Абсолютное доказательство Джеймс Питер

Глава 131

Понедельник, 20 марта

Вскоре после десяти часов вечера Салли и Росс сидели за барной стойкой в модном ресторане азиатской кухни, который порекомендовала Салли. Она потягивала «Маргариту»; он уже опрокинул двойной скотч и теперь сжимал в трясущейся руке большую кружку разливного пива. За спинами у них приглушенно играла музыка – «Пианист» Билли Джоэла.

На столе стояло большое блюдо с пельменями дим-сум. Но есть Росс не мог. Тело ныло, ребра болезненно откликались на каждое движение – этого он почти не замечал. Больше всего ему хотелось рассказать Салли все, от начала и до конца, а потом дать прослушать запись слово за словом. Только он не знал, с чего начать. А кроме того, помнил, что должен соблюдать осторожность.

– Эй! – позвала Салли, помахав рукой перед его лицом. – Где ты витаешь?

Хантер взглянул на нее, словно только что проснувшись.

– Я… извини…

Не здесь, мысленно ответил он. Пытаюсь разобраться во всем, что произошло. Хоть что-то понять. Понять, зачем Имоджен в Лос-Анджелесе. Кто пытался меня убить. Кому можно верить.

– Росс, расскажи мне обо всем с самого начала. Серьезно, выглядишь ты так, как будто духа увидел!

– Пожалуй, и увидел.

– Святого Духа?

Он принужденно улыбнулся.

– Я… не знаю… Пытаюсь припомнить, как все происходило, в каком порядке… Салли, это было нечто невероятное! Что-то… не знаю, как это описать. Не хватает слов. Нечто не от мира сего. Понимаю, все, что сейчас скажу, прозвучит совершенно безумно, но…

– Но все же попробуй.

Она подцепила пельмень палочками, пронесла несколько сантиметров и положила обратно на блюдо.

– Китайцы сначала разминают их, а потом уже едят, – подсказал Росс.

– Очень мило, – ответила Салли, подцепила пельмень пальцами, положила к себе на тарелку и начала разминать палочками. – Извини, страшно хочу есть. Но еще больше хочу узнать, что случилось после того, как ты вышел из «Фэрфакс-лаунж».

– Я стал переходить дорогу и одновременно писал тебе сообщение.

– Не слишком разумно, – Салли нахмурилась. – Переходить дорогу, уткнувшись в телефон – верный способ покончить с собой.

– Я шел по «зебре» и на зеленый свет.

– Знаешь, лучше уж куда-нибудь опоздать на этом свете, чем раньше времени явиться на тот.

– Очень жизнеутверждающе! – Росс усмехнулся.

– Да, подбодрить я умею.

– Так или иначе, я дошел до середины дороги, когда вдруг вылетел непонятно откуда этот внедорожник. И на полной скорости понесся прямо на меня. Именно на меня. Я застыл, словно прирос к месту. Слышал рев мотора, видел фары, но не мог сделать ни шагу. Совершенно растерялся. Честно говоря, был уверен, что со мной покончено. А потом произошло нечто… не знаю… вернее всего будет сказать «мистическое».

– В каком смысле?

– Дилейни. Я увидел его на тротуаре – должно быть, он вышел за мной следом. Как раз когда появился внедорожник. Может, я был в шоке, может, сознание сыграло со мной странную шутку… Так или иначе, я увидел, что Дилейни бежит ко мне быстрее, чем способен бежать человек. Тем более человек его возраста. Он оттолкнул меня, и я буквально перенесся над землей через улицу, как на воздушной подушке. На мгновение я подумал, что умер. Ощущения… знаешь, как люди описывают после клинической смерти. Немного похоже на то, что я чувствовал в момент смерти Рикки. А в следующий миг меня ударило о стену магазина, и я упал на землю…

Он помолчал, вспоминая.

– И увидел, как машина, огромный внедорожник, мчится дальше, а Дилейни взлетает в воздух, как… как огромная тряпичная кукла. И падает на асфальт.

Салли потянулась к нему через стол и сочувственно сжала руку.

– Говорят, что близость смерти заставляет людей ощущать странные вещи. Ты сам рассказывал, что чувствовал, когда умер твой брат…

– Нет, сейчас было другое. Больше похоже на…

– Чудо? – подсказала она.

– Да, чудо. Но почему он умер? Должен был умереть я!

– Думаешь, он тебя спас?

– Видимо, да.

– И… и пожертвовал жизнью ради тебя?

– Если так, то зачем?

Салли подняла на него сияющий, полный решимости взгляд.

– Потому что ты должен исполнить свою миссию.

– Не знаю, – ответил Росс и отхлебнул пива. – По-моему, он предвидел близость смерти. Практически последние слова его, обращенные ко мне, были: «Это случится вскоре после того, как я буду призван отсюда домой. У вас, мистер Хантер, есть запись нашего разговора. Есть имя в мире журналистики. А скоро будет и абсолютное доказательство».

– А что ты чувствовал, когда увидел его? – спросила Салли. – Когда с ним разговаривал?

– Это… На самом деле даже не знаю, как описать. – Росс немного подумал. – Очень странно. Невероятно. От него искрило энергией… будто статическим электричеством. Что-то сверхъестественное… – Он пожал плечами. – Или это просто мое воображение.

– А может быть, и нет. – Салли подалась ближе, всматриваясь ему в лицо. – Ты сказал, он что-то говорил о знамении?

– Да, процитировал Книгу Бытия. У меня есть диктофонная запись разговора.

– Дашь мне послушать?

– Конечно.

– Может быть, после ужина?

Росс кивнул.

– Еще Дилейни цитировал Евангелие от Матфея, главу двадцать четвертую. О том, что померкнет солнце и луна, звезды падут с небес, а потом явится знамение от Бога. Знамение это, сказал он, будет видно всем и повсюду – во всех странах, во всех часовых поясах, в одно и то же время.

– А как же слепые?

– Он сказал так: не будет во всем мире ни одной живой души, которая не смогла бы ощутить происходящее.

Некоторое время Салли молча смотрела на него.

– Что ж, если все это реально… если сам он реален… то это…

– Весьма любопытно, не правда ли?

Салли рассмеялась.

– Это даже не преуменьшение года – это преуменьшение последних двух тысяч лет!

Росс похлопал себя по карману пиджака. Послышался звон разбитого стекла: стакан из-под виски разбился, когда Росса ударило об стену.

– Стакан, из которого он пил. По нему я смогу все проверить.

– Умно! – воскликнула она. – Только вот не думала, что ты страдаешь клептоманией.

– Вернусь туда и заплачу им за стакан. Когда-нибудь.

– Так какими же были его последние слова?

– Дилейни допил виски, встал и сказал: «Ладно, мне пора за работу. И не бойтесь, я постараюсь оберегать вас». Я спросил его, где и когда появится знамение. Дилейни ответил: вскоре после того, как он «вернется домой» – видимо, на Небеса. И еще сказал: его можно найти в этом баре, хотя и недолго ему здесь оставаться. А потом подошел к соседнему столику и начал показывать карточные фокусы. А я расплатился и вышел.

– И увидел его уже на дороге, перед внедорожником?

– Да.

– И ты думаешь, водитель сделал это специально? Пытался убить тебя или Дилейни?

– Знаешь, чуть позже я сидел на заднем сиденье полицейской машины и давал показания. Коп рассказал мне, что поговорил с одним из барменов. Тот сообщил, что несколько вечеров назад, когда Дилейни показывал свои фокусы, случился скандал. У него, как видно, были отработанные номера, которые он повторял из вечера в вечер. К примеру, незаметно брал у посетителя бумажник или часы, а потом возвращал. Но в тот раз посетитель заявил, что в бумажнике не хватает пятидесяти баксов. Начал скандалить, вызвал полицию. Дилейни отвели в заднюю комнату и обыскали. Он оказался чист – пятидесяти баксов при нем не нашли. Уходя, клиент ругался и обещал, что еще поквитается с Дилейни. Похоже, на этом человеке они сейчас и сосредоточатся. – И, помолчав секунду, добавил: – Но…

– Но что?

Росс молчал, размышляя о том, кто мог покушаться на его жизнь. Пастор Венцеслав мертв. Значит, главными подозреваемыми остается верхушка «Керр Клуге».

– Росс, твой друг Бенедикт Кармайкл, епископ Монмутский, предупреждал тебя: человек, способный доказать существование Бога, неминуемо станет мишенью для убийц. На тебя уже покушались в Гластонбери, в Египте, а теперь, похоже, и здесь. Может быть, он прав? – сказала Салли.

– Может быть.

– Но тебя это не остановит?

– Не остановит.

– Я рада. Не хочу, разумеется, чтобы тебе навредили, но восхищаюсь твоей принципиальностью. Итак, материал для репортажа ты собрал отличный! Когда начнешь писать?

– Уже начал.

– И благодаря твоей репутации газета примет эту историю всерьез?

– Надеюсь, – ответил Росс. – Конечно, с любой статьей есть риск, что день в день с ней разразится какая-нибудь сенсация и твой репортаж на две страницы ужмется до пары абзацев.

– Твоя история и есть самая настоящая сенсация! В сравнении с ней все остальные материалы отойдут на задний план.

– Надеюсь, что так, Салли. Очень надеюсь. Я ведь многим рискнул ради нее. Однако не жалею – еще и потому, что в поисках истины встретил прекрасного человека.

Их взгляды встретились; он значительно улыбнулся ей, и она кивнула.

Росс попробовал подцепить палочками дим-сум с креветками. Не удалось; после нескольких попыток он просто наколол пельмень на палочку, как на вилку, и отправил в рот. Только сейчас журналист вдруг почувствовал, что совершенно измучен и ему нужно подкрепиться.

– Росс, а ты веришь в то, что сказал Дилейни?

– Не знаю. Я просто не знаю, чему теперь верить. Слишком много странного и непонятного происходит вокруг. Я ведь тебе еще не все рассказал.

– Например?

Мысли его снова вернулись в «Фэрфакс-лаунж». К Дилейни. Молодые глаза на старом лице. Бездонные глаза…

– Эй, ты снова куда-то уплываешь! – воскликнула Салли, щелкнув пальцами у него перед носом.

Росс поднял смущенный взгляд. Он уже не помнил, о чем они только что говорили.

– Ты сказал: произошло еще что-то очень странное, о чем ты мне не рассказал.

– Ах да… Представь: моя жена в Лос-Анджелесе.

– Что? – изумленно воскликнула Салли. – Имоджен?

Росс рассказал ей, как это выяснил.

– И ты не знал, что она тоже сюда собирается? Она знает, что ты здесь, но с тобой не связалась? И не берет трубку?

– Ну да. А билет на самолет через океан, который стоит кучу денег? У нас сейчас таких денег нет. Что, по-твоему, это может значить?

– Что у нее с кем-то здесь роман, – не задумываясь, ответила Салли.

– Я тоже об этом подумал. И все же вряд ли.

– Почему?

– Она умная женщина, Салли. Представь себя на ее месте. Допустим, ты замужем за мной, и у тебя роман с кем-то в Лос-Анджелесе. Ты что, полетишь к любовнику именно в тот момент, когда сюда полечу и я?

– Только если захочу, чтобы меня поймали. Если захочу положить конец браку.

Росс молча уставился на нее.

– Об этом я не подумал…

– У людей иногда своеобразно работают мозги, Росс.

– Неужели Имоджен настолько хитроумна?

Салли склонила голову набок.

– Если б она была глупа, ты на ней не женился бы.

– Спасибо, мэм!

– Мне случалось несколько раз брать интервью у преступников. Знаешь, что они говорили? Хочешь от кого-нибудь что-нибудь спрятать – прячь прямо у него под носом!

– Интересная теория… Я твердо верю в одно: рано или поздно все тайное станет явным.

– Когда явится знамение, которое пообещал Дилейни?

– Верно.

– А если ничего не произойдет?

– Мне всегда нравилась одна цитата из Мартина Лютера. Он говорил: «Даже если я буду знать, что завтра миру придет конец, все равно буду сажать свою яблоню». Как-то так. – Он взглянул на нее. – Знаешь, рядом с тобой я чувствую: ничто не напрасно – и не бессмысленно. Рядом с тобой я верю. Прости, наверное, сентиментально и глупо…

– Ну и что? – улыбнулась Салли. – Я люблю сентиментальные глупости.

Билли Джоэл позади них сменился Ваном Моррисоном: «Я еще не говорил, что люблю тебя?»

Росс тоже улыбнулся.

– Помнишь, что говорил Ноэл Кауард[24] об эстрадных песенках?

Салли наклонила голову.

– Что строками из песен легче выразить то, что стесняешься сказать сам?

– Вот именно.

Глава 132

Понедельник, 20 марта

– Это здесь, – сообщил шофер, подъезжая к моргу. – Только, боюсь, «счастливые часы» мы пропустили.

Было уже больше десяти вечера. Лимузин плавно въехал в открытые ворота с вывеской: «ОКРУГ ЛОС-АНДЖЕЛЕС, ПАТОЛОГОАНАТОМИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ, ОФИС КОРОНЕРА».

В свете фар Блур разглядел впереди ряд современных двухэтажных зданий, соединенных друг с другом крытыми переходами. На стенах кое-где виднелись указатели крупными синими буквами.

«ОФИС КОРОНЕРА,

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ»

«ОФИС КОРОНЕРА, АДМИНИСТРАЦИЯ»

Снаружи стояли в ряд одинаковые белые седаны, каждый с эмблемой управления и надписью «КОРОНЕР».

Подъехав к двери, больше всего похожей на главный вход, шофер сказал:

– Ну вот, здесь и начинается веселье!

Не обращая на него внимания, Блур молча вышел. Хелмсли за ним не пошел – все еще читал почту в телефоне.

Блур поднялся по ступеням, ежась от пронзительного ветра, остро сознавая, что на него нацелены камеры. Остановился у двойных стеклянных дверей. Здесь его встретила табличка «ПОСТОРОННИМ ВХОД ЗАПРЕЩЕН». За табличкой Блур увидел небольшой зал ожидания со спартанского вида кушетками, автоматом по выдаче антисептика и застекленным шкафом, полным, сколько можно было разглядеть, дипломов и грамот.

Из-за угла вышел седеющий человек средних лет, со стрижкой под «битлов» и усами, в бордовой рубашке с открытым воротом. В руках он держал стопку фотографий.

Блур постучал по стеклу. Человек в бордовой рубашке посмотрел на него, покачал головой, провел пальцем себе по горлу и пошел дальше. Эйнсли в недоумении смотрел ему вслед. Когда человек в бордовой рубашке пошел обратно, Блур вновь начал жестикулировать, привлекая его внимание. Наконец тот подошел и открыл дверь; в ноздри Блуру ударил сильный запах дезинфекции.

– Что вам угодно, сэр? – вежливо спросил человек в бордовой рубашке. Держался он уверенно. Из кармана у него торчал телефон, а бейджик на шее гласил, что перед Эйнсли стоит «Марк Джонсон, руководитель отдела фотографии и сопутствующих услуг судебно-криминалистической лаборатории патологоанатомического управления и офиса коронера, округ Лос-Анджелес».

– Сейчас поясню, – вежливо ответил Блур, стараясь выглядеть опечаленным. – Видите ли, я прилетел из Англии, чтобы встретиться с кузеном. Но – такое ужасное совпадение! – именно сегодня его сбил водитель на улице в Западном Голливуде. Я подумал, что смогу помочь вам с процедурой идентификации.

– Соболезную вашей потере, сэр. Но вам нужно сначала пройти вон в то здание, позади, где у нас приемная, и поговорить с секретарем.

Блур оглянулся на «вон то здание» – кирпичное, элегантных очертаний, на вид намного более старое.

– Хотя родственники нам при опознании больше не требуются, – добавил сотрудник лаборатории.

– Почему?

– В наше время все делается по отпечаткам пальцев и по ДНК.

– Ах да, понятно…

– Очень жаль, что вы зря приехали.

Блур лихорадочно соображал.

– Да, проделал такой долгий путь… надеялся встретиться после долгих лет разлуки… Скажите, могу ли я увидеть Майка? Чтобы попрощаться?

– Боюсь, в лабораторию мы родственников не пускаем. Слишком много рисков, связанных со страховкой. Вы сможете увидеть его позже, в морге.

– Я думал, морг здесь.

– А… да, по-английски, кажется, это называется «похоронное бюро».

– Скажите, пожалуйста, как мне узнать, когда его туда перевезут?

– Как звали покойного?

– Майк Дилейни.

– Ага… так. Боюсь, он у нас проходит как жертва преступления. Так что его похоронят только после того, как выйдет разрешение от коронера.

– И когда же?

– Надо подождать вскрытия, а у нас сейчас покойников много. Очередь человек из пятисот, не меньше. Несколько дней пройдет. Или неделя.

– Понятно, – протянул Блур, напряженно раздумывая. – Знаете, я пролетел полсвета, чтобы с ним увидеться, и обратный билет у меня через два дня. Нельзя ли ради такого случая нарушить правила и дать мне с ним попрощаться? Всего на пару минут.

– Боюсь, это невозможно, сэр. Приходите завтра и обратитесь со своей просьбой к коронеру. Хотя… Простите, коронер и его заместитель сейчас на конференции, их не будет до четверга. Извините. Мне, право, очень жаль.

Блур вежливо поблагодарил его и пошел прочь. Однако к машине не вернулся. Вместо этого, отойдя подальше, свернул направо, незаметно вернулся к зданию и двинулся в темноте вдоль стены, заглядывая в темные окна. Скоро до его ноздрей долетел сладковатый сигаретный дымок. Запах шел со стороны автостоянки.

Блур прошел мимо ряда белых коронерских седанов, завернул за угол и здесь обнаружил невысокого человека в синей униформе и шапочке, прикрывающей волосы. Человек стоял у приоткрытой двери черного хода и курил.

Уверенным шагом Блур направился прямо к нему.

– Знакомый аромат! – проговорил он.

– Хотите? – Мужчина сунул руку себе за пазуху и извлек оттуда пачку сигарет.

– Готовы поделиться? – спросил Блур. Уже много лет он не курил.

– Нам, курильщикам, надо держаться вместе.

– Точно! – Эйнсли взял сигарету из пачки и прикурил от зажигалки незнакомца.

– Из Англии, что ли?

– Да, из Англии.

– А сюда вас каким ветром занесло?

– Видите ли, я патологоанатом, работаю в криминалистической лаборатории. Хотя смертей от огнестрельных ранений у нас немного, в последнее время из-за террористической угрозы начальство решило, что мне стоит узнать об этом побольше, и отправило сюда на учебу. Приехал по приглашению Марка Джонсона. Сегодня весь день провел с ним. – Блур бросил взгляд искоса на бейджик своего собеседника, где значилось: «Доктор Уэйн Линч». – А завтра мы с Марком встречаемся тут с неким доктором Линчем.

– С доктором Линчем? Так это же я!

Они пожали друг другу руки.

– Очень рад с вами познакомиться, доктор…