Пошел к черту! Громова Ксения

– Короче, вчера пока ты где-то бродил, а мама видела пьяные сны, к нам пожаловал Игорь Алексеевич.

Сева нахмурился. Теперь он стал серьезным. Так-то!

– Кто такой?

– Это, можно сказать, семейный адвокат, которого нанял Саша незадолго до смерти…

– И что хотел?

Я сердито на него посмотрела.

– Если не будешь перебивать меня, то узнаешь.

Сева чуть наклонился ко мне и тихо произнес:

– Вообще-то это тебе нужна моя помощь, а не мне. Я в любой момент могу развернуться и уйти. Мне ничего не стоит этого сделать.

И словно специально парень развернулся и направился в сторону входной двери. Мое сердце тут же бешено забилось, а ладони вспотели. Мне казалось, что я вот-вот задохнусь. Нельзя ему уходить! Ну, нельзя!

– Стой! – чуть не закричала я. Вот же… Нехороший человек. И как у него так легко получается меня провоцировать? Я так не хотела, чтобы он уходил, что аж дернулась в его сторону и схватила за руку. – Пожалуйста, не уходи. Выслушай. Это очень важно и может касаться тебя. Понимаешь?

– Что он хотел?

Я пожала плечами и развела руки в стороны.

– Понятия не имею.

Сева усмехнулся.

– Очень информативно.

– А чего ты хочешь? Я вообще-то очень испугалась. Игорь Алексеевич очень нервничал, пытался поговорить со мной о наследстве, хотя я ему сказала, что мамы дома не было… Не буду же говорить, что она написалась и дрыхнет? Да и что я, что мама – мы обе в юридических делах ни черта не понимаем. Но больше всего, знаешь, что меня напрягло?

– Что? – чем больше я говорила, тем серьезнее и, я бы даже сказала, сердитее становился молодой человек. Подожди, Сева, ты еще не слышал самого главного.

– А то, что Игорь Алексеевич приперся сюда не один, а с каким-то блатным мужиком на дорогой тачке. И я этого дядю впервые вчера увидела. Но он мне совершенно не понравился. Какой-то он… Не знаю, что-то тут не чисто.

Пока я говорила, Сева слушал меня, медленно покачивал головой и потирал подбородок.

– Они сегодня должны приехать?

Я кивнула.

– Ну да. То есть я обещала, что мама сначала позвонит ему, и они назначат на сегодня встречу. И я бы хотела, чтобы ты присутствовал на встрече, потому что не доверяю я им… И мне как-то страшно. Не знаю, мне не нравится все это.

Несколько секунд Сева молчал, обдумывая все сказанное мной, а потом кивнул.

– Ну, хорошо. Пойдем, нужно еще поговорить с твоей матерью.

– Так ты останешься? – задала я вопрос, хотя ответ уже был очевиден. Но мне нужно было прямо от него услышать эти слова.

– Да, я остаюсь. А теперь идем, говорю. Не будет растягивать дело на весь день.

Сева чуть подтолкнул меня в спину, а сам быстро зашел на кухню. Я тяжело вздохнула и пошагала за ним. А что делать? Я уже все рассказала ему. Придется слушаться, наверное…

Когда я зашла на кухню, мама уже мыла за собой чашку.

– Доброе утро! – поздоровалась с ней. Я старалась вести себя дружелюбно, и будто бы ничего страшного не произошло, но краем глаза все-таки следила за ней. Подмечала каждую деталь: выглядела ли она опухшей? Вроде нет. Даже нанесла легкий макияж, скрывая некоторые недостатки внешности (спасибо алкоголю, а не возрасту). Я принюхалась: от нее пахло духами. Она была чистой, трезвой и такой родной. Я вновь увидела маму. Свою прежнюю маму, к которой я успела привыкнуть за пять лет трезвости.

– Доброе утро! – мама вдруг подошла ко мне и поцеловала в макушку. – Дети, завтракать будете?

Я и двадцатитрехлетний «деть» лишь с удивлением таращались на нее.

– Сейчас я быстро сделаю омлет и чай.

Мама быстро зашумела посудой, а я просто будто потерялась во времени и пространстве.

– Что с ней? – прошептала я, наклонившись к Севе, который выглядел не менее удивленным.

– Без понятия, – пожал плечами Сева, – может, алкогольная горячка?

Я покосилась на него.

– Нет, она уже трезвая, – прошептала я, – но мама никогда после выпивки так себя не вела… В общем, странно это все.

– Зато поедим, – невинно подметил Сева, а потом уткнулся в свой телефон. Пока говорить об Игоре Алексеевиче не стала. У мамы было отличное настроение, и портить его я пока не собиралась.

Через десять минут перед нами стояли тарелки с ароматным омлетом.

– Приятного аппетита! – на удивление мама была очень улыбчива с Севой, несмотря на то, что он отругал ее, если это можно так назвать.

– Спасибо…

Завтрак все же прошел немного напряженно. Сева ел, не поднимая головы, а я же укоризненно таращилась на него. Каков подлец. Значит, от моего завтрака он отказался, а от маминого нет? Думал, что я отравить его решила? Надо вынести этот вопрос на обсуждение. Между прочим, он очень сильно обидел меня своим отказом. Так, на минуточку.

После завтрака, когда я вымыла всю посуду, Сева позвал нас всех в гостиную. Ушел туда самый первый, оставив нас с мамой наедине.

– Что это он? – мама еще не знала, что мы хотим с ней поговорить.

– Так нужно, – ответила я, – пошли. У нас есть к тебе серьезный разговор.

Мама вдруг стала обмахивать себя полотенцем, будто ей резко стало плохо. Я не на шутку испугалась.

– Мама, – я тут же схватила ее за руку и стала прощупывать пульс, – ты как? Все в порядке? Голова кружится? Мам, не молчи! Мам!

Я была уже на грани паники. Признаюсь, сейчас я буквально переживала свой самый настоящий кошмар наяву. Я всегда боялась, что в один прекрасный момент сердце или печень матери не выдержит, и я потеряю свою мамочку навсегда. И сейчас мне казалось, будто страшный сон ворвался в мою жизнь.