Твое желание. Фрол Ручей Наталья
Устав ждать, когда внучке надоест сидеть в гостях и можно будет сделать важный звонок, Изольда Матвеевна не выдержала.
– Я на минуточку, – сказала она Оле, подхватила мобильный телефон и скрылась в комнате, чтобы устроить разборки с тем, кто тоже приложил руку к ее печали сегодня.
На вызов долго не отвечали, а потом все же послышался мужской вежливый голос, вроде бы с нотками искренне радости. И если Изольде Матвеевне не показалось (а ей пока ничего лишнего не мерещится) с намеком на ожидаемую благодарность.
– Добрый вечер. Ждал вашего звонка с нетерпением, – сказал директор компании «Волшебный источник».
– Добрый, Костик, – вздохнула Изольда Матвеевна и прямо поинтересовалась у него наболевшим. – Ты мне скажи – у тебя в компании из волшебного только название или как?
Такого поворота событий Константин Викторович не ожидал. Справившись с изумлением, он быстренько отпустил логиста, который сидел у него с отчетом, даже сделал вид, что не услышал его облегченного вздоха, и только после этого вернулся к беседе.
– Изольда Матвеевна, у нас отличная вода, – немного обиженно протянул он, потом быстро подвинул к себе с края стола рекламный буклет компании и с выражением зачитал: – Наша вода – это высококачественный продукт, со сбалансированным минеральным составом! Изготовлена в соответствии с мировыми стандартами качества. Предназначена для ежедневного употребления. Наша вода – это легкий и приятный способ позаботиться о себе, ведь от качества воды зависит ваше здоровье!
– Отложи шпаргалку, Костик, – попросила Изольда Матвеевна, которая видеть его не могла, но очевидно не забыла о прошлых повадках. – Сейчас мое здоровье зависит исключительно от тебя!
Константин Викторович тоже многое помнил, умел быть благодарным, и именно поэтому без уговоров согласился устроить в свою компанию внучку Изольды Петровны. И был готов помочь и сейчас – что надо сделать? Купить, достать и лично привести импортные лекарства? Легко. Для женщины, которая немало сделала для него в свое время.
– Ай, Костик, – отмахнулась Изольда Матвеевна, вместо того, чтобы раскрутить его на деньги и внимание, как делали современные женщины из ближайшего окружения директора компании. – Дело не в этом. Ты мне что говорил? Что обещал?
– Аванс вашей внучке еще рано выплачивать, – недоуменно ответил он, припоминая свои обещания. – Через неделю получит. У нас все по-честному. Компания постоянно растет, так что…
– Это усы у твоего бухгалтера постоянно растут, – прервала его Изольда Матвеевна и наконец выразила то, что ее так расстроило. – А мужчин в офисе всего двое! Да и те… влюбленные в ЭВМ!
Константин Викторович, услышав такое название современным и дорогим компьютерам, на минутку предался ностальгии, и это позволило ему не вспылить, а прислушаться к тому, что говорила женщина.
– Моя внучка – нежный цветок, бывшая балерина, пишет изумительные картины! Она утонченная натура, не привыкла расхаживать по этим развратным ночным клубам, не вешается на шею мужчинам, не целуется с первым встречным, поэтому ей иногда тяжело в этом жестоком мире, – сказала Изольда Матвеевна.
Вообще, она так трогательно и с такой душой говорила о девочке, что директор компании не смог ее перебить. Даже легкая зависть мелькнула – надо же, как она внучку любит.
Да, говорят, внуков любишь сильнее детей, вкладываешь в них душу. Говорят… Приходилось полагаться на слухи, потому что от своих балбесов разве дождешься пополнения в семье, чтобы проверить?
Конечно, менять памперсы он бы не смог – но финансово помогал бы точно, баловал бы, позволял сидеть у себя на колене, катал бы на спине, пока та еще может выдержать. Так нет же, скорее всего, внуки появится тогда, когда он сможет катать их уже в инвалидной коляске и из-за слабого зрения к тому возрасту даже не сможет определить: а своего ли внука ему подкинули, или кто из соседских захотел проехаться с ветерком?
И вот чем дольше Изольда Матвеевна расписывала, как хочет дождаться правнуков, тем тоскливей становилось Константину Викторовичу, что у него нет даже внуков!
А ведь сыновья у него видные! При деньгах! И, в отличие от внучки Изольды Матвеевны, не ранимые одуванчики, там даже со счета можно сбиться сколько раз у них с женщинами заходило дальше, чем поцелуи. Даже с первыми встречными. И что в итоге? Ни одна еще не пришла с животом и требованием выплатить компенсацию за испорченную фигуру.
Хотя…
Тьфу-тьфу…
С учетом, какая сейчас пассия у старшего сына… Она готова за раз и тройню родить, лишь бы заполучить обручальное колечко на палец. И вроде бы внешне она симпатичная, и по статусу сыну подходит, и в постели его устраивает, раз он ее при себе держит, но видеть ее в невестках Константин Викторович никак не хотел. Такая оттяпает все состояние, не раздумывая и без угрызений совести. И вообще, хватило одной встречи, чтобы почувствовать от нее какой-то душевный холод, что ли.
Жаль, если сын попадется. Хотя вроде бы не дурак, но может случиться осечка, что уж. Сам так женился. Нет, будущую жену он тогда любил, но не до такой степени, чтобы по доброй воле прогуляться до загса.
А Фролу может и с чувствами не повезти. Что-то он давненько не слышал, чтобы сын о какой-то женщине говорил с теплом и симпатией. А сын его, как никто другой, счастья достоин. Да и годы идут, права Изольда Матвеевна…
И вдруг Константина Викторовича осенило!
Нет, конечно, может не получиться. И вообще он не сторонник подобного, но мало ли?
Ну а что если это судьба? Ведь именно к нему обратилась Изольда Матвеевна и именно у него просит помощи и сейчас, как будто он гоняет не сотрудников компании, а как минимум купидонов.
– Слушайте, – начал он с долей сомнения, – возможно, у меня есть мужчина, с которым не стыдно познакомить вашу утонченную внучку.
Мысленно Константин Викторович приготовился к вопросам на культурную тему, и даже успел припомнить, что когда-то у сына на телефоне стояла мелодия Моцарта, пусть и в современной обработке панк-рока.
– А прическа у него аккуратная? – поинтересовалась Изольда Матвеевна.
Шок.
Потому что это был самый неожиданный и в то же время самый простой вопрос.
Константин Викторович подвинул к себе поближе фотографию, на которой он на рыбалке был запечатлен с двумя сыновьями. Макар слишком молод для Ольги, сам Константин Викторович предпочтение отдавал блондинкам и с чуть меньшими цифрами в паспорте, а вот Фрол…
Для него цвет волос у женщины значения не имел – это раз, девушка младше него на пять лет – это два. На данном этапе такая разница отлично зайдет. Это потом, с годами, тянет к цифрам все меньше и меньше, чем у жены.
Так, и самое главное – несколько лет назад Фрол раз и навсегда сбрил свои прекрасные белокурые волосы. И теперь идеально проходил в первый тур отбора, устроенный Изольдой Матвеевной!
Непонятно только, почему для нее так важна именно аккуратная прическа – про аллергию на шерсть животных он слышал, но мало ли еще какая встречается? Или это предпочтения Ольги? В любом случае, все совпало удачно.
– Очень аккуратная прическа, – заверил он женщину, любуясь лысиной сына. – Ни один волосок с головы не упадет.
– Сколько ему лет?
– Тридцать два.
– Затянул он с серьезными отношениями. Прямо как моя внучка. Давно пора о семье подумать, – посетовала Изольда Матвеевна. – А чем он занимается?
– Ну…
И тут Константин Викторович вспомнил небрежное упоминание «развратных клубов», на секунду растерялся, как признаться, что Фрол – владелец такого «разврата». А потом припомнил, что когда-то давно начинал карьеру с менеджера по продажам, успешного менеджера по продажам, и потому почти не солгал, а просто представил правду в ином свете.
– Он владелец двух заведений… там можно хорошо, душевно отдохнуть, вкусно поесть… Я бы сказал, что это самое безопасное и спокойное место в городе. Никогда никаких конфликтов, скандалов, все для клиентов. Атмосфера просто чудесная, радостная, веселая, всем всегда хорошо.
– А возраст посетителей там какой? – с подозрением поинтересовалась Изольда Матвеевна.
Константин Викторович даже решил, что где-то он прокололся, но дело было в другом. По описанию эти заведения уж слишком напоминали клуб, в котором Изольда Матвеевна давала уроки по танцам. Не хватало там еще ее внучке бывать! Нет, если ничего не предпринять, вполне вероятно, что такое будущее возможно. Но пока есть все шансы помочь.
– Эм… юный, весьма юный, – после недолгой паузы ответил Константин Викторович.
– А вот это уже интересно! – голос Изольды Матвеевны потеплел, и на душе у директора тоже стало светлее. – Давайте попробуем! Как только я получу согласие от внучки, я вам перезвоню!
– Буду ждать. А я пока со своим… кандидатом поговорю.
Оба расстались крайне довольные разговором. Константин Викторович отложил разговор до завтра, когда сын приедет на ужин. А вот Изольда Матвеевна не откладывала. Да и зачем? Внучка ведь здесь!
– Оля! – вернувшись на кухню, она улыбнулась и нетерпеливо поделилась предстоящим счастьем для внучки. – Как ты смотришь на то, чтобы познакомиться с интеллигентным владельцем сети детских кафе?
Глава № 9
На знакомство вслепую я смотрю отрицательно, и чем дольше бабушка описывает положительные черты этого молодого человека, тем больше я убеждаюсь, что это не для меня.
Мой отказ от встречи приводит сначала к недоумению, а потом и к легкому шантажу: бабушка заявляет, что у нее от расстройства вот прям сейчас поднимается давление. Не паникую. Иду в ее комнату и возвращаюсь на кухню с манометром и таблетками.
– Полегче уже, – отмахивается бабушка, прекрасно зная, что просто так пить лекарства чревато.
Вместо таблеток для успокоения она выбирает для нас по бокалу вина, выдерживает пару минут и, решив, что теперь я в более благостном настроении, снова описывает мне потенциального кавалера. И детей любит, раз у него такой бизнес, а значит, хочет своих, созрел для этого; и возраст для меня подходящий, и прическа у него аккуратная. На последнем моменте бабуля особенно акцентирует внимание, даже показывает мне руками, как это выглядит – скорее всего, нечто прилизанное с большим количеством геля.
– Ба, не старайся, я не прониклась, – говорю, насмотревшись на пантомиму, – Чарли Чаплин никогда не был моим фаворитом.
На какое-то время бабушка оставляет неприятную тему, просто громко и долго вздыхает, а когда на кухне образуется тишина, я невольно напрягаюсь, ожидая подвоха. И оказываюсь права.
– Ну хорошо, – говорит моя любимая бабушка, – раз ты завтра ничем не занята, опять полепим вареники.
– У меня еще есть!
– У меня тоже, – отмахивается она. – А вот у Матильды Петровны закончились. К тому же, я хотела угостить еще пару соседок, они позволили украсть у них отростки красивых цветов, так что… И Катерину твою позовем. Мне кажется, ей понравилось.
Бабуля принимается перечислять, с чем вареники будут на этот раз, и я понимаю, что тремя часами не обойдется. А еще понимаю, что Катерина, конечно, придет, не бросит меня, но вряд ли будет мне благодарна. Ну и самое главное, я отдаю себе отчет в том, что это тот же шантаж. И да, я могу отказаться, могу придумать массу причин для этого – ту же поездку к родителям за город.
Но бабушка у меня одна.
И я не хочу когда-нибудь сожалеть, что отказала ей в таком пустяке. А так бывает, я знаю. Увы, но часто, когда уже невозможно что-то исправить, невозможно вернуть человека, хочется подарить ему целый мир.
– Ба, – говорю я, едва фантазия бабули доходит до вареников с замороженной черникой, которую она бережет исключительно для компотов, – хочу, чтобы ты понимала: я просто на него посмотрю.
– Конечно! – у нее даже глаза загораются. – Это ни к чему тебя не обязывает. Посидите, выпьете по чашечке кофе. Просто… мало ли? Ну а вдруг, Оль, это твоя Судьба, а ты ее даже увидеть не хочешь!
В то, что это Судьба, я, конечно, не верю, но полчаса в кафе – это в любом случае приятней, чем три часа возни с тестом. К тому же, у меня есть план, как свести возможные неприятные моменты до минимума.
На этом и расстаемся.
А в воскресенье меня будит звонок телефона, и радостный бабушкин голос сообщает, что меня ждут сегодня в 10,00, в модном кафе «Че Гевара», и столик в дальнем углу, у окна, самый престижный, уже заказан ответственным молодым человеком. И, кстати, он очень просил не опаздывать.
Стараниями бабушки я лишний раз убеждаюсь, что сегодня меня ждет просто незабываемое знакомство. Жаворонок, сноб и педант с прилизанными волосами! Нет, если это Судьба, лучше уж вязать тапочки для кота.
– Потом обязательно загляни ко мне, – просит бабуля, – обсудим, порадуемся. Все равно рано освободишься.
Это точно.
Даже если я захочу выпить литр кофе, в любом случае до обеда буду свободна, так что обещаю легко.
Кое-как спихиваю себя с кровати, смотрю на часы, прикидываю время, которое понадобится, чтобы добраться до кафе и понимаю, что этот новый знакомый сам виноват, что увидит меня аля-натурель. Облачаюсь в обычные джинсы, наугад беру легкий свитер – помимо V-образного выреза в нем нет ничего особенного, даже серый цвет отражает мое настроение, и выдвигаюсь на встречу.
К счастью, мне удается приехать первой. Я понимаю это, когда вижу свободный столик в дальнем углу и табличку «зарезервировано».
Отлично!
Вот только я располагаюсь не за этим столом, у окна, а за параллельным ему, у стены. И нет, меня не мучает совесть, потому что обещание бабушке я не нарушаю. Несмотря на то, что почти все столики заняты, тот остается свободным, а отсюда обзор превосходный.
Все, что надо, увижу.
Я просто избавляю и себя и мужчину от натужной беседы и неловкого расставания.
Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, я заказываю кофе, а когда беру чашку в руки, замечаю, как слегка подрагивают мои пальцы. Непонятно, почему, но я волнуюсь, как будто и правда пришла на свидание, причем с мужчиной, который мне нравится.
На удивление, людей в кафе много, и постепенно занимают все столики, кроме того самого, у окна. Все же взглянув на часы, даю педанту лишние пять минут и отсчитываю секунды, почему-то продолжая все больше нервничать. А потом звякает колокольчик, открывается дверь, и я вижу его.
Мужчину, который мне нравится.
Того самого джинна, из клуба.
Он хмурым взглядом обводит помещение кафе, едва заметно улыбается, словно рад тому, что все столики заняты. И уже разворачивается обратно к двери, когда замечает меня.
Секундная заминка, прищуренный цепкий взгляд, и вот он уверенно направляется к моему столику. Я поспешно пытаюсь придумать, что можно сказать, что нужно сказать после такой странной встречи, которая у нас с ним была, что уместно сказать, но…
Единственное, что я успеваю – это спрятать руки, чтобы не было видно, как сильно они дрожат.
Джинн без лишних реверансов занимает место за столиком, расслабленно откидывается на спинку стула, сканирует меня взглядом и, убедившись, что я тоже его узнала, говорит вместо приветствия:
– Солнце, порадуй меня в это унылое утро. Скажи, что ты сегодня без трусиков.
И все-таки хорошо, что у него другая ориентация. В ином случае я бы краснела, бледнела, возможно, отводила глаза, потому что первая наша встреча была довольно экстравагантной и жаркой. А так секундное замешательство, напоминание себе, что то, что было, не повторится, и я снова могу говорить.
– Это фетиш у тебя?
– Не запомнила, – притворно вздыхает он. – Это мои правила, мои предпочтения.
Он выглядит так, будто действительно расстроен тем, что его правила нарушаются так небрежно и без толики покаяния, и мне становится невыносимо смешно. А еще я вдруг понимаю, что больше не нервничаю.
– А мои предпочтения ты запомнил? – спрашиваю с улыбкой.
– Тренировался всю эту неделю, – отвечает он без запинки, чуть понижает голос, от чего хрипотца становится особенно сексуальной и, подмигнув, предлагает. – Может, проверишь?
Смеюсь. И с удовольствием замечаю улыбку.
Мне нравится, как он на меня смотрит.
Нравится смотреть на него в ответ.
И мне нравится, что с его приходом запах арабики в моей чашке становится более пряным, с ноткой корицы.
Видный мужчина, и прекрасно знает об этом. Черная куртка небрежно распахнута, позволяя рассмотреть не только белый свитер, но и очертания фигуры. А еще эти цепочки с амулетами…
И ему идет его лысина.
И все же я краснею, когда он ловит меня том, что я долго его изучаю. Чтобы быстрей успокоиться, убеждаю себя, что он для меня безопасен. Это как общение с женатыми – без вариантов, табу.
И можно не переживать, что он видит меня без косметики, с хвостом на голове и в обычных джинсах и свитере. Можно не переживать, и все же я сожалею об этом.
Если бы не этот владелец детских кафе, который не дал времени на нормальные сборы…
Невольно смотрю на столик у окна, это же делает мужчина напротив меня, а потом мы снова встречаемся взглядами.
– Так как, – он непринужденно накрывает своей ладонью мою, – примешь экзамен?
А мне и смешно. И не очень. И я не могу придумать какой-то ответ.
Потому что он начинает скользить пальцами по моей ладони, и в какой-то момент мне кажется, что он говорит всерьез. И верит, что мы действительно можем вместе выйти из кафе, поддаться безумству, а потом опять затеряться на улицах мегаполиса.
И я неожиданно ловлю себя на мысли, что мне бы хотелось это попробовать.
Помимо того, что он меня физически привлекает, приятно щекочет нервы мысль, что я для него исключение. В его вкусе мужчины, есть даже постоянный партнер, а здесь…
Кому не хочется быть особенной? Тем более для такого, как джинн. Пусть и всего один раз.
И потом, для чего эти случайные встречи? А если действительно это знак свыше. Нет, не Судьба: мы ходим слишком по разным дорожкам, и все-таки…
Ведь почему-то мы оба здесь, и в данный момент совершенно свободны…
– Ну что ты решила, Солнце, – слышу голос, который медленно, но безжалостно снимает с меня блок за блоком из правил, приличий и воспитания. – Посмотришь, что я могу? Согреешь меня?
Он продолжает поглаживать мою ладонь, как будто действительно греется.
Я выдыхаю.
Еще раз смотрю на пустующий у окна столик. Ищу слова для мужчины и одновременно прокручиваю оправдания для себя. Потому как… это ведь будет даже не поцелуй, я отчетливо понимаю. И поцелуи сразу с двумя незнакомцами, как у Катерины, покажутся детской забавой по сравнению с тем, что предлагает мне джинн…
Это какое-то безумие, наваждение, и, скорее всего, у меня температура и жар, но я практически вижу, как сажусь к нему на колени, тяну цепочки на его шее, чтобы его губы стали ближе к моим, разделенные лишь дыханием…
Признаю, мне хочется впитать в себя этот запах арабики, хочется увидеть, как его карие глаза становятся черными, если провести пальцем по кадыку, спуститься вниз, пройтись по татуировке, очертить его пресс и бесстыдно расстегнуть его брюки…
И в то же время, я никогда себе такого не позволяла.
Никогда.
Хотя, может, как раз в этом проблема?
Что я вообще позволяла себе?
Все время запреты, условности, чужие желания.
Хватаю чашку свободной рукой, делаю глоток остывшего и безвкусного кофе, терзаюсь сомнениями, желаниями, веду мысленную борьбу, и вдруг все снова решается за меня.
Колокольчик сообщает о новом посетителе, я перевожу взгляд на дверь, чтобы дать себе еще секундную передышку.
И вижу, того самого парня, который побывал у меня ночью в гостях.
Он явно не в настроении, но едва замечает джинна, расплывается в невозможно милой улыбке. Такая незамутненная радость. А еще он улыбается мне, и приветливо машет рукой, идя в нашу сторону. Не подозревая о том, что предлагала мне только что его половина, побитая жизнью, и на что я только что едва не дала согласия.
– Нет, прости, – я высвобождаю ладонь, поднимаюсь под недоверчивым взглядом мужчины и успеваю подхватить с вешалки свою дубленку, когда меня настигают вопросы.
– Я тебе испугал? Говорил слишком открыто? Или ты из тех, кто без единой попытки сближения рассчитывает сразу на загс и кольцо? Можешь объяснить свое «нет»?
Я медленно выдыхаю, чтобы успокоиться. Мелькает мысль уйти без каких-либо объяснений после пренебрежительного упоминания моих расчетливых планов. Но лучше хотя бы на этой встрече поставить не троеточие, а уверенный восклицательный знак.
– Мне понравилось, что ты говорил открыто. И нет, на загс и кольцо я с тобой не рассчитывала, даже если бы наша попытка сближения оказалась успешной.
– Даже?! – кажется, он не верит своим ушам.
– И потом, – игнорирую его уязвленное самолюбие, – у тебя уже есть человек, который с удовольствием и порадует тебя, и согреет. А я, как и он, предпочитаю исключительно частные практические уроки, а не массовку.
– Что за… – хмурит брови мужчина, испепеляет меня темным взглядом и требует признания, как будто сам не догадывается. – И кто же этот человек?!
– Полагаю, тот же, – пожимаю плечами, – с кем ты всю неделю тренировался.
Джинн хмурится еще больше, в глазах непередаваемая смесь из эмоций, в которых хочется разобраться, но…
Так, это уже без меня. Не смотрю. Не смотрю на него.
Киваю знакомому незнакомцу, который приближается к нашему столику, и стремительно удаляюсь.
У двери останавливаюсь.
Очень хочется посмотреть напоследок, все-таки это наша последняя встреча. Но смех джинна буквально выталкивает меня из кафе.
Ну вот и все. Прощай, волшебство!
Глава № 10
Изольда Матвеевна чувствовала себя так волнующе, как будто это ее на свидание пригласили. И волосы уложила тщательней, и губы накрасила, и брюки выбрала приятного персикового оттенка – они так хорошо сочетались с белой блузой и ниткой жемчуга, которую много лет назад подарил ей супруг.
Но самое главное – она смахнула пыль и выставила в коридоре большую хрустальную вазу! Семейную реликвию, можно сказать! Эта ваза доставалась лишь по праздникам, а так хорошо себя чувствовала в безопасности за стеклом.
Одним словом, она подготовилась, а что толку?!
Внучку она увидела еще из окна, но списала отсутствие цветов на свое несовершенное зрение. А уж когда девочка вошла в квартиру с пустыми руками (продукты из супермаркета не считаются), сомнений никаких не осталось. Не было даже скромного букетика, который можно было бы спрятать за пазухой!
– Ба, ты что, генеральную уборку затеяла? – поинтересовалась Оля, увидев в прихожей вазу, потом окинула бабушку внимательным взглядом и все поняла. – Можешь прятать вазу обратно. Не пришел твой кавалер с идеальной прической.
– Но как же так?! – возмутилась Изольда Матвеевна.
– Откуда я знаю? – беспечно пожала плечами внучка. – Может, волосы долго укладывал.
Читать бесплатно другие книги:
