Наваждение. Проклятые элохимы Углицкая Алина
А еще в его взгляде, тоне, в каждом движении ей чудилось снисхождение сытого хищника к слабой добыче.
Он играл с ней как кошка с мышкой. То придерживал лапой, то отпускал. И потому ей казалось, что она балансирует на грани. Один неверный шаг – и сорвется.
– Как тебе спалось?
Этот невинный вопрос заставил Айну поперхнуться панкейком.
Пока она кашляла, прикрываясь рукой, Стикс заботливо протянул ей стакан воды и салфетку.
– П-прекрасно, – наконец выдавила из себя, клацая зубами о край стакана. – Спасибо, нувэр Хассель.
– Стикс, – поправил он мягко. – Я настаиваю, чтобы ты называла меня именно так.
– Х-хорошо… С-стикс… – ей пришлось сделать усилие, чтобы вымолвить его имя. – Могу я узнать, почему вы впустили меня?
Уголок его рта дернулся вниз.
– Можешь. Но это не значит, что я отвечу.
– И все же?
Она затаила дыхание.
Но элохим продолжал молча смаковать кофе, в который, как Айна заметила, добавил коньяк, гвоздику и палочку корицы. Он сидел к ней боком, прикрыв глаза и облокотившись на стойку, так что она могла беспрепятственно рассматривать его профиль.
Стикс Хассель был красив, как все его собратья. Красив особенной неземной красотой. Но в понимании Айны его черты были слишком правильными для мужчины, слишком изящными. Она назвала бы их ангельскими, если бы во всем его облике не ощущалась незримая темная сила, которая пугала и отталкивала ее.
Вот уже много лет люди издалека наслаждались красотой элохимов. Восхищались ею, воспевали в поэмах, писали книги, снимали фильмы, сходили по ней с ума. Юные экзальтированные девицы и юноши зачитывались романами, на обложках которых были нарисованы элохимы. Женщины и мужчины постарше воображали себя в постели этих существ.
Но только отчаянные безумцы рисковали приблизиться и прикоснуться. Слишком уж чужая эта красота. Звездная, как сказал кто-то. Обжигающая и в то же время смертельно холодная. Кто-то сгорает в ней, как в огне. Кто-то навеки теряет себя и превращается в овощ.
Пришельцам не понадобилось оружие, чтобы подчинить человечество. Они просто «обаяли» его. С их появлением Земля изменилась. Не стало войн, голода и болезней. Наладилась экология. С экранов телевизоров теперь вещали о всеобщем равенстве и процветании. Но…
Айна знала: все это ложь. Элохимы создали видимость мира. Заповедник, в котором «избранные» могут безнаказанно охотиться на лучшую дичь.
Она слышала много историй о безымянных девушках, которые вошли в дома элохимов и остались там навсегда. Стали зависимыми от пришельцев, от эмоций, которые те в них будили.
Эти несчастные стали сродни наркоманам. С одной лишь разницей: наркомана еще можно спасти, а человека, попавшего под влияние элохима, лечить бесполезно. Нет такого лекарства. Потому что пришельцы влияют на человеческий мозг. Перекраивают его, подчиняют себе все мысли, желания и стремления, делают своим вечным рабом.
И, конечно же, элохимы знают об этом! Знают, как действуют на людей, и жестоко используют это в собственных целях. Недаром же они ввели ограничения, по которым ни один человек не может приблизиться к ним без разрешения. Но сами постоянно его нарушают!
Так было с ее сестрой… Так было с матерью…
Айна почувствовала, как внутри начала кровоточить старая рана. Боль потери была еще слишком свежа. Даже всех этих лет не хватило, чтобы ее притупить.
Стикс негромко заговорил.
– Я не собирался тебя впускать. Можешь считать это моим капризом, внезапной прихотью. Есть что-то символичное в том, что к моим воротам тебя пригнали именно Псы.
Его тон не изменился. Но Айну пробрала дрожь. Она вдруг обнаружила, что все это время сидела, сжав кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони.
– Почему? – собственный голос показался чужим.
Стикс повернул голову и окинул ее невидящим взглядом. Казалось, в тот момент его мысли витали где-то далеко за стенами этого дома.
– Я склонен верить в знаки Судьбы. А ты?
Она закусила губу.
– Не знаю… Не думала об этом…
Да, это точно знак Судьбы. То, что она здесь, в доме куратора.
С минуту Стикс смотрел сквозь нее, потом хмыкнул. Его глаза прояснились. Он бросил быстрый взгляд на смарт-браслет и обворожительно улыбнулся:
– У тебя есть десять минут, пока я оденусь.
Отставив недопитый кофе, он поднялся и как ни в чем не бывало прошел мимо Айны. Уже в дверях обернулся, чтобы сказать:
– Мы называем их Столпы Разрушения. Хильсадар Мистралат.
Стикс вышел. Айна осталась сидеть, держа в руках опустевшую чашку и рассеянно глядя на снимки.
Глава 9
Элохим ей попался не только бракованный, но еще и воспитанный до зубовного скрежета. Иначе как объяснить тот факт, что в холле он подал ей куртку, причем чистую, пахнущую свежестью и немного лавандой, а потом терпеливо ждал, пока она застегнется?
Ни Джино, ни Хлои, ни кого-либо еще из прислуги рядом не наблюдалось.
– Твои вещи нуждались в чистке, – сказал Стикс, заметив, что Айна удивленно принюхивается. – Хлоя взяла на себя смелость привести их в порядок.
– Вы ей приказали? – переспросила она и тут же поняла, что сморозила глупость.
Ну, с какой стати куратор будет заботиться о ее куртке? Делать ему больше нечего?
– Нет, – он покачал головой. Рука в перчатке толкнула входные двери, пропуская Айну наружу. – Это ее личная инициатива.
Никто из знакомых парней такого не делал. В Конфронте все были равны, на улицах Ермена – тоже. Девушки даже злились, если кто-то из мужчин вдруг начинал относиться к ним как к слабому полу. Они не хотели быть слабыми. Не хотели поблажек.
Но у Стикса это вышло очень естественно. Даже буднично.
Бросив на него изумленный взгляд, Айна шагнула на улицу. В лицо пахнуло ноябрьским морозцем и свежевыпавшим снегом. День обещался быть ясным.
Во дворе, у самого крыльца стоял серебристый четырехколесный монстр обтекаемой формы. Таких огромных машин Айна еще не встречала. На миг она потеряла дар речи. Но еще больше смутилась, когда Стикс обошел ее, открыл пассажирскую дверь и жестом пригласил занять место.
– Мы поедем на этом? – ей понадобилась минута, чтобы справиться с замешательством.
Губы элохима тронула улыбка:
– Почему нет? Ты боишься машин?
– Нет… Вовсе нет.
Тряхнув головой, она с отчаянием камикадзе влезла в двухместный салон.
Стикс наклонился к ней. Почти прижал к спинке сиденья собственным телом. Снова, как и за завтраком, его губы оказались в опасной близости от ее щеки. Запах озона и неведомых пряностей ударил в нос. Горячее мужское дыхание заставило сердце сделать кульбит.
Айна застыла, чувствуя, как в висках бешено бьется пульс. Она ждала, что он поцелует ее. Была почти уверена в этом. Иначе зачем это все?..
Но его губы только мазнули воздух в миллиметре от ее собственных.
Ни слова не говоря, с абсолютно бесстрастным лицом элохим перегнулся через нее, защелкнул ремень безопасности и выпрямился. Захлопнул дверцу с ее стороны и направился к противоположной.
Айна, тихонько выдохнув, проводила его глазами.
Сейчас, в строгом пальто из черного кашемира, что развевалось у его ног двумя длинными фалдами, он был так же красив и притягателен, как в своем домашнем костюме из шелка. И ей предстояло провести с ним почти полчаса в маленьком замкнутом мире автомобиля.
Он играет с ней. Она больше не сомневалась. Играет и намеренно провоцирует. Только зачем? Что мешает ему взять то, что он хочет? Одно прикосновение, один поцелуй, жаркий шепот на ушко – и любая человеческая женщина растечется лужицей у его ног.
Любая, кроме «психоустойчивых» – таких, как она.
Так к чему это представление?
Щелкнул замок. Стикс уселся рядом с ней, заняв сиденье водителя. Его руки в черных перчатках легли на руль. Почти любовно погладили кожаную оплетку.
Айна сглотнула. Ей показалось, что он погладил ее. Почти ощутила это прикосновение.
И тут же, словно откликнувшись на прикосновение элохима, в центре руля включился встроенный дисплей.
– Приветствую, Стикс, – произнес звонкий девичий голос. – Сегодня ты рано. Куда направляемся?
– Южный квартал. Тополиная. Дом… – он бросил на Айну выжидательный взгляд.
– Семнадцать, – выдавила та хриплым тоном.
Голос, прозвучавший из недр приборной панели, заставил ее испытать шок. Кто смеет обращаться к элохиму на «ты»? Только самоубийца!
– Семнадцать, – повторил Стикс.
– Отлично. Маршрут проложен. Хорошей поездки!
Поворот ключа – и под серебристым капотом заурчал мотор. Машина почти беззвучно тронулась с места.
– Это Афина – искусственный интеллект, – усмехнулся Стикс, ловя ошарашенный взгляд пассажирки. – В настройках по умолчанию стоит мужской голос, но мне захотелось персонифицировать ее.
Айна вздрогнула и уставилась в лобовое стекло. От близости элохима, от запахов кожи, озона и еще чего-то пряного, но неузнаваемого, что наполняло салон, у нее кружилась голова, а внутри разливалось странное чувство. Захотелось откинуться на спинку сиденья, расслабиться. Прикрыть глаза и позволить себе плыть по течению.
Захотелось снова почувствовать обжигающее дыхание элохима. Только на этот раз ближе. Гораздо ближе. Почувствовать прикосновение его губ…
Она укусила себя за щеку, чтобы вернуть ясность мысли.
Вот оно – наваждение. Первые признаки.
Нет, это задание не для нее. Стикс Хассель слишком крепкий орешек.
Нужно расстаться с ним как можно быстрее. Вычеркнуть из памяти. А еще лучше на время уехать.
Да, уехать – лучше всего.
***
Машина покинула двор особняка, свернула на очищенную от снега трассу и понеслась в сторону города сквозь ноябрьский туман. С одной стороны мелькали дома, с другой – лес. Потом дома тоже сменились лесом. Небо над дорогой медленно светлело, наливаясь сизой белизной.
– Почему мы едем по объездной? – напряженно спросила девушка.
– Здесь меньше машин, – Стикс пожал плечами и поймал ее взгляд в зеркале заднего вида. – Расскажи о себе.
– Зачем?
– Ну… скажем так, мне интересно знать, кого я спас.
– Вы можете сами все узнать обо мне.
– Могу, – он подтвердил это тем же будничным тоном, которым говорил о ее куртке. – Но хочу, чтобы ты сама это сделала.
– Мне нечего рассказывать о себе, – Айна зажала ладошки между коленей. Нахохлилась. – Моя биография весьма прозаична.
– Позволь мне об этом судить. Скажи, кто твои родители? Где работают?
Она стиснула зубы. Отвечать не хотелось. Наоборот, возникло желание схватиться за дверцу и выскочить вон.
Как он вообще смеет спрашивать ее о родителях?
Но элохим ждал. Отказаться отвечать на вопрос она не могла. И потому процедила, надеясь, что он не заметит, как дрожит ее голос:
– Они мертвы.
Взгляд элохима изменился. Стал цепким.
– Что с ними случилось?
– Их убили, – выплюнула она с внезапной мстительной радостью.
– И, как я понимаю, это сделал кто-то из моих соплеменников?
– Да! Вы это хотели узнать?
Он ничего не ответил. Перевел взгляд на дорогу, но ей показалось, что в его глазах мелькнуло удовлетворение. Словно он услышал то, что хотел.
Возможно, все так и было.
Больше вопросов не поступало.
Айна повернулась к дверце. В зеркальной окантовке стекла отражался чуть искаженный профиль мужчины. Спокойный, даже немного расслабленный. Похоже, его совершенно не тронули ни ее слова, ни резкость, с которой она их выплюнула.
А в памяти снова всплыл тот ужасный день. Единственный, о котором она с радостью бы забыла. Если б могла.
***
В тот день, пять лет назад, стояла хорошая погода, хотя с утра синоптики обещали дождь. Была середина марта – по-весеннему теплая, с первой пробивающейся на газонах травой, с первыми клейкими почками. С невероятно высоким синим прозрачным небом.
Айна спешила домой с последней пары. В прошлом году она только окончила школу, а осенью поступила в медколледж.
Подружки звали гулять: предлагали отправиться в парк на пикник или спуститься к озеру, покормить лебедей…
Но она спешила домой.
Ведь сегодня особенный день – двадцатая годовщина свадьбы родителей. И мама ждет, что Айна поможет ей приготовить черничный пирог…
Погруженная в свои мысли, она не заметила ни густой черный дым над домами, ни пронесшуюся мимо вереницу пожарных машин. Даже пронзительный звук сирен скользнул мимо сознания. Ну, подумаешь, где-то что-то горит. Потушат.
А потом зазвонил телефон в рюкзаке.
Пришлось сбавить скорость. Остановившись на перекрестке, Айна ответила на звонок.
– Алло?
– Айна Девьяри? – сухой мужской голос был ей незнаком, как и номер, с которого он звонил.
– Да?
Нехорошее предчувствие всколыхнулось в груди. Заставило сердце ёкнуть.
– Вы проживаете по адресу Рилтхан шестнадцать?
– А что случилось?
– В вашем доме произошел взрыв бытового газа.
Айна недоуменно моргнула. На ресницах словно осела черная пелена. Заволокла улицу, проезжающие мимо машины, людей…
Мир отдалился. Стал смазанным фоном, на котором ярким пятном выделялась она… да еще чужой усталый голос.
Читать бесплатно другие книги:
