Иной мир. Часть четвертая Шарипов Никита
– Ну, тут к гадалке не ходи, чтобы результат узнать, ты у нас памятью заведуешь, но я всё же поделюсь известными мне знаниями: порталы на Земле появились давно, но делать их стабильными научились недавно, меньше ста лет назад. Как давно открылся первый портал, не знаю, но предполагаю, что после появления корабля Основы на планете. Семнадцать миллионов лет назад порталы появились, да? Ответишь позже, после меня, за мной ведь второй вопрос, точнее, ответ на него. И он таков: крайний предок, который мне известен, был дружинником князя, и его звали Вольг. То ли десятый век это был, то ли девятый, забыл уже, но уверен, что предки были и до него. Информацией обладаю благодаря способности погружаться в память предков, которая хранится в моей ДНК…
Вторая личность жестом остановила меня и тут же заговорила:
– Эту часть памяти я успела исследовать и поняла, что хоть и получил ты хорошую способность, но контролировать её не научился. Да и непонятного там много, потому что погружение в ДНК-память не обошлось без постороннего вмешательства. Я, кстати, на такое тоже способна, но это делать нежелательно, ведь нахождение в памяти – процесс плохо контролируемый, там может день пройти, а снаружи, в реальности, целый месяц. Если потребуется, то рискнём, но без нужды гулять по ДНК-памяти не отправимся. Особо полезную информацию я и без тебя получить способна, это в сотни раз проще. Видишь, как я забочусь о тебе, а ты не ценишь.
Вот как тут не возмутиться:
– Проще, да, но ты лицо заинтересованное, а значит, можешь обмануть! Пока собственными глазами не увижу, на сто процентов не поверю.
– Что ж ты такой недоверчивый, Ник? Много обманывали в детстве?
– Есть желание – покопайся в памяти и найдёшь ответы. Ты же Всезнайка у нас.
– А ты вредина. Я, в отличие от тебя, пользу приношу и ни в чём тебя не подозреваю.
Махнув рукой и состряпав кислую рожу, я попросил:
– Всё, хватит болтовни, давай свои ответы.
– Для начала начну с порталов и снова спрошу: как думаешь, искусственного они происхождения или это явление природное?
– Дура, что ли? – я изобразил глубокое удивление. – Порталы связаны с Основой, сама же говорила. Или соврала?
– Порталы связаны с Основой, это правда, хоть я этого не говорила, потому что не помню такого, а на память мне жаловаться грех. И порталы появились не семнадцать миллионов лет назад, а позже. Точное количество времени не назову, но есть предположение, что именно благодаря порталам была заселена Земля.
– Заселена кем? – я понял, что начинаю запутываться. – Людьми?
– Ими, кем ещё? Твой крайний предок, ниже которого по ДНК-памяти мне опуститься не удалось, жил где-то двести тысяч лет назад. Кто и зачем подтёр твою ДНК, а вместе с ней и ДНК остальных разумных людей, я не знаю. Но знаю одно – человек разумный, к которому ты относишься, появился на планете Земля искусственно, и благодаря ему исчез другой разумный вид, который должен был стать истинным правителем планеты Земля.
– То есть… – кажется, от того, что хмурюсь, уже лицо болит. – То есть получается, что мы на Землю были отправлены порталами, но всех, кто обладал генетической памятью о том, что было до порталов, зачистили, верно? Разумный вид, который мы уничтожили, он был каким?
– Был почти человеком. Теория Дарвина, которая считается базовой и пытается объяснить происхождение человека нынешнего, почти работает, но именно почти. Помнишь что-нибудь о ней, Никита?
Я кивнул:
– Помню, но не смогу сделать выводы. Объясни.
– Теория Дарвина относит людей к гоминидам, то есть к обезьянам, и говорит, что мы их потомки. Теория права лишь в одном – миллионы лет обезьяны Земли пытались эволюционировать, и у них почти получилось, потому что крайний вид, неандертальцы, обладали разумом. Они бы развились дальше, если бы не одно «но» – двести тысяч лет назад, когда неандертальцы осваивали планету, пришёл тот, кто оказался более развит. Это был твой предок, человек разумный. Выйдя из порталов, почти ничем не отличающийся от неандертальца в плане развития, человек разумный показал, что умеет развиваться намного быстрее, и неандертальцы были обречены. Их медленно, но верно уничтожал сильнейший конкурент. Два разума, если они на разных уровнях развития, на одной планете не уживутся. Земля не родина человека нынешнего, он её оккупировал, хоть и не по своей воле. Основа – вот кто виновник всего. Они играют с разумом, открывают порталы на разные планеты, экспериментируют, веселятся. Семнадцать миллионов лет – большой срок, поэтому я уверена, что таких оккупаций, как на Земле, было множество, и что стало с другими планетами, можно лишь предполагать. Скорее всего, они истощены и отправлены на восстановление. Люди – те ещё паразиты.
– Значит, во всём виноваты мы, люди? – тихо спросил я, пытаясь понять и принять услышанное. – Это правда? То, что ты сказала, покажи мне, хочу поверить!
– Показывать опасно. – Всезнайка указала мне за спину. – Он может подтвердить, что я не вру.
Разворачиваясь, я знал, кого увижу. Второй, моё внутреннее «я», идеальная копия, стоит за спиной. Ну привет, мне тебя не хватало…
– Вижу, что на попе ровно тебе не сиделось, да? – Второй начал обходить меня по кругу. – Я, в принципе, не удивлён. Твой зад, Никита, уникальная штука, находит приключения, как наркоман дозу. В книгу рекордов Гиннесса можно записывать её, все попы обошла в рейтинге. И да, искренне рад, что так получилось, мне это по кайфу, ведь я – это ты. Развлечения!
Второй остановился, обнял меня за плечи, указал на блондинку и поблагодарил:
– Эта девочка, помещённая в твой мозг, мне нравится. Спасибо, друган, больше скучать не приходится! Я даже имя ей дал, Всезнайкой назвал. Кстати, это ты меня надоумил…
Я скинул руку Второго и буркнул:
– Ты – часть меня…
– Да ну?! – Второй расширил глаза до диаметра консервных банок. – А я и не знал! Спасибо, друг, прояснил. Хочешь, открою кое-что новенькое? Всезнайка, она ведь тоже часть тебя!
Я отошёл от Второго и Всезнайки на равное расстояние, посмотрел сперва на одну, а затем на другого, и спросил:
– Пора уже в дурку звонить или рано? Нет, я, конечно, не против, что вы тут без меня сговорились, но хоть объясните, как такое возможно?
Второй пожал плечами и указал на девушку:
– Всё она, я ни при чём…
Как я докатился до такого? Сперва раздвоение личности, а теперь троение. Что дальше, ещё кто-то пожалует? Нет, я не против, пусть хоть десять их будет, лишь бы во благо. И главное, чтобы на реальности это не отразилось. С тем, что нормальных снов у меня больше никогда не будет, смирился.
– Зуб даю, что он сейчас о фигне думает! – Второй подмигнул Всезнайке. – Давай, подружка, лупи его фактами. Пусть головушка кипит, ей полезно. И поменяй уже локацию, в гробу я это море видел!
Пространство треснуло, рассыпалось на фрагменты и растаяло, как тонкая льдина на раскалённом металле. Темнота длилась мгновение, а затем сменилась другой картиной: вечер, берег Байкала, запах шашлыка и дыма костра, слегка покрытые снежком каменные глыбы. И солнце, наполовину скрывшееся за горизонтом, но отражающееся в воде и от этого кажущееся целым. Отлично помню этот день.
– За что боролся, на то и напоролся… – Второй, сменивший летний прикид на зимний, ругаясь, выбрался из гроба, в который его поместила Всезнайка, немного отошёл в сторону. Махнув рукой, плюхнулся на плоский камень и всхлипнул: – Плевать, что отморожу задницу, зато быстрее сдохну, тогда уже и в гроб можно.
– Но ты ведь сам напросился! – улыбнулась Всезнайка.
– Хватит, – потребовал я, тоже сменивший пляжный прикид на зимний. – Второй, я не доверяю Всезнайке и к тебе абсолютного доверия не испытываю, но мне хочется знать: всё, что она рассказывает, правда?
– Лжи за Всезнайкой не замечал. – Второй стал серьёзным. – Мы долго дискутировали по этому поводу, одновременно изучая воспоминания, и пришли к одному выводу, который ты услышал до моего появления: люди-паразиты пришли на Землю и сделали её своим домом давно, но не семнадцать миллионов лет назад. Где-то двести тысяч, плюс-минус десять тысяч лет прошло, как человек оккупировал Землю и затем постепенно уничтожил другой разумный вид, только вставший на хрупкий фундамент развития. Что заселение было с подчищением ДНК-памяти и опусканием заселяемых до первобытного уровня говорит, что это не добровольный процесс, а самый настоящий эксперимент. Те, кто всё это сделал, сильно не хотели, чтобы потом о них всплыла информация. Стереть часть ДНК-памяти можно только при наличии технологий Основы. Видишь, всё опять сходится к одному.
Всезнайка добавила:
– Никита, Основа изначальная и часть Основы, которую вы нашли с другом, отличаются. Первая видоизменена теми, кто был у руля. Вторая осталась в первозданном виде, такая, какой задумывалась. Задавал ли ты себе вопрос, почему часть Основы была брошена и всё сделано так, чтобы её никогда не нашли?
Я кивнул:
– Задавал ещё там, в части Основы, когда беседовал с Цэ-тапом. Я говорил, что там что-то нечисто, корабль оставил след, его можно было найти и вывести из консервации, но этого не сделали. Напротив, его похоронили так, чтобы никогда не был найден, но звёзды решили иначе. Команда части Основы была не случайно подвернувшейся, а самой настоящей верхушкой иерархии. Если взять человеческую мораль, то можно смело заявлять: кто-то сделал всё, чтобы руководство проекта «Основа» исчезло, а затем просто занял его место. Так?
– Частично, потому что проект «Основа» – это не дивизия и её командование, это масштаб намного превосходящий, в сотни тысяч раз как минимум. Проект «Основа» имел иерархию и модульность: огромный по размерам корабль делился на части, каждая часть и её команда отвечали за определённое направление. Часть, которую вы нашли, несла ответственность за соблюдение базовых принципов проекта «Основа», и её команда была собрана так, чтобы в случае неправильных действий других частей проекта «Основа» вмешаться и всё изменить. Расскажу про те объекты, с которыми тебе удалось познакомиться. Цэ-тап – объект, ответственный за время и возвращение в прошлое. Высший в иерархии данной части Основы со стороны расы разумных медведей. Скарг – представитель со стороны расы разумных людей, второй в иерархии расы людей. Задачи: боевая единица, последний довод при непослушании, устрашающее воздействие и, при нужде, физическое уничтожение – это его основной вид деятельности. На генетическом уровне Скарг был запрограммирован подчиняться вышестоящему по иерархии, коим являлся Ацер, но так как он погиб в анабиозе, то подчиняться стало некому. Это объясняет нетипичное поведение и очень высокую агрессию. Как следствие, желание быть Богом для нового мира. Проект «Основа» предусматривал многое и имел многоступенчатую систему защиты, но случилось что-то непонятное. После приземления корабля на поверхность планеты команда части Основы должна была выйти из анабиоза автоматически, но этот пункт был заранее стёрт из интеллект-системы. Если сказать проще: она не знала, что делать, поэтому находилась семнадцать миллионов лет в спячке. И вся команда вместе с ней.
– Кем был Ацер? – поинтересовался я.
– Ацер – высший в иерархии людей части Основы. Он и подчинённые ему, такие как Скарг, были главным инструментом изменений, если такие требовались.
– Блин, башка кипит, можешь проще объяснять? – потребовал Второй и, посмотрев на меня, добавил: – Я, если что, ничего из того, что она рассказывает, не знаю. Точнее, не могу подтвердить, правда это или ложь. Всезнайка не делится своими знаниями. Она хоть и в одной лодке с нами, но всё же иная. Программа, что с неё брать.
Всезнайка, недовольно посмотрев на Второго, попыталась объяснить проще:
– Возьмём любую из частей Основы. Например, ту, которая ответственна за транспортную сеть. В иерархии Основы эта часть находится низко, подчиняется многим другим, потому что работа у неё простая… – Всезнайка замолчала на секунду, видимо, пытаясь подобрать нужные слова, а затем продолжила: – Транспортники, назовём их так, строят как наземные корабли, так и космические, но среди них находится ушлый, который берёт и сваливает с проекта. Идеи, заложенные в ДНК, нарушать можно, полностью никого не запрограммируешь. Возвращение домой любого из участников проекта – это крах всего проекта, поэтому требуется скорейшее изменение реальности. Возвращением в прошлое заведовал Цэ-тап, он и должен отправить кого-то из исполнителей, ну а дальше всё просто, исполнитель вернулся в прошлое, точнее, вернулось его сознание. Найти виновного, обладая знаниями, не проблема. Проблема решена.
– Можно было и проще объяснить, – я невольно улыбнулся. – Ацер, Цэ-тап и все им подчинённые были той шайкой, которая должна была контролировать всех нарушителей, независимо от их иерархии. То, что от них избавились, говорит о том, что были заинтересованные в несостоятельности проекта личности. Я уверен, что избавились не только от них. По-хорошему нужно было давить всю высшую иерархию.
Всезнайка кивнула:
– Возможно, так и было, правды я не знаю. Если всё так, то теперь мы понимаем, почему не состоялся проект «Основа».
– Он состоялся, – вмешался Второй. – Просто не так, как задуман изначально. Уверен, что первое время проект шёл почти по запланированным его создателями рельсам, но затем плавно поменял русло. Оба разумных вида, люди и медведи, существуют, и это значит, что рулила точно не одна раса. Если хотим всё узнать, нужно сделать следующее: найти кого-то из нынешней Основы, кого-то из Кукловодов, затем взять его ДНК, например, отрезать голову, и отнести её в часть Основы, местонахождение которой нам известно. Всезнайка, пообщавшись с интеллект-системой, разрулит все проблемы, особенно со Скаргом, и даст нам развёрнутый отчёт обо всём, что произошло за семнадцать миллионов лет. Ну а дальше проще, дальше останется перебить всех Кукловодов. Вот только что делать потом, я уже не знаю, может, сами Кукловодами станем, а может, наконец-то воплотим истинные цели проекта «Основа» в жизнь. Одно знаю – хуже не будет!
– Ровно было на бумаге, да забыли про овраги… – пробормотал я.
– Слышь, овраг, не ной, а! – Второй требовательно посмотрел на Всезнайку. – Давай уже ему цель и отправляй туда, в реальность. Он тут третий, а значит, лишний!
Девушка заулыбалась, но поймала мой взгляд и смутилась.
– И чем, боюсь спросить, вы тут занимаетесь? – поинтересовался я. Мысли автоматически начали прорисовывать пошлые картинки. – Порнографию в моей голове разводите?
Второй, воткнув руки в боки, воинственно заявил:
– Чем нравится, тем и занимаемся, ты используешь свой мозг только на двадцать процентов от всей мощности, так что не волнуйся, не навредим. И вали уже!
Всезнайка кивнула:
– Да, Никита, пора. Там тебя ждут не дождутся. Как-никак вторые сутки на исходе, а в себя ты пока ни разу не приходил. Указания по поводу дальнейших действий получишь уже в реальности. Пока…
Глава 5
Потолок пещеры кажется знакомым, хоть и не помню, как он выглядит…
Вот и вернулся туда, откуда начался долгий путь. Вернулся, чтобы начать всё заново…
Изменить будущее, и главное – победить!
Победа – значит жизнь.
Проиграю – стану ничем…
Костёр горит где-то сзади, слышатся тихие разговоры, справа нависает громадина «Тигр», слева – стена пещеры. Меня уложили на матрас и заботливо укрыли одеялами. Совсем рядом, в ворохе вещей, свернувшись калачиком, спит кто-то маленький. Маша? Более чем уверен, что она.
Господи, как мне паршиво! Такое самочувствие, будто машина сбила на мосту, откуда я впоследствии улетел и приземлился прямо под колёса стремительно несущегося локомотива, да так и болтался там, между колёсными парами и шпалами, пока не прошёл весь состав. Когда же всё кончится? Почему каждый раз, как пробуждаюсь, мне так плохо? Проклятие, не иначе…
Превозмогая последствия долгого отсутствия слюны, я позвал:
– Росс, воды…
Ворох тряпья зашевелился, из него вылезла Маша, раздался щелчок, и свет кемпингового фонаря взорвал мои глаза. Не могла она яркость убавить? Теперь привыкай, жмурься…
Вода, живительная вода, как я рад тебе. Маша, солнышко моё, как отпустит – расцелую, и не только. Спасибо!
Пил так, будто в жизни воды не пробовал. Голос вернулся, и зрение нормализовалось, но боль из тела не ушла. Так, а глаза и уши, они ведь больше не беспокоят. Излечились!
– Как себя чувствуешь, Никита? – Маша сияет от радости покруче фонаря, но при этом из глаз текут слёзы. – Я боялась, думала, умрёшь. Спасибо тебе, ты всех спас…
Голова Росса возникла в нехорошей близости. Всмотревшись, он поинтересовался:
– Как чувствуешь себя, племянник? Ты напугал меня, мы думали, всё, прощаться придётся. Ноги чувствуешь? У тебя на спине синяк, возможно, нервному столбу досталось, пошевели-ка пальцами.
Маша откинула одеяло в районе ног. Не знаю, что там со спиной, но уверен, то же и с остальным телом. Главное – оно меня слушается.
– Ноги в порядке. – Росс не смог сдержать облегчения, голос выдал его. – Синяки и ссадины – дело времени, скоро пройдут, до свадьбы точно заживёт. Голоден? Есть тушёнка и тушёнка, но выбирай что-то одно, и не забудь объяснить, почему ты захотел взять именно её. Мы тут двое суток торчим, она уже всем надоесть успела. Действовать без тебя не решались, сейчас находимся в пятидесяти метрах от точки выхода из портала, тут местечко удобное.
– В пропасть никто не упал? Твоя идиотская теория, она сработала? – почему-то захотелось спросить именно об этом.
Дядя Вова качнул головой:
– Нет, здесь без жертв обошлось, хоть теория и не сработала. Пропасть никуда не делась, но мы о ней знали, поэтому «Тигр» сумел остановиться и понемногу уйти в сторону. С «Тойотой» оказалось сложнее, она выходила почти следом и ухнула в пропасть передними колёсами. Упала бы, если б не страховка, зацепили ручной лебёдкой за каменюгу. Обошлось, потом вытащили «Тигром».
– Подожди, дядь Вов… – я напряг извилины, вспомнил расположение машин, открывающих портал, относительно реки при первом отправлении, и спросил: – Шишиги, они мордами в какую сторону стояли? На Енисей смотрели или противоположно?
– К Енисею задом стояли. Разве не так надо было?
Я через силу улыбнулся:
– Нет, не так, нужно было наоборот, теория твоя так и осталась не проверена…
– Огромный таракан! – зубки Маши начали отбивать барабанную дробь. – Он выполз и хотел слопать Немого…
Я усмехнулся. Слово-то какое сказала! Слопать! Блин, так прикольно звучит. Я знаю местных насекомых и не сомневаюсь, сожрать человека способны не поперхнувшись. Некоторые могут даже целиком.
– Это был не таракан, – Росс бросил взгляд куда-то в темноту. – Спустя полдня нахождения в этой пещере из пропасти заявилось что-то, похожее на мокрицу, но намного крупнее, метра два длиной, с огромной пастью, украшенной тремя рядами щёлкающих жвал. Немой отлучился в темноту по нужде, спрятался за камушком, включил фонарь, но штаны снять не успел, в них сходил, сразу по большому и маленькому… И теперь он не говорит, оправдывает прозвище.
Плевать на боль, смеюсь, все лёгкие ходуном ходят, морда перекосилась от этого, но удержаться не могу. Представил картину, и всё, на хохот пробрало. Бедный Немой, не повезло, зашёл в темноту, врубил свет, а тут такое, что тепло по ногам само пошло… Помню, как в аналогичной ситуации побывал, только там была сколопендра. Оказывается, не такой трус, ведь в штаны не напрудил тогда. Хотя будь с фонарём и посвети на неё, может, и напрудил бы.
– Ты что-то про еду говорил, дядь? – напомнил я. – Тушёнку полопаю за милую душу, неси сразу пару банок. И воды побольше давай, мне нужно восстанавливаться.
– Сам дойдёшь, – буркнул Росс.
Двигаться способен, хоть это и больно. До костра, роль которого выполняет газовый примус, доковылял и узнал, что нас не так много, как ожидал, всего лишь шестеро. Я, Маша и Росс – первая тройка. Боря-изверг, Немой и Василий – тройка номер два. Негусто.
Ох, ну и рожи. Все на меня волками смотрят, как бы тушёнкой не поперхнуться. Я, что ли, их сюда притащил? Попытаюсь выяснить причину негатива:
– Мужики, вы на меня смотрите, как монашки на сутенёра. Объясните причину?
Немой встал, включил фонарь и направился к бронемашине «Тигр». Василий перевёл взгляд на пламя примуса, попытавшись сохранить невозмутимость. Зато Боря-изверг, он же дважды Боря, он же Борис Кушкин, ответил:
– Мы боимся тебя, Ермаков. Хоть помнишь, что исполнял там, на Земле?
Я мотнул головой и продолжил уплетать тушёнку. Бой со Светлыми в памяти почти не сохранился, всё расплывается, ощущение – будто в мутную воду смотришь.
Росс, присев рядом, обнял меня и избавил от участи отвечающего:
– Не помнит мой племянник ничего, понятно тебе? Что-то не слышу благодарностей в адрес Никиты, если бы не он, вряд ли были б живы. Ноги ему облизывать должны, а не гневно глазёнки пучить!
– Пожалуй, откажусь от столь заманчивого предложения. – Я подмигнул Василию. – И не нужно благодарностей, мне от них ни холодно, ни жарко. Пофиг, просто дайте нормально поесть…
Поесть нормально не успел, хоть реальные люди и дали мне такую возможность. Проснулась Всезнайка и начала рассказывать:
«Сорок девять часов и тринадцать минут – ровно столько времени ты находился на восстановлении. Из них можешь отнять сорок одну минуту, потому что это время ушло на разговор во сне, во время которого тело не восстанавливалось. Всё проверив, могу утверждать, ты относительно в полном порядке, Никита. Есть минусы вроде ушибов, ссадин и неглубоких ран, уже зашитых Машей, но зацикливаться на них не стоит, с тобой бывало и похуже. Считаем, что перемещение прошло отлично, отделались малой кровью. Как объяснишь то, что вытворял, товарищам, твои проблемы».
«Ничего не буду объяснять, не до этого мне. Да я и не помню почти ничего из того состояния, муть одна. Того, что был крут, мне достаточно. Если возникнет нужда, можем повторить?»
«Можем, но ты уже знаешь, что это опасно для здоровья. Я бы не советовала повторять, а ещё лучше забыть. Забудешь?»
«Учитывая факт преждевременного старения, я понимаю, что злоупотреблять скрытыми резервами организма не стоит, но и ты понимай, если будет аналогичная задница, какая была перед отправлением, то повторить придётся. Лучше состариться лет на десять-двадцать и остаться живым, чем стать молодым трупом. Согласна?»
«Полностью согласна, ты умеешь убеждать».
«Ну вот и славно, а теперь переходим к вопросам первой важности. Самый важный – что ты и Второй творите в моей голове?»
Всезнайка засмеялась, а затем ответила:
«Веселишь меня, спасибо… Отвечаю честно: ничего не творим, без тебя моделирование воспоминаний в снах просто невозможно. И Второй без твоего присутствия тоже существовать не способен, он сейчас где-то, но не со мной. Разум человека, как и не человека, сложная штука. Очень сложная! Уверяю, никакой порнографии нет и быть не может. Хотя я ошибаюсь, ты тот ещё пошляк, порой краснею от твоих мыслей…»
«Ладно, проехали, давай к заданию перейдём. Что мне делать в ближайшем будущем? С медведем встреча неизбежна, это понятно, а что дальше? Ехать прямиком в посёлок? Дорогу подскажешь?»
«Диалог с медведем построить помогу, там проблем быть не должно. Затем тебе нужно найти англичан и уговорить ехать с вами. Мы ведь гуманны, да? Да, гуманны, а значит, не будем обрекать четверых людей, которые стали жертвами обмана, на смерть. Согласен?»
«Не знаю, как буду искать англичан, потому что в этот раз время идёт иначе. Вдруг они успели уехать? Попробую найти, но не обещаю».
«Найдёшь, я почему-то уверена в этом. Дорогу подскажу, а там следы в помощь. И дорогу к посёлкам подскажу. Единственное, в чём не вижу смысла, так это встреча с охотниками-французами, а вот на встрече с Тощим и его подельниками настаиваю, их нужно убрать, на том свете как доброе дело зачтётся, если он есть, тот свет».
«Всё понял, всё принял, приступаю к выполнению. Будешь нужна – позову. А теперь пока…»
«Не забудь напомнить всем про вакцины. Местные бактерии и вирусы скоро начнут действовать. О себе не беспокойся, как и о Россе, вы иммунные. Вот теперь пока…»
Поев, почувствовал прилив сил. И ещё кое-что понял: оказывается, зрение и слух вправду получили обещанное, теперь намного лучше вижу в темноте и слышу то, чего раньше не было. Прикольно сидеть у костра и, прислушиваясь, улавливать звук дыхания Немого, сидящего в броневике. Надо будет разузнать насчёт других модернизаций, вдруг что-нибудь такое же ценное найдётся. Ради этого готов на страдания.
– Росс, что там с мокрицей, удалось убить её или сама убралась? – не скажу, что мне очень интересна судьба одного из множества пещерных чудищ, но узнать ведь нужно.
– Уходить не захотела, пришлось убить. Рот у неё большой, поэтому я закинул в него гранату. Перекус имел летальные последствия. – Росс сказал об этом так непринуждённо, будто всю жизнь охотился на мокриц-переростков. – Немой молодец, если бы не дал дёру, сейчас уже переварился бы, а мы, возможно, так и не узнали б, кто его сожрал. Обошлось…
– Везунчик ваш Немой. Теперь скажу о том, что делаем дальше. Созывай всех, чтобы по нескольку раз одно и то же не повторял.
Через минуту вокруг примуса, дающего свет, собрались все. Глядя на огонь, я начал вещать:
– Прямо сейчас мы собираемся и двигаем на поверхность. По пути нам встретится представитель местного разума – медведь по имени Угрх. Контактировать с ним буду я один или вместе со Старым. Остальные посидят в машинах. Разрешение на выход получите после того, как договоримся. В прошлый раз контакт был удачным, но тогда я был один, а сейчас нас целая толпа. Кто знает, как отреагирует на это медведь? Никто не знает, поэтому страхуемся. Всем всё понятно? Возражения есть?
Возражений не последовало, только Боря-изверг спросил:
– А что потом? К людям поедем? Когда уже можно будет кого-нибудь убить?
Я усмехнулся:
– Потом будет весело. Возможность убивать у тебя точно будет…
Говорят, автомобиль не имеет души, это всего лишь кусок железа с незначительным количеством резины, пластика и цветных металлов.
Я не отношусь к числу людей, которые считают именно так. В моём понимании автомобили живые. Они, как и люди, способны чувствовать, как ним относятся. А ещё любят ласку и уход. Не поменяешь вовремя изношенное колесо – можешь, в лучшем случае, потерять время, а в худшем жизнь.
«Тойотка», моя двухтонная девочка, что с тобой сделали эти уроды Светлые? Мне больно смотреть на разбитое лобовое стекло, дыры от пуль в кузове, все эти вмятины и царапины. Прости, но отремонтировать тебя прямо сейчас не способен. Терпи, не ломайся, не показывай характер, будь покорной и жди – скоро, совсем скоро будешь как новая.
– Ермак, хватит уже металлолом облизывать, садись и поехали! – Росс рывком открыл дверь «Тойоты» и сделал приглашающий жест: – Сам залезешь, или забросить?
Качнув головой, я задал ряд важных вопросов:
– Дырки в шинах хорошо залатали? Антифриз бежал, все патрубки проверили, радиатор новый качественно поставили? Тормоза в каком состоянии, надеяться на них или можно забыть? Мотор не троит? Фары-стопы-габариты горят? Запасные детали лежат в салоне и на крыше, если вы не знали.
Боря-изверг нарисовался по правую руку и отчитался:
– Все запасные части нашёл, но не все поставил. Радиатор старый ещё походит, я его пропаял, теперь даже крепче. Патрубок один только поменял, другие целые остались. Тормоза не пострадали, мотор в норме, электрика моргает-светится, рулевая рулится, колёса крутятся, пары трения трутся. Кузов только не смог сделать, не жестянщик. Ну и лобаш в хлам, а запасного нет.
– Он есть, но ты бы его всё равно не поставил. – Я с трудом забрался в салон Тойоты, закрыл дверь, быстро запустил мотор, затем открыл окно и, посмотрев на Борю и Росса, поинтересовался: – Долго вы собираетесь мною любоваться или поедем, наконец?
Выслушав нецензурную брань, спокойно нажал кнопку стеклоподъёмника, улыбнулся сидящей на пассажирском сиденье Маше и включил передачу. В путь!
В чём отличия этого будущего от того, несуществующего? Почти ничем оно не отличается, за исключением времени. Тогда, после выхода из портала, я сразу поехал на поверхность, а сейчас прошло более двух суток, которые мы провели на одном месте. Могла пещера измениться за столь короткое время? Возможно, хоть мне в это верится слабо, но глаза обманывать не могут. Шесть пар глаз видят крупный лаз в стене пещеры, и только одна пара знает наверняка, что его тут не было.
Исследовав останки неизвестного животного, я понял, что оно на самом деле мне известно: смесь крокодила с росомахой, голова имеет три глаза, размер крупный, четыре лапы-присоски, крупная пасть забита зубами, да так, что свободного места не осталось. Тот самый пещерогрыз, так сильно напугавший меня когда-то, но на самом деле не опасный. Интересно, кто его так уделал? Башка в одной стороне валяется, лапы разбросаны тут и там, туловище напоминает кусок фарша, потому что из него вынули хребет.
– Ты там про какую-то зверушку рассказывал, Ник, – прошептал стоящий рядом Росс. – Это она сотворила?
– Нет, – ответил я, мотнув головой. – Всё это останки той зверушки, а вот кто мог сделать с ней такое, я не знаю и знать не хочу. Очень надеюсь, что животина, устроившая тут колбасный цех, ушла в ту нору. Лишь бы не в сторону поверхности.
Дядя Вова направил луч фонаря на дыру в стене пещеры и пробормотал:
– Жутко, однако, а я ведь далеко не пугливый человек.
С этим сложно не согласиться, потому что единственные, кто покинул машины, это я и Росс. Остальные сидят внутри и цокают зубами так, что даже снаружи слышно.
Почти неощутимая вибрация появилась на секунду и пропала.
– Ты почувствовал? – тут же спросил я.
– Говори тише! – прошипел Росс и кивнул: – Да, почувствовал и искренне надеюсь, что исходила она от Васькиной задницы, но боюсь, что надежды не оправдаются. Ты энциклопедию фауны этого мира внимательно читал, Никита?
– Нет, так и не прочитал. Монстров изучал обычно при личной встрече.
Снова появилась вибрация, на этот раз продержалась чуть дольше.
– А я знаю всех, проштудировал от корки до корки, почти наизусть. Память хорошая, никогда не жаловался. Рассказать, кто способен вибрировать?
– Да говори уже! – не выдержал я. – Убить можно этот вибратор? Если да, то как?
– Можно, Ник, и довольно легко, но для этого нужно иметь за пазухой пушку. Она у тебя, случаем, не завалялась?
– Всё, уезжаем! – Я схватил Росса за плечо и попытался развернуть к машинам, но он не позволил, ловко крутанувшись и одновременно указав в сторону выхода:
– Не уезжаем, Ник, вперёд нельзя. Смотри!
Что там говорила Всезнайка про новое зрение? Улучшиться должно было? Да, улучшилось, но тут, вижу, и более глазастые имеются. Дядя Вова, человек-загадка, первым увидел монстра, который носит весёленькое имя Вибронос, полученное благодаря огромной голове и горбатому носу. Каждый вдох и выдох существа создают вибрацию. Есть гипотеза, что благодаря ей тварь способна видеть, потому что глазами природа обделила, а вот про мощные лапы и здоровенный рот не забыла, с этим на славу поработала. Но природа ли это была?
Вибронос отдалённо похож на вытянутого кверху колобка кубового объёма, снизу к которому приделали две лапы для передвижения, а с боков пару страшно когтистых почти-рук для расправы над добычей. Перехода от головы к туловищу почти нет, шея атрофировалась. Нос мог бы зваться горбом, будь он на спине.
– Не так страшен чёрт, как его малюют! – оценив скорость образины, идущей навстречу, и примерный рост не более двух метров, я приободрился. – Шанс завалить его есть, дядь Вов, но без командной работы и массированной стрельбы не обойтись. У нас примерно минута, зови своих спецов, будем первый нормальный трофей брать!
Дружный рокот автоматных очередей не пожалел наши уши. Монстр от града пуль, летящих в него, сперва взбесился, показал значительное ускорение, а затем начал останавливаться. Когда ему оставалось до нас метров десять, я потратил третий магазин и принялся перезаряжать автомат. Василий, тоже копающийся с оружием, бросил взгляд на тварь и выдал то, что я не ожидал, – решил свалить. Остальные, слава богу, остались и продолжили утюжить гиганта, но только мы с Россом поглядываем на потолок, потому что обвал может случиться в любой момент, ведь камень не любит громких звуков.
– СТОЯТЬ! – крикнул я во всю силу, но меня не услышали.
Немой, оторвать бы ему башку, метнул гранату и тоже рванул за Василием. И это профессионалы Росса? Их в детский сад отправлять надо, там им самое место.
Бежать пришлось быстро, очень быстро. Едва успел нырнуть за «Тойоту», и взрыв прогремел. Ударная волна почувствовалась даже в укрытии, а затем я приготовился к обвалу. Секунда, вторая, третья…
Отбой, обвала не будет, вместо него снова грохот выстрелов. Кто там стреляет?
Вибронос пал, но Василия и Немого это не смущает, несутся к нему на всех парах, одновременно постреливая. Может, перестрелять их? В будущем станет меньше проблем…
Битва закончилась, и победил человек. Из потерь только новые царапины на машинах – осколки оборонительной гранаты постарались. Запал «Ф-1» имеет четырёхсекундную задержку, которая и позволила всем спрятаться, а ведь мог кто-нибудь не успеть. К примеру, всё ещё не восстановившийся я. Пришло время наказать виновных…
Развалившись на сиденье и мучаясь от боли в теле, я улыбался зрелищу, открывающемуся в отсутствующем лобовом стекле: Вася и Немой семенят перед «Тойотой», которой управляет Маша. Отличное наказание им придумал дядя Вова, намного лучше предложенных мною, в которых упор ставился на физическое насилие методом избиения. Пусть бегут, полезно для здоровья…
Узкие участки и трудные подъёмы проехали не без неприятностей: колесо на «Тойоте» порезали, и в одном месте пришлось сбивать выступ, потому что «Тигр» в него упирался крышей. Есть такая поговорка – на пять минут ума не хватило. Это именно про нас, потому что о колёсах, которые можно было спустить, мы подумали уже после того, как победили камень ломами.
Заветное место узнал сразу, а затем и огонёк различил вдали. Медведь никуда не делся, ждёт, сидя у костра. Лежанка из травы и веток, а также здоровенный рюкзак и приставленное к стене пещеры копьё – всё на своих местах.
Остановив машину в нескольких метрах, я выключил фары и улыбнулся, потому что разглядел знакомый чайник с отваром, стоящий на углях. Ещё должен быть котелок с похлёбкой, но его что-то не видно. Ну что, пора выходить и знакомиться.
Опять игра в гляделки. Я смотрю и улыбаюсь. Угрх, наверное, в замешательстве. А может, и нет.
Первым к действию приступил медведь, как и тогда. Стукнув себя лапой в грудь, прорычал:
– Угрх!
Я кивнул и тоже представился:
– Никита.
Всезнайка решила, что пора вмешаться:
«Назови его полное имя, Никита».
«Какое полное имя? Я что, знаю его?».
«Знал, но забыл. Напомню, медведя зовут Угрхрафрензангронрых. Назови его так».
«Нервных клеток переела, что ли? Да я язык в трёх местах сломаю, если даже половину попытаюсь проговорить».
«Попытайся, я помогу. Не сможешь целиком, тогда говори по слогам».
– Угрххрен… нет, не то… Угрх-хра-френдзона… Какая, нафиг, френдзона? – покашляв, я решился на ещё одну попытку: – Угр-хра-френ-зан-грон-рых! – округлив глаза и чувствуя затылком взгляд сидящего в «Тойоте» Росса, воскликнул: – Получилось! Я смог сказать твоё полное имя! Кстати, на нашем языке оно звучит как Знающий Мир. Как тебе, такое, Угрх?
Надеялся, что удивлю, а удивился сам, потому что услышал совсем не то, что ожидал:
– Я давно почувствовал тебя, человек Никита. Нам есть что рассказать друг другу, верно? Присаживайся, в ногах правды нет…
Дождавшись, когда я сяду, медведь продолжил говорить:
– Мир изменился, я почувствовал сразу же, как ты появился, Никита. – Угрх говорит медленно, будто нарочно растягивая слова. Мне кажется, или он действительно наслаждается впечатлением, которое производит на остальных? Боря даже не моргает, встал у стены и будто в статую превратился, по роже видно, что удивлён, но страху там места нет.
Василий и Немой такой стойкости не проявляют, переминаются с ноги на ногу, крутят головами на все триста шестьдесят, испуганно зыркают. Маша где-то посередине, боится, это хорошо заметно, но виду не подаёт, хоть и держится за широкой спиной Росса. Он, кстати, само спокойствие, просто стоит позади меня и, внимание, ест шоколадку!
– Всё-таки вы умеете читать мысли, верно? – спросил я.
– Нет. – Угрх неспешно качнул головой. – Уверен, ты уже спрашивал меня об этом, и уверен, что тогда я, как и сейчас, ответил правду. Наша раса не имеет способностей читать мысли. Поголовно не имеет, но есть уникальные особи, которым этот дар даётся при рождении. Мне он не открылся, я лишь жалкий эмпат, как и большинство. Могу чувствовать эмоции, особенно те, которые направлены на меня. Для тебя это исчерпывающий ответ?
– Нет, потому что ты так и не объяснил, как почувствовал меня. Разве я думал о тебе при переходе?
– А разве я говорил, что почувствовал тебя во время перехода через портал? – спросил Угрх и сам же ответил: – Нет, я не знал о тебе во время перехода твоего тела из того мира в этот, потому что тело было пустым, разум в нём отсутствовал. Всё, что почувствовал, это эмоции твоих спутников, в основном страх и растерянность. Ты был не с ними, вообще не был в теле. Где был, я не знаю… Возможно, плавал в пучинах собственного разума, сильно искалеченного вмешательством извне. Твоё возвращение в тело, которое произошло совсем недавно, я не пропустил, и тут же по эмоциям понял: случилось то, чего быть не могло. Ты человек из будущего, которое не будет существовать никогда. Я прав?
Смысла умалчивать не вижу, поэтому кивнул. Угрх тоже кивнул и сказал:
– Мои догадки оказались верными, значит, происходило что-то масштабное. Медведи наверняка участвовали в этом и, опасаюсь спросить, проиграли? Это был союз медведей и людей, верно? С кем мы боролись, человек? Попробую угадать, главным врагом были люди? Никита, ты сможешь рассказать всё от начала и до конца? Что было там, откуда ты пришёл? К чему готовиться мне и таким, как я?
– Рассказ будет долгим. Ты готов слушать четыре часа?
«Остановись, не рассказывай ничего, пока рано. Козыри в рукаве надо использовать по максимуму, пойми это».
«Понимаю, но ты ведь молчала, а я мысли того, кто в моей голове сидит, читать не умею. Давай, командуй!»
– Две личности в одной голове? – спросил Угрх, пристально всмотревшись в меня. – Интересное явление, никогда не встречал подобного. Как это происходит?
Я нахмурился и спросил:
– Ты точно не читаешь мысли?
– Говорил уже, не читаю. Если бы умел читать, то не спрашивал бы. Всё, что я сейчас уловил, – это смена твоего эмоционального фона, уход на несколько секунд в себя. Мне интересна твоя странность. Да, именно странность, ведь болезнью это не назовёшь. Люди с психическими отклонениями ведут себя иначе, встречал таких, их сложно назвать нормальными. Ты нормальный, но при этом в твоей голове находится ещё кто-то. Это особь противоположного пола?
«Ничего не говори ему, уведи разговор в другое русло».
– Я не буду отвечать на эти вопросы, Угрх. И не объясню причины нежелания отвечать. Просто забудем, хорошо?
Читать бесплатно другие книги:
