Свидание под мантией Донцова Дарья
У Ксюши неожиданно перестали трястись руки. Она поняла, что надо делать. Леон понятия не имеет, кто сейчас находится в апартаментах Закоркиной. Он ни разу не назвал ее по имени, говорил: красавица, кошечка… Мужик сумасшедший подглядыватель, он видит все, что происходит в квартире Нели, но если Ксюша уйдет и более не переступит порог «Монпаласа», Леон ее никогда не найдет.
Ксения быстро нажала красную кнопку на трубке, запихнула ее за диванные подушки, чтобы не слышать звонков, кинулась в чулан, растолкала меня…
И вот мы сидим в кафе, где, слава богу, никого, кроме нас, из посетителей нет.
Ксюша схватила свой бокал с латте, одним махом опустошила его, потом выдохнула:
– Фу-у-у! Ушли! Оцени, как я ловко от секьюрити избавилась, отправила его в квартиру Закоркиной. Хорошо, что охранник в подъезде один.
Я молча выслушала Ксению, потом осторожно спросила:
– Ты уверена, что Степан умер? Думаю, надо вернуться и посмотреть на Рубцова.
Ксю разинула рот, потом повертела пальцем у виска.
– Алло, гараж! С ума сошла? Нас сразу заметут. В квартиру охрана поскакала, мужик Рубцова увидел, полицию вызвал или «Скорую», не о чем переживать.
Я перестала слушать Ксению. Ну, Дашенька, и попала ты в историю. Сейчас перед тобой во всей красе возник излюбленный вопрос россиян: что делать? Случись это месяц назад, я бы мгновенно помчалась к Дегтяреву, но, простите, не успела рассказать. Некоторое время назад Александра Михайловича отправили на пенсию, потом объясню вам, почему это произошло. Новый начальник расформировал отдел полковника. Дегтярев вместе с четырьмя бывшими коллегами, близкими друзьями, сейчас загорает на тропическом острове, куда их отправил Тема, сын полковника. Мне не к кому бежать за помощью.
Ксюша тронула меня за руку:
– Эй! Ты же не бросишь меня? Не удерешь к себе домой?
Я молча смотрела на нее. Если честно, то я испытываю огромное желание прямо сейчас ринуться в Ложкино и поскорее забыть Королеву. Но если я поступлю так, научный руководитель Таси, обозленный тем, что его эксперимент прервался, сделает все возможное, чтобы Малкина никогда не защитила кандидатскую диссертацию. Я видела профессора всего один раз, но по рассказам Таси поняла, что он злопамятен, мстителен и любит демонстрировать свою власть тем, кто от него зависит. Я не могу подвести Тасю, для которой кандидатский диплом – пропуск на престижную работу. Кроме того, у Ольги, мамы Малкиной, больное сердце, у нее уже был инфаркт. Оля узнает, что дочь не получит степень… Нет, я не имею права сбежать. Но что делать?
– Мне очень нужны деньги, – продолжала Ксюша, – просто ужасно. Мне необходим этот приз.
– Неоригинальное желание, – пробормотала я, – удивилась бы, скажи ты: мне не нужны деньги.
Ксюша опустила голову.
– Ладно, объясню, зачем мне бабло понадобилось. Вовсе не на телефон, планшетник, шмотки, как я раньше говорила. Хочу папахена в платную наркологическую клинику пристроить. Тетя Нюра, соседка наша, своего мужа туда определила. Через три месяца его другим сделали, он вот уже пять лет не пьет. Это дорого. Тетя Нюра кредит в банке брала. А мне где деньги взять? Студентке никто в долг не даст. Пожалуйста, не бросай меня.
– Почему ты сразу не сказала про больницу? – укорила я Ксюшу.
– Стыдно было, – призналась та, – я папашку ненавижу, и вдруг лечить его решила. Но не для него это делать собралась, а для себя. Никогда мне из убогой норы не убежать, жить придется с пьяным уродом. Если он трезвым станет, то не так плохо будет, может, на работу пристроится.
– Могу дать тебе нужную сумму, – вздохнула я, – но…
Ксения поморщилась.
– Понимаю, тебе неохота неделю в двушке жить и со мной таскаться парой уже осточертело. Уходи. Я справлюсь. Денег твоих не возьму. Мне подачки на бедность не нужны!
Я открыла рот, но не успела произнести ни слова, моя спутница вскочила и бросилась на улицу. Я помчалась за ней с криком:
– Ксюша, стой! – поймала девушку у подземного перехода, обняла ее и быстро заговорила: – Никуда я не денусь, мы проведем нужное время вместе, ты заработаешь денег. Но давай сообразим, что нам делать?
Королева зашмыгала носом.
– Ничего не делать. Мы удрали. Рубцов сам помер, я его не травила. Где мне яд взять? Да еще такой, чтобы сразу парня свалил? Его же в аптеке не выпросишь. И зачем мне Степу убивать? Я хотела с его помощью в тусню богатеньких попасть, рассчитывала, что понравлюсь ему. Он мог от болезни загнуться. У нас два месяца назад препод на лекции тапки откинул, нес, как всегда, чепуху, и опаньки! Нам потом объяснили: тромб у него оторвался. Кто знал, что мы с Рубцовым пошли в «Павлов»? Да пока никто, я собиралась рассказать всем о замечательно проведенном вечере только сегодня. Навряд ли официанты пафосного клуба узнают меня, даже если им сунут под нос фото. Таких, как я, там по тысяче штук за ночь пляшет. И с Нелькой мы столкнулись случайно, а уж то, что с ней случится инфаркт, ни одна душа предполагать не могла! Мы с Закоркиной не подруги, все вокруг знают, что Королева и Нели из разных компаний. Поехали домой, переодеться надо.
Глава 8
– Конечно, наша конура не идет ни в какое сравнение с хоромами Нельки, но я здесь чувствую себя в безопасности, – сказала Ксюша, нажимая на звонок. – Черт, дверь открыта.
– Эй, люди, – раздался из кухни пьяный голос, – я вам вкусное привел. Сюда, цып-цып, хрюшечка! Ругаете папку, денег он вам, злыдням, не носит! Шубы не покупает! Гляньте! Жаркое вам привел! Поросенка! Небось любите его с гречневой кашей? Эй! Люди! Ау! Кто там пришел? Поросеночек, хрю-хрю, свинку мы ням-ням. Где нож? Дайте пилу!
Петр выполз в коридор.
– Милый папочка выглядит не как Том Круз! Грязные брюки болтаются на ногах, похоже, он ползал на карачках по тротуару, руки черные, морда вся синяя, и воняет он прикольно, надушился парфюмом «Запах помойки», – процедила дочь.
– Ксю, – бурно обрадовался родитель, – неси тесак!
– Если хочешь на наше счастье перерезать себе горло, ступай во двор или, еще лучше, езжай сразу на кладбище, мы сэкономим на катафалке, – ответила дочь.
Но алкоголика трудно обидеть.
– Скоро Новый год! – заявил он. – Что на стол поставим?
– Хозяйственный ты наш, – умилилась Ксюша, – не печалься, мать раз в двенадцать месяцев щей наварит, вот и полакомимся.
– У нас с Ирой будет поросенок! – возвестил папенька.
– Учитывая размер квартиры и наше материальное положение, думаю, больше нам детей не надо! – откровенно схамила Ксюша.
– Запеченный, с гречневой кашей, – уточнил отец.
– Прикольно, – кивнула Ксю.
– Мы его сейчас зарежем.
– Круто.
– Положим в авоську и вывесим за окно.
– Суперски.
– Он заморозится и сохранится, – почти трезвым голосом заявил Петр. – Где нож?! Иди разведи костер! Тушу опалить надо!
Ксения взглянула на меня.
– Папахен словил «белочку». Хотя все что ни делается, делается к лучшему, в фазе буйного помешательства его возьмут в дурку, а мы хоть немного отдохнем!
– Дай пилу, – выл алкоголик.
Девушка пошла на кухню, продолжая говорить:
– Надо на всякий случай спрятать острые режущие и колющие предметы, у нас есть парочка ножей, я их сейчас от греха подальше засуну в ящик с картошкой. А то папахен сначала прирежет виртуального поросенка, а затем возьмется за дочку, приняв меня за предводительницу зеленых человечков. Интересно, что у нас дома со жратвой? Как всегда, пусто, или хоть пакет кефира есть?
Я последовала за Ксюшей. Похоже, мне надо сбегать в супермаркет и принести продукты.
– Вау! – воскликнула Ксения. – Даша, глянь, на конфорке новая кастрюля, красная, эмалированная. Откуда она взялась? Ирка, когда ей в голову приходит идея сварганить баланду, берет мятую серую посудину. Приличную кухонную утварь папашка давно спер и обменял за водку.
Ксения подняла крышку.
– Рагу! Или как там правильно называется подливка, в которой плавают курица, картошка, грибы, морковка, зелень, лук.
Она схватила ложку и принялась есть прямо не отходя от плиты.
– Господи, – стонала она. – Откуда у нас ЭТО? Может, у Воробьевых, ближайших соседей, отключили газ, и они воспользовались нашей кухней? Невозможно остановиться, никогда не пробовала ничего вкуснее!
Из большой комнаты донесся вопль Петра:
– Стой, гадюка!
Затем послышались треск, стук, грохот и… визг явно перепуганного животного. Я бросилась на звук. Неужели пьяница и в самом деле притащил живого поросенка?
Петр сидел, привалившись к дивану.
– Не хочет выходить, – пожаловался он.
– Я тоже не пожелала бы расставаться с жизнью, – вздохнула я. – А с кем вы сражаетесь?
– Со свинкой!
– И где она? – продолжала я увлекательную беседу.
– В софе, – икнул пьяница.
Я встала на колени, заглянула под диван и в горе пыли увидела кого-то, забившегося в самый угол.
– Ого! – вырвалось у меня. – Похоже, там и правда поросенок!
– Ну! – приосанился отец семейства. – Петр никогда не врет!
– Где вы взяли хрюшку?
– Нашел!
– По улицам Москвы свиньи не разгуливают, – усомнилась я.
– А он сидел!
– И не сидят, – добавила я.
– А этот отдыхал, – стоял на своем Петр, – около магазина, большого супермаркета! Наверху светилась буква «М».
– Боюсь вас разочаровать, но это метро, – вздохнула я. – Значит, свинья бродила у входа в подземку?
– Он сидел! – икнул пьяница.
– Кажется, свиньи не способны сидеть, – засомневалась я.
– На заднице!!! – добавил металла в голос Петр. – У продмага с буквой «М»!
Ксения вошла в комнату и протянула отцу бутылку.
– Хочешь?
– Давай скорей, – затрясся он и схватил беленькую.
– Разве можно давать Петру выпивку? – возмутилась я.
– Не надо считать меня сволочью, которая потакает дурным привычкам идиота. В водку подсыпано лекарство, она заряжена на случай непредвиденных обстоятельств. Я пользуюсь этой уловкой лишь в том случае, когда отца нужно временно убрать из жизни. А сейчас именно такая ситуация, – мрачно объяснила Ксюша.
Через пару минут Петр захрапел, а я снова заглянула под софу.
– Ты там как? Милый!
Поросенок шумно засопел. Уму непостижимо, где потерявший человеческий облик мужик откопал беднягу. Небось свинский ребенок перенервничал и давно простился с жизнью.
Свинка чихнула.
– Понимаю тебя, – воскликнула я, – хозяйка отчаянная неряха, пыли полно, давай, выходи.
Белая тушка поползла вперед.
– Молодец, милый, – приободрила я Наф-Нафа, – никто тебя не обидит. Сейчас попьешь водички, успокоишься, ну же, котик, не бойся.
И тут из прихожей раздался детский голос:
– А мы с бабушкой на рынок ходили. Ксю, ты дома? Смотри, она мне куклу купила!
Младшая сестра вошла в комнату, увидела меня и обрадовалась:
– Здрассти, тетя Даша!
– Иди уроки делай, – гаркнула Ксения.
Лера сжалась и нехотя потрусила в свою комнату.
– Внученька, отнеси сумку на кухню, – попросила Полина и кивнула мне. – День добрый!
– Здравствуйте, – ответила я.
– Я предпочитаю, чтобы вы звали меня Ксенией! – огрызнулась старшая внучка.
– Хорошо, – беззлобно согласилась старуха. – Отнеси, Ксюша, торбочку.
– Я не нанималась тяжести таскать! – буркнула та.
Я молча вышла в прихожую, взяла тяжелую поклажу и притащила ее на кухню.
– Спасибо вам, – поблагодарила Полина, – устала я очень.
Потом она подняла крышку кастрюли и спросила:
– Ксюшенька, понравилась курочка?
– Ничего, – неохотно признала девушка, – на фоне блевотины, которую готовит Ирка, эта вполне съедобна.
– Ты ложечкой из кастрюльки ела? – уточнила старуха.
– А надо руками лопать? – окрысилась Ксю.
– Лучше на тарелочку положить! – пропела бабушка.
– Ваш зять всю посуду пропил, – сообщила старшая внучка, – мы жрем из мисок.
– Ой, у тебя брючки грязные, – сменила тему бабка.
– Ирка никогда не пылесосит, вот я и испачкалась, – парировала моя напарница, – мамахен хозяйством заниматься не любит!
Полина села за стол.
– Послушай, детка!
– Не смейте так со мной разговаривать, – взвилась Ксения, – я вам не детка! Я взрослая!
– Тогда и спрос с тебя будет, как с большой, – внезапно отбила мяч Полина. – Мать плохо готовит?
– Омерзительно, – скривилась Ксения.
– Квартиру не убирает?
– Сами-то не видите? – прищурилась девушка. – В доме грязищи по колено.
Я молча слушала диалог, а Полина продолжала:
– Отец пьет?
– Без просвета.
– А ты уже выросла?
– И что? Куда вы клоните?
– Раз из детского возраста вышла, начинай проблемы семьи решать, – жестко заявила Полина. – Только малышам папа с мамой все на блюдечке несут, взрослый человек сам за себя в ответе. Не нравится мамина еда? Приготовь на всех вкусно. Грязь бесит? Возьми пылесос! Чего претензии предъявляешь? Сама хороша! Поела и ложку в раковину швырнула, кто ее за тебя вымоет?
– У нас Лерка с посудой возится, – растерялась Ксения, – это ее обязанность.
– А у тебя какая? Что ты для родных делаешь? – поинтересовалась Полина.
– Это они мне обязаны, как отец и мать, я их ребенок! – заявила Королева.
– Секунду назад ты сказала, что уже выросла, – засмеялась Полина, – неладно получается: как работать – ты маленькая, а гулять – большая. Ты уж определись!
– Я учусь! На одни пятерки! – выложила основной аргумент Ксюша.
– А родители работают! – пожала плечами Полина.
Внучка ринулась в атаку:
– Только мать, и она мало получает! Мы нищие.
– Засучи рукава и добывай деньги, – стояла на своем бабка, – не сиди на чужой шее. Как я посмотрю, ты из себя профессиональную несчастненькую сделала! За все неудачи родителей винишь! Они тебе недодали, недокупили, недолюбили. А ты им чем помогла?
Ксения покраснела и повторила:
– Я отличница! А Петька алкоголик!
– Ты любишь родителей? – неожиданно спросила Полина.
– Уроды! – выпалила студентка.
– Других-то не будет! – тихо произнесла бабка.
Ксюша вскинула брови.
– В каком смысле?
Полина провела рукой по протертой клеенке.
– С мужем разойтись можно, а родители навсегда, их не поменяешь. Я согласна, тебе достались не лучшие, но и ты оказалась слабачкой.
– Кто? Я? У меня сильный характер! И острый ум! – закричала Ксюша.
– Значит, тебе и быть главой семьи, – подвела итог Полина. – Они слабые, глупые. Ты сильная, умная. Кто за кого отвечать должен?
На лице Ксюши появилось выражение растерянности.
– И где деньги на хозяйство взять?
– Я тебе дам, – пообещала Полина, – на хорошее дело не жалко! В долг отстегну! Заработаешь и вернешь!
– А-а-а, – закричала из комнаты Лера. – Помогите!
Мы все кинулись на зов и увидели девочку, которая указала пальцем под диван.
– Вон, там что-то страшное.
– Что случилось? – озабоченно спросила Полина из-за моей спины.
– Белое и шевелится, – простонала Лерка.
– Петр поросенка привел, – пояснила я.
– Где ж он его взял? – всплеснула руками старуха.
– Говорит, у метро сидел, – уточнила я. – Ваш зять планировал его зарезать к Новому году, жаркое приготовить.
– Не дам убивать свинку, – затопала ногами Лера.
– Успокойся, – велела Полина, – никто папе безобразничать не позволит. Правда, Ксюшенька?
Я встала на колени и вытащила животное из укрытия.
– Матерь Божья! – воскликнула старуха. – Ну и чудо!
– Это не свинка! – завизжала Лерка и кинулась в прихожую.
– Кто ж это такой? – недоумевала Полина.
Я начала гладить трясущееся существо по спинке.
– Собака породы бультерьер. Булики слегка на свинюшек похожи, а уж для пьяного они точно хрюшки.
Полина присела около меня и тоже потрепала перепуганного пса.
– Похоже, молодой совсем.
– Щенок, – согласилась я, – месяцев шесть-семь.
У Ксюши затрезвонил мобильный.
– Алло, – нараспев произнесла она, – алло, не слышу. Дома плохо берет, перезвоните, я на лестницу выйду.
Старуха посмотрела вслед убежавшей внучке.
– Дарья, вижу, вы не бездомная. Почему решили снять угол у Королевых? Похоже, у вас денюжки водятся, в Москве гостиниц полно.
Я рассказала старухе про эксперимент профессора Прудкина, про Таисию и завершила повествование словами:
– Останусь с вами на неделю, сегодня принесу продукты. Понимаю ваше нежелание видеть здесь постороннего человека, но, к сожалению, я пока не могу вернуться домой. Придется терпеть вам меня до окончания эксперимента.
– Я тут на птичьих правах, – заявила Полина, – хозяйки здесь Ира и Ксения. Раз они так решили, я не имею права спорить.
– Даша, – крикнула из прихожей Ксюша, – иди сюда скорей!
Глава 9
Не успела я выйти к вешалке, как Ксю схватила меня за руку, вытащила на лестницу, захлопнула дверь и показала на свой телефон.
– Я сбросила звонок, но он сейчас снова наберет. Это Леон! Слушай…
Я хотела спросить, что происходит, но трубка заиграла мелодию, Ксюша нажала на экран и включила громкую связь.
– Нехорошо прерывать беседу, – произнес бархатный баритон, – невоспитанно.
– К оператору предъявляй претензии, – огрызнулась Ксения, – я не виновата, что мобильники плохо работают. Как ты узнал мой номер?
– Я могу все выяснить. Возвращайся.
– Куда? – прошипела Ксения.
– В «Монпалас».
– Никогда!!!
– Не волнуйся! – воскликнул Леон. – Там убрано. Кстати, ты в курсе, что произошло с неким Степаном Рубцовым?
У Ксюши подогнулись ноги, она медленно села на корточки, я опустилась рядом.
– Он оставил записку родителям, что уехал к приятелям, – вещал Леон. – Родителей в письме на хрен послал, типа, надоели! Его убить могут через пару дней, или он пропадет без следа. Вот они, «золотые детки», все такие! Нет бы учиться нормально, семью завести, а их тянет на подвиги. Зря ты хочешь в их компашке своей стать! Степана искать не станут! Предки на него разозлились, нахамил он им по полной. Если что с парнем позднее случится, никто не виноват, сам из дома ушел. Эй, Ксю, подай голос!
– Кха, кха, – выдавила из себя девушка.
– Отлично, а то я уж подумал, что ты онемела! Жду тебя в «Монпаласе».
– Зачем мне туда? – прошептала Ксюша.
– Поживешь в просторной квартире.
– Лучше дома останусь!
– Детка, – каменным тоном перебил Леон, – ты, похоже, не поняла! Раз я велю идти в «Монпалас», то ноги в руки и – ать-два, иначе плохо будет!
– Да пошел ты!.. – рявкнула Ксюша.
Потом она нажала на экран и посмотрела на меня.
– Нечего говорить: девушки не матерятся. Я с раннего детства терпеть не могла исполнять чужие приказы. Если воспитательница в яслях орала: «Все идут на горшок», – я в знак протеста залезала в шкафчик, откуда меня доставали объединенными усилиями три нянечки. Причем проделывала я этот финт, даже если очень хотела в туалет, могла описаться, но подчиняться не собиралась. Любое предложение в повелительной форме действует на меня как микстура непослушания. Вот если человек вежливо попросит: «пожалуйста», «будь добра», «помоги», тут я расстараюсь. Что молчишь? Ну, скажи: девушки не матерятся!
Я села на подоконник.
– Я не в восторге от ненормативной лексики. Но понимаю, тебя довели до взрыва.
Телефон снова зазвонил, Ксюша ткнула пальцем в экран.
Читать бесплатно другие книги:
