Сто лет тому вперед Булычев Кир
Ровесник Коли, которого можно было бы назвать Пашкой, если бы он не был таким старым, углубился в чтение газеты и обо всем забыл. Поэтому Коля тихонько поднялся со скамейки и пошел дальше. У него появилась идея: попасть на космодром и, если удастся, сгонять на Луну. Туда же ходят туристские корабли, значит, это недолго. Конечно, Коля понимал, что, если он проживет столько, сколько старик Павел, или чуть поменьше, он еще не раз слетает на Луну или на Марс. Но это когда-то. А ведь человеку все хочется получить сейчас. Коля не стал спрашивать старика, как пройти на космодром, потому что каждый москвич через сто лет должен будет это знать.
Коля поглядел по сторонам и увидел знакомый дом. Дом стоял на высоком склоне холма, его колонны белели за деревьями. Сто лет назад дом стоял на Гоголевском бульваре, в нем был Союз художников и даже висела памятная доска, что здесь жил Тургенев.
– Здравствуй, старый знакомый, – сказал Коля. – Приятно встретиться со старым домом.
– Здравствуйте, – ответил кто-то рядом. – Разве мы с вами раньше встречались?
Коля оглянулся, но никого рядом не было.
– Я с вами и сейчас еще не встретился, – сказал Коля. – Вы где?
– Если вы сделаете еще шаг, то обязательно на меня наступите. И это будет грустно.
Коля посмотрел под ноги и увидел светло-зеленого котенка с одним сиреневым глазом посреди лба.
– Нет, – сказал Коля, присмотревшись к странному животному. – Мы с вами еще не встречались. У нас такие не водятся.
– Тогда разрешите представиться: я известный космический археолог, специалист по вымершим языкам профессор Рррр.
– Коля.
– Очень приятно. Почему же вы остались в городе в этот воскресный день? Все мои друзья разъехались кто куда.
– Мы к маскараду готовимся. Из жизни двадцатого века, – сказал Коля. – А вы с другой планеты?
– Разумеется. Я здесь на семинаре по структурной лингвистике. Вы не интересуетесь структурной лингвистикой? Это очень увлекательно. У нас в семинаре два семиклассника и один третьеклассник. Не считая профессоров и академиков.
– Нет, – признался Коля, – лингвистикой я не интересуюсь. Я интересуюсь футболом.
– И я тоже, – сказал Рррр. – И даже иду на футбол. Какое совпадение!
– А кто играет? – спросил Коля.
– А вы не знаете! – От удивления Рррр развел зелеными пушистыми ручками. – Это же матч века! Сборная Марса со сборной внешних баз. На Кубок Системы.
– А когда начало?
– Через полчаса. Мы успеем. У вас есть билет?
– Нет у меня билета, – сказал Коля. И расстроился. На матче тоже стоило побывать. Хотя на космодроме нужнее.
– Погодите немного, мой молодой друг, – сказал археолог Рррр. – Сейчас подойдет доцент Спуси-ва-пус-ва-пас-ва-пос. Может быть, у него есть лишний билет.
– Хорошо, – согласился Коля. – Подождем доцента. А скажите мне, пожалуйста, как проехать на космодром?
– Не может быть, чтобы вы не знали! – воскликнул Рррр. – Вы шутите!
– Ни в коем случае, – сказал Коля. – Я забыл.
– Так садитесь на третий автобус, – сказал Рррр. – Выйдете на проспекте Мира. А оттуда флипнете до космодрома.
– Спасибо, – сказал Коля. – А где третий останавливается?
Рррр засмеялся тонким голоском и не мог остановиться. Видно, слова Коли показались ему очень смешной шуткой. Он собирался смеяться до бесконечности, но тут рядом раздался строгий бас:
– Что смешного? Юноша играет свою маскарадную роль.
– Ах, – сказал археолог Рррр. – Разрешите представить: мой друг доцент Спуси-ва-пус-ва-пас-ва-пос. А это мой новый друг Коля.
– Очень приятно, – сказал двухметровый аквариум на трех ногах. Внутри аквариума сидела небольшая синяя лошадь. Перед ее мордой висел в воде микрофон, а снаружи аквариума высовывался небольшой рупор. – И не смотрите на меня квадратными глазами, молодой человек. Я же не виноват в том, что на Земле никуда не годная атмосфера и приходится ходить в скафандре.
– Конечно, я не удивляюсь, – сказал Коля. – Вы ведь тоже с другой планеты?
– Из другой галактики, – пробасила синяя лошадь.
– Послушай, доцент, – спросил Рррр, – у тебя нет случайно лишнего билетика для нашего друга Коли?
– У меня было четыре билета, потому что я не умещаюсь на одном месте. Но один билет я отдал моему коллеге доктору Команьяну с планеты Кроманьян. А вот и он идет.
Коля с некоторой опаской поглядел в ту сторону, потому что ждал уже кого угодно. Но доктор Команьян с Кроманьяна оказался обычной садовой лейкой с ногами и руками.
– Так что же нам делать с Колей? – расстраивался археолог Рррр.
– Он может сесть на меня сверху, – сказал доцент Спуси и так далее, – и спустить ножки в аквариум-скафандр.
– Нет, – возразил Команьян с Кроманьяна, похожий на садовую лейку. – Зрители сзади будут сердиться. Они и без того будут на тебя сердиться за то, что ты заслоняешь им зрелище.
– Пускай смотрят сквозь меня. Я частично прозрачный, – сказала синяя лошадь.
– Не расстраивайтесь, – успокоил ученых лингвистов Коля. – У меня другие дела. Я на космодром съезжу.
– Нет, – сказал археолог Рррр, – я этого не допущу. Я отдам тебе свой билет. Моя подруга Алиса сделала бы то же самое.
– Ничего не выйдет, – сказал Команьян с Кроманьяна. – Ты забыл, что у тебя не полный билет, а четвертушка. Ты сам будешь сидеть у меня на коленях.
И чтобы ни у кого не было сомнений, что у него есть колени, доктор Команьян с Кроманьяна щелкнул костяным пальцем по костяному острому колену.
«Бедный Рррр, – подумал Коля. – Эти колени проткнут его насквозь».
– Ну, до свиданья, – сказал он. – А то вы опоздаете. При встрече все мне расскажете.
Космические гости поспешили дальше, и, пока они не скрылись из виду, Коля смотрел им вслед. Справа шел аквариум с синей лошадью, слева – садовая лейка, а посередине – котенок без хвоста. Они уже забыли о Коле и громко обсуждали проблему расшифровки восьмого главного ряда.
Космических гостей обгоняли другие болельщики. Некоторые шли пешком, иные летели над самой землей в прозрачных шарах, над головой пронеслась стая мальчишек с крыльями за спиной. Они махали этими крыльями, как стрекозы. Все они были одеты ярко и даже легкомысленно, а некоторые, несмотря на прохладный день, в одних плавках. Друг другу они совсем не удивлялись и даже космическим гостям не удивлялись, а вот на Колю смотрели с изумлением, а одна девочка, которая делала шаги по десять метров, потому что вместо туфель у нее были пружины, подпрыгнула к Коле и сказала:
– А у нас маскарад интереснее. Мы в рыцарей одевались.
– Погоди, ребенок, – сказал Коля. – Скажи мне, где найти третий автобус?
– Иди налево по бульвару, – сказала девочка. – Он у памятника Гоголю стоит.
Глава 5
Ты любишь мангодыню?
Бульвар сильно изменился за прошедшие годы. Во-первых, он стал втрое, если не впятеро шире, так что, если идешь посредине, краев не видно. Во-вторых, деревья и вообще растения изменились. Правда, осталось несколько старых деревьев, лип и кленов, но между ними росли цветущие яблони, груши и даже пальмы. Когда Коля подошел поближе, он обнаружил, что некоторые из деревьев, видно самые нежные, были окутаны тонким прозрачным пластиком, а вокруг других циркулировал теплый воздух, который поднимался из решеток, спрятанных в молодой траве. Рядом с дорожкой стояло странное дерево – будто лопух или, вернее, щавель, увеличенный в тысячу раз. Между листьями висела гроздь зеленых бананов. А на земле рядом с деревом сидела мартышка и чистила сорванный банан.
При виде такого тропического зрелища Коля вспомнил, что он голодный. Кроме стакана кефира и бутерброда с чаем, он ничего с самого утра не ел. Кроме того, он любил бананы. И он подумал: если обезьяне можно питаться плодами на Гоголевском бульваре, то человеку это тем более не запрещено.
На всякий случай Коля осмотрелся, но никого не увидел. Он подошел к банановому дереву и сказал мартышке:
– Отойди, а то укусишь.
Мартышка оскалилась, но отошла и снова принялась чистить банан.
Коля встал на цыпочки и начал отрывать банан от грозди. Банан отрывался с трудом, все дерево раскачивалось. Еле-еле Коля отодрал один плод от грозди и только хотел сесть рядом с мартышкой и очистить его, как из кустов вышел здоровый парень постарше Коли, в красных трусах, на которых были нашиты кометы, и сказал:
– Дурак! Что ты делаешь?
Если бы это был взрослый, то Коля, наверно, извинился бы, но перед парнем Коля извиняться не хотел.
– А что? – сказал он. – Обезьянам можно, а мне нельзя?
– Он же незрелый. И вообще кормовой, для скота выведен. Ты что, бананы любишь?
– А тебе какое дело?
– А мне никакого.
– Так и иди своей дорогой.
– Не пойду. Я селекцию провожу, а ты себя ведешь как грудной ребенок.
– А обезьяна? – спросил Коля. – Ты посмотри, сколько возле нее кожуры валяется.
– Сравнил себя с обезьяной! – сказал презрительно селекционер. – Для нее же это основная пища.
Мартышка заметила, что на нее смотрят, и на всякий случай сиганула с бананом в лапе на ветку липы.
– Пойдем, – сказал селекционер.
– Не пойду, – сказал Коля.
– Боишься, что ли?
– Я? Боюсь? Да я таких, как ты, десяток одной левой перекидаю!
– А я с тобой и связываться не буду. Мы в разных весовых категориях, – сказал селекционер. – А банан ты ешь, если хочется. Мне не жалко. Все равно уже сорвал.
– Я его для обезьяны сорвал, – соврал Коля. – У меня дома обезьяна живет, вот я и сорвал.
– А ты где живешь?
– Далеко, – сказал Коля.
– Не в Москве?
– Нет, не в Москве.
– А где?
Коля стал быстро думать и вспомнил, что его бабушка живет в Конотопе.
– В Конотопе, – сказал Коля.
– Знаю, – сказал селекционер. – Оттуда родом Милена Митина, правда?
– Правда, – согласился Коля. Надо же так: сейчас будет спрашивать про какую-то Милену Митину, а Коля даже не знает, чем она знаменита!
– Нет, – поправил сам себя селекционер. – Милена из Костромы. В Конотопе шахту к центру Земли роют.
– Роют, – сказал Коля убитым голосом.
– Странный ты какой-то, – сказал селекционер. – Тебя как зовут?
– Коля.
– А меня Джавад. Ты в чем специализируешься?
– Как так?
– Ну, кем будешь?
Коля не успел придумать ответ. Он уже понял, что всякие там старики куда менее опасны, чем свой брат школьник.
К счастью, Джавад тут же отвлекся. Они вышли на поляну, посреди которой был большой бассейн. За бассейном – поляна, усеянная цветами и небольшими кустиками. Среди цветов виднелись яркие одежды людей.
– Эй! – крикнул Джавад. – Лена, выходи, дело есть!
В центре бассейна вода забурлила, и в брызгах появилась девочка. Не вынырнула, а словно поднялась по пояс. И тут Коля понял, что девочка сидит верхом на огромной рыбе. Рыба быстро поплыла по кругу, выставив из воды гладкую блестящую спину. А когда рыба подплыла к краю бассейна, где стояли Коля с Джавадом, оказалось, что это не рыба, а дельфин. Дельфин замер у кромки воды, глядя на Колю веселым маленьким глазом, и Коля протянул ему банан.
– Не сходи с ума, – схватил его за руку Джавад. – Ты его потом будешь от поноса лечить? Разве дельфины едят бананы?
– У нас в Конотопе дельфины питаются только бананами, – сказал Коля.
Девочка, которая спрыгнула с дельфина, была помладше Коли, ей было лет десять, не больше.
– Здравствуйте, – сказала она. – Ты меня звал, Джавад?
– Слушай, Лена, – сказал Джавад, – этого парня зовут Коля. Он, наверно, с маскарада сбежал. И, по-моему, он голодный. У тебя найдется что-нибудь вкусное?
– Я не голодный, – сказал Коля.
Дельфин замер у края бассейна, высунув курносую морду. Будто подслушивал.
– В лаборатории на столе мангодыни лежат, – сказала Лена. – Их Алиса вчера сняла. Пальчики оближешь. А ты Алису не видел?
– Нет. Она хотела прийти?
– Она обещала миелофон принести. Мы с Гришкой и Машкой работаем.
Лена махнула рукой в сторону бассейна, и Коля увидел, что к дельфину подплыл второй и тоже стал слушать, о чем здесь говорят. Ясное дело – их звали Гришкой и Машкой.
– А откуда морскую воду берете? – спросил Коля, чтобы не стоять без дела.
– Синтетическая, – сказала Лена. – А разве у вас в Конотопе не такая?
– В Конотопе дельфины пресноводные, – сказал Коля.
– Ты его не слушай, – сказал Джавад. – Пошли. Я сам с удовольствием мангодыню попробую. Поразительный гибрид!
За бассейном стоял белый домик, такой же обтекаемый и почти бесформенный, как Институт времени. Коля, когда они подошли поближе, увидел, что стена вся в мелких порах, словно пенистая. Отец у Коли строитель, поэтому он всегда интересуется строительными материалами и немного в них разбирается. В прошлом году он сам собирался стать строителем, но в этом году передумал – его заинтересовал космос.
– Пенобетон? – спросил Коля у Джавада.
– Какой еще пенобетон? – удивился Джавад. – Меня твоя отсталость просто поражает! Если бы я не придерживался железного принципа не задавать лишних вопросов людям, которые не хотят на них отвечать, я бы тебя кое о чем спросил.
– Не надо, – сказал Коля. – Воздержимся от беседы, как говорят у нас в Конотопе.
Они вошли внутрь и оказались в просторной комнате, у стен которой стояли столы с приборами, а посредине – круглый стол, где на блюде лежали три плода. Плоды были размером с небольшую дыню, но не очень правильной формы и оранжевого цвета.
– Ладно, – сказал Джавад, – закусим мангодыней. Если хочешь, можешь задавать вопросы. Мне скрывать нечего.
Джавад достал нож, разрезал мангодыню. Внутри оказалась большая косточка, свободно выпавшая на блюдо.
– У обычного манго, – сказал Джавад, – косточку от мякоти трудно отделить.
– Знаю, – сказал Коля. – Пробовали. Все пальцы соком измажешь, пока справишься.
Джавад нарезал мангодыню на дольки, и они принялись за еду. Еда была исключительная. Сладкая, сочная и мягкая. Что тут было от дыни, а что от манго, Коля не разбирал. Он получал удовольствие.
– Это чья лаборатория? – спросил он.
– Школьная. А чья же еще?
– А дельфины тоже школьные?
– Тоже школьные. И обезьяны, и питон Архимед.
– А где питон?
– Там, на липе спит. Я тебе потом покажу.
– Длинный? – спросил Коля.
– Средний. Метров пять. Вот у геофизиков в группе крупный живет. Почти девять метров. И совсем не приученный. Они его на гормонах держат. Хочешь, потом сфлипаем, посмотрим?
– Нет, – сказал Коля, – некогда мне с тобой флипать. А ты что, бананами занимаешься? Делать больше нечего?
– Бананы – пища будущего, – сказал Джавад. – Только их надо обогатить. Я не верю в победу белковой синтетики. А ты?
– Я об этом не думал, – сказал Коля.
– А тебе в твоей хламиде не жарко?
– Жарко будет – сниму.
– Ты сейчас куда?
– На космодром.
– Зачем?
– Погляжу. Может, на Луну слетаю.
– На Луну сейчас не попадешь. Там фестиваль. Билетов нет. Я пытался.
– Жалко, – сказал Коля. – Ну, тогда на Марс попытаюсь.
– Туда нас, подростков, редко берут. Только с экскурсиями.
– Я все равно на космодром съезжу.
– Ты что, космодромов не видал?
– У нас в Конотопе нету.
– Сильно сомневаюсь, – сказал Джавад, – что ты правду говоришь. Ладно, поезжай. На тройку садись, у памятника Гоголю. Я тебя провожу немного.
Они прошли мимо клумб, на которых ребята, большей частью малыши, занимались прополкой и другими садовыми работами.
– Хочешь взглянуть? Наверно, в Конотопе нет, – сказал Джавад, подводя его к парню, который сидел на корточках возле небольшой грядки. – Только в прошлом году привезли с Альдебарана. Акклиматизацию проводим. Покажи ему, Аркаша.
Аркаша сказал:
– С удовольствием.
Вынул из прозрачного мешка два семечка поменьше горошины, сделал в земле углубление, сунул туда семена, потом подтянул к себе наконечник шланга и как следует семена эти полил.
– И когда мне возвращаться? – спросил Коля. – В июне?
– Погоди. Дикий ты какой-то! – сказал Джавад. – Смотри.
И тут Коля собственными глазами увидел, как из земли медленно вылезают два зеленых побега. Аркаша снова полил их, и они начали расти еще быстрее. Через минуту они были сантиметров по двадцать высотой и начали немножко ветвиться.
– Сбегай за удобрениями! – крикнул Аркаша. – Они в лаборатории лежат, на моем столе.
Сверкая голыми пятками, Джавад умчался к лаборатории. Со всех сторон сошлись другие ботаники и натуралисты. Коля увидел, что листва большого клена на краю поляны расступилась и оттуда показалась голова громадного питона, который с любопытством наблюдал за сборищем. Но никто на него не обращал внимания, так что Коля тоже сделал вид, что привык, чтобы рядышком висели питоны. Одна девочка, на вид первоклассница, пришла со странным зверем на плече. Был он как попугай, но с двумя головами. Одной головой эта птица смотрела на зеленые ростки, а другой поглядывала на питона.
Когда Джавад вернулся с пакетом удобрений, ростки поднялись уже на метр, и на их ветках появились почки. Джавад насыпал под корни удобрения, и концы корешков высунулись наружу и начали довольно хищно эти удобрения подгребать под себя. Коля даже сделал шаг в сторону. На всякий случай.
На ветках появились желтые цветочки, и к тому времени, как ростки выросли до трех метров, цветы осыпались, и из завязи стали развиваться плоды. Коля не мог оторваться от этого зрелища. Прошло еще минуты две-три, и плоды, похожие сначала на зеленые колечки, подросли и начали желтеть. Что-то они напоминали Коле, только не мог он понять что.
Вдруг один из плодов оторвался с ветки и упал на землю. Птица с двумя головами спрыгнула с плеча девочки и подхватила плод обоими клювами, но никак не могла поднять с земли, потому что головы мешали друг дружке.
Все засмеялись, а девочка, будто оправдываясь, сказала Коле:
– Вы не смейтесь. Он недавно изобретен, еще не освоился.
Остальные плоды один за другим падали на траву.
Джавад подобрал три покрупнее и протянул Коле:
– На, по дороге на Луну пригодятся.
– Они съедобные, что ли?
– Попробуй.
Коля откусил кусок от плода, и оказалось, что это самый обыкновенный бублик, не горячий, без мака, зато очень свежий.
– Ну и дела! – сказал он. – А что, на Альдебаране на всех деревьях бублики растут?
– Скажешь тоже! – удивился Аркаша, который собрал остальные бублики в корзину. – Я от альдебаранских растений только скорость роста использовал. К остальному шел через пшеницу и хлебное дерево.
Когда Коля с Джавадом отошли так, чтобы остальные их не слышали, Джавад сказал:
– Будущий гений генетики. У него мечта есть. Хорошо, когда у человека есть мечта.
– А какая?
– Выращивать завтраки для космического флота. Чтобы были запакованные, с вареной курицей, рисом и черной икрой. Ничего себе задача?
– Неплохо, – сказал Коля, жуя бублик. – А нельзя у него одно семечко попросить?
– Для тебя просить не буду, – сказал Джавад. – Не потому, что плохо отношусь, а потому, что ты скрытный. И про Конотоп наврал.
– Ну ладно, обойдемся, – сказал Коля. – За дыню спасибо.
– До свидания. Может, увидимся. Жалко, что Алису ты не дождался, она бы тебе помогла в космос слетать. У нее большие знакомства в Дальнем флоте. Она, наверно, на двадцати планетах уже побывала.
– А сколько ей лет? – спросил Коля. – Когда успела?
– Сколько и нам с тобой. Одиннадцать.
– Мне двенадцать, – сказал Коля. – Привет Алисе. Я пошел.
Глава 6
Как вырастить дом
До памятника Гоголю Коля дошел не сразу. Пришлось еще раз отвлечься.
Обходя густые заросли, Коля вышел к самому краю бульвара и увидел, как совсем рядом строят дома.
Коля не сразу догадался, в чем дело. На краю дороги, там, где кончалась трава бульвара, стоял молодой человек с большой черной бородой. Он смотрел наверх, через улицу, где возвышался недостроенный дом.
Дом был сделан из того же пористого материала, что Институт времени и школьная лаборатория. Так же, как они, он был построен неправильно. Он возвышался, словно песочный кулич, непонятно было, будут его строить выше или уже можно остановиться. Подъезд дома был полукруглый, окна разные, маленькие и большие, овальные и квадратные. Над подъездом нависал горб, и на нем росло небольшое пушистое дерево.
На верху дома, по пояс возвышаясь над стеной, стояли два человека и держали в руках кипы прутьев и гнутых палок. А человек с черной бородой смотрел на них снизу и командовал:
– Правее ставь!.. Еще правее! Да скорее, пока не затвердело!
Люди наверху втыкали в стену прутья, некоторые прямо, а некоторые под углом.
Скоро вся стена сверху была утыкана палками и прутьями.
– Всё! – крикнул чернобородый. – Начинайте. Только с твоей, Вениамин, стороны поменьше затравки. Я хочу, чтобы Левочкина сторона набрала силу.
Люди на стене нагнулись, достали штуки вроде огнетушителей и распылили на стену порошок. Потом у них в руках оказались шланги, и они принялись стену поливать. Строители напоминали Коле Аркашу с его бубликовым гибридом. Коля даже ожидал увидеть, как из стены полезут зеленые веточки, но ничего подобного не случилось. Зато начала расти сама стена.
Она росла не равномерно, а как бы вытягивалась вдоль прутиков.
– Вениамин, не жалей питательного раствора! – суетился внизу бородач. – Линия получается незавершенная!
Стена постепенно заполняла промежутки между прутьями, но в тех местах, где прутья были выгнуты вперед, стена тоже выдавалась. Вениамин, рискуя упасть, наклонился и стал быстро втыкать новый ряд прутиков. И тут Коля увидел, что получается круглый балкон. Второй строитель, Лева, начал быстро отгибать прутики за спиной Вениамина, и строительное вещество послушно потекло по ним, образуя дверной проем.
– Ну и как тебе это нравится? – спросил бородач у Коли.
– Вообще-то нравится, – сказал Коля, – хотя, простите, архитектура не очень подходящая.
– Почему же так?
– Я привык, что у домов должны быть углы и прямые стены, – сказал Коля. – Ну как в старинных зданиях.
– Так это же не от хорошей жизни, – сказал бородач.
– Что не от хорошей жизни?
Читать бесплатно другие книги:
