Любовь к красному Гусейнова Ольга

– А-а-а… я знакома с ним, – рассеянно кивнула, приходя, наконец, в себя. Вслед за пробуждением накрыло любопытство: что этому следователю и другу мужчины из моих грез понадобилось, даже на работу ко мне явился? – Пусть пропустят.

Секретарь кивнула и вышла, а я крутанулась в кресле к стеклу и посмотрела на свое отражение. Благо защищающая от солнца тонировка позволяет прекрасно себя рассмотреть. Безупречный деловой вид: забранные в хвост волосы, дорогой костюм, туфли на шпильках. Лишь оставшийся на лбу след от руки нарушил общую идеальную картину. Потерла его, поморщившись, окинула взглядом кабинет и встала из-за стола.

Через пару минут дверь вновь отворилась, и ко мне уверенным стремительным шагом вошел Арджан Хловелесс. Вкрадчиво, с кривой улыбкой поздоровался:

– Доброе утро, госпожа Кыш, рад видеть вас в добром здравии.

– Доброе, господин Хловелесс. Надеюсь, вас оно тоже порадует чем-нибудь хорошим, – осторожно ответила я, слегка улыбнувшись, и указала на двухместный мягкий диван и два кресла вокруг столика. – Присядете или вы ненадолго?

– Все будет зависеть от вас, уважаемая Эва…

– Эвелина Андреевна.

– Как вы себя чувствуете после истории с призраком? – издалека начал Арджан, усаживаясь в кресло. И вроде спокоен внешне, но напряжение чувствовалось.

– Неплохо, благодарю. – Я не горела желанием обсуждать некоторые темы. – А ваше?

– Может быть, кофе? – предложила секретарь, откровенно маясь от неизвестности в дверях.

Но одержимый туманник мотнул головой, отказываясь, – ему не до кофе, интересует что-то важное. Как только секретарь закрыла дверь, он подался ко мне всем телом, посмотрел в лицо и попытался поймать взгляд:

– Я уже в курсе, что вы категорически отказываетесь брать дела, где замешаны убийства. Почему?

– Вы пришли сюда, чтобы задать этот вопрос?

– Нет, но ответ мне нужен, чтобы задать следующий. – Ищейка, не меняя позы, по-прежнему сверлил меня глазами.

Ему явно неймется – вот-вот подведет меня к своей, несомненно, большой, важной проблеме. А не послать ли этого туманника, вежливо, или все же продолжить разговор? Ссориться с влиятельным законником? Жизнь длинная, и плевать в колодец, из которого, в силу специфики моей профессии, вероятно, еще не раз придется напиться, – глупо. Поэтому решилась пойти на абсолютную честность. Может, поймет и отстанет?

– Понимаете, господин Хловелесс…

– Вам можно просто Арджан.

– Почему именно мне? – насторожилась я. Неужели в ухажеры набивается?

– Во-первых, надеюсь на сотрудничество, во-вторых, я уверен, мы будем встречаться – по соседству с вами живет один из моих малочисленных друзей.

У меня щеки потеплели от смущения. Синие глаза напротив тут же сверкнули и прищурились – друг соседа все отметил, хорошо, что комментировать не стал.

– Гос… Арджан, давайте, чтобы больше не поднимать эту тему и не отнимать ни мое, ни ваше время, объяснимся раз и навсегда. Скажите, что вам известно о магии сутевиков и зеркальщиков?

– Слишком мало. А жаль! Вас, таких, очень мало, можно сказать, на вес золота.

Я кивнула, соглашаясь. Действительно – носителю этой магии приходится сложно, прежде всего, эмоционально. Поэтому мне было важно пояснить все верно:

– Магия сути отчасти элементарная: послал простой «запрос», получил такой же безликий сухой ответ – и все. Так происходит в большинстве случаев, хотя и тут есть исключения. А вот магия отражений – сложная, заставляет «ответ» пропускать через себя, через свою суть. Ты слышишь, видишь, чувствуешь, ощущаешь. Вспомните, как вам пришлось следовать за видениями, чтобы увидеть события, произошедшие в гостиной у Равартессов. А я фактически погружаюсь в них, вижу процесс как бы изнутри до мельчайших подробностей. Теперь представьте – легко ли зеркальщику пропускать через себя кровавые преступления? Становиться их невольным участником?..

– Я понимаю, но…

– Ничего вы не понимаете! – Меня раздражали одни и те же фразы законников по разным берегам Великого океана. Как им в полной мере понять, что чувствуешь в такой момент?! – Я не принимаю алкоголь, потому что, один раз перебрав, вляпалась с опущенными щитами в жуткое убийство. Несколько лет прошло, а меня до сих пор кошмары мучают. Нормальная человеческая психика подобных зверств долго не выдержит. А я нормальный человек и хочу жить, не пугаясь любой тени или шороха, мне и так хватило… – и осеклась, мысленно ругнувшись. В запале чуть Лунева не помянула.

Арджан молчал, разглядывая свои сжатые в кулаки руки. Но на его счет я не заблуждалась: ищейка в таком же плену своей магии, как и я своей.

Не поднимая глаз, он заговорил глухим голосом:

– Вы слышали, что в столице орудует маньяк? – Я кивнула. – Он охотится на рыжих молодых женщин и убивает с особой жестокостью. У Равартессов мы хотели исключить именно его из подозреваемых. Погибшая была рыжей, посторонних никто не видел. Конечно, выдвигалась версия, что Амелия Равартесс – очередная жертва Любителя Красного, но вы ее успешно опровергли.

Я неосознанно потерла шею, вспомнив, насколько «успешно опровергала».

Арджан увидел, даже поморщился, но продолжал настаивать:

– Сегодня утром обнаружили очередное… тело. И сейчас лично у меня нет ни одного сомнения – кто убийца.

– Нет. – Я замотала головой, отодвигаясь от мужчины. – Нет и еще раз нет.

– Послушайте, Эвелина… – отчество в обращении ко мне он упорно игнорировал.

– Нет, ясно вам?! Я больше чем уверена, у следователей вашего уровня не может не быть своего зеркальщика, тем более в столице орудует маньяк. У вас наверняка сформирована специальная группа.

Синие глаза вновь хмуро уставились на меня.

– Вы сами туманница, Эвелина, и знаете, что распределение магически одаренных людей в мире не равномерное. В Северном преобладают «умники», если вас можно так назвать: менталисты, медиумы, иллюзионисты, телекинетики. Особенно это касается зеркальщиков. Южный больше одарен «физиками»: артефакторами, ведьмаками, экзорцистами, ищейками и шелонами.

– Я уверена, что…

– У нас в каждом крупном подразделении работают ищейки. Служба внешней безопасности полностью укомплектована шелонами, которые охраняют границы Севаша от террористов с островных государств, анархистов или приверженцев магии Хаоса. Вы же проходили таможенный контроль, когда прилетели в Севаш?

– Да, – еще не понимая, куда он ведет, согласилась я.

– Наверное, посчитали, что досмотр был формальным, работают наши спустя рукава?

– Э-э-э… ну-у-у…

– На самом деле действуют сильные артефакты – мышь не проскочит без должного магического досмотра.

– Ого, – признала я.

– Так вот, о грустном, – едва заметно усмехнулся Арджан, – сутевики у нас есть, работают, правда, чаще во Внешней безопасности, но во Внутреннем контроле столицы тоже есть. В случае необходимости их перекидывают на более важные дела. А вот с зеркальщиками трудно. Ваш дар в основном наследуют женщины, а они, как и вы, не стремятся служить в правоохранительных структурах. Крупные богатые компании отслеживают зеркальщиков еще на стадии обучения и быстро сманивают к себе, защищая юридически. Нам достаются лишь крохи со слабыми способностями. Проблема государственного масштаба, конечно, но Голодному туману претензий за распределение даров не предъявишь. И заявку на сильного зеркальщика не подашь.

– Я слышала о чем-то подобном, но не знала, что моя специализация на Южном настолько редкая, – нахмурилась я.

Теперь понятно, почему Шорта Михайлович смеялся, когда я по наивности опасалась, что меня уволят за намерение уйти к конкурентам. А еще – почему быстро получила повышение и личный кабинет.

– Возвращаясь к нашей проблеме, у нас служит зеркальщик, но этот его дар средний. Он сильный сутевик. В большей степени видит суть людей, а не вещей.

– Ему бы в судебные психологи, – заметила я уважительно.

Арджан усмехнулся:

– Именно эту должность он и занимает. Раньше он вполне справлялся с задачей со своим уровнем дара зеркальщика и преступников поймал немало. Но этот зверь – Любитель Красного – иллюзионист, потому что туманной дымкой отражается…

– В любом случае зеркальщик у вас имеется, и я не понимаю, зачем вам другой?

– Как только сегодня обнаружили новую жертву, я приказал законсервировать место преступления. И никого не пускать!

– Зачем? – насторожилась я, чувствуя, как в животе растет ледяной ком, догадываясь, что будет дальше.

– Лайл посоветовал уговорить вас. Он в состоянии считать информацию сам, но чаще обрывочно и не особенно четко. А если запустит процесс, то закономерно «опустошит» зеркала и повторить будет невозможно.

Я мотнула головой и категорически отказалась:

– Нет, я не хочу в это влезать!

Но Арджан словно не слышал, упорно давил:

– Лайл видел съемку вашей работы у Равартессов, он настаивает, чтобы в этот раз попробовали вы. Такой шанс – «чистое» место преступления. Никто магический фон не сбивал, посторонних не было…

– Арджан, послушайте, я не могу! – фактически попросила я, вставая с кресла.

Он тоже поднялся и шагнул ко мне, строго заявляя:

– Можете! Просто не хотите утруждать себя! А сегодня, чтобы вы знали, погибла седьмая женщина. Я даже врагу не пожелаю подобной смерти…

– Тем более, – содрогнулась я, представив, что можно увидеть на месте преступления.

Арджан резко поднял руку, а я рефлекторно закрыла ладонями лицо и отшатнулась – несколько часов истязаний Луневым никогда не изжить из памяти тела.

Оказалось, мой собеседник хотел убрать мешавшую черную прядь со лба, да так и застыл, опешив, разглядывая меня.

– Простите. – Я выпрямилась, избегая смотреть во все понимающие глаза.

– Это осталось в прошлом или все еще преследует вас?

– В прошлом, – призналась, потому что все равно не отстанет. Ищейки не переносят секретов или тайн.

Я попыталась отойти от него, но Хловелесс, мягко перехватив меня за локоть, остановил:

– Помогите нам, Эвелина, я лично заплачу вам за услуги…

– Даже у следователя вашего ранга не хватит денег оплатить мои услуги. – Я вырвала локоть из захвата.

– Маньяк убивает рыжих! Ваши волосы похожи на кровь. Если он хоть раз увидит вас, тоже будете на прицеле. Неужели вам самой не страшно? Не хочется, чтобы этот монстр исчез с улиц Солары?!

– Хочется, но помочь вам ничем не могу. У вас есть свой зеркальщик и целая команда спецов.

Арджан отчетливо скрипнул зубами:

– Хорошо, вы не боитесь за себя, а если следующей жертвой станет ваша подруга? Или кто-то близкий, родной?

Перед глазами тут же всплыло лицо Ясмины, такое солнечное, живое, яркое. А ведь она любит ходить по магазинам, кафешкам и бегает вечерами в парке. А что, если и правда этот Любитель Красного увидит мою подругу?

Громко сглотнув, я почти просипела, выдавливая из себя:

– Хорошо, я согласна. Но только один раз.

В этот момент дверь без стука открылась. Влетевшая в кабинет Ясмина на миг замерла, не ожидая увидеть нас с Арджаном стоящими почти вплотную друг к другу, да еще на эмоциях.

Карие глаза туманницы-менталистки сверкнули в момент применения дара, затем она подобно хищнице начала приближаться к нам, вперившись в ищейку:

– Ну и на что еще вы ее подбиваете?

– Мы уже согласовали с Эвелиной все вопросы, – заявил Арджан, вернув себе и прежний апломб, и непоколебимое спокойствие.

Самое интересное, что циничный расчетливый взгляд сменился горящим неприкрытым вожделением, причем до такой степени, что был бы осязаемым – и серое «деловое» облегающее платье моей подруги разлетелось бы в клочья. Удивила и сама Ясмина, которая стушевалась под мужским взглядом, но ее глаза сияли – значит, менталистка легко прочитала нескромные мысли ищейки, вон как покраснела. Ого, и даже вспотела немного.

