Хирург Герритсен Тесс

— Доктор Фалко, — вмешался Мур, — действительно будет лучше, если вы сейчас уйдете.

— Кэтрин, ты этого хочешь?

Она уловила обиду в его голосе, но не обернулась.

— Да, я этого хочу, Питер. Пожалуйста.

Он не ответил. Только когда хлопнула дверь, она поняла, что Питер ушел.

Повисло долгое молчание.

— Вы не рассказывали ему про Саванну? — спросил Мур.

— Нет. Мне не хватило смелости.

«Изнасилование — тема слишком интимная, и стыдно обсуждать ее. Даже с человеком, который хорошо к тебе относится».

Она спросила:

— Кто эта женщина на картинке?

— Я надеялся, вы мне расскажете.

Кэтрин покачала головой.

— Я даже не знаю, кто послал это.

Стул скрипнул под ним, когда он встал. Она почувствовала его руку на своем плече; его тепло передавалось ей сквозь зеленый шелк. Она так и не переоделась и до сих пор расхаживала в вечернем наряде. Вся эта затея с выходом в свет теперь казалась ей полным бредом. Что она себе вообразила? Что сможет опять стать такой же, как все? Что окончательно излечилась?

— Кэтрин, — произнес Мур. — Вы должны рассказать мне про это фото.

Его пальцы крепче сжали ее плечо, и до нее вдруг дошло, что он назвал ее по имени. Он стоял так близко, что она чувствовала его теплое дыхание на своих волосах, и ей почему-то было совсем не страшно. Прикосновение любого другого мужчины она сочла бы домогательством, а нежное участие Мура наполняло ее покоем.

Она кивнула.

— Я попытаюсь.

Он подвинул еще один стул, и они вдвоем сели перед компьютером. Она с трудом заставила себя сосредоточиться на фотографии.

У женщины были кудрявые волосы, и они разметались по подушке тугими спиральками. Губы скрывались под серебристой полоской клейкой ленты, но глаза с красными от вспышки фотокамеры зрачками были широко раскрыты, и взгляд был осмысленным. Фотография показывала только верхнюю часть ее обнаженного тела. Но видно было, что женщина привязана к кровати.

— Вы ее узнаете? — спросил Мур.

— Нет.

— Есть что-нибудь в этой фотографии, что кажется вам знакомым? Может быть, комната, мебель?

— Нет, но…

— Что?

— Он и со мной проделал то же самое, — прошептала она. — Эндрю Капра фотографировал меня. Привязанную к кровати… — Она с трудом сглотнула слюну, чувствуя, как ее заливает краской стыда, словно это ее тело было так бесстыдно выставлено взгляду Мура. Она поймала себя на том, что держит руки на грудях, будто пытаясь защитить их от дальнейшего насилия.

— Этот файл был передан в семь-пятьдесят пять вечера. Имя отправителя — SavvyDoc, вам оно не знакомо?

— Нет. — Кэтрин опять уставилась на женщину, которая, в свою очередь, смотрела на нее своими ярко-красными зрачками. — Она проснулась. Она понимает, что он собирается делать. Он ждет этого момента. Он хочет, чтобы ты была в сознании, чтобы чувствовала боль. Ты должна бодрствовать, иначе он не получит удовольствия… — Хотя речь шла об Эндрю Капре, она невольно перешла на настоящее время, как будто Капра все еще был жив.

— Откуда он мог знать адрес вашей электронной почты? — спросил Мур.

— Я даже не знаю, кто он.

— Он прислал это вам, Кэтрин. Он знает, что произошло с вами в Саванне. У вас есть какие-нибудь предположения, кто бы это мог быть?

«Только один человек, — подумала она. — Но он мертв. Эндрю Капра мертв».

У Мура зазвонил сотовый. Она чуть не спрыгнула со стула.

— Господи, — пробормотала она, переводя дыхание, и села на место.

Он откинул крышку телефона.

— Да, я сейчас с ней… — Какое-то мгновение он слушал и вдруг посмотрел на Кэтрин. Его пристальный взгляд встревожил ее.

— Что такое? — спросила Кэтрин.

— Это детектив Риццоли. Она говорит, что отследила источник отправки почты.

— И кто же это сделал?

— Вы.

С точно таким же успехом он мог бы влепить ей пощечину. От шока она лишилась дара речи и смогла лишь покачать головой.

— Имя SavvyDoc было зарегистрировано сегодня вечером, с использованием вашего счета в «Америка онлайн», — сказал он.

