Банка с червями Чейз Джеймс

Глава 5

Фанни Бэтли, ночная дежурная в архиве “Парадиз-Сити геральд”, подняла на меня глаза, когда я вошел в большой зал, уставленный стальными стеллажами с подшивками газет за все годы, там же хранились и все фотографии, которые публиковались в этой газете.

Сотрудники агентства Парнэлла часто обращались к собранию этого архива, и Фанни – веселая, молодая мулатка, мастер своего дела – хорошо нас знала и всегда старалась помочь.

– Привет, Барт! Все еще работаешь? – приветливо улыбнулась она.

– Здравствуй, Фан! – Я присел у ее стола. – Завтра ухожу в отпуск. А пока надо закончить одно маленькое дельце.

– В отпуск! Вот счастливчик! И куда собираешься?

– Да разве отсюда кого-нибудь куда-нибудь потянет? Послушай, детка, требуется твоя помощь. Мне нужно узнать, где, когда и на ком женился писатель Рас Хэмел.

– Проще простого! Садись. Сейчас принесу все, что у нас есть.

Вот за что я любил Фанни: она никогда не задавала лишних вопросов.

Я сел, закурил и стал ждать. Фанни быстро просмотрела большую картотеку, потом прошла к подшивкам, вытащила одну и бухнула на стол передо мной.

– А фотографии счастливой парочки у вас имеются? – спросил я Фанни сняла со стального стеллажа конверт и присоединила его к газетам.

– Вот все, что у меня есть, Барт.

– Прекрасно. Спасибо, Фан.

Она вернулась на свое место и снова взялась за картотеку.

Я всматривался в фотографии. Рас Хэмел оказался красивым, плотным, седеющим мужчиной с широким лицом, которое выражало надменность, присущую всем богатым людям, уверенным в своем успехе. Я сосредоточился на фотографиях Нэнси. Но она на всех была в больших черных очках, совершенно скрывавших ее лицо. Узнать ее по этим снимкам при встрече было бы невозможно.

Я изучил отчет о свадебном торжестве. В интервью Хэмел сообщил, что познакомился с Нэнси в Риме, последовало бурное ухаживание, а через два месяца после первой встречи они поженились. Хэмел предупредил, что Нэнси беспокоить расспросами не стоит. Она очень стеснительна.

Я еще раз вчитался в интервью, стараясь сопоставить даты, и убедился, что Хэмел познакомился с Нэнси восемь месяцев назад. А я припомнил, что, по словам Колдвэлла, она занялась своими преступными делишками полтора года назад. И тут меня пронзила мысль, что, когда Нэнси выходила замуж за Хэмела, она уже была женой Поффери! Может быть, она приняла предложение Хэмела, чтобы выбраться из Италии после того, как сбежала из тюрьмы, убив охранника? Эта догадка показалась мне правдоподобной: ну кому бы пришло в голову заподозрить в жене Хэмела грозную террористку?

Убедившись, что в подшивке больше нет ценных для меня сведений, я отнес ее на место.

– Спасибо, Фан, – сказал я, возвращая дежурной конверт с фотографиями. – Теперь, пожалуй, все ясно. До встречи! – И, послав ей воздушный поцелуй, я вышел из архива.

Сев в машину, я стал соображать, куда теперь ехать. Завтра в полдень мы с Нэнси должны встретиться в “Загородном клубе”. Будучи от природы оптимистом, я еще питал слабую надежду, что она принесет деньги, а если не принесет, теперь у меня есть чем ее припугнуть. Стоит только объяснить ей, какими вескими доказательствами того, что на самом дела она – Лючия Поффери, я располагаю, и сто тысяч долларов мои.

Но эти новые сведения надо было как следует взвесить и спокойно обдумать. Я решил поехать домой, устроиться поудобнее, задрать ноги повыше и пошевелить мозгами. Я тронулся с места, заехал по дороге в бар и купил пакет сандвичей.

Когда я выруливал на свою улицу, направляясь к дому, из тени вынырнула маленькая фигурка и отчаянно замахала руками.

Я нажал на тормоза – и “мазер” с визгом остановился.

Через окно в машину заглядывал Джой.

– Не ходите домой, мистер Андерсен, – с жаром зашептал он. – Они там и ждут вас.

Сзади загудел автомобиль. Джой обежал вокруг “мазера”, открыл дверцу и забрался на сиденье рядом со мной. Я подогнал машину к тротуару.

– Решил соснуть, балда? – рявкнул водитель из машины, едущей следом, и промчался мимо.

– Ну так что, Джой? – спросил я. – Кто там?

– Диас и Джонс, – запыхавшись, объяснил Джой. – Я следил за ними. Они пошли в вашу квартиру. Я видел, как они там зажигали и тушили свет. Они и сейчас там.

Я почувствовал, как по спине у меня пробежали мурашки. Значит, Нэнси предала меня! Пошла к Диасу и выложила, что я беру ее на испуг. Я вспомнил, как Эл Барни предупреждал, чтобы я держался подальше от Диаса и Джонса. Мой лоб покрылся холодным потом.

Джой толкнул меня в бок.

– Я вас оберегаю, мистер Андерсен, – проговорил он.

– Конечно, Джой. Помолчи минутку, мне надо подумать.

– Я голодный, мистер Андерсен. Я увидел, что он держит в руках мой пакет с сандвичами и жадно на него смотрит.

– Угощайся, – разрешил я. – Займись едой и помолчи.

Пока он жевал, я соображал, как лучше поступить. Вспомнил, как безжалостно убрали Пита, когда он слишком приблизился к Диасу. Припомнил и то, что предупредил Нэнси, будто отдам отчет моему адвокату, а в отчете говорится не только об ее соучастии в преступлении, но и называется место, где укрывается Поффери. Может быть, Диас решил, что я беру их на пушку, и задумал меня проучить. Он не ошибся, и теперь надо сделать так, чтобы вранье превратилось в правду. Надо составить подробный отчет и указать, что Нэнси – жена Поффери. А затем показать копию этого отчета Диасу вместе с распиской адвоката в том, что он принял оригинал на хранение. Вот тогда, и только тогда я сумею обезвредить Диаса.

Взвесив все, я решил, что поеду в агентство и напечатаю отчет там. К себе домой я не пойду ни под каким видом. В агентство ночной сторож меня впустит, а “мазер” я оставлю в подземном гараже, где его никто не увидит.

– Хорошо, Джой, – сказал я. – Отправляйся обратно и наблюдай за ними. Когда они уйдут, позвони мне.

Я дал ему карточку с моим служебным телефоном.

Джой кивнул с набитым ртом, пристально глядя на меня блестящими узкими глазами. Я понял намек и дал ему двадцать долларов. Он заулыбался, выскользнул из машины и был таков.

Джексон – ночной сторож – открыл дверь агентства лишь после нескольких звонков.

– Что-то забыли, мистер Андерсен? – спросил он, когда я, обойдя его, устремился в приемную.

– Да, надо убрать стол. С завтрашнего дня я в отпуске, – бросил я ему.

– Счастливо отдыхать, мистер Андерсен. “Постараюсь, – подумал я. – Очень бы хотелось!"

Составление отчета заняло не меньше двух часов, а потом я сделал еще три копии. Покончив с этим, я прошел в зал машинисток и сделал три копии с фотографий Поффери и Нэнси, которые получил от Колдвэлла.

Вернувшись к себе в кабинет, я положил все копии отчета в отдельные конверты. На конвертах я напечатал: “В случае моей смерти или исчезновения передать начальнику полиции Терреллу”.

Затем я взял конверт побольше и положил в него конверт с подлинником и фотографиями, полученными от Колдвэлла. Этот конверт я адресовал Говарду Сэлби, моему другу, опытному адвокату, к которому часто обращалось наше агентство. Я написал ему письмо, в котором сообщал, что выслеживаю опасную банду и собираю данные о ней, а поэтому прошу его сохранить прилагаемый конверт, не вскрывая, пока я не закончу это дело. Мне угрожают, и потому я из предосторожности направляю ему часть добытых мной сведений. А закончил письмо просьбой: в случае, если он услышит о моем исчезновении или о моей смерти, пусть передаст прилагаемый конверт начальнику полиции Терреллу. Я просил его также подтвердить получение моего письма и завтра до полудня послать это подтверждение с нарочным ко мне домой.

Контора Сэлби находилась в том же здании, что и наше агентство, на пятом этаже. Я спустился на лифте, бросил письмо в почтовый ящик Сэлби и вернулся к себе.

Ночной сторож следил за моими маневрами с некоторым удивлением, но спрашивать ничего не стал.

Усевшись за свой стол, я даже заулыбался. Теперь я, по крайней мере, был в относительной безопасности. Второй конверт с отчетом я вложил в “Уголовный кодекс” Робертсона и спрятал в стол. Туда, где хранил виски. Обнаружив, что в бутылке еще кое-что, я налил себе стакан. Третий конверт я положил в бумажник.

Потягивая виски, я опять стал размышлять, что же я буду делать с сотней тысяч долларов, окажись они у меня в руках. Интересно, придет ли Нэнси завтра в двенадцать в “Загородный клуб”? Я в этом сомневался. Ведь она уже обратилась за помощью к Диасу. После чего он сразу отправился ко мне и устроил засаду. Как знать, может быть, он дожидался меня с револьвером в руке, а может, просто хотел договориться.

Я выпил стакан и раздумывал, не налить ли еще, когда зазвонил телефон.

– Мистер Андерсен, они ушли пять минут назад, – сказал Джой. – Они идут в “Аламеду”.

– Спасибо, Джой. Иди поспи. А как Джимбо?

– Он дежурит у “Аламеды”.

– Пусть дежурит. Если что-нибудь заметит, позвони мне домой.

– Хорошо, мистер Андерсен. – И Джой повесил трубку.

Теперь можно было позволить себе лечь спать. Пожелав сторожу спокойной ночи, я спустился в гараж, сел в машину и поехал домой.

"Денек провел успешно, – подумал я, отпирая дверь в квартиру. – А завтра пойдем на приступ”.

Осмотрев комнаты, я не обнаружил никакого беспорядка. Заметил только пепел от сигары на ковре – если бы не это, я бы ни за что не догадался, что Диас и Джонс нанесли мне визит.

Итак, завтра! Я уже продумал, как буду себя вести. И не сомневайтесь в успехе. Заперев дверь на засов, я пошел в спальню.

Мне уже слышался шелест зеленых бумажек – самая сладостная музыка для моих ушей.

Проснулся я внезапно: кто-то настойчиво звонил в дверь. Чертыхаясь, вылез из кровати и мрачно посмотрел на часы. Они показывали тридцать пять минут одиннадцатого.

Не отодвигая засов, я крикнул:

– Кто там?

– Это от мистера Сэлби, – ответил женский голос.

Я отпер дверь и взял пакет. Служащая Сэлби оказалась робкой мышкой, из тех, что вечно дрожат, как бы их не изнасиловали. Она испугано посмотрела на меня и поспешила прочь. Вскрыв конверт, я прочел:

"Дорогой Барт Андерсен, настоящим подтверждаю, что я получил от Вас письмо, на конверте которого значится: “В случае моей смерти или исчезновения вручить начальнику полиции Терреллу”.

Я распорядился, чтобы это письмо хранилось в сейфе, и обещаю выполнить Ваши указания. Ваш Говард Сэлби”.

Напевая себе под нос, я положил письмо на стол и пошел на кухню варить кофе. Теперь я уже был уверен, что подстраховался основательно.

В половине двенадцатого, побрившись и облачившись в мой любимый кремовый в синюю полоску костюм, я запер квартиру, спустился в гараж и сел за руль “мазера”.

Приехав в “Загородный клуб”, я припарковал машину и вошел в просторный вестибюль. Часы показывали без пяти минут двенадцать. Я осведомился, здесь ли миссис Хэмел.

– Нет, сэр, еще не приезжала, – ответил портье.

Я выбрал себе место, откуда был виден вход, закурил сигарету и стал ждать. Я не предполагал, что она приедет, но соблюдал условия – встреча назначена, и, если она не состоится, я перейду к операции “Б”.

До половины первого я ждал, затем пошел в ресторан и не спеша съел фирменный салат. Позавтракав, я на всякий случай спустился к теннисным кортам и обошел бассейн. Нэнси Хэмел нигде не было.

Что ж, приступаем к операции “Б”. “Барт, детка, – утешал я себя, направляясь к машине, – не надеялся же ты урвать сто тысяч долларов, не прикладывая рук, без труда. Нет уж, изволь потрудиться”.

Я поехал в гавань, оставил “мазер” недалеко от бара “Аламеда”, вышел из машины и сквозь толпу на набережной проложил себе путь в бар.

Отбросив в сторону шуршащий занавес из бус, я вошел в зал.

Оглядевшись, увидел кое-кого из вечно толкущихся на набережной бездельников. За столиками завтракало несколько туристов. Официанты-мексиканцы трудились в поте лица.

Когда я подошел к стойке, толстяк бармен приветствовал меня масленой улыбкой.

– Где я могу найти мистера Диаса? – спросил я.

Маленькие глазки широко раскрылись.

– Хотите встретиться с мистером Диасом? – переспросил он.

– Вы что, малость глуховаты? – И я улыбнулся, стараясь смягчить резкость тона.

– Мистер Диас занят.

– Я тоже. Поэтому действуй, толстяк! Скажи, что спрашивает Барт Андерсен.

Он поколебался, потом прошел в глубину бара к телефону, тихо что-то сказал, кивнул и повесил трубку.

– Пройдите туда, – показал он на дверь в противоположном конце.

Я пересек зал, открыл дверь и оказался в комнате, обставленной наподобие кабинета: напротив входа стоял письменный стол, справа и слева от меня – картотеки, на столе красовались два телефона, а на столике рядом – пишущая машинка.

За столом сидел стройный мужчина средних лет и глядел на меня блестящими, ничего не выражающими глазами, так могла бы смотреть кобра. Его густые, смачно напомаженные волосы падали за воротник. Черные усы свисали по обе стороны рта до подбородка. Глядя на него, я понял, почему Эл Барни предостерегал меня. Недаром он говорил, что этот мексиканец – крепкий орешек.

– Мистер Диас? – произнес я, закрывая дверь и прислоняясь к ней спиной.

Он кивнул, взял спичку и принялся ковырять в зубах.

– Вы работаете на Лючию Поффери? – спросил я, не сводя с него глаз.

Его лицо оставалось таким же бетонно-невозмутимым.

– Вы ошиблись номером, – проговорил он.

– Тогда, может быть, вы работаете на Нэнси Хэмел?

– Может быть.

– Я должен был встретиться с ней в “Загородном клубе”. Она не приехала.

Он со скучным видом пожал плечами.

– Она должна была вручить мне пачку зеленых, – пояснил я. – Но вот – ни ее, ни зеленых.

Он снова пожал плечами с еще более скучным видом.

Я понял, что мне придется провести здесь некоторое время, поэтому придвинул к столу стул и сел на него верхом. Затем достал конверт с моим подробным отчетом и бросил Диасу.

Он опустил глаза и прочел надпись на конверте.

– Собираетесь умереть? – спокойно спросил он.

– А что? Ведь Пит Левински умер. Но я-то нет, пока умирать не собираюсь. Диас поднял брови:

– Не зарекайтесь.

– Ладно, ладно. Прочтите-ка то, что в конверте. Этот экземпляр предназначен специально для вас. Может, когда ознакомитесь с ним, перестанете изображать крутого из очередного боевика и начнете разговаривать разумно.

Глаза у него вспыхнули, но лицо оставалось лишенным всякого выражения. Он взял нож с узким лезвием, лежавший на столе, вскрыл конверт и вынул напечатанные на машинке листки.

Я закурил и стал наблюдать за ним. Сперва он изучил фотографии, присланные мне из полиции. Глядя на него, можно было подумать, что он смотрит на пустые бумажки. Затем со столь же невозмутимым видом он, откинувшись на спинку стула, прочел все пять страниц машинописного текста.

"Не хотел бы я играть с ним в покер”, – думал я, глядя на него.

Наконец он сложил все листки вместе и посмотрел на меня.

– И вот еще что, – проговорил я, протянув ему записку Сэлби.

Диас внимательно прочел ее и положил сверху на мой отчет.

– Сильно попахивает шантажом, – вымолвил он. – Можете заработать пятнадцать лет.

– Факт. А ей могу обеспечить двадцать лет в вонючей итальянской тюрьме. Поффери – столько же, там же, а вам пять лет за укрывательство опасных преступников.

Диас открыл ящик с гаванскими сигарами, вынул одну, откусил кончик, сплюнул и медленно закурил.

– Что вы задумали, мистер Андерсен?

– Она же вам рассказала. Пора переходить к делу. Дышать с вами одним воздухом вредно для моего здоровья.

Диас выпустил на меня струю дыма.

– Она говорила что-то насчет ста тысяч, – сказал он, поблескивая глазами. – Я объяснил ей, что это – блеф.

– Называйте как хотите, и сами увидите, что будет. Или сто тысяч, или я начну действовать.

– И попадете в тюрьму.

– До этого не дойдет. Она найдет деньги. Ставлю туза против вашего короля. – И я наклонился, чтобы стряхнуть пепел с сигареты в пепельницу. – Так что подумайте хорошенько. Сколько она уже собрала?

– Достаточно, чтобы с вами расплатиться, если поведете себя умно.

– Сколько?

– Пятьдесят тысяч. Я покачал головой:

– Сто тысяч устраивает меня больше. Диас выдвинул ящик стола и начал выкладывать передо мной пачки стодолларовых бумажек. Он уложил в ряд пять пачек. Затем вынул из того же ящика кожаную папку.

– Пятьдесят тысяч, мистер Андерсен. И я положу их в эту красивую папку, – сказал Диас.

Я поглядел на пачки, и ладони у меня вспотели. Я никогда не видел столько денег сразу, и от этих зеленых купюр голова шла кругом.