Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Шатун Евстратов Василий

Глава 4

После разговора с уже покойным Цыганом настроение было не очень, и мысли нерадостные в голове крутились. Пацаны, когда увидели меня входящим во двор, не говоря ни слова, выставили приготовленную кашу с тушенкой. Так же молча и пообедали, только краем сознания отметил, что у них неплохо получилось, не подгорела готовка.

Попали мы в мир, где люди сначала превращаются в упырей, которые едят людей. Люди, чтобы выжить, тоже едят упырей и воюют между собой за ресурсы и по многим другим причинам. И мало этого, есть еще и внешники, которые едят и людей, и упырей, и ресурсами не брезгуют. И вдобавок, по словам Цыгана: ни к кому нельзя поворачиваться спиной. Доверять можно только себе.

Спокойного времени у нас осталось до завтрашнего вечера. Перевел взгляд на пацанов, которые молча сидели напротив и ожидающе смотрели на меня, не прерывая мои размышления. Чем больше их узнаю, тем больше они мне нравятся: знают, когда промолчать нужно, хотя и не терпится им за автоматами идти.

Никому ничего пока решил не рассказывать, пусть живут спокойно, а то, хоть себя я и уверил, что всё будет хорошо, но на душу информация давит. Вечером запишу в тетрадь кратко, и в случае моей смерти скажу, чтоб прочитали. Так и сделаем.

– Так, пацаны! Начинаем шевелиться, времени у нас немного.

– Что-то случилось, дядь Леш?

– Случилось, парни. Но об этом мы позже поговорим, сейчас не время. Сейчас идем в лес и переносим сюда все наши трофеи, – вспомнил, что у меня машина появилась. – Перевозим. Потом ко мне домой наведаемся, там тоже кое-что есть. Вовка, у тебя спальника дома нет, случаем? Вот и к тебе заглянем. Может, и патроны дома еще есть?

– Есть. Батя много покупал, пристрелять карабин хотел.

– И патроны тоже заберем.

Прошли сперва к оврагу, оттуда ко второму тайнику. Обратил внимание, что Вовка по лесу идет не хуже меня, в то время, как Саня спотыкается частенько. Городской житель, не приучен к лесу.

Хорошо загруженные вышли к машине. Тут-то пацанов и прорвало на вопросы, видать, Вика им ничего не рассказала.

– Да вчера подловил тут одних, которые по сторонам не смотрели. Грузимся.

Открыл машину и пошел по кустам шарить, куда фляги вчера забросил. Нашел все. С этими у нас шесть штук почти полных будет, надеюсь пригодятся. Пока ходил, парни уже всё загрузили, теперь топчутся возле машины.

– Кто машину водить умеет? – Не только же им обед готовить да носильщиками работать.

– Я умею! – заявил Саня, и смотрит на меня ожидающе.

– Чего ждем? Заводи! – кинул ему ключи. – Вовка – на заднее сиденье.

За день успели многое: собрали все вещи на подворье деда. Вывезли трупы Цыгана и его напарника. Как на меня пацаны смотрели! Зря они… Нечему тут восхищаться. Потом паковали рюкзаки, чтоб по силам нести было. Что осталось, всё в подпол. Пусть там лежит, авось не найдут. Потом подумал, что тут твориться будет, и решил всё в лес вывезти, как и запас продуктов сделать, в том же овраге и припрятать. Сбили ящики и в овраге лопатами ниши выкопали в разных местах в стене, если дождь пустится, то не замочит.

Подогнал пацанам разгрузки. Автоматы под такой же калибр, как у себя выделил. Стреляет отлично, отдачи почти не чувствуется и ствол не задирает. Единственный минус, калибр маловат, всего 7,6239. В армии у пехоты ТКБ с таким были, а у нас, у гренадеров, АШК 12.755. То есть – автомат штурмовой крупнокалиберный. Мы штурмовики, нам некогда перестрелки устраивать. Так что, у нас был крупный калибр и еще крупнее, чтоб выносить всех на раз.

Провел занятия по обращению с оружием. Показал и рассказал то, что они должны знать, чтоб себя не подстрелить. Для начала пойдет, а со временем натаскаю. А то был в армии случай: один солдат патрон в стволе оставил и принялся автомат разбирать. Итог: прострелил ногу, и хорошо хоть себе, а не голову кому-то.

