Гувернантка для монстра Орланд Лилия
Оказавшись по другую сторону, оглянулась на свой багаж. Сумка и саквояж сиротливо лежали на пожухлой траве. Надеюсь, дикие звери здесь не водятся, а если и водятся, то не позарятся на мои вещи. Съестного там совсем не осталось. Только одежда и книги. И часть денег.
Но ведь животным деньги ни к чему, а людей вокруг не наблюдалось. Вот совершенно ни души.
Ладно, сейчас доберусь до дома и попрошу прислугу забрать мои вещи. Воодушевлённая этим, каким-никаким а планом, я направилась вперёд по подъездной дорожке. Она сильно заросла травой, и у меня появились подозрения, что в этом доме не слишком любят гостей.
Но ведь это совсем не причина, чтобы придумывать сплетни про колдунов и жертвоприношения, не правда ли?
Но сейчас, в темноте и тишине, когда громада дома освещалась лишь полной луной, все эти слухи уже не казались такой уж выдумкой…
– Я не подвержена суевериям, – шептала, подбадривая себя при каждом шаге.
Суеверия… Точно. «Гувернантка не должна быть подвержена суевериям», – вспомнились мне строки, читаемые Овсянкой. А что я сейчас делаю? Именно – подвергаюсь тлетворному влиянию суеверий. Наверное, именно это и имел в виду мистер Милфорд, отправляя заявку в агентство. Просто он знал о слухах, которые распространяют в городе о его семье и поместье.
Страх перед темнотой естественен для человека и вполне объясним. Я не вижу окружающее меня пространство, поэтому и боюсь его. Поэтому мне и мерещатся всякие монстры.
– Р-р-р, – раздалось слева от меня, и лунный свет заступила громадная тень.
Я тут же забыла о своей развитости и образованности и завизжала как обыкновенная деревенская девчонка.
Тень медленно приближалась и по мере приближения росла. В конце концов, рядом со мной нарисовался огромный монстр. С четырьмя лапами, хвостом и громадными глазами-плошками, горевшими жёлтым огнём в неверном свете луны.
Монстр повторил своё грозное «р-р» и подошёл ещё ближе, пригибая голову к земле, как будто высматривал, где лучше меня укусить.
Он остановился совсем рядом, и я наконец смогла рассмотреть это чудовище: лобастая голова с короткими заострёнными ушами, мощное туловище, лапы не слишком длинные, но тоже мощные. И вообще, зверь производил ощущение крупного и развитого пса…
Это же собака – вдруг дошло до меня. Это тот самый пёс, который воет здесь по ночам и порождает нелепые слухи.
Злоключения этой ночи, сильные нервные потрясения, сменявшие друг друга, а ещё накатившая после напряжения усталость вывели меня из себя. Эта проклятая собака ещё будет на меня рычать!
Я вытащила из кармана изрядно помятый ридикюль и что было силы шлёпнула пса по спине. А может, и пониже спины, я особо не приглядывалась.
– Ах ты зверюга, будешь ещё меня пугать? А ну пошёл отсюда! – шлёпнула ещё раз.
Зверь поджал хвост, защищая самое уязвимое место, и неуверенно рыкнул.
– А ну пошёл! – шлёпнула в третий раз.
Пёс посмотрел на меня глазами-плошками, моргнул раз, другой, расстроено тявкнул и потрусил в сторону дома.
Я выдохнула, поправила, как могла волосы, предполагая, что после всех этих приключений, причёска наверняка растрепалась, сунула ридикюль под мышку и зашагала вслед за собакой.
Ишь, развели тут монстров, честным гувернанткам ни пройти, ни проехать.
Пока шагала к дому, остыла. И физически, и морально. Больше уже не злилась на бедного пса, так неудачно попавшего мне под руку. Даже чувствовала себя немного виноватой. Я ведь люблю собак и всегда хотела завести себе четвероного друга. Но дядя Уберт был против животных в доме, а потом я отправилась в пансион, и вообще стало не до этого.
Даже хорошо, что в поместье живёт собака. Мы с воспитанницей сможем брать зверюгу на прогулки.
Впрочем, я дошла до самого крыльца, так и не встретив обиженного мной пёсика. Наверное, он расстроился и убежал подальше от злой меня. Ничего, потом извинюсь и задобрю его косточками.
Свет не горел ни в одном окне.
Я постояла на крыльце, раздумывая, что делать дальше. Вроде бы не так и поздно. Люди не должны ещё ложиться в такое время. Разве что ребёнка стоило бы уложить.
Так куда же они делись? Уехали на званый вечер? А где прислуга? Ведь кто-то же должен был остаться дома?
Так и не найдя ответа на свои вопросы, я решила постучать. Когда мне откроют, извинюсь за поздний визит и сообщу, кто я такая, зачем приехала и почему пребываю в столь непотребном виде.
Я поднялась на крыльцо и разглядела большие бронзовые ручки, увенчанные головами каких-то животных – то ли львов, то ли собак. Холодный металл легко лёг в ладонь, и я дважды постучала о бронзовую дощечку.
Звук разнёсся по округе, в темноте разбегаясь в стороны и множась эхом. Подождала немного. И ещё немного. А потом постучала снова.
Никто не открывал.
По моим ощущениям я стояла на крыльце уже больше получаса, потому что сильно замёрзла. Но дом казался абсолютно вымершим. Я пристально всматривалась в окна, надеясь уловить колыхание занавесок, если кто-то наблюдает за мной изнутри, но глаза уже заболели от напряжения, а занавески были по-прежнему недвижимы.
Мысль подобраться поближе к окнам первого этажа и попытаться постучать в них или даже разбить стекло и забраться внутрь – я отмела сразу. Я ведь воспитанная леди, а не оборванка какая-то. Хотя сейчас мне вряд ли поверили бы на слово.
В общем, я испытывала полнейшее разочарование от своего поспешного решения. Всё же стоило переждать ночь в гостинице и отправляться сюда поутру.
А теперь непонятно, что делать. На улице я замёрзну, а внутрь мне не попасть. И обратно в город уже не вернуться. Я особо не следила за дорогой, но она вела через лес. А в лесу было страшно, это я уже испытала на себе.
И что же делать?
Ещё раз стукнув по бронзовой дощечке бронзовой же головой, скорее, от досады на свой промах, чем ещё на что-то надеясь, я уселась на каменные ступени. Точнее на ридикюль, постеленный на ступени, ему уже хуже не будет.
Поджала к себе колени, обхватила их руками, чтобы было теплее, и задумалась.
Что же мне делать?
– Что вы здесь делаете? – вторил моим мыслям хрипловатый мужской голос.
Я очнулась и заморгала, спросонья, не разобрав, кто передо мной. Кажется, я всё же умудрилась задремать. Для тепла обтянула колени порванным подолом и сейчас, пытаясь встать, запуталась в нём.
Мужские руки подхватили и удержали, не давая упасть.
– Спасибо, – пробормотала я, вспомнив о приличиях и отодвигаясь в сторону. – Кто вы такой и что делаете здесь ночью?
Помня о том, что я будущая гувернантка в этом доме, добавила в голос строгости. Пусть не думает, что я его боюсь.
В темноте было не разобрать выражения лица моего нового знакомого, но мне показалось, что он хмыкнул. И всё же соизволил представиться.
– Меня зовут Найджел Милфорд, я хозяин этого дома. А вот как вы пробрались на территорию моего поместья и с какой целью?
Уф, слава богам, это не какой-нибудь бродяга, пробравшийся вслед за мной через забор, это мой наниматель. Признаюсь, от этого открытия мне стало значительно легче. Всё же я немного испугалась, когда ко мне так близко подобрался незнакомый мужчина.
Я широко улыбнулась, хотя в темноте это вряд ли было видно, и как можно приветливее произнесла:
– Я ваша новая гувернантка, Анна Крунс.
Протянула ему руку. Но этот невежа оказался традиционалистом, не признающим, что женщины равны мужчинам, и ладонь мне не пожал.
Вместо этого он прорычал, нависая надо мной:
– Какая ещё гувернантка? Откуда вы взялись, демоны вас побери?
Раздражённый мужчина, да ещё и так близко от меня заставил поёжиться, но я не отступила. Подняла голову и смело встретила его взгляд.
К счастью, было темно, и самого взгляда я не различала. Достаточно было просто задирать подбородок.
– Я гувернантка, приехала к вашей дочери, – постаралась ответить максимально спокойно и вежливо, чтобы до него дошло. Ведь сам отправил заявку в столицу. Кто же кроме него мог это сделать. И вспомнив наставления Овсянки, добавила: – Милорд.
Не стоит ссориться с этим грубияном. Я, конечно, ожидала более комфортных условий работы, но придётся подстраиваться, чтобы переждать несколько оставшихся месяцев.
Ну и поучить мсье Милфорда хорошим манерам. Думаю, ему пойдёт на пользу.
Не знаю, какое впечатление произвел на него мой кроткий нрав, но он вдруг буркнул:
– Лючине не нужна гувернантка.
Что ж, вот мы и выяснили имя девочки. Вот только – почему не нужна?
Ох уж эти мужчины, как же они непостоянны.
И не удержавшись от сарказма, спросила:
– Зачем же вы тогда подали заявку на гувернантку?
– Да ничего я не подавал, – возмутился мсье Милфорд. Получилось похоже на рык раздражённого зверя, который сел мягким местом на колючку.
Терпение, Анна, терпение. До совершеннолетия осталось меньше года.
– Тогда зачем же я приехала? – вкрадчиво поинтересовалась, просто чувствуя, как разбиваю его доводы по всем фронтам.
– Вот и я хотел бы знать, – сдаваясь, буркнул мсье, почему-то не желавший становиться моим нанимателем, но я сделала вид, что не услышала.
Вместо этого процитировала его собственную заявку:
– Гувернантка должна быть сильна духом, не подверженной суевериям, не слушать сплетни, – добавила уже от себя.
Но мсье Милфорд смотрел на меня насуплено и не собирался проникаться собственными словами.
Я начала поддаваться отчаянию. Наниматель попался упрямый и что уж скрывать – малоприятный. Держит леди на улице столько времени, а сейчас ночь и довольно прохладная.
Я решила предложить ему компромисс:
– Давайте пройдём в дом, милорд, я замёрзла.
Постаралась, чтобы мои слова звучали жалобно. Что, впрочем, мне удалось, ведь дрожь в голосе была самая настоящая.
За домом раздался жалобный вой.
– Вот видите, – укоризненно добавила я, – ваша собака тоже замёрзла. Кстати, очень невоспитанный пёс, пытался меня напугать, когда я только… э-э… приехала.
– Пытался? – мсье Милфорд как будто усомнился в моих словах.
– Ещё как пытался! – с жаром добавила я. – Выскочил из кустов, рычал, сверкал глазами, пришлось отходить его ридикюлем.
Я продемонстрировала своё пострадавшее в бою орудие. И мне показалось, что мсье хмыкнул. Как-то сдавленно. Или закашлялся…
– Значит, вы приехали поздно вечером в незнакомое поместье, – начал мсье Милфорд тоном, который мне сразу не понравился, – перелезли… – он окинул меня взглядом, от которого я покраснела и возблагодарила богов за то, что темно, и все подробности моего перелезания наниматель не видит, – через ограду, отпугнули ридикюлем… хм… собаку. И теперь хотите устроиться гувернанткой к моей дочери…
В общем-то, всё сказанное было верным. Вот только вкрадчивая интонация мне не понравилась. Что-то в ней было… не то. И я не спешила соглашаться со всем перечисленным.
– Что ж, поверю в вашу силу духа и… неподверженность суевериям, – резюмировал мсье Милфорд. – Значит, вы гувернантка…
Я не понимала, о чём он раздумывает, и почему сомневается, если сам же отправил заявку. В то, что мсье Милфорд этого не делал, я не верила. Иначе, откуда заявка могла взяться? Разве что кто-то это сделал без его ведома. Но зачем это было нужно?
– Идите за мной, – наконец решив что-то для себя, мсье Милфорд прошёл мимо меня к двери и провернул в замке огромный ключ.
Ого, какие тут запоры. Интересно, чего или кого так опасается хозяин поместья?
Дверь открылась, являя моему взору тёмное нутро дома, в котором не горело ни единого светильника.
Мсье Милфорд скрылся внутри, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Как ни странно, но наниматель не показался мне страшным, даже несмотря на свою грубость и полное отсутствие манер. А вот своего сладкоречивого воспитанного жениха я боялась до дрожи в коленках.
В доме было очень тихо. Я слышала только собственное дыхание и звук своих шагов. К тому же здесь оказалось неожиданно тепло. И я сразу же почувствовала, как сильно замёрзла.
Хотелось выпить горячего чаю, принять не менее горячую ванну и лечь в постель. Не хватало только слечь с простудой.
Но хозяин дома, похоже, потерялся в его тёмных просторах и совсем забыл обо мне. Или он ушёл искать хозяйку?
Делая очередной шаг в темноте, я наткнулась на что-то, с грохотом опрокинувшееся на пол и стукнувшее меня по ноге. Зашипев, я решилась напомнить о себе.
– Может быть, мадам Милфорд могла бы…
– Не могла бы, её не существует, – грубо перебили меня, и всё вокруг засияло светом.
Проморгавшись, я поняла, что это всего лишь небольшой магический светильник. Но поначалу свет показался мне очень ярким.
– Идёмте, я покажу, где вы можете переночевать, – мсье Милфорд пошёл вверх по лестнице, даже ни разу не оглянувшись на меня.
Всё-таки он настоящий бирюк. Это стало ясно, когда хозяин дома быстро поднялся по лестнице и исчез в одной из комнат второго этажа, даже не удосужившись узнать – успеваю ли я за ним.
Я не успела и теперь брела в темноте коридора, держась за стену рукой и костеря про себя всех мужчин вообще и этого в частности.
– Ну где вы там возитесь? – раздалось грубое из одной из комнат, и коридор осветился магическим светильником.
– Спасибо, что показали мне путь, – едко произнесла я, направляясь нему.
Мсье Милфорд ничего не ответил, только сунул светильник мне в руку и вышел из комнаты.
Вот же грубиян. Я вздохнула и закрыла дверь изнутри, даже не хлопнув. Всё же я, в отличие от этого мужлана, о манерах знаю не понаслышке.
Глава 5
Думала, что уснуть мне не удастся. Всё же новое место, совершенно незнакомое, как и совершенно незнакомый мужчина где-то поблизости. К тому же изнервничалась вчера знатно. Но уплыла в сон, как только голова коснулась подушки.
Проснувшись утром, я была оглушена… тишиной.
Не было привычного городского шума. Ни ржания лошадей, ни гула мехмобилей, ни криков мальчишек-разносчиков.
Тишина.
Я подошла к окну и распахнула створки, чтобы убедиться, что это мне не кажется. На меня пахнуло чуть горьковатой свежестью осеннего леса. Оказывается, дом стоял совсем недалеко от плотной стены деревьев.
Тишина сменилась шелестом ветра среди ветвей, шуршанием опадающих листьев и негромкими голосами. Один из них я сразу же узнала. Низкий, раскатистый, похожий на рокот прибоя, когда волны перекатывают валуны, ударяя их друг о друга.
Но этот рокот не пугал неумолимой мощью океана, он был домашним, уютным. Его хотелось слушать.
Второй голосок – детский – принадлежал, скорее всего, моей будущей подопечной. Жаль, слов было не разобрать.
Разумеется, я знала, что воспитанная леди не опустится до подслушивания чужих разговоров. Но ведь у меня нестандартная ситуация, а значит, можно допустить исключение.
Можно было бы, но, к сожалению, отсюда ничего не слышно. Придётся спускаться. Должны же потенциальную гувернантку накормить завтраком?
Вот только я сразу же столкнулась с первой трудностью – у меня не было сменной одежды. А ведь известно, что первое впечатление – самое важное. Я хотела предстать перед воспитанницей воплощением строгости и совершенства. В красивом, тщательно отутюженном платье. А придётся идти в дорожном, измятом и с порванным подолом.
На всякий случай я осмотрела комнату и открыла шкаф, надеясь, что прислуга в этом доме всё же исполняет свои обязанности надлежащим образом. Но ни саквояжа, ни сумки нигде не нашла.
Придётся высказать мсье Милфорду своё мнение по поводу нерадивых слуг. Видимо, отсутствие мадам Милфорд пагубно сказывается на ведении хозяйства. Посоветую ему всех разогнать и нанять новый штат. Ещё и охотно поприсутствую на собеседованиях.
Я оделась и посмотрелась в висевшее на стене зеркало. Надо быть честной с собой – я бы такую гувернантку выгнала немедленно, не слушая никаких оправданий. Отражение меня не пощадило, показав в свете утра бледную девушку с исцарапанной щекой, в мятом платье с рваным подолом. Из разреза выглядывали чулки, и мне приходилось постоянно запахивать подол, чтобы эта неприятность не стала заметна.
Я тщательно расчесала и уложила волосы. Спасибо Овсянке, показавшей, как в этом деле обходиться без помощи.
А потом снова окинула своё отражение придирчивым взглядом. Если не считать беспорядка в одежде, выглядела я… хм… пусть будет прилично.
Вариантов всё равно не было.
Но стоило мне открыть дверь, как варианты возникли сами собой. Оказывается, прислуга в этом доме всё же знала свою работу. Мой саквояж с сумкой забрали из леса и оставили за дверью. Видимо, служанка постеснялась меня будить.
Я затащила вещи в комнату и спешно пересмотрела свои платья. Подбирая гардероб, мы с Лилеей обращали внимание на не слишком маркие цвета и немнущиеся ткани.
Я достала из саквояжа платья и развесила их в шкафу. Выбрала одно из них – тёмно-синее, с закрытым верхом и белым воротничком, придающим наряду хоть какую-то свежесть. И уже собралась его надеть, но не успела.
В дверь постучали.
Я застыла с платьем в руках и прислушалась.
Может, прислуга заметила, что я забрала вещи?
Я ожидала какого-то пояснения, чтобы решить – открывать запор или нет, но было тихо. Стук не повторился, и шагов по коридору я тоже не услышала. Если кто и стоял по ту сторону двери, он молчал. Ну или она. В смысле служанка.
Я уже представила юную деревенскую девчонку, только нанявшуюся в богатый дом к бирюку Милфорду, вот она отправилась ко мне со своим первым поручением, а я тут сомневаюсь и не открываю. Девочка дрожит и переживает, что её уволят…
Ладно, хватит, с моим богатым воображением можно представить всё, что угодно.
Положила платье на кровать и подошла к двери. Конечно, слугам тоже не следует показываться в таком виде, но всё же стоит узнать, что от меня. Может, требуется срочно приступить к обязанностям.
Я отодвинула засов и распахнула дверь. За ней стоял мсье Милфорд с занесённой для повторного стука рукой.
Он окинул меня быстрым взглядом, задержавшись внизу. Я вспомнила, что сейчас разрез ничто не держит, а значит, мои чулки выставлены на обозрение этого… мсье. И резко дёрнула подол, закрывая прореху.
Мсье быстро отвёл взгляд и… покраснел.
– Вы… это… спускайтесь… мы ждём… там… завтрак… – выдавив это из себя, мсье Милфорд быстро ретировался.
А мне казалось, я вчера произвела на хозяина поместья неизгладимое первое впечатление. Но, похоже, второе мне тоже удалось.
Честно, признаюсь, вниз я спускалась не без опасений.
Во-первых, как-то у нас с мсье Милфордом сразу не заладилось. А во-вторых, я очень долго переодевалась.
Мне было необходимо привести себя в порядок и вернуть присутствие духа. Поэтому я, тщательно занавесив окна, использовала бытовую магию. Обработала платье паром, чтобы убрать даже малейшие складочки на ткани. С сожалением взглянула на испорченный дорожный наряд. Боюсь, починить его мне сейчас не под силу. Не за один раз.
Боги всесторонне одарили меня, но дали слишком маленький магический резерв. Мои силы чересчур быстро иссякали, а потом приходилось использовать свою жизненную энергию.
К тому же Овсянка предупреждала, что следует быть осторожной с использованием магии. А ни один из её советов до сих пор не оказался лишним.
Одевшись, я долго расчёсывала волосы, пока они не засияли, ложась волнами мне на плечи. Я не стала их убирать, лишь заколов у висков. Пощипала щёки, чтобы вызвать румянец, и покусала губы, чтобы придать им яркость. Припудрила царапину, чтобы она не портила весь вид.
И ещё раз взглянула в зеркало.
На меня смотрела не просто гувернантка, на меня смотрела мисс Совершенство.
И всё равно выходить было страшно. Причём с каждой минутой промедления становилось страшнее.
Поэтому я распахнула дверь и вышла в коридор.
При свете дня дом оказался другим. Не таким таинственным, как представлялось в темноте. И ещё старым и не слишком ухоженным.
Я заметила пыль на светильниках и паутину под потолком. А ещё давно не метёные дорожки, которые прикрывали скрипучие доски пола.
Окна давно не мыли, а перила не натирали воском. Как и дверные ручки, которые потускнели от времени и невнимания.
Всё же прислугу в этом доме нужно рассчитать и нанять новый штат.
Это придало мне решимости. Стоит поговорить с мсье Милфордом об этом, его дочь не должна расти в таком запустении.
А ещё в доме было очень тихо. Даже слишком тихо для такого времени. Часы в одной из комнат пробили десять утра.
И я прибавила шаг.
Где же тут столовая?
Я начала поочерёдно обходить помещения первого этажа. Гостиная, явно мужской кабинет с книжными стеллажами, кухня, кладовая, ещё одна комната непонятного назначения и наконец столовая, которая была абсолютно пуста.
Все помещения находились в таком же запустении, как и на втором этаже.
Очень странный дом, где хозяин позволяет слугам манкировать своими обязанностями.
Я уже хотела пойти дальше, как услышала голоса от открытого окна.
– Папа, я хочу, чтобы она осталась… – просил детский голосок.
– Это невозможно, она уедет сегодня же, до заката, – отрезал мужской. И я представила хмурую гримасу на лице мсье Милфорда.
Ну вот у меня и появилась возможность подслушать разговор о себе самой. Вот только я вместо того, чтобы узнать мнение мсье о себе, толкнула створчатые двери с трещиной в одном из стёкол и вышла на террасу.
Кажется, мне удалось застать их врасплох.
Потому что у мсье потенциального работодателя на лице расцвела целая гамма эмоций. Думаю, все они касались меня, вот только там не было и следа приветливости и радушия.
Похоже, мсье Милфорд серьёзно намерен дать мне от ворот поворот. А я ни за что не могу этого допустить.
Я сделала ещё шаг к грубо сколоченному деревянному столу, за которым они сидели, и присела в тщательно выверенном реверансе, изящно склонив голову. А потом подняла взгляд и пристально посмотрела на Милфорда, пытаясь заставить его смутиться своих слов.
И своего поведения, потому что этот невоспитанный мужлан даже не приподнялся при появлении дамы. А я так старалась, чтобы произвести на него положительное впечатление.
Сейчас, при свете дня, я могла хорошо разглядеть хозяина поместья. И должна сказать, что он был довольно привлекателен своеобразной грубоватой мужественностью.
Вот только хмурое выражение лица и недовольно сжатые губы портили всё впечатление. Настоящий бирюк. Медведь.
Вот только не надо так на меня смотреть, мсье Милфорд, взглядами меня не напугаешь. Выйти замуж за лорда Брэмора для меня намного опаснее. Поэтому я останусь в вашем гостеприимном доме, даже если вы против.
Я перевела взгляд на девочку. Она была совсем не похожа на своего отца. Он массивный плотный, настоящий медведь, с каштановыми волосами и карими глазами, глядящими исподлобья. А она совсем маленькая, думаю, около пяти лет или меньше. Светленькая блондинка с голубыми глазами.
Наверное, пошла в мать. Интересно, что с ней случилось? Погибла? Умерла от болезни?
– Доброе утро, – поздоровалась я с обоими, а потом представилась девочке: – Мисс Милфорд, я ваша новая гувернантка.
По тому, как просияло её личико, стало понятно, что малышка мне очень рада. Она уже собиралась мне ответить, но отец перебил её, хмуро выдавив сквозь зубы:
– Очень в этом сомневаюсь.
Бросаете мне вызов, мистер Милфорд? Что ж, давайте посмотрим, кто кого. Этой ночью я уже убедилась, что вы, хоть и неприветливы, но не являетесь мерзавцем. Вы предложили мне ночлег, а не выставили за порог в лес к диким зверям. Значит, где-то там за грубостью и отсутствием манер у вас есть сердце.
Вот его мы и будем искать. И думаю, ваша дочь охотно мне поможет. Вы любите девочку, и я это вижу, как бы вы не пытались это скрыть.
Улыбнулась как можно блистательнее и светским тоном произнесла:
– Вы приглашали меня на завтрак, мсье Милфорд, очень признательна вам за приглашение. Я проголодалась.
Возможно, я ошибаюсь, но мне показалось, что мсье Милфорд скрипнул зубами. Тяжёлая деревянная лавка точно скрежетнула по полу, когда он поднялся. Всё же он очень сильный, мсье Милфорд, настоящий медведь. Наверное, не стоит его провоцировать.
Он вернулся в дом, а мы с девочкой остались наедине.
Лючина сразу заробела и растерялась.
– Мисс Милфорд, – улыбнулась я, – предлагаю познакомиться поближе. Можно я буду называть вас Лючина и на «ты»?
Она кивнула, вырисовывая что-то ногтем на столешнице.
– Лючина, почему твой отец против гувернантки?
Девочка молчала, только ноготь большого пальца всё глубже входил в столешницу. Ладно, попробуем зайти с другой стороны.
– Сколько тебе лет?
– Шесть, – тихо произнесла она, продолжая рисование по дереву.
Шесть? В таком случае ей давным-давно нужна гувернантка. Тем более если девочка растёт без матери. Как она станет леди без женских наставлений?
– А ты сама хочешь, чтобы у тебя была гувернантка?
Она кивнула, не отрывая взгляда от столешницы. Я тоже посмотрела на её рисунок, на потемневших от времени досках виднелись неглубокие хаотично разбросанные бороздки. Похоже, начать нам придётся с урока рисования.
Прежде чем заниматься чем-то более серьёзным, нужно наладить контакт. За весь разговор мне удалось выдавить из неё лишь одно слово.
Не скажу, что я большой специалист в воспитании детей. Но эта девочка – настоящий дичок. Её отец должен понимать, что так нельзя.
– Ты уже завтракала, Лючина? – спросила я как можно мягче.
Девочка покачала головой и, чуть подумав, добавила:
– Я поздно встаю. Папа ещё не готовил.
О-о, да у нас настоящий прогресс. Я даже не задумалась, почему готовит папа, так обрадовалась целым двум предложениям, обращённым ко мне.
– Я пойду, помогу твоему папе. И заодно поговорю с ним. Хорошо?
Она посмотрела мне прямо в глаза и спросила:
– Вы правда останетесь?
Теперь пришла моя очередь кивать.
– Но папа сказал… – она осеклась и снова опустила голову, печально вздохнув.
Читать бесплатно другие книги:
