Мой сводный кошмар Ручей Наталья
Заметив, как пульсирует смартфон, бессмысленно смотрю на экран, пока не соображаю, что это Макс.
– Слушай, – говорит он с наскока, – я так и не понял: с кем ты свалил с вечеринки? Я видел там пару интересных девчонок, но они вроде бы все остались. А ты как зашел в дом, так и пропал. Дворами ушел?
– Пещерами.
– Ладно-ладно, не хочешь называть имя – не надо. Ну а сейчас ты где? – интересуется он. – Я тут пивом закупился, думал, мы посидим, пообщаемся, вместе посмотрим матч. Но до тебя же хрен дозвонишься. Так что Реал Мадрид – Атлетико Мадрид начали без тебя. А у тебя там что?
– У меня, по ходу, динамо, – потирая шею, делюсь яркими впечатлениями.
– Да не, этот матч круче, – уверенно заявляет Макс. – Давай собирай тапки и приезжай. Может, на бутылочку пива успеешь. К тому же познакомлю тебя со своей кошечкой – мы вместе уже две недели, если так и дальше пойдет, скоро грядет первый юбилей отношений.
Да, для Макса это событие. Даже любопытно взглянуть на ту, с которой он строит планы, пусть пока и не долгосрочные. Да и размяться не помешает.
Сборы занимают пару минут, поход к Максу и того меньше. Двери открывает хрупкая светловолосая девушка, из дома доносятся громкие реплики комментатора, разочарованные вздохи и яростный хруст чипсов.
– Кирилл? – спрашивает девушка и после моего кивка приветливо улыбается. – А я Аня.
Вхожу в дом, не собираясь нести чушь про то, как рад знакомству. К счастью, она поступает так же. И даже не заводит лживую песню, как много Макс обо мне рассказывал, чем частенько грешат те, кто хочет быстрее закрепиться, освоиться.
– Ого, как тебе пивка захотелось! – усмехается Макс, когда я вхожу в гостиную. – Быстро ты, молодец!
На столике перед огромным диваном куча полных бутылок с пивом, необъятные пачки с чипсами, фисташками, копченые колбаски на второй тайм. Вопреки моим ожиданиям, Аня садится не рядом с Максом, а в кресло, боком к плазме, и тут же принимается что-то печатать в смартфоне.
Макс кивает на диван, приглашая располагаться, вскрывает бутылку пива и вручает мне, даже не глядя, чем занята его девушка. Ну что же, почти идеальные семейные отношения.
Пока идет реклама, мы перекидываемся парой фраз, а потом Макс полностью отвлекается на футбол, а я вспоминаю, что собирался написать честный отзыв на роман одного лживого автора, и снова захожу на розовый сайт.
Ну что, Алиса, готова посмотреть на то, что водится в Зазеркалье?
Ну-ка…
И жестко обламываюсь, потому что ввести отзыв не получается!
Что за нахер?
Ага, сайт требует регистрацию. Ну что же, ради благой цели пожертвую парой минут. Вставляю наушники, чтобы крики Макса не мешали сосредоточиться на серьезном задании – придумывать ник. Ну, что-нибудь в тему – пусть будет Чеширский кот, вроде бы положительный, а так хрен поймешь, чего хочет. Авось не сразу автор забросит меня в черный список, успею высказаться по полной.
Но стоит зарегистрироваться, как я прозреваю и тихо матерюсь на то, что не догадался сделать этого раньше. Откуда я знал, что новым пользователям видны только книги 16+, а есть еще и взрослый контент? И то, что я читал сказку, подбадривая дракона на подвиги, а он отбивался, – не его вина, а моя.
Так, ладно, тот отзыв будет не в тему. Заклюют кота другие читатели за то, что не по весне ищет разврат.
Но перед глазами тут же мелькают обнаженные мужские торсы разной степени фотошопа. Теперь мне предлагают на выбор еще несколько книжек. Платных, но с четким маркером 18+.
«Желая тебя. Фрол» – отметаю, это какой-то тест для картавых.
Может, лучше то, что привычней?
«А небо закрыто» – метка есть, драконов нет, так что это про летчиков или стюардесс, можно сказать, близкая для меня тема.
Но платно, так что я, наученный горьким опытом, теперь начинаю с комментариев. Хвалебные неинтересны, в них конкретики мало. Негативных негусто, да и те обтекаемые. Но парочка комментов цепляет меня за бумажник и прямо-таки его открывают.
«О господи, да он же Доминант! Настоящий Доминант! Как она с этим справляется?»
Или вот еще:
«Пока не дошло до интимных сцен, была в восторге, а потом… как грязными сапогами по хрупкой траве с первой росой. Я не представляю, как секс может быть таким грязным».
Секс! Наконец-то!
Из каждого произведения всегда торчат уши автора, так что, совершая покупку, я думаю не о том, что Алиса завтра купит себе за мой счет шоколадку, а о том, как я смогу за эти ушки подергать при случае. Да и без случая тоже. Главное – будет за что ухватиться.
Начало слегка удручает – ни тебе летчиков, ни тебе стюардесс. Зато снова девственница, которую один мужик три месяца трахнуть не в состоянии и везет на смотрины к своему старшему брату.
Але, мужик, это не ей смотрины надо устраивать, а тебе! У уролога или сексопатолога. Хотя, может, брат даст ему контакты проверенного врача…
«Ничего, – мысленно перестраиваюсь на ходу, – пусть будет книжка про медиков, главное – суть».
Читаю и снова охреневаю.
Потому что никаких врачей нет, а они бы не помешали уже и старшему брату. То и дело запугивает героиню, зажимает по углам, а дальше ни-ни… Хотя погодите-ка, вроде бы многообещающая сцена намечается.
– Влад, Маша совсем не такая, – горячо возражает Костя. – За три месяца она ни разу не попросила ни денег, ни о каком-то подарке.
– Значит, умнее подруги. Рассчитывает получить куда больше. Ты ведь уже подумываешь о свадьбе.
– Не подумываю, – отрезает Костя. – Я уже решил, что мы поженимся.
– Идиот, – слышится вздох. – Я понимаю, на что ты запал. Фигура без шансов на исправление, но за грудь можно подергать, а ее большой рот… Такой рот не целуют, такой рот жестко трахают.
Так, один точно идет на поправку…
Ну же! Ну!
А хули!
Героиня спокойно выходит за дверь.
Мой разочарованный стон заставляет Макса оторваться от плазмы.
– Что, Динамо свое решил досмотреть? – интересуется он. – И что у тебя там?
– Очередной промах.
Макс сочувственно кивает, снова переводит взгляд на экран, а я зависаю уже не над техникой, а над бездарными игроками, которые мне остались. Ладно, то, что они ходят кругами, я уже понял.
Он частенько рычит, еще чаще хамит, но она буквально перестает дышать, когда он рядом. Автор намекает на версию, что это желание. Я подозреваю другое. Тем более что каждый раз, когда она задерживает дыхание, следуют строки:
«Бросаю взгляд вниз, чтобы убедиться в своей правоте, чтобы проверить, есть ли на самом деле часы, но мужчина уже поднялся и снова ровно стоит у меня за спиной. Делаю глубокий вдох, и…
Хвоя, бриз и грейпфрут…»
– Слушай, Макс, – окликаю приятеля, – какие у тебя ассоциации вызывают три слова: хвоя, бриз и грейпфрут?
– Сижу в Новый год голый на елке и неожиданно трезвею, когда в зад начинает дуть ветер.
– А какое-нибудь желание возникает?
– Угу, слезть с этой долбаной елки, – отвечает он, не отрывая взгляда от экрана. – У тебя что там, реклама? Не ведись – это какой-то не перспективный одеколон.
– А мне бы понравился, – слышу голос с левого фланга.
Заметив мой взгляд, Аня уверенно кивает. А Макс, с авторитетом которого решили поспорить, оставляет в покое чипсы, футбол и хмуро требует:
– Докажи!
– Полезешь на елку с авоськой грейпфрутов? – спрашиваю приятеля.
Он решительно поднимается.
А я, взглянув на часы, представляю, что бы подумала Агата Юрьевна, которая страдает бессонницей. А ближайшая елка в округе растет у нее, и ветки так близко к окошку…
И что бы подумал автор романа, узнав на какие эксперименты идут люди, чтобы докопаться, где в ее историях ложь, а где правда.
Пока Макс вспоминает, где ближайшая ель, не подсказываю. Может, остынет, забудет. К тому же у меня своя миссия: я продолжаю искать доминанта.
Футбол забыт.
У меня девственница мечется от одного брата к другому. А Макс бродит по комнате, намереваясь провести эксперимент и выбирая место своей дислокации. Устав наблюдать за его терзаниями, Аня поднимается со своего кресла.
– Подожди-ка, – говорит она, усмехаясь, – будут тебе и ель, и грейпфрут.
– Откуда? – хмурится Макс, но не так убедительно, потому что диктор в телевизоре намекает на горячий момент, мяч близится к воротам противника.
– Ветки ели я видела у тебя во дворе, – пожимает она плечами, – а грейпфруты я захватила с собой, на ужин.
Она настолько хрупкая, что ей, чтобы продержаться пару недель до их первого юбилея, надо есть не грейпфруты на ужин, а мамонта в кляре. Но юркая, уже через пару минут возвращается с парой зеленых ветвей и двумя большими грейпфрутами. Под скептическим взглядом Макса, вручает ему одну из ветвей, разрезает один грейпфрут и, глядя в глаза, начинает выдавливать сок.
Пальцы тонкие, но коготки острые. Поэтому сок сочится по ее кисти, а потом капли медленно падают на ель, задевая и ладонь Макса. Улыбнувшись, Аня садится рядом с Максом, склоняет голову, делает громкий, медленный вдох, облизывает капли грейпфрута с его ладони, еще раз шумно вздыхает, поднимает голову и тихо ему признается:
– Мне нравится…. Очень…
Так, здесь с сюжетом понятно.
Поднимаюсь, ставлю обратно на стол бутылку с пивом, которую так и не начал.
– Э-э… – Макс немного приходит в себя. – Ты куда?
– Домой.
Макс рассеянно кивает, а потом чисто машинально интересуется, рассматривая девушку, которая продолжает покусывать его ладонь в грейпфрутовом соке.
– А что там у тебя? На каком моменте игра? А то пока ты дойдешь…
Взглянув на экран, пробегаюсь по строкам и честно ему отвечаю:
– Я бы на гол пока не рассчитывал. Разве что в пустые ворота.
– Ой, погоди! – окликает меня Аня, протягивает мне ветку ели, огромный грейпфрут и подмигивает. – Возьми, тоже на ком-то проверишь.
Чувствую себя странно, идя глубоко за полночь, скорее ближе к рассвету, с такими подарками. Кому скажешь, что иду от друга и после футбола, – никто не поверит.
Дома тихо.
Сна, ожидаемо, по-прежнему ни в одном глазу.
Плеснув себе немного виски, гоняю по столу оранжевый фрукт. Проверять… на ком проверять…
А после второго бокала меня неожиданно осеняет.
Литература – это ведь ответственность перед читателями.
Так почему бы не призвать к ответу самого автора и не узнать у нее напрямую: неужели ей на самом деле нравятся цитрусовые мужики? И где обещанное порно, за которое, кстати, уплачено?
Только когда приближаюсь к комнате, мелькает мысль, что Алисы может и не быть в доме.
Может, и к лучшему.
К лучшему, если бы не было.
Потому что когда я толкаю дверь ее комнаты и вижу Алису, освещенную лунным светом… Полностью обнаженную, если не считать тонкой полоски трусиков, все стирается на хрен.
Принципы, планы. Даже память, которая сигналит о том, что лучше держаться подальше, закрывается мутной дымкой, тихо скуля.
Так же тихо, как дверь у меня за спиной.
Глава 9. Кирилл, настоящее
Не знаю, как мужик, с которым она встречается, отпускает ее, позволяет ей спать одной.
Может быть, он делает это, чтобы хотя бы иногда самому отсыпаться. Потому что девушка, которая нежится в лучах лунного света, – ловушка, из которой выбираться не хочется. Наоборот – в нее хочется добровольно войти.
Знаю, что не стоит этого делать, но все равно приближаюсь.
Она не слышит моих шагов.
Не чувствует моего присутствия в комнате.
Сон тихий, спокойный и – напрасно – беспечный.
Не подозревает, что эта полоска трусиков – не защита, а чистый соблазн. Хочется потянуть за них, чтобы ткань нажала на клитор, а потом сдвинуть в сторону и прикоснуться к ней пальцами.
Услышать сонный стон удовольствия, в котором не будет лицемерия – только желание. Увидеть, как она чуть подастся назад, чтобы не упустить и толики ощущений, и погрузиться в нее пальцами.
Сразу двумя, чтобы не томить ни ее, ни себя.
Растянуть ее, подготовить перед тем, как заменить пальцы членом.
И, обхватив за бедра, натягивать на себя, вырывая из ее горла новые стоны. Уже более громкие, более откровенные.
Я не знаю, как ей нравится больше, но с ней хочется попробовать все.
Ее хочется трахать без остановки, пока пульс не исчезнет.
Брать сзади, сбоку, стоя, усадить на себя, чтобы ее пышная грудь раскачивалась перед лицом, а соски напрашивались на мой язык.
Я не знаю, какого они цвета, но почему-то мне кажется – бледно-розового, еще один знак невинности, а на вкус – чистый грех.
Как и вся она – на контрастах.
Добрая, открытая, практически душа нараспашку, страшно и тронуть, – и неожиданно достающая нож из-за пазухи. И бьющая, когда отвернешься.
Невинная, которой я помню ее. И порочная, которую я вижу сейчас.
Она сама – Зазеркалье.
И да, ничего не бывает случайно. Даже выбранный ник на каком-то там сайте. Потому что сейчас я смотрю на ее тело и мне, как голодному до сметаны коту, хочется ее облизать. Облизать, укусить, оставить на ней свои метки, чтобы тот, другой, к которому она завтра уйдет, их увидел.
Тихий выдох Алисы меня остужает.
Сбрасывает с меня морок-видение, в котором я ложусь на нее, развожу ладонями ее ноги и заставляю ее почувствовать, что она в этой комнате не одна.
На хрен все это.
Только проблемы, клубок проблем, который благодаря ей распутываю уже несколько лет.
Мне привычней то, что проще, доступней, понятней. То, что мое, а не чье-то.
А ее пусть и дальше трахает любитель цитрусов и иголок. Пусть теряется в ней, а потом так же споткнется, осмотрится и поймет, что вокруг – пустота.
Кидаю на ее кровать ветку ели, грейпфрут – пусть вдохновляется, может действительно напишет что-то горячее.
Оранжевый шарик, соскользнув, медленно подкатывается к ее боку. Дыхание Алисы замирает, и я уже думаю, что она проснется, откроет глаза и увидит меня. Готовлю себя к визгу, который последует, к разборкам с семейством, которое тут же сбежится, к разговору с отцом.
Но ее взгляд, когда она поймет, что я смотрел на нее, стоит того, чтобы выждать эти пару секунд.
Гнев, злость, раздражение, ненависть – интересно, что отразится в нем ярче всего.
Но я не был готов к тому, что на самом деле увижу.
А это, мать твою, запрещенный прием. Даже для такой лживой девочки, как она. Особенно для такой лживой девочки.
Потому что она действительно открывает глаза, видит меня, невозможно не увидеть – я близко, так близко, что могу прикоснуться к ней. Но вместо того, чтобы испугаться, начать орать или приказать мне убраться, она неожиданно улыбается.
Она, мать твою, улыбается.
А потом опять закрывает глаза и с той же теплой улыбкой опускает руку и прикасается к себе между ног.
Надежда на то, что на этом и остановится, рассыпается горячим прахом, когда она делает то, что хотел сделать я. Сначала скользит ребром ладони поверх трусиков, а потом с разочарованным вздохом сдвигает ткань в сторону.
Терпеть не могу тех, кто сидит на наркоте, никогда не понимал, зачем они рискуют всем ради какой-то дозы херни, которая тебя самого убивает. Но сейчас я сам чем-то похож на одного из них, потому что знаю, что этого делать не стоит, но жадно слежу за тем, как ее палец скользит вокруг клитора.
Нежно, слишком нежно и лишь слегка задевая его, словно она хочет и тем не менее боится ускорить оргазм.
Когда ее дыхание становится тяжелее и она прикусывает губу, продолжая как-то неумело ласкать себя, понимаю, что попал в точку. И черт знает, что меня дергает опуститься рядом с кроватью и накрыть ее палец своим, показывая, как надо, показывая, что на самом деле ей хочется жестче, быстрее и не стоит ускользать от удовольствия, которого ждешь.
Ее разгоряченное дыхание задевает мое лицо, но я смотрю сейчас вниз, на переплетение наших пальцев.
Она не отталкивает мою ладонь, не шарахается, и я поначалу скольжу своим пальцем рядом с ее, а потом делаю это сам.
– Сильнее… – слышится тихий шепот. – Сильнее, пожалуйста…
И, блядь, это как пистолет у виска, когда лучше послушать и не отказывать. Тем более если приказ совпадает с тем, что хочешь и сам.
Я ускоряю движения и то скольжу вокруг клитора, то надавливаю на него и тру подушечкой пальца. А потом замечаю, что ей больше нравится, когда я задеваю ее чувствительную точку костяшками, и даю ей именно это.
Гладкая кожа под моими пальцами влажная от ее желания, хочется развести ее ноги, подуть на разгоряченную плоть, щелкнуть по клитору языком. Но даю пока только пальцы, на которых она танцует свое удовольствие.
Подается ко мне, отстраняется и снова насаживается, как будто мы уже трахаемся.
Именно мы.
Потому что, даже если она сейчас в полусне-полуяви, она видела меня, а не кого-то другого.
Пусть даже потом будет думать, что сон, или вообще не вспомнит о том, что ей показалось, но сейчас она знает, что с ней именно я. И именно от моих пальцев она начинает дрожать.
Именно мои пальцы заставляют ее застонать.
Именно с моими пальцами между ног она, тихо всхлипнув, кончает.
Именно о ребро моей ладони она, остывая после оргазма, продолжает тереться.
Именно мне она, вздохнув, сонно шепчет:
– Спасибо…
По ее дыханию понимаю, что она вновь погружается в сон, но у меня стойкое ощущение, что я тоже где-то там, за гранью реальности.
За гранью реальности, в которой все понятно и четко и в которой она бы не отплясывала на моих пальцах у себя между ног, а я бы точно не думал о том, как бы мог заставить ее проснуться окончательно.
Все, что произошло только что, будто не про нас – про кого-то другого. Про тех, кого не питает неприязнь, потому что для этого чувства из-за других места просто не остается.
Выталкиваю себя из ее комнаты.
Принимаю душ; лежа на кровати, отвечаю на сообщения в вайбере, с которыми и так затянул, и не волнует, что поздно и кто-то из собеседников может проснуться. А мысли то и дело возвращаются в другую комнату, и перед глазами другая кровать, в которой нет такой пустоты, как в моей.
Затуманенный взгляд Алисы, когда она открыла глаза и увидела меня рядом с собой… Ее улыбка, которой она перекрыла мне кислород… Ее стоны с тихими просьбами, когда она таяла от моих пальцев…
Или у нее настолько хреново со зрением, что она приняла меня за другого и представляла кого-то другого.
Или она действительно представляла меня.
Первый вариант отметается, потому что при таких проблемах с глазами она бы натыкалась даже на стены, а я этого не заметил. Второй кажется бредом.
Потому что у нее не было удивления. Такое ощущение, что тот, кого она представляла, в ее снах частый гость.
Смартфон светится новыми сообщениями, но читать их не хочется.
Закрываю глаза, пытаюсь уснуть, чтобы выбросить из головы лишние мысли, которые ночью кажутся слишком громкими, тягучими и слишком реальными. Но сон не идет, в комнате душно, несмотря на открытые окна и ночную прохладу первых чисел июня.
Хочется куда-то идти, что-то делать, чем-то занять себя.
Прихватив сигареты и зажигалку, выхожу на крыльцо. Вдыхаю ночную, хотя скорее уже утреннюю прохладу, блуждаю взглядом по темно-сизым окрестностям, от которых немного отвык, и только теперь понимаю, как сильно меня тянуло сюда. И что, если бы не настойчивая просьба отца, я бы вряд ли вернулся.
Разве что еще через несколько лет.
И зря.
Потому что ни одно утро в Мадриде не сравнится с сегодняшним.
Наверное, оттого первая затяжка за сутки не приносит удовольствия, а всего лишь царапает горло.
Серый дым, скручиваясь в причудливые узоры, уносится в сторону. Проследив за ним, неожиданно замечаю, как от угла дома отделяется мужская фигура и не просто уверенно приближается, но и нагло начинает подъем по ступенькам.
Сомневаюсь, что грабитель, преодолев такую систему охраны, вышел из дома в одних штанах на голое тело и в тапочках, поэтому спокойно слежу за его приближением.
– Привет, – говорит он, подняв взгляд от земли и, пожалуй, только сейчас заметив меня.
Ну и да, грабители вряд ли здороваются.
– Привет, – отвечаю этому чем-то замученному уже с утра мужику. – Ты кто?
– Ты, наверное, Кирилл, – проявляет он поразительную осведомленность и поражает еще больше, когда протягивает мне руку и представляется: – А я – Вячеслав.
Теперь сморю на него внимательней.
Темноволосый, заметно уставший, лицо… да обычное, как у всех мужиков. Меня интересует не это. Он достаточно высокий и крепкий – где он, блядь, прятался, пока я был в комнате у Алисы?
Под кровать не поместится. Гулял у дома, как сторожевая собака, изгоняя бессонницу? Так попросил бы у своей подружки зачитать ему пару глав про драконов – безотказное средство.
– Понятно. – Он кивает и опускает руку, которую я не собирался ему пожимать.
Смотрю на него еще пристальней: ни толики обиды или уязвленного самолюбия. Такое ощущение, что он действительно все понимает.
А я хочу понять, как можно дойти до такого состояния, когда у тебя в постели секс-бомба, которая изнывает от желания, а ты где-то бродишь. И вместо тебя ее трахает пальцами кто-то другой.
Да ты, блядь, затрахай ее до такого состояния, что она не может дышать, а уже потом обтирай углы дома.
Хотя, может, все так и было. И выглядит он таким измочаленным как раз из-за этого.
Выбрасываю сигарету, прикуриваю новую, буквально проталкивая в себя едкий дым.
– Хорошо, поговорим в другой раз, – говорит этот офонаревший лунатик, явно рассчитывая здесь хорошенько обосноваться. – Я понимаю, тебе нужно привыкнуть к этой мысли. Да и некогда сейчас поговорить всерьез. Я выскочил на пару минут. Она ненавидит табачный дым, а я пока никак не могу бросить курить. Вообще-то, я шел за грейпфрутом.
– Грейпфрутом?
– Да, – усмехается он, и на этот раз выглядит каким-то счастливым до зубовного скрежета. – В последнее время она без грейпфрутов не может уснуть. Уже что только ни пробовали – и массаж, и травяные чаи. Помогает только грейпфрут.
Бля…
То есть она уснула не потому, что с удовольствием кончила благодаря мне. А потому, что я бросил грейпфрут ей в кровать?
Не успевает у меня мелькнуть мысль, что это какой-то сюр и я незаметно нырнул в кроличью нору, как в поле зрения появляется новый персонаж – Полина в красном коротеньком пеньюаре и босиком. Она останавливается в дверях, скрещивает на груди руки и, глядя на Славика, предъявляет претензии:
– Снова куришь? Я же просила… просила тебя, но тебе плевать, да? Я же говорила, что плохо сейчас переношу сигаретный дым!
Ее возмущение наконец складывает эту часть семейной мозаики.
– И вообще… – продолжает она с новыми силами.
А потом понимает, что дым тянется не от того, на кого она набросилась, переводит взгляд в сторону, замечает меня и стихает.
– Я… – голос становится тише и мягче, хотя я не думаю бросать сигарету.
Если ей неприятно – пусть отойдет.
– Славик, – просит она мужчину, который и слова ей не сказал, весь этот бред выслушал молча, – ты принесешь мне грейпфрут? Пожалуйста.
– Конечно.
Мне кажется, из его глаз пропадает даже усталость, да и выглядит он уже не так паршиво, как в начале знакомства.
Приобняв Полину, он целует ее в макушку и торопится исполнить приказ-просьбу капризной девчонки.
Но вместо того, чтобы вернуться в дом, она подходит ко мне.
Даже видя в моих руках сигарету.
И несмотря на дым, который, как заявляла секунду назад, просто не переносит.
Читать бесплатно другие книги:
