Механики. Охота началась Март Александр

Подъём тяжёлой машины продолжался ужасно медленно. Думаю, эти охотнички уже всё на свете прокляли, приехав сюда. Было видно, как трос несколько раз гуляет туда-сюда, видимо, всё-таки броневик таскает по склону. Водила идиот, зачем газует-то?

Вон снова трос повело в сторону, и как раз поднялись обороты двигателя. Этим не поможешь, им там в бронетранспортёре только нужно ждать, когда лебёдка вытащит тачку наверх, потихоньку помогая двигателем и буксующими колёсами. Видать, водила это понял, обороты стихли, трос успокоился, охотник устав стоять уселся на траву и стал смотреть вниз.

Смотрю на Сливу, вот он показывает мне три пальца, ага, значит им до самого верха ещё метров тридцать, рано.

Млять, да что же так долго-то? По крайней мере, мне так казалось. Два Сливиных пальца, затем он снова вытянул шею и аккуратно посмотрел вниз, один палец и кивок головой. Пора, теперь моя очередь. Да я и сам уже слышал работающий двигатель и лебёдку уже совсем близко. Кажется, ещё чуть-чуть и появится нос броневика.

Вынимаю нож, охотник так и сидит спиной ко мне. Вот же идиот! Потихоньку встаю на ноги, точно, до него метра три. Слива уже машет руками, типа давай быстрее.

Бросок, левой рукой резко поднимаю голову сидящего охотника, правой со всей силы бью его ножом в горло. Тот, мне показалось, даже ничего понять не успел. Только хрип и кровь, много, я ему, походу, прямо в какую-то вену попал, мля, прям фонтан из раны! Я ещё нож у него в горле крутанул, шансов выжить – ноль.

Рядом тут же нарисовался Слива, и за шкирку мы мгновенно оттащили уже убитого охотника от края этого обрыва. В самую последнюю секунду я увидел бронетранспортёр, его нос нереально задран, и, думаю, что там нас не могли заметить.

– Металлический, – крикнул Слива, дёргая за трос и пытаясь перерезать его ножом.

Молча выхватываю пистолет из кобуры охотника. Слива мгновенно отбежал в сторону. Бах, бах, бах! – трёх выстрелов хватило, чтобы пули перебили трос.

Ну а дальше… Дальше было, как в кино. Мы только к краю обрыва подбежали и увидели, как броневик на пару секунд завис на месте, я даже, кажись, увидел расширенные от страха глаза водителя. Он увидел оборвавшийся трос, нас, выстрелы-то они точно услышали, но вот выпрыгнуть из машины никто из них не догадался.

Водила, придурок, снова дал газу, дал хорошо так, от души. Четыре зубастые покрышки стали беспомощно крутиться на бугре, тут машину сдвинуло в сторону буквально на метр и всё, она заскользила вниз.

Проскользив пару метров, она развернулась ещё больше. Из неё разом послышались вопли. Мы со Сливой, как заворожённые, стояли и смотрели за развитием событий. Вот тяжёлая машина, левым боком скользя по траве, разгоняется всё сильнее и сильнее, и тут – раз, на бугре попалось препятствие, в виде неплохого такого камня.

Левым передним колесом она бьётся об этот камень, выворачивает его, но так как центр тяжести у этого бронетранспортёра достаточно высоко, да и инерция, знаете ли, штука такая, короче дальше всё было как в боевиках.

Машина мгновенно перевернулась и покатилась по склону. Мля, вот это зрелище. Она кувыркалась по склону только так! Пока она переворачивалась, из неё высыпалось различное барахло.

– Пошли, – хлопнул меня по руке Слива, когда я уже насчитал уже пять переворотов.

А он, млять, и не думает останавливаться, бронетранспортёр, я имею в виду, он только скорость набирает. Там сейчас реально центрифуга!

Как можно быстрее, но в то же время аккуратней заскользили со Сливой вниз по склону. Мля, прям, как какие-то серферы, катимся на ногах по траве и пытаемся удержаться.

– Винтовку забыли! – заорал Слива, когда мы уже съехали вниз метров на двадцать.

Я ничего не успел ответить, раздался жуткий треск, грохот. Бронетранспортёр всей своей массой врезался в деревья внизу этого склона, снёс несколько из них и покатился дальше.

Вижу, как он замирает на боку. К нему тут же метнулись двое – Абиг и Тила. Хлоп, не удержавшись, я падаю, больно бьюсь задницей об какой-то камень, но стонать и охать некогда. Пистолет крепко сжимаю в руке. В нём, по моим прикидкам, ещё девять патронов.

Остановился, вскакиваю на ноги, вижу валяющееся тело Архи, всаживаю ему пулю в голову. Бегом к грузовику, Тила, мать её, уже перерезала горло другому Архи. Абиг добивает ножом ещё одного.

Я и Слива ныряем в лежащий на боку бронетранспортёр. Тут куча мала, руки, ноги, различное барахло. Ищу головы и расстреливаю их. Хлоп, кончились патроны, вон ещё одно тело, достаю свой нож и расшвыривая всякие вещи пробираюсь к нему, тело начинает шевелиться и стонать.

Жалеть некогда, откидываю железный ящик, передо мной молодой Архи, увидел меня, глаза расширились от ужаса, кажется, он что-то хотел сказать, но я уже всаживаю ему в сердце нож по самую рукоятку. Пару раз дёрнувшись, тело затихает.

– Чисто, – докладывает Слива.

– Чисто, – на автомате отвечаю я оглядываясь.

Где-то сбоку кто-то хрипит, так бывает, когда человека добивают. Вижу валяющийся автомат, хватаю его и выбираюсь наружу. Там уже всё кончено, Абиг сидит около трупа и вытирает об его одежду свой нож.

– Что там у вас? – увидев меня, спрашивает он.

– Чисто.

– Ну и хорошо, – вздыхает тот.

Через пару минут к нам спустился Бад и тётка. Бад только покраснел от вида трупов, а вот тётка едва не хлопнулась в обморок.

– Мля, задница-то как болит.

– Саша что с вами? – задаёт неожиданный вопрос тётка.

– Да так, задницей ударился, болит немного.

– Берём вещи, оружие, всё, что можем унести, и уходим отсюда, – не даёт нам опомниться Абиг, – не исключено, что тут могут быть ещё машины с охотниками. Не нужно нам сейчас с ними встречаться.

Он прав. Начинаем собирать вещички. Я опять полез внутрь броневика. Мля, вон водила, эк его зажало-то… Я даже и не думал, что, когда тачка кувыркается, водилу может так перекрутить. Лежит вон в неестественной позе под рулём, башка около педалей, ноги наверху.

– Есть, – кряхтит Слива, добив его ножом, – контрольный, – хмыкает он, увидав меня.

Добра в этом броневике оказалось навалом. Тут же были и сумки, в которые мы всё это и сложили. Я и Слива увешались оружием с ног до головы, разбираться будем потом. Слышу снаружи звуки рвоты.

Выглянув, вижу, как в кусты выворачивает тётку, Ифе еле сдерживается, видать, вид трупов их совсем прибил.

– Отойдите отсюда, – кричит им Абиг, деловито обыскивая трупы и доставая из разгрузок оружие и боеприпасы, – идите вон туда и посмотрите, что нам может пригодиться, – он им показал на поляну, по которой только что эта машина кувыркалась, там тоже и ящики, и коробки и, кажется, пара сумок валяется.

– Ты этим пользоваться-то умеешь? – спрашиваю у Бада, когда он снимает с одного из трупов винтовку.

– Умею, – не поворачиваясь, отвечает тот и тоже еле сдерживает рвотные позывы.

Вот же, млять, нежные-то все какие. Через пятнадцать или двадцать минут, собрав все, что, по нашему мнению, было ценное и, нагрузившись, как ишаки, двинулись почти бегом в гущу леса. Едва отошли метров сто, как снова услышали пару выстрелов из ружей, затем длинную автоматную очередь.

– Кого-то гоняют, – остановившись и прислушавшись, резюмирует Слива.

– В километре-полутора отсюда, – добавляет Абиг, – уходим.

Ещё около километра в быстром темпе, мля, снова болото, снова делаем круг, пытаясь обойти его по широкой дуге. Теперь у нас есть часы, я снял в одного из трупов, на часах почти два часа дня.

– Давайте вон туда, – хрипит под тяжестью оружия Слива, указывая на большие валуны, обросшие зеленью.

Из последних сил добираемся до валунов и располагаемся под ними. Фух, сумки и оружие свалили в одну кучу.

– Я костёр разожгу, – вызывается Тила.

– Нельзя, – останавливаю я её, – наверняка тут ещё охотники катаются, дым могут учуять, давайте посмотрим, чего мы там утащили из броневика.

А утащили мы очень хорошо. У нас шесть автоматов, три винтовки, четыре пистолета, к ним, не то чтобы много, патронов, но тоже хватит, семь гранат, ещё три ножа, мачете и топор. Две аптечки, тётка волокла сумку, в которой оказались консервы. Ещё сумка с консервами, хлеб, бутылки с водой, пара фляжек со спиртным, файеры, сумка с вещами, там чистые шмотки и нижнее бельё. Бухта альпинисткой верёвки, причём, Ифе умудрилась ещё принести небольшую железную кошку, если придётся куда карабкаться, самое оно будет, пара фонарей на аккумуляторах, один большой, второй маленький, его я сразу себе взял, пригодится.

А неплохие у них разгрузки-то, мы с мужиками их сразу на себя надели, подогнали, распихали по ним боеприпасы и гранаты.

– Знаешь, как пользоваться? – спросил я, наблюдая, как Абиг подгоняет на себе разгрузку.

– Ну да, когда война была, пришлось повоевать.

Хотелось мне, конечно, у них всех спросить, как они оказались в загоне и за что, но как-то постеснялся, никто не спрашивает, ну и я не буду.

– А вы сами откуда? – крутя в руках разгрузку и словно думая, одевать её или нет, спросила Тила.

– Из Кустана, – не моргнув глазом, ответили мы со Сливой.

– Не, не моё, – решилась Тила и отложила разгрузку в сторону.

Зря мы её только тащили за собой, разгрузку, я имею в виду. Разобравшись с вещами, вскрыли консервы – жор напал, там оказалась тушенка, ели прям ножами, вкусненько. Там же в сумке оказалось вяленое мясо, фрукты и овощи.

– Вы бы переоделись, – предлагаю Ючос, кивая на одежду, – а то ваш халат уже совсем в лохмотья превратился.

– Спасибо, – доедая из банки, благодарит та меня.

Взяв вещи и повертев головой, идёт в ближайшие кусты.

– Ну и куда дальше? – спрашивает Слива, поглощая копчёное мясо.

– Ща посмотрим, – крякает Абиг, держа в руке компас.

– Ты как? – спрашиваю у Бада.

Тот сидит, привалившись к камню, винтовку держит в руках. Его футболка вся в разводах от пота, видать все эти пробежки очень тяжело на нём сказываются. Он даже не ел сейчас с нами, всё пытался отдышаться, он тоже нёс на себе сумку и пару автоматов. Ифе ему, конечно, предложила банку с тушенкой, но он отказался, вон эта самая банка с торчащим из неё ножом рядом так и стоит.

– Нормально, – через силу улыбается толстяк, – такой бег – это точно не моё.

– Жалко на тебя размера нет, – с досадой произносит Ифе, копаясь в сумке с вещами, которую мы прихватили с собой.

– Конечно нет, – смеётся Бад, – таких толстых охотников, как я, не бывает.

Все потихоньку смеются. Народ потихоньку расслабился, напряжение спадает.

– А мы из Морула, – вздыхая, произносит Ифе, – Ючос тоже.

– Сюда как попали? – неожиданно спросил Абиг.

– Квартиру продали неудачно, – произнесла Ифе и как-то вся, не то что скукожилась, сжалась.

Опа, тут тоже что ли что-то вроде чёрных риелторов есть? Походу, кинули эту парочку.

– В смысле «неудачно»? – не унимался Абиг, разрезая ножом фрукт.

– Мы поженились недавно, – начал говорить Бад.

Охренеть! Они муж с женой? Я, конечно, сильно удивился, но старался не подать виду. Слива, он аж жевать перестал, уставился на Бада, а затем на Ифе. Да уж, любовь не знает границ.

– Да-да, – улыбнулся толстяк, – Ифе моя жена. Не подходим друг другу, да? – он продолжал улыбаться.

– Да просто вы… – Слива замахал перед собой руками, пытаясь подобрать слово.

– Я толстый, а она слишком красивая для такого толстяка, как я? – закончил за него Бад и снова засмеялся.

– Ну… – протянул Слива.

Мля, всё правильно, я тоже так подумал, да, походу, и Слива и Абиг, и Тила тоже так подумали, Ючос, вон, в кустах переодевается.

– Все так считают, – продолжал угорать над нами Бад, – но мы любим друг друга, – он взял её за руку.

– Да, – добавила Ифе, – и для меня он лучше всех!

– Ну, так вот, – спохватился Бад, – у нас были кое-какие накопления, мы продали свою квартиру, хотели купить большую площадь. Свели нас с одними личностями, поехали смотреть дом.

Ифе немного всхлипнула.

– Ну, а дальше, как в плохих книжках. Зашли в дом, выпили предложенного чаю, дальше вырубились, очнулись уже в загоне.

Ифе снова всхлипнула. Да уж, точняк, кто-то их кинул.

– Этого охотника мы в лагере видели, – внезапно став серьёзным, добавил Бад, – он нам дом хотел продать, он же и снотворного добавил.

– И вас что, никто искать не будет? – спросил я – друзья, там, родственники.

На меня все посмотрели, как на психа, ну, почти как на психа.

– Да тут люди и Архи частенько пропадают, – снова вздохнул Бад, – ушли в лес гулять и всё.

Млять, чуть не спалился из-за незнания реалий.

– А я их офицеру в рыло дал, – протягивая Тиле кусок фрукта, сказал Абиг, – они в баре сидели, напились, начали к девушкам приставать, ну я и заступился. Так на охоте и оказался, хорошо, что хоть там сразу не убили. Охотники, мать их!

Мля, щас, походу, будут у нас со Сливой спрашивать, как мы тут оказались. Вот че говорить?

Треск ветки услышали все разом.

– Ложись! – заорали мы со Сливой практически одновременно.

И тут по нам открыли огонь. Сначала из двух автоматов, потом присоединилась винтовка и дробовик. На нас посыпались ветки, крошка камней. Я только успел схватить автомат и отползти в сторону за камень.

Поливали – будь здоров! Осматриваюсь, мои собратья по несчастью кто где. Ифе и Бад, вон вдвоём залегли за другим камнем. Тилу не вижу, Абиг держится за левую руку, млять на руке кровь, Слива лежит на животе и целится из автомата. Поворачиваю голову в сторону стреляющих. Вижу их, вон они, уроды, четверо мелькают в кустах, и, кажется, там ещё сбоку перебежало двое или трое, кусты, плохо видно. Даю очередь по кустам, только ветки посыпались.

– Где Ючос? – ору я и пытаюсь её рассмотреть.

Вжик! – пуля пролетает рядом с головой и бьётся в камень. Недолго думая, выставляю над собой автомат и выпускаю несколько коротких очередей веером. Слива тоже начал стрелять, Бад лёжа на животе уже куда-то шмаляет из винтовки.

Стрельба из кустов по нам тут же стихла, но всё равно, какой-то особо отмороженный автоматчик продолжает садить по нам длинными очередями. На башку так и сыпется всякая хрень.

– Абиг, чё у тебя? – орёт ему Слива, перезаряжаясь.

– Зацепило, мля, – морщится тот, и я вижу, как он уже сам перевязывает себе руку, прячась за большим камнем, – Ючос где?

– Она убита, – к Абигу рыбкой прыгает Тила, в руках у неё тоже автомат.

Млять, тётку убили.

– Вон она, – тычет нам пальцем в сторону Тила.

Мля, вон тётка лежит в десяти метрах, вывалилась из кустов, отчётливо вижу её открытые глаза и дырку во лбу. Снова по нам открыли огонь несколько автоматов, стреляем в ответ.

– Нужно уходить! – ору я перезаряжаясь.

Ифе лежит, уткнувшись лицом в траву и зажав уши. После каждого выстрела Бада она вздрагивает. Он посмотрел на меня, кивнул, затем прицелился и снова сделал несколько выстрелов. Со стороны нападающих раздался крик боли. Фигасе, Бад, оказывается, стрелять умеет! И сосредоточенный такой весь, лежит спокойно, не дёргается, целится и стреляет.

– К болоту уходим, – орёт Слива, – Саня, давай!

Вижу, как он показывает мне гранату. Далеко, до стрелков не докинем. Но уходить отсюда нам нужно.

– После взрывов уходим к болоту! – ору уже я, доставая из разгрузки две гранаты.

Вон вижу, как между деревьями бежит один из охотников. Быстро ловлю его в прицел и выпускаю очередь на три патрона. Блин, не попал, деревья приняли в себя пули.

– Саня, на три! – снова орёт Слива – Тила, бери Абига, Бад, вы готовы?

– Да, – тут же отвечает толстяк и, быстро перезарядившись, тормошит Ифе.

– Раз, два, три!

Три гранаты улетели одна за другой. Взрывы, снова чей-то крик, стрельба мгновенно стихла. Твою же мать, как жалко всё барахло, которое мы утащили из броневика, но с этим мы сейчас точно не уйдём. Я только автомат успел схватить и бухту верёвки.

– Пошли, пошли! – орёт Слива, стоя на колене, и стреляет короткими очередями, – Абиг, веди.

Оббегаю камень, за которым прятался. Вон вижу, как кто-то копошится за поваленным деревом метрах в двадцати от нас. Плохо видно, кусты и трава мешают, но вроде там кто-то точно есть. Стреляю туда, точно, попал, силуэт дёрнулся и затих.

Ломанулись. Первым бежит Абиг с Тилой. У Архи левая рука болтается, у Тилы за спиной его автомат, следом Ифе и Бад, Бад с винтовкой крутится во все стороны, резко останавливается, присаживается на колено, задерживает дыхание и быстро делает три выстрела подряд.

Фигасе, толстый отжигает, точно, умеет стрелять!

Мы со Сливой замыкаем, тоже смотрим по сторонам, вон ещё вижу парочку силуэтов. Обходят, гады, ещё бы чутка – и нас точно окружили, тогда бы мы не ушли. Стреляю по ним, те двое залегли, открывают огонь по нам. Пули сшибают ветки и листья.

– Живее, живее! – орёт Слива, бросая ещё одну гранату.

Снова взрыв, снова чей-то вопль. Я, кажется, зацепил ещё одного. Метров триста по лесу преодолели на одном дыхании, кажется, немного оторвались. Хлоп, – с разбегу влетаю в кусты, куда уже забежали все остальные, и сразу проваливаюсь по колено в воду, ноги мгновенно промокают. Думать некогда, шлепаю по следам за остальными.

– Они в болото ушли, – орёт кто-то сбоку.

– Саня, давай.

В кустах сидит Слива и ждёт меня. Прорываюсь через кусты. Вон вижу впереди, как Тила, уже схватив длинную палку, идёт, тыча ею перед собой, за ней Абиг, следом – Ифе и Бад. Топаем за ними, погружаемся почти по пояс.

– Быстрее, быстрее! – поторапливает всех Слива.

Мы среди высокой травы.

– Тила, стой! – неожиданно кричит Бад.

Та уже вымоталась, всё-таки ей тяжело идти первой. Бад протягивает свою винтовку Ифе, та тут же одевает её на себя. Он, достав пистолет, движется вперёд, обгоняет всех и прорывается по пояс в воде к Тиле. Забирает у неё палку и прёт дальше буром. Раз, проваливается почти по грудь, Тила и Абиг одной рукой пытаются его вытащить.

Вжик, вжик, пули свистят над головой.

– Быстрее, мать вашу! – снова орёт Слива.

Я иду последним, смотрю на проложенную нами тропинку в камышах. Вроде пока никого нет, я сам уже по пояс в воде.

Бад, как бульдозер, прёт вперед, тыча перед собой палкой. Тила и Абиг его вытащили, он взял чуток левее и снова попёр. Позади нас крики, стрельба стихла.

Резко разворачиваюсь и вижу охотника. Тот бегом выбегает из кустов, бежал по воде и жиже, там ещё по колено, поэтому он бежит так шустренько, тут-то уже глубже.

Увидал меня, раз, – он только хотел вскинуть свой автомат, как проваливается по грудь в воду и грязь, хорошо, что я держал автомат наизготовку. Лови! – до него метров пятнадцать, промахнуться невозможно, всаживаю в него очередь. Отчётливо вижу, как мои пули попадают ему в грудь, шею и лицо, всё, однозначно готов! Его тело тут же обмякло, и он падает на спину, вон только голова на поверхности осталась.

– Шевелитесь, – это уже, кажется, Абиг кричит, – Слива, смени Бада.

– Иду! – орёт тот.

У Абига в правой руке пистолет, левая так и болтается. Продолжаем прорываться через болото, погружаясь то по пояс, то по грудь. Снова выстрелы, но пули летят куда-то в сторону, всё-таки тут и камыши высокие и травы хватает.

Я кручусь с автоматом то вперёд, смотрю куда иду, то назад, каждую секунд ожидая, что очередной охотник выбежит из кустов. Взрыв, ещё один, ещё, нас начинают закидывать гранатами. Вода, трава, вонючая грязь, всё это летит на нас. Ещё метров через сто крики позади нас начинают стихать, походу, оторвались.

Отчётливо вижу на воде тропинку из поднятого ила, вон и все остальные, уже выбрались на небольшой островок. Все грязные, мокрые, дышат тяжело.

– Дальше пошли, – хриплю я, выбираясь последним на этот участок суши, – Слива, пошёл.

– Я пойду первой, – неожиданно говорит Ифе и, выхватив палку у Тилы, сжав зубы, прорывается сквозь кусты.

Я только киваю, сил, что-то сказать, уже нет. Резко оборачиваюсь, смотрю, нет ли кого сзади. Вроде тихо, нас никто не преследует. Вокруг нас болото. Деревья, кустарники, трава, пузыри вон на поверхность всплывают, лягушки орут, как умалишённые.

– Саша, не отставай, – это мне, кажется, Тила кричит.

Двигаемся дальше. Снова вода и грязь, хоть по пояс, трава, запарился раздвигать её руками, идти тяжело, но прём, то и дело помогаем друг другу выбраться из вязкого ила на дне. Преодолеваем ещё сотню метров, снова островок.

Крики наших преследователей стихают, пара выстрелов из винтовки, это, думаю, скорее от бессилия, они нас потеряли окончательно, либо просто боялись идти за нами, болото тут реально топкое. В одном месте мы Абига еле вытащили, потом провалилась Ифе, её тоже достали, верёвка-то есть у меня, размотали и бросили, так и вытащили.

– Я щас сдохну! – выплёвывает из себя Абиг, когда мы выбрались на очередной небольшой островок.

Падаем, кто куда, все несколько минут просто лежат, никто не в силах пошевелиться. Бад, вообще кажется, сейчас концы отдаст.

Переворачиваюсь на живот и внимательно смотрю по сторонам. Лежим так минут пять, точно. Тихо, только лягушки орут. Преследователи от нас окончательно отстали.

– Нам вон туда нужно, – почему-то шёпотом говорит Абиг.

Показывает он на островок, виднеющийся впереди. До него метров тридцать, там куча деревьев и кустов и, кажется, огромный валун посередине.

– Тут мы как на ладони, – добавляет Абиг, – а нам нужен костёр.

К нему уже подошла Тила и, достав индивидуальный пакет, перевязывает его руку. Оглядываюсь вокруг, да, он прав, островок, на котором сейчас находимся мы, просматривается со всех сторон. И обогреться нам точно не мешает. Плевать, если охотники учуют дым от нашего костра. Попробуй сюда прорвись, мы сами вон сейчас чуть не утонули. А бесшумно к нам подойти, точно, не получится. Да и я сильно сомневаюсь, что кто-то из них полезет в это болото за нами. Они нас, скорее всего, с другой стороны где-то будут ждать.

Ифе берёт палку и, подойдя к краю нашего островка, тычет ею в воду, палка погружается метра на два.

– Глубоко, – морщится девушка.

– Кошку давай, – говорю ей, увидев, что эта железка так и болтается у неё на поясе.

Снимаю с себя бухту с верёвкой. Привязываю конец к кошке.

– Слива, докинешь? – протягиваю ему.

– Попробую.

Он берёт верёвку с кошкой, раскручивает её над собой и кидает. Хлоп, – недолёт. Только с третьей попытки кошка долетела до этого островка и крепко там за что-то уцепилась.

– Я первым пойду, – решительно произносит Слива.

Вот он ещё пару раз достаточно сильно дёрнул за верёвку, та на месте, кошка крепко там за что-то зацепилась. Шаг, второй, Слива мгновенно проваливается по грудь в жижу. Но с помощью верёвки он держится и перебирается. Раз, через пару минут он на том островке. Исчезает в кустах, через минуту появляется вновь.

– Давайте сюда, – негромко кричит он, – тут сухо, и есть где расположиться.

Следующей поплыла Тила, потом Абиг, его уже у самого берега вытащили, всё-таки, с одной рукой ему было сложновато. Потом Ифе, Бад и я. Можно сказать, что мы шли по дну, как только без обуви не остались, больно топкое дно…

Снова перемазались с ног до головы. Наломали травы, сломали пару деревьев, тут же разожгли костёр, благо, Абиг догадался засунуть свои спички в небольшой пакетик.

Тила, не стесняясь нас, сняла с себя мокрую и пропахшую болотом одежду, мы-то, мужики, уже давно разделись. Ифе застеснялась, было видно, что ей холодно, но жмётся стоит.

– Не надо стесняться, красавица, – отведя глаза в сторону, говорит Абиг, – одежду снимай и сушись, иначе можно простыть.

Девушки остались в нижнем белье, но его они снимать не стали. Костёр весело потрескивал и через некоторое время мы согрелись сидя вокруг него и поворачиваясь к нему то одним, то другим боком.

Потом Тила и девушки немного всплакнули по тётке. Но кто она, откуда и как попала к охотникам, никто не знал.

– Нужно идти дальше, – говорю я, – тут сидеть – не вариант. До темноты ещё – смотрю на часы – пять с небольших часов. Пока болото совсем не обложили.

– До реки далеко? – спрашивает Тила.

– Километров десять примерно осталось, – немного подумав, говорит Слива, – перебраться на ту сторону, там уже проще будет. Оружие у нас есть, боеприпасов тоже чутка – отбиться сможем. Тут ни воды, ни еды, а силы нам нужны.

Это, я думаю, понимали все. Обсохнув, согревшись и почти что высушив над костром одежду, стали готовиться к очередному заплыву через это болото, мать его. В этот раз шмотки сворачиваем и держим их вместе с оружием над собой.

Бульк, – я погрузился в воду, и она обожгла моё тело, холодно, мать вашу. Слива снова первый, он так и кидает кошку с острова на остров, от дерева к дереву. Больно топкое это болото, без верёвки точно бы уже утонули.

Бад идёт последним, его приходится вытаскивать, всё-таки он большой и ему тяжелее всех, и оказалось, что он не умеет плавать, вообще весело, но вытащили его тоже, мля, тяжёлая эта работа, из болота тащить бегемота! Снова перемазались этой жижей и грязью с ног до головы, но хоть шмотки чистые.

Наконец, через час такой переправы выбрались на сухой участок.

– Всё, – помогая выбраться Баду, – говорит Слива, – дальше лес, болото кончилось, быстро одевайтесь.

Всё хорошо, вот только обувь мокрая, а так в сухих шмотках быстро согрелись.