Записал всё про Улей в тетрадь кратко, завтра пацанам покажу где она лежит. На первой странице написал крупными буквами: ЕСЛИ ТЫ ЧИТАЕШЬ ЭТИ СТРОКИ, И Я НЕАДЕКВАТНЫЙ – УХОДИТЕ ОТСЮДА! Я УЖЕ НЕ ЧЕЛОВЕК! ЕСЛИ СМОЖЕТЕ – УПОКОЙТЕ МЕНЯ! ЕСЛИ НЕТ, ТОГДА ПРОСТО УХОДИТЕ. НИЖЕ ВСЁ КРАТКО НАПИСАНО, ЧТО ЗНАЮ О СИТУАЦИИ. КАК НАЙДЕТЕ СПОКОЙНОЕ МЕСТО – ПРОЧИТАЕТЕ!

Пока пацаны ужин готовят, решил к Пантелеевым сходить. Они одни у меня близкие знакомые остались.

– Вот такие дела, дед, – рассказал всё деду Ивану.

Поначалу просто беседовали, и он меня так хитро раскрутил, что и сам не заметил, как рассказывать начал.

– Да-а, дела. Наливай, такое дело надо запить. – Выпили. Помолчали. Еще выпили. – Это людям рассказывать нельзя, тут ты правильно решил. Если узнают, тут бедлам начнется… Если незаметно всё происходит, то и мучиться не будут. Ты сам-то как, что решил?

– В лес уйду завтра. Два пацана молодых со мной – сироты теперь. Родители у них там остались. Вот вместе и уйдем. Может, и вы с нами?

– Да куда нам старым по лесам бегать, – отмахнулся он от такого предложения. – Ты вот что, Лешка, если жив будешь и вернешься сюда, то проверь дом. Я замкнусь в этой комнате и, если что почувствую, постараюсь сам всё сделать, но вот если у меня не получится – тогда ты упокой нас. Не хочется упырями ходить, да людей есть. Хоронить нас времени у тебя не будет, так у меня в сарае керосин есть, как будешь уходить, сразу приготовь его. Сожжешь дом – тоже нам достойное погребение выйдет. Игнат, как чувствовал, бой принял. Хорошо ушел, старый лис. Ну ничего, давай еще по одной, не чокаясь.

На следующий день, ближе к вечеру, мы ушли в лес. Пацаны, видать, что-то чувствовали, так как даже Вовка сегодня молчит. Отошли километров на пять, пока не вышли на лесную поляну, по краю которой бежал родник. Красивое место. Только, вроде, продирались сквозь лес, и на тебе, красивое и довольно удобное место для лагеря.

– Здесь сегодня и заночуем.

– Ты так и не рассказал, что случиться должно? – Надо же, Саня первый со мной заговорил. Хоть с Вовкой он свободно общается, чужих, наверное, стесняется.

– Обустроимся и расскажу. Для костра дров заготовьте.

Сам начал вбивать кол рядом с местом, где костер наметил. Еще дома специально его приготовил из арматуры с кольцом на верхнем конце. Возле него бросил моток веревки. Потом распалил костер небольшой, чтоб чаю заварить.

– Хватит дров, садитесь, чаю попьем.

– Ну так что там?

– Да, Саня… не знал, что ты такой любопытный. Короче, пацаны, такое дело: информация не проверенная, так что полного доверия не вызывает. Попали мы в другой мир… – Рассказал им кратко о тутошних особенностях и взаимоотношениях, но без мутантов и зараженных. – И еще, тут нужно пройти акклиматизацию: мир новый, вирусы всякие. Так что, если плохо себя почувствуете, сразу мне говорите. Сейчас как, нормально?

Ушли в себя, вернутся нескоро. Явно пытаются отыскать недомогание. Насчет другого мира отреагировали спокойно, видать, до этого уже и сами дошли. Переглянулись друг с другом:

– Да как обычно, – дружно ответили.

– Вот и я, как обычно. Но на всякий случай, слушайте: вон рюкзак мой, – специально в стороне, под деревом его положил. – Если какая нестандартная ситуация. Я ПОВТОРЯЮ! ЛЮБАЯ НЕСТАНДАРТНАЯ СИТУАЦИЯ! То первым делом его хватаете и в сторону от лагеря отходите. Там, сразу под верхним клапаном лежит тетрадь, я все подробно расписал – что и как делать. Понятно?

– Понятно всё.

– Повтори! Саня, ты.

– Любая нестандартная ситуация, хватаю рюкзак и в сторону. Там читаю тетрадь… а как читать по темному, если ночью случится что?

– Правильный вопрос. Под тетрадью лежит фонарь в чехле. Вовка, понял? Ну и всё. Но понапрасну не переживаем, я ж говорю: информация непроверенная, и я просто перестраховываюсь.

Дальше увел разговор на другие темы. Рассказывал, как в армии служил. Вспоминал курьезные случаи. За пять лет их много было. Как увидел, что расслабились и улыбаться начали, отправил их спать, благо уже стемнело прилично к этому времени.

У самого, правда, расслабиться не получилось. Сходил к роднику, набрал воды в котелок, да подвесил его у костра. Раз спать сегодня не получится, буду чаем спасаться.

Как увидел, что пацаны заснули, отрезал веревки кусок, да привязал себя за ногу к кольцу на арматуре, на метр только и можно отойти. Дернул ногой пару раз, но сидит крепко, думаю выдержит. И арматуру глубоко загнал, и веревка из страховки альпинистской, где дед только и достал ее? Ранше не стал привязываться, чтоб не пугать никого, и так напряженные были, а от такого зрелища вообще расслабиться не получилось бы у них.

Так, поглядывая на парней, да к себе прислушиваясь, ночь и коротал. Уже думать начал, что повезет нам – все иммунными окажемся, если вообще Цыган не наврал. Но уж больно складно он говорил.

Не повезло!

Под утро в своем спальнике завозился Вовка. Я вначале не обеспокоился, мало ли, ворочается, на земле все-таки спит, хоть и в спальнике. Тут и Саня проснулся. Сначала недоуменно смотрел, а потом со смешком спросил:

– Вовка, ты чего, в мешке запутался?

Вовка сначала замер. И тут из его мешка донеслось урчание, от которого у меня волосы дыбом встали. Это звучало, как в горло воды набрать и пробовать предвкушающе поурчать. А потом он довольно активно завозился, пытаясь выбраться наружу, и я уже понял: случилось то, о чем и говорил Цыган. Но, не убедившись в этом, ничего кардинального предпринимать не собирался.

Саню как заклинило, сидит и постоянно повторяет:

– Вовка, ты чего? Вовка, ты чего?

Быстро перерезал ножом держащий меня шнур и кинулся к Вовке. Но немного не успел. Сначала показалась рука, и, пока я до него добежал, начал выбираться и он сам. Кинулся на него сверху, пытаясь удержать в мешке. Но не тут-то было, чтоб его придавить к земле, а затем и не дать подняться, мне пришлось хорошенько так напрячься. Казалось бы, всего лишь небольшой паренек, но силы у этого паренька оказалось немерено, и вдобавок он пытается вас укусить, продолжая при этом урчать, отчего бросает то в жар, то в холод. Но кое-как все же заборол его.

– Саня, веревку давай!

Какой там Саня. Сидит в ступоре и смотрит на меня круглыми глазами. Пришлось на «русский народный» перейти. Во, в глазах мысли появились.

– Веревку! Дай! Мне! – чуть ли не по слогам попросил его.

И смех, и грех. Выбрался из мешка и бегает по лагерю. То, что я ему кричу, абсолютно не слышит. Во, дошло, нашел наконец ее.

– Помогай давай! Я его сейчас приподниму, а ты обматывай!

Справились. Сели возле костра, молчим. Мне опять удар по самолюбию. То мужик тот, Призрак который, отбуцал, как молодого, теперь еще и пацана еле поборол. И это после армии. Я и раньше не слабый был, но в гренадерах физо страшное, так как приходилось приличный вес на себе носить. И броня серьезная, оружие крупного калибра, запас боеприпасов и вспомогательное оборудование, и всё это на себе, да бегом. Многие не выдерживали, переводились в другие части. Но кто выдержал, у тех дури хватает. И тут такое… Простой пацан, а выложился полностью.

– Дядь Леш, что с Вовкой?

– У тебя самого самочувствие как? – посмотрел на него. – Это то, о чем я вам рассказывал: вирус этого мира так действует. Так как чувствуешь себя?

– Трясет немного, но вообще, нормально. Это что, и я так же буду?

– Не должен. На всех по-разному действует.

Блин. Нам бы еще сутки продержаться. Вроде о трех-четырех днях Цыган говорил, но Вовка уже обратился, а мы как огурчики.

Да уж, Вовка. Связать связали, но даже с кляпом во рту он продолжает урчать и извиваться, при этом не сводя с нас взгляда.

Немного подумав, я достал полотенце и завязал ему глаза. И это помогло, спустя некоторое время он затих. А мы молча так до рассвета и просидели у костра. Разговаривать настроения не было, а Саня и так по жизни молчун. Я же всё прислушивался к себе, искал изменения в самочувствии и на Саню посматривал, но он взгляд от костра не отводил, о чем-то глубоко задумавшись, хотя чай, как и я, пил постоянно. У меня же кроме жажды всё было в порядке, но ее я списывал на волнение. Тем более, после чая, она ненадолго отступала.

– У меня голова болеть начинает! И чай уже не лезет, а пить хочется. Я тоже заболел? – я аж вздрогнул, так неожиданно Саня заговорил.

– Мне тоже пить постоянно хочется. Сейчас одну вещь попробуем! – Я решил хлебнуть живчика. Достал его из рюкзака, сделал три глотка. Протянул флягу Сане:

– Делай три глотка.

Он взял флягу, понюхал и протянул обратно:

– Я не пью.

– Нужно, Саня. Это не алкоголь, а лекарство. Должно помочь.

– А Вовке, почему тогда не дал?

– Вовке оно не поможет, – вздохнул я. – Но мы все равно попробуем. А сейчас пей.

Скривился, но сделал три глотка и быстро протянул флягу обратно. Ничего, посмотрим на самочувствие, а потом решим: пить или не пить его дальше.

Через несколько минут почувствовал облегчение. И жажда пропала. Я и не замечал, как на меня давило. Думал устал, да и ночные события бодрости не добавляли, а тут, как груз с плеч сбросил. Теперь понятно, о чем Цыган говорил: что чувствуется, когда его пить требуется.

– Как самочувствие?

Саня прислушался к себе, а потом удивленно посмотрел на меня:

– Хорошо. И голова уже не болит. Это что за лекарство такое?

– Сейчас Вовку попробуем напоить, и тогда все расскажу. Тут много рассказывать придется еще.

Вовку мы потеряли. Это стало понятно, как только открыли ему глаза, и эти глаза уже не принадлежали человеку. Но ради самоуспокоения все-таки напоили его живчиком – кто бы знал, чего это нам стоило. Саня тоже уже всё понял. Плачет.

Отошли чуть в сторону, от, казалось бы, получившего с живчиком новые силы Вовки – так выкручивается, пытаясь сбросить веревки. И не успокаивается ведь, хоть глаза снова ему завязал. Больше его живчиком поить, наверно, не нужно.

Посмотрели на это дело и пошли на другой конец поляны, присели под деревом и я, ничего больше не утаивая, всё рассказал Сане. При упоминании, откуда берутся спораны, Саню сначала вырвало, а потом он впал в натуральную истерику.

– Ничего, Саня, мы выживем. И не в таких передрягах бывали. Нам надо разобраться во всем, а там уже будем нормально устраиваться. Главное, держаться друг друга, чтоб было, кому спину прикрыть. Ты о себе расскажи: что умеешь, чем любишь заниматься?

– Да нечего толком рассказывать. Жил в Абакане. Отец радиоинженер, так и меня к этому приучил, на деталях от схем разных вырос. Как постарше стал, батя говорил: «Хочешь игрушку, делай сам. Детали я тебе достану». Мать меня последние три года постоянно в Абазу к бабушке на лето отправляла. Чтоб от компьютера и паяльника отдохнул, да на природе свежим воздухом подышал.

Опять заплакал, родителей вспомнил. Ничего. Пусть сейчас всё из себя выплеснет, чем оно копиться будет и неизвестно, в какой ситуации рванет.

Разговаривали мы еще долго, старался его хоть немного отвлечь. Хороший парень, только домашний совсем. Вовка, тот такой же, как и я в детстве был, уличный пацан.

Но ничего, поднатаскаю, спину прикрыть сможет мне. Самое ценное в нем то, что он в разной электронике соображает: может и схему собрать, и программку написать. Батя, видать, хорошим специалистом был и его хорошо научил. Бойцов простых, я думаю, мы еще найдем, а такие кадры, которые думать умеют, всегда в цене.

Если тут спокойные места, как Цыган говорил, то мы и торопиться отсюда не будем. Живчик есть. Спораны тоже есть. Еду у нас в городе достанем. А пока подтяну его в физо, к оружию приучу, и только тогда уже будем выбираться отсюда в большой мир.

А в полдень я убил Вовку. Он так и не успокоился, продолжал извиваться да урчать. Утащил его в лес метров на пятьдесят и убил. Там же и похоронил парня. Жалко до слез, но оставлять в таком состоянии… Себе я такого не пожелал бы.

Вернувшись на поляну, застал Саню в слезах. Выпили с ним живчика, и я спать завалился, велев ему дежурить. Этот день еще здесь проведем, чтоб убедиться, что не станем такими, как Вовка.

Жуткое зрелище – мертвый город. Вдвойне страшно, если это твой город, в котором ты вырос. Еще несколько дней назад здесь люди жили полноценной жизнью: слышался смех или ругань, бегали дети, ездили машины, люди спешили по своим делам. Сейчас же вокруг – тишина. Это была страшная тишина, она сдавливала со всех сторон. Но самое ужасное в этой тишине – жители города всё еще были здесь.

Много людей стоят на месте, покачиваясь в ритме одним им слышимой музыки. Некоторые не спеша, неловкой походкой передвигаются в разных направлениях. И мы, стараясь не потревожить этой тишины, пробираемся по лесу, чтоб осмотреть город с разных сторон.

– Побудешь тут, Сань? Мне к Пантелеевым нужно наведаться.

Вот и эмоции у пацана появились, а то после вчерашнего дня в ступор впал. Вчера, проснувшись, увидел его опять заплаканным. После смерти Вовки он здорово расклеился. Ничего, вот отойдем подальше, займусь им так, что некогда грустить будет.

Только тут увидев, что в городе делается, начал шевелиться. А после моих слов так просто ужас в глазах.

– Я постараюсь недолго. Понимаешь, обещал я деду Ивану.

Осторожно приподнявшись над забором, осматриваю соседний двор. Прощупываю его буквально по сантиметру, стараясь ничего не пропустить: не хотелось мне проверять, как на шум отреагируют все эти всё еще выглядевшие живыми люди.

Перебравшись через забор и медленным шагом, смотря во все стороны сразу, прокрался через этот двор к следующему. Прошел уже больше половины, как сердце буквально взорвалось от прозвучавшего сзади поскуливания. Медленно обернувшись, я увидел полные тоски глаза собаки, она, стараясь не издавать ни звука, медленно выбиралась из будки, при этом не сводя с меня глаз. Выбралась так тихо, что не звякнуло ни одно звено цепи, на которой она и сидела.

Тут всё понятно, она, казалось, кричала: «Освободи!». Так же тихо снял с нее ошейник, на что она, лизнув мои руки, сразу убежала за дом. Удачи тебе, собака! Слишком много немертвых в этом городе, что даже живой собаке обрадуешься, хоть сердце и выскакивает.

Где остальные собаки с других дворов, по которым я прошел, непонятно. Или они все были отвязаны и сразу же убежали? Спину обдало холодком, представил последствия, если б такая гавкнула в этой тишине.

Дом Пантелеевых оказался сожжен и сейчас потихоньку дымился. Видать, у деда хватило времени и сил всё самому сделать. Чудо, что соседние дома не сгорели. Больше мне здесь делать нечего.

Вернувшись на поляну, решил еще одну ночь тут провести, а завтра уже поищем, куда перебраться.

– А куда мы дальше? Что делать будем? – Саня, после того, что в городе увидел, начал оживать понемногу. Глядишь, до завтра и оклемается.

– Не знаю, Саня. Нам главное цель найти, а дальше будем думать, как ее осуществить. Посетить стаб какой поприличней, да посмотреть, как там люди живут. Разобраться во всем самим, а не со слов бандита мнения составлять. Если всё, что требуется для жизни, можно просто пойти и взять, то с голоду мы тут точно не умрем. Спешить нам особо некуда, как Цыган говорил – мы бессмертные, от старости не умрем. Хоть это и на сказку похоже, но вокруг тоже не наша Сибирь.

– А зараженные?

– А с зараженными потом будем разбираться. Есть у меня по поводу них мысли. Завтра на ту сторону реки переберемся, поищем там место под лагерь и переедем туда со всем скарбом, чтоб от них рекой отгородиться.

– А сразу почему не ушли туда?

– Места вокруг незнакомые. Тут мы уже хоть что-то знаем, а там неизвестно всё. Не было у нас времени на исследования.

После этих слов Саня опять в себя ушел, но к вечеру сам вызвался ужин готовить.

На самом рассвете, позавтракав, мы налегке отправились на осмотр округи. Буду выгуливать парня, постепенно приучая к нагрузке, а пока пусть ходить правильно по лесу учится.

– Сначала по дороге пройдемся немного, по которой банда приехала, глянем, куда она ведет, а потом уже будем на ту сторону реки перебираться.

Моста нашего, как и поворота к нему, не было. Прошли еще с километр, постоянно прислушиваясь, но кроме шума леса ничего не слышно, а грунтовая дорога, петляя по лесу, уходила вдаль. Пришлось возвращаться. От города нашего я пока не планировал далеко удаляться. Всё, что требуется для жизни, есть здесь, а остальное вскоре будет.

Вернувшись назад, мы пробрались на набережную, где нашли три деревянные лодки на берегу. Решил их за раз все с собой забрать, но нужны были весла и мотор хоть на одну лодку.

Оглядевшись по сторонам, поблизости никого не увидели, только в стороне виднеется несколько зараженных. Стараясь не привлекать их внимания, аккуратно подобрались к одному добротному дому и, заглянув через забор, увидели там во дворе прицеп с надувной лодкой с установленным на транец мотором. В лодке какие-то вещи сложены, особенно выделялся большой рюкзак.

Машины во дворе не было, видать хозяин отъехал за чем-нибудь, а назад из-за тумана не смог вернуться. И от такого подарка отказаться сил уже не хватило, да тут всего-то метров пятьдесят до речки, лодка легкая, руками прицеп дотолкаем.

Так увлеклись, содержимое лодки осматривая, что раздавшееся за спиной урчание уже нас застало «со спущенными штанами». А спустя мгновение я узнал, что у Сани очень громкий голос.

Объявившаяся хозяйка, тихо выйдя из-за угла и подойдя поближе, заурчала, от чего мы замерли. Она же схватила находившегося к ней ближе парня и сразу потянулась к нему зубами. Вот тут-то Саня и подал голос, да так, что оперный певец позавидует. Этот крик и меня из ступора вывел.

Дальше уже последовал калейдоскоп событий, так быстро они происходили: Саня, продолжая орать, падает на спину, увлекая за собой довольно урчащую симпатичную женщину. Не успели они упасть, как подскочив к ним, пытаюсь оторвать ее от него. Тщетно. Вцепилась так, будто мужика сто лет не видела. Поднять получилось, оторвать от него – нет. Бью кулаком – не обращает на это никакого внимания. Сильнее – голова мотнулась в сторону, но всё так же тянется к Сане. Блин, от моего удара черепа трескались, а этой хоть бы что, только зубами клацает. Пришлось доставать пистолет и стрелять ей в голову. Вот это помогло. Отбросив ее в сторону, проорал в лицо Сани:

– Ворота открывай быстро! – Бросать лодку я не собирался.

На карачках добежав до ворот, тот быстро принялся открывать засовы. Дождавшись, пока он откроет первую створку и возьмется за вторую, приподнял дышло и начал толкать прицеп, который довольно резво побежал.

До реки мы добрались в рекордное время. Оглядываюсь: движение есть, но еще далековато, зато много. Загнали прицеп в воду, теперь быстро отцепив две стропы, которыми лодка крепилась, не выбрасываю, кладу в лодку, фал пока оставил, чтоб ее не унесло. Снова оглядываюсь: уже ближе, но успеваем.

– Лодки в воду толкаем!

– Не успеем!

– Успеем, они медленные!

Первую подтянули, оттолкнули от берега посильнее. За второй… Вторую тоже успели.

– Да сколько же вас? – даже волосы на голове зашевелились от увиденного.

Со всех сторон к нам стягивались, неуверенно перебирая ногами, зараженные. Первые, самые шустрые, уже метрах в тридцати от нас были.

– В лодку, быстро!

Саня заскочил в лодку и смотрит мне за спину, бледнея на глазах. Я тоже, отцепив фал, забрался в лодку, одновременно отталкивая ее от прицепа. Весла с держателей, вставить в уключины и поднажать.

И только отплыв на середину реки, взглянул на набережную. Побледнел не меньше Сани. Сколько там людей – не сосчитать, и прибывали всё новые. Они останавливались возле воды, смотрели на нас, и все урчали. Это было жутко. Не дайте боги, такие зажмут в городе, не отмахаешься.

– Нашумели мы слегка. Ты как, Сань?

Но он продолжал неотрывно смотреть на берег, не слыша меня. Пора отсюда сваливать и подобрать лодки, плывущие вниз по течению.

Глава 5

Догнали лодки, стропами закрепили и, понемногу помогая веслами, спустились ниже по течению километров на пять. И только там, закрепив все лодки на берегу, смог вздохнуть с облегчением. А Саня, тот вообще упал и в небо пялится.

– Ты как там, герой-любовник? Живой?

– Живой.

– Что-то радости в голосе не слышу? Ты заканчивай хандрить, работы много.

– Какая радость? Какой работы? Меня чуть не съели! – Какой разговорчивый стал.

– Это когда? – Вот это взгляд!

– Да во дворе с лодкой! – и смотрит на меня, как на идиота.

– Это теперь так называется, – покивал с умным видом. – А я-то подумал, понравилась она тебе. Смотрю, барышня такая эффектная целоваться потянулась, и ты, ни разу не возражая, ее сверху на себя сразу укладываешь. Любишь снизу быть?

– Да ты ж сам ее убил!

– Я же думал, что ты против. Не надо было?

– Да ты…

– Пошутили и хватит. Вставай! – Подхожу к нему. – Тянись ко мне, как она к тебе. Хватай за одежду и тянись, что смотришь? Вот, а теперь вот так немного проворачиваешь, и она уже под тобой, а по-нормальному, нужно резче прокручиваться, чтоб по инерции и под собственным весом она и оторвалась от тебя. Запомнил? Повторяй.

Пяток раз повторили этот прием. Вроде получается.

– Вот и все, а то она и так к тебе тянется, так ты ее еще и на себя потянул, помогая. А теперь давай по округе пройдемся, за сегодня нужно место найти для стоянки.

Пройдясь по округе, родника не обнаружили, но место неплохое нашли. Чуть ниже по течению берег хорошо заросший, вот за этими зарослями, метрах в тридцати от реки, палатки и поставим. Одну – на случай дождя для нас, вторую как склад используем.

Самое главное, с воды нас не рассмотреть, а то мало ли, вдруг какие гости заявятся. Вещи сюда переправим, а потом уже будем, не спеша более удобное место искать, сейчас главное обустроиться.

До вечера перенесли все вещи в новый лагерь и успели еще пойти посмотреть, что там с устроенным нами переполохом в городе.

Основная масса с берега уже ушла, но многие еще стояли, на воду смотрели, покачиваясь.

– Надо будет каждый день, хоть понемногу, но понаблюдать за ними.

– Зачем?

– Сань, ну что за вопросы глупые? Они ж повсюду тут, нам нужно их привычки и поведение изучить, чтоб выжить здесь, – на что он только тяжко вздохнул.