Коробка передач Полонский Андрей

© Полонский А., 2021

© Давыдов Д., предисловие, 2021

© Русский Гулливер, 2021

© Центр современной литературы, 2021

Дух номада

Обозначать место Андрея Полонского в современной поэзии непросто – слишком он выламывается из всех парадигм и наличных моделей поэтического поведения. При этом очевидна его близость и общность с сотоварищами по движению Кастоправов, с некоторыми другими работающими сейчас поэтами, однако все равно письмо, голос и жест остаются совершенно узнаваемыми.

Не случайно речь идет не только о письме, но и о голосе и жесте. При этом подразумевать следует не столько автопрезентацию, хотя и с ней Полонский справляется блестяще (нетривиальные для слэмового движения, выступления Полонского великолепно вписываются в саму атмосферу слэмового агона), сколько само существование «тела поэта», своего рода антропологической целостности высказывания с жизнетворческими практиками. Эта неразрывная целостность может быть и визионерской, и рациональной; в первом случае мы будем иметь аффективное, в пределе – девиантное самопроявление, во втором – рефлективную экспликацию собственного образа. Интереснее всего, однако, случаи, когда оба варианта сосуществуют, не давая уловить поэта в строгие тиски дефиниций: примеры Бодлера, Андрея Белого, Паунда, Аронзона, возможно, скажут о продуктивности и одновременно непредсказуемости такого соединения противоположностей.

При разговоре о Полонском к этому соединению противоположностей прибавляется нетривиальность поэтических ориентиров. Русская модернистская поэзия здесь прочитывается не сквозь почти автоматизированную ныне постакмеистическую, но – сквозь символистскую оптику (включая многократно оскорбленного всеми Брюсова и с выходом к Случевскому, Шевыреву, тютчевской поэтической линии). Авангард может быть воспринят в первую очередь через проблемные для него фигуры Шенгели и Оболдуева, и вообще скорее через конструктивистские, нежели футуристические установки. Без всякой игры в «хороший тон» важными оказываются почвенные поэты советской эпохи и Высоцкий – при восприятии очень многого и собственно из неподцензурной традиции. Нонконформистская позиция (удивительным образом сосуществующая с консервативной) заставляет вспомнить битническое движение, но все же Полонский при своем галломанстве скорее ориентируется на французский модернизм и авангард – от проклятых поэтов и символистов до сюрреалистов и их попутчиков-оппонентов (и здесь, кажется, Полонскому должны быть ближе, с одной стороны, «Acphale» и Collge de Sociologie, а с другой – Collge de ‘Pataphysique и OULIPO, нежели ортодоксальный бретоновский сюрреализм). Не стоит забывать и о франкофонной арабской и африканской поэзии, переводами которой Полонский занимался, и которая, кажется, вполне корреспондируется с его синтезом модернистской западной традиции и ориенталистского трансцендентализма.

Может быть, именно столь необычный и разнообразный диапазон традиций, который преломляется в поэтической практике Полонского, позволяет поэту успешно миновать минные поля бесконечно повторяющихся внутрицеховых бессмысленных дискуссий (к примеру, о свободном и регулярном стихе), мучительно напоминающих пародию на классическую ситуацию «Querelle des Anciens et des Modernes». В формальном смысле поэзия Полонского очень разнообразна, свободный стих и венок сонетов у него равно возможны (неожиданная перекличка с Геннадием Алексеевым). Но это формальное разнообразие, разумеется, не есть нечто существующее отдельно: каждое поэтическое высказывание реализует себя через те ограничения (или их отсутствие), которые будут максимально способствовать этой реализации (мысль банальная, но, увы, часто забываемая стихотворцами, а особенно критиками).

Важнее всего, однако, здесь объединяющая самые разнообразные стихотворения Полонского сущность лирического «я». Полонский явственно избегает, даже в определенных игровых текстах, позиции «письма под маской», использования подставного субъекта. Тот расщепленный субъект, который столь распространен в новейшей поэзии, для Полонского нехарактерен, его субъект вполне целостен даже в ситуации диалогической конструкции текста. Но неразрешимость слишком многих вопросов никуда не девается, и у Полонского она проявлена не в характеристике субъекта, но в структуре и логике самого высказывания. В отличие от более линейной публицистической мысли, поэзия, если она остается самой собой, не позволяет нивелировать сложность мироустройства. Поэтому возникают растерянность, вопрошание, выстраивание поведенческих сценариев и одновременно их отстранение с позиции более полного знания о возможностях и невозможностях этого мира, нежели подразумевают любые сценарии.

При этом перед нами нет скупости и самоограничения; напротив, стихи Полонского населены многочисленными персонажами, полны отсылок к людям, пространствам, текстам и традициям. Сам дух номада (частным случаем реализации которого может служить движение по трассе в позиции автостопщика ли, водителя ли), радость (хотя порой и удивление) от разнообразия мира не дает самоограничиться предзаданными идеологическими рамками и установками, каковы бы они ни были. Движение поперек любой мертвой догмы здесь не деконструктивно, но конструктивно, оно взывает к умножению разнообразия, а не к его ограничению. Позиция наивного мудреца, при этом самую малость резонера, вовсе, однако, не лишенного самоиронии, не может не импонировать в стихах Андрея Полонского.

Данила Давыдов

I. В рамках операции «Стихи»

«Господу Богу помолимся, Господи помилуй!..»

  • Господу Богу помолимся, Господи помилуй!
  • Надежда моя – Твои ливни, надежда моя – Твой зной,
  • Какой бы Ты ни был – далёкий, суровый или ревнивый,
  • Не покидай меня, Господи, поговори со мной.
  • Каждый уходит свободным – вернётся домой усталым,
  • За ничтожные вещи воздаст дорогой ценой
  • И скажет, восстав на пороге: как же Тебя мне мало,
  • Не покидай меня, Господи, поговори со мной.

«Маленький индивидуальный опыт становится универсальным…»

  • Маленький индивидуальный опыт становится универсальным,
  • Глухой говорит о звуке,
  • Слепой свидетельствует о свете,
  • Бесчувственный вопит об осязании,
  • Больной хроническим гайморитом служит экспертом
  • по ароматам,
  • Лишенный вкусовых рецепторов устраивается поваром
  • в мишленовский ресторан.
  • Никакого шестого чувства не будет. Хватит и этих пяти.
  • Христос ничего не сказал по этому поводу,
  • Беатриче, Гёте и Байрон могут не беспокоиться.

«Я думаю о величии России, Австро-Венгрии, Германии…»

Памяти Константина Николаевича Леонтьева

  • Я думаю о величии России, Австро-Венгрии, Германии,
  • Османии, Византии,
  • О славе Наполеона, слонах Ганнибала, легионах Октавиана,
  • И о стене, которую повелел воздвигнуть Цинь Ши Хуанди,
  • Я тоже думаю.
  • Миллионы не равных никому героев
  • Из пущенных под нож могил
  • Вопиют о справедливости.
  • В этих кварталах,
  • Где Элизабет покупает рядовой ужин,
  • В этих квартирах,
  • Где Марк блуждает по ютубу,
  • В этих отелях,
  • Где Августин с Августином обновляют свой инстаграм,
  • Духи совершенствуют планы мщения.
  • Они уже начали работать,
  • И ложные сведения, сообщенные Голливуду,
  • Входят в их фундаментальный план.
  • В бикини на пляже
  • Старуха хохочет, как ребенок.

«Терпеть не могу литературных ассоциаций…»

  • Терпеть не могу литературных ассоциаций,
  • что сказано, то и сказано,
  • особенно после войны.
  • Двадцат лет идти от острова к острову в поисках оставленного дома,
  • двадцать лет переходить из бара в бар в поисках забытого дыма,
  • двадцать лет перелетать от сердца к цветку в ожидании совершенного приёма
  • и верить в чёрта,
  • главного свидетеля этих превращений.

Не нахожу славянского слова

  • Никогда, боюсь, у нас больше не выйдет
  • Большого дракона на страх маленьким постояльцам отеля,
  • Мы устали, втянулись в ежевечерние разговоры, покупаем приличные вещи,
  • И их обустроенный мир нам кажется вполне пригодным для проживания.
  • Наши союзники в кожаных куртках не шьют их больше
  • из выдолбленных кож животных, убитых на охоте,
  • Они покупают их в эргономично устроенных –
  • не могу подобрать славянского слова – супермаркетах,
  • Наши враги вообще не носят мехов и кожи, защищают
  • права животных,
  • И даже лучшие женщины, те, которые могли бы стать
  • идеальной добычей,
  • Вместо того, чтоб распалять свое воображение и трахаться
  • направо и налево
  • В поисках совершенного выхода за пределы гибнущего тела,
  • Выбирают, нет, не участь невест Бога, а вегетарианство,
  • нежное дружество, а то и – опять не могу подобрать
  • славянского слова –
  • Сепаратный феминизм.
  • В ящике, считающем наши грёзы,
  • Любовные сны прочитываются
  • Как ошибка – снова не нахожу славянского слова –
  • программы.

«Не знаю села Наебалово, знаю село Небылое…»

Виталию Пуханову

  • Не знаю села Наебалово, знаю село Небылое,
  • Между Юрьевом и Владимиром, ровно на полпути,
  • Люди там все красивые, небо всегда голубое,
  • Крестьяне работают утром и свободны уже к пяти.
  • В Небылом былые ремесла сохранились в нетронутом виде,
  • В Небылом девчонки на сене чудо как хороши,
  • Никто тебя не отпишет, никто тебя не обидит –
  • Удивительное совершенство невъебенной русской души.
  • Об этом писал Толстой и говорил Некрасов –
  • Свободные русские люди любят свободный труд,
  • Давай, вали в Небылое, выпей водки, и частности
  • Отсохнут и отпадут.

«В рамках операции мигрант обнаружены нелегальные мигранты…»

  • В рамках операции мигрант обнаружены нелегальные мигранты,
  • В рамках операции девиант обнаружены опасные девианты,
  • В рамках операции фолиант обнаружены запрещённые фолианты,
  • В рамках операции адамант обнаружены неподконтрольные адаманты.
  • Как сеть расплести,
  • Когда со всех сторон ново-сти,
  • В какие полости –
  • Душу свою спасти,
  • В какие волости –
  • Тело свое нести,
  • Все равно, в старости там
  • или в молодости,
  • Без чести или в чести,
  • Но покоя
  • Не обрести.

«Остановись, малыш, куда ты спешишь?..»

  • – Остановись, малыш, куда ты спешишь?
  • – К неидеальному миру спешу, – как ты говоришь, –
  • Прочь ото всего, что ты заповедал и нашептал,
  • Покидаю твои идеи, огибаю твой идеал.
  • Спешу к низинам, болотам, спешу к змеиным местам,
  • Потому что жизнь зарождается именно там,
  • Во влажном сумраке, тумане и ворожбе,
  • В том, что противно тебе.
  • – Я тебя понимаю, но это всего лишь сеть,
  • Запутаться – захлебнуться, выбраться – умереть,
  • А из влажного сумрака глядят миллиарды глаз,
  • Мертвые смотрят на нас.
  • Выхода не бывает, и вывода ты не жди,
  • Если решил – иди.

«Такая шняга…»

  • Такая шняга –
  • Вот, например, война.
  • Вы думаете, дело в алой и белой розе,
  • В пении сирен над волнами,
  • В красотке, обречённой на выбор?
  • Что вы? – просто маленький человек
  • Был не уверен в себе,
  • Долго выдавливал прыщи перед зеркалом,
  • Вычесывал перхоть,
  • Втягивал живот.
  • Дети кричат во время бомбежки
  • И собаки воют.
  • Звук практически невыносимый…
  • Стоило бы об этом помнить,
  • Изнывая от похоти, зависти
  • И разрывающей горло,
  • Неизбывной, неотменяемой, самоубийственной
  • Неуверенности в себе.
  • А вы говорите – гордыня?
  • Хотя, впрочем, и она нужней всего человеку,
  • Небольшому, плешивому,
  • Выдавливающему прыщ перед зеркалом
  • И наблюдающему, как белесая вязкая жидкость
  • Расползается по ногтю.
  • Остальным гордиться особенно нечем,
  • Потому что
  • Все, что было прахом,
  • Станет им вновь.

«Нет, ничего такого…»

  • Нет, ничего такого,
  • Просто сквозь пальцы,
  • Не оно даже,
  • Улыбки, слезы,
  • За Сергиевым Посадом
  • Поля, перелески,
  • Туда можно приехать,
  • Почти вернуться,
  • Но ничего не случится
  • Из того, что уже случилось.
  • Только у мощей святого Сергия
  • Встретишь мальчика,
  • Который подходит к ним первый раз,
  • Робкий, зыбкий, надеющийся.

«О религии, славе, итогах…»

  • О религии, славе, итогах,
  • ни о чем не отвечу всерьез,
  • люди ходят, конечно, под Богом,
  • одинокие, – что за вопрос?
  • Разговорчики выдадим строем,
  • сосчитаем, кто счастлив, кто пьян,
  • каждый пятый случится героем,
  • перед тем как шагнуть за экран.
  • Ничего, что в кино было лето,
  • у нас тоже случалось оно,
  • даты смерти записаны где-то,
  • всё насвистано и решено.

«Никогда не торговали рабами, фруктами, семенами, мясом…»

  • Никогда не торговали рабами, фруктами, семенами, мясом,
  • Не убивали, не казнили, не распоряжались, не отнимали последнее,
  • Просто смотрели, как вокруг торгуют рабами, фруктами, семенами, мясом,
  • Убивают, казнят, распоряжаются, отнимают последнее.
  • Обличали, обдумывали, поощряли действия этих мужчин,
  • Получали от них подачки, иногда с избытком, иногда только, чтоб не умереть с голоду,
  • Для скучающих дам сочиняли приятные куплеты,
  • Время от времени развлекали их ритмическими телодвижениями,
  • Пока остальные торговали рабами, фруктами, семенами, мясом…
  • Ну и так далее.

II. Ааааааааааааа!

«Голливуд плодит сотни мифологий в год…»

  • Голливуд плодит сотни мифологий в год,
  • Но они не имеют сладчайшего источника и горькой силы
  • И потому сгорают как спички.
  • Кино было устроено для того,
  • Чтоб музыка стала иллюстрацией,
  • Утратила способность к преображению,
  • Точно так же, как слово несколькими веками раньше.
  • Однако рок-н-ролл спутал все карты,
  • Он оказался более опасной игрушкой, чем они думали.
  • Один безымянный генерал сказал:
  • Давайте уже доделаем дело,
  • Просто зафиксируем людишек, как обычных потребителей
  • удовольствий,
  • Потом квантовые сети легко завершат процесс.
  • Но одна певица из Пасадены,
  • Ее зовут Бет Харт,
  • Опять спутала им все карты.
  • Этот напиток из секса, агрессии и свободы,
  • Они с ним не умеют работать,
  • Он не поддается контролю.
  • Кто ее пропустил, не могут понять,
  • То же самое было с Морисоном и Плантом,
  • На обеззараживание у них ушли десятилетия.
  • Стерильность стоит дорого,
  • Бюджетные средства, социальные ловушки,
  • Так что пока есть надежда,
  • Что им банально не хватит денег
  • Для полного торжества цифры.
  • От нас, однако, потребуется чрезвычайное усилие,
  • Великое делание, чистый вопль,
  • Не Ом, не Ам и уж точно не Мама –
  • Ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа

«Поднялся северный ветер…»

  • Поднялся северный ветер.
  • Люди из службы безопасности предупреждают:
  • Уберите вещи с балконов.
  • У костра уже не согреться.
  • Не выйти налегке за вином.
  • Но и духота исчезла.
  • Каждый, кто хочет, уедет,
  • Спрячется, убежит от ветра.
  • Не повсюду же поднимается северный ветер?
  • Или повсюду, но не сразу,
  • Он приходит неожиданно,
  • Сдувая планы и ожидания.
  • Они смешно летят,
  • Кувыркаются по долинам.
  • Застревают в шиповнике.
  • Нам останется только
  • Развернуться к нему лицом,
  • Крепче прижаться друг к другу.

Тишина

  • Дорога вьется меж полями,
  • Стоят деревни в полусне,
  • В домах старухи с костылями,
  • Не знают радости оне.
  • А наши матери остыли,
  • И наши деды взаперти
  • Лежат, покинуты в могиле,
  • Им не подняться, не уйти.
  • И Федоровское ожидание,
  • И Циолковского чертеж,
  • Всего – блудливые мечтания,
  • В них ногу сломишь – не поймешь,
  • Что с глупой техникой срастется,
  • Напишет кто программный код?
  • Звук, означающий сиротство,
  • Плывет.

«Если бы вдруг я остался один…»

  • Если бы вдруг я остался один,
  • Я бы поселился в Кинешме,
  • Снял тысяч за пятнадцать лучшую квартиру в городе,
  • В двухэтажном доме девятнадцатого века,
  • Окнами на центральную улицу,
  • Привез с собой несколько непрочитанных книг,
  • Больших, толстых,
  • До которых раньше не доходили руки,
  • Полное собрание сочинений Лосева,
  • Добротолюбие в переводе Паисия Величковского,
  • И ещё, быть может, не судите меня строго,
  • Давно прочитанного Плотина и переведенного мною
  • маркиза де Сада.
  • Современные книги я бы просматривал в телефоне,
  • Наверное, в Кинешме неплохой интернет,
  • Уже существует 4G или, так или иначе, появится,
  • Ну, в крайнем случае, я бы обошелся каким-нибудь
  • обычным соединением.
  • Я бы ходил гулять на берег большой реки,
  • Иногда заглядывал в бар,
  • Не пропускал бы ни единой утрени по субботам
  • И литургии по воскресеньям,
  • Познакомился бы с местным протоиереем отцом Василием,
  • Говорил бы с ним об Исааке Сирине и Романе Сладкопевце,
  • Об Аверинцеве и Экономцеве,
  • И иногда даже о Делезе и Агамбене.
  • Наверное, переезд в Кинешму
  • Мог бы стать для меня единственной возможностью
  • Встретить смерть спокойно
  • И с полным пониманием ее неизбежности.
  • А потом – безымянный крест
  • На местном уютном кладбище
  • Лучше всего остального,
  • Особенно в моем случае,
  • Когда родовая память путается,
  • Сбивается
  • И больше напоминает узел,
  • Чем нить.
  • Отец Василий сказал бы мне перед смертью
  • Несколько утешающих слов,
  • Способных примирить меня
  • С путаной и мятежной жизнью.
  • Но я вряд ли надолго уеду в Кинешму,
  • Существуют люди, которым будет холоднее
  • Без моего присутствия в других местах.

«Первоначально я думал, что это кончится где-то так…»

  • Первоначально я думал, что это кончится где-то так,
  • будет град или мокрый снег,
  • ветер, цитаты, забытые в черновиках,
  • и несколько человек,
  • путающих события и имена,
  • которых было, в сущности, до хрена.
  • Теперь понимаю, что всё это будет совсем не так,
  • необязательно град или мокрый снег,
  • тем более ветер и цитаты, забытые в черновиках,
  • а те несколько человек,
  • которые путают события и имена,
  • не восстанут от сна.

«У меня сегодня весь вечер должен уйти на работу…»

  • У меня сегодня весь вечер должен уйти на работу,
  • Прошлое мне по росту – сижу и тасую даты,
  • В тысячный раз понимаю, как здесь устроены соты,
  • Насколько мы медоносны, почему виноваты.
  • В русской картине мира многое неизменно,
  • Палицы, воеводы, армия, флот, суглинок,
  • Все, что я знаю с пелёнок, голос Укбара, Тлена,
  • Утешающий миф, заключительный поединок.
  • Юные существа, держащие оборону,
  • Не знавшие наших видений, не помнящие колена,
  • Как они могут отстаивать? – но отстаивают знамёна,
  • Последний рубеж у склона, побелённые стены.
  • Разбудит меня Ростов, да колокольным звоном,
  • Разбудит меня Иркутск, да кровью горячей по венам,
  • Пусть никогда не будет панихиды по всем влюбленным,
  • Плача по всем уязвимым, воя по всем дерзновенным.
  • Сегодня весь зимний вечер уйдет у меня на работу,
  • Что бы там ни случилось – надо быть вместе и вольно.
  • Иначе по одному разберут нас, как скот,
  • Пересчитают, построят, загрузят на скотобойню.

«Осень в Каппадкии, у нас зима…»

  • Осень в Каппадкии, у нас зима,
  • Настолько ли мы высокие, что выше снов?
  • Видим грядущие сроки – не сходим с ума,
  • Собираем вещдоки, свой постыдный улов.
  • А Постник в своей пещере длит пост,
  • В его существование не верят, но он чист,
  • Откроются двери тому, кто в полный рост
  • Исполнив три желания, идёт на свист.

Стихотворение на смерть Ж.-Л Годара, который в итоге оказался живым, а потом наверняка умрёт

  • Читаю текст на сайте о кино,
  • Сказано, что умер Годар,
  • Человек, который почти всегда бывал прав,
  • А также снял восхитительные фильмы,
  • Обладающие уникальным свойством,
  • Не покурив, их почти невозможно смотреть.
  • Жалко Годара, хотя ему было 88 лет,
  • Нормально, в принципе, две восьмёрки,
  • В 68-м году он был куда моложе,
  • Хорошо, что тогда не помер,
  • Не кинулся на овердозе,
  • Не получил шальную пулю,
  • Не уехал к Пол Поту и Йенгу Сари
  • В джунгли,
  • А вот сейчас спокойно
  • Скончался в Швейцарии,
  • Хорошая страна для смерти европейских левых.
  • Дочитал текст, и в квадратике всплыла реклама:
  • Член будет стоять три часа.
  • А как же девушки, подумал я, как же девушки,
  • Читающие о Годаре?
  • Что предложить им?

«Тоска и мак…»

  • Тоска и мак.
  • Снежок и соль.
  • Ты хочешь истины?
  • Изволь.
  • Она в простуде и ангине,
  • ей гимн не сродственен, мука
  • дней будет смолота пока,
  • и мы окажемся другими.
  • Кто просто труп,
  • кто больше груб,
  • кто язычок себе проколет.
  • Для поцелуев хватит губ,
  • но всех настигнет страшный суп
  • из парадоксов и апорий.

«По долинам Шуона…»

  • По долинам Шуона
  • он шел, неловкий,
  • в ожидании
  • окончательной остановки.
  • Нога в прыжке
  • задержалась немного
  • на облаке
  • первого слога.
  • Голова, однако,
  • все равно зависла
  • там, где ищут знака
  • и смысла.

«В ноябре на севере сумерки даже в светлое время дня…»

Читать бесплатно другие книги:

В настоящем пособии дается характеристика наиболее распространенных на практике видов договоров купл...
Не судимые молодые люди из интеллигентных семей, прекрасно характеризуемые всеми знакомыми вдруг сов...
Аспид ведет созванное войско в Гиблый Яр, Агнехран смыкает кольцо вокруг леса… А Веся узнает страшну...
Пушкин писал, что «дух нашей словесности отчасти зависит от состояния писателей». Это, конечно, отно...
На границе между Османской и Российской империями неспокойно, а уж на Бугской линии тем более! На за...
Впервые на русском. Новинка от популярного автора Ви Киланд, чьи книги переведены на 26 языков и ста...