Подруга с трудом перевела взгляд с Арджана на меня и строго потребовала:

– Что он хочет от тебя? Нового расследования?

– Поучаствовать в поиске маньяка. – Я демонстративно равнодушно пожала плечами.

– Еще одно убийство? – Глаза Ясмины широко распахнулись.

– Это секретная информация! – строго уведомил нас следователь по особо важным делам.

– Она не будет в этом участвовать!

– Послушайте, красивая вы моя…

– Не ваша! – холодно отрезала Ясмина, задрав подбородок. – Вы не представляете, через что прошла Эва. Вы не можете заставить ее вновь…

– Ясмина, – шикнула я.

– Я почти тридцать лет Ясмина! Ты забыла: я менталист. Когда зашла, здесь прямо туманом висел твой ужас. Не пытайся меня обмануть, ты не горишь желанием вспоминать, как тебя по частям собирали. Ты уверена, что после встречи с очередным маньяком сохранишь разум? Или не догадываешься, почему на таких, как ты, высокий спрос у внуков? Через несколько лет работы с ними большинство зеркальщиков становятся инвалидами.

– Я обещаю: только один раз! – неожиданно устало попросил Арджан. – Нам нужна хотя бы одна зацепка, а пока – только рассеивающийся след этого монстра. Мои спецы уже между собой поговаривают, что он продал душу Голодному туману за свою удачу.

Ясмина протестующе качала головой, призывая меня отказаться, но ищейка прав: трястись за себя и подругу, каждый раз выходя на улицу или даже сидя дома…

– Это добровольная помощь Внутреннему контролю, поэтому, если меня спросят, скажи, я…

– В музее, – грустно усмехнулась Ясмина. – Будь осторожна, дорогая.

У главного входа в здание нас ждал автомобиль с опознавательными знаками ВКС и двое внуков в форме, с жадным интересом уставившихся на меня, увидев в компании с Арджаном. Рассматривали с чисто мужским восхищением в глазах, что, увы, нисколько не радовало.

Возле дома, где произошло преступление, я с облегчением отметила отсутствие прессы и никакой суеты, магнитом притягивающей зевак, но на всякий случай тихо и строго предупредила Хловелесса:

– Я очень надеюсь, что репортеров сюда не пустят и о моем участии посторонние не узнают! Поверьте, это в ваших интересах. Иначе ваша служба по миру пойдет, выплачивая моей конторе гонорар за услуги зеркальщика.

– По рации пустили слух, что здесь произошла домашняя кража. Народу по минимуму, никого лишнего, чтобы не привлекать внимание. И… тело еще внутри, опять же, чтобы никто не увидел лишнего. До вас работало два криминалиста, и все.

Одаренный чувствует родственную энергетику. Поэтому у дверей обычного дома средней руки, похожего на сотни других поблизости, среди поджидавших нас троих законников я быстро определила себе подобного: невысокого, выглядевшего утомленным мужчину лет сорока в белой, слегка мятой рубашке и темных брюках – летней форме одежды законников. В его мудрых голубых глазах пряталось много чего, и самое ценное – отражение душевного тепла. Я знала одного человека с похожим взглядом – психиатра, у которого проходила реабилитацию после выписки из больницы.

Зеркальщик первым протянул широкую ладонь, взглянув мне в глаза:

– Лайл Шмит. Очень приятно с вами познакомиться, Эвелина Андреевна, – и неожиданно мягко улыбнулся.

Отвечая на рукопожатие, я внутренне усмехнулась: если он хочет выяснить мою человеческую суть, ну что ж, не буду мешать.

Вслед за ним представились двое других служащих ВК из специальной группы – туманники разных специализаций.

Перед тем как пройти в дом, следователь-менталист предупредил:

– Мы понимаем, насколько там ужасно, и благодарны вам за помощь. Если сможете, просто не смотрите… подробности.

Мы с Лайлом горько хмыкнули.

– Это невозможно в принципе. Дар показывает все, до мельчайших нюансов, даже если глаза закрыть!

Законники промолчали, у них своя цель – найти убийцу. А жалеть меня…

– Вы уже выяснили, откуда… он пришел? Как в дом попал? – спросила я, не торопясь заходить.