Механики. Охота началась Март Александр

– Падлы! – сказал я первое, когда мы вышли к реке.

– Хрен мы через неё переправимся, – сплёвывает Слива и плюхается на задницу.

Мы вышли к этой реке. Но она, мать их, шириной метров двести, точно, и хрен мы через неё переплывём! Абиг ранен, Бад вообще плавать не умеет, да и течение в ней – будь здоров, вон, ветка какая-то проплыла мимо нас, и по ней было видно, какое быстрое тут течение.

Я, конечно, хорошо плаваю, но точно не рискнул бы переплывать эту реку даже наискосок, используя течение. Банально, может не хватить сил.

– Что же делать? – с испугом спросила Ифе, – плот мы не сделаем, просто нечем.

– Должна быть переправа, – говорю я, – охотники же как-то перебираются на ту сторону. Мост, там какой, или брод.

– Смотрите! – воскликнула Тила и показала нам рукой на воду.

Мимо нас проплыла пустая пластиковая бутылка и какая-то газета.

– Это ещё ничего не значит, – морщится Абиг, баюкая свою раненую руку на перевязи, – мусор могли и в нескольких километрах выше в воду скинуть.

– У нас нет выбора, – вздыхаю я, – предлагаю идти вдоль реки выше, рано или поздно упрёмся в переправу. До темноты ещё пара часов.

– Идём, – решительно произносит Тила, – только, мальчики, пожалуйста, дайте пять минут.

С этими словами она, быстро скинув с себя одежду и снова оставшись в нижнем белье, заходит в воду.

– Ох, как же хорошо-то! – произносит она, с наслаждением смывая с себя корку из грязи и засохшей воды из болота.

Ну и следом полезли мыться уже мы, Ифе, вон, уже не стеснялась, так же скинула шмотки и давай отмываться.

– Хватит плескаться, – собрав волю в кулак, сказал я, когда Слива, вон, уже начал делать небольшие заплывы вдоль берега.

Народ прям с наслаждением отмывался и плескался в воде. Водичка, кстати, не очень холодная, смыли всю гадость с себя. Потом, всё-таки, немного стуча зубами от холода, оделись, от одежды запашок идёт, но телу определённо лучше.

– Пошли уже.

Движемся вверх по реке по берегу. Через пару сотен метров нашли родник, напились, из речки я как-то побоялся пить, вода хоть и чистая, и даже рыба там, вроде как, была, но всё равно, в роднике вода определённо чище.

– Вот и переправа, – негромко произносит Слива через час с небольшим ходьбы.

Нашли-таки, вернее, упёрлись мы в неё. На нашем берегу стоит причаленный большой плот, сделанный из брёвен. Прямоугольный, где-то десять на пять метров, сзади у него двигатель, а через реку перекинут трос. Трос идёт через специальное крепление, которое установлено на двигателе, заводишь движок и вуаля – плот по тросу движется на другой берег, ну и руль небольшой сзади.

С берега по откидывающимся сходням на него можно заехать, думаю, пару тачек он выдержит точно, больно массивным и крепким он кажется.

– Вот на нём нам и можно переправиться, – говорю я, продолжая рассматривать плот, – вроде тихо. Слива, иди на шухер, встань где-нибудь, чтобы и меня видел, и дорогу, мало ли кто сюда поедет, а я пока посмотрю, как движок завести, все остальные – сидите пока тут.

Двигатель на плоту оказался простой, как три копейки. Вроде как на какой-нибудь бензиновой газонокосилке – подсос, чтобы завести нужно дёрнуть за верёвку, разобрался мгновенно. Да, плот определённо крепкий, сделан из брёвен аж в три наката, такой броневик выдержит, как нефиг делать.

Дёрнул пару раз, движок затарахтел, машу рукой Сливе и остальным в кустах, но они уже и сами услышав, как я завёл двигатель, рванули ко мне.

– Отдать концы.

Слива и Тила уже перерезают верёвки. Поддал газку, поплыли, ох и шуму-то от этого движка! Малыш малышом, но уверенно крутит вон ту большую штуку наверху, через которую проходит толстый металлический трос. Медленно, слишком медленно мы переправляемся на другой берег, но плот тяжёлый, металлический трос внатяг, и плот практически не подвержен течению, его не сносит в сторону, мы упорно движемся к противоположному берегу.

В башке пульсирует только одна мысль – только бы не появились охотники, особенно на берегу, куда нам надо, тогда точно придётся прыгать в воду. Мы тут как на ладони.

Прошли сто метров, ещё пятьдесят, чуток осталось.

– Охотники! – почти закричала Тила.

И тут, откуда ни возьмись на берег, с которого мы только что свалили, выехал броневик и два джипа. Млять, народу из них высыпало – мама, не горюй!

Нам ещё метров двадцать до берега. Слива, недолго думая, вскинул автомат и выпустил по ним весь магазин. Кого-то, кажется, зацепил, остальные бросились врассыпную. Этих нескольких секунд нам хватило, чтобы мы причалили к противоположному берегу.

С плота мы прыгали уже в тот момент, когда по нам открыли бешеный огонь. От плота только щепки полетели, сразу попали в движок, вот же придурки.

– Бегом, бегом в лес! – ору я, пригибаясь от пуль, – Слива, трос.

Сам я тоже высматриваю, к чему привязан металлический трос, вон огромное дерево, бегом к нему. Хорошо, что тут сразу от самого берега начинается лес, и мы падаем за деревья. А огонь-то по нам – будь здоров, и они не прекращают стрелять.

Особенно лютуют два пулемётчика, оба в верхних турелях, один в броневике, второй в джипе. Остальные расползлись, кто куда, и тоже стреляют. На нас ветки с листьями сыплются только так.

Нам-то со Сливой стрелять по ним из автомата можно, тут метров двести-двести пятьдесят, но боеприпасов не то чтобы много. Я и так вон, пяток патронов расстрелял, но трос, обвязанный вокруг дерева, перебил, и плот сразу же понесло вниз по течению, что вызвало бурю криков на той стороне.

Блин! Тут-то мы трос отстрелили, но он, падла, зацепился за это колёсико наверху, на плоту, и тот теперь болтается где-то посередине реки. Охотники тут же засуетились. Вон я вижу, как двое уже отвязывают трос на той стороне от дерева, другой прыгнул в джип и подгоняет его, чтобы за него зацепить трос. Сейчас зацепят и машиной допрут его до берега против течения, с движком тоже что-нибудь придумают, переправятся сюда и будут гонять нас как зайцев.

Только я хотел крикнуть, чтобы мы уходили, и у нас часа полтора два, как услышал крик Бада.

– Тила, дай мне винтовку.

Она бросила ему винтовку, он поймал её на лету, перекатился в сторону на пару метров, проверил магазин, прицел, чего-то там на нём подкрутил и, широко раскинув ноги, лёг за поваленное дерево.

Стрельба с той стороны стихла, но всё равно, пулемётчики продолжают по нам молотить.

Охотники уже почти зацепили трос за джип.

Бах! – выстрел Бада. Первым получил пулю тот, кто пытался привязать трос к бамперу джипа. Я отчётливо увидел, как у него из спины вырвался фонтанчик крови. Бах! – вторую получает водила, бах! – третью пулемётчик на броневике, в грудь.

– Охренеть, во даёт! – с восхищением произносит Слива.

Честно, я совсем обалдел. Бад продолжал стрелять и после каждого выстрела на той стороне кто-нибудь падал. Он находил охотников везде. Попадал им в руки, ноги, грохнул второго пулемётчика и водилу джипа, вернее, водилу он сначала ранил, а потом, когда тот вывалился, крича от боли из машины, добил его. Попал ему прямо в голову, и это, мать вашу, с двухсот метров!

Охотники сначала притихли, но потом снова открыли по нам ураганный огонь. Вернее, по нашему снайперу.

Тот тут же отполз назад, не обращая на нас никакого внимания, где перекатом, а где ползком перебрался на другое место, снова залёг. Первый выстрел – и ещё минус пулемётчик, следующие два – в трос на бампере, есть, перебил, всё, плот поплыл.

– Уходим! – закричал Бад, расстреляв два магазина.

– Ну ты мужик даёшь! – это уже я ему крикнул.

Бад только улыбнулся и, подхватив винтовку, нашёл взглядом Ифе и, кивнув ей, пополз в лес.

– Кто он, млять, такой? – спрашивает Слива, ползя со мной, – чё за спецназ, млять?

Но ответов у меня не было. Такой стрельбы я не видел. Да, у нас Митяй, да и ещё несколько ребят снайперов есть, которые вот так же умеют стрелять. Но они с оптикой, с хорошей оптикой, а этот с обычной винтовкой валил их на том берегу так, как будто до них метров пятьдесят. Обалдеть, конечно, Бад стреляет!

Отползли от берега метров на семьдесят, потом встали и, прячась за деревья, углубились подальше в лес. Все нет-нет, но бросали восторженные взгляды на Бада. Тот шёл с винтовкой по лесу, как ни в чём не бывало, Тила отдала ему магазины, сказав, что они ему нужнее, а на лице Ифе была обалденная гордость.

– Ты где так стрелять-то научился? – спросил я, когда мы расположились около двух больших деревьев на привал.

– Я такого никогда не видел, – кивнул Абиг.

– Я тоже, – поддержала Тила.

Слива завернул пару предложений матом, но так он высказал своё восхищение такой великолепной стрельбой.

– В школе, – буркнул Бад тяжело дыша, и густо покраснел.

Вот же скромняшка-то.

– В школе так стрелять научиться нельзя, – тут же сказала Тила, – у нас тоже стрелковая подготовка была, там так не учат.

– Ну ходил ещё на стрельбище, – вздохнул Бад.

– Не скромничай, милый, – подключилась Ифе, – можно я скажу?

Бад немного помялся и кивнул.

– Меня один раз друзья пригласили на городские соревнования по стрельбе, – начала Ифе, – там много различных стрелков было, Бад скромно стоял в сторонке, там мы с ним и познакомились, – она улыбнулась, – вернее, наши общие друзья познакомили, но он в соревнованиях не участвовал.

– Почему? – тут же спросил Слива, – с такими результатами он на первых местах был бы всегда.

– Стеснялся, – ответила Ифе, – тогда я ещё не знала, что он великолепный стрелок. Потом я с ним ещё несколько раз ходила на стрельбище, когда там никого не было, там он мне и показал, как стреляет. Это его хобби, даже можно сказать, смысл жизни, стрелять так, как не сможет никто. Я стрелять не умею, не люблю, а ему нравится, вот он там и тренировался постоянно.

Я прям с огромным уважением посмотрел на толстяка, хотя нет, на Бада, называть его толстяком, даже и про себя, мне как-то неудобно.

– Я несколько раз его пыталась уговорить поучаствовать в соревнованиях, – продолжала рассказывать Ифе, держа своего мужа за руку, – но он всегда отказывался. Мы только в сторонке стояли и наблюдали, как стреляют другие, – она посмотрела на Бада и снова, улыбнувшись, добавила, – он потихоньку смеялся и подшучивал над ними. Говорил, что вон тот не сделал поправку на ветер, у этого ствол холодный, не попадёт с первого раза на дальнее расстояние, этот лежит не совсем правильно. Так и ходили с ним на стрельбище, когда там никого не было. Он сотни, тысячи выстрелов сделал из различных положений.

– Обалдеть просто, – снова воскликнул я, – великолепная стрельба! Мужик, ты супер профи, так стрелять без оптики, – я покачал головой, – делать все вычисления в голове, это, пипец как, круто! Выберемся отсюда, я тебе лично крутую винтовку с прицелом подарю.

– Спасибо, – Бад снова покраснел.

– И в соревнованиях тебе точно нужно участвовать, все первые места твои будут.

– Я ему то же самое говорю, – тут же добавила Ифе.

– Семь? – спросила у Бада Тила.

– Восемь, – снова буркнул тот, – последний в кустах сидел.

Охренеть, восемь охотников он сейчас положил или ранил.

– Вот же ты их сейчас разозлил-то, – засмеялся Слива, – ну молодца, мужик, снимаю шляпу перед твоим мастерством! Слушай, а там, около валунов, ты сколько приземлил?

– Троих, точно, – тут же ответил Бад, – там плохо видно, и та винтовка, которая у меня была, – он замялся, подбирая слово, – в общем, она плохо пристреляна была, настраивать было некогда.

– Всё равно, чувак, – хлопнул в ладоши Слива, – ты лучший снайпер из всех, кого я когда-либо видел. У нас, конечно, есть чуваки, которые шмаляют, будь здоров, но ты точно круче!

– Где это «у вас»? – тут же спохватился Абиг, а все остальные вопросительно уставились на меня и Сливу.

Слива, млять, язык, как помело. Тот понял, что сморозил лишнего, и тут же прикусил язык, но было поздно.

– Где у вас-то? – повторил, хмыкнув Абиг, снова баюкая свою раненую руку, – как я понимаю, вы ребятки тоже непростые.

– Да обычные мы, – попытался я оправдаться.

– Ты мне-то не рассказывай, – отмахнулся Архи от меня, – вы слишком уверенно держитесь с оружием, прикрываете друг друга, смотрите по сторонам не как обычный человек, не паникуете при обстреле, у вас чёткие движения. Причём, – он поднял вверх указательный палец, – нет ничего лишнего, лишних движений. Я видел, как вы отстреливались около валунов. Мгновенная реакция, даёте друг другу магазины, сектора обстрела разобрали мгновенно, даже не надеясь на нас, и прикрываете друг друга.

Вот же, млять, Абиг.

– Мне вы тоже показались странными, – кивнула Тила, ковыряя землю палкой.

– Вы не военные, мужики, – подключился Бад.

Мля, и этот туда же.

– Но вы точно воевали, – он улыбнулся, – скорее всего ты, Александр, какой-то крупный начальник.

– С чего ты это взял? – обалдел я от его слов.

– Он тебя вечно прикрывает, – ещё раз удивил своей наблюдательностью Бад, ткнув пальцем в Сливу, – а ты его. Но он больше, он твой телохранитель?

Пипец, приплыли!

– Позвольте ещё несколько моих выводов, – продолжил говорить Бад.

– Ну? – улыбнулся я, меня начала забавлять эта ситуация, этот разговор. Нас опять просчитали? Как на этот раз? То, что мы загорелые и тачка – уже не прокатит, как в Севохе, да и тачки у нас тут нет. То, что мы уверенно держимся с оружием, тоже ни о чем не говорит.

– Вы не знаете реалий нашего мира, – выдал Бад и снова усмехнулся, – вчера, когда мы ночевали, мы – он показал на Абига, Тилу и Ифе – общались между собой. Какие-то знакомые, мирная жизнь, кто-то что-то говорил, там он был, тут, сюда ездил или там был. Вы же вдвоём молчали, только изредка нам поддакивали. Но вы ни разу не подключились к разговору, типа, занимались своими делами.

Бад смотрел на нас со Сливой и улыбался.

– Шерлок Холмс, млять, – качнул головой Слива.

– Так кто вы? – снова задала вопрос Тила.

Мы переглянулись со Сливой, а тот только пожал плечами, н-да, сказать нечего, да и смысл утаивать.

– Мы из другого мира.

– Ха! – хлопнула в ладоши Ифе, чем обескуражила меня ещё больше, да и у Сливы, вон, смотрю, глаза на лоб полезли, – я же говорила тебе! – ткнула она локтем Бада.

– Сдаюсь, – вздохнул Бад, – ты угадала.

Я прям охренел и секунд через десять ступора спросил:

– Вам известно про другие миры?

– Ну, не совсем про миры, – улыбаясь, ответила Ифе, – лифты-то есть. Мы хоть и живём в городе, вернее, жили, но про них знаем. Знаем и про тех, кто живёт, где драконы, которые плюются огнём, что туда частенько наведываются охотники, берут у них продукты, вернее, отбирают, ну и тех, на кого потом охотятся, всё это известно. Так если есть лифты, почему бы не быть другим? Ведь лифты толком не изучены, у нас только знают, как ими управлять. Тем, кто рано или поздно должен был тут появиться и дать отпор.

– Только они сами попали, – засмеялся Абиг.

Насчёт «управлять» меня прям очень заинтересовало, да и Слива, вон, смотрю, аж весь подобрался, но постарался держать себя в руках и буркнул:

– Это временно, придут наши и всем этим охотникам быстро настучат по рогам.

– У вас есть армия? – спросил Бад.

– Расскажете, откуда вы и кто? – с интересом спросила Тила.

– Расскажем, – ответил я, – смысла скрывать я не вижу. Только сначала можно поподробней, что значит, у вас знают, как управлять лифтами?

– Да, – поддакнул Слива.

– Я не знаю, – тут же ответила Ифе.

– Я тоже, – кивнула Тила.

– А так… – покрутил второй рукой перед собой Абиг.

– Бад?

– С помощью жидкости, которую нашли около лифтов, – начал говорить Бад.

– Какой жидкости? – спросили мы разом со Сливой.

И тут у меня как-то сердечко ёкнуло.

– Синяя жидкость, как правило, её держат в небольшой колбе охотники в машине. Насколько я слышал, допуск имеют не все, и они стараются не распространяться об этом секрете. В тех местах, где они выходят из лифтов, они стараются держать что-то типа расписаний, чтобы все думали, что это природное явление.

Моё сердечко забилось ещё сильнее.

– С помощью этой жидкости можно открыть тот или иной лифт, – продолжил просвещать нас Бад.

– Саня, броневик, синяя жидкость! – ошарашено произнёс Слива.

Но я и сам уже про неё вспомнил. Мы, когда с ним кабриолет этот захватывали, положили в броневике всех охотников и видели на панели как раз эту синюю жидкость. Твою мать, а это значит, что это и был ключ к лифту!

– Видели такую? – спросил Бад, – небольшая колба такая, – он нам размеры руками показал.

– Видели, – вздохнул я, и встав, начал ходить туда-сюда, – и даже одну из них разбили.

– Балбесы! – крякнул Абиг.

– Мы не специально, – рубанул воздух рукой Слива, – у нас был бой с охотниками, мы их всех в этом броневике грохнули и, кажись, эту колбу разбили.

Тут уже глаза на лоб полезли у наших слушателей. Я резко остановился, повернулся к Баду и спросил:

– Получается, что охотники, связавшись между собой, могут дать команду не открывать лифты?

– Ну, типа того, – кивнул Бад.

– Пипец, приплыли! – Слива снова выругался.

Если это так, то тогда жопа! Ни о какой помощи нам можно не мечтать. А мы до сих пор не знаем где наши пацаны – Гера, Мага, Грач, Паштет.

– Секрет открытия лифтов знают только охотники, – продолжал добивать нас Бад, – есть там у них какие-то учёные. Тех из низших, – он усмехнулся, – кто знал про этот секрет, они уже давно ликвидировали.

– Ещё бы, – навернув пару кругов вокруг деревьев, произнёс я и сел на место, – монополисты, я бы тоже постарался всё под себя подгрести.

Хотя, чего тут, взять, к примеру, наши ворота, мы вон тоже монополисты. Твою мать, подмога – её не будет, точно! Мысли лихорадочно кружились в моей голове.

– Ты-то откуда всё это знаешь? – спросил у Бада Слива.

– Приятель раньше работал у охотников. Как раз по этому направлению, связанному с лифтами и жидкостью. Потом он пропал. Я так подозреваю, что на него тоже устроили охоту.

– Немудрено, – нахмурился Слива, – если у него язык за зубами не держался.

– Так кто вы? – снова спросил Абиг.

Следующие пятнадцать-двадцать минут мы со Сливой рассказывали, кто мы и откуда. Рассказали всё честно и без утайки. Про нашу родную землю, про наш новый мир, другие миры, их жителей, кто мы, зачем сюда пришли. Как всё получилось дальше, и так далее. Короче, выложили всё как на духу.

– Ну, как-то так, – разведя руки в стороны, закончил я свой рассказ.

Эти четверо сидели поражённые нашим рассказом. Несколько минут потом они вообще сидели молчали. Грузанулись, конечно, по полной.