Уровни сложности Каменистый Артем

— Да у меня чуть уши в мозг не вбило. Это что вообще такое было? Атомный взрыв?

Читер покрутил головой, рассматривая поникшие, очень скверно выглядевшие кактусы. Потом присел, поднял два куска металла, на которых сверкали зеркала новых срезов. На них не видно ни пятнышка ржавчины, разрезы идеальные, никакая полировка не способна добиться такого совершенства.

По наитию поднес срезы друг дружке, прижал, подержал несколько секунд, отпустил один кусок металла, продолжая удерживать второй. И ничего не случилось. Вопреки законам физики, лишенная опоры стальная пластина осталась в том же положении.

Попытался разъединить. Но не тут-то было — металл будто сваркой намертво скрепили.

Отбросил увесистую «игрушку» в сторону, поднялся, покачал головой:

— Не похоже это на атомный взрыв. Я не понимаю, что тут было. Тут было что-то такое, что глаза, может, и видели, но голова отказывалась воспринимать. Я думаю, нам лучше некоторые вещи не знать. Помнишь, что Март говорил?

— Помню. Ты хоть успел разглядеть, что это было?

Читер покачал головой:

— Я ничего не понял. Это выглядело так, будто сама пустыня накинулась на Марта. Вокруг него все начало меняться, как-то натягиваться, что ли… Будто миллионы нитей связывают все эти кактусы и камни, и кто-то за них потянул. Сразу за все одновременно потянул. И нити эти зазвенели. Омерзительный звук…

— Вот и я ничего не поняла. По-моему, мои глаза просто отказались что-то понимать. Это для них чересчур. Дичь какая-то.

— Надо торопиться. Март раз двадцать повторял, что нельзя терять время.

— Подожди, Чит… Что-то не так. А где эта… это?.. Ну… само это?..

Указав в сторону неописуемо непонятной груды, Читер ответил:

— Похоже — вот.

— Вот? И что это? Оно же ни на что не похоже. Да ведь такое не могло быть живым.

— Посмотри, что здесь с кактусами стало. Я не про те, которых порезало этими бритвами непонятными, я про те, которые не задеты. Они как будто сварились.

— Умение Марта убило?

— Не знаю, может, и оно. После такого туша может плохо выглядеть.

— Ну да, — кивнула Киска. — Она и правда выглядит не очень. Но даже после атомного взрыва должно что-то понятное оставаться. А это совсем непонятное. В этом нет ничего знакомого. Блин, да это даже описать нельзя… бедные мои глаза.

— Ты давай, в себя приходи, собирайся, нам быстро все сделать надо, — напомнил Читер.

— Сделать? Так ведь лога победы еще не было.

Тот, мысленно обозвав себя идиотом, не подал виду, что не заметил столь вопиющего факта. Деловито кивнув, уверенно предположил:

— Наверное, это особый неназываемый.

— Как это?

— Забыла, что ли? Март говорил о таких. Они могут себя восстанавливать, если не поврежден мешок с трофеями. Если так и будем болтать, эта туша поднимется и разберется с нами. На, держи, — протянул Читер Киске пистолет.

— Зачем? — удивилась девушка.

— Винтовка Марта привязана к владельцу, она улетела вместе с ним. Мало ли что, пусть у тебя будет несколько выстрелов.

— Ты думаешь, нас тут спасут несколько выстрелов? — Киска красноречиво покосилась в сторону того, что язык не поворачивался назвать тушей.

— Я ведь сказал, что нам некогда болтать. Вперед.

Неназываемого сейчас правильнее называть неописуемым. Возможно, на пике формы все эти отдельные многогранники со сглаженными ребрами не казались россыпью стянутых нитками угловатых сосисок, а выглядели совершенно иначе. Разлетевшиеся далеко в стороны, связанные друг с дружкой жилами, которых нож не мог поцарапать, разметавшие по округе нити-щупальца, которые, заряжаясь неведомой энергией, играючи рассекали все живое и неживое, оставляя идеально ровные срезы.

Но сейчас это неприглядная куча веревок и омерзительных многогранников. Причем куча огромная. Странное и неприятное зрелище. Хочется держаться как можно дальше от существа, которое настолько сильно отличается от всех привычных форм жизни.

Есть ли у этого создания затылок вообще, а если есть, где располагается? Этого Читер не знал, потому пришлось бы ему потрошить одну «сосиску» за другой, на что могло уйти несколько дней работы, без отдыха и перерывов на обед.

Но не пришлось, потому что с ним была Киска.

Удачно получилось.

Девушка перешла в режим поиска оболочек неуязвимости. Этот трофей она теперь хорошо знала, а в неназываемых он являлся стандартной добычей — что-то на уровне паутины в зараженных.

Искомый объект Киска обнаружила быстро.

Но вот дальше дело резко застопорилось. Увы — не повезло, трофеи оказались далековато от поверхности. Пришлось прокладывать путь через мешанину сосисок-сегментов и спутавшихся жил-тросов. Без инструментов, одними лишь ножами, топориком Читера да коротким мечом Киски. И голыми руками, разумеется.

Спасибо, что «сосиски» поддавались металлу, пусть и с неохотой. А вот тросы ничем не взять, их приходилось раздвигать, один за другим убирая с пути.

Часа три убили на тяжелейшую работу. Вымотались и изгваздались в белесой гадости, воняющей кислой химией. Она начинала сочиться из «сосисок» при малейших повреждениях.

Наконец, обвалив очередную преграду, растащили загромождавшие проход части туши, кое-как очистив пространство. Получилось что-то вроде подобия короткой штольни, проложенной в туше.

Киска, пронзительным взглядом уставившись на выпирающую в конце прохода особо толстую «сосиску», неуверенно пробормотала:

— Это там.

— Точно? — переспросил Читер.

— Да точно.

— А чего у тебя голос такой, будто сама себе не веришь?

— Да нормально все с голосом. Просто достало уже все это, давай побыстрее закончим.

Читер кивнул:

— Я тебя понимаю. Потерпи, недолго осталось.

Крутанув в руке топорик, он повернулся к девушке спиной, шагнул в сторону распотрошенной туши. Пора наконец поставить последнюю точку в написанной одними лишь логами летописи затянувшегося рывка.

Один шаг, второй, третий…

И замер, услышав характерный звук, который люди, хорошо знакомые с огнестрельным оружием, ни с чем не перепутают.

Обернувшись, увидел, как Киска торопливо взводит пистолет. Блеснул выпавший патрон, палец придавил спусковой крючок, вновь послышался все тот же звук.

Читер медленно покачал головой и нехорошим голосом произнес:

— В нем одной детали не хватает. Без нее он не стреляет.

Киска, передумав еще раз взводить пистолет, шагнула назад, в сердцах отбросила бесполезное оружие, с нервной усмешкой спросила:

— Так ты что, давно все понял?

Читер, не шевелясь, лишь взглядом следя, тем же тоном ответил:

— Ты иногда очень странно себя вела. Особенно меня напрягало то, что ты не удивлялась. Вообще не удивлялась. Я вот постоянно удивлялся тому, что в этих краях так спокойно. А ты нет. Ты будто знала, что так и должно быть, а это подозрительно. Март тоже это заметил.

— Ну надо же. А я считала тебя тугодумом. Да и Марта тоже.

— Есть такое. Но ты такая бездарная актриса, что тебя и тугодумы вычисляют.

— Тогда почему вы сразу меня не грохнули?

Читер левой рукой указал за спину:

— Боялись вот такого варианта. У тебя хорошее умение, очень полезное, когда надо быстро что-то найти. Без тебя я бы здесь неделю провозился.

— Так я вам нужна только для того, чтобы по-быстрому потрошить неназываемых? Все понятно…

Читер покосился вправо. Там, на расстеленной спецовке, прихваченной из разрушенного супермаркета, лежала винтовка.

Киска, проследив за его взглядом, с нервной насмешкой спросила:

— Вот так, значит? Да?

Читер, отведя глаза от винтовки, ответил спокойно:

— Ну ты ведь все прекрасно понимаешь, не маленькая. А я вот только одного не понимаю — зачем тебе это? Ты могла кинуть меня еще в самый первый раз, когда по кустам мое добро собирали.

— Я тогда поняла, что с тобой выгодно иметь дело.

— И что мешало дальше помогать друг другу? Это ведь всем выгодно. Март четко сказал, что все делим на троих. Чего тебе не хватает?

— И ты веришь Марту? Да здесь ведь такое, что никому нельзя верить. Тут, Читер, в этой сардельке, столько всякого разного лежит, что можно стать суперменом. Если все одному достанется, конечно. А суперменов на три части не режут. Если я это не сделаю, ты меня сольешь. И не надо на меня смотреть святыми глазами. Слишком большой соблазн. Думаешь, почему Март не может напарника найти на это дело? Да потому что любой за такое кинет. Это Континент, здесь святые не выживают. Ты не святой, я тоже, так что…

Девушка потянулась к поясу.

Читер еще раз крутанул в руке топорик и подобрался для рывка, следя за руками противницы. Ее меч — более опасное оружие, да и опыта рукопашных схваток у Киски куда больше, если не врала про поединки на арене.

— Ну что, устроим здесь честный махач? — ухмыльнулась девушка, продолжая медленно тянуться к ножнам.

Читер кивнул:

— Придется.

— Нет, не придется, — злорадно-насмешливо высказалась Киска.

Ее рука, вместо того чтобы ухватиться за рукоять меча, рванулась вперед, наставляя на Читера ладонь с расправленными пальцами. Тот, почуяв неладное, замахнулся и почти успел метнуть топорик. Тот даже вырвался из рук, полетел.

Но не в цель.

Читер, с его запредельной меткостью, промазал.

Почти в упор промазал.

А как не промазать, если все его тело, от ступней до макушки, вспыхнуло в один миг, пожираемое огнем. Будто бензином горящим облили, выплеснувшимся из ладони Киски.

Заорав от нестерпимой боли, Читер слепо метнулся в сторону, попытался упасть, покатиться, сбить пламя. Но запнулся о груду потрохов неназываемого и неуклюже завалился, плюхнувшись в лужу кислой слизи. В принципе, удачно получилось. Не вода, конечно, но тоже сгодится. Начал судорожно возиться в этой омерзительной субстанции, а та шипела, соприкасаясь с огнем, пригорала, обволакивая кожу, будто прилипающая смола.

Еще не понимая, сбил пламя или нет, Читер перестал орать — просто связки перенапряглись и отказались работать. Надсадно хрипя, перевернулся на спину и увидел над собой Киску. Та выпрямилась на широко расставленных ногах, занеся сжатый обеими руками меч для удара.

Поймав взгляд, девушка нехорошим, переполненным ненавистью голосом сказала:

— Ну как тебе мой шлак? Понравился? Спасибо Системе, наконец-то получила боевое умение. На границе получила. Все хотела его испытать. Ты спрашивал — зачем? Читер, да ты реальный дебил. Какая выгода? О чем ты вообще? Здесь не верят в выгоду, если надо держаться ближе к тем, кому хочешь доверять. Мы могли быть вместе. Ты понимаешь? Вот где может быть полное доверие. А ты, придурок тупой, к какой-то смазливой суке готов на другой край света. Ты такой же, как все, ради смазливой мордахи на все готов. Придурок. Конченый придурок.

Заскрипев зубами, Читер прошипел:

— Может, я и придурок, но не для тебя.

Меч метнулся вниз, но замер, не пройдя и десяти сантиметров.

Глаза девушки застыли, уставившись в одну точку, а тело задергалось, будто пытаясь выскользнуть из пут. Но шевелилась только нижняя его часть, верхняя оставалась намертво скованной.

На девять секунд.

Читер, постанывая от нестерпимой боли, выдернул припрятанную на предплечье стальную заточку, с яростным криком приподнялся на локте, вонзил незамысловатое оружие Киске в живот по самую рукоять.

Совсем простенькую рукоять, навитую из тонкой алюминиевой проволоки.

И обессиленно завалился на спину, удовлетворенно выдав:

— Вали отсюда, сука жадная.

Рана несерьезная. Даже если задет кишечник, пострадавший от такой быстро не умирает.

Но только не в том случае, когда сталь густо измазана ядом из хлопьев, которые остаются при процеживании споранового раствора.

Ноги обмякли, но тело девушки не упало. Выглядело это нелепо — оно будто повисло на невидимой веревке. Абсолютное Спокойствие, центром которого Читер избрал рукоять меча, привязывалось не просто к объекту, а к его положению в системе координат планеты.

Если, конечно, этот уродский мир располагается на планете.

Девять секунд истекли, и Киска рухнула в лужу смердящей кислятиной слизи. Так и лежали теперь, бок о бок. Только с ней уже все, разве что прист непонятно откуда появится и поднимет, а у Читера еще остаются кое-какие варианты.

Он жив, и это хорошая новость.

На этом список хороших новостей исчерпывается.

Вся передняя часть тела обгорела до мяса, да и задней тоже досталось. Левый глаз ничего не видит, правый видит плохо. Боль такая, что хочется выть без перерыва, но ошпаренные голосовые связки начали серьезно барахлить. Только и остается, что хрипеть да стонать, извиваясь недожаренным червяком в луже тошнотворной слизи.

Так, хватит уже прохлаждаться. Как ни мучительно, но надо что-то делать, а не просто валяться. Время не ждет.

Первым делом спек. Тот самый, найденный Мартом на поле боя, где неназываемый нарезал на винегрет войско Пауков.

Спек — это хорошо. Если ты не совсем мертвый, под его действием можно много чего успеть сделать.

Вторым делом — золотое ядро регенерации. Как прекрасно, что Читер его сохранил. Пригодилось. Прилива бодрости от него ждать не приходится, но у человека, получившего сильные ожоги большей части поверхности тела, появляется реальный шанс выкарабкаться без врачебной помощи.

Третьим делом…

Пора заняться самым главным. И без того море времени потрачено, а Март настаивал на том, что в таких делах полагается поторапливаться.

Поднявшись, Читер, то и дело протирая глаз, заливающий слезами обожженную роговицу, подошел к нужному сегменту туши, размахнулся было топориком, но замер.

Как там говорил Март?..

Он много чего полезного рассказывал как вслух, так и тайком, в личный чат. Надо только все вспомнить и ничего не перепутать.

Забравшись в меню отряда, Читер исключил из него почерневшую иконку Киски, проверил состояние иконок Кнопки, Толстого и Клоуна, а затем кинул приглашение Дворнику. Поговорить с квазом не позволяет приграничная чернота, но он, если успел воскреснуть, находится в этом регионе. И если голова, опустошенная болью, ничего не путает, запрос о добавлении должен получить.

Только отправив приглашение, Читер понял, что сотворил глупость. Голова из-за болевого шока слишком плохо работает, вот и начудил. Увы, кваз должен воскреснуть в другом регионе, ведь он не успел перейти через вторую границу. Бесполезно кидать запросы или в чат писать: он ничего не увидит.

Жаль.

Топорик врубился в неподатливо-резиновую плоть неназываемого. Еще удар. Еще. С ладони кожа слезает лоскутами, будто перчатка разодранная. Обнажившееся мясо кровоточит, делая скользкой рукоять. Но Читер на эти мелочи уже не обращает внимания.

Он под спеком. Ему уже почти хорошо.

Жаль, это состояние затянется ненадолго, а расплата за кайф будет мучительной.

Внимание! Отрядная победа! Могучее чудовище, чье имя боятся называть игроки, пало! Великая победа! Примите поздравление!

Внимание! Игроки Няша, Март, Кнопка, Клоун и Толстый находятся слишком далеко. Им засчитывается победа, но начисляется штраф на призы. Игроки Няша, Март, Кнопка, Клоун, Читер и Толстый заносятся в ленту достижений с оповещением всех прочих игроков через чат для торжественных событий.

Поздравляем вас и участников вашего отряда. Вы совершили это достижение, невзирая на все трудности. Бонусы: + 40 000 универсальных очков прогресса, которые можно распределить как по основным, так и по дополнительным характеристикам; + 89 свободных очков к шкалам; все ваши шкалы заполняются до максимального значения; + 7100 гуманность; базовые коэффициенты всех основных и дополнительных характеристик увеличиваются на 0,09; вы получаете свободную прибавку в 0,26 на любой выбранный вами коэффициент (или несколько коэффициентов); + 8 к счетчику жизней; емкость первичного инвентаря увеличивается на 8 ячеек, лимит его веса увеличивается на 110 граммов; лимит веса особой ячейки личного инвентаря увеличивается на 570 граммов, в нее вы можете помещать неограниченно любые непривязанные предметы (за исключением трофеев из монстров); лимит веса тайника увеличивается на 3400 граммов; лимит веса особой ячейки тайника увеличивается на 900 граммов; вы получаете особую способность — черно-белое ночное зрение, могущее самый непроглядный мрак превратить всего лишь в глубокие сумерки; в раздел «Ваши записи» загружается список из двадцати шести случайных умений, два из которых вы можете выбрать в удобное для вас время, и они появятся в списке доступных умений персонажа; все ваши старые умения получают дополнительные свойства.

Внимание! Это второе ваше общемировое достижение! Бонус — при модифицировании предмета у вас открывается опция выбора трех желаемых характеристик. Шанс выпадения модификаций именно на эти характеристики увеличивается на 48 %.

Это был прекрасный бой, вы, будучи слабым новичком, победили неназываемое чудовище, став при этом героем второго уровня, что открыло для вас новые возможности. Пожалуйста, выберите две награды, на это вам предоставляется десять попыток. Внимание! Рамки лимитов наград для героев второго уровня на порядки выше, чем для героев первого уровня, но помните, что герой должен во всем проявлять скромность.

Из всего пространного лога сознание выловило лишь строки про остальных игроков отряда. То, что им досталась часть призов, Читера не удивило. Но то, что даже Няша что-то получила, находясь в другом регионе, — это выходит за все рамки.

Да уж… и правда серьезная победа. И при этом — самая легкая.

Если, конечно, не учитывать того, что устроила Киска.

Но это уже разборки с игроками, а не с монстрами.

Несмотря на серьезность ситуации, Читер улыбнулся.

То-то Няша удивится, когда увидит, сколько всего на нее свалилось.

Хотя обрадовало его не это, а то, что иконка девушки вновь наполнилась светом.

Живая. Значит, все нормально.

Можно идти дальше.

Залез в чаты с намерением написать Киске что-то нехорошее. Сейчас она сообщение прочитать не сможет, но потом — легко. Ее тело все еще здесь, так и лежит в луже, не рассыпалось, чат информацию принимает.

Уже почти напечатал первую букву, но вовремя взял себя в руки.

Нет времени вымещать свои обиды столь мелочными способами. Черт с ней, она и так наказанной осталась. Ни добычи, ни наград не получила. Что досталось на границах, на том ее поход и закончился.

Самые сливки упустила, по своей же воле. Так зачем ей нехорошие слова писать, если она и так сама себя по полной наказала?

Ограничился лишь занесением в черный список.

Не хочется ее ни видеть, ни слышать.

И читать ее послания тоже не хочется.

Клоуна, Толстого и Кнопку тоже можно исключать. Им не обязательно видеть в отрядном логе, какую добычу поднимет Читер.

Свое они уже получили.

Еще раз врезав топориком, Читер расширил дыру до размера, позволяющего просунуть руку. Пора забирать сокровища неназываемого и сваливать отсюда.

Дело сделано.