— Но я держу два отдельных счета. Один для личного пользования…

— А другой?

— Для деловой переписки, которую я веду… — Она замолчала. — Офис. Он воспользовался компьютером в моем офисе.

Мур снова приложил трубку телефона к уху.

— Вы все поняли, Риццоли? — И после паузы добавил: — Встретимся там.

Детектив Риццоли ждала их у дверей офиса Кэтрин. В коридоре уже собралась небольшая группа людей — охранник здания, два офицера полиции и несколько мужчин в штатском. Детективы, предположила Кэтрин.

— Мы обыскали кабинет, — сказала Риццоли. — Он давно ушел.

— Выходит, он все-таки был там? — спросил Мур.

— Включены оба компьютера. Имя SavvyDoc до сих пор значится в окошке регистрации в «Америка онлайн».

— Как он получил доступ?

— Следов взлома на двери нет. Помещения убирают люди из хозяйственной службы, у которой контракт с клиникой, так что на руках имеется сразу несколько мастер-ключей. Плюс к этому в офисе свой штат служащих.

— Да, бухгалтер, администратор и два ассистента, — сказала Кэтрин.

— И еще вы и доктор Фалко.

— Да.

— Значит, еще шесть ключей, которые могли быть утеряны или позаимствованы, — тут же отреагировала Риццоли. Кэтрин не симпатизировала этой женщине, и ей было интересно, взаимна ли ее неприязнь.

Риццоли жестом пригласила их пройти в офис.

— Давайте пройдемся по комнатам, доктор Корделл, и посмотрим, все ли на месте. Только ни к чему не прикасайтесь, договорились? Ни к двери, ни к компьютеру. Мы снимем с них отпечатки пальцев.

Кэтрин взглянула на Мура, и он ободряющим жестом обнял ее за плечи. Они вместе вошли в приемную.

Она быстро оглядела комнату ожидания для пациентов, затем прошла в секретариат, где работали служащие офиса. Компьютер бухгалтера был включен. Дисковод был пуст; незваный гость не оставил после себя флоппи-дисков.

Кончиком шариковой ручки Мур нажал на клавишу мыши, чтобы убрать с экрана заставку, и на мониторе появилась панель регистрации в «Америка онлайн». «SavvyDoc» все еще фигурировало в окошке «выбранное имя».

— Как вам кажется, в этой комнате ничего не изменилось? — спросила Риццоли.

Кэтрин покачала головой.

— Хорошо. Пройдемте в ваш кабинет.

Сердце билось все чаще, пока она шла по коридору, минуя два помещения для осмотра больных. Наконец она переступила порог своего кабинета. И тотчас взгляд ее устремился на потолок. Онемев от изумления, она отпрянула назад, чуть не столкнувшись с Муром. Он успел подхватить ее и помог удержаться на ногах.

— Здесь мы его и обнаружили, — сказала Риццоли, показывая на фонендоскоп, свисавший с лампы верхнего света. — Просто болтался. Я так понимаю, вы его там не оставляли.

Кэтрин покачала головой. И еле слышно выдавила из себя:

— Он бывал здесь и прежде.

Риццоли тут же вцепилась в нее взглядом.

— Когда?

— В последние несколько дней. Я обнаруживала пропажу каких-то вещей. Или они лежали не на месте.

— Каких вещей?

— Фонендоскопа. Медицинского халата.

— Осмотритесь, — сказал Мур, нежно подталкивая ее вперед. — Что-нибудь еще изменилось?

Она окинула взглядом книжные полки, рабочий стол, шкаф с картотекой. Это было ее личное пространство, и она организовала его в строгом порядке. Она знала, где и что должно находиться.

— Компьютер включен, — сказала она. — Я всегда выключаю его, когда ухожу с дежурства.

Риццоли щелкнула мышью, и высветился экран «Америка онлайн» с электронным именем Кэтрин «Ccord» в графе пользователя.

— Вот так он и узнал адрес вашей электронной почты, — сказала Риццоли. — Для этого ему понадобилось всего лишь включить ваш компьютер.

Она уставилась на клавиатуру.

«Ты прикасался к этим клавишам. Сидел на моем стуле».

Голос Мура вернул ее к действительности.

— Вы не замечаете никакой пропажи? — спросил он. — Скорее всего, это какая-то маленькая вещица, что-то очень личное.

— Откуда вы знаете?

— Это его почерк.

Значит, такое уже было с другими женщинами, подумала она. С другими жертвами.

— Это может быть то, что вы носили, — сказал Мур. — Чем пользовались только вы. Какое-нибудь украшение. Расческа, брелок.

— О Боже. — Она бросилась к верхнему ящику стола.

— Эй! — остановила ее Риццоли. — Я же сказала, ничего не трогать.

Но Кэтрин уже сунула руку в ящик, судорожно выискивая что-то среди ручек и карандашей.

— Его здесь нет.

— Чего нет?

— Я держу в ящике запасной комплект ключей.

— Какие там ключи?

— Второй ключ от моей машины. От моей раздевалки… — У нее пересохло в горле. — Если он лазил в раздевалку, значит, у него был доступ и к моей сумке. — Она посмотрела на Мура. — К ключам от моего дома.

Когда Мур вернулся в офис, эксперты уже обрабатывали поверхности порошком для снятия отпечатков пальцев.

— Уложили ее в кроватку? — спросила Риццоли.

— Она будет спать в комнате дежурного врача в операционном отделении. Я не хочу, чтобы она возвращалась домой, пока там не поменяют замки.

— Будете лично этим заниматься?

Мур нахмурился — мысли Риццоли ясно читались на ее лице, и они ему не понравились.

— Какие-то проблемы?

— Она красивая женщина.

«Знаю я, к чему ты клонишь», — подумал он и устало вздохнул.

— Немножко травмированная. Немножко ранимая, — продолжала Риццоли. — Черт возьми, именно это вызывает в мужчинах желание броситься на защиту.

— Разве не в этом состоит наша работа?

— А речь идет только о работе?

— Я не намерен говорить об этом, — сказал он и вышел из офиса. Риццоли последовала за ним в коридор и, словно бульдог, продолжала кусать его за пятки.

— Она фигурантка в деле, Мур. Мы не знаем, насколько она откровенна с нами. Только не говорите мне, что вы на нее не запали.

— Я не запал.

— Я же не слепая.

— И что вы видите?

— Я вижу, как вы смотрите на нее. И как она смотрит на вас. Я вижу перед собой полицейского, который теряет объективность. — Она сделала паузу. — Полицейского, которому могут причинить боль.

Если бы она повысила голос или съязвила, он мог бы ответить в том же духе. Но последние слова она произнесла тихо, и он не смог заставить себя злиться.

— Я бы не сказала это кому-то другому, — продолжала Риццоли. — Но вы мне кажетесь отличным парнем. Будь на вашем месте Кроу или какой другой дурак, я плевать бы хотела, пусть страдает, рвет себе сердце. Но я не хочу, чтобы такое произошло с вами.

Какое-то мгновение они смотрели друг на друга. И Мур вдруг слегка устыдился того, что злоупотребляет простодушием Риццоли. Как бы ни восхищался он ее острым умом, безудержным стремлением к успеху, прежде всего он видел в ней бесцветную дурнушку, неказистую в своих бесформенных штанах. В каком-то смысле он был ничем не лучше Даррена Кроу и тех сопляков, которые совали тампоны в ее бутылки с водой. Он не заслуживал ее восхищения.

Позади них кто-то вежливо кашлянул, и, обернувшись, они увидели эксперта, стоявшего в дверях.

— Никаких отпечатков, — сказал он. — Я обработал оба компьютера. Клавиатуры, мыши, дисководы. Все тщательно протерто.

У Риццоли зазвонил телефон. Открывая крышку, она пробормотала:

— А чего можно было ожидать? Мы ведь имеем дело не с идиотом.

— Что с дверями? — спросил Мур.

— Пальчики есть, — сказал эксперт. — Но, учитывая, сколько здесь за день проходит народу — и пациентов, и персонала, мы все равно не сможем их идентифицировать.

— Эй, Мур, — сказала Риццоли, захлопывая крышку телефона. — Пошли отсюда.

— Куда?

— В штаб-квартиру. Броуди хочет продемонстрировать нам чудеса пикселей.

— Я запустил файл с фотографией в программу «Фотошоп», — начал Шон Броуди. — Файл занимает три мегабайта, и это означает, что в нем очень много деталей. Преступник не купился на дешевую картинку. Он послал качественный снимок, на котором пропечатано все, вплоть до ресниц жертвы.

Двадцатитрехлетний юнец с нездоровым цветом лица, Броуди считался техническим гением Бостонского полицейского управления. Он сидел, сгорбившись, перед компьютером, и рука его, казалось, срослась с мышью. Мур, Риццоли, Фрост и Кроу стояли у него за спиной, уставившись поверх него на монитор. Манипулируя изображением на экране, Броуди фыркал от восторга или закатывался мерзким смехом, похожим на вой шакала.

— Это полноформатное фото, — сказал Броуди. — Жертва привязана к кровати. Она не спит, глаза открыты, виден эффект «красных глаз» от плохого качества вспышки. Рот, похоже, заклеен изолентой. Теперь смотрите: вот здесь, в левом нижнем углу картинки, просматривается край ночного столика. И будильник, который стоит на двух книгах. Сейчас сделаю увеличение, и — видите время?

— Два-двадцать, — сказала Риццоли.

— Правильно. Теперь вопрос: дня или ночи? Поднимемся в верхнюю часть фото, где можно разглядеть угол окна. Шторы задернуты, но все-таки края ткани стыкуются неплотно, и просматривается щель. Солнечный свет не проникает. Если часы показывают правильное время, то можно сказать, что снимок был сделан в два-двадцать ночи.

— Да, но в какой день? — спросила Риццоли. — Это могло быть и вчера ночью, и год назад. Черт, мы даже не знаем, Хирург ли это фотографировал.

Броуди метнул на нее недовольный взгляд:

— Я еще не закончил.

— Хорошо, что еще?

— Давайте спустимся чуть ниже. Проверим правое запястье женщины. Его скрывает клейкая лента. Но видите то темное пятнышко? Как вы думаете, что это такое? — Он придвинул стрелку, кликнул мышью, и фрагмент увеличился.

— Все равно ни на что не похоже, — сказал Кроу.

— Хорошо, еще немного увеличим. — Он кликнул еще раз. Темное пятно приняло узнаваемую форму.

— Боже, — произнесла Риццоли. — Похоже на крохотную лошадку. Это же браслет Елены Ортис!

Броуди с ухмылкой обернулся к ней.

— Ну, не молодец ли я?

— Это он! — воскликнула Риццоли. — Хирург.

— Вернитесь к ночному столику, — попросил Мур.

Броуди вернул полноформатное изображение и двинул стрелку в левый нижний угол.

— На что вы хотите посмотреть?

— У нас есть часы, которые показывают два-двадцать. И те две книги, что под часами. Посмотрите на их корешки. Видите, как обложка верхней книги отражает свет?

— Да.

— Она в прозрачной пластиковой обложке.

— Допустим… — сказал Броуди, явно не понимая, к чему он клонит.

— Увеличьте корешок верхней книги, — попросил Мур. — Посмотрим, можно ли прочесть название.

Броуди подвел стрелку и кликнул.

— Похоже, это одно слово, — сказала Риццоли. — Я вижу букву «о».

Броуди кликнул еще раз, приближая изображение.

— Слово начинается на букву «в», — с уверенностью произнес Мур. — И еще. — Он ткнул пальцем в экран. — Видите этот маленький белый квадрат в самом низу?

— Я знаю, что вы имеете в виду! — взволнованно воскликнула Риццоли. — Давайте же скорее, нам нужно это чертово название.

Броуди кликнул в последний раз.

Мур уставился на экран, вглядываясь в название книги. Он вдруг резко развернулся и подошел к телефону.

— Я что-то ничего не понимаю, — недоуменно произнес Кроу.

— Книга называется «Воробей», — сказал Мур. — А этот квадратик на корешке — бьюсь об заклад, это шифр книги.

— Книга из библиотеки, — пояснила Риццоли. На линии раздался голос:

— Оператор.

— Говорит детектив Томас Мур, Бостонское полицейское управление. Мне нужен экстренный контактный номер Бостонской публичной библиотеки.

— Иезуиты в космосе, — произнес Фрост, сидевший на заднем сиденье. — Вот о чем эта книга.

Включив «мигалку», они гнали на большой скорости по Центральной улице. Мур за рулем. Две патрульные машины прокладывали им дорогу.

— Моя жена любительница такого жанра, — продолжал Фрост. — Я помню, она мне рассказывала про этого «Воробья».

— Так это научная фантастика? — спросила Риццоли.

— Да нет, скорее, философские размышления на религиозную тему. Какова природа Бога? В общем, что-то в этом роде.

— Тогда мне не стоит читать, — сказала Риццоли. — Я и так знаю все ответы. Я католичка.

Мур взглянул на название улицы и сказал:

— Мы совсем рядом.

Адрес, по которому они ехали, находился в западной части Бостона, в Джамайка-Плейн, между парком Франклина и пригородом Бруклина. Женщину звали Нина Пейтон. Неделю назад она взяла экземпляр книги «Воробей» в филиале Бостонской публичной библиотеки в Джамайка-Плейн. Из всех читателей Бостона и его окрестностей, которые имели на руках экземпляры этой книги, Нина Пейтон была единственной, кто в два часа ночи не подошел к телефону.

— Вот он, — сказал Мур, когда передняя патрульная машина свернула направо на Элиот-стрит. Он последовал за ней и, проехав еще один квартал, затормозил.

Полицейская «мигалка» освещала ночное небо причудливыми голубыми вспышками, когда Мур, Риццоли и Фрост вошли в ворота и направились к дому. Внутри горел слабый свет.

Мур взглянул на Фроста, и тот, понимающе кивнув, обошел дом сзади.

Риццоли постучала в дверь и крикнула:

— Полиция!

Последовала долгая пауза. Внезапно по рации затрещал голос Фроста: «Здесь вырезана сетка с заднего окна!»

Мур и Риццоли переглянулись, и решение было принято без слов.

Рукояткой фонарика Мур разбил стеклянную панель рядом с входной дверью, просунул руку и изнутри открыл замок.

Риццоли первой ворвалась в дом, двигаясь короткими перебежками, пригнувшись, держа пистолет наготове. Мур шел следом, и обостренные адреналином рефлексы мгновенно фиксировали обстановку. Деревянный пол. Открытый шкаф. Кухня прямо, гостиная справа. Зажженная настольная лампа.

— Спальня, — сказала Риццоли.

— Вперед!

Они пошли по коридору, Риццоли первая, вращая головой во все стороны, минуя ванную, вторую спальню — обе пустые. Дверь в конце коридора была чуть приоткрыта; они не могли видеть, что за ней, поскольку в комнате было темно.

Чувствуя, как взмокли руки, сжимавшие пистолет, ощущая каждый удар пульса, Мур подошел к двери. Толкнул ее ногой.

Запах крови — горячий и гнилой — окатил его удушливой волной. Он нашарил выключатель и щелкнул им. Еще до того как изображение легло на сетчатку глаза, он знал, что увидит. И все равно оказался не готов к открывшемуся взору ужасу.

Вспоротый живот женщины зиял кровавой полостью. Петли кишок вывалились из раны и уродливо свисали с края кровати. Кровь, сочившаяся из открытой раны на шее, скапливалась в огромную лужу на полу.

Муру казалось, будто прошла вечность, прежде чем он осмыслил увиденное. Только после того как все детали отпечатались в сознании, он смог проанализировать их значение. Кровь свежая. Рана еще кровоточит. Отсутствие фонтана артериальной крови на стене. На полу море темной, почти черной крови.

Он тотчас бросился к телу, ступая прямо в кровавую лужу.

— Эй! — закричала Риццоли. — Вы нарушаете обстановку!

Он прижал пальцы к шее жертвы.

Труп открыл глаза.

«Слава Богу. Она еще жива».

Глава 8

Кэтрин ворочалась на жесткой кровати, изнывая от страха; сердце отчаянно билось, и нервы были натянуты до предела. Она смотрела в темноту, стараясь унять панику.

Кто-то постучал в дверь.

— Доктор Корделл? — Кэтрин узнала голос одной из медсестер пункта скорой помощи. — Доктор Корделл!

— Да! — сказала Кэтрин.

— К нам везут пациента с тяжелой травмой! Обширная кровопотеря, ранения живота и шеи. Я знаю, что сегодня ночью по травме дежурит доктор Эймс, но он задерживается. Вы бы могли помочь доктору Кимбаллу!

— Скажи ему, что сейчас буду. — Кэтрин включила настольную лампу и посмотрела на часы. 2:45 ночи. Она спала всего три часа. Зеленое шелковое платье все еще висело на спинке стула. Оно выглядело чужим, как будто позаимствованным из жизни другой женщины.

Хирургический костюм, который она перед сном надела как пижаму, был влажным от пота, но переодеваться было некогда. Она быстро собрала спутанные волосы в конский хвост и подошла к умывальнику, чтобы сбрызнуть лицо холодной водой. Женщина, которую она увидела в зеркале, напоминала жертву контузии.

«Сосредоточься. Пора покончить со страхом. Надо работать».

Страницы: «« « 345678910 » ... »»