭсПи. – Чувак, ты кто такой?

Тереза подошла ближе, поравнявшись с Алекс, и присмотрелась, изучая парня с ног до головы: грязная белая футболка, черные зауженные брюки, кеды и порванная синяя ветровка. Брюнетка пригляделась, пытаясь высмотреть черты его чумазого лица. Что-то в нем показалось ей знакомым, будто она где-то его уже встречала, только не помнила, где… Мысли, образы, которые она хотела вспомнить, слились в кучу, и вдруг ее осенило.

– … Кайл?

Глава 16

Время длилось вечность. Томас, ослабевший, раненый Томас, шел по грязной дороге с баклажкой в руке и только одной упаковкой печенья. Он уже не помнил, сколько раз терял по дороге сознание, но прекрасно осознавал, что ему нужно в больницу, ибо долго он не протянет. Бледный, измученный, он рыскал глазами нужные следы на крутых поворотах. Вот вроде бы один слабый след, и Томас, как по зову, шел по его направлению. Иногда чуть ли не рядом с ним сновали четвероногие твари, но он уже не так боялся, как в первые разы. Как-то привык, хотя, все равно держал баклажку с едкой смесью наготове.

Выйдя на центральную улицу, именуемую Либера Авеню, брюнет шел точно прямо, не сворачивая. Вокруг потихоньку начался подниматься шум, какой-то писк, похожий на писк комара под ухом, затем послышался рев вперемешку с хрипами, и Томас понял, что время близится к вечеру. Ускориться возможности не было, ибо разорванное в клочья бедро сильно жгло и ныло. Брюнет пытался не издавать звуков, старался не стонать от боли, хотя все внутри кричало. Вдруг в темноте, впереди себя, он заметил тусклый силуэт, смахивающий на человека. Томас проморгался, снова сощурился, чтобы рассмотреть фигуру, но та стояла неподвижно точно напротив него, в метрах пяти. Постояв в исступлении еще минуты три, удостоверившись, что силуэт никуда не делся, у него появилась некая надежда на то, что перед ним стоял человек.

– Эй! – громко, из последних сил, прокричал парнишка, вглядываясь в тьму. – Кто здесь?!

Ответа не последовало. Вместо этого парень заметил, как этот силуэт начал медленно, как в фильмах ужасов, опускаться на землю, как понял брюнет, на четвереньки. Томас попятился назад, судорожно наблюдая за такой картиной: нечто, секунду назад опустившееся на четвереньки, резковатыми движениями, точно робот, поползло к нему. Оно все ускорялось и ускорялось, а парень, забыв обо всем от дикого страха, пятился назад, не смотря на режущую боль в ноге. Не заметив взявшийся откуда-то камень, Томас споткнулся и грохнулся на землю, рвано вскрикнув, чем ускорил приближение четвероногого морка. Тварь, быстро перебирая своими лапищами, как огромная ящерица приблизилась к лицу парня. Тот даже не успел моргнуть, как она уже была на уровне его лица и доставала свой длинный шипастый язык изо рта. Твою налево, – всплыло в голове. – Я не хочу умирать так… Только не так!

Вонючая черная слизь медленно стекала по языку, и вязкие капли, похожие на нефть, равномерно, издевательски, капали на его бледное, вспотевшее лицо, и Томас ничего не мог с этим поделать, хотя… В его больной голове зародилась одна идея, которой он почему-то не воспользовался сразу. Пока морк аппетитно глядел на юношу, парень осторожно двумя пальцами откручивал крышку баклажки с ядреной смесью. Когда крышка с легким стуком упала на землю, и тварь резко перевела взгляд в ту сторону, Томас одним резким движением брызнул щелочью в изжеванную, сморщенную морду морка. Тот, как побитая шавка, заскулил, заверещал, отскакивая от парня, словно от огня. Томас заметил, как высококонцентрированная щелочь быстро проедала кожу существа, как дымилась его склизкая оболочка, как прыгал из стороны в сторону морк, катясь по земле, словно хотел сбить пламя. Это выгадало несколько минут для того, чтобы Томас смог встать с земли и уйти прочь. Встав с асфальта, он, косясь на разъяренного монстра, захромал ближе к зданиям и завернул за угол, делая передышку. Вдруг он заметил, как рука, до того не болевшая, защипала. Томас и сам не заметил, как щелочь попала ему на руку, когда он прыснул ей в морду морка. Руку жгло, кожа чесалась. Вытерев о брюки запястье, что никак не помогло избавиться от мучительных ощущений, он побрел дальше по дороге, задней мыслью думая о том, что ему необходима хоть какая-то вода, будь-то ржавая из-под крана или позеленевшая из бутылки в магазине.

– Как же жжется, – стонал Томас, потряхивая рукой.

Поставив баклажку на землю, он не вытерпел и начал с яростью расчесывать руку, раздирая кожу до крови. Теперь уже не щипало и не чесалось, а адски жгло. Томас, увидев, в каком он состоянии: с порванным бедром, с сотрясением и с прожженной рукой, обхватил кровоточащими руками голову, взъерошивая слипшиеся от крови волосы, и заорал. Яростно бросив баклажку в стену так, что та лопнула по бокам, брюнет сполз по стене на землю и, вцепившись в свои волосы, громко зарыдал.

– Кайл… – лепетал он сквозь слезы. – Мама… Боженьки, кто-нибудь, вытащите меня отсюда… Тереза…

Соленые слезинки попадали на ранки на руках, отчего становилось еще больнее.

– Почему они ушли? – задавался вопросом брюнет. – Потому что подумали, что ты умер, чувак, – отвечал он себе. – Черт! Черт! Черт!

Томас яростно стучал кулаком по земле. Он готов был кричать и кричать, только бы убрать, стереть эту жгучую, адскую боль.

– Возьми себя в руки, парень, – говорил себе юноша сквозь слезы. – Ты должен идти. Ты должен, мать твою, сказать им, что ты жив!

Томас последний раз всхлипнул и, утерев слезы избитыми и обожженными руками, решительно встал с земли, схватил лопнутую, подтекающую баклажку и двинулся дальше, ориентируясь в темноте.