Моя невинная девочка Алексеева-Орлова Екатерина
Бля, да что ты творишь, Мак? Она же девочка совсем. Ну зачем она тебе, взрослому мужчине? А ты ей?
– О, нет, мы просто дружим.
– Тебе кто-нибудь говорил, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует? – усмехнувшись, спрашиваю я.
– То, что вы не умеете дружить с женщинами, не говорит о том, что такой способности лишены остальные мужчины, – упрямится София, забавляя меня. Она так забавно кусается каждый раз, а потом извиняется и краснеет, и это умиляет. – Ой, наверное, мне лучше молчать.
– Отчего же? Говори, Софья.
– Почему вы меня все время называете Софьей?
– А как?
– Все Соней зовут.
– Так я не все.
– Это я уже поняла, – бубнит она себе под нос. – Макар Ильич, а можно и я вопрос задам?
Я пожимаю плечами, глядя в боковое зеркало, пока паркуюсь у суда.
– Почему вы не давали мне сдать экзамен?
Я глушу мотор и поворачиваюсь к Софии. Прищуриваюсь, глядя на нее.
– Вот смотри. Когда я взял вашу группу, мне сказали, что Силантьева в ней лучшая. Семинары показали, что это не совсем так. – Соня дует губы, глядя на меня недовольно. – Я решил, что ладно, с кем не бывает, ну не подготовилась пару раз. Но активная и внимательная вроде. Потом первая твоя попытка. Что ты попыталась сделать, Софья? – Она густо краснеет и опускает взгляд, уже не такой смелый. – Ну?
– Списать, – отвечает тихо.
Я киваю, удовлетворенный ответом.
– Что я говорил о списывании?
– Что будете беспощадно удалять списывающих с экзамена.
– Я выполнил свою угрозу?
– Да, – совсем тихо отвечает она.
– Софья, я в курсе, как сложно за два семестра выучить международное право. Знаю, что люди учатся ему пять лет и дальше на работе. Но перед экзаменом можно было выучить хотя бы основные понятия торговых соглашений. Что сделала Силантьева?
– Ой, да ладно, поняла я уже! – в сердцах вскрикивает она, снова сбрасывая очки на колени.
– Аккуратнее с ними, – киваю на ее ноги, – Аська мне мозг съест за них.
София смотрит на очки, а потом, слегка прищурившись, на меня. Аккуратно берет за дужки «авиаторов» и поднимает их вверх, раскрывая так широко, как будто собирается на моих глазах сломать их. Я тоже прищуриваюсь, взглядом подначивая продолжать, потому что мне интересно, как далеко она сможет зайти. Соня, видя мою позицию, слегка сдувается и перекладывает очки на консоль. Я ловлю себя на мысли, что мне нравится происходящее между нами. Кажется, я даже могу почувствовать вибрацию в воздухе от нашего противостояния. Вкусная девочка. Задиристая, упрямая, но вкусная. И сейчас я хочу ее еще сильнее. Новость хреновая, но пережить можно.
Мы, не сговариваясь, одновременно отводим взгляды и выходим из машины. Подхватив с заднего сиденья кожаный портфель с документами, я ставлю машину на сигналку, и мы с Соней идем к зданию суда.
– Никита выбрал очень неудачный день для экскурсий, – бурчу я.
– Почему?
– Потому что мне надо решить в этом суде пару вопросов, а потом ехать в СИЗО на встречу с клиентом.
Я вижу, как загораются глаза Софии.
– Прямо с настоящим преступником?
– Боюсь, что так.
– А что же вы, Макар Ильич, такой принципиальный человек, а защищаете преступника?
– Кушать же что-то надо, Софья, – отвечаю так, чтобы посмотреть ее реакцию. Брови Сони съезжают к переносице, а во взгляде появляется нечто сродни разочарованию. Она поджимает пухлые губки и отворачивается от меня, глядя перед собой. – Не нравится ответ?
– Разве вам есть дело до моего мнения?
– Ну давай же, принципиальная девочка, выскажи его, мне интересно послушать.
– Перестаньте, ничего вам не интересно.
О, сколько всего относительно тебя мне интересно, ты бы знала, девочка Сонечка.
– Если бы был хоть намек на его участие в этом изнасиловании, – говорю я, понимая, что высказывать свое мнение София не намерена, – то я бы не брался за это дело.
– То есть, вы все же борец за справедливость, – довольно заключает она, словно подловила меня на чем-то запретном.
– Совсем нет. Но есть преступления, которым нет оправдания, и я не хочу марать об это руки.
– А ваши партнеры?
– Мы никогда не берем в работу дела, не посовещавшись.
София останавливается у ступенек и поворачивается ко мне, всматриваясь в мое лицо.
– Скажите… только честно… вы когда-нибудь защищали в суде человека, заведомо зная, что он совершил это преступление.
– Это – это какое?
София закатывает глаза.
– Любое.
– Защищал.
– Понятно, – изрекает дивное создание и, развернувшись, поднимается по лестнице. Осознав, что я не иду следом, София поворачивается. – Ну вы идете?
Я усмехаюсь и следую за ее очаровательной попкой. Не девчонка, а набор загадок и противоречий. Быстро решив все насущные дела, я знакомлю Соню с нужными для работы людьми, вручаю одной из судей большую коробку ее любимых конфет в качестве благодарности за отложенное заседание, и веду Софию на выход. Надо отдать ей должное, Никитос не соврал. София и правда быстро устанавливает контакт, не теряется и не тушуется. Беседу ведет уверенно и, несмотря на свою внешнюю хрупкость, излучает силу и даже некоторую властность. Нравится мне эта девочка, что сказать. Я пытаюсь отыскать в себе такое чувство, которое указывало бы на отцовскую гордость – в конце концов возраст практически позволяет – но нет, ни хрена подобного. Мозг продолжает фиксировать округлости, облизывание губ и горящий взгляд, полный восторга от происходящего вокруг.
– Макар Ильич, задержитесь, – слышу за спиной голос старого друга Вити, а нынче судьи Виктора Александровича Богомолова.
Разворачиваюсь с улыбкой на лице. Богомолов, как всегда, смотрит с ехидцей, слегка прищурив глаза. Мы пожимаем друг другу руки, не сильно выставляя напоказ наши близкие отношения.
– Я тут покурить собрался выйти. Смотрю в окно, а там твоя машина. Не составишь компанию?
– С радостью.
Мы выходим из здания, спускаемся по ступенькам и отходим немного в сторону, где отведено место для курения. Людей там немного, но мы все равно стараемся держаться на расстоянии от них.
– Не представишь нас?
Вот блядунище, и тут не упустил шанса оценить девушку. Киваю.
– Это София, наш стажер. Софья, Виктор Александрович Богомолов, судья.
– Очень приятно, София. Какие у вас теперь красавицы в стажерах ходят.
– Илоне не говори, мозг выест.
– И мне приятно, – отзывается Соня, с восторгом глядя на Богомолова. Мне хочется поцокать языком и покачать головой. Очарование Вити работает бесперебойно.
Мы закуриваем, и я прошу Софью идти в машину. Она слегка хмурится, но, попрощавшись, уходит.
– Там по Романовскому проблема. Ответчики зашли к председателю.
– Погано, – отвечаю я. – Есть какие-то варианты?
– Есть пара, но не тут. Приезжай в субботу на дачу, Ира будет рада.
– А ты?
Он смеется.
– Ну не выгоню же я старого друга, если приедешь.
Я подхватываю его смех, но он получается натянутый, потому что дело Романовского совсем не хочется завалить.
– Приеду, – киваю я.
– И Софью бери. Там и съешь.
– В смысле?
– В коромысле, – отвечает Витя и, выбросив окурок, хлопает меня по плечу. – Завтра обсудим. Но про Софию я не шутил. Да и ты знаешь, Ирина снова будет нервничать, что у меня в друзьях холостяки.
– Ох, не о нас ей надо переживать, – качаю головой.
– Но мы же ей этого не скажем, – он подмигивает. – Жду к полудню. Софью представь как свою девушку, сделай одолжение.
– Ладно, – отвечаю я, и мы расходимся в разные стороны.
Представить Софию как свою девушку. Надо объявить ей это, когда мы оба будем в машине, и лучше, чтобы двери были заблокированы. Черт его знает, что она отчебучит по этому поводу.
Глава 3
Макар
Я решаю отложить разговор о поездке на дачу Богомолова на более позднее время, сейчас моя голова забита делом, которое он ведет. Если ситуация поворачивается к нам такой задницей, то мы глубоко в ней, потому что у Романовского нет таких денег, чтобы перебить взятку его конкурентов. Хочется верить, что мне хватит мощности хотя бы в апелляции. По дороге Софья пару раз пытается завести разговор, но я отвечаю односложно, и она замолкает, видимо осознав, что сейчас меня не стоит трогать, мне нужно подумать. Паркую машину недалеко от входа и поворачиваюсь к Софье лицом.
– Значит так, с подозреваемым никакого кокетства и панибратства. Он клиент. К тому же, не факт, что так невинен, как может показаться.
– Но вы же сказали, что верите в его невиновность.
– Всегда есть хоть маленький, но процент, что я ошибаюсь. Так что аккуратно. Старайся быть незаметной и молчи все время.
– Ладно, – отзывается она с опаской. – Но я не боюсь.
– Я боюсь, – отвечаю и выхожу из машины.
После коротких обязательных процедур нас наконец провожают в комнату, где мы встречаемся с Артуром Подониным. Усаживаемся с Софьей на неудобные металлические стулья, я достаю диктофон и документы. Соня ерзает на стуле и всем своим видом показывает, насколько ей некомфортно. Будь мы в другой ситуации, я бы усмехнулся. Та, которая гордо заявляла, что хочет работать в уголовке, сжимается от одного вида переговорной в СИЗО, где нет окон и всего одна дверь.
Я подталкиваю к Софье диктофон.
– Пользоваться умеешь?
– Нет. Я для этого использую телефон.
Я быстро объясняю ей, как он работает, и, как только заканчиваю, дверь открывается, и конвоир заводит Артура. Он широко улыбается, глядя на меня.
– Добрый день, Макар Ильич. Рад вас видеть.
Чему меня научили за время стажировки в прокуратуре, так это тому, что преступники – это самые вежливые люди. Я на сто процентов уверен, что Артур не без греха, но мне все еще кажется, что в групповом изнасиловании с летальным исходом он не участвовал.
– Добрый, Артур.
Он размещается напротив и окидывает Софию таким взглядом, который заставляет меня хмуриться. Я понимаю, что для здорового мужика полгода без секса – это как приговор. Но смотреть на мою женщину так я ему не позволял. И черт с ним, что она не моя, он-то этого не знает.
– Артур, – представляется он, пожирая Софию глазами.
– Моя невеста София, – опережаю я ее. Надо отдать Силантьевой должное, на ее лице в этот момент не дергается ни один мускул. Она просто кивает и произносит:
– Приятно познакомиться.
– Ох, Макар, ну кто водит девушку на свидание в СИЗО? Ладно бы мою привел, а свою лучше держать подальше от таких мест.
Я выдавливаю из себя улыбку.
– Моя Соня хочет стать адвокатом по уголовным делам и сейчас стажируется в моей фирме. Показываю ей, как обстоят дела.
Он кивает.
– Понимаю. Чтобы видела все без романтического флера криминальных фильмов. Добро пожаловать в реальный мир, София, – говорит он, слегка разведя руки, насколько позволяют наручники. А потом он сразу становится серьезным и переводит взгляд на меня. – Ну что там, Макар, долго мне еще тут сидеть?
В этот раз я стараюсь как можно скорее завершить встречу с Артуром, удивив даже его. Но мне просто хочется, чтобы Софья провела в этом месте как можно меньше времени. И еще меня бесят эти взгляды, которые Артур периодически кидает на нее. Мне кажется, если бы меня не было рядом, он бы набросился на нее. Надеюсь, этот опыт переубедит Силантьеву, и она будет заниматься более безопасными делами. Никогда не понимал, что может привлекать женщин в уголовном процессе.
Попрощавшись, мы выходим вслед за Артуром и наконец оказываемся под солнечными лучами во дворе СИЗО. Проходим КПП и наконец оказываемся за высоким забором мрачного учреждения. Бросив портфель на заднее сиденье, я закуриваю, прислонившись к машине и глядя на пустырь перед собой. София становится рядом.
– Он врет, – спокойно произносит она.
– О чем?
– О том, что невиновен. Может быть, он и не был непосредственным участником процесса, но соучастником точно был.
– И как ты это поняла?
– Физиогномика, – авторитетно заключает она, и я впервые за последние пару часов улыбаюсь искренне. Поворачиваюсь к ней лицом и склоняю голову набок.
– Ну давай, «физиогномик», расскажи подробнее.
– Вы смотрели сериал «Теория лжи»? – я качаю головой, забавляясь тем, как София с важным видом собирается посвятить меня в какую-то страшную тайну. – Так вот там про ложь прямо все признаки. Нет, ну правда, почему вы улыбаетесь? Вот смотрите, Артур, когда вы начали задавать вопросы про события той ночи, сразу отвел взгляд и возмутился, что ему надо снова все пересказывать.
– Может, он просто устал за эти полгода?
Она качает головой.
– Нет, дело не в этом. Даже когда человек устал, но от этого рассказа зависит его свобода, он надуется, но не будет возмущаться. А знаете почему? – Она подогревает свой триумф, готовится к нему, еще не зная, что я все это уже просек. Но пусть поиграется. – Не знаете, – довольно заключает Соня. – А потому что ему снова придется вспоминать свою ложь. Если бы он говорил правду, ему бы не составило труда ее повторить. Вот. А еще он поджимал губы, когда вы задавали уточняющие вопросы, и тер шею, когда отвечал.
Я улыбаюсь.
– Все? – спрашиваю, когда она замолкает, София кивает с довольным видом, только того что руки в боки не ставит. – А теперь слушай меня, физиогномик. Возмущается он, потому что мы все это обсуждали уже примерно пятнадцатый раз. Поджимать губы человек может также в случае, если тема ему неприятна. Шею может тереть, потому что на нарах, София, не так приятно спать, как дома, и там могут быть постельные клещи. И если бы ты обратила внимание, он периодически чесал то руку, то ногу, а на предплечье у него красные пятна от укусов этих самых клещей. Так что по возвращении домой рекомендую одежду сразу выстирать.
Она хмурится.
– Как у вас все просто.
– А ты выдумываешь то, чего нет. Физиогномика – это, по большому счету, недоказанная псевдонаука, в которую я в принципе не верю. Да, несомненно, язык жестов существует, но я больше привык верить фактам. И все они указывают на то, что Артур невиновен. Во всяком случае, в этом преступлении.
– Тогда почему назвали меня невестой?
– Я же сказал: невиновен в этом преступлении, но у него за душой хватает грехов.
София недовольно складывает руки на груди и сверлит взглядом горизонт.
– Я все равно не верю в его непричастность.
– У тебя есть все шансы убедить меня в обратном.
– И тогда вы откажетесь от этого дела?
– Скорая ты на расправу, София батьковна.
– Борисовна, – поправляет она меня.
– Ну так вот, Борисовна. Найдешь что-то стоящее по его делу, обещаю рассмотреть вопрос прекращения нашей работы с Артуром. Если твои слова не будут ничем подкреплены, тогда ты смиряешься и живешь дальше. Усекла?
– Усекла, – соглашается она с недовольством в голосе.
– А завтра ты едешь со мной на дачу к Богомолову. В качестве моей девушки, – заканчиваю я и, не глядя на ее реакцию, выбрасываю окурок щелчком и сажусь в машину.
Как только завожу мотор, Соня приземляется на соседнее сиденье и хлопает дверцей.
– Это в каком смысле? – возмущенно спрашивает она.
– Пристегнись, – командую, отъезжая от парковки. – А в смысле самом прямом. Богомолов пригласил к себе на дачу. У них с женой не всегда все ровно, так что она не жалует его неженатых друзей. А мы дружим со времен института. В городе, как ты понимаешь, мы с ним не можем встречаться и обсуждать дела насущные, так что периодически я навещаю их на даче. Ира злится и негодует, что я до сих пор не пристроен, так что завтра ты будешь играть почетную роль моей девушки для отвода ревнивых глаз Богомоловой.
– А если я не соглашусь?
Я пожимаю плечами.
– Тогда у тебя не будет шанса пообщаться с опытным помощником прокурора.
– Это Богомолова? О, это та самая Богомолова из областной прокуратуры?
Я улыбаюсь, радуясь произведенному эффекту.
– Та самая.
Та, которая раскрыла громкое дело год назад. Интервью с Ириной облетело все центральные каналы. Это было жесткое время для их семьи, племянников пришлось вывезти за границу с родителями Ирины, потому что их жизням постоянно угрожала опасность. Но все уже позади благодаря профессионализму Иры и связям самого Богомолова. Преступников закрыли достаточно быстро и очень громко, что обеспечило безопасность семье Богомоловых.
– О, я еду, – выпаливает Соня.
– Конечно, едешь. Захвати купальник, у них отличный бассейн.
– А мы там до вечера пробудем?
– Да, до вечера воскресенья.
– Что, и ночевать останемся?
– Да. Боишься, что съем?
Она нервно хихикает.
– Это вряд ли.
Ой, зря ты так думаешь, девочка Соня. Будь моя воля, я бы уже сожрал, не оставив ни косточки. И завтра мне предстоит бешеное испытание моей выдержки. Соня. Бассейн. Купальник. Постель, и Соня рядом. Картинки мелькают перед глазами, сменяя друг друга, и я понимаю, что мне придется приложить немалые усилия, чтобы не наброситься на невинную девочку. Единственный вариант – напиться так, чтоб член не встал. Тогда будет пофигу.
Глава 4
Макар
– Будут какие-то особые замечания? – спрашивает София, садясь на пассажирское сиденье на следующий день.
– О чем ты?
Мы отъезжаем от ее общежития и направляемся за город. Прошлой ночью я никак не мог уснуть, потому что перед глазами стоял фильм с Силантьевой в главной роли и рейтингом восемнадцать плюс. Пришлось передернуть, чтобы наконец отдаться Морфею целиком, а не балансировать на грани сна с реальностью.
– Ну, например, не говорить чего-то в их присутствии. Не называть вас на «вы» и по имени-отчеству.
Я криво ухмыляюсь.
– На «вы» и по имени-отчеству точно не стоит. В остальном… наверное, мне придется прикасаться к тебе, так что не отшатывайся.
Читать бесплатно другие книги:
