Жена Чудовища Сапункова Наталья

Гл

ава 4. Главное – правильно договориться…

Утром леди Фан сообщила Тьяне:

– Дорогая, тебя сейчас осмотрит повитуха. Её вызвали из Обители Терпения, лучшие здешние повитухи все оттуда.

– Повитуха? – Тьяна и удивилась, и немного растерялась, – но зачем сейчас?..

– Ну как же. Посмотреть, всё ли с тобой в порядке, здорова ли ты. Это обычное дело, не волнуйся.

– Но, тётя, я ещё не слышала, чтобы повитухи осматривали невест перед свадьбой!

– А ты много знаешь невест, которые выходили замуж за герцогов и их родственников? Брось, Тин, это не стоит волнений, – леди Фан ласково потрепала её по плечу. – Мы знаем, что волноваться не о чем.

Скоро явилась герцогиня, её сопровождала высокая полная женщина в сером платье и белом платке. Третьей была пожилая дама, они видели её за вчерашним ужином.

Леди Фан не ожидала стольких гостей, но быстро взяла себя в руки и с безмятежной улыбкой поклонилась, Тьяна, повинуясь её знаку, тоже. Пожилая леди, которую тётя назвала графиней Каридан, ласково сказала Тьяне:

– Не беспокойтесь, милое дитя. О, вы сейчас так трогательно взволнованы. Этот осмотр сущая формальность, а сестра Лей отлично знает своё дело. Вы можете сейчас уединиться с ней в спальне.

Это хотя бы означало, что они не будут присутствовать на осмотре. Почему-то предстоящее заранее казалось Тьяне унизительным, а при стольких зрителях и вовсе.

Её милость леди Овертина выглядела донельзя угрюмой, а взгляд, которым она одарила Тьяну, мог бы сквасить молоко.

– Пойдем, дорогая, – леди Фан подтолкнула Тьяну к дверям спальни.

Она снова, заменив горничную, помогла племяннице раздеться до сорочки, шепнула:

– Ложись и перестань трястись.

– Вот так, миледи, – повитуха деловито сунула под зад Тьяны одну из подушек, – теперь согните ножки и раздвиньте, – она сама сильными руками развела в стороны её колени, та попробовала сопротивляться, но не тут-то было.

– Очень хорошо, миледи, – сказала повитуха неожиданно мягко, – расслабьтесь, сделайте одолжение, – она ловким движением развела её ноги сильнее, и быстро провела пальцами, раздвигая там…

Тьяна, вскрикнув, отпрянула, съехала с подушки. Никто и никогда ещё так её не трогал!

– Всё хорошо, миледи, – покачала головой сестра Лей, – я почти закончила. А теперь вытяните ножки, я просто взгляну. Вот здесь не больно? – она несколько раз надавила на живот девушки, помяла её бедра, – очень хорошо, миледи. Теперь перевернитесь на живот. С вашим сложением легко рожают, миледи. Вы скоро подарите своему лорду множество замечательных детишек.

Тьяна дрожала, и больше всего ей хотелось заплакать. Это действительно было унизительно. Её осматривали… как лошадь. Отец брал её с собой на конные торги. Он тоже трогал лошадей, ощупывал, измерял шнурком с узелками. Конечно, не там, где сейчас ощупывали Тьяну. Вовсе не там. Ноги, холку…

Всё правильно. У лошади самое ценное именно ноги и есть, а у неё… вот именно это. Чтобы производить на свет детей. Отец платил коннозаводчикам сотни дреров – он ценил хороших лошадей и покупал их. А она стоит тысячи. Точнее, её покупают за тысячи.

За десять тысяч дреров.

Тьяна часто задышала, и слезы полились по щекам, прочертив две дорожки. Повитуха покачала головой.

– Когда леди начинает рожать, от её застенчивости и следа не остаётся. Я закончила, миледи, теперь доложу её милости, что Всевышний создал вас для деторождения. Ваш лорд будет доволен, – она поклонилась, – доброго дня, миледи.

– Благодарю, сестра, – в руках тёти откуда ни возьмись оказались несколько серебряных дреров, – это вашей обители.

Проводив повитуху, она вернулась, села к Тьяне, обняла её.

– Это чистая правда, Тин. Когда леди начинает рожать… Всё будет хорошо, моя дорогая…

Предстоял ещё разговор с герцогом. Подписывать документы будет тётя, мать снабдила её полномочиями. Но рассчитывала ли по-настоящему баронесса Рори, что её дочь вот так выйдет замуж? Вряд ли.

А надеялась на это?..

После полудня герцог пригласил в свой кабинет их обеих. Герцогиня тоже была тут, сидела в высоком кресле у стола и по-прежнему была недовольна. Она быстро оглядела Тьяну в голубом, скромно сшитом платье, задержала взгляд на её изумруде и отвернулась, поморщившись.

Её чем-то не устраивала Тьяна Рори в роли супруги деверя? Может, это она сосватала родственнику бледную леди Нилу, а теперь расстроена крушением каких-то своих планов?

– Займемся, наконец, нашими делами, – потёр руки герцог, – леди Фан, эссина Рори. Документы готовы, я же пока кое-что поясню на словах. Вы понимаете, эссина Рори, что ваша главная обязанность – произвести на свет младенца мужского пола, отцом которого будет мой брат и ваш будущий супруг Валантен Айд?

Он дождался кивка Тьяны и продолжил:

– Разумеется, если младенцев будет много, мы будем только рады, но – хотя бы один, и мужского пола. Произведя на свет наследника, вы сразу получите ещё десять тысяч на свои расходы. Разумеется, это помимо суммы, которая полагается вашим родителям… э… вашей матушке, эссина, – он кинул быстрый взгляд на леди Фан. – За рождение второго и последующих сыновей вы получите по семь тысяч, за каждую дочь – по пять. Не удивляйтесь, эссина, – усмехнулся он, глядя, как широко раскрылись глаза Тьяны, – в нашей семье это традиция. Должны же у вас быть деньги на булавки. Если детей не будет совсем, через три года последует развод без отступного. Если спустя семь лет брака у вас будут только дочери – развод и отступное в размере десяти тысяч. Всё это изложено в договоре. Вам понятно?

Тьяна кивнула.

– Разумеется, всё то время, пока вы носите имя Айдов, ваша репутация должна быть безупречна. В том числе и после развода, особенно если будут дочери. В противном случае мы примем меры.

Тьяна опять кивнула в ответ на его вопросительный взгляд.

– Есть ещё неприятное для вас условие, эссина, – герцог посмотрел с сочувствием, – до рождения первенца вы не сможете покидать Нивер, даже ради поездки куда-нибудь недалеко, будете находиться здесь под постоянным присмотром и вести себя в меру осторожно. Всё, что пожелаете, будет доставлено сюда. Зато после рождения первенца вы проведете зиму в Гарратене и сможете окунуться во все столичные удовольствия, придворные и всякие иные, разумеется, подходящие для леди Айд. Вам понятно, эссина?

– Мой супруг… то есть, будущий супруг… мы поедем в Гарратен вместе? – вырвалось к Тьяны.

Герцогиня Овертина посмотрела на неё с неприкрытым изумлением и издала легкий смешок, на что последовал укоризненный взгляд его милости.

– Полагаю, что нет, эссина, мой брат не любитель поездок, – герцог улыбнулся Тьяне, – вы уже боитесь соскучиться? Не стоит, столица к скуке не располагает, особенно зимой. Но этот вопрос вы потом, при желании, обсудите с Валантеном.

– А чем вызвана такая предосторожность, милорд? – спросила тётя, – я имею в виду запрет покидать Нивер.

– Особенно ничем, леди Фан, уверяю вас. Но поясню. Вы, конечно, знаете, первая жена моего брата умерла, к нашему прискорбию. Потом его невеста погибла из-за нелепой случайности. Нам просто хотелось бы вовсе исключить такого рода случайности по отношению к вашей племяннице.

– Потому что, учитывая всё, четвертая невеста для лорда Валантена обойдется нам много дороже третьей, – сказала герцогиня, уколов Тьяну взглядом.

Если герцогиня желала уязвить, то напрасно, Тьяна осталась безучастной – она сама подумала то же самое, что озвучила её милость. Она чувствовала себя так же, как утром, при осмотре – её продавали. Но задорого. И с её же согласия, кстати говоря, так что обижаться было по меньшей мере странно. В конце концов, её положение не так уж и отличалось от положения многих и многих девушек, которым приходилось соглашаться на договорной брак. Только их женихи были не из Айдов. И не проклятые.

– Собственно, вы можете поставить свою подпись, леди Фан, – любезно предложил герцог.

Тётя Элла подсела к столу и подвинула к себе лист, макнула перо в чернила, взгляд её быстро заскользил по написанному… и она медленно вернула перо на место.

– Прошу прощения, ваша милость, но моей племяннице лучше узнать об этом сейчас. Тьяна, по этому договору ты теряешь права на своего сына, его родителями официально будут считаться герцог и герцогиня Нивер.

Тьяна выпрямилась. Разумеется, её же покупают! За десять тысяч! То есть, за немалые деньги. Достаточные, чтобы согласиться на многие условия. Но сразу отнимать ребенка…

– Нет, – сказала она. – Простите, но нет.

– Гм. Эссина Рори. Вы отказываетесь? – уточнил герцог мягко.

– Да… ваша милость, – её голос дрогнул, – мой жених знает об этом условии?

Этот пункт договора единственный казался ей невозможным. И самым унизительным.

– Эссина. Я вас уверяю, что мой брат Валантен меньше всего помышляет о воспитании детей, – так же мягко сказал герцог. – Вы ведь его видели, верно? Мне кажется, он собирается попадаться на глаза своим отпрыскам так же редко, как и остальным жителям и гостям Нивера.

– Прошу прощения, ваша милость, но я не могу на это согласиться, – сказала Тьяна, – мои дети должны остаться моими. Я никогда не буду противиться вашему участию в их воспитании, но их матерью буду я. Не могли бы вы передать вашему брату, что я хочу с ним увидеться?

– Гм, – герцог взял в руки договор, – что скажете, леди Фан?

Та слегка пожала плечами.

– Мне нечего сказать, ваша милость.

Некоторое время его милость смотрел поочередно то на бумагу в руках, то на Тьяну, потом с треском разорвал лист,

– Значит, этот документ нам не пригодится. Не хочется огорчать Валантена, – он задумчиво взглянул на жену, потом на Тьяну с тётей, кивнул, – я пока не смею задерживать вас, леди.

– Замечательно, – сказала герцогиня, – тогда отдайте кольцо, и будем считать ваше появление здесь маленьким недоразумением.

– Нет, ваша милость, я не могу вам его отдать, – отваги у Тьяны как будто прибавлялось с каждым словом, она перестала робеть перед герцогиней. – Валентен настаивал, чтобы я вернула кольцо ему лично. Прошу вас, дайте ему знать, что я прошу о встрече, – и она невольно прикусила язык, сообразив, что назвала лорда Айда просто по имени, без титула.

Совершенно случайно. Так его называл герцог, вот и у неё вырвалось. Этак по-свойски, как близкого знакомого или родственника. Что в её положении пока несколько вольно. Их милости лишь переглянулись, а леди Фан легонько подтолкнула племянницу к выходу.

Они молча вернулись в свои комнаты. Тётя искоса посматривала на Тьяну, но без упрека, лишь с легким удивлением.

– Будем готовиться к балу, – сказала она немного погодя. – Я всё же думаю, что мы останемся тут на все празднества, как думаешь, Тин?

Тьяна не думала ничего. Она сидела в кресле, обхватив себя руками, и ждала, когда за ней придут и отведут к лорду Айду, чтобы вернуть ему кольцо. И понять не могла, стоит ли ей огорчаться из-за неудавшейся помолвки. Вспоминалось прикосновение рук лорда Айда, его человеческий взгляд и лицо непонятно какого зверя. Нет, не станет она его рисовать. Хотя по памяти тоже смогла бы, пожалуй. Он ведь не хочет, чтобы его видели посторонние, вот и пусть не видят, даже на её рисунке.

Платьями к балу занимались Кора и ещё одна горничная из здешних – они развешивали, утюжили, подбирали ленты и нижние юбки.

Вскоре леди Фан, теперь одну, пригласили к герцогу. Она вернулась быстро, сообщила:

– Я подписала твой брачный договор, Тин. Там теперь сказано, что никто не сможет оспаривать твои права на детей. Ты слышишь, Тин? Наверное, твой лорд Айд очень желает на тебе жениться, как думаешь?..

Похоже, так и есть, Валантен настоял на других условиях договора. Ради неё? А ему самому безразлично, что родителями его первенца, а может, и остальных детей, станут считаться брат и его жена?..

– Ты с самого начала поссорилась с герцогиней, – сказала тётя, – это нехорошо, Тин. Постарайся с ней помириться.

– Мне кажется, что герцогиня теперь всегда будет на меня злиться, – поёжилась Тьяна.

– Всегда – это слишком долго. Но пойми, она женщина и мечтает заполучить ребенка, хотя бы таким образом.

– То есть тебе не кажется, тётя, что это была бы с моей стороны чрезмерная щедрость? – теперь, когда дело было решено, Тьяне казалось, что иначе и быть не могло.

– Да, щедрость была бы немалая, – согласилась леди Фан, – но шансов этого добиться у Айдов тоже немало. Всё, милая, что сделано, то сделано.

Вскоре явились портнихи, присланные герцогом – три девушки под началом деятельной моложавой метрессы. Метрессу звали эссина Витола, о чём та первым делом сообщила. Эссина Витола придирчиво осмотрела бальное платье Тьяны и признала, что всё не так и плохо, но велела помощницам перешить оборки на лифе и подоле.

– Главное не сегодняшний бал, леди, – объявила портниха, – главное успеть приготовить свадебное платье, и красное платье, конечно, тоже. Мы уже давно начали работу, но придётся подогнать всё по фигуре!

Свадебное платье было местами сшитым, местами сметанным на живую нитку – сливочного цвета шёлк, широкое золотистое шёлковое кружево. После того как эссина Витола сколола его нужных местах, Тьяна поразилась, насколько роскошно и изящно оно выглядело и как ей шло. Кажется, платье целиком было совершенством, до каждой, даже крохотной детали.

Эссина Витола довольно улыбалась.

– Я не люблю хвалить незаконченную работу, леди, но ваше платье обещает быть удачным. Хотя этот шёлк её милость подбирала, имея в виду другую девушку, вы понимаете, – она понизила голос, – но вам этот оттенок подходит чудесно. А вот и красное…

Одна из помощниц уже доставала из ларя платье из переливчатого красного шёлка, тоже сшитое не полностью. Тьяна невольно залюбовалась этим полыхающим каскадом, а кружева, широкие, искусной работы, тоже ярко-красные – дух захватывало.

Но метресса огорченно зацокала языком:

– Нет, эссина. Цвет, конечно, хорош, но нельзя оценивать платье отдельно от женщины, которая его будет носить. Вот на это взгляните, миледи! – обратилась она к тете, набрасывая на плечи Тьяне лоскут другого шёлка, – лучше, не правда ли? Да, тут редкое кружево, но ведь никто не станет сначала разглядывать детали, а лишь потом вас! Нет, увидят сразу вас, вас целиком! И вы должны потрясти гостей своим великолепием, ведь это будет ваш первый выход в качестве настоящей леди Айд! И все гости должны подумать о том, что его милость не напрасно платит эссине Витоле за её искусство, – она лукаво улыбнулась, – и что лучшим дамам Нивера следует заказывать наряды только у неё!

– Это так, Тин, – поддержала тётя, – второй шёлк больше подходит к твоему цвету лица. Но, эссина, неужели вы сможете успеть?

Та снисходительно улыбнулась.

– Миледи, нам не впервой справляться с большой работой. Мои девочки будут шить день и ночь. Свадебное платье вам доставят завтра к вечеру, и заодно примерим красное, оно будет готово к вечеру следующего дня, а второе красное… ну, полагаю, ещё два дня у нас есть.

– Второе? – неосторожно удивилась Тьяна.

– Конечно, эссина. Не можете ведь вы появляться целый месяц в одном и том же платье? Второе мы сделаем с тройной юбкой, две из шёлка разной длины, а третья, бархатная, углом. Таких пока не было ни у кого в Нивере, только у её милости Овертины. Недавно кандрийская королева появилась в таком платье на балу в честь дня рождения старшего принца. Вам ведь известно, что её милость родная внучка Ал Великолепной?

– Неужели? – неподдельно удивилась тётя, которая неплохо разбиралась в родословных знати и искренне старалась вдолбить эти знания в головы племянниц.

– Именно так! Она дочь кандрийской принцессы. Её матушка позволила себе такие мезальянсы, там была своя история… о, простите, я вовсе не хотела пересказывать сплетни, леди. Просто она внучка королевы Ал, той самой, платья которой до сих пор вдохновляют портных творить и придумывать новое!

Тьяна только вздохнула. Что ж, это объясняло необычайную красоту герцогини. Про её бабушку, кандрийскую королеву Аллиель, уже покойную, поют баллады бродячие певцы, а няньки рассказывают сказки детишкам.

Каждому свое, вот и всё.

– И где же носит обувного мастера? – волновалась тем временем эссина Витола, – пусть при мне подбирает вам туфли, эссина Рори. Под каждое платье, непременно.

Скоро мастер явился, с целым коробом туфелек, и несколько пар самых замечательных осталось у Тьяны, ещё мастер снял мерку с её ноги. Потом всё они ушли, и портнихи, и обувщик, зато настал черед парикмахера…

Наконец Тьяна переступила порог бального зала, украшенного гирляндами из цветов. И замерла.

Все смотрели. На неё. Такого ещё не бывало, чтобы её появление встречали таким вниманием. Даже шум почти стих.

– Тин! Улыбайся! – шепнула леди Фан.

Они склонились в поклоне перед герцогом и герцогиней.

– Станьте вон там, прошу вас, леди, – негромко сказал им герцог, – поручаю вас, – он показал глазами на пожилую даму… а, ну да, на всё ту же графиню Каридан.

– Прекрасно выглядите, дитя мое, – заулыбалась Тьяне графиня, – я очень понимаю выбор нашего дорогого Валантена.

Та смущенно отступила к стене, за тетю и графиню – на неё смотрели. Нет, скорее, её разглядывали. Кто искоса, а кто и откровенно, в упор. Вот девушка в нежно-розовом платье оглянулась, их взгляды встретились, и Тьяна даже вздрогнула, – такая откровенная неприязнь была во взгляде этой девушки.

Леди Нила. Та, которая ещё вчера считалась невестой Валантена Айда и очень страдала по этому поводу. А теперь?..

Нет, Тьяна отказывалась это понимать.

Вот красавец в синем прямо встретил её осторожный взгляд, улыбнулся… загадочно так улыбнулся, как будто хотел сообщить ей много чего интересного. Графиня Каридан, шутливо нахмурившись, погрозила ему пальцем.

– Это мой племянник, лорд Вилен Каридан, – пояснила она, – он милый мальчик, дитя моё, но не поощряйте его, он может сначала делать, а потом думать, – она мягко улыбнулась, давая понять, что, конечно, всего лишь пошутила.

Тьяна узнала этого лорда, это с ним она вчера столкнулась на крыльце, когда выходила в парк. Тогда он, кажется, её и не заметил.

– Дитя, – графиня похлопала Тьяну по руке, – поверьте, много лет назад я была почти в такой же ситуации, как вы сейчас. Нужно продержаться совсем немного. Делайте вид, что вам это всё приятно, держите лицо. Ради лорда Валантена. Пусть ему завидуют.

– Благодарю вас, миледи, – от души сказала Тьяна, – я постараюсь.

Особенно ради лорда Валантена, – добавила она про себя. Ей хотелось сделать для него что-то хорошее. Он не пришёл на бал, посвященный собственной помолвке, потому что уверен, что его внешность шокирует окружающих. Он прав, шокирует. Но… это нечестно по отношению к нему. Он добр, с ним интересно поговорить, он принял её сторону в споре с герцогом.

И как же приятно было, что хотя бы кто-то здесь, на балу, на её стороне. Вот, графиня. Утешает. Поддерживает.

– Сейчас их милости откроют бал, – сказала графиня, – вас, дитя, пригласит мой племянник, после танца он подведет вас к его милости, герцог объявит радостную новость, вас, конечно, будут поздравлять, а потом можете до полуночи веселиться. Завтра будете скучать. А свадьба уже послезавтра. Или вас это не очень радует, а, дитя? – графиня взглянула на неё с любопытством.

Тьяна постаралась не погасить улыбку на лице, но в душе ощутила холодный укол. Намек был понятен, конечно. Вот только не следовало намекать. Это никого не касается, даже добрейшей графини Каридан.

– Я надеюсь на весёлую свадьбу, миледи! – прикинулась она простушкой, – и тоже будет бал. И у меня такое красивое платье.

Вот так.

– Очень хорошо, моя дорогая, – обрадовалась графиня.

А музыканты уже заиграли вступление к первому танцу. Герцог вывел герцогиню на середину зала, и они протанцевали первые фигуры торжественного менуэта. Музыка стала чуть быстрее, начали пристраиваться другие пары.

– Эссина? – Тьяне уже кланялся лорд Вилен.

Он был замечательным танцором, Тьяна тоже любила и умела танцевать. Последнее время у них не было денег на новые платья, но вечера у соседей не требовали особых расходов, и девушек из Рори приглашали по-прежнему. Танцуя, она опять чувствовала, что её разглядывают со всех сторон, и партнер то и дело кидал на неё взгляды, так многозначительно и даже, пожалуй, пылко. После танца он подвёл её к герцогу.

– Что ж, приступим к главному, – тот протянул ей руку, – я обязан спросить, не передумали ли вы, эссина?

Она отрицательно качнула головой.

Подав вторую руку леди Овертине, он повёл их обеих к возвышению в две ступени в углу зала, они поднялись на эти ступени и повернулись к толпе. Герцог сказал:

– Благородные господа, я рад сообщить вам, что мой дорогой брат, лорд Валантен Айд, попросил руки эссины Тьяны Рори и получил её согласие. Так что теперь мы отпразднуем это замечательное событие и поздравим счастливую пару!

Тьяна присела в поклоне, после которого герцог церемонно поцеловал ей руку. Зал сдержанно зашумел, как всегда при таких объявлениях. Но последние слова герцога вызвали слишком много скептических улыбок, чтобы Тьяна могла их не заметить.

Здесь должен быть Валантен Айд. Она должна была бы стоять сейчас рядом с женихом. Праздновать помолвку без жениха было как-то несуразно. Но что делать, оставалось лишь принять всё таким, как есть.

– Маленькая дурочка! – придвинувшись, шепнула ей леди Овертина, послав в зал сияющую улыбку, – вы хоть понимаете, что такое выйти замуж?

– Я разберусь, ваша милость, – не удержалась Тьяна, – я любознательна…

Вроде и придраться было не к чему, но на щеках герцогини выступили два ярко–розовых пятна.

– Решили мне дерзить? – шепнула она.

– Что вы, ваша милость? – распахнула глаза Тьяна, – как бы я осмелилась?

Судя по чрезмерному блеску глаз её милости, перед балом она отдала должное душистому белому и могла сказать и сделать ещё и не такое.

– Вы точно глупышка, – сказала она, – больше всего им бы хотелось, чтобы этого ребенка родила я, от Валантена, разумеется. Но я не могла себя пересилить. Я и Валантен, только представьте! А вы ради любимого семейства и на такое готовы, да?

– Я всего лишь выхожу замуж, миледи, – нашлась Тьяна и даже улыбнулась, хотя сердце её пропустило удар.

Они хотели ребенка от герцогини и лорда Айда? Кто – они?..

Герцог? Родственники? Король? А ведь если бы это случилось, все были бы довольны, пожалуй. Есть ребенок, он Айд, а который из братьев его отец – так ли важно?..

Тьяна отодвинулась дальше от герцогини. Даже не хотелось гадать, желал ли ребенка от Овертины сам лорд Валантен. Между тем леди Овертина – яркая и очень красивая блондинка. Валантену ведь именно такие и нравились, по мнению короля, во всяком случае?..

Потом опять начался танец, снова менуэт, но уже быстрый, и Тьяну опять пригласил лорд Вилен. И он улыбался и смотрел многозначительно. Правда, её это внимание скорее раздражало, и отчего-то вспомнилось, как от лорда Вилена удирала вчера горничная. Хотя, конечно, двигался в танце лорд превосходно.

А потом он вновь её пригласил.

– Благодарю вас, милорд, но… – Тьяна улыбнулась, – я что-то устала. Вот если бы вы предложили мне лимонаду?

– С удовольствием, – лорд поискал взглядом слугу с подносом, – а потом, когда вы отдохнёте, я рассчитываю на танец?

Какой же он настойчивый. Ну, раз без объяснений не понятно…

– Милорд, – вздохнула Тьяна, – простите, но это бал в честь моей помолвки. А танцевать больше двух танцев подряд невесте уместно лишь с женихом. Возможно, у меня провинциальные понятия о приличиях, но других я пока не приобрела, – она замахала ресницами, изображая невинную глупышку.

Дивона так делала, когда хотела увернуться от чего-то неприятного. Тётя была бы в восторге, её поучения не пропали даром.

– Прошу прощения, эссина, – лорд Вилен опять посмотрел на Тьяну взглядом долгим и проникновенным, – да, я не подумал. Раскаиваюсь. А лимонад… да куда же подевались эти бездельники! Подождите, прошу вас, – он отошёл.

А Тьяна вдруг с удивлением обнаружила, что очень, прямо-таки действительно очень желает выпить лимонада… или хотя бы холодной воды. Потом стены зала крутанулись в одну сторону, в другую…

Очнулась она в маленькой комнатке, на кушетке среди подушек.

– Наконец-то! – радостно воскликнула тётя, – Тин, как ты нас напугала!

Здесь были и герцог, и графиня Каридан, и какие-то совершенно незнакомые люди. Господин в мышастого цвета костюме, наверное, лекарь, держал Тьяну за руку, щупая пульс.

– Повторяю, с моей племянницей такое впервые, – сказала тётя.

– Конечно, миледи, – покладисто согласился лекарь, – у молодых эссин многое бывает впервые. Она, например, впервые празднует помолвку? Она провела в волнении последний день? Рекомендую ей поесть и выспаться.

– Как жаль, что и с вами начинаются неприятности, – вздохнул герцог, взглянув на леди Фан.

– О Пламя Всезнающее, что это? – тётя перебирала в пальцах оборку Тьяниного платья.

Широкую оборку, только сегодня обшитую шёлковым венсанским кружевом, – вот здесь что-то мелькнуло, – бормотала она, – да, вот! – она торжествующе выдернула и показала всем булавку.

Просто булавку, но с головкой из граненого хрусталя, то есть не слишком дешёвую. Портнихи не забывают такие в платьях, они просто такими не пользуются.

– И что? – не понял герцог.

– Этой булавки не могло быть в платье моей племянницы. У эссины Витолы и её девушек были другие булавки, ваша милость. Поверьте, женщины обычно подмечают такие вещи.

– Позвольте, миледи, – из-за спины герцога выступил человек в черном.

Он платком взял булавку, махнул ею, присматриваясь, и убрал в коробочку, которую сунул в карман кафтана. После чего он выразительно кивнул герцогу, подошёл к Тьяне и помахал вокруг неё руками, и опять кивнул.

– Какой ужас, – покачала головой графиня Каридан, – надеюсь, хоть на этот раз что-то выяснится. Бедная леди Овертина так разволновалась, когда вы упали в обморок, дитя мое. Конечно, в её доме такое происходит.

– Хм. Тогда разбирайтесь, Хойр, я надеюсь на вас, – бросил герцог раздраженно, – я очень сожалею, леди, – повернулся он к Тьяне и леди Фан, – если чувствуете в себе силы, возвращайтесь на бал, буду признателен.

Он ушел, уведя за собой почти всех.

– Что ж, – развел руками лекарь, – поскольку колдун ясно дал понять, что увидел порчу, мне нечего добавить. И всё же я рекомендовал бы эссине укрепляющую настойку три раза в день. Вы уже чувствуете себя лучше, эссина?

Эссина чувствовала себя совсем хорошо и не стала пить настойку, которую лекарь, во флакончике темного стекла, вручил тете. Они вернулись в зал, и Тьяна танцевала почти все танцы, два из них – с герцогом. Лорд Вилен её больше не приглашал. Леди Овертина действительно была болезненно бледной, а вскоре совсем ушла, сославшись на нездоровье.

Да, Тьяна чувствовала себя хорошо… настолько хорошо, насколько это возможно, если помнить, что на тебя только что пытались навести порчу. И у Валантена Айда уже была невеста, которая не дожила до свадьбы.

После бала, сильно за полночь, сам герцог с приближёнными проводили их до дверей.

– Я поставлю здесь стражника, леди, – сказал он тёте. – Не беспокойтесь. Скоро мы разберёмся, кто виновен, мой колдун занимается этим.

Когда они остались одни, Тьяна предположила:

– А может, нас просто хотели напугать, прогнать из Нивера? Но если так, вряд ли они найдут виновного, и к утру, и вообще.

– Именно, моя дорогая, – задумчиво кивнула леди Фан, – честно говоря, мне что-то захотелось домой. Пока мы ничего не должны Айдам. Что скажешь?

– Не надо, тётя. Ты же понимаешь. Я выйду замуж за лорда Айда, – сказала Тьяна.

Она не слишком испугалась… не настолько, чтобы убегать, на радость неведомому врагу. И вообще, теперь ей казалось, что она на шатком подвесном мостике, и часть пути уже прошла, немалую часть. Вернуться обратно значит снова идти по шаткому мостику. И ещё, ведь этим она нанесет обиду Валантену Айду. Не хотелось его обижать.

– Ладно, пора спать, – решила тётя, – надеюсь, утро принесет хорошие вести.

Глава 5. Свидание с женихом

Утро принесло вести. Первое, что услышала Тьяна, было:

– Тин, милая, не могу поверить! Они нашли. Та девочка, вчерашняя горничная, призналась. Это её подкупили, чтобы она воткнула в твоё платье заколдованную булавку.

И верно, это было неожиданно. Девушка провела здесь целый вчерашний день, вместе с Корой занимаясь платьями, потом помогала парикмахеру.

– А кто её нанял, уже узнали? – спросила она, – и зачем?

– Она утверждает, что вчера в Нивер явилась некая особа и предложила ей денег, – леди Фан задумчиво гладила корешок книги, – оказывается, у этого юного создания нет мужа, но есть ребенок.

– А что за некая особа?..

– Эсс Хойр считает, что с этой стороны больше не будет проблем, – леди Фан вздохнула. – Есть две причины вредить тебе, Тин: чтобы на твоем месте оказалась другая – это раз, и чтобы у лорда Айда вообще не было жён и, следовательно, детей – это два. Ведь герцогу необходим наследник. Значит, он будет очень беречь тебя. Герцогиня верно заметила тогда, что следующая невеста окажется дороже.

Вместе с поздним завтраком – какой ещё может быть завтрак после бала? – принесли записку от леди Уны Айд: она приглашала Тьяну поучаствовать в прогулке к морю.

Это было заманчиво. И хотелось поговорить с сестрой лорда Валантена, познакомиться ближе, – девушка понравилась Тьяне.

– Тин, это может быть опасно, – тётя Элла забеспокоилась.

– Но, тётя. Я всё равно не смогу сидеть взаперти, пока не родятся и не подрастут мои дети! – запротестовала Тьяна, – думаю, тут все бдительны после вчерашнего. Я буду очень осторожна!

У крыльца уже собралась небольшая толпа молодежи, стояли пустые экипажи, бегали слуги. И графиню Каридан Тьяна тоже увидела, та приветливо ей помахала.

– Правильно, что вы пришли, эссина. Свежий воздух у моря так полезен. Хорошо себя чувствуете?

– Да, миледи, благодарю вас.

Графиня была здесь единственной столь пожилой дамой. Но если была она, наверное, можно было прийти и тёте, которая тоже с удовольствием прогулялась бы.

– А вы тронули сердце моего племянника, милое дитя, – с улыбкой продолжала графиня, – но не беспокойтесь, он прекрасно понимает ситуацию. Он не станет докучать вам.

– Что вы, миледи. Не думаю, что я могу нравиться лорду Вилену, – она оглянулась и тут же встретилась взглядом с упомянутым лордом.

– Я знаю его много лет, дитя, – улыбалась графиня, – его считают повесой и волокитой, но у него доброе сердце. Такая девушка, как вы, только и может понравиться ему по-настоящему. Однако он прекрасно понимает ситуацию, разумеется. Но если вдруг… жалуйтесь мне! – кажется, графиня шутила, а на самом деле она обожала своего племянника.

– Хорошо, миледи, – согласилась Тьяна.

– Эссина Рори? Вы тоже здесь? – к ним подошла герцогиня Овертина, опять чем-то недовольная, – вы уже настолько здоровы?