Илос. Начало Арден Лия
Сестра окинула меня скептическим взглядом, а я расслабленно пожал плечами. Если Теяла чувствовала себя в безопасности в Астаре, то я не хотел сеять сомнение. К тому же сестру оберегали и без её ведома. Я приметил охранников, следящих за нами от самого дворца. Люди отца предусмотрительно держали дистанцию, прикидываясь обычными жителями. Однако их пристальное внимание зудом отдавалось у меня в затылке, поэтому, пока Тея разглядывала украшения, я несколькими движениями руки приказал им отправляться обратно во дворец.
Вычислить главного было несложно, однако он проигнорировал мои сигналы, притворившись, что мы незнакомы. Тогда я специально задел плечом и сбил с ног одного из его подчинённых и на словах повторил приказ, одновременно помогая парню подняться. После они всё-таки ушли.
– Съешь, – я протянул сестре персик, – а то Исар и Каид опять отругают меня, что я позволяю тебе пить.
– Наверное, стоит вернуться и купить у него бутылку, – хихикнула Тея, но покорно приняла фрукт и откусила.
– Аккуратней!
Сестра покачнулась, но я успел подхватить её под локоть. Мы отошли лишь на пару десятков шагов от фруктового прилавка.
– Извини, кажется, сидр был слишком крепким, – виновато улыбнулась Тея, и я внимательно пригляделся к её зрачкам, убеждаясь, что она права.
– Хочешь присесть?
– Нет, только если постоять немного.
Она огляделась вокруг и махнула рукой, призывая следовать за ней в ближайший переулок. Тот был тёмным и узким – просто небольшое расстояние между двумя домами, – но сухим и чистым. Мы отошли подальше от оживлённой улицы, чтобы доесть персики и отдохнуть в относительной тишине. Мы встали друг напротив друга, опираясь спинами на стены, и какое-то время молча жевали. Не желая, чтобы кто-то на нас таращился, я слегка сгустил тени вокруг, но это не мешало нам с сестрой видеть друг друга.
– Что ты имела в виду, говоря, что я вернулся другим? – вспомнил я.
Сестра фыркнула, словно ответ очевиден даже глупцу.
– Ты стал как наши братья.
– И что в этом плохого? – Я доел фрукт, отбросил косточку и начал слизывать сок с пальцев, стараясь избавиться от липкости.
Тея внимательно следила за мной расфокусированным взглядом.
– Вот как сейчас. Ты стал… диким. Даже твой взгляд.
Я не сдержал наглую улыбку, демонстративно слизав сок с ладони. Знал, что ей не нравилось моё варварское поведение.
– Раньше мы понимали друг друга без слов. Я была первой, с кем ты делился находками или новостями. Теперь же… я пришла к тебе и обнаружила в комнате Каида и Шейна. Меня же ты вовсе не позвал.
– Это было не специально.
– Именно. Ты… просто забыл обо мне. Я стала тебе не нужна. По крайней мере, не так, как раньше. Теперь у тебя есть Каид, с которым ты не разлей вода.
– Неужели ты ревнуешь к брату, Тея? – Я снисходительно улыбнулся, зачем-то поддразнивая сестру.
Она разозлилась, заметив, что я не воспринял её слова всерьёз. Теяла приблизилась на один широкий шаг, всё ещё сжимая в руке полусъеденный фрукт. Между нами оставалось не больше полуметра. Сестра вскинула на меня раздражённый взгляд.
– Я никогда не делила тебя ни с кем, Илос, и впредь не собираюсь. – Она бросила мне это с такой решительностью, что я невольно нахмурился, не уверенный, что правильно понял смысл.
– Слишком жадно, сестрёнка.
– То есть ты не против делить меня с другими?
Этот вопрос. Алкоголь в крови мешал адекватно оценить его, поэтому я промолчал, упрямо подбирая варианты ответов, решая, какой из них правильный, а какой правдивый. И тогда я ощутил что-то странное в первый раз. Воздух показался удушливо-вязким, в груди сдавило, а рот наполнился слюной, будто я проголодался. Дыхание стало шумным и лихорадочным, я бы решил, что у меня внезапный приступ тревоги, но я не чувствовал страха, ощутив что-то совсем другое.
– Тебе было бы всё равно, Илос? – упрямо переспросила сестра.
– Тея… – попытался прервать её я, но она не дала, продолжив высказывать свою мысль.
– Тебе будет всё равно, приведи я мужчину в наш дом и назови его своим женихом?
Если на первые два вопроса я мог злиться, то на последний… это та правда, которая рано или поздно должна была нас настигнуть. Однажды в её жизни появится тот, кто заменит ей всех четырёх братьев. Даст не только защиту и любовь, но намного больше – то, чего ни один из нас не мог.
Я сжал челюсти, не желая отвечать на провокацию, сестра тем временем опустила взгляд на мою грудь, где лихорадочно билось сердце, а я всеми силами пытался контролировать вдохи и выдохи. Я по-прежнему не мог понять, что со мной не так. Боялся ли я, был зол или что-то другое? Я всегда был уверен, что могу положиться на свои рефлексы и интуицию, но в те секунды оказался беспомощен и смущён непониманием происходящего.
– Вероятно, это так… – с разочарованием, тихо себе под нос пробормотала Теяла, её взгляд поднялся чуть выше, на мою напряжённую шею. – Ты ведь желаешь мне счастья. И вряд ли будешь противиться, если я найду любимого. Кто знает, может, это будет северянин, и я захочу отправиться жить в другой город…
Я оцепенел, а челюсти заныли от напряжения, когда она положила ладонь напротив моего сердца, чтобы проверить реакцию на свои слова, потому что я удерживал лишённое любых эмоций выражение лица. Она ласково улыбнулась. Ладонь поползла вверх по рубашке, пальцы коснулись моей шеи и пульсирующей вены.
Я начал злиться, осознав, что она намеренно подобранными фразами давила на мои больные места. Она ждала, когда я вновь поведу себя как эмоциональный мальчишка и скажу, что она принадлежит только нам. Я действительно такой: жадный, эгоистичный и не любящий делиться, если речь идёт о семье и о том, что принадлежит мне с рождения. А свою сестру-близнеца я воспринимал именно так.
И в то мгновение я понял, что Теяла умело играла невинную и робкую девушку, позволяя её защищать, а любые мои слова привязанности для неё, как недавно выпитый яблочный сидр – сладкие и пьянящие.
Ей нравилась моя ревность.
Она задумчиво наклонила голову, а я шумно втянул носом воздух, решив более не поддаваться. Я продолжал молчать, гадая, что Теяла планирует делать дальше.
Тогда я почувствовал свободу, оцепенение меня отпустило. Стоило бы оттолкнуть руку Теялы от своей щеки и оскорбиться на её манипуляцию, но странная тяжесть в груди и алкоголь в крови подтолкнули меня ответить сестре тем же.
Разозлить так же, как она разозлила меня. Воспользовавшись её задумчивостью, я схватил сестру за запястья. Тея ахнула, выпустив остатки фрукта, и тот шлёпнулся на песок нам под ноги. Я дёрнул сестру ближе, её глаза широко распахнулись от изумления, губы приоткрылись на выдохе, когда я наклонился ближе и, помедлив мгновение, слизал сок персика с её правой руки. Ухмыляясь, я провёл языком по всей ладони, Теяла громко вскрикнула, отшатываясь аж до противоположной стены. Она шипела и бранилась, а я мрачно рассмеялся, наслаждаясь маленькой местью.
Сестра решила поиграть со мной. Уверен, что я был не первым, но, похоже, за месяцы моего отсутствия Теяле попадались покорные марионетки, неспособные ответить ей под стать. Вероятно, сестра привыкла выходить победительницей. Но со мной у неё так просто не получится.
Мы ещё какое-то время постояли в переулке, успокаивая дыхание и бросая недовольные взгляды друг на друга, а потом, как ни в чём не бывало, вернулись на рынок, чтобы найти Каиду подарок.
Сумерки перешли в тёмный вечер. Несмотря на освещаемые многочисленными фонарями улицы, потенциальные покупатели почти разошлись, и продавцы принялись охотнее сворачивать лавки.
Мы ускорили поиски, и спустя несколько минут, приметив что-то интересное, Теяла свернула к прилавку с украшениями. Я затормозил, встав рядом с сестрой.
– Что это? – спросила Тея у молоденькой продавщицы.
Та вытаращила глаза на мою сестру, а я, в свою очередь, разглядывал девушку. Чёрные волосы, оливковая кожа, светло-голубые глаза миндалевидной формы. Спутать невозможно, она была одной из южан, живущих в Астаре.
– Ч-чт-то? – с трудом выдавила она единственное слово.
– Кольцо. Что это за кольцо? – повторила сестра, одарив владелицу привычной мягкой улыбкой, которой всегда успокаивала собеседников.
Я опустил глаза на внушительный серебряный перстень, заинтересовавший Теялу. В центре кольца, поблёскивая светлыми вкраплениями, был вставлен насыщенно-синий камень. Я нахмурился, разумом понимая, что украшение вряд ли дорогое, оно массивное и не изысканное. Вокруг лежали браслеты и кулоны из золота с драгоценными камнями, имелись кольца с жемчугом и подвески из малахита. Однако Тея прямо-таки вцепилась в находку, да и мой взгляд невольно возвращался к одному-единственному перстню.
– Вы обладаете истинным чутьём, принцесса, – начала девушка, смущённо поглядывая на меня. Тея лишь рассеянно кивнула, не став обращать внимание на прозвище. – У этого кольца особенная легенда и необычная судьба.
Она протянула руку, чтобы взять перстень, и на её браслетах зазвенели многочисленные бубенцы. Очередное отличие южан. Они любят звенящие украшения, в то время как «люди востока» предпочитают красивые, но бесшумные подвески для одежды или заколки для волос.
– Говорят, что это не простое кольцо, им владел один из правителей племён пустыни, поклоняющихся огненным существам и Ночи. Такое украшение они называют Кольцом Пустыни. По другим же источникам, оно считается сердцем его обладателя. За пару месяцев до рождения ребёнка мать по предчувствию выбирает камень для своего дитя. Когда владелец вырастает и встречает свою истинную любовь, он передаёт кольцо любимому или любимой… словно отдаёт своё сердце и жизнь.
– Я знаю эту историю! – радостно воскликнула сестра. – Это из легенды о… как же его имя… Кала… Калан…
– Калануа? – подсказала девушка, удивлённо округлив глаза.
– Верно!
– Что за история? – вмешался я.
– Я прочитала в одной из подаренных тобой книг. Там была история про мужчину по фамилии Калануа. Мужчину, неспособного умереть и страдающего от одиночества, – воодушевлённо начала рассказывать сестра. – Его попыталась убить джинн. Эти существа реальны?
Теяла упёрлась руками в прилавок, жадно дожидаясь подтверждения, отчего южанка дёрнулась, а её улыбка стала неловкой.
– Я не бывала в пустыне, принцесса. Мы с семьёй жили на границе, и я была маленькой в момент падения Звезды, но никто из моих родных не видел джиннов, ифритов или других существ из огня.
На лице Теялы отразилось разочарование.
– При чём здесь кольцо? – снова встрял я, ничего не понимая.
– Джинн не смогла убить Калануа, но предложила ему сделку, – встрепенулась сестра, припоминая детали прочитанной истории. – Она пообещала избавить его от одиночества и родить дитя. Тому ребёнку она также решила подарить трёх друзей, которые будут защищать дитя от смерти и одиночества. Взамен же джинн попросила жизнь самого Калануа.
– Значит, Калануа влюбился в джинна и подарил ей подобное кольцо?
У Теялы вырвался смешок, и она снисходительно покачала головой.
– Нет. Джинн выполнила свои обещания, но, когда их общий ребёнок подрос, она пришла за платой. Она убила Калануа, поглотив его душу.
Взамен же джинн попросила жизнь самого Калануа.
– Не самая романтичная история, – буркнул я, поняв, о какой именно жизни шла речь.
– Выполняя своё обещание, джинн наделила Калануа предчувствием, которое помогло ему найти друзей и защитников для своего ребёнка, – так называемым Зовом, – внезапно вмешалась молодая продавщица, желая помочь мне понять. – Джинн действительно забрала плату, но затем, взглянув в глаза своего подросшего сына, что-то в ней переменилось, и она захотела сделать ему подарок. Тело Калануа она сожгла, а из его сердца извлекла насыщенно-красный рубин. Джинн заковала камень в золото и подарила созданный перстень своему сыну, говоря, что впредь никто из рода Калануа не будет одинок и своё кольцо мальчик должен передать возлюбленной вместе со своим сердцем.
– Поэтому его называют Сердцем Пустыни, – закивала Теяла, забрав перстень из руки южанки и разглядывая камень.
– Такая традиция существует исключительно в семье Калануа, и обычно кольцо уничтожают после смерти возлюбленных. Однако этот перстень каким-то образом уцелел, – с благоговением добавила девушка.
– Если это такая драгоценность, то почему ты его продаёшь? – вмешался я, не одурманенный магией легенды.
– В чужих руках это не более чем кольцо, – нехотя призналась та. – Возможно, камень как-то помогал тем, кому он был предназначен, но без Калануа магии в украшении нет.
– И всё же красивая традиция, – восхитилась сестра.
– Вряд ли это правда, Тея. Я был с братьями на юге, и мы не нашли там ничего, кроме песка и обещаний смерти, – бросил я, но не мог не признать, что кольцо чем-то притягивало к себе.
Завораживающей ложью или восхитительной тайной, как сердце, которое добровольно отдают другому.
– Мои родители считают, что гораздо южнее границ при катастрофе мог кто-то выжить. Но если кто и остался, то они живут малыми группами, превратившись в банды разбойников, – добавила девушка.
– А Калануа? Его потомки действительно существуют? – поинтересовалась Теяла.
– Возможно, но они всегда жили в глубине пустыни. Поэтому если они и существовали до падения Звезды, то сейчас уже вряд ли.
– Какая жалость. Хотелось бы мне их увидеть, – пробормотала Тея, а потом добавила увереннее: – Я куплю это кольцо.
– Но оно тебе велико, сестра.
– Не для себя, Илос. Я подарю его Каиду. Этот камень напоминает цвет его глаз.
Я ещё раз взглянул на перстень, соглашаясь, но не был уверен, что Каид из тех, кто любит носить украшения. По крайней мере, я не видел на нём колец.
– Это лазурит, некоторые племена называют его небесным камнем и считают, что он смягчает каменные сердца и отгоняет кошмары, – добавила девушка, заворачивая перстень в шёлковую тряпицу.
Теяла счастливо заулыбалась удачному выбору.
– Как раз то, что нужно для нашего заносчивого, но светлого брата.
Сестра щедро заплатила и за кольцо, и за историю.
Глава 7
– Сын, постой!
Я резко обернулся на оклик отца. Он направлялся ко мне широким шагом, а за ним, как это происходило постоянно в то время, семенила вереница слуг, писарей и учёных. Они продолжали ему о чём-то докладывать, хотя отец уже явно их не слушал.
Дворец занимал огромную территорию, но после возвращения из похода я всё не мог отделаться от ощущения, что здесь стало тесно. Министры и советники не покидали дворец сутками, слуг и помощников стало вдвое больше. Но, к счастью, я, будучи самым младшим сыном и обладателем ненужного Дара, не интересовал учёных мужей и сохранял свою свободу.
– В чём дело, отец?
– Илос, ты последний, с кем я ещё не успел поговорить. Оставьте нас, – приказал он преследующим его мужчинам. Отец не дал им возможности возразить, а сразу повёл меня в сторону. – Это важно, поэтому давай пройдёмся и немного опоздаем на праздник.
Я согласно кивнул, удивляясь просьбе отца. Он редко приходил ко мне с чем-то важным, так как я не был в курсе политических дел.
Наступил долгожданный праздник Каида и повод сообщить всему совету и знатным людям о помолвке Исара с Эйлин. Я задержался, придирчиво выбирая наряд к золотой традиционной накидке, зная, что мама будет разочарована, если я заявлюсь в ненадлежащем для подобного мероприятия виде.
– Что-то важное? – на всякий случай уточнил я, кивнув на оставшихся позади людей.
– Скорее, повседневное, – отмахнулся отец. – Город растёт, а вместе с этим появляется множество привычных трудностей. Скапливающийся мусор и ухудшающееся состояние дорог из-за лошадей. Некоторые пути необходимо расширить и выложить камнем.
Я ничего не ответил и рассеянно провёл рукой по волосам, убирая их назад. Такие дела меня не касались, потому что я ничем не мог помочь. Заметив моё озадаченное выражение лица, отец понимающе улыбнулся и сжал пальцы на моём плече.
– Но я не об этом хотел с тобой поговорить. Есть другие важные темы. Первое – это наши сегодняшние гости.
Солнце приближалось к горизонту, яркие алые лучи ударили в глаза. Отец увлёк меня под арку, и мы оказались на вымощенной дорожке, ведущей к бамбуковому саду.
– Илос, я буду благодарен, если на празднике ты проявишь участие в политической жизни и познакомишься со всеми до того, как напиться с братьями. Ничего сложного. Поговори о будущем страны, позадавай вопросы. Если поднятая тема будет совсем скучной, можешь рассказать истории из похода.
Меня не задела просьба отца. Я, Шейн и Каид мало участвовали в политике, на всех мероприятиях мы в основном крутились рядом с едой и выпивкой, уделяя внимание исключительно развлечениям.
– Мне нужна помощь всех моих сыновей.
Я улыбнулся ноткам мольбы в голосе и тому, с какой искренностью отец принял Исара и Каида в качестве сыновей, хотя в них не было его крови. Казалось, даже внешнего различия Райян не замечал.
– Я озвучил свою просьбу Каиду и Шейну. Люди доверяют мне, потому что знают. Они также неплохо знакомы с Исаром, но вы трое держитесь обособленно. Даже Теяла уже как родная для министров.
Я кивал, внимательно слушая отца, пока мы прогуливались по бамбуковым аллеям.
– Я знаю, как много вы трудились на севере, и не хочу лишать вас праздника, лишь прошу: перед тем, как отдаться веселью, позвольте людям узнать вас получше. Я не вечен, Илос. И однажды ни меня, ни вашей мамы не станет. Я хочу быть уверенным, что создал безопасный город с преданными вам людьми. Да, вы можете постоять за себя благодаря Дару, но нельзя управлять народом при помощи страха вечно, Илос. – Отец сделал намеренную паузу, зная, что из всех именно я опирался на чужой страх. – Уважение, искренняя преданность и верность. Вот, что я хочу оставить вам. Знать, что вы под защитой. Тем более вы с Теей самые младшие, и за вас я переживаю больше всего.
Я с удивлением почувствовал, как тепло от его слов разлилось в сердце, доказывая, что хоть я и вырос, но мне всё так же были необходимы родительские любовь и одобрение.
– Я понял, отец, и обязательно покажу всем, насколько я обаятельный, прежде чем приложиться к бутылке в компании Каида.
Отец засмеялся, хлопнув меня по спине.
– И второе. Я хочу попросить о твоей клятве.
Разговор вернулся в серьёзное русло, мы остановились у журчащего ручья. Окружённый зеленью и камнями, он впадал в неглубокий пруд.
– У нас нет признанного народом единого правителя, но долго так продолжаться не может. Время поджимает, и в ближайшие годы нам предстоит решить этот вопрос, если мы не хотим столкнуться с желающими захватить главенство, – напомнил отец, следя за потоком. – Власть – это тяжкое бремя, но вместе с тем и большое искушение, а прожитые годы и возраст меняют взгляд на многое. Я хочу быть уверен, что вы останетесь преданы друг другу до конца ваших дней.
– Отец, неужели ты думаешь, что мы можем поубивать друг друга за корону и красивый стул? Нет, я знаю, что каждый из нас способен врезать другому за последний кусок вишнёвого пирога, но, честно, это мы не всерьёз, – улыбнулся я, успокаивая его тревогу.
Для нас с Каидом власть означала лишь нежеланное количество обязанностей и ограничений, а Шейн ценил семью превыше всего остального и никогда не пошёл бы против Исара. Отец усмехнулся, качнув головой.
– Я знаю, Илос. Тема неприятная, и всё же я обязан поговорить с вами о подобном хотя бы раз. Поклянись моей жизнью, что всегда будешь поддерживать братьев и сестру. Обещай, что не причинишь им вреда.
Я фыркнул на его излишнюю серьёзность.
– Отец! Даже не подумаю клясться твоей жизнью. Раз ты веришь в клятвы, то я поставлю свою жизнь, что никогда никому из них не причиню вреда намеренно. Я буду защищать каждого брата и сестру до последнего вздоха, если им понадобится моя помощь.
Отец удовлетворённо кивнул, протягивая мне ладонь для рукопожатия.
– Я знаю, сын, поэтому надеюсь, ты не злишься на меня за внезапную просьбу.
Я протянул руку в ответ, но замешкался, не успев коснуться.
– Если я разобью Каиду нос на тренировке, это же не в счёт? Меня не поразят гром и молния? – насмешливо уточнил я.
– В худшем случае Теяла подпалит твою одежду, – с расслабленной улыбкой ответил отец, а я пожал ему руку, соглашаясь на подобный исход.
Мы задержались дольше, чем отец предполагал, и пришли на праздник после захода солнца, дав себе возможность провести время вдвоём и обсудить недавние события и возможные планы на будущее. Я поделился с отцом историей про Кольцо Пустыни, которое Тея купила брату. Сам не ожидал, что с такой чёткостью запомню старую легенду, хотя помимо слов южанки не было никаких доказательств, что это кольцо действительно принадлежало одному из Калануа. В ответ отец припомнил, что слышал о существовании традиции передавать кольца возлюбленным, но подробностей он не знал.
Стоило нам войти в главный зал, как все обратили внимание на Райяна, приветствуя вначале его, а потом уже меня. Отец напоследок похлопал меня по плечу и отошёл к группе мужчин в нарядных одеждах, чтобы что-то обсудить.
Пышные праздники не были частым событием, поэтому я заинтересованно оглядел зал, занимающий немалую часть главного дворца. В последний раз я был в нём до похода.
Деревянные стены и колонны бледно-красного цвета поддерживали высокий потолок и были украшены резьбой, а созданные из дерева фигуры и узоры на потолке мастера раскрасили в синий, зелёный, чёрный и золотой. Сперва сочетание цветов казалось странным, но именно такая палитра была принята у народа отца в архитектуре.
Из-за тёплого климата и особенно удушающе жаркой погоды летом три стены зала состояли из огромных окон с резными панелями, проклеенных рисовой бумагой. В тот вечер окна распахнули, позволяя свежему ветру свободно гулять по помещению. Чёрный деревянный пол был так хорошо вычищен, что отражал огни высоко расположенных светильников, в сердцевинах которых горели свечи. Их света было недостаточно, чтобы ярко осветить помещение, но хватало для создания расслабляющего полумрака. С одной стороны в линию поставили столы с угощениями, где желающие могли насладиться едой за разговорами. С другой – для тех, кто хотел отдохнуть с чашей вина в компании собеседников, – разместили сиденья полукругом. У дальней стены расположились музыканты, играющие протяжные мелодии на струнных и духовых инструментах.
На севере танцы являлись частью веселья, но на наших праздниках танцевали лишь специально приглашённые артисты, развлекая гостей искусством рассказывать истории без слов. У нас люди просто наслаждались музыкой, едой и общением, а желающим прогуляться было позволено бродить по открытым территориям дворцового комплекса. Они могли отдохнуть в садах или уединиться в гостевых павильонах, если того желали.
Обведя взглядом помещение и собравшуюся толпу, я нашёл Шейна. Брат в отличие от меня полностью облачился в несколько слоёв традиционных одежд. На верхней чёрной накидке во всю спину красовался дракон, вышитый серебряной нитью. Драконов не существовало, но брату нравился образ этого мифического создания. Шейн последовал просьбе отца и увлечённо беседовал с советниками, а те улыбались и иногда кивали в ответ. Я задержал внимание на брате, зная, что ему тревожно в обществе такого количества людей, но, похоже, сегодня чужие эмоции не сильно его беспокоили или же он сосредоточенно контролировал побочный Дар, закрываясь от других людей. По крайней мере, я не заметил в поведении Шейна признаков неприязни к празднику, поэтому продолжил оглядывать зал.
Чтобы найти Исара, мне потребовалось больше времени, тот вместе с Эйлин стоял, окружённый гостями. Благодаря маминым ярким волосам я на мгновение заметил её в толпе, но ни Каида, ни Теялы разглядеть не сумел.
Протяжно выдохнув, я подошёл к столу со сливовым вином, налил себе полную пиалу и опустошил её, готовясь к предстоящим разговорам. После направился к Шейну, решив первым делом выполнить просьбу отца и постараться покорить советников своим очарованием, рассказав несколько наименее кровавых или грязных историй про наше путешествие по северу.
Следующие два часа я потратил на разговоры, всем сердцем желая оправдать доверие отца. Я провёл пятнадцать минут в компании Шейна и четырёх мужчин, силясь запомнить их имена. Я дополнял истории брата, поднимал пиалы за здоровье Каида, Исара и нашего отца. Затем перешёл к другой группе людей и уже сам рассказывал истории, знакомился с семьями пришедших, будь то жёны или дети. Некоторые знакомили меня со своими дочерями более охотно, другие – менее, скорее всего, из-за слухов о моём Даре. Но я был уверен, они не дураки и осознавали, что любой из Первых станет лучшим претендентом для их дочерей. Родство со мной и моими братьями даст защиту и финансовое благополучие.
Читать бесплатно другие книги:
