Богиня Хаоса Орлова Марина

– Бери выше, бешенство! – воскликнула она, засмеявшись. – Любовница самого сенатора при сотнях свидетелей призналась в злодеяниях, творимых ими на протяжении долгого времени, не скупясь на подробности. Поверь, этого не стерпят. Свидетелей слишком много, чтобы спустить ситуацию на тормозах. Последуют протесты, забастовки, погромы... Негодующий народ выйдет на улицы и потребует свержения подобной власти. Начнется Хаос!

– Это то, что тебе необходимо? – мрачно уточнил я, вспомнив, с кем имею дело. – Ты этого добивалась?

 – А ты еще сомневаешься?! – выгнула она бровь.

– Ты еще худшее чудовище, чем те, кого ты сдала, – холодно, с омерзением произнес я. Чего я не ожидал, так это того, что девчонка дернется, а в глазах ее полыхнет обида.

– Была рада поболтать, милый, – холодно сказала она, а я вдруг понял, что ее холодность задела меня. – Надеюсь, тебе это вскоре надоест, и ты оставишь меня в покое. В противном случае, я буду вынуждена принять меры. Наша следующая встреча будет для тебя последней, не сомневайся.

– Боюсь, это невозможно.

– Ах, ну да. У тебя же заказ, – криво улыбнулась она. – Все еще не готов поделиться личностью заказчика? Быть может, я бы с ним договорилась.

– Я могу организовать встречу, – кивнул я с готовностью и протянул руку. – Прямо сейчас.

– Милый, я хочу встретиться на своих условиях, – снисходительным тоном заметила она и стала отворачиваться от меня. – Так что, пожалуй, откажусь от твоего щедрого предложения. Бывай!

Резким выпадом смог поймать девчонку за руку, но она дернулась, оставив в моей кусок ткани от рубашки. Сверкнув на меня злым взглядом, она просто растворилась в воздухе, пропадая из этого Мира, а я с улыбкой смотрел, как на моей ладони кусок из простой, хлопковой ткани на глазах превращается в дорогой черный бархат, пропитанный запахом не только ее Силы, но и тела.

– Попалась, – жестко усмехнулся я.

Глава 4 Сетианна

– Как у вас дела, девочки? – задала мама вопрос прямо посреди обеда, что заставило меня напрячься. – Давненько мы с вами не разговаривали, – заметила красивая эльфийка с экзотичной внешностью, отложив столовые приборы и посмотрев на нас с сестрой по очереди. Отцы, что сидели по обе стороны от мамы озадаченно переглянулись. – Морана, – обратилась она к моей близняшке, что заставило меня невольно выдохнуть. – Как проходит твое обучение у Микаэля? Я слышала о твоих успехах. Он отзывается о тебе, как о способной ученице.

– Спасибо, мама, все хорошо.

– Тебе нравится это занятие? – чуть помедлив, уточнила светлоэльфийская королева с сомнением на лице.

– Да, конечно, – спокойно отозвалась сестрица, которая всегда грешила скупостью на выражение эмоций. Моя полная противоположность. – Почему должно быть иначе? – поинтересовалась Мара.

– Даже не знаю… – нервно улыбнулась мама. – Я была однажды на вашем уроке…

– Зрелище неприятное, согласна, – степенно кивнула сестра, сохраняя похвальное хладнокровие. – Но только пока не привыкнешь, – позволила Мара себе слабо улыбнуться. – Мне жаль, что ты застала именно вскрытие умершего, но не все мое обучение заключается лишь во вскрытии трупов, – заверила золотоволосая эльфийка.

– Тебя не пугает это? – нерешительно спросила мама.

– Малышка, давай не будем начинать, – строго позвал папа Кристофер, предупреждающе посмотрев на супругу. – В увлечении Мораны целительскому искусству нет ничего странного. Изучение трупов – лишь один из этапов обучения.

– А что такого? – возмутилась мама, покосившись на одного из своих мужей. – Просто я полагаю, что копанию в чужих кишках может быть достойная замена…

– Мама, – произнесла сестрица, посмотрев на матушку. – Поверь, я знаю, как ты беспокоишься относительно моих… способностей. Но, позволь заверить, нет никаких причин для переживаний. Я сознательно обучаюсь целительству, но лишь для того, чтобы спасать жизни других, а не из-за болезненного желания копаться в телах умерших эльфов.

– Солнышко, это совсем не так, – с чувством заверила мама. – Я переживаю за вас с сестрой…

– То есть, ты не боишься, что ее Сила возьмет верх над разумом и она станет похожа на нашего деда? – решила я встрять, ощущая негодование сестры. Зная, как редко, но с размахом она позволяет себе потерю самообладания, вмешаться было необходимо. Иначе сестрица способна учинить нечто похлеще моего. В гнетущей тишине послышались ироничные аплодисменты:

– Вот это я понимаю – вопрос не в бровь, а в глаз! Молодец, Плюшка, все точно так, как я тебя учил! – раздался насмешливый голос сбоку и в столовую вошел папа Эрис, как всегда с широкой улыбкой на лице. А меня вновь передернуло от этого гадкого прозвища. Ну, сколько можно?! Почему Морана у нас  Солнышко, а я – Плюшка! Что за несправедливость???

– Эрис! – возмутилась мама, грозно прищурившись на вновь прибывшего отца.

– Душечка, – в свою очередь кивнул Эрис, быстро подошел к маме и крепко поцеловал в возмущенно надутые губы. – Я тоже соскучился, но не стоит так восторгаться моим скромным появлением.

– Наш Псих в своем репертуаре, – вздохнул Кристофэр.

– Поганка, я все слышу, – ни капли не обидевшись, отозвался Эрис. Мы с сестрой и папой Киртаном переглянулись и обменялись усмешками. – Так, Душа моя, Солнышко, Плюшка, Поганка и Полосатый, – указывая на каждого пальцем, осмотрел обедающих Эрис, остановившись на папе Киртане. Старое прозвище все еще сохранилось за нашим полукровкой, несмотря на то, что Мара много лет назад лишила отца всех его страшных шрамов. Собственно, с этой невинной детской непосредственности и началась ее тяга к целительству, когда семилетняя Мара подошла к отцу, дотронулась до его лица, а затем сообщив: «Шрамы тебе не идут, папочка», просто стерла с его лица все старые отметины, при молчаливом изумлением всех присутствующих родителей. После наше Солнышко поцеловала излеченного отца в щеку безупречно прекрасного лица и пошла гулять, как ни в чем не бывало. – Так, а где Копченый? – уперев руки в бока, спросил папа.

– Он с Бальтазаром отправился по делам, – отозвался Киртан, послав своему побратиму и лучшему другу улыбку. Они часто ссорились, в основном показательно, но я прекрасно знала, что несмотря ни на что, они испытывают друг к другу большую симпатию. Собственно, как  и Крис с папой Эльтаром. Они являются ярким примером того, что противоположности притягиваются.

– Отлично! – хлопнул Эрис в ладоши и широко улыбнулся, садясь на свободное место. – Значит, могу спокойно сваливать всю вину на него. А в чем, собственно, дело? – накладывая себе в тарелку горячее и много мяса, уточнил новоприбывший.

– А дело в том, папа, что мама боится за наши души. По ее мнению, мы с Марой должны непременно превратиться в монстров, – усмехнулась я. – Я в бабку, а Морана в деда.

– Да, родственнички у меня не очень, – согласился отец, не отвлекаясь от еды. – Ну не всем же может так повести, как вам со мной! – с улыбкой посмотрел папа на нас с Марой, вызывая ответную улыбку.

– Эрис, может, прекратишь паясничать? – устало вздохнула мама. – Дело касается наших дочерей.

– А, ну это совсем другое дело! – воскликнул он, проглотил еду, запил вином, а после скроил внимательную моську. – Я весь во внимании, – заверил он, чем вызвал скрип зубов матери. Порой я не понимаю, как они уживаются. Вероятно, опять тот же принцип противоположностей. Но факт остается фактом, мама искренне и горячо любит всех четверых своих мужей, а в нас с сестрой души не чает. Только этот факт успокаивает и объясняет ее гиперопеку. Жаль, что у нас с мамой такие разные взгляды на жизнь.

– Кто бы знал, как я хочу тебя сейчас убить… – с несчастным видом вздохнула мама, закатив глаза.

– Оу, мама, я знаю, – заметила я, явственно ощущая бешенство матери.

– Шутки шутками, но ты, папа, реально рискуешь, – подхватила Мара, взглянув на Эриса. И вот ее уверенный тон уже убедил всех в том, что более маму лучше не бесить. Последствия могут быть страшными. Все отцы побледнели.

– Вот об этом я и говорю, – покивала маман. – Одна с энтузиазмом в трупах ковыряется, а вторая провоцирует войны на досуге! И после этого вы имеете наглость делать вид, что ничего не замечаете?! – с возмущением воззрилась мама на своих супругов.

– Как интересно, – протянула я, прищурившись. – И откуда же у тебя, мамочка, подобная информация? – посмотрела я на сестрицу.

– Я тут ни при чем, – невозмутимо пожала она плечами.

– Мара ничего мне не говорила. Твоя сестра, Сети, по-прежнему покрывает все твои шалости. Ничего не изменилось с детства.

– Тогда с чего ты решила, что я развязываю войны?

– Потому что ты упускаешь один важный нюанс, дорогая моя, – криво усмехнулась мама, полыхнув изумительно фиолетовыми глазами, которым я всегда завидовала. – Тартар пока что принадлежит не тебе одной, – широко улыбнулась она, а я досадливо поморщилась. – Что можешь сказать в свое оправдание?

Я лишь упрямо поджала губы.

– Молчишь? – язвительно уточнила она, сложив руки на груди.

– А толку оправдываться? Ты для себя все уже решила мама. Я не желаю в этом участвовать, – произнесла я и поднялась со своего места. – Спасибо за обед. Я сыта по горло! – а после пошла на выход из столовой.

– Я тебя не отпускала! – грозно крикнула мама мне в спину, но вмешался Кирт:

– Ангел, не нужно, – спокойно, но с нажимом обратился он к жене. – Вы обе наговорили достаточно, – заключил он.

Я же не сдержалась и, зайдя за дверь, прислонилась к полотну и прислушалась.

– Ты тоже злишься на меня, Мара? – тихо, даже подавленно спросила мама, а из столовой потянуло тоской, от которой я с сожалением нахмурилась. Мамину тоску, почему-то, всегда было очень сложно переносить.

– Нет, – отозвалась сестрица негромко. – Не скажу, что я в восторге от твоего мнения, но я понимаю твои мотивы. Ты боишься за нас.

– Конечно, я боюсь! – взорвалась мама, откинувшись на спинку кресла и отбросив салфетку в сторону. Она сложила руки на своей груди. – Боюсь с того момента, как только узнала о том, что вы с Сети унаследовали такие огромные Силы! – уже тише произнесла мама.

– Ангел, – попытался вмешаться Киртан, но мама не обратила на него внимания.

– Я боюсь за вас, – честно произнесла и вздохнула мама, а в чувствах Мары я заметила проскользнувшую вину. Как и в своих чувствах. – Мне страшно. Но я стараюсь бороться со своими страхами. И я верю в вас. Но я по себе знаю, что большая Сила влечет за собой большую ответственность. А так же знаю, какие мучения эта ответственность может приносить. В такие моменты всегда хочется избавиться от этой боли. И единственным выходом кажется – сдаться, – смотря в стол, тихо призналась мама. –  Простите меня. Я не справедлива к вам. Продолжаю судить по своему опыту, забывая, что вы – не я, и гораздо сильнее, чем любой, кого я знала.

– Нам не за что тебя прощать, мам, – искренне заметила Мара. – И Сети тоже это понимает, не сомневайся.

Послышался звук отодвигаемой мебели, тихая, почти бесшумная походка сестры, а затем из столовой полилась нежность. А я знала, что мама и сестра сейчас крепко обнялись, а папы смотрят на это с умилением.

– Спасибо, – в ответ всхлипнула мама, отчего у меня защемило в груди. – Я постараюсь доверять вам и помнить, что вы гораздо лучше меня. Пожалуй, мне нужно поговорить с Сети и извиниться, – вздохнула мама.

– Тебе лучше не ходить сейчас к ней, душа моя, – послышался голос Эриса. – Я с ней поговорю.

– Ни за что! – категорично заявила мама. – После твоего последнего разговора с ней, она и начала сбегать и рушить другие миры!

– Я хотел помочь! И помог! – зло возмутился Эрис. – Девочка отвлеклась от своей боли.

– Отвлеклась? Ценой нескольких воин? – в свою очередь холодно поинтересовался Кристофер.

– А ты, Поганка, вообще не лезь! Сам не лучше! Кто с раннего детства обучил дочерей всем видам магии??? Да мы по твоей вине не то, что дворца чуть, было, не лишились, так еще и дочери как рисковали! А стараниями Копченого мы детей днями искали после невинных пряток! Кто научил их иллюзиям?!

– Я виноват, что их Сила пробудилась так рано??? – рявкнул светлоэльфиский папа. – Лучше бы «спасибо» сказал, Психованный, за то, что я усмирил их магию!

– Достаточно, – как всегда холодно и спокойно произнес Киртан. – Я с ней поговорю, – подвел он итог, а я приняла за благо скрыться с места подслушивания.

Спустя пятнадцать минут папа зашел в мою комнату, предварительно деликатно постучав.

– Сети, позволишь?

– Конечно, да, пап, – слабо улыбнулась я.

– Подслушивала? – блеснул он хитрыми, серыми глазами.

– Конечно, – не стала я скрывать и смущенно улыбнулась.

– Умница, – хохотнул он, а после сел рядом со мной на кушетку и обнял за плечи. – Ты ведь не сердишься на маму?

– Нет, – покачала я головой на плече у отца, греясь в его крепких объятьях.

– Ты можешь поделиться со мной всем, – произнес он и поцеловал меня в висок, отчего я блаженно улыбнулась. – Я, конечно, не Эрис, и божественной Силой никогда не обладал, но, быть может, и я сгожусь для какого-нибудь совета.

– Я боюсь, – всхлипнула я и закусила губу.

– Чего?

– Того, что мама может оказаться права. Порой мне кажется, что я схожу с ума, –  пожаловалась я. Я с трудом отличаю свои мысли от чужих голосов.

– Ты слышишь молитвы? – обнял меня папа крепче, даря тепло и защиту. А я лишь согласно кивнула головой.

– Я не могу это контролировать, –  всхлипнула я. – Они настигают в самые неожиданные моменты. Я ничего не могу с собой поделать. Это сильнее меня.

– Сейчас ты тоже их слышишь?

– Нет, –  вздохнула я. – Заглушить их на какое-то время помогает…

– Хаос? – подсказал папа, когда я не могла подобрать слово.

– Не совсем, – натянуто улыбнулась я. – Мне хочется думать, что это начало порядка, – протянула я тоскливо. – Когда зов становится невыносимым, меня словно что-то тянет. Тартар выбрасывает меня в самый громкий мир. Сначала я не понимала, что от меня требуется. После, Эрис объяснил, – улыбнулась я искренне. – Не злитесь на него. Он хотел как лучше и действительно помог мне. А я, в свою очередь, этим мирам. Во всяком случае, мне хочется так думать.

– Я верю, что ты поступаешь правильно.

– Правда? – с надеждой вскинула я голову, чтобы заглянуть в лицо отца.

– Конечно, –  уверенно кивнул отец с мягкой улыбкой на губах. – Ты ведь моя дочь. Я верю, что вы с Марой никогда не станете монстрами. Вы на это не способны.

– Спасибо, папа. Ты меня успокоил.

– Сколько у тебя есть времени до следующего приступа?

– Вначале был месяц, затем две недели, неделя, в последний раз, мне пришлось отправляться в новый мир уже через четыре дня, – печально вздохнув, призналась я. – Сила растет, я это знаю. Но я не могу ей овладеть.

– Можешь, – мягко заметил папа.

– Ты про то, что сказала тетя Айне? – мрачно уточнила я. Отец еле заметно кивнул. – Нет! – резко выкрикнула я. – Я не хочу этого!

– Это может помочь.

– Для этого мне нужен любимый. Теперь для меня это не актуально.

– Поверь, Сети, я тоже не желаю, чтобы это у тебя произошло не по любви. Ни я, ни кто-либо другой в нашей семье этого не хочет ни для тебя, ни для Мары. Но ты ведь понимаешь, что рано или поздно, у нас не останется выхода. Ты же не можешь страдать по своей первой любви бесконечно? Быть может, тебе необходимо, наконец, забыть Дерека и жить дальше? Знакомиться с другими молодыми людьми, общаться, завести друга. А там, глядишь, ты и полюбишь вновь, и все проблемы разрешатся сами собой. За Мару опасений нет – у нее есть Тайлан. Но твое затворничество и прыжки по другим мирам ничего не дадут. Тем более, с печальной регулярностью, они перестают помогать.

– Ты забыл, папа? – холодно уточнила я. – Айне сообщила дополнительное условие. Мои чувства к избраннику не так важны, как его магический потенциал. Есть вероятность, что я банально убью мужчину. Это я отказалась от Дерека, а не он от меня, – вздохнув, впервые призналась я. – Это из-за меня он уехал в темное королевство. Это я толкнула его в объятия темноэльфийской принцессы. Фактически, это я способствовала тому, что он вскоре женится.

Отец помолчал, я раздраженно поджала губы:

– Знал? – мрачно уточнила я. Кирт только виновато улыбнулся. Можно подумать, могло быть иначе. – Кто еще? – и вновь молчание. – Да вы издеваетесь! – возмутилась я.

– Несмотря на все, что ты произнесла сейчас, ты по-прежнему любишь его. И это мучит тебя, – заметил отец.

– Спасибо за очевидное умозаключение, – проворчала я.

– Быть может, в этом и проблема, – вздохнул отец, игнорируя мой сарказм. – Тоска по этому полукровке разъедает тебя. Тебе нужно отвлечься, а там, глядишь, найдется выход.

– Да, – покивала я и усмехнулась. – И Эрис как раз указал мне на достаточно эффективное отвлечение.

– Это приносит тебе радость?

– Это захватывает, – честно призналась я. – Но истинное наслаждение приходит тогда, когда задуманное приходит к логическому результату, – улыбнулась я, вновь прижимаясь к широкой груди отца. – Это потрясающее ощущение, когда наступает порядок. Мир затихает и словно в благодарность насыщает меня энергией. Так много энергии, она пьянит. Но не так, как чувство того, что я справилась и смогла помочь.

– Тогда продолжай,

– Ты серьезно?

– Конечно. Если это приносит тебе покой, а миры продолжают не только жить, но и возрождаться во что-то новое и улучшенное, то я не вижу причин тебе останавливаться.

– А мама? – с сомнением уточнила я.

– Маму мы с твоими отцами возьмем на себя, – пообещал папа и задорно улыбнулся, а я счастливо взвизгнула, крепко обняв его за шею.

– Как я рада, что ты всегда понимаешь.

– Кто-то же должен в нашей безумной семейке, – хохотнул он. – Иначе она бы резко сокращалась в поголовье.

– Это верно, – засмеялась я.

– Это все, что печалит тебя? – спросил отец с улыбкой. А я украдкой прикусила губу, раздумывая о своем странном преследователе. Стоит ли о нем рассказывать?  И поняла – что нет. Киртан очень понимающий, но даже он не сможет спокойно отнестись к тому, что его дочь кто-то преследует. Сама справлюсь, меня этому учили четверо лучших отцов во всех мирах.

– Нет, папочка. Все замечательно, – улыбнулась я.

Глава 5 Драген

– Тебя сегодня не узнать, – заметил я, подходя к высокому, широкоплечему и беловолосому мужчине, с темной кожей. Находясь в укрытии тени, он сидел никем незамеченный и наблюдал через оконный проем за сценой, происходящей в королевских покоях принцессы Лимии. А посмотреть было на что. Сбежавший из заточения Люциус, прокрался к девушке, кем притворялась моя «Прыгунья», с намерением убить, судя по всему.

– Захотелось разнообразия, – грубым басом, ответили мне, даже не повернувшись в мою сторону.

– Тебе нужна ее смерть? – поинтересовался я, находя единственное объяснение спокойному наблюдению за покушением на принцессу.

– Совсем наоборот, – улыбнулась «Прыгунья» в обличии воина.

– Правда? – вскинул я бровь. – Удивительно. Я думал, этого ты и добиваешься. Смерть девчонки принесла бы настоящие разрушения. Разве ты не этого искала?

– Не в этот раз, – криво усмехнулся «он», посмотрев на меня разными глазами со снисхождением.

– Тогда стоит вмешаться. Люциус убьет ее, – заметил я, следя за происходящим в спальне. Мужчина как раз прокрался к постели спящей девушки. В он держал тот самый меч, что был у него украден.

– Это не так, – спокойно возразила «Прыгунья».

– Ты в этом так уверена? – напряженно наблюдая за происходящим, спросил я.

– В отличие от тебя, я разбираюсь в чужих душах, милый, – небрежно отозвались басом на мой вопрос. Я хотел поспорить, так как мужчина уже занес меч над хрупкой спящей фигурой, но после замер, чтобы в конечном итоге отвести оружие и встать на колени перед постелью девушки. Какое-то время, всматриваясь в спящее лицо, он дотронулся пальцем до щеки девушки, чем разбудил ее. Но после опустил руку на ее шею, прежде чем принцесса Лимии успела поднять крик, и лишил ее сознания. В следующее мгновение он поднял безвольное тело на руки, закинул девушку на свое плечо и выпрыгнул из окна второго этажа, бережно придерживая хрупкую фигуру. Затем скрылся в сумерках.

«Воин», стоящий рядом со мной довольно улыбнулся, а затем посмотрел на меня холодным взглядом.

– Зачем тебе это?

– Ты все равно не поймешь, – был мне ответ. – Или не поверишь, что немногим лучше, – криво усмехнулся «воин», а я вдруг с неудовольствием понял, что она не старается шутить со мной, или кривляться, как было прежде. – Я говорила тебе, что не следует нам больше встречаться, – заметила она басом.

– Я помню. Как и то, что это было неизбежно, о чем я тоже предупреждал,

– Последний раз прошу: оставь меня. Отступись. Ты не понимаешь, с кем ты связываешься, – грустно улыбнулась она, словно действительно сожалела об этом. – Я не могу тебе позволить мешать мне.

– Так объясни.

– Не могу, – вздохнул «мужчина». – Ты просто должен поверить, иначе мне придется тебя убить. Я не хочу этого.

– Прежде ты убивала спокойнее. Почему сейчас мешкаешь? – заинтересовался я.

– Потому что убийство никогда не было моей целью, – пожала она плечами. – Это всегда было лишь вынужденная мера, либо же самозащита.

– Ты разжигаешь воины. Умирают миллионы живых существ, – холодно напомнил я.

– Это меньшее зло. Я вынуждена так делать, чтобы предотвратить большие жертвы.

– Я не понимаю, – нахмурился я. Ясно, что девчонка решила прибегнуть к хитрости, вот только она была настолько искусной вруньей, что хотелось ей верить. И это раздражало. – В это сложно поверить.

– Тем не менее, это правда, – грустно улыбнулся «мужчина».

– Хорошо, – спустя несколько секунд показных раздумий, произнес я. – Я отступлюсь. Но знай, что заказчик не успокоится и пошлет за тобой других. И они будут менее совестливые, чем я.

– Я знаю, – кивнула «Прыгунья» беловолосой головой. – И я к этому готова.

– Так, ты поэтому сейчас в обличии воина? – с иронией окинул я ее взглядом.

– Облик не имеет значения, – отозвалась она, а затем на моих глазах уменьшилась и видоизменилась. Уже через две секунды передо мной стоял ребенок, лет семи, еще через несколько секунд совсем молодая Лимийка, а еще через мгновение  – дряхлый старик. – Можешь выбрать любой облик, какой придется тебе по душе. Считай это последним подарком, – цинично усмехнулся старик беззубым ртом.

– Хочу увидеть твое лицо, – неожиданно даже для себя произнес я. – Настоящее.

– Твоя воля, – грустно улыбнулась… девушка, стремительно преображаясь из дряхлого старика. Вскоре передо мной стояла невысокая, хрупкая даже на вид, совсем юная девушка с черными, длинными и спутанными волосами, падающими на спину и грудь, очень бледной кожей, и разными глазами, привычных черно-серого цветов. Она улыбнулась мне красивыми ярко розовыми губами и выгнула черную бровь. – Не это ты ожидал увидеть?

– Нет, – честно признался, вглядываясь в удивительно красивое лицо с блестящими глазами.

– Полагаю, ты ожидал увидеть вот это? – хохотнула она, превратившись в страшную, безумную женщину. В некоторых мирах таких называли ведьмами.

– Уже ближе, – согласился я, как бы невзначай засовывая руки в карманы куртки.

– Была рада разочаровать, – хохотнула она. – Как тебя зовут? – склонила девушка голову, отчего блестящие кудри скатились через плечо, падая на черный бархат узкого платья.

– Драген, – признался я нехотя и протянул девушке руку для рукопожатия, впервые за многие столетия. Произносить собственное имя было странно.

– Тебе подходит, – широко улыбнулась девушка с сомнением поглядывая на мою ладонь. Она с подозрением прищурила красивые глаза, а после медленно вложила свои прохладные тонкие пальчики в мою ладонь.

Стоило ей прикоснуться ко мне, как я сцепил пальцы на ее тонком запястье, а второй рукой молниеносно закрепил на ней магический браслет, что выдал мне заказчик. Стоило браслету оказаться на ее руке, как замок защелкнулся, спаивая концы, и золотой металл засветился, вместе со своей парой, что красовалась на моем запястье.

Послал удивленной девушке победную улыбку, но веселье быстро сошло на «нет», от выражения лица «Прыгуньи». Показалось, будто по ее лицу прошла тень, черты заострились. И без того бледная кожа стала еще белее, а в разных глазах заполыхал огонь.

– Ты… – прошипела она сквозь зубы и погода изменилась. Неожиданно поднялся ветер, а на горизонте полыхнула молния.

– Я тебя поймал, девчонка. Теперь никуда от меня не денешься.

– Ты в этом уверен? – одарив меня безумным оскалом, пропела она нежным голосом, а затем воздух из легких покинул меня. Горло сжало невидимыми тисками, перекрывая доступ к кислороду. Девчонка выдернула руку из моих ладоней, подняла ее и сжала пальцами воздух, что отразилось на мне. Невидимая волна подняла меня и откинула в стену, но не дала опуститься на землю, чтобы перевести дух. Горло было свободно для дыхания, но на мою грудь давила Сила, угрожая сломать кости и проткнуть легкие. В разноцветных глазах девушки полыхало безумие и мой приговор, вот только и она не знает, с кем связалась.

С большим трудом мне все же удалось сделать вдох и усилием воли призвать вторую сущность. Стоило ей откликнуться, как я почувствовал ослабление давления чужой магии на мое тело. Я ее банально впитывал в себя. Упав на ноги, я поднял лицо с измененными глазами на мрачную девчонку и послал ее клыкастую улыбку.

Опустив руку, не выражая и толики удивления, он с брезгливым равнодушием осмотрела меня и презрительно усмехнулась, что оскорбило мою вторую половину, вызвав справедливый гнев последнего.

– Ящерица, значит, – звенящим голосом произнесла она. – Откуда ж ты вылез-то, а? Я слышала, все твои родственники подохли давным-давно.

– Не все, – прорычал я.

– Только из уважения к исчезающим видам ты останешься жив. Всегда питала слабость к братьям нашим меньшим, – хохотнула она, вызвав очередной гневный рык. – В следующий раз я не буду такой доброй, – произнесла она и растворилась в воздухе.

Я же, уже спокойнее выпрямился и посмотрел на место, где секунду назад стояла девчонка. Уже через несколько мгновений браслет накалился, и меня потянуло в незнакомую реальность. Туда, где пряталась девчонка, которая пока не догадывалась, что ей от меня не отделаться. Теперь – нет.

Глава 6 Сетианна

Перенеслась в Тартар и нервно подергала золотой браслет на руке, от которого по всему телу распространялись холод и неприятные мурашки. Увы, сколько не искала, замка так и не нашла. Подергала еще несколько раз, без особой надежды на удачу, и только обреченно вздохнула.

«– Дракон… – подумалось мне тоскливо. – Из всех существ, мне попался именно дракон!!! Судьба, ты издеваешься?!»

Вот кого-кого, а дракона я не ожидала увидеть. И, откровенно говоря, знатно струхнула. Поняв, кто передо мной, да еще и с сопротивлением моей магии. И да, позорно сбежала…

Такого развития событий я не ожидала, и со всем отчаянием начала понимать, что сама справиться не смогу и придется каяться родителям. Вот дряньство!

Тем временем, эта чертова побрякушка на моей руке начинала доставлять уже явный дискомфорт, отчего пришлось поморщиться. Попыталась воздействовать на нее магией, и с изумлением поняла, что при воздействии Силой на браслет, он реагирует довольно бурно. А именно – током!

Чертов дракон, чертова побрякушка!!!

Передернув плечом, тяжело вздохнула и нехотя позвала моего полубожественного отца, понимая, что без Эриса не обойдусь.

– П-а-ап! – позвала я в потолок. – Ты мне нужен! Только маме пока не говори! – опомнилась я, прекрасно понимая, что отец меня обязательно услышит. А вот тревожить маму раньше времени не хотелось.

В ожидании, сложила руки на груди и притоптывала ногой в туфле, с нетерпением прислушиваясь к ощущениям. Неожиданно Тартар взбунтовался, а браслет на моей руке накалился, причиняя явственную боль!

Но, не обращая внимания на боль, я с немым изумлением наблюдала, как защиту Тарта нагло прорывает чужак.

– Не может быть… – сорвалось с моих губ, когда передо мной во весь рост стал мой преследователь с паскудной ухмылкой на суровом лице.

– А вот и я, – криво усмехнулся он, но уже в следующее мгновение отпрыгнул в сторону от летящего в него заклинания.

– Я тебя не звала, – прорычала я в бешенстве, забыв про любой намек на осторожность по отношению к такому, как он. Не дожидаясь, когда мужчина опомнится, переместилась к нему, материализовала в руке кинжал из первоначальной Тьмы, и сделала замах. Мужчина перехватил мою руку с оружием, но я не отчаивалась, разжимая пальцы, уронила клинок, подхватывая его второй ладонью. Хотела ударить снизу, но дракон поставил блок и ударил по моей руке, выбивая оружие.

– Тебе меня не победить, девчонка, – процедил он сквозь зубы, а я зло оскалилась, переносясь за его спину и демонстративно материализуя выпавший клинок вновь в своей ладони.

– Я бы поспорила, – хмыкнула я зло и увернулась от удара могучим кулаком. Наклонилась, ушла в сторону, затем присела и резко выпрямилась, ударяя мужчину головой в подбородок. Чего я не ожидала, что от удара «искры» полетят не только у мужчины, но и у меня, настолько твердыми оказались его кости. Этого я не учла.

Откатилась в сторону и быстро поднялась на ноги, не сводя с мужчины пристального взгляда. Послала еще несколько заклинаний в разные части тела, заставляя его отвлечься, и прыгнула на мужчину вновь, но немыслимым образом он уловил мою задумку, и одним махом руки, отбил удар в лицо, а второй рукой отбросил меня в сторону на несколько метров.

Еще большим удивлением было то, что в не успела сгруппироваться и врезалась в невидимую стену, мешком упав на пол. Держась за побитые ребра, в удивлении посмотрела на свою руку со святящимся браслетом и дотронулась до уплотненного воздуха, что не позволял отстраниться дальше, отрезая пути отступления. Мужчина поднялся и сделал шаг в мою сторону, а я заметила, как невидимая стена сместилась ровно на то расстояние, что преодолел мужчина.

– Ты не сможешь отойти от меня дальше, чем на четыре метра, девочка, – услышала я, тяжело дыша от поднимающегося бешенства в груди. – Магия браслетов не позволит. Я же говорил, тебе не скрыться. И не пытайся снять браслеты. Тебе это не под силу.

– Может быть, – произнесла я, вставая на подогнувшиеся ноги и холодно посмотрев в лицо своего врага. – Зато, я могу снять браслет с твоего трупа, – оскалилась я в кровожадной улыбке, и переместилась к мужчине.

Более я не пыталась задерживаться рядом и на одном месте. Нанося по одному – двум ударам, я перемещалась с разных сторон от мужчины, порой атакуя сверху, или снизу. Мужчина с достоинством сопротивлялся, но не всегда у него выходило отбивать все атаки. И все же каким-то чудом он избегал серьезных увечий, несмотря на множество несерьезных ранений.

Неожиданно, взревев, мужчина выставил щит как раз в том месте, где я переместилась в очередной раз. Наткнувшись на магическую защиту, меня отбросило в сторону, выбивая воздух из отбитых легких. Опомниться дракон мне не дал, наваливаясь на меня сверху и сжимая мои руки у меня над головой.

– Не дергайся, – процедил он сквозь зубы, скаля окровавленные клыки и кривя разбитые губы, отчего его кровь падала на мое лицо.

– А шнурки тебе не погладить, ушлепок? – праведно возмутилась я, припоминая мамины излюбленные ругательства. Кажется, мои слова смутили мужчину, но бдительности он не потерял, и смог уловить момент очередного появления у меня в руках единственного клинка, что мог ранить дракона. То самое оружие, которое было способно убить самого бога.

– Интересная у тебя вещица, – переводя взгляд с дымящегося черными клубами дымки кинжала, на мое искривленное в ярости лицо, произнес дракон.  – Откуда он у тебя?

– Да пошел ты… – я приготовилась посылать его долго и упорно, но раздавшийся сбоку голос заставил меня напрячься.

– Плюшка, я рад, что ты, наконец, обзавелась поклонником, хотя и не совсем одобряю подобные прелюдия. Ты вызвала меня попросить одобрения кандидатурой? – произнес Эрис, как всегда с нескрываемой иронией.

Драген замер, переводя угрожающий взгляд на вальяжно привалившегося бедром к столу полубога, что наблюдал за нами с явным интересом.

Воспользовалась замешательством мужчины, вновь ударила его лбом в переносицу, скривившись в собственной боли от соприкосновения с каменным черепом. Все равно, что о каменную стену головой биться! Но это подействовало, я смогла освободиться, оттолкнуть дракона, напоследок пнув его в грудь, с мрачным удовольствием наблюдая, как он врезается в невидимую стену.

Слизнула с губ чужую кровь и брезгливо сплюнула, поднимаясь на ноги и смотря на врага. Теперь, в присутствии отца мне ничего не страшно.

– Ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть, – вздохнула я, подходя к папе и утомленно прислоняясь лбом к его плечу. Слабо улыбнулась, почувствовав в волосах его ладонь, что успокаивающе погладила меня.

– Серьезно? Я думал, что помешал вам, – хохотнул папа и резко посмотрел на дернувшегося в нашу сторону дракона. Движение ладони, и Драген замер на месте, скованный невидимыми нитями, что били его током при каждой попытке освободиться. – Надо будет поблагодарить Поганку за это заклинание. Так что у вас тут происходит, Сети? – вновь посмотрел на меня папа, ласково стирая с моего лица кровь. На этот раз – мою. То, что я заметила в его взгляде при этом, мне не понравилось. Я видела приговор одному конкретному дракону.

– На меня охотятся, – призналась я, виновато улыбнувшись.

– Этот что ли? – вкинул папа бровь, указав головой на застывшего мужчину, что мрачно слушал нас.

– Он самый, – вздохнула я и еле заметно поморщилась, от резкого вздоха, что отдался в побитых ребрах. Тень на красивом лице отца, а в следующее мгновение дракон рычит от боли во вспышках электричества. Вдруг подумала, что мне это не нравится, и положила ладонь на грудь отца, молча прося остановиться.

– Почему он до сих пор жив, Плюшка? Я тебя чему учил? Уничтожать любой намек на опасность, – нравоучительно нахмурился папа, но пытать дракона перестал. Я вновь поморщилась, но уже от своего прозвища и покаянно опустила голову.

– Я не думала, что он опасен.

– Откуда у тебя эта самонадеянность? – с неудовольствием протянул папа, разглядывая мое лицо, словно пытался найти в нем ответ.

– По наследству досталась, – криво усмехнулась я и отошла, чтобы поднять опрокинутый стул и сесть на него. Недовольно осмотрела развороченную комнату и отдала мысленный приказ Тартару прибраться. Через несколько секунд все разбитое и разбросанное стояло на своих местах в целом, нетронутом виде. Дышать от привычного порядка стало легче.

– Тоже верно, – согласился папа, по-прежнему держа руки на груди. – Но вопроса моего это не отменяет: почему эта тварь все еще дышит? – уже строже потребовал ответа полубог.

– Я пыталась его убить, если ты не помнишь, – отозвалась я глухо и потерла лоб, с неудовольствием отметив, что там образовался синяк. Через час от моих приключений и следа не останется, но все равно неприятно.