Бастард Осадчук Алексей

Глава 23

— Капитан, довольно! — взволнованный звонкий выкрик Ивелин заставил усатого поднять руку.

Дружинники, в том числе и те двое, которых я окунул в сугробы, начавшие было обходить меня с пяти сторон, под разочарованные выкрики зевак замерли на месте.

Ну а я, откровенно говоря, незаметно облегченно выдохнул. Мой организм последние сутки функционирует на грани. На самом деле, такие нагрузки полезны и даже необходимы для развития энергосистемы, но в разумных пределах.

Меня и так уже ждет жесткий откат после фокуса, который я провернул с Гастоном. Наговор, ускорение, слишком большой для моего источника выброс энергии — через несколько часов придется платить по счетам. Благо у меня есть алая пыль. Иначе, как пить дать, провалялся бы несколько дней в постели.

Дружинники графа — это не отбросы-наемники и не быки Треболя. С ними мне пришлось бы туго. Я, вон, чтобы бросить двоих в сугроб, израсходовал почти половину накопленной в источнике энергии. А ведь таких ребят надо сразу валить и желательно наглухо, чтобы больше не поднялись.

А мне этого категорически нельзя делать. Я планировал немного поскандалить с дядей, изображая обидевшегося племянника, но не воевать с ним. Не те у нас сейчас весовые категории. Скажу больше, на данный момент для Генриха де Грамона во всей Вестонии мало кто является конкурентом. Мало того, что он — один из самых богатых землевладельцев, так он еще и в фаворе у короля. Так что я для дяди Макса, что та мелкая букашка. Но нервы я ему все-таки попорчу. Пора набивать себе цену.

Генрих де Грамон еще даже не догадывается с кем его свела судьба…

— Ивелин! — возмутилась Валери. — Дядя ясно дал понять…

— Папенька ни за что бы не одобрил такие методы, — поджав губку, безапелляционно перебила ту белокурая Ивелин.

Валери хотела было что-то еще возразить, но вовремя замолчала. Закатив глаза, она покачала головой. Тем самым показывая, что у нее на этот счет совершенно другое мнение. И я с ней абсолютно согласен. Ивелин явно летала в облаках, наивно полагая, что ее «папенька» — образец человека чести. Но несмотря на это, капитан, как ни странно, послушался именно ее.

После его команды дружинники графа, бросая недобрые многообещающие взгляды в мою сторону, вернулись к своим лошадям.

Сейчас затаят обиду. Рано или поздно мне от них обязательно прилетит ответка. Сперва займите очередь, ребятки.

Ивелин, выпорхнув из кареты, подскочила ко мне и ухватилась узкими ладошками за мое предплечье. К слову, мое сканирование родственниц Макса и их сопровождающих ничего не показало. Не считая духов (уже моих) кузин — ничего магического при них не было.

— Кузен, — приветливо улыбаясь и заглядывая мне в глаза, обратилась ко мне Ивелин. Меня тут же обдало дурманящим ароматом весенних цветов. Ого! Концентрация изумрудной энергии в магических духах виконтессы просто зашкаливает. — Постойте! Прошу вас, поговорите со мной!

Я демонстративно сдержал недовольный вздох, продолжая вживаться в роль обиженного кузена. Правда, я не уверен, что Макс так бы поступил. Думаю, Валери была недалека от истины, утверждая, что мой двойник был готов бежать за каретой на своих двоих, лишь бы убраться подальше от Абвиля. Судя по количеству писем, что он отослал своим богатым родственникам, в которых он без зазрения совести клянчил деньги, женитьба на богатой и знатной невесте — предел мечтаний такого болвана, как он.

— Конечно, милая кузина, я к вашим услугам, — насупившись, с легким поклоном ответил я. Но перед этим я кивком дал понять Бертрану, чтобы он возвращался в дом. Бедняга явно держался из последних сил. Краем глаза я заметил, как из толпы зевак вынырнула Трикси и подскочила к медленно плетущемуся в сторону нашего флигелька старику. Хорошая девочка.

— Мы с вами не были знакомы, — продолжая улыбаться, произнесла зеленоглазая кузина. — Скажу больше, о вашем существовании я узнала совсем недавно. Но все равно… Макс… Кстати, вы не будете против, если я буду так к вам обращаться? А вы в свою очередь зовите меня Лин. Вы согласны?

Я внутренне усмехнулся. Ну-ну, такая мелкая, а уже пытается манипулировать. Под маской простушки и душечки скрывается хитрая кошка. Увидела мышонка и решила поиграть? Давай, поиграем. Кстати, а какого хрена вы, мадмуазель, проявляете столько прыти? К слову, как и ваш любимый папенька…

Видать что-то позарез понадобилось от графа де Марбо. И тому, кстати, тоже — раз готов отдать свою дочь даже за бастарда. Надо будет более вдумчиво вникнуть в этот вопрос. Может быть, для моих далеко идущих планов эта женитьба как раз и не помешает?

— Договорились, Ивелин. Хм, прости… Лин…

— Макс, почему ты отказываешься поехать с нами? — перешла сразу к делу Ивелин. — Тебя ведь ждет блестящее будущее! Виконтесса де Марбо — это прекрасная партия. Да, она немного старше тебя, но она из древнего и богатого рода. К тому же она очень красива. Граф де Марбо обещает за свою дочь богатое приданое. Я знаю, что ты влюблен в другую женщину, но людям нашего круга необходимо думать прежде всего о семье и роде. Наши чувства — это всего лишь чувства. Семья превыше всего!

Хм… А они, похоже, знают о Максе намного больше, чем я думал. Вон и про любовь его им известно. Видимо, дядя продолжал краем глаза интересоваться, как там поживает бастард его брата.

Где-то в середине спича Ивелин к нам присоединилась Валери, от которой повеяло какими-то восточными пряностями. Хм… Любопытное сочетание запахов. Мне нравится.

Последние слова кузины Валери слушала, скривив губы. С этой все понятно. Она, считай, заложница в доме дяди. Кстати, почему именно этих двух отправили за мной? Чтобы привезти Макса, хватило бы капитана и его парней.

— Чья семья? — удивленно спросил я, чем сбил пылкий настрой белокурой хитрованки.

— Что? — смешно нахмурив лобик, переспросила она. — О чем ты?

— Ты упомянула о какой-то семье, — терпеливо пояснил я. — Вот мне и стало интересно: о какой семье идет речь.

Я заметил краем глаза, как тонкие брови Валери, хмуро слушавшей наш разговор, взметнулись вверх.

— О нашей, конечно, — недоуменно ответила Ивелин.

— А-а, — улыбнулся я и понимающе кивнул. — Теперь ясно — о вашей. Хорошо. Продолжай.

Ивелин недоуменно взглянула на Валери, уголки губ которой слегка поползли вверх, затем перевела взгляд снова на меня.

— Я говорила о нашей семье, — пролепетала Ивелин. — О твоей и моей. О нашей. Мы — де Грамоны! Наша семья…

— Разве? — перебил я ее. Хех, она еще не знает, с кем связалась. — Насколько я помню, ваш отец вышвырнул меня из моего дома и приказал больше никогда не появляться в столице. При этом он выдал мне всего лишь три сотни крон. Разве так поступают с членами семьи?

Чтобы добавить драматизма, я снова перешел с Ивелин на «вы», она машинально сделала то же самое.

— Наверняка, папенька беспокоился о вашей безопасности, — попыталась возразить Ивелин. — А деньги… Он никогда не оставил бы вас без гроша…

— Ответы на мои письма, в которых я прошу о помощи, написанные его секретарем, говорят об обратном, — хмыкнул я. Я бы мог сейчас напомнить ей еще и о том, что ее «папенька» предал собственного брата, но не стал этого делать. Между братом и королем Генрих де Грамон выбрал своего короля. Открытое осуждение его поступка может быть расценено как измена короне.

— Так вот почему ты не отвечал на его письма! — улыбнулась Ивелин, пытаясь снова вернуться к более неформальному обращению. — Ты обиделся!

— Я не отвечал на письма вашего отца, потому что не получал их. В любом случае, даже если бы я их получил, я бы все равно ответил отказом.

— Ренар, ты же знаешь, что без поддержки семьи ты долго не протянешь, — жестко вставила свой аргумент Валери. Эта даже не собиралась проявлять ко мне уважение. И ее отношение вполне объяснимо. Макс — плод предательства ее отца по отношению к ее матери. Плюс мать бастарда — не аристократка, а дочь торгаша. Что уж говорить, если сам Макс стыдился и презирал свою другую семью, которая, справедливости ради надо отметить, платила ему той же монетой.

— Как видите, я все еще жив, — развел я руки в стороны и улыбнулся.

— Это приказ главы твоего рода, — зашла с другой стороны Валери.

Я бы мог сейчас сказать, что глава моего рода, а вернее — рода Макса, обезглавлен и кормит своей плотью червей, но не стал этого делать.

Во-первых, таким образом я выпаду из выгодной мне роли обиженного и превращусь в мятежника. Мне такого счастья не надо.

Во-вторых, белокурая Ивелин явно симпатизирует мне. Судя по тому, как подчинились ей дружинники ее папани, она занимает в его сердце не последнее место. Другими словами, если оскорблю ее «папеньку» — оскорблю и ее. Нет уж… Пусть лучше покапает ему на мозг за меня. Кто знает, может, мне с этого еще и немного денег перепадет.

И в-третьих, обмолвившись о моей любви, она таким образом, сама того не подозревая, дала мне подсказку. Девочка, видимо, начиталась рыцарских романов. Для нее все происходящее имеет некий налет романтизма.

— Даже глава рода не имеет права приказывать мне идти против законов чести! — гордо задрав подбородок, выпалил я.

Судя по румянцу на щечках Ивелин, которая глазела на меня, восхищенно приоткрыв свой маленький ротик, я понял, что делаю все правильно.

А вот змею Валери мой спектакль только повеселил.

— Ренар, если ты таким образом пытаешься заставить нас оплатить все твои долги, то вынуждена тебя разочаровать: со своими кредиторами разбираться будешь сам, — ехидно заявила она. — Мы знаем, что ты задолжал почти каждому аристократу в этом городе. Кстати, вот тебе и еще один повод жениться. Уверена, что после свадьбы твоя женушка с удовольствием решит все твои финансовые проблемы. Виконтесса де Марбо очень богатая невеста. Так что хватит ломаться! Неужели тебе все нужно разжевывать? Я была о тебе другого мнения.

Не обращая внимания на язву сестренку, я взглянул на Ивелин. Она продолжала сжимать мое предплечье своими ладошками. В ее глазах я увидел надежду и ожидание. Девочка явно очень хотела, чтобы ее кузина проиграла наш словесный спор. Складывалось такое впечатление, что она всеми фибрами своей романтичной души желала мне победы. Что ж, не будем ее разочаровывать. Мне позарез нужен союзник в стане врага.

— Виконтесса, — приосанившись, холодно обратился я к Валери. — О своих долгах и финансовых проблемах я привык заботиться самостоятельно. Кроме того, несколько сотен крон — это не повод для женитьбы на нелюбимой женщине. Я нисколько не умаляю достоинств виконтессы де Марбо, но мое сердце принадлежит другой. Я верю в любовь! Жаль, что вам не дано понять такие простые истины.

Валери громко фыркнула и покачала головой. А вот Ивелин, кажется, ощущала себя героиней одного из ее романов. Ее восторженный взгляд явно указывал мне, что девочка полностью на моей стороне.

— Если это не долги, тогда что? — усмехаясь, спросила Валери. Моя пафосная речь на нее, конечно же, не подействовала.

— Вам известно такое понятие, как кодекс чести? — вопросом на вопрос ответил я Валери и, не давая ей вставить даже слова, продолжил: — Вижу, что нет. Так вот, согласно этому древнему своду правил, дворянин, принявший вызов и сбежавший перед дуэлью, навсегда получает клеймо труса. Никто не имеет права приказывать мне идти против законов чести! Ни глава рода, ни даже король! Я, скорее, умру за свое непослушание от рук палача, чем запятнаю свою честь, а также честь рода!

Все это я высказал, гордо подбоченясь и высоко задрав подбородок. Итог — Ивелин в восторге, а Валери возмущенно хватает ртом воздух. К слову, помимо злости на нерадивого братца, в ее глазах я заметил испуг. Хм… С чего бы это? Вряд ли она боится за мою жизнь. Что-то не так с этой свадьбой.

Наконец, совладав со своими эмоциями, Валери прошипела:

— Ты умудрился снова вызвать кого-то на дуэль?! Тебе было мало того, что ты чуть было не погиб?!

Так-с… Значит, о той злополучной дуэли с де Ламаром им тоже известно. А они неплохо информированы.

— Ренар! Ты еще больший болван, чем я могла себе представить. Ты безрассуден и глуп!

Валери явно несло. Я буквально кожей ощущал ее страх и панику. Интересно, что это с ней?

— Кто ваш противник? — не обращая внимания на истерику кузины, обеспокоенно спросила Ивелин.

— Противники, — поправил я ее, заинтересованно наблюдая за реакцией сестры и кузины. — Их двое. Первая дуэль — завтра. Мой противник — шевалье де Невер. Вторая дуэль состоится на днях. Винсент де Ламар не удовлетворился результатом прошлого поединка. Он потребовал завершения начатого.

— О боги, все пропало! — воскликнула Валери и, сжав кулачки, резко развернулась и двинулась в сторону кареты.

— Кузен, простите ее, — сделав быстрый книксен, произнесла Ивелин. — Мы много часов провели в дороге. Она очень устала. Нам пора. Мы остановимся в центральной гостинице Абвиля. Пообещайте мне, что все хорошо обдумаете, а потом мы снова поговорим. Обещаете?

— Обещаю, — поклонился я и проводил ее до дверцы кареты, внутри которой уже сидела Валери и немигающим взглядом таращилась в одну, видимую только ей точку.

Ивелин, опираясь на мою руку, забралась в карету и, подарив мне грустную улыбку, скрылась за шторкой. Спустя мгновение один из кучеров закрыл за ней дверцу.

Это что сейчас такое было?

Перед тем, как карета тронулась, я услышал дрожащий от волнения голос Ивелин.

— Валери… Возьми себя в руки. Еще не все потеряно…

— Лин, этого болвана завтра прикончат… — обреченно ответила моя новая сестра. — Это катастрофа! Я, скорее, покончу с собой, чем стану женой этого чудовища!

Смотря вслед удаляющейся карете и ловя на себе злые взгляды дружинников графа, я понимал, что безнадежно отстаю от составленного мною же графика. Просто я не ожидал, что понадоблюсь так быстро де Грамонам. Что ж… Придется ускориться. В первую очередь надо серьезно заняться развитием моей энергосистемы, а также доставшейся мне физической оболочки.

Я должен узнать как можно больше об артефактах из Тени и вообще — о местной магии. На данный момент только два человека, связанные с магией, могут просветить меня в этом вопросе.

Урсула Хуг, местный артефактор сразу отпадает. Как только она узнает о моих способностях, покоя мне не будет. Мною сразу же заинтересуются в королевской канцелярии. Ведь по местным законам все без исключения страйкеры обязаны служить короне. Нет уж… Сидеть на цепи — не моё.

В общем, если с артефактором мне не по пути, значит, остается единственный вариант — надо снова навестить мою новую знакомую ведьму. Она явно держится подальше от властей. М-да… То-то она обрадуется моему визиту.

Шагая в сторону нашего с Бертраном флигелька, я снова обернулся и посмотрел в ту сторону, где только что скрылась карета.

Интересно, о каком чудовище говорила Валери? И как это может быть связано со мной?

Когда я перешагнул через порог моего временного пристанища, в нос ударили умопомрачительные запахи недавно испечённого хлеба и наваристой овощной похлебки, которую изумительно готовила кухарка мадам Ришар. Неприятное тянущее ощущение в желудке заставило меня ускориться.

В комнате, помимо лежащего на своей кровати Бертрана, была еще и Трикси. Она с мечтательной улыбкой на лице как раз колдовала над столом, сгружая с подноса мой поздний завтрак. Заметив меня, она ойкнула, а потом, слегка покраснев, сделала книксен.

— Как он? — спросил я девушку, подойдя к постели Бертрана.

— Сразу же уснул, — ответила Трикси. — Жара, кажется, нет.

Просканировав энергосистему старика, я удовлетворенно кивнул. Затем, потирая ладони и улыбаясь, я сел за стол и произнес, обводя взглядом нехитрую снедь:

— Ну-с, и чем ты меня будешь потчевать?

— Господин! — вдруг взволнованно выпалила Трикси. — Я… Я хочу с вами поговорить… Это очень важно!

Я нахмурился и взглянул на девушку. Еще щеки пылали, а в глазах застыли слезы. Она нервно перебирала своими пальчиками край своего фартука.

— Это что-то срочное? — нехотя откладывая в сторону вилку и нож, спросил я.

— Очень! — быстро закивала она и, словно ныряя с головой в темный омут, выдала:

— Я знаю, кто из вашей семьи хочет убить вас!

Глава 24

Я шагал по вечерним улочкам Абвиля, привычно фиксируя окружающую обстановку. Час назад я вышел из оружейной лавки «Булава и Секира», где прикупил себе сразу два меча на всякий случай: вдруг снова не сдержусь и пропущу сквозь клинок сгусток энергии.

Приобретать что-то дорогое пока не стал, взял два одноручника. Оба были похожи на мою безвременно почившую Зубочистку, правда, сбалансированы похуже.

Чувствовал я себя довольно сносно. После плотного завтрака, ставшего для меня, по сути, ранним обедом, мне удалось немного поспать, а, благодаря трофейной магической пыли, еще и залечить несколько микроразрывов и растяжений в моей многострадальной энергосистеме. Того страшного отката, которого я ждал, затаив дыхание, так и не случилось. Магия из тени творила чудеса, но некая слабость во всем теле все еще присутствовала.

Я понимал, что дальше так продолжаться не может. Если после каждой мелкой стычки я буду тратить на свое восстановление столько дефицитной и дорогой пыли, очень скоро мне грозит банкротство. В прошлой жизни, на пике своей формы моя энергосистема справлялась самостоятельно с такими нагрузками. Сейчас же я отлеживаюсь по полдня, а то и по несколько суток, словно какой-то дряхлый старик.

Еще я прекрасно понимал, что у меня нет времени на медленное сбалансированное развитие. Я должен снова повторить ранее пройденный путь, но за более короткий срок. Без магии из Тени это невозможно.

Мне казалось, что у меня есть приличная фора по времени, но я ошибался. Вокруг никому не нужного бастарда начал закручиваться странный водоворот событий. Рано или поздно меня обязательно в него засосет по-настоящему. Если это произойдет сейчас, боюсь, в нынешнем состоянии могу просто не вывезти.

Появление сестры и кузины Макса — это только первые звоночки. А ведь есть еще семейка Легранов… Трикси рассказала мне занимательную историю…

Все началось с того памятного дня, когда она подслушала разговор Вивьен и Бетти у меня в комнате. Я, к слову, о своих способностях в языках благополучно умолчал. Будучи довольно смышленой девушкой, Трикси быстро смекнула, что об услышанном она должна забыть. Иначе из-за ее длинного языка может пострадать не только она, но и ее близкие. Так что, с ее слов, ни мадам Ришар, ни кто-либо другой о том разговоре не узнал.

Перед тем, как начать свой рассказ, Трикси со слезами на глазах призналась мне, что все это время по приказу мадам Ришар шпионила за мной, но передавала своей начальнице только те сведения, которые, на ее взгляд, не могли навредить мне. Мне пришлось сделать вид, что я ей поверил.

О причинах, заставивших Трикси признаться, я мог только догадываться. Бертран потом выдал мне свою версию: мол, втрескалась в меня по уши, вот и старается для объекта своей влюбленности. Но эту версию я тут же отмел. Да, иногда я ловил на себе ее задумчивые взгляды, но опыт мне подсказывал, что дело тут совершенно в другом.

Рано повзрослевшая девушка, на плечи которой легла ответственность за больную мать и ораву голодных братьев, и сестер, вдруг потеряла голову из-за какого-то обедневшего аристократа, которого, кстати, еще несколько месяцев назад на дух не переносила? Нет, это не о Трикси.

Кроме того, она уже помолвлена и расписала свою будущую жизнь до мелких деталей. Эта девушка знает, чего хочет. И она отнюдь не глупа. В ее планах на жизнь нет места сомнительной интрижке с каким-то дворянчиком. На ее плечах лежит ответственность за семью.

А вот оказаться полезной этому аристократу, который последнее время начал вести себя не как последняя сволочь, — это уже другой разговор. Плюс не испортить при этом отношения со своей работодательницей — вот в такие мотивы я охотно поверю.

Немного успокоившись, Трикси также призналась, что все это время у нее из головы не выходил тот разговор, а именно — та часть, в которой мои посетительницы упоминали об одном из членов моей семьи. Девушка быстро поняла, что дуэль с де Ламаром, в которой Макс чуть было не погиб, это не просто дуэль, и что кто-то из моей семьи к этому причастен.

Несколько раз Трикси порывалась мне все рассказать, но каждый раз она приказывала самой себе молчать. Ведь речь шла о «моей возлюбленной», а также о членах моей семьи. Я мог банально не поверить ей. Кроме того, она боялась, что вместо благодарности я могу пожаловаться на нее мадам Ришар, которая обязательно отомстила бы предательнице.

Но все изменилось, когда Трикси случайно подслушала разговор мадам Ришар с одним из ее клиентов. Купец, следовавший в столицу и остановившийся в доходном доме на ночь, за ужином завел разговор с мадам Ришар о последних торговых новостях. После обсуждения цен на пушнину и парчу речь за столом постепенно зашла о столичных сплетнях и влиятельных купеческих семьях. В том числе прозвучала фамилия Легранов.

Мадам Ришар, дабы придать себе важности, тут же козырнула тем фактом, что в ее флигеле квартирует внук самого Паскаля Леграна. На что приезжий купец сперва очень удивился, а потом неожиданно обрадовался.

Дело в том, что несколько месяцев назад, будучи проездом в Абвиле, во время посещения местного театра он неожиданно столкнулся в фойе с одной из дочерей Паскаля Леграна, Аделиной Бошар, которая о чем-то шушукалась с премьершей театра Вивьен Леруа.

Женщины вели себя странно. Более того, когда купец поздоровался с Аделиной Бошар и пожелал здоровья ее отцу, Паскалю Леграну, женщина сделала вид, что не понимает, о чем он говорит. А затем сообщила ему, что он обознался.

В общем, этот момент не давал купцу покоя, но, когда мадам Ришар сообщила о внуке Леграна, он все понял по-своему. Он объяснил себе тот неловкий случай тем, что тетка, прибыв в Абвиль навестить опального племянника, не хотела, чтобы об этом знали посторонние. А вот в голове Трикси, наоборот, все встало на свои места. Поэтому она и решилась, наконец, мне все рассказать.

После разговора мне пришлось уверить Трикси в том, что я не держу на нее зла и что, напротив, я благодарен ей за бдительность и беспокойство о моей жизни, доказательством чему было мое предложение на время болезни Бертрана поработать на меня. Получив от меня десять крон в подарок и обещание лично поговорить о ее временном трудоустройстве с мадам Ришар, довольная собой девушка выскочила из флигеля.

Затем у меня состоялся любопытный разговор с Бертраном о неожиданно нарисовавшейся тетушке, которая явно проявляла нездоровое внимание к своему племянничку. В том, что ее посещение Абвиля напрямую связано с Максом, сомнений быть не могло.

Мой рассказ очень расстроил Бертрана. Он сперва даже не хотел верить в то, что «милая тихоня Аделина», которую он знал с самого детства, была способна на такое. «Несчастная вдова», рано потеряв мужа, переехала со своим единственным сыном в отчий дом, где и продолжала жить практически затворницей, полностью сконцентрировавшись на воспитании своего ребенка и на заботе о своем отце.

Хм… Но, как известно, — в тихом омуте… Лишнее тому доказательство — появление тетушки тихушницы в Абвиле, да еще и в компании с Вивьен Леруа. Кстати, насколько было известно Бертрану, она так и не посетила своего дорогого племянника. Интересно, что происходит?

В общем, водоворот событий вокруг меня начинал набирать обороты, и, чтобы выплыть, мне придется пойти на кардинальные шаги. Собственно, двигаясь сейчас по ночному Абвилю, я как раз претворял в жизнь задуманное.

Знакомый темный переулок, как и в прошлый раз, встретил меня гробовой тишиной. Улица словно вымерла. Маленькие черные окна облезлых уродливых домов слепо таращились на меня своей мертвенной пустотой.

Лишь в конце переулка в окнах последнего домика, как и в тот памятный вечер, брезжил мягкий теплый свет, проникающий сквозь щели закрытых ставен.

Я замер в десяти шагах от небольшой калитки. Ждать пришлось недолго.

— Лис, я думала, в прошлый раз мы поняли друг друга.

Злой шипящий голос у меня за спиной заставил медленно обернуться.

Лада, стоя на расстоянии примерно пятнадцати шагов, целилась в меня из небольшого арбалета. В темно-зеленых глазах ведьмы горел огонь решимости прикончить меня прямо сейчас.

Когда шагал по этой улице, я знал, что она меня уже ждет, но все равно позволил ей почувствовать себя хозяйкой положения. И то, что она сразу не попыталась меня убить, — это хороший знак. А ведьмы, как известно, ничего не делают просто так. Видимо, в прошлый раз я смог ее чем-то заинтересовать. Я даже знаю чем.

— Прости, что снова заявился к тебе без приглашения, — изобразил я дружелюбную улыбку. — Но мне показалось, что нам стоит начать наше знакомство заново.

— С чего взял, что мне это нужно? — на скулах ведьмы перекатывались желваки, делая ее лицо еще более привлекательным.

— Прежде чем ответить на твой вопрос, позволь в знак моих мирных намерений преподнести тебе маленький подарок, — произнес я, продолжая улыбаться. — Что скажешь?

Ведьма, продолжая сверлить меня тяжелым взглядом, ненадолго задумалась, а потом коротко кивнула и произнесла:

— Одно лишнее движение, и ты — труп. Поверь, я умею обращаться с этой штуковиной.

— Верю, — улыбнулся я. Только вот о том, что она вряд ли успеет в меня попасть, говорить я ей не стал. Может быть, раньше, когда она была хозяйкой своей собственной силы, у нее были шансы справиться со мной, но не теперь. — Ты позволишь?

Я указал глазами на два небольших мешочка, что висели у меня на поясе.

Лада напряглась и нервно повела плечами, а затем молча кивнула.

Я, медленно опустив руку, отцепил один из мешочков.

— Что внутри? — требовательно спросила Лада. Ее голос слегка подрагивал.

— Смотри, — медленно ослабив шнурок, я высыпал немного содержимого мешочка себе на ладонь.

Когда Лада увидела, что я ей принес, то враз переменилась в лице.

— Алая пыль! — приглушенно выдохнула она, не отрывая ошеломленного взгляда от моей ладони.

Собираясь в гости к ведьме, я прекрасно понимал, что простым серебром заинтересовать ее не получится, поэтому решил пойти с козырей. Пришлось, беспощадно подавив в себе приступы жадности, отсыпать пару щепоток ценного ресурса из своих трофеев.

— Очень концентрированная, — кивнул я, пересыпая магический песок обратно в мешочек. — Можно сказать, от сердца отрываю.

— Что ты хочешь за нее? — слегка охрипшим голосом спросила Лада.

— Ничего, — пожал плечами я. — Это мой тебе подарок в качестве извинений.

Сказав это, я положил мешочек на скамью у забора. Затем под внимательным взглядом ведьмы снял второй кошель с пояса и продолжил:

— А вот это может быть платой за информацию.

На моей ладони появилась небольшая горка изумрудной пыли. Лада приглушенно выдохнула, но быстро взяла себя в руки и ледяным голосом произнесла:

— Тебе пора, характерник.

Я усмехнулся и покачал головой. Облом. А никто и не говорил, что будет легко. С ведьмами всегда так. Очень капризные дамы. Ну, хоть обошлось без драки, а это — уже прогресс.

— Хорошо, я ухожу, — кивнул я и шагнул в сторону выхода из переулка.

— Забудь сюда дорогу, лис! — крикнула она мне в спину.

Я развернулся и, широко улыбаясь, ответил:

— Как скажешь, Лада! Но думается мне, что очень скоро ты сама придешь ко мне. Потому что понимаешь: я твой шанс все исправить.

В следующее мгновение я с удовольствием наблюдал вытянувшееся лицо ведьмы.

— Когда смотрю на тебя, Лада, то вижу женщину, привыкшую к большему комфорту. Ты не создана для того, чтобы прозябать в этой дыре, продавая сушеные травы и зелья всяким оборванцам. Я не знаю, что с тобой произошло, почему ты покинула свою родину и зачем проделала такой долгий путь — это не мое дело. Но я точно знаю, что чувствует одаренный, который не может пользоваться своей силой.

— Исправить, говоришь? — зло выплюнула Лада, переходя на ведьмачий. — А не много ли ты на себя берешь?

— Меня вырастила и учила Старшая, — перестав улыбаться, холодно ответил я на том же наречии. — А еще, как ты правильно заметила в прошлый раз, я — видящий. Говорю тебе, скоро сама будешь искать со мной встречи. Но поторопись! Очень скоро я покину эту дыру.

Судя по бледному лицу и прищуренным глазам, Лада была в бешенстве. Еще чуть-чуть и — нажмет на рычаг арбалета. Ничего. Пусть попсихует и перебесится. Ведьмы — существа упрямые, но умные. Пищи для размышлений я ей подбросил предостаточно.

Не прощаясь и не говоря более ни слова, я развернулся и быстрым шагом двинулся на выход из переулка. Должен заметить, мне всегда было трудно общаться с «сестрами» моей приемной матери. С ними постоянно нужно быть начеку. И даже когда они вроде как начинают тебя гладить, то норовят это сделать против шерсти.

Шагая домой, я решил немного развеяться и пойти обходным путем через центральную площадь города. Неожиданно для такого часа, центральные улицы Абвиля были битком забиты людьми. А на самой площади было не протолкнуться. Происходило явно что-то странное. Судя по радостным лицам горожан, что постоянно выкрикивали здравницы королю, складывалось такое впечатление, что сегодня какой-то важный праздник.

Остановив невысокого похожего на пивную бочку мужичка, я спросил:

— Любезный, что происходит? Почему здесь собрались все эти люди?

— Как же, господин?! — искренне удивился мужик и с упреком спросил: — Вы что же, совсем не следите за тем, что происходит в мире?

— Нет. И что же такого происходит в мире?

— Посол Бергонии при дворе короля Аталии, граф Томас де Дюрфор был предательски казнен! — вещал горожанин с красным как помидор лицом, всем своим возмущенным видом показывая всю глубину падения аталийских властей. А ведь спроси у него, видел ли он когда-нибудь в лицо того самого графа, вряд ли ответит утвердительно. Да что говорить, наверняка он даже не знает, как выглядит собственный король.

Видя, что я не понимаю и не разделяю его возмущения, краснолицый горожанин продолжал распаляться.

— Король Бергонии, воспылав праведным гневом, объявил войну подлой Аталии! — маленькие близко посаженные глазки мужичка горели восторгом и восхищением. — Только что глашатай объявил о том, что наш король Карл Третий Победитель, дабы поддержать своего кузена короля Бергонии, тоже объявил войну Аталии!

Поблагодарив толстяка за разъяснения, я развернулся и двинулся обратно. Сегодня не самый подходящий день, чтобы находиться в центре города. Придется возвращаться домой старой дорогой.

Наблюдая за радующимися объявленной войне людьми, я представлял себе всех этих горлопанов через несколько месяцев после того, как отгремят первые сражения, и ушедшие на войну мужчины начнут возвращаться домой без рук и без ног. Это если кому-то посчастливится вернуться.

Но это ещё не всё. Ведь плечом к плечу с демоном войны всегда идут голод и эпидемии. В общем, в ближайшем будущем в этой части континента будет жарко. Видимо, все происходит именно так, как хотел мой таинственный благодетель, забросивший меня в это тело.

Когда я вернулся домой, Бертран протянул мне небольшой свиток. Это было письмо от шевалье де Невера, написанное неровным почерком. Видимо, рыжий был взволнован, когда писал его или очень торопился.

В письме мой соперник сообщал, что в его жизни случились непредвиденные обстоятельства, а именно тяжелая болезнь его уважаемого батюшки барона де Невера. Вследствие чего рыжий шевалье просил у меня отсрочку на проведение дуэли, а сам он вынужден срочно покинуть Абвиль и отправиться в отчий дом, дабы провести последние минуты жизни его уважаемого родителя подле его одра.

В болезнь отца де Невера мне мало верилось. Скажу больше, весь этот спектакль с письмом, скорее всего, является приветом от Треболя. Местный криминальный босс давал мне понять, что он держит свое слово. Мое чутье подсказывало, что рыжего Шевалье я больше никогда не увижу.

В общем, одна дуэль сорвалась. А жаль. Я планировал поставить на себя кругленькую сумму. Ну ничего — скоро мне предстоит выйти на ристалище против Винсента де Ламара. Пора, наконец, поставить точку в нашем противостоянии.

Глава 25

Следующие несколько дней прошли на удивление спокойно. Никто меня не беспокоил. Будто обо мне все вдруг взяли и забыли. Я, естественно, в такое чудо не верил, поэтому времени зря не терял — тренировался, медитировал, купленными в аптеке зельями лечил Бертрана и много читал.

Хозяин книжной лавки, Гаспар Мерсье, наконец, выполнил мой заказ — из столицы пришли книги по истории Вестонии и сопредельных с ней государств, а также карта Мэйнленда.

Развернув последнюю, я слегка подзавис. Тот, кто ее рисовал, подошел к процессу ответственно: не поленился смешать много красок, чтобы получилось большое количество оттенков. Это произведение искусства обошлось мне в десять крон. Еще минус пять крон за книги. Кстати, исторические опусы стоили дешевле, чем посредственные романы, которые я продал Гаспару.

Карта Мэйнленда напоминала большое рваное одеяло, сшитое из множества мелких разноцветных лоскутков, которыми были самостоятельные княжества, графства, герцогства и карликовые королевства. А в центре этого «разноцветного одеяла» красовалась здоровенная угольно-черная клякса — Тень Стрикса.

Имелись на карте и относительно большие страны. Например, такие как Вестония, Аталия, Восточный и Западный халифаты, Астландия и другие. Родина Трикси, Туманные острова, были разделены на множество графств и герцогств, постоянно воюющих между собой. Видимо, именно поэтому в Вестонии обосновалось так много островитян. Они бежали от ужасов войны.

Бергонию, из-за которой Вестония объявила войну Аталии, я нашел на карте не сразу. Это небольшое горное государство, славящееся своими мастерами-артефакторами, было даже меньше, чем некоторые самостоятельные графства. Хотя позднее из книг я узнал, что до появления Тени Бергония была большой страной. Сейчас же этот клочок горной местности являлся всего лишь огрызком былого величия. Но у этого огрызка было то, чего не имели другие карликовые государства — граница с Тенью. И если в первые годы ее появления это было, скорее, проклятьем, то нынче проклятие обернулось огромным преимуществом.

Я пока не знал, из-за чего именно короли Вестонии и Аталии закусили удила, но уж точно не из-за казни какого-то там посла. И тем и другим нужен был повод, чтобы развязать конфликт, и они его нашли.

Уже подробней изучив карту и книги, доставленные мне Гаспаром Мерсье, я пришел к выводу, что между этими двумя странами уже давно назревал конфликт. Оставалось только высечь искру.

Оба государства имели выходы к Срединному морю, где регулярно между их флотами происходили стычки. Затем и те и другие много лет пытались подмять под себя графства и герцогства, которые являлись некой буферной зоной между двумя большими странами. В общем, произошло то, что давно должно было произойти.

Помимо карты и книг хозяин книжной лавки, по моей просьбе, заказал мне из столицы три пузырька магических чернил. Посыльный Гаспара Мерсье, доставивший мне все покупки, смотрел на меня, как на идиота. Видимо, решил, что молодой дворянин бесится с жиру, тратя такие деньжищи.

Три флакона мне обошлись в двадцать пять крон. Дороже, чем обычно, но это объяснимо. Я заказал самые концентрированные чернила. Кстати, Гаспар меня не обманул — содержание магической пыли в этих чернилах было в два раза выше, чем в тех, что были у Макса. Самое то для моей задумки. Хотя бурая пыль без всяких примесей подошла бы больше.

Дело в том, что я решил провести одновременное поглощение энергии сразу трех видов. На данный момент в виду того, что объем моего источника, несмотря на шоковую терапию, которую я ему периодически устраивал, увеличивался очень медленно, мне пришлось сконцентрироваться на укреплении самой энергосистемы.

Когда я был мальчишкой под защитой сильной одаренной, маленький объем источника меня не особо парил. Скажу больше, у меня в те годы, как и у всех детей, были другие интересы и переживания. Занятия с Вадомой, медитация и культивация воспринимались мной, скорее, как обязательная повинность навроде домашнего задания, что давали мне в школе.

Думаю, появление в моей жизни мастера Ямады произошло по воле моей приемной матери. Именно благодаря тренировкам с моим учителем, я осознал всю глубину того Дара, что преподнесло мне Мироздание.

Поглощение, к моей радости, прошло успешно. Бурую ману, процесс впитывания которой для моего организма был самым болезненным, я скармливал моей энергосистеме одновременно с алой и изумрудной.

Алая мана мгновенно подлечивала укрепленные участки и снимала болезненные симптомы, не давая моему мозгу отключаться, а изумрудная тем временем весь этот процесс ускоряла, поставляя источнику двойное количество энергетического топлива.

Благодаря этим процедурам, за несколько дней я укрепил почти все самые важные энергоканалы и узлы. Теперь я мог увеличивать нагрузки, не боясь при этом случайных микрорастяжений или разрывов в энергосистеме. Жаль, что чернила очень быстро закончились.

Надо будет заказать их побольше, но, дабы не плодить лишние подозрения у хозяина книжной лавки, сделать это придется, например, через стряпчего. Уверен господин Моро с удовольствием окажет мне эту услугу.

Да и с добычей новой пыли надо что-то решать: мои запасы таяли прямо на глазах. Несколько раз я ловил себя на мысли, что жалею о подарке, который преподнёс ведьме.

Похоже, все было зря. От Лады не было ни слуху, ни духу. Не удивлюсь, если узнаю, что после моего визита она покинула Абвиль. Уж больно напуганной она выглядела. Меня не обманешь — под ее маской гнева, скрывался страх. Не просто же так она пряталась в этой дыре.

Помимо тренировок и чтения, по ночам я занимался изучением странного кинжала, добытого мной из тайника в доме Поля Лепети. Должен заметить, что чем дольше я его изучал, тем больше меня пугала эта штуковина.

А еще я понял, что мой первичный анализ этого оружия был неверен. Я даже специально посетил оружейный магазин Урсулы Хуг, чтобы снова осмотреть доспехи страйкеров. Так вот, энергоструктура найденного мной кинжала заметно отличалась от той, что была у доспеха из того странного металла. Скажу больше, она была более совершенна и материал был другой. Кроме того, необычный орнамент и узоры на рукояти, а также оголовье в виде змеиной головы говорили о том, что кинжал был выкован не в Вестонии и не в Астландии.

После тщательного изучения я перешел к экспериментам, которые чуть было не разрушили все то, что мне удалось уже создать. Сейчас я понимаю, что решение поделиться с кинжалом энергией было крайне опрометчивым. Хотя сперва ничего не предвещало беды.

Как и в прошлый раз, когда его рукоять легла мне в ладонь, я ощутил аккуратное энергетическое воздействие. Он словно присматривался ко мне. Изучал. Затем он «попросил» немного энергии, и я поделился, при этом внимательно наблюдая за его веретенообразной энергоструктурой.