Тёмный отбор Арьяр Ирмата
Зайна и пикнуть не успела, как оказалась связана по рукам и ногам крапивным саваном, а дверь внезапно проросла сплошным ковром зелени. Корни ростков за миг расщепили дерево в труху, и в комнаты тут же ворвались маги с синеглазым ректором во главе.
Я нырнула за кресло и, подобрав опаловый амулет, сжала его в кулаке.
Все закончилось так быстро, что я даже не успела ни испугаться как следует, ни придумать план спасения.
Честно говоря, даже обидно стало. Я-то считала сестру серьезным противником, а она оказалась до невозможности глупа. Как только ей удалось заиметь два диплома магистра двух противоположных сил да еще и ступеней выше среднего уровня? Конечно, сила есть – ума не надо, но все-таки…
– Спасибо, подруга, – выдохнула я.
– Не за что… подруга, – чуть запнувшись, неуверенно улыбнулась метаморф.
Ни за что не признаюсь, что на миг усомнилась в ней. Никогда.
Когда дознаватели увели незадачливую Зайну, мы – темная я, метаморф, Ворон, светлый маг Сириен – устроили ночной перекус и небольшое совещание на чердаке, где теперь поселилась Тиррина. Она сказала, что ей хотя бы на несколько минут необходимо превращаться в дракона, и только на чердаке было для нее достаточно места. Но пока метаморф радовала нас белокурой и голубоглазой кукольной внешностью. Все-таки любила она свое прошлое тело.
А совещались мы по грустному поводу: хаор Дэйтар Орияр прислал весть, что не удалось опознать по следу на осколке демонического амулета вызова, кто из девушек его активировал.
Это означало тупик в поисках приспешницы демонов.
Может быть, мы и подозреваемых не тех вычислили, а настоящая предательница прячется среди остальных.
– Расходимся, – предложил ректор. – Утром проведем совещание всем советом. Возможно, король даст добро на арест княжны и виконтессы. Невиновная вернется на отбор.
– Два вопроса! – требовательно сказала я, пока не разогнали.
– Утром, мэйс Асси, – попытался он увильнуть.
– Нет, сейчас. Вы знали, что та, кто назвала себя дочерью горного вождя, на самом деле айэни? И если так, почему ее отпустили? И почему она спокойно ушла?
– Вопроса три, – ухмыльнулся синеглазый. – И на все – один ответ. Кхарита – человек. Всех девушек проверяли, и я абсолютно уверен, что ни в ком нет крови айэ.
– Но Зайна вела себя так, словно Кхарита – айэни, а она – ее служанка! Она считала Кхариту горной королевой! Как такое может быть?
Все посмотрели на метаморфа.
Тиррина пожала плечами:
– Вы так смотрите, как будто я должна знать все о тайнах айэ. Но я знаю далеко не все, хотя у меня была такая наставница, как королева Зим. Единственное, что могу предположить…
Мы навострили уши, даже сон как рукой сняло.
– Айэни, безусловно, знали о проверках участниц отбора. И понимали, что им не удастся подсунуть в невесты зараженную их кровью. Но вот использовать кого-то втемную они могут. Я точно знаю. Я сама наблюдала, как разум леди Тамары был захвачен разумом айэни Тайры Вирт. Это напугало меня до того, что я… впрочем, не важно. Долго рассказывать.
– Захват разума? – удивился лорд Сириен. – Обычно такое практикуют демоны. Одержимость – не такое и редкое явление. Но я никогда не слышал, чтобы и айэ были на это способны.
– Спроси у брата, он знает, – подтвердил Ворон. – Они оказались способны подселить душу.
Тиррина кивнула:
– Да. Как и мою душу они подселили в тело дракона, умершего в стазисе. Я предполагаю, что мэйс Кхарита – стопроцентный человек, но ее сделали медиумом, рупором воли айэ. Заметь, Асси, твоя родственница ни разу не назвала меня Кхаритой. Наверное, Зайна еще откроет нам многое.
– Нужно предупредить нашего союзника, что его дочь одержима. – Лорд Сириен коснулся опалового браслета на руке.
Забегая вперед скажу, что Тиррина не ошиблась. Зайна ни разу не назвала горянку по имени, потому что обращалась к ней не как к дочери вождя, она обращалась к той, что приказывала ее устами. И приказывала не только Зайне, но и магу, помогавшему айэ устроить ловушку для меня на полигоне.
Я была даже польщена: не ради короля дикие пытались проникнуть в Школу Ока, а ради того, чтобы пленить и уничтожить последнюю хранительницу древней темной крови. Да еще и цинично, с особой мстительностью, использовать мое тело для возрождения очередной королевы, одной из шестнадцати.
Не корона одного королевства была им нужна, пусть и самого крупного, а возвращение всех айэни и весь мир.
Тактика выжидания принесла свои плоды уже ранним утром.
Княжна Риэнцольская попыталась открыть портал в комнате и сбежать, но у нее, разумеется, ничего не вышло.
Я очнулась от шума. Хорошо, что ночью хватило сил лишь на то, чтобы добрести до постели и рухнуть. Уснула, в чем была, и вскочила мгновенно, готовая к любой неожиданности. Выбежала в коридор.
– Идите к себе, Асси, я запрещаю вам вмешиваться! – прорычал лорд Сириен, проносясь мимо.
По-видимому, его вызвали стражники или он вместо сна сам отслеживал изменения магического фона в здании корпуса.
Хорошо, что он приказал отправить всех девушек из корпуса: коридор наполнился едким дымом, выворачивавшим внутренности. Стражники брали штурмом апартаменты княжны Риэнцольской. Трещала дверь, если эту серую стену можно назвать дверью. Ежанна на этот раз не стала надеяться на замки и баррикады и скрывать особые способности, а наложила «каменное заклинание», превратившее дерево в монолитную стену.
Лорд Сириен проломил вход взмахом руки, выпустившей столб ослепительно-яркого света. Силен. Через миг в воздухе висела лишь каменная пыль.
В апартаментах княжны развернулся настоящий бой. Сверкали молнии, голубые и багрово-алые, с оглушающим шумом взрывались заклинания, разнося стекла и мебель, трещала, осыпаясь, штукатурка.
Она надеялась беспрепятственно уйти, иначе не стала бы срывать маски.
Когда я из-за плеча ректора (естественно, удержать меня в комнатах не могла никакая сила!) взглянула на поле боя, стало понятно, почему Ежанна решилась на бегство. Другого выхода у нее не было. Ее лицо и руки напоминали кору обгоревшего дерева.
«Все-таки Тиррина гениальна», – с долей зависти подумала я. Дралась княжна красиво, молча, закусив губу до крови. Кувыркалась, ловко отбивая летевшие в нее заклинания, отводила щитом дротики. И успевала долбить заклинаниями плотную защиту, затянувшую окно по тревоге. Я залюбовалась.
– Куда, Асси? – Меня схватили за плечи и оттолкнули в сторону.
Ворон! Принесла же нелегкая!
– Там и без тебя справятся. Поверь мужчинам, девочка, это их работа. У тебя другая. Идем-ка, умоешься, пока никто не разглядел, какое ты пугало.
Эрвид крепко сжал мою ладонь и втащил меня обратно в покои.
– Пусти, – дернулась я. Как же там без меня? А если эта воительница ранит мою мечту?
Некромант закрыл дверь на задвижку, еще и плечом подпер и с демонстративной усмешкой оглядел меня с ног до головы.
– Мэйс Асси, вынужден напомнить, что ты на работе.
– Еще нет! Я еще сплю и вижу кошмары! Какая работа в такую рань?
Тут здание потряс грохот, но Ворон и ухом не повел и от двери не отлип, перекрывая выход.
– У тебя ненормированный рабочий день, и начаться он может в любое время суток. Приведи себя в порядок и отправляйся в главный корпус, нужно сменить на посту леди Ладару. Даю пять минут на сборы и открываю портал.
Скрипнув зубами, я отправилась в ванную.
Через пять минут я причесалась, переоделась и выглядела идеально, как будто отсыпалась не меньше суток. Вот что значит иллюзия.
За это время бой закончился, в здании наступила тишина, прерываемая хлопками порталов.
Под моим умоляющим взглядом застывший как статуя Ворон сдался:
– Хорошо. Умрешь ведь еще от любопытства, и Сириен меня растерзает по перышку.
Да ему самому было интересно, что происходит и удалось ли бежать княжне или нет.
Сбежать Ежанне не удалось. Она, как и Зайна, никогда не обучалась в Школе Ока и была не в курсе, что несанкционированные ректором порталы тут не работают, даже если удастся где-то раздобыть портальный камень для внешнего перехода или нарисовать пентакль с точкой выхода в Нижний мир.
Княжну Риэнцольскую обездвижили магическими путами, надели на нее блокираторы – ужасные «вериги Кхаста», обращающие магию преступника на него самого при попытке применить заклинание.
Мы с Вороном подоспели как раз к первичному допросу, да еще и «горянка Кхарита» явилась на шум. У лорда не хватило духу выгнать нас – все-таки злодейку удалось поймать благодаря мне и Тиррине. Метаморф расщедрилась на противоядие, и пленница стремительно приходила в себя. Увы, вместе с красотой к ней возвращалась и сила духа.
Королевский дознаватель начал со стандартной формулировки:
– Чистосердечное признание смягчит вашу участь.
– Участь? Что вы мне сделаете? В худшем случае депортируете на телеге, а не в карете с удобствами?
– Карета тоже может случайно потерять колесо и скатиться в пропасть.
– Вы не посмеете! – вскинула она лохматую, но прекрасную голову. – У наших государств союзный договор, а я полномочный и неприкосновенный посол. Вы, кстати, сейчас нарушили не меньше десяти пунктов союзного договора. У вас никаких оснований нет для моего ареста и тем более для того, чтобы нацепить эти мерзкие вериги.
– Уже посмели, – усмехнулся лорд Сириен. – Мы поймали вас при попытке бежать порталом в Нижний мир. Следы ваших рук есть на браслете с демонической меткой, который вы подкинули вашей соседке, виконтессе Лебежель. Поняли, что и как мы ищем, и пытались сфальсифицировать улики и повести нас по ложному пути.
– Я нашла браслет у ее дверей и подумала, что виконтесса потеряла вещицу, – отбрехалась княжна.
Ловко. «И наличие фальшивой записки якобы от короля – недоказуемо», – вздохнула я про себя.
Ректор невозмутимо продолжил:
– Кроме того, мы нашли на полигоне еще одну часть расколотого амулета вызова, по счастью более сохранившуюся. И на ней не только след вашего пальчика, но и вашей магии. Одной этой улики хватит, чтобы аннулировать вашу верительную грамоту и лишить дипломатической неприкосновенности, что король и сделал. Вы теперь обычная убийца, княжна. На вашей совести смерть леди Элики.
– У вас есть доказательства? – скривились ее губы в улыбке. Смотрелось это чудовищно на ее пошедшем трещинами, начинавшем чернеть лице.
– Свидетельства духа погибшей имеют юридическую силу в нашем королевстве. Некроманты его найдут, а наши союзники из сферы Суаф помогут. Все-таки они мастера Пути и способны вытащить душу даже из лап демонов Нижнего мира. Даже, как выяснилось, из рук их приспешников в иных Верхних мирах. Меня интересует цель. Зачем, леди Ежанна? Чего вам не хватало, что вы оказались на посылках у мерзких рогатых тварей? Вы и без таких союзников могли стать королевой крупнейшей страны мира Айэры.
– Королевой! – фыркнула пленница. – И терпеть этого вашего «светлячка», неспособного справиться с женщиной в собственном дворце? Чего не хватало светлейшей королеве Риате, что она стала любовницей повелителя демонов сферы Зеф? Или вы думали, что ваш позор удастся скрыть? Не от меня. Что касается моей выгоды, то ее нет. Считайте, что из любви к искусству.
– Цель, леди? – невозмутимо напомнил Сириен.
– Демоны хотят реванша за провал Риаты, – пожала плечами пленница. – Я должна была незаметно сеять хаос, устранять самых достойных соперниц.
– Победа любой ценой? – Королевский дознаватель вспомнил о своих обязанностях.
– Я могла не беспокоиться о победе. Она не была целью. Главное – я должна была проследить, чтобы на отборе не появилась графиня Барренс. Или убить ее, если она появится.
– Почему именно ее?
– Этого мне не сообщили.
Лорд Сириен снова вмешался в допрос:
– Убийство короля входило в ваше задание?
– Нет. Он и так умрет в брачную ночь.
Ректор поднялся.
– Я услышал достаточно. Можете увести княжну, мейстер дознаватель, я открою вам выход с территории школы.
Как прекрасно начался новый день отбора!
Глава 27
Последняя маска
И еще неделя после поимки вражеских диверсанток была прекрасна.
Погода стояла по-летнему теплая. Отбор наконец перестал напоминать необъявленную войну и превратился в утонченное светское событие, как и полагается королевскому конкурсу невест.
К нам вернулась леди Диара Лебежель, все подозрения были с нее сняты, наведенная порча излечена, и виконтесса стала еще прекраснее. От короля она получила-таки драгоценный браслет вместе с извинениями и очень гордилась до тех пор, пока Артан, дождавшись выздоровления всех участниц, не вручил каждой пострадавшей по памятному призу.
Девушки, освобожденные от участия в отборе, ничуть не выглядели расстроенными.
Еще бы, в школу слетелись лучшие женихи королевства. Причем большинство их оказались адептами той же школы и радостно отмечали перенос занятий.
Участниц осталось тринадцать, считая «Кхариту». Счастливое число для темных ведьм.
Если до той значимой ночи ареста Ежанны и Зайны сутки казались бесконечными, и каждый день вмещал в себя, казалось, рождение вселенной, ее неспешное развитие и медленный распад, то теперь время словно спрессовалось и летело, как штормовая волна. Проносился день и наступал очередной. Обязанностей было столько, что я ничего, ничего, ничего не успевала!
Каждый день устраивались конкурсы талантов, увеселительные прогулки по окрестностям под присмотром магистров и зомби, шуточные турниры среди магов, танцы… Больше никого из конкурсанток не отчисляли, но баллы вычитали за каждый просчет и добавляли за каждую победу.
Никто не скучал, кроме короля, вынужденного проводить время с разными претендентками на его сердце, тогда как он с радостью провел бы всю жизнь с одной-единственной девушкой.
После того как светлейший узнал о подвигах метаморфа, он влюбился в нее еще сильнее, если это возможно, и готов был на руках ее носить.
Но дракона не поносишь, а днем Тиррина надевала облик Кхариты, и чрезмерное внимание короля к дочери горного вождя, принятой Советом Ока на отбор лишь в качестве демонстрации лояльности, было чревато бунтом темных ведьм.
Ректор при мне намекал королю, что пора бы и честь знать, угроза миновала, пусть забирает всех в свой дворец и развлекается, а людям тут учиться надо.
Но Артан заявил, что во дворце дракона не спрячешь, а Тиррине жизненно необходимо становиться по ночам чудовищем.
Король и метаморф болтали иногда до утра.
И не раз, тайком принося на чердак завтрак для дракона, потому как человеческими порциями эта туша не наедалась, я заставала умильную картину: король, утомившись дневными увеселениями и ночными беседами, спал в кресле, обняв кончик драконьего хвоста, а несчастный дракон, боясь раздавить человека, жался к стеночке и сцеживал в слуховое окно дымные зевки.
Мне казалось, что Артан вознамерился в рекордные сроки покорить черствое от рождения сердце некромантки. Я злилась на него: зачем ему ее сердце, если Тиррина права и Совет Ока никогда не позволит ему на ней жениться?
И ладно бы Совет. Король, в конце концов, может его разогнать и не считаться со мнением лучших магов королевства.
Но народ никогда не примет королеву-дракона, ненавистную айэни. Слишком много крови пролилось в войне с дикими, а память до сих пор хранит знание, что айэ когда-то держали простых людей и магов вместо скота.
Не может же Тиррина всю жизнь носить чужой облик и сдерживать метаморфозы. Дракон разорвет ее изнутри.
Мы не говорили с ней на эту тему.
Я не хотела лезть ей в душу, а метаморф, привыкшая к своему космическому одиночеству, не торопилась ее изливать.
Да и я не открывала свое сердце.
Общение с синеглазой мечтой я свела к минимуму. Нечего душу травить. А Ворон… Он держался дружески-отстраненно, в рамках «начальник – подчиненная», да и у меня не было ни малейшего желания кидаться ему на шею. И еще я заметила, что он часто оказывается поближе к роскошной леди Диор, читавшей в школе курс темных зелий. Меня это радовало. Так и скажу духам, что ошибочка у них вышла, не моя он судьба, пусть ищут другую.
Тем временем продолжалось расследование преступлений рыжей семейки Зандеров.
Выяснилось, что и леди Ганнет окрутила моего отца не ради его герцогской короны, а для того, чтобы поближе подобраться ко мне и через меня найти остальных Лиртан.
Ее родная сестра действительно оказалась носительницей дара айэни и была убита моей матерью. Ганнет поклялась отомстить. Сама она не имела дара диких, но ей обещали сделать ее дочь Зайну владычицей и волшебницей, повелевающей стихиями. И кое-какие авансы ей дали. Изначально слабый дар Зайны под влиянием диких усилился, но стал не совсем светлым. И ей хватило хитрости изобразить, что она владеет двумя видами магии, а остальное сделали деньги.
– Не могу ее осуждать, я была такой же в детстве, – сказала Тиррина после всего, что мы узнали.
– Зайна уже не ребенок, – возразила я. – Она меня старше на полгода.
– Все равно не могу. Мне тоже всегда было всего мало. Мало материнской любви, мало отцовского внимания, мало восхищения преподавателей, мало силы и власти. И знаешь, какая была моя самая большая мечта? – Она криво усмехнулась, а голубые глаза стали серыми и печальными. – Стать императрицей всех айэни, подчинить их, заставить служить моим интересам. Я хотела весь мир. Но мир не захотел меня… такую.
– А знаешь, что-то в этом есть, – задумалась я. – Помнишь легенду, почему наш мир называется Айэра?
– Это переводится с какого-то древнего языка как «мир айэ». У диких есть легенда, что в начале времен богиня по имени Айэра разделилась на шестнадцать душ, и каждая душа нашла свой живой сосуд. Когда они будут собраны в одну сеть, богиня возродится и снова станет душой мира.
– Красивая легенда. У айэ все красиво на первый взгляд, – признала я. – А копнуть, полезут чудовища хуже демонов. Те хотя бы не притворяются. Нет, этот мир не принадлежал айэ. Они такие же пришлые, как и мы, одаренные магией. Айэра – это на языке древних магов «время айэ». Когда пройдет их время, мир примет другой облик и другое имя.
– Я видела мир, где айэ выпили почти всю магию и ушли. Но люди их помнят. У айэ того мира тысячи имен, у каждого народа сохранились предания и легенды о дивном народе. Тот мир изменился, как только айэ исчезли. Разум людей словно прояснился, его перестала сдерживать чудесная сила.
– Совсем нет магии? Какой ужас!
– Есть, но совсем немного. Она восстанавливается. И она более тонкая и чуткая, чем наша. Наверное, мир не может существовать совсем без магии. Но тот мир прекрасен и такой. Его хранители покоряют космос. Ты только представь! У нас никогда нет и не было магов такой силы, мы никогда не задумывались о том, что мир хрупок и его может уничтожить какая-нибудь безмозглая комета. Мы даже не почувствуем угрозу. А они уже способны защитить весь мир целиком. Дэйтар обещал открыть мне путь на Землю, когда все закончится. Здесь айэ сделают все, чтобы уничтожить меня и забрать дар. Здесь мне нет места.
И я впервые спросила:
– А как же Артан?
Тиррина порывисто вздохнула и отвернулась.
Помолчала.
И, когда я уже перестала ждать ответ, она прошелестела тихо, как летний дождь по траве:
– Он удивительный. А я… чудовище. И всегда такой была. Я его недостойна.
– Но он тебя любит.
– Он одержим мной. Любовь ли это? Или все-таки проклятие?
И я не смогла ответить. Только вопросом на вопрос:
– А ты его?
Метаморф покосилась на кольцо с солнечным камнем на моем пальце, которое король так у меня и не забрал, приказав носить не снимая. Накрыла мою руку ладонью, как тогда, на скамеечке в сквере, и призналась:
– Он мне нравится. Очень. И я не хочу, чтобы он умер из-за меня. Но он – король, венчанный короной со своей страной. У нас нет будущего, Асси. Я ведь тоже знаю, что такое высший долг, и умею жертвовать. Как маг я знаю: чем ценнее жертва, тем больше воздадут небеса. Если я уйду в другой мир, айэ никогда не смогут замкнуть круг на Айэре, создать сеть из шестнадцати айэни. Понимаешь? Никогда! Это звучит потрясающе.
– Согласна, но есть и другие способы им помешать.
– Есть. Но этот самый надежный. Но хватит обо мне. Расскажи, что у тебя с ректором? А же вижу, что ты к нему неравнодушна!
– Тебе показалось, – ответила я.
И больше мы об этом не заговаривали.
На фоне трагедии Артана и Тиррины мои собственные переживания отошли на второй план.
До того злосчастного дня, пока я однажды вечером не пришла в кабинет ректора, чтобы отдать досье, куда внесла результаты последних конкурсов. Случилось это на седьмой день после ареста Зайны и Ежанны.
Секретаршей Сириен так и не обзавелся, мотивируя тем, что учебный год еще не начался, а оплачивать работу королевской канцелярии из бюджета своего учреждения он не намерен. Обязанности, естественно, взвалили на бедного ассистента Асси, вот я и занималась конкурсными бумагами.
Кабинет был пуст, но дверь в потайную комнату приоткрыта. Я положила папки на стол и собралась ретироваться, когда внезапно услышала довольно громкий голос бывшего ректора, архимага Махена.
– Совет должен увидеть эту женщину и убедиться, что она носит брачное кольцо и благословение небес было получено, – сказал он. – Не понимаю, лорд Сириен, почему нам до сих пор не представлена герцогиня?
– Она не хочет, – отозвался лорд Сириен. – Но я собирался привезти ее на коронацию королевы.
– Дойдет ли до коронации? Мы должны быть готовы ко всему, – вздохнул архимаг. – Уговори ее. Объясни, что ей тут ничего не угрожает. И в ближайшее время, герцог. Ты вполне можешь использовать портал не только в служебных целях. Да считай, что представить Совету Ока герцогиню – это твой государственный долг.
Мужчины беседовали в комнате переговоров.
Не желая быть застигнутой за подслушиванием, я на цыпочках направилась к выходу.
– Ты забыл, что я вообще-то против. Я не готов, Махен.
– Мальчик мой, к этому никогда не будешь достаточно готов.
– Неужели нет другого решения?
– Бескровного нет. Этот единственный.
Выскочив из кабинета, я прислонилась спиной к двери. Ноги не держали, а душа рвалась в мелкие клочья. Сириен женат? И которое из его колец-амулетов – брачное? Впрочем, мне все равно.
Вот после этого я и начала избегать лорда, стараясь не оставаться наедине и даже не смотреть в его сторону.
После нескольких попыток выяснить, какая муха меня укусила, лорд принял мое решение. Он больше не пытался задержать меня под любым предлогом и старался игнорировать мое присутствие, передавая приказы не лично, а через Ворона или мой чеер.
Вечером четырнадцатого дня отбора дух моего чеера заявил: «Леди Асгерд, вас ожидает ректор Сириен в своем кабинете через полчаса. Отговорки не принимаются, это приказ».
Я как раз собралась на ужин, голодная была, что твой дракон. А тут такой облом! И я жутко разозлилась. Впрочем, как всегда, когда кто-то мешал моей личной жизни. Отговорки не принимаются, видите ли. Я тут не рабыня!
Кипя раздражением, прошла служебным порталом (мне наконец выдали полагающиеся амулеты), толкнула дверь и с ходу выпалила:
– Я понимаю, что у меня ненормированное рабочее время, уважаемый главный блюститель Раскрывающих Око, но сейчас время ужина, а я еще не обедала из-за вашего же срочного поручения!
И осеклась. В кресле рядом с ректорским столом сидела потрясающе красивая женщина. Роскошная.
Причем роскошью поражала не одежда, шелковое платье было довольно простого кроя, без вычурных деталей и кружев и слишком легкое для осеннего дня. И не украшения – я не заметила ни бриллиантов, ни массивного золота. Сережки с легкими капельками солнечного камня, в которых угадывались амулеты связи. Интересный кулон на тонкой золотой цепочке и вдовье кольцо на пальце с тусклым и блеклым камнем в старинной на вид оправе.
Роскошь была в ней самой. В гордой посадке головы. В изящных руках. В сияющей коже с морщинками в уголках глаз, в сапфировом блеске самих глаз – мудрых, невероятных, прекрасных, как звезды. В золоте ее волос, заколотых на висках и свободно ниспадавших на плечи. Я даже на миг заподозрила в ней нечеловека – слишком красива, как айэни. Но мое чутье опровергло эту мысль. От нее не пахло нелюдью.
Женщина тепло улыбнулась.
– Совсем ты, Саргор, детей загонял. Хотя… – Она прищурилась, и ее взгляд стал пронизывающим, как ветер на горной вершине. – Не такой вы и ребенок, дорогая. Качественная иллюзия. Суафитская?
– Подарок Дэйтара, – процедил ректор сквозь зубы. – Позволь представить тебе леди Асгерд, маркизу Ривз, дочь герцога Грайсиера. Леди Асгерд, позволь представить тебе герцогиню…
– Ах, зачем эти пустые титулы? Зови меня просто Дарэль. – Незнакомка поднялась и подошла ближе. Мы с ней оказались одного роста и комплекции. Приталенное платье без пояса обрисовало ее стройную фигуру. Да она даже корсет не носит! Сколько же ей лет на самом деле? Она чуть склонила голову набок, присматриваясь ко мне. – Лучше скажи мне, дорогая Асгерд, кто твоя мать? Какая у нее девичья фамилия?
Но лорд, которого Дарэль почему-то называла Саргором, продолжил:
– …герцогиню Сириен-Веренскую, мою мать.
«Асси, ты дура», – сказала я себе. Темные небеса, какая же я беспросветная идиотка! А нечего подслушивать и делать выводы из обрывка фраз, не для тебя предназначенных!
Не знаю, как я смогла удержать лицо, непринужденно улыбнуться.
– Рада знакомству, герцогиня.
– На моей родине не приняты титулы, дорогая Асгерд. И у твоей матери вряд ли они были. Так?
– Она была баронессой.
– Глупости какие! Настоящий ее статус выше королевского, поверь мне. – Женщина неожиданно взяла меня за руки, подержала в ладонях, на секунду прикрыв глаза, и ее улыбка стала такой счастливой, что даже показалась блаженной. – Да, мой сын устроил мне настоящий сюрприз. Вижу, кто ты. Ли-ар-Таан, Чтица Ночи. Здравствуй, хранительница! – И герцогиня крепко обняла меня и всхлипнула. – Это великий день! Даже не надеялась, что доживу и увижу…
– Ничего не понимаю, – прошептала я, слегка напуганная ее экспрессией.
А синеглазый магистр наконец улыбнулся и расслабленно выдохнул. Тоже волновался? А не сказала бы по его суровому виду.
– Сын, – обернулась к нему герцогиня, – организуй нам что-нибудь перекусить, мы с моей коллегой побеседуем.
– Уже все организовано, прошу. – Синеглазый магистр вышел из-за стола и открыл дверь в комнату переговоров. – Вы тут поужинайте, пообщайтесь, а мне на Совет надо успеть. Они, кстати, жаждут тебя увидеть, мама. И твое кольцо. Где-нибудь через час я зайду за тобой.
– Хорошо, нам пока хватит для знакомства, – улыбнулась красавица. – Идем, Асгерд. И можно тебя попросить на время снять амулет иллюзии? Очень трудно говорить с человеком, когда он двоится в глазах.
Я покорно сняла амулет и поплелась в потайную комнату. А лорд одарил меня на прощанье таким жарким и тоскующим взглядом, что сердце екнуло.
Жили в ином мире, память о котором не сохранилась в череде поколений, две девушки – Ли-ар-Таан и Си-ар-Риен. Обе были верховными жрицами Двуликой, ее ночной и дневной ипостаси, о чем говорили посвященным их имена: Видящая во Тьме и Зрящая Свет.
От них и пошли два великих рода женщин, рождающих сильнейших на земле магов.
Тех, кто способен сохранить свет в кромешной тьме.
Тех, кто способен сохранить тень под палящим солнцем.
Они редко роднились между собой, но все-таки обновляли родство через много-много поколений, когда это становилось безопасно для потомков и их магии. Тогда слабеющая магия Двуликой возрождалась в полной силе в их детях, и два рода снова расходились, а их связь была под смертным запретом, пока не минует тысяча лет.
У каждого рода была единственная хранительница крови, самая старшая. Умирая, она передавала власть над духами рода особо достойной преемнице. Она и становилась очередной верховной жрицей Двуликой. Их непременно должно было быть две, чтобы богиня могла проявить свою полную силу, – Чтица Ночи и Зрящая Свет.
Они были разными и в то же время едиными, как дерево, чьи корни пребывают во тьме, но питают соками ствол и ветви, а крона впитывает свет и дает силу корням. Одно без другого существовать не может.
Но однажды в тот мир пришли демоны, и в великой битве был разрушен храм Двуликой, а Чтица Ночи убита и не успела передать дар преемнице. Единое древо, державшее мир, оказалось сломано. Его темные корни вырыты и мертвы, а значит, и светлая крона обречена на гибель, если не отрастить новые корни. Но дар хранительницы не возвращался в род.
Так думали все, пока Двуликая богиня, ослепшая наполовину без своей верховной Чтицы, не открыла светлой жрице, что ее темная жрица жива, но в ином мире, в плену у демонов.
И начались многолетние поиски хранительницы Ли-ар-Таан.
Наконец был найден мир, в котором оказалась темная жрица. Но сила Двуликой уже почти иссякла, и дальнейшие поиски оказались невозможными. Оставалось надеяться на удачу и хранить те искры, которые еще тлели в крови Зрящей Свет.
У меня голова шла кругом от рассказа Дарэль.
– Я никогда ничего не слышала о Двуликой богине, – призналась я. – Мы считали, что наш темный дар преображен демонами для охоты на айэ, их врагов. Получается, даже духи моего рода хранят искаженную память?
– Ах, милая, это неудивительно. Демоны – величайшие менталисты. И, конечно, они могли внушить пленнице все что угодно. Единственное, чего они не могли – полностью уничтожить ее или ее дар. Потому что он когда-нибудь вернулся бы в ее род, вспыхнул бы в крови ее потомков. А так они сами контролировали, кому и как он передается.
– Пока Даэрана Лиртан не сбежала и не попала в плен к айэ, а те не протащили ее с собой в мир Айэры. Так она оказалась здесь и затаилась.
– Вы хорошо прятались. Настоящие Ли-ар-Таан. Корни древа и должны жить в глубине. Это невероятно, что нам удалось встретиться. Асгерд, – она снова не удержалась и погладила мою руку, словно желала убедиться, что глаза ее не обманывают и я существую во плоти, – нам нужно провести ритуал как можно скорее.
– Какой ритуал?
– Как какой? Единения силы!
– И… что он собой представляет, этот ритуал?
– Как что? Ах да… вас заставили забыть… девочка моя, скажи, мой сын тебе хоть чуть-чуть нравится?
Я не успела ничего ответить: лорд Сириен, у которого, оказывается, есть имя Саргор, явился собственной персоной.
Читать бесплатно другие книги:
