Ледяной укус Мид Райчел
Адриан исчез. Я проснулась. Меня разбудил звук открываемой двери.
В комнату ворвался Исайя в сопровождении Елены. При виде нее я с трудом сдержала усмешку. Он излучал высокомерие, беспредельную подлость и абсолютное зло. Он лидер. У него хватает силы и могущества реализовывать свою жестокость. Но Елена? Она – лакей. Она угрожала нам и делала злобные замечания, но ее способность воплотить их в жизнь слабовата, она просто его напарница. Подлиза и полное ничтожество.
– Привет, детки, – хохотнул он. – Как чувствуете себя сегодня?
Ответом ему стали мрачные взгляды.
Прошагав к Мие и Кристиану, он остановился, заложив руки за спину.
– Никаких изменений настроения с моего последнего визита? Вы держитесь ужасно долго, и это расстраивает Елену. Видите ли, она очень голодна, но, осмелюсь предположить, не настолько, как вы двое.
Кристиан прищурился и сказал сквозь стиснутые зубы:
– Пошел к черту!
Елена зарычала и метнулась вперед.
– Не смей…
Исайя взмахом руки остановил ее.
– Оставь его в покое. Просто придется чуть подольше подождать, и, по правде говоря, это ожидание развлекает меня.
Взгляд Елены вонзился в Кристиана, словно кинжал.
– Признаться, – продолжал Исайя, тоже разглядывая Кристиана, – я никак не могу решить, чего хочу больше: убить тебя или присоединить к нам. И то и другое имеет свои приятные стороны.
– Не надоело слушать самого себя? – спросил Кристиан.
Исайя задумался.
– Нет. Пожалуй, нет. Это мне тоже никогда не надоедает.
Он развернулся и направился к Эдди. После «кормлений» бедняга едва мог сидеть, заваливаясь в своем кресле. Хуже того, теперь Исайе не требовалось прибегать к принуждению. Лицо Эдди осветила глупая улыбка – он жаждал еще одного укуса. Он превращался в наркомана, как любой «кормилец».
Дикая злость и отвращение затопили меня.
– Проклятье! – закричала я. – Оставь его в покое!
Исайя посмотрел на меня.
– Уймись, девочка. Ты не выглядишь такой забавной, как мистер Озера.
– Правда? – взорвалась я. – Если я так сильно тебя раздражаю, так доказывай на мне свою тупую точку зрения. Кусай меня, не его. Поставь меня на место, а заодно продемонстрируй, какое ты дерьмо.
– Нет! – воскликнул Мейсон. – Укуси меня!
Исайя закатил глаза.
– Великий боже! Какое благородство. Вы тут все спартанцы, что ли?
Он подошел к Мейсону, подсунул палец под его подбородок и приподнял голову.
– Ты на самом деле этого вовсе не хочешь. Ты предлагаешь себя ради нее. – Он оставил Мейсона, подошел ко мне и вперил в меня взгляд своих черных-черных глаз. – А ты… Вначале, по-моему, ты тоже не хотела. Но сейчас?
Он опустился на колени, чтобы сравняться со мной ростом.
Я не отводила взгляда, хотя понимала, что тем самым увеличиваю риск принуждения.
– Полагаю, ты сказала то, что думаешь. И благородство здесь ни при чем. Ты хочешь этого. Тебя ведь уже кусали прежде. – Его голос действовал магически. Гипнотически. Впрямую он не использовал принуждения, но ему определенно была свойственна некая противоестественная харизма. Как Лиссе и Адриану. Я жадно ловила каждое слово. – Много раз, по-моему.
Он склонился надо мной, горячо дыша в шею. За его спиной Мейсон закричал что-то, но я сосредоточилась лишь на том, насколько зубы Исайи близки к моей коже. За последние несколько месяцев я давала кровь всего раз, и то потому, что Лиссе это было крайне необходимо. До того она кусала меня, по крайней мере, дважды в неделю на протяжении двух лет, и только недавно я начала осознавать, какое сильное привыкание у меня развилось. В мире не существует ничего – ничего! – сравнимого с укусом мороя, такое блаженство снисходит на тебя. Конечно, по всем отзывам, укус стригоя оказывает более мощное воздействие…
Я сглотнула, внезапно осознав, как бешено колотится сердце и как тяжело я дышу. Исайя издал негромкий смешок.
– Да. Ты – «кровавая шлюха» в процессе становления. К несчастью для тебя – потому что ты не получишь от меня желаемого.
Он отодвинулся, и я обмякла в кресле. Без дальнейшего промедления он вернулся к Эдди и стал пить. Я не могла смотреть, но на этот раз из-за овладевшей мной зависти, а не отвращения. Страстное желание жгло меня изнутри. Я мучительно жаждала этого укуса, жаждала каждой клеточкой тела.
Закончив, Исайя двинулся к двери, но потом остановился.
– Не тяните, – предостерегающе сказал он, обращаясь к Мие и Кристиану. – Не упустите возможность спастись. – Он наклонил голову в мою сторону. – У вас даже есть добровольная жертва.
Он ушел. Через пространство комнаты наши с Кристианом взгляды встретились. Его лицо, казалось, выглядело даже более исхудалым и измученным, чем часа два назад. В его взгляде горел голод, а в моем, понимала я, страстное желание удовлетворить этот голод. Господи! Что с нами сделали? Думаю, у него мелькнула та же мысль. Его губы изогнулись в горькой улыбке.
– Ты никогда не выглядела так хорошо, Роза, – успел сказать он, прежде чем охранники велели ему заткнуться.
На протяжении дня я немного подремала, однако Адриан мне больше не снился. Вместо этого, пребывая в наполовину бессознательном состоянии, я почти нечаянно проскользнула на хорошо знакомую территорию: сознание Лиссы. После всех фантастических переживаний двух последних дней оказаться у нее в голове равнялось возвращению домой. Она находилась в одном из банкетных залов базы, только сейчас он был пуст. Она сидела на полу в дальнем конце, стремясь не привлекать к себе внимания. И сильно нервничала, ожидая чего-то – или, точнее, кого-то. Несколько минут спустя в зал вошел Адриан.
– Кузина! – сказал он вместо приветствия, сел рядом с ней и подтянул к себе колени, не заботясь о том, как это скажется на дорогих брюках. – Извини, что опоздал.
– Все в порядке.
– Ты не знала, что я здесь, пока не увидела меня, правда?
Она покачала головой, чувствуя себя, как никогда, сбитой с толку.
– И сидя здесь со мной… ты действительно ничего не замечаешь?
– Нет.
– Ну, надеюсь, это вскоре придет.
– Как оно выглядит для тебя? – спросила она, сгорая от любопытства.
– Знаешь, что такое аура?
– Ну… как бы круги света вокруг человека, да? Достижение новой эры?
– Вроде того. Все испускают своего рода духовную энергию. Ну, почти все.
Оговорка заставила меня подумать, что, может, он вспомнил обо мне и якобы окружающей меня тьме.
– Анализируя цвет и внешний вид ауры, можно много сказать о человеке, – продолжал он. – Ну, если можешь ее видеть.
– И ты можешь. По моей ауре заметно, что я владею духом?
– Твоя в основном золотистая. Как и моя. В зависимости от ситуации к этому цвету примешиваются другие, но золотистый остается всегда.
– И многих ты знаешь таких, как мы?
– Немногих. Но время от времени попадаются. Они стараются помалкивать. Ты первая, с кем я заговорил. Я даже не знал, что это называется «дух». Жаль, мне ничего не было известно об этом, когда выяснилось, что у меня нет никакой специализации. Тогда я решил, что просто какой-то уродец.
Лисса подняла руку, пристально глядя на нее, видимо стремясь разглядеть сияние вокруг. Ничего. Она вздохнула и уронила руку. И только тут до меня дошло. Адриан тоже был повелителем духа. Вот почему он проявлял такой интерес к Лиссе, вот почему хотел поговорить с ней, расспросить о нашей связи и специализации Лиссы. Это также объясняло множество других вещей – например, харизму, под воздействием которой я всякий раз не хотела уходить, оказавшись рядом с ним. В тот день, когда мы с Лиссой были у него в комнате, он использовал принуждение – именно таким образом он заставил Дмитрия уйти.
– Итак, они в конце концов отпустили тебя? – спросил Адриан.
– Да. Они в конце концов решили, что я действительно ничего не знаю.
– Хорошо. – Он задумчиво помолчал. – А ты уверена, что ничего не знаешь?
– Я уже отвечала тебе на этот вопрос. Наша связь в ту сторону не работает, и я ничего не могу с этим поделать.
– Ммм… А должна бы.
Она сердито посмотрела на него.
– По-твоему, я что-то скрываю? Если бы я могла найти ее, я сделала бы это!
– Знаю. Но раз ваша связь вообще существует, она наверняка очень сильна. Используй ее, чтобы поговорить с ней во сне. Я пытался, но мне не удается продержаться достаточно долго, чтобы…
– Что ты сказал? – воскликнула Лисса. – Ты разговаривал с ней во сне?
Теперь у него сделался недоуменный вид.
– Конечно. Ты не знаешь, как это делается?
– Нет! Ты шутишь? Как такое вообще возможно?
Мои сны…
Я вспомнила рассказ Лиссы о необъяснимых моройских феноменах, о вещах, доступных пользователям духа и далеко выходящих за рамки исцеления, о вещах, о которых никто даже толком ничего не знает. Выходит, Адриан оказался в моем сне не случайно. Он сумел проникнуть в мое сознание, может, примерно так, как я проникаю в сознание Лиссы. Эта мысль вызвала ощущение неловкости. Лисса же, похоже, пока даже не осознавала, как обстоит дело.
Он провел рукой по волосам и наклонил голову назад, задумчиво глядя на хрустальную люстру.
– Ладно. Итак, ты не видишь ауры и не говоришь с людьми во сне. Что же ты можешь?
– Я… Я могу исцелять. Животных. И растения. Могу вернуть мертвого к жизни.
– Правда? – Чувствовалось, что ответ произвел на него впечатление. – Ладно, это здорово. Что еще?
– Ммм… Я могу использовать принуждение.
– Это мы все можем.
– Нет, я по-настоящему могу заставить человека сделать все, что пожелаю… даже плохое.
– И я тоже. – Его глаза вспыхнули. – Интересно, что произошло бы, попытайся ты применить его ко мне?
Она с выражением неуверенности рассеянно водила пальцами по красному ковру.
– Ну… я не могу.
– Ты же сказала, что можешь.
– Могу… но не прямо сейчас. Я принимаю лекарства… от депрессии… и они обрубают мою связь с магией.
Он вскинул руки.
– Как в таком случае я могу научить тебя проникать в сны? И как иначе мы можем найти Розу?
– Послушай, – сердито заговорила она, – я не хочу принимать таблетки. Но без них… я совершаю по-настоящему безумные поступки. Опасные поступки. Вот что дух делает с тобой.
– Я ничего не принимаю – и все в порядке.
Нет, не совсем в порядке, понимала я. И Лисса тоже.
– Ты выглядел очень странно в тот день, когда Дмитрий зашел в твою комнату, – напомнила она. – Болтал бессмыслицу.
– Ах, это? Да… Время от времени такое случается. Но, серьезно, очень редко. Самое большее, раз в месяц.
Казалось, он говорит искренне.
Лисса пристально смотрела на него, внезапно начав переоценивать его. Вдруг Адриан может использовать дух без таблеток и каких-либо вредных побочных эффектов? Именно этого она и желала всем сердцем. Кроме того, она не была уверена, что таблетки продолжают работать…
Он улыбнулся, догадавшись, о чем она думает.
– Что скажешь, кузина? – Ему не требовалось использовать принуждение, настолько искушающим было его предложение само по себе. – Я могу научить тебя всему, что знаю, – если ты сможешь дотянуться до магии. Конечно, понадобится время, чтобы медикаменты полностью вышли из твоего организма, но когда это произойдет…
Двадцать один
Только этого мне сейчас и не хватало! Я могла справиться со всеми выходками Адриана: если бы он запал на нее, приучил бы курить свои дурацкие сигареты… да что угодно. Только не это. Меньше всего мне хотелось, чтобы Лисса отказалась от таблеток. Я неохотно покинула ее сознание и вернулась в зловещую реальность. Интересно посмотреть, как дальше будут развиваться события между Адрианом и Лиссой, но подглядывать за ними… Нет, нехорошо. Ладно. Сейчас мне реально необходим план. Нужно действовать. Нужно вытащить нас отсюда. Но, оглядываясь по сторонам, я видела, что ситуация ничуть не изменилась, и следующие несколько часов провела, прикидывая и размышляя.
