Баллада о королеве драконов. Часть 1. Дым Лайм Сильвия

Этюд 3. Вайлар Таркон

Вайлар Таркон никак не мог найти себе покоя, меряя широкими шагами каменный пол кабинета. Маленькая арестантка, прибывшая вчера, никак не выходила у него из головы. С тех пор как она появилась у ворот крепости, такая худенькая и нескладная, словно подросток, странное чувство поселилось у него внутри. И привычное безразличие улетучилось, словно ветер. Лишь когда на всю тюрьму прозвучал оглушительный визг сирены, он понял, что за чувство это было.

Голос Рока.

Кто-то называет его перстом судьбы или предчувствием. Но Вайлар точно знал, что это на самом деле.

Итак, периметр крепости нарушен. Это случалось крайне редко, и в основном когда кто-то из новеньких, не уяснивших правила Чертога Ночи, пытался бежать.

В этот раз произошло иначе. Как только раздались первые звуки тревоги, словно что-то тяжёлое опустилось на грудь коменданта. Уже триста лет он не чувствовал ничего подобного. Словно сердце перестало биться. И когда его мощная фигура появилась в месте прорыва, оказалось, что было уже поздно. Девушка лежала на холодных плитах древнего захоронения, и из груди её торчал кинжал. Отряд “мышц” бросился догонять ускользающих вдали убийц, а Вайлар остался на месте, не имея сил оторвать взгляд от окровавленной арестантки.

Амелия Фати. Так значилось её имя в сопроводительных документах. Сердце его вновь пропустило удар. Он смотрел в широко распахнутые карие глаза, обращённые к небу, и не верил. Не верил, что смерть какой-то заключённой может настолько сильно тронуть его.

Его, который видит смерти каждый день.

Тонкая женская рука, словно ветвь белой вишни, опустилась на землю. Из неё выпал одинокий одуванчиковый венок. И в этот миг Вайлар не поверил сам себе, вдруг услышав невозможное – тихое шелестение её крови.

О чёрное солнце! Она была жива!!!

Комендант осторожно поднял на руки девушку, надеясь только на то, что, пока он будет перемещаться в лазарет, она не умрёт. В эту секунду один из самых сильных волшебников всего мира задавался одним-единственным вопросом:

«Почему, почему я не обладаю лечебной магией?»

Но он не обладал. Правда, раньше это никогда не было проблемой. Мелкие раны он мог игнорировать, крупные – прижигал огнём, чтобы остановить кровотечение. А дальше лекари делали своё дело. Теперь же отсутствие лекарских навыков вдруг показалось страшным упущением.

Странно. Всё это было слишком странно.

Глава Чертога Ночи понимал, что должен позаботиться о девушке, а затем забыть раз и навсегда. Но боялся, что всё выйдет совсем иначе. Уже сейчас, чувствуя у себя на руках хрупкое тело Амелии Фати, он инстинктивно прижимал его к себе, пытаясь защитить от неведомой опасности. Щемящее чувство в груди не проходило, а лишь нарастало, вызывая беспокойство и тревогу. И Вайлар не знал, что с этим делать.

Этим утром у входа в Чертог комендант крепости заметил, что уровень магии девушки был, очевидно, ниже второго. А значит, в боевой отряд ей никогда не попасть. Он должен был определить её в запасные, а значит, в охоте на монстров она бы не участвовала.

Теперь Вайлар надеялся, что, если Амелия выживет, что уже само по себе будет чудом, он больше не будет видеться с ней. На огромной тюремной территории это не так уж сложно. Возможно, голос Рока на этом и замолкнет.

Но уже на следующие сутки после вторжения чужаков Вайлар понял, что его планам не суждено сбыться. Хвала Чёрному солнцу, девушка очнулась. Однако, как оказалось, за те сутки, что она пролежала без сознания, её рана полностью исчезла. Как такое возможно? Позже Вайлар опросил всех лекарей лазарета, но никто ничего не понимал. Лечебная магия была не способна совершить ничего подобного за такой короткий срок.

После же, когда увидел издали, как Амелия невозмутимо спускается с холма по дороге из госпиталя, комендант понял: его спокойствию отныне пришёл конец. Её соломенные волосы были распущены и спускались по спине к круглым бёдрам. В золотистых прядях играли блики солнца. Она оторвала подол юбки, скрывающий длинные ноги, и теперь шла по траве, демонстрируя всем заключённым, совершающим утреннюю прогулку, идеальные пропорции. Отвратительная бесформенная кофта больше ничего не скрывала, и теперь тонкие бинты чётко очерчивали высокую пышную грудь.

Впервые за свою бытность комендантом тюрьмы Вайлар почувствовал, что не может справиться с огнем, вспыхнувшим внутри. Словно пламя вспыхнуло под желудком, растекаясь кислотой по внутренним органам…

Вайлар глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

Между ним и этой девушкой ничего быть не может и ничего не будет. Он начальник тюрьмы, она преступница. Это правило, которое он не планировал нарушать.

Привычная маска легла на лицо… Увы, ненадолго.

Прошло всего несколько минут разговора, а у него внутри всё закипело. Почему-то Амелия больше не казалась той запуганной и слабой жертвой, которая была заключена в тюрьму по прихоти алчного отчима, как он с ходу понял из ее документов. Напротив, теперь она выглядела сильной и уверенной в себе… И это ещё больше разжигало в Вайларе странное внутреннее пламя! Её дерзость веселила коменданта, одновременно пробуждая инстинкты охотника и заставляя забывать о правилах.

Он даже заставил её пройти физическую проверку магии! Это ведь пережиток прошлого, в котором нет теперь абсолютно никакой необходимости. Но тогда почему он сделал это? Почему всего несколько самоуверенных слов, брошенных наглой девчонкой, вовлекли опытного мага – главу крепости, тюремного коменданта – в какую-то детскую игру? Он словно флиртовал с преступницей, пытаясь заставить её принимать себя всерьёз. Пытаясь обратить её внимание на себя.

«С этим определённо нужно заканчивать», – подумал мужчина, убирая назад упавшие на глаза чёрные косички.

Но за время магического боя, который комендант задумывал как фарс, обнаружилось нечто удивительное. Эта девушка не только полностью выздоровела от смертельной раны за двадцать четыре часа, но и вырос её колдовской уровень. Слишком сильно вырос, чтобы предположить, будто сутки назад Вайлар ошибся! Эту вероятность комендант отмёл сразу, как только Амелия умудрилась вырвать у него из рук заклинание третьего уровня. Да, в итоге она не смогла с ним справиться, но это лишь вопрос практики! Третий уровень магии – редкость. Даже среди его элитного отряда не все доросли до этой ступени.

А как её глаза заблестели, когда она поняла, что её фокус с удерживающей цепью удался! От улыбки, озарившей светлое лицо, ему самому захотелось улыбаться. Но в этот момент каменный змей подполз слишком близко. А глупая девчонка продолжала добродушно глядеть на него, не понимая опасности. Она думала, что печать её защитит!

Какая наивность.

Спасти её было слишком просто и слишком сложно одновременно. В долю секунды преодолев пространство, комендант отодвинул девушку от линии удара змея. Казалось бы, всё, инцидент исчерпан. Но… его руки коснулись ее…

Никогда еще Вайлар не чувствовал себя настолько… лишившимся воли.

Гладкая кожа под собственными пальцами показалась ему похожей на истримский бархат. Аромат золотых волос напомнил цветы персика и орхидеи. Странный ток, распространившийся от места соприкосновения, пронзил с головы до ног, заставляя склониться к изгибу шеи, вдохнуть глубже…

Однако, пусть это и было похоже на наваждение, Вайлар быстро взял себя в руки. И дал себе слово, что это был первый и последний раз, когда он дал волю мимолетной слабости. Последний раз, от которого у него помутилось в голове…

Но, слава Богам, он всё же вовремя вспомнил, что она лишь заключённая. Причём обвиняемая в покушении на жизнь.

«Боюсь представить, если это ещё не конец, – думал он. – Нужно во всём разобраться. И срочно».

Эту ночь Вайлар Таркон спал плохо. Ему снились золотые глаза, глядящие сквозь время и пространство, стирающие воспоминания, сжигающие изнутри. Словно крупицы солнечного песка, свет проникал повсюду, въедаясь в кожу, в самое сердце. Словно наваждение.

Странный сон исчез так же быстро, как и пришёл.

Оставшуюся ночь комендант не сомкнул глаз и решил прогуляться, раз уж появилось свободное время. Каменная мостовая, которую он восстановил сразу после тренировочного боя, почувствовала на себе его беззвучные шаги. Серебряная луна освещала весь путь до злосчастной гробницы, куда несли его ноги. Давно он здесь не был. И, честно говоря, не собирался приходить ещё очень долго.

«Может ли быть так, что девушка оказалась здесь случайно?» – в который раз подумал комендант, глядя на идеально гладкую могильную плиту. Именно тут вчера произошло странное нападение, жертвой которого чуть не стала эта новенькая.

«Интересно, знала ли она, что плетёт венок на могиле?..» – подумал Вайлар, вспоминая круг из одуванчиков, и покачал головой.

«Наверняка нет».

И закрыл глаза, положив руку на холодный камень. Потом провёл по поверхности монолита, коснувшись пальцами багрового пятна.

Запёкшаяся кровь.

Внезапно его охватил такой гнев, словно неизвестные убийцы, кем бы они ни были, нанесли ему личное оскорбление. В приступе ярости он сжал пальцы, царапая ногтями поверхность плиты.

По старому камню пошли трещины.

Вайлар вздрогнул.

«Пусть меня никто не видит, но даже эта вспышка недопустима для коменданта Чертога Ночи, – подумал он, с удивлением глядя на собственную руку. – Как получилось, что меня настолько заботит судьба одной-единственной заключенной?

Неважно. Группе неизвестных убийц сильно не поздоровится, когда я их наконец обнаружу…»

А уж в этом можно было не сомневаться.

– Может ли быть так, что прорыв случайно оказался именно в этом месте? – произнёс он вслух, продолжая цепочку мыслей.

Но ответ был ему известен: слишком маловероятно. Люди, пытавшиеся убить Амелию, появились здесь намеренно.

Вайлар моргнул, выдохнув облако пара. Белый туман медленно осел на камень, распространившись по нему, словно живое существо. В следующее мгновение тяжёлая плита заскрипела и отодвинулась в сторону, обнаружив тёмный спуск. Таркон сжал челюсти, поставив ногу на первую ступень лестницы, ведущей во мрак. Когда-то давно он дал себе слово не приходить сюда никогда. Но вот он здесь… а в груди пустота.

Быстро он спустился вниз, оказавшись в теле пещеры, тоскливой и одинокой.

«Как сердце последнего из Крылатого племени», – отстраненно подумал комендант, глядя прямо перед собой. Туда, где в центре пещеры на холодной земле лежали белые остовы огромных костей.

– Ну, здравствуй, – сказал он тихо и уверенно. Впрочем, тут же после этого его горло сдавило, и он не смог продолжить.

Столько лет прошло, но мужчина чувствовал, что находиться здесь всё ещё тяжёло. Не было тоски или боли, но было волнение, странное щемящее чувство в груди, от которого хотелось избавиться как можно скорее. И Вайлар принялся за дело только для того, чтобы вновь надолго покинуть это место.

Долго искать не пришлось. На большой рёберной кости в самом центре скелета сияли капли крови. Он видел их сквозь тьму и чувствовал запах, несмотря на то, что крови было мало и она давно потеряла всю влагу. Как она просочилась сверху через каменную плиту, Вайлар не понимал.

Однако он знал, что это может означать.

Неведомые убийцы пытались провести тёмный ритуал!

Удался ли он? Закончили ли они своё дело? Точно сказать было нельзя. Но то, что проведённый обряд повлиял на Амелию, теперь было очевидно. Оставалось понять две вещи: что же именно произошло и какова была первоначальная цель ритуала?..

К сожалению, это были вовсе не простые вопросы. И все же комендант крепости-тюрьмы имел некоторые мысли по этому поводу. Правда, теперь больше всего на свете он боялся, что они окажутся правдой…

Этюд 4. Столовая

Забавно, но, когда все заключённые разошлись по камерам под присмотром всего четырёх охранников, я задалась мыслью: «Неужели эта четвёрка тюремщиков так хороша, что способна сдержать натиск нескольких сотен преступников? А если начнётся бунт?»

С другой стороны, я опасалась, что мои размышления вызваны банальным отсутствием знаний об устройстве тюрьмы. Двери в камеры здесь закрывались с помощью магии, стоило заключённым войти внутрь и коснуться стены, на которой были изображены отпечатки ладоней. Как сказала мне Изарель, если кто-то не выполнит этого ритуала после окончания прогулки, зазвонит сирена. И очень быстро нарушитель будет найден. По браслетам.

Я потёрла запястья, на которых с удобством расположились металлические напульсники. Точно моего размера. Закрыла глаза и незаметно для себя улыбнулась. Передо мной всплыло лицо коменданта Чертога Ночи. Я невольно вспомнила его стальные пронзительные глаза, которые будто видят насквозь, и под кожу словно заползли невидимые раскаленные рыбки.

– Значит, по этим браслетам Вайлар может отследить каждого из нас?.. – произнесла я вслух вопрос, который был скорее риторическим. Но моя соседка поспешила ответить. Она вообще теперь смотрела на меня совсем иначе, не так, как прежде. Исчезло из взгляда презрение, исчезла насмешка. Это было приятно, но немного смущало.

– У нас не принято звать коменданта по имени, – ответила она наставительно, видимо не оставив до конца мысль, что среди нас двоих она главная. – Только по фамилии. И да, он может. Говорят, что глава крепости создаёт эти браслеты сам. Из чёрного золота, которое покупает на собственные деньги. А потому их секрет известен только ему. Вот почему Чертог Ночи – единственная во всём царстве тюрьма, в которой такие мягкие правила. Из-за браслетов сбежать невозможно.

– Чёрное золото? – не поверила я своим ушам. – Значит, я не ошиблась!

Я коснулась пальцами теплого металла. Он был гладким на ощупь и казался почти живым. Словно это он грел меня, а не я его.

– Да, все сперва удивляются, – ухмыльнулась Изи. – Но только этот металл якобы обладает какими-то там свойствами, необходимыми для создания браслетов. Из-за этих штуковин наш побег переходит в область фантастики. По ним нас можно мгновенно обнаружить, где бы мы ни находились.

– И он покупает золото на свои деньги?

Изарель кивнула.

– Завидный женишок наш комендант, да?

– Похоже, он великий маг, – сказала я снова скорее сама себе. Но соседка и тут поторопилась ответить:

– А ты ещё сомневалась? – Глаза заключённой поднялись к потолку, и в них мелькнуло восхищение. – Таких больше нет. Жаль, мой муженёк никогда с ним не встречался, может, понял бы, что значит «настоящий мужик».

Я бросила на женщину изучающий взгляд. Похоже, Изарель уже вот-вот была готова начать рассказ про своего избранника, видимо оставшегося на воле, пока она отсиживала свои годы в тюрьме. Но, признаться, сейчас у меня в голове было слишком много мыслей, которые следовало тщательно обдумать. И общаться с грубой соседкой, которая внезапно подобрела, не было никакого желания.

Гораздо больше мне хотелось понять, что со мной происходит. Что изменилось у меня внутри со вчерашнего дня?

Ведь что-то определенно изменилось. Я чувствовала себя иначе: мне не хотелось, как прежде, просто плыть по течению. Не хотелось быть серой мышью, простой преступницей в тюрьме, из которой можно сбежать только в стальной урне в виде праха.

А потому мне нужен был план. Я не собиралась позволить себе высохнуть здесь и уж тем более не желала быть скормленной монстрам Дикого леса.

В Чертог ночи я попала по ложному обвинению! Неужели теперь я должна зачахнуть или вовсе погибнуть здесь просто потому, что так захотелось моему отчиму?..

Конечно, это были очередные риторические вопросы, однако ответ на них у меня уже был.

Нет. Я должна найти способ, как выбраться отсюда и вернуть себе свою жизнь.

Как только я приняла это на первый взгляд малоосуществимое, но поистине судьбоносное решение, дверь в камеру открылась, впуская внутрь одного из охранников. Следом за ним шла невысокая женщина лет пятидесяти, неся в руках проглаженные тряпки.

– Здесь постельное бельё, – сказала она, бросив на меня мимолётный любопытный взгляд, – а это твоя форма.

На кровать упал аккуратно сложенный набор грязно-болотного цвета, как и у остальных заключённых.

– Благодарю, – негромко ответила я, почувствовав, как в горле пересохло.

Женщина ещё раз посмотрела на меня и вышла. Охранник закрыл дверь.

– Эту кумушку зовут Маис, – сказала Изарель, будто выплюнула. – Неплохая тётка. Довольно страшненькая, но острая на язык, как ржавый перочинный ножик.

Спустя некоторое время раздался характерный звонок.

– Что это? – спросила я удивлённо, уже переодетая и лежащая на заправленной кровати.

– Это ужин, – с довольным видом ответила соседка и бодро соскочила со своей койки. В ту же секунду двери камеры открылись, предоставив нам некоторую иллюзию свободы.

– Мы должны сами идти за ним? – уточнила я удивленно.

– А ты думаешь, тебе на подносике с серебряной каёмочкой всё принесут? – хохотнула Изарель, однако вдруг странно посмотрела на меня и, хмыкнув, замолчала.

В голове мелькнула шальная мысль: «Неужели она меня опасалась?..»

Похоже, так и было. Я с изумлением поняла, что меня впервые в жизни кто-то опасается!

– Да, – спокойнее продолжила Изарель, отвернувшись и сплюнув прямо на пол. – Чифаним мы в общей столовой. Пойдём, а то ещё мимо входа проскочишь…

Собравшись неким подобием строя, мы вместе с другими заключёнными вышли из корпуса крепости. Я оглядывалась по сторонам и всё никак не могла поверить, что при таком малом количестве надзирателей в тюрьме сохраняется настолько чёткий порядок. Люди шли сами, никто не подгонял, никто не останавливал. Но не было толкучки, не было бестолкового шатания или прочего нарушения режима.

Одно из невысоких зданий крепости оказалось столовой. Длинные столы вытянулись вдоль стен в ожидании заключённых. Каждый из нас брал поднос, несколько мисок и выстраивался в очередь за тюремной баландой. Я внутренне поморщилась, готовая обнаружить у себя в тарелке что угодно, только не нормальную еду.

– Что, белоручка, не по нутру тебе казематные харчи? – раздалось сзади. Я повернула голову, готовая увидеть какую-нибудь неприглядную особу, напоминающую рыночную торговку. И сильно удивилась. Голос принадлежал молодой девушке, не больше двадцати шести лет, снежной блондинке, лицо которой показалось мне знакомым. Кажется, я уже видела её на площади во время тренировочного боя с комендантом. Так и есть: витые наручни, самоуверенный взгляд и черная форма, на воротничке которой я только что разглядела маленький серебристый символ – череп.

Блондинка сидела за отдельным столом, вместе с десятком заключённых, одетых в точно такую же форму. Все они сейчас внимательно глядели в мою сторону, ожидая реакции.

– Ещё не довелось попробовать, – ответила я совершенно спокойно.

– Не разговаривай с ними, – прошептала мне на ухо Изарель. Чего-чего, а поддержки я от неё не ожидала. Значит, и правда она поменяла своё мнение относительно меня.

Некоторым образом это даже оказалось приятно. Заступиться за меня тоже обычно было некому. После смерти матери со мной остались только отчим и гувернантка, но обоим не было до меня никакого дела.

– Ну, ещё напробуешься, – отвечала блондинка, ухмыляясь, – зачерпывай побольше, тебе понравится. Это ж, небось, самое вкусное, что ты за всю свою жизнь пробовала, вороваечка.

За «чёрным» столом раздалось одобрительное хихиканье.

– Поверю тебе на слово, – ответила я, отвернувшись и набрав полную тарелку супа. А затем вдруг прибавила, не глядя на девушку, но намекая на редкий белесый цвет ее волос: – Говорят, альбиносы не врут. Скажи, а правда, что вы рождаетесь с хвостами?

Тишина наполнила помещение, волной распространяясь во все стороны. За «чёрным» столом люди начали переглядываться. Краем глаза я заметила, как блондинка, с грохотом положив ложку на стол, встала.

Вот кто меня за язык тянул? Зачем я вообще открыла рот, это ведь было так на меня не похоже!

Однако и странное огненное чувство, бурлящее прямо под желудком, тоже было мне не знакомо. Будто шаровая молния где-то в животе… И полное отсутствие страха.

Я не боялась, хотя умом понимала, что мгновение назад нажила себе страшные неприятности.

– Как ты меня назвала?.. – прошептала блондинка, и на её лице отразилась вся гамма неверия и злости, которую только можно вообразить. Изарель отошла от меня на шаг в сторону, как и несколько других заключённых в зелёной форме. Кажется, все они считали, что я неслабо «попала».

В принципе, я была с ними согласна. Но где же, светлые боги, мой страх? Куда он делся вместе с чувством самосохранения?..

Ведь когда не боишься, способен залезть в самое пекло. И погибнуть там, так и не испытав положенного ужаса.

– Значит, слухи о глухоте альбиносов тоже не враньё, надо же, – покачала я головой, забирая свой поднос.

Блондинка протянула вперёд руку, и с кончиков её пальцев вдруг потекло ядовито-сиреневое сияние, похожее на дым. В ту же секунду брюнетка, сидящая рядом, схватила её за кисть и резко дёрнула вниз.

– Держи себя в руках, Шейна, – спокойно сказала она. И блондинка резко развернула голову в сторону подруги. Странный дым впитался обратно в пальцы. – А ты, новенькая, не забывай, – продолжила темноволосая уже для меня, – что ты всего лишь свежее мясо.

Она многозначительно посмотрела на меня темными глазами и закончила мысль:

– Которое может стать трупным.

Я посмотрела на неё внимательнее. Низкого роста, круглолицая, с большим шрамом на левой щеке. Волосы густые, тёмно-коричневые, напоминающие мокрую глину. И острый взгляд круглых карих глаз. Некрасивая девушка и очень неприятная. Собственно, как и её блондинистая подруга.

Я молча отошла в сторону и села за стол. Изарель в этот раз решила рядом со мной не находиться и расположилась подальше. Я не виню её, очевидно, что «чёрная» банда здесь имеет некое привилегированное положение. Они внушали страх большинству заключённых. А охранники, стоящие у дверей, и повара, раздающие суп, не спешили вмешиваться. Как будто до нас им не было никакого дела. Похоже, главным для них было, чтобы арестанты не применяли магию.

Тихий стук – и рядом со мной опустился поднос с тарелкой, стул отодвинулся в сторону. Я повернула голову, чтобы встретиться взглядом с человеком, который не побоялся сесть рядом.

Смельчаком оказался молодой парень, на вид не старше шестнадцати лет. Худой, как молодое деревце, светловолосый и светлоглазый. Вот уж кто сильнее всего напоминал альбиноса. Но вслух я, конечно, своих мыслей не озвучила.

– Привет, – сказал он, спокойно присаживаясь рядом.

– И тебе привет, – улыбнулась я. Всё-таки нужно было иметь завидную твердость духа, чтобы выбрать именно это место после того, как все остальные заключённые в молчаливом согласии оставили вокруг меня свободный круг.

– Амелия Фати, – утвердительно сказал он, неуверенно улыбнувшись в ответ.

Получается, он запомнил меня после тренировочного боя с главой. Удивительно!

Раньше меня, как правило, не замечали вовсе.

– Именно, – кивнула в ответ. – А ты?..

– Лотос, – нехотя выдавил юноша. Лёгкий румянец окрасил белые, как молоко, щёки. – Лотос Афолиар.

Да, с таким именем тяжко парню живётся. Я молча кивнула, пробуя довольно безвкусный суп, и делая вид, будто ничего необычного не услышала.

– Приятно познакомиться, Лотос.

– Меня зови Лот, хорошо? – поспешно попросил он.

– Нет проблем. Ну так что, Лот, мой уровень и место ты уже слышал. А как у тебя на этот счёт?

Парень положил ложку в рот и, скривившись, ответил:

– Не очень хорошо. Признаться, Амелия, до тебя мне далеко. Магии у меня практически нет. Еле-еле дотянул до первого уровня. Отряд апеллентов.

– Понятно, – ответила я. Значит, «приманка». Знать бы ещё, что это означает в действительности. – А ты уже участвовал в вылазках в лес?

– Нет, – покачал головой парень, – хвала Богам. Говорят, апелленты долго не живут.

– Правда?

– Да. Его Высокоблагородие комендант, благословенны будут его годы, делает всё, чтобы защитить этот отряд, но регулярно кто-нибудь да гибнет. Монстры слишком сильны. С тех пор как драконы полностью исчезли, нелюди дичают. И с каждым годом охота на них становится всё гибельнее.

– Драконы? – переспросила я. – А при чём здесь драконы?

– Ну как же, разве ты не слышала истории о короле и королеве драконов? – Парень поднял на меня любопытный взгляд светлых, полупрозрачных глаз.

Кое-что я, конечно, слышала. Все слышали. Около трёх сотен лет назад назад наш мир был населён огромными разумными существами, которые рассекали небо громадными крыльями, слишком сильно любили золото и селились на самых высоких скалах. Драконы. Их было не так уж много по сравнению с людьми, но жили они невероятно долго. Блестящая чешуя, огонь из пасти, полной клыков, и безупречная магия иллюзий, которой обладали только они. Люди завидовали драконам. Мечтали о сокровищах, которые должны были храниться в их скалах. Да и попросту боялись существ, которые были многократно сильнее и опаснее. Иногда не зря боялись: некоторые драконы нападали на деревни, сжигая их дотла. И тогда господарь Альдейн Шерарх, правящий в те годы, объявил Крылатую охоту. Охоту на драконов. Казалось бы, невозможно человеку тягаться с такими могучими существами. Но уже спустя два века короли небес были полностью истреблены.

– Разве у драконов были правители? – спросила я удивлённо, не припоминая в этой истории королей.

– Конечно, – кивнул Лот. – Их имён не сохранилось, к сожалению. Но говорят, что они были самыми сильными магами мира и легко могли разговаривать на языке зверей. Их одинаково почитали своими властителями как лешие с русалками, так и оборотни с вампирами. И в те времена нелюди никогда не враждовали с людьми.

– Звучит как детская сказка, – улыбнулась я, без аппетита возя ложкой по тарелке.

– Согласен, – усмехнулся парень.

Мифы мифами, но нужно было как-то свыкаться и с реальностью. Я погрузила ложку в серую жижу, отдаленно напоминающую еду, и приготовилась наполнить желудок тюремной пищей. Пахла она неплохо. Но на вкус… было невозможно понять, что это. Рыба или мясо, овощи или крупа. Более того, присутствующую здесь склизкость и одновременную рыхлость консистенции усугубляла температура: еда была отвратительно холодной!

Лотос, видя моё отвращение, как-то воровато огляделся и внезапно наклонился над столом, поманив меня рукой. Я склонилась следом, не понимая, что происходит.

– Только тихо. Я знаю одну колдовскую печать, она мигом разогреет суп. Может, это его исправит.

– Ты с ума сошёл? Колдовать запрещёно. Здесь столько народу!

Я тоже посмотрела по сторонам. Люди в грязно зелёных робах всех возрастов по большей части сидели, уткнувшись в свои тарелки. Мне даже показалось, что после инцидента с “чёрными” они специально на меня не смотрели. Ну что ж, оно и к лучшему.

– Никто не заметит. Это завуалированная магия. Печать является щитом, скрывающим и направляющим потоки силы. Только те, кто учился на рыцаря-мага, способны почувствовать тонкий остаточный флёр.

– Откуда ты знаешь это? – удивилась я.

– Мой отец был рыцарем, – хмыкнул Лот. Я не стала расспрашивать дальше. Слишком горькой была усмешка парня.

– Давай попробуем, – вдруг ответила я, сама от себя не ожидая. И улыбнулась. Мне было нужно это маленькое приключение, чтобы отвлечься.

Едва я согласилась, Лотос осторожно протянул руку к тарелке и закрыл глаза. И внезапно я что-то увидела. Странная рябь появилась в воздухе, формируясь в оранжевое облако. А затем это облако превратилось в простенький, но очень красивый рисунок. Словно корона с тремя зубцами, вписанная в две окружности. Никогда не видела ничего подобного. Она пылала золотыми всполохами над супом, чтобы вдруг исчезнуть, впитавшись в серую жижу. Жижу, от которой пошёл пар.

– С ума сойти! – воскликнула я и тут же зажала рот рукой. Но вроде никто не обратил на меня внимания, хвала Солнцеликой Деве!

Лотос довольно улыбнулся, и его бледно-голубые глаза заискрились радостью.

– Ничего особенного. Сил для этой магии практически совсем не нужно.

– Но как же так? Это же изменение свойств предмета? – удивилась я. – Я, конечно, не спец в вопросах колдовства, но слышала от соседского учителя, который иногда заглядывал к нам на чай, что это должно быть очень непросто!

– Все делает печать, – ответил Лот. – Именно поэтому такую магию и изучают лишь при замке господаря. Она очень опасна, – понизил голос он.

– И ты с ней знаком! – шепотом воскликнула я с восторгом. Тайный сговор и запретное волшебство мигом сблизили нас, разогревая кровь.

– Отец мечтал, что я пойду по его стопам, – скривился Лот, – стану рыцарем Серебряных клинков. Войду в личную гвардию господаря. Это же так почётно…

На лице собеседника появилась такое выражение, что мне захотелось немедленно закончить разговор. Лишь бы больше не видеть тоску, смешанную с болью и разочарованием. Но спустя мгновение все исчезло, и Лот улыбнулся.

– Мне кажется, эти знания должны быть закрытыми, раз их изучают только под надзором самого господаря, – продолжила я разговор. – Но наверняка они просачиваются в народ. Как, например, в твоём случае.

– Чтобы в полной мере использовать печати, нужно обладать как минимум третьим уровнем магии. А это один человек из сотни. Да и без должных тренировок все равно ничего не получится.

– Значит, у тебя тоже третий уровень? – спросила я радостно. Но почему-то взгляд Лотоса оставался прозрачно-тусклым.

– Нет, – услышала я, и все начало вставать на свои места. – У меня едва-едва первый наберется. Печать, которую я использовал, одна из элементарных. И я уже потратил на неё большую часть собственной тиаре.

– Собственной чего? – не поняла я.

– Тиаре – это такой специальный термин, – поморщился Лот, – прости, меня учил отец всем этим академическим словам. Учил, пока не понял, что это бесполезно и его сыну никогда не стать княжеским рыцарем.

– Понятно, – ответила я, заметив, что у товарища опять портится настроение. Повозила ложкой в тарелке и отвела взгляд. Мне было прекрасно известно, каково это, когда в собственном доме ты лишний человек. Может быть, даже изгой. Но почему-то теперь меня это нисколько не трогало. Не было прежней обиды или боли. Только какое-то разочарование в себе. Ведь я могла что-то изменить, исправить. Жизнь ведь моя! Но вместо этого я предпочитала плыть по течению, бесполезно страдая и ругая жестокий рок. Какая непозволительная слабость! Особенно в моем нынешнем положении.

Теперь я была твердо уверена, что больше никому не позволю решать свою судьбу. Разве что в тюрьме этот план будет трудно реализовать…

– Сейчас я и твой суп нагрею, – сказал вдруг парень, заметив мою задумчивость.

– Ну уж нет. Я видела, что тебе это нелегко далось. – На лбу у парня до сих пор блестели бисеринки пота. – Лучше я поем холодного. Да и риск это неоправданный.

Махнула рукой и взглянула в тарелку. Холодная грязного цвета жижа напоминала болото всей моей жизни. Болото, в котором я никогда ничего не пыталась изменить. Я подняла глаза на товарища и встретилась с усталым взглядом его светлых глаз. Он знал, что я права, и зажегшийся в них на мгновение ранее огонёк азарта потух.

– Нет, – вдруг вырвалось у меня. – Я сама подогрею. Скажи, что надо делать.