Брат жениха. Он хочет меня Безрукова Елена

32.

Утром Марат привез вещи и сообщил, что ему необходимо возвращаться. Алиса спала после лекарств, пока мы говорили в коридоре больничной палаты.

— Ну, чего нос повесила? — старался он приободрить меня. — Есть дела, которые я не могу отложить.

— Не сможешь остаться даже в такой момент? — грустно спросила я.

Я понимала, что у него есть бизнес и идёт бракоразводный процесс, но сейчас мне особенно требовалась поддержка. Что ж, не стоит быть такой эгоисткой, в самом деле.

— Не смогу, — вздохнул Марат. Ему самому эта ситуация явно не по душе. — Там аврал и караул.

— Понимаю, — опустила я голову.

— Я буду звонить.

Его пальцымягко подняли мой подбородок вверх, и я встретилась с внимательным серым взглядом.

— Надо потерпеть. Скоро мы всегда будем вместе. Навсегда.

— Я всё понимаю, Марат, — ответила я. — Просто я до сих пор переживаю из-за дочки, и вообще… И мне грустно. Ты опять улетишь… к ней.

— Не к ней, — покачал он головой и поправил меня. — К бизнесу и делам. Я даже не планирую жить в нашем доме. Я оставил его Лиле. Но я туда больше не вхож.

— Вы поссорились? Когда ты… сказал, что хочешь развестись? — Чувство вины очень сильно грызло меня за печальную судьбу незнакомой мне женщины. Преданной женщины. Но Марат мой, и я не отдам его никому, даже если сердце будет разрывать чувство вины.

— Да, — честно ответил он. — Но тебе не надо об этом думать. Я готов снести любые скандалы и оскорбления ради твоих глаз, Лина. И нашей дочки.

Порывисто обняла его за шею. Привстала на носочки и поцеловала его горячие губы.

— Господи, Марат, я не могу поверить, что ты всё это говоришь мне… — сказала я, когда мы лишь немного утолили жажду поцелуев. Ситуация не располагала к ним, и всё же мы на секунды отключились от проблем, растворившись друг в друге и в поцелуе.

— Я сам не верю в это, — сказал он, прижимая меня к себе и поглаживая по волосам. — И не верю, что сказал тебе — я люблю тебя, Ангел.

От этих слов на душе стало гораздо теплее, словно в меня вдохнули жизнь. Я улыбнулась сквозь слёзы — до того этот момент был трогательным для меня. Подняла голову и, глядя в его глаза, произнесла:

— И я тебя люблю, Марат.

— Ангел, — улыбнулся он и сжал крепче меня в объятиях. — Я думал, что никогда не увижу тебя больше и не услышу от тебя слов любви.

— Алиска нам не дала разойтись.

— Точно. Как я рад, что она у нас всё-таки получилась! И ты не приняла мою дурацкую неосторожную фразу как руководство к действиям.

Поднял мою голову вверх и стал сам зацеловывать губы.

— Я вернусь, ты только дождись, — шептал он мне, обжигая губы горячим дыханием.

— Дождусь, — ответила я.

— Никаких больше Максов, Лина. Порву его!

— Никаких больше Максов. Никого, обещаю. Мне никто не нужен кроме тебя. И не был нужен все эти… годы.

— Правда? — его глаза заглядывали в мои, в самую глубь моей души.

— Да. Я так и не смогла тебя забыть.

— А ты любила? — изогнул он бровь.

— Да, — кивнула я после паузы. — Только за чувством вины не разглядела любви. Ты, конечно, козёл тот ещё, но я в тебя влюбилась.

Марат мягко рассмеялся, снова прижимая меня к себе ближе.

— Я больше не буду с тобой таким. Я думал, что моя душа уже не способна на серьёзные чувства. И что всё это временно. Как же я ошибся…

— Ты давно понял, что любишь? — спрашивала я его. Мне так хотелось узнать наконец всё.

— После того, как уехал. Но ты не брала трубку. Потом ещё Марк с известиями о том, что ваши отношения возобновились…

— Он так сказал? — встрепенулась я.

— Ну да. И фотографии прислал.

— Фотографии? — задумчиво повторила за ним я. — А, поняла, кажется. Там был букет ещё? В кафе мы сидели.

— Да.

— Так я в этот день и сказала ему, что у нас ничего не будет. Я в это кафе только ради разговора с ним и пошла. Я просто его не люблю. И особенно ясно я поняла это, когда влюбилась в тебя.

— Я уже понял, что это была брехня, — нахмурился он.

— А тогда поверил? — подняла я брови вверх.

— Ну-у… — протянул Марат. — Частично — да. Но больше сыграло роль, что ты трубку не брала.

— Я была на тебя обижена из-за слов об аборте.

— Да Господи, — вздохнул он. — Потянул же чёрт меня за язык! Если бы сказала, что не хочешь аборт даже в перспективе, я никогда бы не заставил тебя его делать!

— Жаль, ты тогда мне этого не сказал, — утёрла я слёзы. Так больно. Столько времени впустую… Но хорошо, что хотя бы сейчас мы смогли поговорить. Сейчас, а не через десять лет. — А Марк, он… просто помог мне несколько раз. Потом доставал, думая, что я вернусь к нему в благодарность за помощь. Из-за того, что он каким-то образом выгнал Вадима с поста генерального, я бы не стала с ним спать. Ты слышал, кстати, Вадима ставили директором?

Глаза Марата тут же заволокло тихой яростью, они даже потемнели. Руки его непроизвольно сжались.

— Знаю. Это я сделал так, что он ушёл, а не Марк.

— Ты? — удивилась я.

— Да.

— Но как ты узнал?

— Марк и рассказал. Помощи просил у меня. Я и помог. А он, оказывается, себе присвоил не только мою девочку, но и помощь с Вадимом.

— Да уж… — задумчиво сказала я. — Так это не ты козёл главный в этой истории, а Марк! А как ты убрал Вадима?

— Да так… Неважно уже. Ладно, не будем о плохом. Ты моя, Лин? Скажи ещё раз.

— Конечно, твоя, — прижалась я к его широкой груди. — Чья же ещё…

Марат уехал. Алисе сделали все необходимые анализы и назначили лечение. Вскоре она пошла на поправку. Пока мы находились в стационаре, Марат звонил каждый день, а папа приезжал. Привозил мне продукты, общался с Лиской. Отец по нам скучал.

Спустя пять дней нас отправили домой. Теперь я заходила в этот дом с ощущением, что я на своём месте. Мне стала приятна мысль, что Марат покупал этот дом для нашей семьи. Для Алисы. Для меня… Он зовёт меня любимой… Сойти с ума можно…

Лишь спустя несколько суток, когда болезнь дочери отступила, я вспомнила о таблетке, которую так и не выпила. В инструкции сказано было, что одна не подействует, необходимо выпить обе. Но уже было поздно. Теперь я с волнением ожидала нового цикла менструации, чтобы понять, не наступила ли беременность. Учитывая половую активность Марата, всё возможно…

С гинекологом по данному вопросу консультировалась. Она сказала, что препарат способен нанести вред ребёнку, если беременность наступила, но беда может всё же миновать. Сейчас ничего сделать нельзя, будем ждать задержки, если таковая случится, и уже от этого отталкиваться. Делать тест на беременность, сдавать анализы, чтобы понять, насколько моё здоровье и состояние организма подорвано одной из таблеток. То, что я их не допила, сказалось куда хуже. Мне было плохо все дни, что я провела с Лисой в больнице, и ещё долго плохо после выписки.

Через ещё три недели задержка всё же началась. Ещё через неделю я держала в руках тест на беременность с двумя полосками…

Я снова беременна.

Снова от Марата.

А он снова в этот момент в США.

Я его убью!

Отцу рассказала первому, хотя тоже не сразу. Мне нужно было свыкнуться с мыслью, что я снова беременна, самой. Он долго чесал в затылке и вздыхал. Старался не осуждать, но я видела, как ему не нравится вся эта ситуация, но встревать не стал в наши отношения.

— Ты оставишь его? — спросил он меня.

— Да, — кивнула я почти без раздумий. — Я не смогу убить ребёнка. Его ребёнка.

— Понимаю, — ответил отец. — Но только Марату в этот раз надо обязательно сказать о малыше. Всё равно узнает, да и не оставит он теперь тебя ни за что.

— Скажу, конечно, — грустно улыбнулась я. — Я помню, что вышло в первый раз, когда я утаила Алиску. Да и нет причин сейчас скрывать беременность. Марат, мне кажется, только рад будет…

— Мне тоже так кажется. Тогда почему ты такая грустная? — спросил папа.

— Потому что я не хотела сейчас детей, это случайность, — пояснила я. — Марат далеко, все ещё женат и неизвестно когда разберется со своим бизнесом. Я не знаю, какое у нас будущее.

— А мне кажется, всё у вас будет хорошо, — ободряюще улыбнулся мне папа. — Алиску он принял с нежностью, будет любить и второго малыша. Марат — хороший отец, мне кажется. И тебя любит, я не ошибся в этом.

— Надеюсь, папуль, — вздохнула я. — Надеюсь, что всё так и будет…

Был ещё один человек, поговорить с которым мне очень хотелось по этому поводу. Бабушка Марата. Мне показалось, что она к нему ближе всех… Она мудрая, жизнь прожила, она знает, что не посоветовать, да и просто мне симпатична. Я позвонила в дом родителей Марата и предложила привезти Алиску, что семья отца моей дочери приняла с воодушевлением.

Спустя час мы уже оказались в просторной гостиной бабушки и дедушки Алисы. Дочка постепенно привыкала к новым родственникам, поняла, что к ней здесь относятся хорошо, и расслабилась. С момента отъезда Марата я привозила сюда дочь уже раз пять. С Ольгой Вячеславовной мы отлично общаемся, с папой Марата тоже, а вот мама его так и осталась ко мне вежливо-холодной. Иногда косится на меня, когда думает, что я не вижу. Интересовалась, не со мной ли провел ночь Марат, когда Алиса заболела. Я не решилась сказать правду, соврала, что не знаю, где он был. Представляю, что скажет его мать, когда узнает, что я снова жду ребёнка от её старшего сына…

Ольга Вячеславовна тоже спустилась к правнучке и играла с ней, но мне необходимо было выкроить минутку, чтобы поговорить с ней лично.

— Ольга Вячеславовна, — обратилась я к ней. — А вы уже начали вязать шарфик? Помните, вы говорили, что хотите его связать для меня.

— Помню, милая, — кивнула женщина. — Я пока ещё, слава богу, всё помню. А что такое?

— Да… хотела бы посмотреть, как идёт процесс. Можно? — я подняла на неё глаза, и мы встретились с ней взглядами.

— Отчего же нельзя? — Улыбнулась она. — Пойдём, покажу. Лизка, иди, посиди с внучкой. Мы отойдём с Линой.

Мама Марата вышла к нам с кухни, попутно снимая фартук.

— Я вообще-то готовлю, ну ладно, отложу. С моей Алисочкой я всегда рада побыть. Ну, кто у нас такой красивый, а?

Елизавета Ивановна взяла на ручки Лису и стала её кружить под звонкий детский смех. Пусть ко мне она строга и холодна, но во внучке души не чает. Главное, чтобы была счастлива моя дочь. И тот, кто сейчас сидит в моём животе…

— Ну, что на душе скопилось, девочка? — спросила бабушка Марата, едва мы оказались в её комнате и смотрели зачатки будущего шарфа красивого зелёного цвета из приятной и мягкой, совсем не колкой пряжи. — Маешься ты, я вижу.

— Да, — кивнула я, перебирая в пальцах пряжу, не зная, как произнести вслух то, что задумала сказать. — Я хотела с вами поговорить.

— Я уж поняла, — улыбнулась женщина. — Так говори.

— А Марат вам звонит сейчас? — спросила я.

— Да, — ответила она. — Но редко и мало говорит. Весь в делах. А что?

— Вот и мне так. Я переживать начинаю, — честно призналась я. — Может, он передумал?..

— Что передумал? — изогнула бровь Ольга совсем как Марат.

— Передумал разводиться? Он стал так редко звонить, задерживается… Говорил, что приедет через месяц, а уже шестая неделя пошла.

Не знаю, какой меня сейчас видит Ольга Вячеславовна. Я не говорила ей, что отношения у нас возобновились, и её внук решил подать на развод из-за меня. Но возможно, с ней снова поделился планами Марат?

— Не передумал, — твёрдо ответила она. — Ему нужна только ты, Ангелина. И я тебе об этом давно уже сказала. Просто у него много хлопот, ради вас же и пытается всё решить и вернуться быстрее.

— Он так сказал? — улыбнулась я. Значит, он в самом деле делится личным с бабулей…

— Ну, не сама же я это придумала, — проворчала она. — А почему ты вдруг задумалась об этом так? Что тебя тревожит?

Ольга внимательно вгляделась в меня. Она поняла, что мы вместе, но я не услышала от неё ни слова упрёка, не получила ни одного осуждающего взгляда. Какая же она мудрая и просто любит Марата, желает ему взаимной любви. Любви со мной.

— Я беременна. Снова. От Марата, — призналась я и опустила голову.

Может, она меня и не корит, а я себя корю очень сильно. Как я посмела спать с женатым и забеременеть от него? Стыдно, некрасиво, порочно, неправильно… Но я уже не могу ничего изменить. Я просто люблю.

— Батюшки! — всплеснула она руками, радостно заулыбалась. — Правда? Ты подаришь нашей семье ещё одного чудесного малыша?

— Да, выходит, что подарю… — мямлила я от волнения.

— Какая радость, Линочка! — вдруг обняла меня бабушка Марата как родную. — Красавица ты наша! Маратик упадёт в обморок от счастья, когда узнает. Он тебя так любит, просто ужасно. Ну, хоть одну не просрал, а…

Чувство облегчения затопило сердце. Хоть кто-то в этом мире не против меня, не против нас, не против нашего будущего малыша и Алиски. Слёзы сами собой побежали по щекам.

— Что сделал? — переспросила я растерянно. Его бабушка, конечно, как скажет — хоть стой, хоть падай.

— Не просрал тебя, — не смутившись, пояснила она. — Будешь его четвёртой женой, но первой настоящей.

— У него было ещё две жены до Лилии? — обалдело уставилась я на неё.

— Да, и дочь есть, семнадцать лет.

Упс, да я недалеко от неё ушла. Ни разу не задумывалась о его прошлом. Для меня он… Марат Ильдарович, мой бывший грозный и дико сексаспильный начальник, в которого я по дурости влюбилась как дикая кошка. Безусловно, такая разница в возрасте меня испугала, но я совершенно не ощущаю какую-то пропасть между нами из-за возраста. Мне комфортно в компании Марата, даже хорошо. Как будто я дома, как будто меня ждали.

— Понятно. А почему с двумя предыдущими не сложилось? — спросила я.

— Да потому, что курицы были без мозгов, — отмахнулась Ольга. Потом посмотрела на меня, и я ощутила, как её взгляд потеплел. Да и говорила она со мной с заметной теплотой в голосе. — Ты младше его намного, но мозги у тебя на месте. Ты мне сразу понравилась очень. Ты сделаешь счастливым Маратика, девочка. Не отказывайся от него и ребёночка. Вас бог так соединяет, глупых моих детей.

— Вы так думаете? — Снова накатили слёзы, так трогательно всё это звучало.

— Уверена в этом, — сказала она. — Я-то своего внука знаю. Я его растила.

— Я так и поняла, — кивнула я. — Вы — самый близкий ему человек в семье. Он когда о вас говорит, всегда светится любовью.

— Ой, да брось ты. — Теперь настала очередь Ольги смущаться. И пускать слезу. — Это я за него всё отдам. Поэтому прошу тебя, девочка — роди этого малыша. Он вам нужен.

— Да я не собиралась от него избавляться, — пожала я плечами. — Вы что, я не смогу убить его ребёнка…

— Умница. Ты ему пока не говорила?

— Нет, — отрицательно покачала я головой. — Не хочу по телефону. Хочу видеть его глаза в этот момент. И вы, пожалуйста, не говорите.

— Не буду портить вам такой чудесный момент, милая, — мягко улыбнулась она и дотронулась до моей руки. — Любишь Марата, Линуль? — спросила она уже серьёзно, ожидая моего ответа в напряжении.

— Да, люблю, — ответила я.

— Слава богу, — заметно расслабилась бабуля Марата. — Будешь ждать его?

— Конечно, буду, — снова кивнула я. — Не на годы же он уехал.