Сегодня нас охраняли трое. Они выглядели немного усталыми, но рвения не утратили. Эдди, казалось, полностью отключился, Мейсон тупо смотрел в пол. На другой стороне комнаты Кристиан устремил яростный взгляд в пространство, а Мия, похоже, спала. Чувствуя, как безумно пересохло горло, я чуть не рассмеялась, вспомнив, что говорила ей о бесполезности магии воды. В бою от воды действительно немного толку, но сейчас я отдала бы что угодно, лишь бы Мия заставила появиться хоть немного…
Магия.
Почему я раньше не подумала о ней? Мы не беспомощны. Ну, не совсем.
В сознании медленно складывался план – скорее всего, безумный, но лучшего у нас не было. Сердце заколотилось в предвкушении, и я проследила за тем, чтобы сохранять спокойное выражение лица, а то охранники могли бы заметить внезапное озарение. Кристиан наблюдал за мной с другой стороны комнаты. Он заметил краткую вспышку моего возбуждения и понял – я что-то задумала. В его взгляде вспыхнуло любопытство, он не меньше меня хотел действовать.
Господи, как нам это проделать? Мне требовалась помощь Кристиана, но как дать ему понять, что у меня на уме? Фактически я даже не уверена, сумеет ли он помочь, – настолько он ослабел. Я смотрела ему в глаза, силясь передать мысль. На его лице возникло выражение замешательства, но решимость никуда не исчезла. Убедившись, что ни один охранник прямо на меня не смотрит, я слегка изменила позу, натянула запястья и, изогнувшись, насколько могла, посмотрела себе за спину, после чего снова встретилась взглядом с Кристианом. Он непонимающе нахмурился, и я снова проделала то же телодвижение.
– Эй! – громко заговорила я; Мейсон и Мия удивленно дернулись. – Вы, парни, в самом деле задумали уморить нас? Разве нельзя дать хоть немного воды?
– Заткнись! – сказал один из охранников.
Стандартная реакция в случае, когда кто-либо из нас пытался заговорить.
– Да ладно вам! – как можно развязнее продолжала я. – Неужели даже маленького глотка нельзя? Горло просто горит. Буквально огнем.
При последних словах мой взгляд метнулся к Кристиану, а потом снова вернулся к охраннику, к которому я обращалась.
Как и ожидалось, он встал с кресла и двинулся ко мне.
– Не заставляй меня повторяться, – проворчал он.
Неизвестно, сможет ли он применить насилие, но пока мне не хотелось подталкивать его к этому. Кроме того, я подала знак. Если Кристиан не понял намека… ну тогда все. Надеясь, что выгляжу испуганной, я замолчала. Охранник вернулся на свое место и спустя какое-то время перестал сверлить меня взглядом. Я снова посмотрела на Кристиана и натянула запястья.
«Давай же, давай! – думала я. – Сложи два и два».
Внезапно его брови взлетели вверх, и он изумленно посмотрел на меня. Хорошо. Он явно что-то понял. Оставалось надеяться – именно то, что я хотела. На его лице возникло вопросительное выражение: дескать, ты серьезно? Я энергично закивала. Он задумался ненадолго, а потом сделал глубокий, долгий вдох.
– Ладно, – сказал он.
Все снова подскочили.
– Заткнись, – автоматически среагировал один из охранников усталым голосом.
– Нет, – заявил Кристиан. – Я готов. Готов пить.
Все, включая меня, на несколько мгновений окаменели. Это было не совсем то, что я имела в виду.
Лидер охранников встал.
– Только не вздумай морочить нам голову.
– Не собираюсь. – На лице Кристиана возникло лихорадочное, отчаянное выражение, думаю, оно не было полностью притворным. – Я устал от всего этого. Хочу выбраться отсюда и не хочу умирать. Я буду пить… вот ее.
Он кивнул на меня. Мия в смятении взвизгнула. Мейсон обозвал Кристиана такими словами, за которые в школе получил бы строгое взыскание.
Нет, это определенно было не то, что я имела в виду.
Два других охранника вопросительно посмотрели на лидера.
– Позвать Исайю? – спросил один из них.
– Не думаю, что он здесь, – ответил лидер.
Несколько мгновений он вглядывался в лицо Кристиана, а потом принял решение.
– И не хочу беспокоить его зря – вдруг просто какой-то фокус. Пусть идет, а там посмотрим.
Один из охранников достал острые кусачки, зашел за спину Кристиану и наклонился. Я услышала, как щелкнул разрезаемый пластик. Схватив Кристиана за руку, охранник рывком поставил его на ноги и повел ко мне.
– Кристиан! – гневно воскликнул Мейсон, с такой силой пытаясь разорвать свои путы, что слегка сдвинул кресло. – Ты в своем уме? Не позволяй им!
– Вам, ребята, придется умереть, но не мне, – огрызнулся Кристиан, отбрасывая с глаз черные волосы. – Другого способа выбраться нет.
Я не понимала, что происходит, но была уверена, что продемонстрировала бы больше эмоций, если бы мне действительно угрожала смерть. Два охранника стояли по бокам Кристиана, настороженно глядя, как он наклоняется ко мне.
– Кристиан, – прошептала я, удивляясь тому, насколько естественно звучат нотки страха в моем голосе, – не делай этого.
Его губы изогнулись в горчайшей из улыбок, так часто возникающих на его лице.
– Мы с тобой никогда не любили друг друга, Роза. Если уж я должен убить кого-то, пусть это будешь ты. – Его слова звучали так холодно, так расчетливо, так правдоподобно. – Кроме того, мне казалось, ты сама хочешь этого.
– Нет. Пожалуйста, не…
Один из охранников толкнул Кристиана.
– Кончай с этим – или вернешься на свое место.
На губах Кристиана играла та же зловещая улыбка.
– Прости, Роза. Когда-нибудь ты все равно умрешь. Почему бы не уйти легко и приятно? – Он приблизил лицо к моей шее. – Будет немного больно.
Я действительно не верила в происходящее. Почему? Потому что он сказал… неправду? Я неловко заерзала. По общему мнению, если из тебя выпивают всю кровь, ты одновременно получаешь такое количество эндорфинов, что практически не чувствуешь боли. Как бы засыпаешь, и все. Конечно, это лишь предположения. Умершие от укуса люди не возвращаются обратно, чтобы поделиться с нами своим опытом.
Кристиан обнюхивал мою шею, при этом мои волосы частично скрывали его лицо. Я почувствовала прикосновение губ к коже, такое мягкое, что на память пришли их с Лиссой поцелуи. Спустя мгновение кожи коснулись кончики его клыков. И потом я почувствовала боль. Самую настоящую боль.
Но она была вызвана не укусом. Его зубы лишь слегка сдавили кожу, не пронзая ее. Он повел языком по шее, но не высасывал кровь. Если уж на то пошло, это походило скорее на странный, извращенный поцелуй. Нет, боль ощущали запястья. Жгучую боль. Кристиан использовал свою магию, направив жар на мои гибкие кандалы, – в точности как я и хотела. Он понял мой призыв. Пока он как бы пил мою кровь, пластик нагревался все сильнее и сильнее. Если бы кто-то вгляделся, находясь поблизости, он, возможно, заметил бы, что Кристиан притворяется, однако мои волосы в большой степени скрывали его от охранников.
Я знала, пластик нелегко расплавить, но только сейчас по-настоящему поняла насколько. Требовалась очень высокая температура; ощущение, как будто мои руки погрузили в лаву. Пластик обжигал кожу ужасно. Я извивалась, пытаясь облегчить боль, и при этом заметила, что наручники слегка поддаются. Они становились мягче. Отлично. Уже кое-что. Просто нужно потерпеть еще немного. Кристиан все же слегка укусил меня, видимо для правдоподобия, но это продолжалось всего секунд пять, и я получила совсем немного эндорфинов, определенно недостаточно, чтобы заглушить ужасную, все нарастающую боль в руках. Я захныкала, и это, видимо, придало всей сцене больше правдоподобия.
– Просто глазам своим не верю, – пробормотал один из охранников. – Он и впрямь делает это.
Я услышала, как Мия плачет. Жгучая боль нарастала. Никогда в жизни не испытывала я таких мучений, но большая часть уже осталась позади, и вытерпеть остальное было легче, поскольку то, что раньше представлялось лишь возможностью, становилось реальностью.
– Эй! – внезапно воскликнул охранник. – Чем это пахнет?
Пахло расплавляемым пластиком. Или, может, расплавляемой плотью. По правде говоря, это не имело значения, поскольку, когда я в следующий раз пошевелила запястьями, они вырвались из липких, обжигающе горячих наручников. У меня было десять секунд, чтобы застать охранников врасплох, и я использовала их. Вскочила с кресла, оттолкнув Кристиана. По обеим сторонам от него стояли охранники, один все еще с кусачками. Молниеносным движением я выхватила их у него и вонзила ему в щеку. Он издал булькающий вскрик, но я не стала дожидаться, чтоб полюбоваться делом своих рук. Преимущество эффекта неожиданности заканчивалось, и я не могла впустую тратить время. Выдернув кусачки, я принялась молотить второго парня. Удары ногой, как правило, у меня получались сильнее, чем кулаками. Тем не менее я и кулаками сумела в достаточной мере забить его, заставив пошатнуться. К этому моменту лидер охранников уже пришел в себя. Как я и опасалась, при нем был пистолет, и он достал его.
– Не двигаться! – закричал он, целясь в меня.
Я замерла. Охранник сделал шаг вперед и схватил меня за руку. Парень, в которого я вонзила кусачки, стонал, лежа на полу. Продолжая целиться в меня, лидер начал говорить что-то, но потом внезапно вскрикнул. Пистолет вспыхнул бледно-оранжевым и выпал из его рук. В местах соприкосновения с ним кожа воспалилась и покраснела. Кристиан разогрел металл, поняла я. Да! Нам с самого начала нужно было использовать этот магический прием. Если мы выкарабкаемся, я стану сторонницей Таши. Мысль о том, что морои не должны использовать магию, настолько въелась в сознание, что нам даже в голову не пришло прибегнуть к ней раньше.
Я повернулась к парню, который держал меня за руку. Не думаю, что он ожидал от миниатюрной девушки такого умения драться плюс все еще пребывал в шоке от случившегося. Места было достаточно, и я врезала ему ногой в живот – удар, за который на боевых занятиях наверняка получила бы высшую оценку. Он хрюкнул и отлетел к стене. Миг – и я набросилась на него. Схватила за волосы и стукнула головой о пол с силой, достаточной, чтобы вывести из игры, но не убить.
И тут же вскочила, удивляясь тому, что их лидер до сих пор не бросился на меня. Шок от ожога пистолетом уже должен был пройти. Однако, развернувшись, я обнаружила, что все тихо. Лидер лежал без сознания на полу, а над ним склонился только что освободившийся Мейсон. Рядом стоял Кристиан, с кусачками в одной руке и пистолетом в другой. Пистолет все еще испускал жар, но, видимо, Кристиан был невосприимчив к нему. Он целился в охранника, проткнутого кусачками. Тот оставался в сознании, просто истекал кровью, но замер под дулом пистолета.
– Черт! – пробормотала я, одним взглядом охватив всю сцену.
Подошла к Кристиану и протянула к нему руку.
– Дай сюда, пока ты кого-нибудь не ранил.
Я ожидала услышать едкий ответ, но он просто отдал мне пистолет дрожащими руками. Я засунула его за пояс. Вглядевшись в лицо Кристиана, я заметила, какой он бледный, – как будто в любой момент мог потерять сознание. Для того, кто голодал два дня, он потратил слишком много сил на свою магию.
– Мейс, найди наручники, – скомандовала я.
Не поворачиваясь к нам спиной, он попятился к ящику, где охранники держали запас наручников. Вытащил три полоски пластика и что-то еще. Вопросительно глядя на меня, продемонстрировал моток клейкой ленты.
– Отлично, – сказала я.
Мы привязали охранников к креслам. Один был в сознании, но мы «утихомирили» и его, после чего залепили им рты клейкой лентой. В конце концов они очнутся, и нам ни к чему, чтобы они подняли шум.
Освободив Мию и Эдди, мы обсудили следующий ход. Кристиан и Эдди едва стояли, но, по крайней мере, Кристиан осознавал происходящее. Лицо Мии было залито слезами, однако я решила, что воспринимать приказы она в состоянии. Таким образом, реально действующей силой оказались мы с Мейсоном.
– Судя по часам вон того парня, сейчас утро, – заявил Мейсон. – Нам нужно лишь выбраться наружу. И все, мы окажемся за пределами их досягаемости. Если, конечно, здесь нет других людей.
– Они говорили, Исайи сейчас здесь нет, – еле слышно пролепетала Мия. – Мы сумеем выбраться, верно?
– Эти люди пробыли с нами не один час, – сказала я. – Может, они ошибаются насчет Исайи. Нам нельзя допустить ни одного неосторожного шага.
Мейсон медленно открыл дверь и выглянул в пустой коридор.
– Думаешь, отсюда есть выход наружу?
– Это было бы большой удачей, – пробормотала я и повернулась к остальным. – Оставайтесь здесь. Мы проверим подвал.
– А если кто-нибудь придет?! – воскликнула Мия.
– Никто не придет, – заверила я ее.
Я и впрямь была уверена, что в подвале никого нет, иначе они уже давно прибежали бы, услышав шум. Если же кто-то будет спускаться по лестнице, мы услышим его первыми.
Тем не менее мы с Мейсоном были очень осторожны, обходя подвал, выглядывая из-за всех углов и прикрывая друг другу спину. Настоящий крысиный лабиринт, как мне и запомнилось, когда нас вели сюда. Длиннющие коридоры и множество комнат. Мы открывали двери одну за другой. Везде пусто, не считая кресел. Я содрогнулась, подумав, что наверняка в этих помещениях тоже держали пленников.
– Ни одного окна в этом проклятом месте, – пробормотала я, когда мы закончили обход. – Придется подниматься по лестнице.
Мы двинулись к нашей комнате, но прежде чем добрались до нее, Мейсон схватил меня за руку.
– Роза…
Я остановилась и посмотрела на него.
– Да?
Его голубые глаза – серьезные, как никогда, – были полны раскаяния.
– Это я все испортил.
Мне припомнились события, приведшие к такому печальному исходу.
– Нет, Мейсон, это мы все испортили.
Он вздохнул.
– Надеюсь… Надеюсь, когда все закончится, мы сможем сесть поговорить и во всем разобраться. Не следовало мне так злиться на тебя.
Я хотела сказать ему, что, когда он исчез, я как раз шла к нему объявить – между нами ничего быть не может. Однако сейчас ни время, ни место не подходили для заявления о разрыве, поэтому я сжала его руку и солгала:
– Я тоже надеюсь.
Он улыбнулся, и мы вернулись к остальным.
Быстро обсудили план и начали красться вверх по ступеням. Я шла впереди, за мной Мия, поддерживающая спотыкающегося Кристиана. Замыкал шествие Мейсон, который практически тащил Эдди.
– Я должен идти первым, – пробормотал Мейсон, когда мы добрались до верха лестницы.
– Нет! – огрызнулась я и положила руку на дверную ручку.
– Да, но если что-то случится…
– Мейсон…
Я устремила на него твердый взгляд, и внезапно в моем сознании вспыхнул образ матери в тот день, когда напали на Дроздовых, – хладнокровной, полностью держащей себя в руках даже после всех ужасных событий. Тогда требовался лидер – в точности как сейчас. И я постараюсь быть им настолько, насколько в моих силах, постараюсь быть такой, как она.
– Если что-то случится, – продолжала я, – ты должен вывести их отсюда. Бегите быстро, бегите далеко. И не возвращайтесь без целой орды стражей.
– Но ты станешь первой, на кого могут напасть! И что, по-твоему, я должен делать? – прошипел он. – Бросить тебя?
– Да. Ты должен забыть обо мне, если есть возможность вывести их отсюда.
– Роза, я не буду…
– Мейсон! – Я снова представила себе мать, призывающую всю свою мощь и силу ради того, чтобы вести за собой остальных. – Ты можешь сделать это или нет?
Несколько долгих, тягостных мгновений мы в упор смотрели друг на друга; остальные ждали затаив дыхание.
– Могу, – сухо ответил он.
Я кивнула и отвернулась от него.
Дверь скрипнула, и я состроила гримасу. Едва дыша, я абсолютно неподвижно замерла наверху лестницы, оглядываясь и прислушиваясь. Дом и его оригинальное убранство выглядели точно так же, как когда нас привели сюда. Темные шторы прикрывали все окна, но по краям пробивался яркий солнечный свет, и никогда он не ощущался таким замечательным, как в этот момент. Выйти на него означало свободу.
Ни звуков, ни движения. Оглянувшись, я попыталась вспомнить, где передняя дверь. Она была, по сути, недалеко, но в данный момент казалось, нас разделяет пропасть.
Читать бесплатно другие книги:
