Право на отцовство Кистяева Марина

Пролог

Что может быть хуже, чем проснуться в незнакомом месте?

Правильно.

Ничего ещё не помнить.

Абсолютно.

Таня боялась открывать глаза. Вернее как. Глаза она открыла, увидела потолок, не соответствующий её воспоминанию о том ярко-персиковом безобразии, которое было в их с девочками комнате, и быстро снова закрыла. Даже не зажмурилась.

А вдруг кто будет рядом…

И увидит, что она пришла в себя. Более того. Начнет задавать вопросы.

Таня, главное – не волноваться. Ты умненькая взрослая девочка. С претензией на серьезность. С тобой ничего не могло случиться аморального. Абсолютно.

Правда же…

Хотя крестная и утверждала, что обычно вот с такими правильными и серьезными девочками, как Таня, случаются разного рода казусы. Оторвы и стервы отлично умеют выкручиваться из щекотливых ситуаций, не стесняются поставить обидчика на место, а то и просто врезать тому по яйцам и сбежать. Таня же будет извиняться, охать и ахать. Хотя нет, если её обидят, она даст ответку. Жизнь научила себя защищать.

Но сейчас не о жизни в целом надо думать.

А об одном конкретном случае.

Итак, что она имела?

Ни-че-го.

В сознании полнейшая беспросветная тьма.

Какого фига Таня вчера смешивала спиртное? Вот зачем? Ведь всем известно, что алкоголь разной крепости смешивать не рекомендуется, иначе на утро будет совсем худо.

Если кому сказать, что Татьяна Урсулова, спортсменка, отличница и просто красивая девушка однажды утром проснется непонятно где, Таня бы даже смеяться не стала. Снисходительно улыбнулась бы и всё. Потому что с ней ничего подобного никогда не случится.

Правильно в народе говорят: не зарекайся…

Господи, во что она влипла…

И главное! Где!

А ещё странным образом у неё болела голова. Вернее, голова сама по себе раскалывалась. А тут ещё и кожа. Точно с Тани ночью кто-то пытался снять скальп. Или кто-то очень сильно и долго тянул её за волосы.

Девушка негромко, но протяжно выдохнула.

И едва не подскочила, когда услышала громкий выдох рядом.

Совсем близко.

Реакция девушки была мгновенной. Таня распахнула глаза и резко повернула голову вправо. Перед глазами тотчас заплясали мушки, но они быстро исчезли.

А вот то, что увидела Таня, привело её в неописуемый ужас.

В кровати, надо сказать, довольно большой, нет – гигантской, занимающей едва ли не половину пространства комнаты, Таня лежала не одна.

Был ещё мужчина.

И именно он выдохнул, заворочавшись.

У Тани округлились глаза, и она заставила себя сесть.

Садилась не резко, помня, что головой двигать надо осторожно.

Сначала девушка смотрела прямо перед собой, ничего не видя.

Не в состоянии принять действительность.

Потом снова посмотрела на того, с кем провела ночь.

То, что именно провела, не вызывало сомнений. Сейчас, по мере того, как Таня приходила в себя, пусть и с большим трудом, она почувствовала, как тело ломит. Каждая клеточка. Каждая мышца. Точно снова с тетей и сестрой они обрабатывали огород у бабушки, ставя местные рекорды по прополке травы. На следующее утро невозможно ни ходить, ни тем более приседать. И поясницу очень явственно чувствуешь.

Так и сейчас. Таня села, и все ее тело заныло.

Девушка опустила взгляд вниз.

Обнажена…

Черт.

Черт! Черт!

Значит, всё-таки секс был.

Конечно, был! Кого она обманывает! Соски побаливают, между ног тоже чувствуется дискомфорт.

Что. Тут. Произошло?!

Таня снова закрыла глаза. Ей захотелось исчезнуть, испариться, вернуться в родной город и ничего не вспоминать. Ни о чем не думать. Забыть, сделать вид, что этой по всем параметрам сумасшедшей ночи не было.

Паника липкими присосками пробиралась к душе Татьяны, вызывая яростный протест. Не могло с ней произойти ничего подобного! Она не могла проснуться черте где с черт знаем кем. Предварительно занимаясь… Таня не додумала мысль, проведя рукой по лицу и смахивая наваждение.

Ей двадцать три. Вполне взрослая девочка, чтобы нести ответственность за происшедшее.

Большинство её знакомых и подруг, оказавшись в подобной ситуации, лишь пожали бы плечами. Ну да, неприятно, но с кем не бывает? Особенно после крутой вечеринки.

В правом виске простельнуло, и Таня надавила на него двумя пальцами. Ни за что в жизни больше не будет пить. Никогда. Ничего.

Она и не выпивала. Могла за вечер выцедить бокал вина или один коктейль. Крестная с бабушкой с раннего детства им с Инной вдалбливали мысль, что женщины и алкоголь – это зло. Таня ни разу не видела, чтобы бабушка выпивала. Даже после баньки. Ни пива, ни местной наливки. Только квас. Поэтому Таня и Инна росли с убеждением, что алкоголь туманит голову и вредит здоровью.

Сегодня она в этом убедилась.

Вернее, наверное, вчера.

Но почему она ничего не помнит?

Кстати…

О подругах. Где Кэт? Где Лиза? Соня? Они должны быть рядом.

Должны, да не обязаны, прокомментировал ехидный голосок в голове.

Тут впору истерически рассмеяться.

Прямо классика жанра.

Лас-Вегас. Незнакомый номер. И голый мужчина рядом.

Правда, накануне был не мальчишник, а девичник.

Идея устроить вечеринку по случаю свадьбы Кэт в Вегасе Тане сразу не понравилась. Но решала не она.

От невеселых мыслей её снова отвлекло копошение рядом.

Таня, громко сглотнув, повернула голову. Вовремя.

Мужчина скинул с себя одеяло. Просто замечательно!

Спал он на животе. Уже хорошо. Уткнувшись лицом в подушку по направлению к двери. То есть если он даже сейчас проснется, то они с Таней не встретятся взглядами. Утешение так себе.

Девушка поморщилась, снова пытаясь вспомнить, что могло с ней вчера такого произойти, чтобы она пошла с незнакомцем в отель. То, что они познакомились накануне, не вызывало сомнений.

Такой экземпляр, что растянулся на кровати, у Тани в знакомых не водился. Сто процентов. Просто не мог он затесаться среди её приятелей. Никак. Это Таня знала наверняка. Высокий. Широкоплечий. Дружит со спортом. Это нормально… Тут ничего выдающегося и странного нет. Таню беспокоило смутное предчувствие, которое она не могла даже описать.

Взгляд прошелся по немного курчавым волосам цвета спелой пшеницы, спустился к тщательно проработанной спине и ниже. Остановился на крепких обнаженных ягодицах. Кровь мгновенно прильнула к щекам Тани.

Ну а что?

Чего стесняться и строить невинность, если между ней и этим товарищем уже всё случилось?

Таня покачала головой и осмотрела номер в поисках сумки.

Номер тоже выбивался из контекста девушки. Слишком… веселенький какой-то, что ли. С рюшами на занавесках, с сердечками на стенах. У дизайнера, работающего с данным отелем, было отличное чувство юмора.

Сумку Татьяна увидела на небольшом белом комоде. Отлично, хотя бы она цела, нигде её в хмельном угаре Таня не посеяла. Теперь надо аккуратно встать и уйти, пока незнакомец не проснулся. Общаться с ним у Тани не было никакого желания.

Девушка осторожно отвернула одеяло и негромко ахнула.

Ничего себе они вчера порезвились. На бедрах проступили синяки. Это с какой же хваткой её вчера имел парень?

Кровь вторично прильнула к щекам Тани. Девушка разозлилась на себя. Дура! Как есть дура! Он, может, тебя наркотой накачал, а ты продолжаешь здесь рассиживаться? Таню затошнило. Она быстро прошлепала босыми ногами до ванной, уперлась руками в раковину. На себя лучше не смотреть. Тот ещё видок. А волосы… что с её волосами делали?!

Волосы у Тани были длинными. Она с детства считала себя ярой противницей коротких стрижек. Всегда по пояс, ухоженные, красивые. А сейчас что? На ночь Таня их заплетала в две косы, чтобы не мешали спать. А тут… слов нет. Взлохмачены, торчат в разные стороны.

Сил смотреть на себя не было. Таня открыла холодную воду и несколько раз плеснула ей в лицо. Посмотрела на якобы новые мыльно-рыльные принадлежности и решила от них отказаться. Выдавила зубную пасту на палец и несколько раз провела по зубам. Потом сполоснула рот.

Добраться бы до своей гостиницы, а там уже приведет себя в порядок. И спросит девочек, что вчера произошло. Почему они, засранки, отпустили её с незнакомым мужиком непонятно куда! Это же Вегас! И они обещали тете за ней присматривать! Да-да, клятвенно заверяли, что с Таней всё будет нормально, что ни один волосок не упадет с её головы. Таня поморщилась. По ощущениям, пострадал не то что один волос – несколько клоков выдернули. Девушка дотронулась до волосяного покрова. Больно.

Одевалась Таня быстро. Лифчик нашла в ванной. Трусы – тоже. Если честно, она опасалась, что не найдет нижнего белья. Вот тебе и отличница… Вот тебе и серьезная девочка…

Оставалось надеяться, что об её позоре никто не узнает.

То, что случалось в Вегасе, в Вегасе и остается. На то он и город развлечений.

На душе у девушки было муторно. Одевшись и поправив платье, взглядом окинула комнату в поисках обуви.

А вот босоножки нигде не наблюдались.

Девушка могла остаться и поискать их тщательнее, но махнула рукой. Ей не терпелось уйти отсюда. Таня взяла сумку и проверила, всё ли на месте. Телефон на беззвучке. Много пропущенных вызовов и сообщений. Потом прочтет. Таня достала кошелек и удостоверилась, что евро с карточкой на месте. Пусть у неё небольшой баланс, на такси хватит.

Не оглядываясь на кровать, Таня направилась к двери. Она почти ушла… Уже дотронулась рукой дверной ручки, когда услышала сонное, но оттого не менее властное:

– Стоять. Я тебя не отпускал.

Таню точно кипятком ошпарило.

Она испуганно вздрогнула.

И непонятно, что больше шокировало её.

То, что обнаженный мужчина, с которым она проснулась в одной постели, русский.

Или то, что на безымянном пальце правой руки, которой она схватилась за ручку двери, красовалось обручальное кольцо.

Как она его не заметила раньше?!

Глава 1

Три месяца спустя

– Заведующая бушует.

– Сильно?

– Конечно! Танюш, а как ты себе представляешь? Она на тебе последние месяцы только и выезжала! Ты же безотказная, нас подменяла, хотя и не должна была.

– Даша, не трави душу. Она на меня сегодня тааак посмотрела, что всё, думала, убегу раньше, чем разговор закончим.

– Она умеет. Но знаешь… Я её понимаю. Мы столько времени искали адекватного логопеда, который бы вписался в коллектив и любил бы малышариков, что ты оказалась именно в том месте и в то время. А сейчас что? Декрет?

– Даш, но я же не завтра ухожу.

– Угу. Ты давай об этом Тихоновой скажи. Или своему Аршавину.

– Аршавин не мой. Сколько раз говорить…

Таня не стала добавлять, что теперь точно. Кому нужна беременная девушка, когда у самого двое детей? Таня и не планировала с ним встречаться. Он оказывал недвусмысленные знаки внимания, на прошлой неделе предложил поужинать. Заведующая при приеме на работу сразу оговорилась: никаких романов с родителями подопечных. Иначе увольнение по статье. И грозно добавила: за аморальное поведение.

Тогда Таня посмеялась в душе. Кого в наше время увольняют по такой статье? Другое дело – быть уволенной из сада, который ей очень нравился. Он Тани идеально подходил по всем параметрам. Во-первых, близко к дому. Она могла ходить пешком. Пятнадцать минут – и она на работе. Во-вторых, приятный, сплоченный коллектив. В-третьих, детский сад был частным, что позволяло платить сотрудникам хорошую зарплату. Заведующая сразу оговорила момент с дополнительными занятиями. Если они будут проводиться вне стен сада – пожалуйста. Если на территории, то необходимо официально арендовать у них кабинет и платить с дохода налог.

Таню всё устраивало. Александра Степановна иногда, конечно, перегибала палку и могла устроить разнос без видимой причины, но своих сотрудников она в обиду никому не давала. Девочки рассказывали, что были случаи, когда родители катали на воспитателей жалобы. Так Зубина всегда на сторону воспитателей вставала. Долго беседовала с родителями и, несмотря на угрозы забрать ребенка в другой сад, стояла на своем.

Беременность Татьяны для Зубиной вышла шоком.

– Это что, Урсулова?

Таня вздохнула.

– Справка о постановлении на учет. Если встаешь на учет на раннем сроке, полагаются дополнительные выплаты от государства.

– Я вижу, что справка. Ты… Нет, ты что, беременна? – почему-то Александра Степановна отреагировала с запозданием. Таня думала, что смерч в кабинете начнется раньше.

– Угу.

– Ты мне тут не угукай, – бывало и такое, что Зубина переставала соблюдать субординацию. – То, что беременна – молодец! Молодая, красивая, но где мне теперь спеца на твоё место брать? И чтобы декрет не полтора года, а, как полагается, три сидела! А потом ребенка к нам в сад! И… Свадьба-то когда?

Таня громко вздохнула и, как есть, выпалила:

– Свадьбы не будет.

– Тааак…

– Нагуляла я, – улыбнулась Таня. Иногда улыбка всё-таки выступает лучшим оружием.

– Ты?

– Я.

– Нагуляла?

– Так точно.

– Урсулова, деточка, ты себя слышишь? Танечка, ты и «нагуляла» – несовместимые понятия!

– Вот так же мне и крестная сказала, – Таня ещё громче вздохнула.

– Так, а ну давай садись. И рассказывай: как, где, когда, с кем. Будем решать.

– Александра Степановна, а может, я всё-таки пойду? У меня занятие. Старшая группа, выпускники. Ждут.

Заведующая окинула её грозным взглядом, задержавшись на пока плоском животе, и отпустила.

Правда, потом ещё два раза приглашала поговорить, но Таня находила отмазки не являться «на ковер».

Расспрашивала Дашу. Они с ней сдружились почти сразу же, как только Таня пришла работать. Даша была старше на три года, разведена, искренне считала, что мужики – не то что нехорошие личности, но им периодически стоит напоминать, что они произошли от обезьян. Таня обычно отмалчивалась и в подобные диспуты не вступала.

Потому что ей сказать-то особо было нечего.

Мужчины её никогда не обижали. Наоборот, рюкзак к школе таскали, от хулиганов защищали. Цветы дарили. Всё, как полагается.

Разве виноваты они, что она оказалась такой невлюбчивой? А встречалась только ради того, чтобы у неё был парень, как у всех… Нет, так дело не пойдет. И опять же бабка с крестной по голове за такое не погладят.

– Не нравится – парню голову не дури, – всегда говорила бабка. Крестная отмалчивалась, но и её взгляда хватало.

Таня придерживалась такого же мнения и всегда честно говорила, что к чему. Самое интересное, парни не обижались, а только активировались в ухаживании.

Первый серьезный роман у Тани случился на втором курсе. Они встречались с мальчиком два года, потом разбежались. Отношения зашли в тупик. В один прекрасный вечер осознали, что сидят, молчат. Поговорить не о чем.

Второй роман мог сложиться… Но не судьба. Ей нравился брат Кэт, подруги по институту, Эдик. На неё он тоже поглядывал. Таня, собираясь на девичник в Вегас, рассчитывала, что у них начнется роман.

А получилось… что получилось. Теперь ни о каком романе не стоит и думать.

Честно – она и не думала. Тут такое началось в семье – вывезти бы без потерь.

Хотя бы на работе адекватно отреагировали, и то уже хорошо.

Сегодня Таня задерживалась. Поговорила с Дашей, выпила чай. Долго смотрела в окно на зажигающиеся огни. Снега ещё не было, но чувствовалось приближение зимы.

Зиму Таня любила. Ей нравились коньки, она с удовольствием каталась на лыжах. Дома, когда приезжала к бабушке, всегда с Инной лепили огромного снеговика. Почему бы и нет? Есть традиции, нарушать которые не стоит. Зимой ей спокойнее было, что ли. Нет летней суеты, беготни. Летом всё время куда-то бежишь, опаздываешь. Утром планируешь множество дел, день длинный, хочется многое успеть. И всё бегом.

Машину Таня пока не купила. Планировала, рассчитывала бюджет. Думала проработать полгода, взять кредит. У неё была небольшая сумма на счету. А сразу после школы начала подрабатывать. Опять же летом занималась репетиторством, будущих первоклашек готовила к школе, английским с учениками начальных классов занималась.

На десятилетнего «корейца» вскоре вполне могла рассчитывать.

Актуальность покупки машины, вернее, острая надобность, отпала, когда Таня устроилась в сад. Близко, ездить почти никуда не приходилось.

Но с беременностью вопрос о личном транспорте снова назревал. И вопрос «где взять деньги» – тоже. Инна, младшая сестра, намекала занять у бабушки. Таня не хотела. Бабка и без этого очень многое им дала, помогала всегда.

Ладно, разберется. До Нового года можно и без машины.

Интересно, а если она с большим животом придет в банк и заявится в кредитный отдел, на ней в анкете сразу черную метку поставят или всё же выслушают?

Таня улыбнулась своим мыслям и пошла одеваться.

На улице похолодало. Поднялся ветерок. Таня порадовалась, что оделась по погоде: теплое пальто, высокие сапоги, тонкая вязаная шапочка. Никаких легких курток и замшевых ботинок. Ей мечталось, что однажды она перейдет в разряд модниц и каждый сезон будет покупать себе обновочки. Почему бы и не помечтать? Обновочки она будет сейчас покупать и часто. Но не себе.

Мысль о ребенке грела.

Странно получилось. По всем исходным параметрам – начиная от того, что она переспала с мужчиной, секса с которым не помнила и которого больше ни разу не видела, и, заканчивая внеплановой беременностью, – она должна была пребывать в апатии. В смятении. Думать-размышлять, что ей делать дальше, например, рожать или нет.

Наверное, так и было бы, если бы Таня родилась в другой семье. В обычной. Где есть мама и папа. Где важные решения принимаются на семейном совете. У них тоже принимались на семейном совете. Только он состоял из одних женщин.

Да-да, настоящее бабское царство.

Таня искренне надеялась, что у неё будет мальчик.

У неё просто обязан быть мальчик!

Когда она поняла, что случилась задержка, то испугалась. Чего тут греха таить. Да и какая нормальная девушка не испугается? Смотрела на три теста – мелочиться Таня не стала – и не моргала с минуту, наверное.

Она беременна. Беременна…

Интересно, от кого…

Нет, от кого – она знала. Только не знала, как его зовут. И лица не помнила. Только чуб цвета спелой пшеницы.

Потому что из номера в Лас-Вегасе она всё-таки сиганула. Никакие «стоять» и прочее её не остановили. Улепетывала так, что пятки сверкали. А любовник за ней не погнался. И правильно сделал – ему ещё одеться надо было.

Правда, вечером того же дня Таню нашли. Один представительного вида мужчина и два очень серьезных парня. Сунули ей в руку лист, подтверждающий, что она согласна на развод. При этом фамилию мужа прикрыли рукой.

Таня находилась в таком ступоре, что подписала. Кольцо сняла с пальца заранее. Вернула его представительному мужчине и мысленно перекрестилась, когда все трое ушли.

Кэт, Соня и Лиза дружно воззрились на неё.

– Молчите, предательницы. И ничего мне не говорите, – так она остановила поток намечающихся вопросов.

Вечером намечалась пенная вечеринка, про Таню все забыли. И хорошо.

Но Судьба иногда любит напоминать о себе в самый неподходящий момент. Напомнила она о себе и Тане.

Конечно, была паника. Первые дни. А потом Таня резко успокоилась. Проснулась утром, посмотрела на слегка округлый от природы живот и улыбнулась.

Не справятся, что ли, они? Она, крестная, бабка, Инна? Ещё как справятся.

И поддержат.

Нет, сначала, конечно, скажут, что никто от неё ничего подобного не ожидал. Что гены взяли вверх, что материнская непутевость проявилась всё-таки. Потом угомонятся, и всё будет отлично.

На сегодняшний день они находились в стадии перехода от «непутевости» к спокойствию.

Уже хорошо.

Чужую машину Таня увидела сразу. Двор у них был маленький, две пятиэтажки каким-то чудом оставшиеся нетронутыми среди новых застроек. Местные бабки поговаривали, что скоро дойдет и до них очередь, и выстраивали план обороны. Пока же их два дома стояли особняком. Залетные редко бывали в этом дворе. Если кто-то приезжал к Катерине со второго подъезда, то бабка Люба точно знала, что это именно к Кате, а не к разведенке Ирине с пятого этажа.

Почему Татьяна сделала акцент на огромном черном внедорожнике, она не знала.

Интуиция? Возможно.

Девушка замедлила шаг. Рядом с двумя тополями припарковалась не машина, а настоящий танк. Только лейбл очень известный. Таня даже боялась подумать, сколько он стоит. Зато крестная точно знала. Она на таком прокатилась бы. Интересно, он рамный? Просвет во-он какой высокий.

Когда надвигается опасность, восприятие дает сбой. Замечаешь то, на что раньше не обратила бы внимания. Мысли скачут. Разумом понимаешь, что всё идет своим чередом, интуиция шепчет, что сейчас что-то будет.

Таня одернула себя. Она стала слишком мнительной. Рановато ещё для бушующих гормонов.

Но почему, когда задняя дверца распахнулась и на вязкую жижу ступили начищенные до блеска ботинки, Таня точно знала, что это по её душу.

И в голове пронеслась шальная мысль: «Крестная, ну, какого черта…»

Глава 2

Из внедорожника вышел мужчина. Крепкий. Темноволосый. Никакого светлого чуба. Но Татьяна не спешила радоваться.

Потому что мужчина направился к ней, негромко окликнув:

– Татьяна Игоревна, добрый вечер. Задержитесь на минутку.

Таня остановилась, сильнее вцепившись в кожаный рюкзак. У неё внутри имелся газовый баллончик. Если её попытаются насильно затащить внутрь внедорожника, какой шанс на его применение?

И смех, и грех, но в данной ситуации Татьяна больше рассчитывала на бабушек. Раиса Михайловна и бабка Люба были уже на посту, сидели на скамейке и без всякого стеснения смотрели в их сторону. Они и номер машины запомнили, и при необходимости марку, если не назовут, то опишут. Мужчину – тоже.

– Добрый вечер, – Таня остановилась на приличном расстоянии от мужчины.

Незнакомец также не стал сближаться. Распахнутое пальто и тонкая рубашка под ним не настраивали на долгую беседу.

– Меня зовут Анатолий, я доверенное лицо Павла Сергеевича Дольника.

Мужчина назвал фамилию, Таня свела брови на переносице, мысленно перебирая новых детей, которых к ней привели на индивидуальное обучение. Никого с аналогичной фамилией не было. Кого она обманывает? Ни один родитель не пошлет к ней доверенное лицо.

– Чем могу быть вам полезна? – Татьяна старалась говорить спокойно.

– Павел Сергеевич приглашает вас побеседовать. Желательно сегодня.

– Вот как, – Таня слегка вздернула кверху брови. – Надо понимать – прямо сейчас.

– Если возможно, – доверенное лицо оценило её иронию легкой усмешкой.

Таня усмехнулась в ответ.

– Начнем с того, что предложение некого Павла Сергеевича крайне странное и экстравагантное. Учитывая, что я понятия не имею, кто ваш работодатель, Анатолий. Возможно, вы ошиблись, и вам нужна совершенно другая Татьяна Игоревна.

– Татьяна Урсулова, двадцать три года. Родилась в городе N, пятого июля. Мать – Урсулова Ангелина, тысяча девятьсот семьдесят четвертого года рождения. Решила, что воспитание ребенка – не её. Привезла сначала тебя, потом и твою сестру Инну своей матери и…

– Достаточно, – холодно и немного резковато оборвала его Татьяна, чувствуя, как неприятные мурашки покрыли сначала лопатки, а потом и всю спину.

Нечто аналогичное постоянно транслируются в фильмах и книгах. Когда появляется незнакомец, способный рассказать тебе не только твою биографию, но и биографию близких. И, конечно, никогда не думаешь, что нечто подобное может случиться в твоей жизни.

Более чем неприятное ощущение.

Татьяна могла разразиться громкой и возмущенной тирадой, потому что стоящий перед ней мужчина не имел права собирать на неё информацию. Только тщетно. Это его работа. Да и, скорее всего, информацию собирал не конкретно он. Эта птица выше полетом.