Лестница ведьм Тимошенко Наталья
– А этому козлу хоть бы что, конечно, – фыркнула Катя. И тут же испуганно посмотрела на Кирилла. – Ой, извини.
Тот только неопределенно мотнул головой.
– Значит, Вера убила себя, а ведьма привязала ее дух к моему предку, наделила его силой изводить «соперниц»…
– А когда твой предок умер, она не смогла остановиться, – продолжила Марина. Она говорила так уверенно, словно знала это. Или помнила. – Линия крови привела ее к племяннику, она зацепилась за него. Потом перекинулась на другого родственника. В каждом она находила что-то, что напоминало ей о возлюбленном. А ты и вовсе на него похож как две капли воды.
– Значит, похороны ведьмы не помогут, – вздохнул Кирилл. – Ее проклятие не умерло с ней.
– Нужно развязать узелки, – напомнила Катя то, что написала во время сеанса Даша. – И сжечь волосы.
– То есть уничтожить «лестницу» ведьмы, которую та сплела из волос Веры, – поддакнул Егор. – Одно непонятно, как ее найти? Они развешаны по лесу, а может быть, и еще где-то припрятаны. Как узнать, где та, что нам нужна?
– Найти, развязать и сжечь все, – мрачно заявил Кирилл, посмотрев в заколоченное окно.
Судя по темноте, которая просматривалась между досками, солнце еще и не думало вставать. Сколько они уже в этом доме? Почему до сих пор так темно?
– Ты в своем уме? – Егор скептически посмотрел на него. – Всю жизнь будешь их по этому лесу искать. И вполне вероятно, что так и не найдешь все.
– У меня нет других вариантов. Вы вполне можете уйти, ведьма похоронена, и вам ничего не угрожает. Но я останусь.
– Мы тоже останемся, – решила за всех Катя. – Не бросим тебя одного с этим.
Егор посмотрел на нее и молча кивнул. В библиотеке вновь повисла тишина, нарушаемая лишь треском дров в камине и завыванием ветра на улице.
Марина нервно грызла ноготь, поглядывая на брошенное на пол зеркало, через которое можно было увидеть мертвячку. Та наверняка знала, где ее волосы. Марина не смогла бы объяснить, откуда у нее такая уверенность. Возможно, тоже просто смутно «помнила» это после кратковременного вселения…
Внезапная идея заставила ее замереть и выпрямиться, сцепив руки в замок на коленях. Идея была бредовой, даже опасной. И если изложить ее остальным, они наверняка начнут отговаривать. Да и если она ее просто озвучит, это может помешать. Вера услышит.
Поэтому Марина решительно встала, никому ничего не объясняя, подняла с пола зеркало и повернулась так, чтобы видеть в отражении Кирилла. А точнее, призрачную девушку у него за плечом.
– Вера, – тихо позвала она.
Трое живых, находящихся в комнате, удивленно посмотрели на нее. Удивленно и настороженно. А вот призрак проигнорировал. Он продолжал обнимать Кирилла, голова покоилась на его плече, а руки нежно гладили волосы на затылке.
– Вера, с тобой поступили очень плохо, – осторожно продолжила Марина, стараясь игнорировать взгляды друзей. Сама она смотрела только на полупрозрачную фигуру. – Но твоя преданность любви меня восхищает.
– Марин, ты чего? – осторожно позвала Катя, переглянувшись с Егором.
Вера тоже наконец отреагировала. Она подняла голову, но пока не повернулась к Марине, как будто просто прислушивалась. Поэтому та продолжила:
– Я уверена, что тот, кто тебя предал, пожалел потом об этом. Но было уже поздно: тебя не стало. Это несправедливо. Мне кажется, его дух после всех этих лет вернулся, возродился в Кирилле. Потому они так похожи.
– Что ты делаешь?
В вопросе Кирилла слышались и недоумение, и возмущение, и ужас. Марина на мгновение перевела взгляд на отражение его лица. Все те же самые эмоции отражались и на нем. Наверное, он решил, что она тронулась умом. Сейчас Марине и самой так казалось, но отступать было поздно. Она облизнула пересохшие губы и перешла к главному:
– И если у тебя будет новое тело, то вы сможете быть вместе.
– Марина… – тихо предостерег Кирилл, догадываясь, к чему она клонит.
– Я готова отдать тебе свое…
– Эй, ты чего! – возмутилась Катя.
– С ума сошла? – вторил ей Егор.
Зато Кирилл теперь только хмурился, словно лишился дара речи. И почему-то его молчание ободрило Марину. Как будто он разрешал ей продолжить, снова просчитав наперед, куда она ведет.
– Ты уже вселялась в меня, знаешь, что это возможно. Но удержаться в чужом теле нелегко. Чтобы у тебя получилось, мы должны вплести мои волосы в «лестницу» из твоих.
Катя тихо охнула, Егор кашлянул, Кирилл приподнял бровь и как будто улыбнулся, хотя его губы едва дрогнули. Полупрозрачная Вера посмотрела на Марину, недоверчиво щурясь.
«Не поверит», – билась в голове тревожная мысль.
Однако Вера после недолгой паузы встрепенулась, взяла Кирилла за плечи и как будто подтолкнула. Он сдавленно охнул, делая шаг вперед.
– Кажется, она собирается направить меня, – прошептал он.
Марина положила зеркало на стол и повернулась к остальным, едва заметно подмигнув Кате.
– Тогда идемте туда, куда она нас поведет.
Находиться в заколоченном доме старой ведьмы было страшно, но выйти на улицу, в непроглядную тьму, оказалось еще страшней. Даже зная, что лес не такой уж глухой, что где-то рядом живут люди, ездят машины и кипит обычная современная жизнь, лишенная всякой мистики и чертовщины. Здесь и сейчас лишь скрипели, раскачиваясь на ветру, деревья. Дождь больше не начинался, но небо оставалось затянуто тучами, а потому на нем не было видно даже звезд.
Света фонариков едва хватало, чтобы освещать путь, пролегающий через колючие кусты и влажный мох. Ни о какой тропинке речи не шло. Как ни старалась Марина ступать осторожнее, нога каждый раз слегка подворачивалась на неровной земле. Сырой после дождя воздух неприятно холодил кожу лица и рук, озноб забирался под тонкую куртку. Казалось, согреться не получится уже никогда, но Марина продолжала мечтать о том, как вернется в пансионат, заберется в горячую ванну и пролежит там не меньше часа, постоянно подливая горячей воды. Может быть, тогда согреется.
– Слушай, а нельзя идти по каким-нибудь тропинкам или хотя бы не по самой гуще зарослей? – тихо возмутился Егор, в очередной раз чуть не упав, зацепившись ногой за невидимую на земле корягу. – Хотя бы немножечко выбирать, а?
– Я иду так, как она меня ведет, – недовольно буркнул Кирилл. – Ей, видимо, нормально.
Голос его едва заметно дрожал. То ли Кирилл тоже мерз, то ли ощутимые прикосновения призрака заставляли его нервничать. Кирилл старался скрывать свой страх, но Марина примерно представляла, что он должен чувствовать.
Они ушли уже очень далеко от дома. Настолько, что теперь едва ли смогут найти дорогу назад. Разве что случайно. Ни одной «лестницы» за это время никто не заметил. Впрочем, вокруг было так темно, что заметить подобное можно было, только если столкнуться с ним. Даже в двух шагах на фоне темных веток различить сплетение из волос уже не получилось бы. Однако Марину не оставляла тревога, что мертвячка их перехитрила. Сейчас заведет в темную чащу и оставит там.
«Да и пусть, – мысленно убеждала она себя. – это же не тайга бескрайняя. И сейчас не зима. Ну, простудимся, конечно, но не умрем и, как рассветет, все равно выйдем».
Кирилл вдруг остановился, как будто не знал, куда идти дальше.
– Ты чего? – напряженно уточнил Егор.
– Наверное, все, пришли, – отозвался тот неуверенно, оглядываясь по сторонам. – Больше она меня не ведет…
– Я ничего не вижу, – призналась Катя, крутя головой и телефоном, пятно света выхватывало из темноты лишь беспорядочно торчащие ветки.
– Вот она, – сообщила остальным Марина, безошибочно определяя в темноте дерево и ветку, на которой висела поистрепавшаяся от времени, сплетенная из волос веревка.
В девяти узелках были завязаны небольшой камешек, обрывок ткани с каким-то пятном, две старинные монеты, чья-та маленькая кость, пучок трав. Еще три узелка оставались пустыми.
Когда все фонарики сошлись на плетении, Марина обернулась к спутникам и улыбнулась. Ее взгляд был слегка затуманен, выражение лица – незнакомым, каким-то… дьявольским. Катя тихо охнула, машинально делая шаг назад.
– Это не… – начала она, но Кирилл тихо перебил:
– Вижу.
Марина тем временем нежно погладила веревку, остановившись на каждом узелке, и снова повернулась к остальным, на этот раз глядя только на Кирилла.
– Давай же поскорее сделаем это, любимый. Чтобы больше не разлучаться.
Кирилл выразительно посмотрел на Катю и Егора, а сам шагнул к Марине. Не рискнул напрямую попросить, понадеялся, что новые знакомые поняли задумку Марины так же, как и он. И возьмут на себя ту роль, которую он исполнить не мог.
Он подошел к Марине, старательно изображая улыбку, взял за руку и притянул к себе, отведя в сторону от «лестницы» и повернув так, чтобы та оказалась у девушки за спиной. Потом коснулся рукой лица, нежно погладил пальцами по щеке. Марина – или вновь вселившаяся в нее Вера – доверчиво подалась вперед, прикрывая глаза и прижимаясь к его ладони.
– Целую вечность не ощущала тебя, – тихо пробормотала она. – Всегда была рядом. Из года в год, из века в век, обнимала, но не чувствовала.
– Теперь все будет иначе, – пообещал Кирилл, отчего-то чувствуя себя довольно мерзко. И одновременно с этим надеясь, что Катя и Егор уже срезают «лестницу» и распутывают узелки. Он сомневался, что сможет долго дурить Вере голову. – Мы будем вместе.
– Так отрежь скорее ее волосы и заверши колдовство, – попросила Вера.
Кирилл запустил пальцы в волосы Марины, неожиданно понимая, что ему нравится, как темно-русые локоны струятся между ними. Не удержавшись, посмотрел ей за спину. Катя и Егор не подвели: «лестницу» уже сняли и теперь несколько сумбурно пытались развязать намертво спутанные годами и непогодой узлы.
Вера заметила его взгляд и попыталась повернуться, проследить за ним. Кирилл не позволил, притянув девушку к себе ближе и накрывая ее губы поцелуем. Ничего другого в голову просто не пришло. Марина – то есть Вера – моментально обмякла в его руках, отвечая на поцелуй, обнимая за шею, перебирая короткие волосы на затылке.
«Интересно, сколько нужно времени, чтобы распутать девять узелков? – нервно подумал Кирилл. – Учитывая, сколько эта «лестница» тут провисела. Мне не удержать ее так долго…»
Времени оказалось даже меньше, чем он рассчитывал. Едва он смутно услышал тихое торжествующее восклицание Кати: «Один есть…», как что-то изменилось. Пальцы Марины резко сжались, больно дернули за волосы. Ее рот скривился, зубы впились в его нижнюю губу, прикусывая. Кирилл дернулся, пытаясь освободиться.
– Лжец! – процедила Марина сквозь зубы. Лицо ее было перекошено злобой. – Все вы обманщики! Думали, я не почувствую? Думали, я…
Ее тирада внезапно оборвалась, когда Егору удалось развязать второй узелок. Глаза Марины закатились, и она вновь повалилась на землю. Кирилл едва успел подхватить девушку, чтобы она не ударилась. Губу неприятно саднило, а во рту поселился мерзкий металлический привкус, но сейчас не было времени думать об этом.
Ветер подул сильнее, раскачивая деревья так, что они стали казаться живыми. По крайней мере, Кирилл почти не сомневался, что их ветки пытаются дотянуться до Кати и Егора, выхватить у них дьявольское плетение.
Вдалеке послышался то ли вой, то ли многоголосый плач, от которого в жилах стыла кровь. Несмотря на кромешную темноту, среди деревьев виднелись приближающиеся призрачные женские фигуры. Они словно светились.
– Что происходит? – испуганно спросила Марина, в этот раз приходя в себя гораздо быстрее.
Убедившись, что она уже может держаться на ногах сама, Кирилл отпустил девушку и торопливо залез в рюкзак, доставая оттуда банку соли. Тряхнув ее, он тихо выругался: соли осталось совсем мало. Впрочем, места здесь все равно не хватало, чтобы очертить достаточно большой для четверых круг.
– Иди, помоги Кате, – отрывисто велел он Марине. И сразу после позвал Егора: – А ты иди ко мне, поможешь.
Без лишних вопросов оба послушались, замешкавшись лишь на секунду, когда над их головами послышалось шумное хлопанье крыльев и многоголосое карканье: отовсюду слетались вороны. Егор торопливо отыскал на земле ветку покрупнее, успев как раз вовремя: ему удалось сбить первую спикировавшую на Кирилла птицу.
Тот этого как будто даже не заметил: он бросил Кате и Марине бутылку с остатками розжига и спички и взял в руки банку с солью.
– Что ты делаешь? – испуганно спросила Марина, оглядываясь по сторонам на приближающихся призрачных женщин. Те с каждым шагом становились видны лучше, словно обретали физическое воплощение. Или просто силу.
– Распутайте узлы и сожгите волосы, – отрывисто велел Кирилл, очень бережно очерчивая вокруг девушек небольшой круг из соли. – Они не смогут вас тронуть внутри круга.
– А как же вы? – спросила Катя, бросая встревоженный взгляд на Егора. Тот как раз сшиб еще одну птицу, пытавшуюся помешать Кириллу.
– Да уж, не уверен, что мы отобьемся палкой от этих решительных мадам, – пробормотал он, тревожно оглядываясь на приближающихся мертвячек.
Кирилл замкнул круг, отбросил в сторону пустую банку и снова залез в рюкзак.
– Держи, – велел он Егору, протягивая массивное распятие. Другой рукой он сжимал вторую бутылку со святой водой. – Вытяни перед собой, они тоже не подойдут. И святой воды наверняка боятся. Главное – не позволять им оказаться за спиной. Поэтому я прикрываю твою, а ты – мою. Хорошо?
Егор кивнул, и они встали спина к спине, крутя головами в разные стороны, чтобы понять, откуда мертвячки приблизятся быстрее. Те определенно брали всех четверых в кольцо.
– Только поторопитесь, – Кирилл посмотрел на девушек и слабо улыбнулся им. – Святой воды надолго не хватит.
Катя и Марина тут же принялись за дело, стараясь не смотреть по сторонам, сконцентрировавшись на развязывании узлов с двух сторон веревки. Заледеневшие пальцы дрожали и почти не слушались, узлы за годы как будто срослись намертво. Хлопанье крыльев и оглушительное карканье заставляло сердце замирать и проваливаться в живот. Деревья скрипели, норовя дотянуться ветками до людей, ветер завывал, и мертвые светящиеся в темноте фигуры вторили ему.
– Твою мать, – прошипел Кирилл, когда одна из веток все-таки чиркнула по лицу и оставила на нем царапину. Хорошо, глаз не выколола.
В ту же секунду на него кинулась одна из мертвячек. Он точно не знал, что призрачная девушка может ему сделать, но проверять не хотел: успел брызнуть святой водой – и девица с шипением отшатнулась.
Теперь Кирилл был уверен: вместе с волосами клиентки ведьмы отдавали ей и свои души, которые навсегда привязывались к колдовскому плетению. И торчать им всем в этом лесу до скончания веков, пока их «лестницу» не уничтожат.
– Давай, скорее, – шептала Марина, чуть не плача от страха. Ей удалось развязать еще два узелка, но третий никак не поддавался.
– Я стараюсь, стараюсь, – проскулила в ответ Катя, которая приняла ее слова на свой счет.
На Егора спикировала очередная ворона, которую он не успел сбить палкой. Птица ударилась о его руку, выбивая из нее распятие. Егор выругался, направляя свет фонарика на землю, и окликнул Кирилла:
– Прикрой ненадолго.
Кирилл обернулся через плечо и успел брызнуть водой сразу на несколько бесплотных бледных девиц, пока Егор наклонился в поисках своего «оружия». К счастью, парень довольно быстро нашел распятье и снова выпрямился, потому что с другой стороны кольцо успело заметно сузиться.
Однако это помогло им ненадолго.
– Все, у меня кончилась святая вода, – тихо прошептал Кирилл. – И когда они это поймут, нам крышка.
Егор полуобернулся к нему, продолжая держать перед собой распятие на вытянутой руке. Было видно, что скалящиеся и тихо шипящие девицы уже осторожно наступают со стороны Кирилла. Егор быстро повернулся, выставив распятие перед ними и заставляя их отступить, но тут же к ним шагнули те, кого до этого сдерживал он.
– Бесполезно, их слишком много, – прошептал Кирилл.
Светящиеся, полупрозрачные бледные девицы наступали со всех сторон, тянули к живым руки и шипели все громче. Оставалось только порадоваться, что призраки не могут причинить вред девушкам в круге соли. Рано или поздно те расплетут лестницу и сожгут волосы. Может быть, после этого призванные Верой «подруги по несчастью» исчезнут. Или они исчезнут к утру. Как там, с первыми петухами?
Когда ледяные пальцы одной из мертвячек коснулись его, Кирилл почувствовал, как сводит мышцы и стынет кровь в жилах. Уже по-настоящему, а не в переносном смысле. Сердце стало биться медленнее. Мертвячки словно высасывали из него жизнь. Егор предпринял еще одну попытку отогнать их, но они уже не испугались распятия. Только те, что ждали своего шанса с его стороны, успели обхватить Кирилла со спины. Дышать стало сложно, почти невозможно. Сердце не билось в положенном ритме, а трепыхалось, как пойманная в силки птица. Мысли путались в голове, медленно выключаясь, как фонари на рассвете. Кирилл почти успел смириться со скорой смертью.
И тогда вдруг совсем рядом вспыхнуло, тихо заревев, пламя. Яркий свет на несколько секунд разогнал тьму и словно обжег мертвых девушек. Шипение сменилось воем, они отпрянули в стороны, отпуская Кирилла и Егора.
Один женский крик прозвучал особенно громко и пронзительно. Кирилл обернулся на соляной круг, в котором остались девушки. Катя прижимала к груди бутылочку с розжигом, а Марина смотрела на полыхающие волосы. «Лестница» была расплетена и уже почти догорала, то ли прерывая посмертное существование Веры, то ли освобождая проклятую.
Кирилл снова перевел затуманенный взгляд туда, где только что толпились мертвячки, но там уже никого не оказалось.
Он облегченно выдохнул и позволил себе обессилено повалиться на холодную, мокрую землю. Мгновение спустя над ним склонилась Марина. Кирилл с удивлением осознал, что может рассмотреть ее лицо без света фонаря. Небо резко стало светлеть, и мрак быстро отступал, словно рассасывалась темная пелена, накинутая на них кем-то.
– Ты в порядке? – с тревогой спросила Марина, касаясь его лица. И это вдруг оказалось очень приятно.
Кириллу по-прежнему было холодно, сердце все еще покалывало, оно разгонялось с трудом. Болели и руки, и ноги. На грудь как будто давил огромный тяжелый камень, мешая глубоко вдохнуть и пошевелиться. Все тело казалось ватным, но он улыбнулся и ответил:
– Мне давно не было так хорошо.
9
Осторожный стук в дверь заставил Марину вздрогнуть. Она так увлеклась сбором вещей и так глубоко ушла в свои мысли, что даже забыла, где находится. Пока руки автоматически складывали футболки и свитера, она прокручивала в голове все произошедшее прошлой ночью.
После того как они сожгли «лестницу» Веры и все мертвячки разом исчезли, в том числе и сама Вера, тучи внезапно расступились и выглянуло солнце. Оказалось, что оно уже давно встало, полностью показалось из-за горизонта, и теперь его лучи скользили между деревьев, ласковым теплом согревая мир.
Никто из четверых, переживших страшную ночь, не знал, куда идти, пошли просто наугад, но теперь, при солнечном свете, лес уже не казался таким дремучим и мрачным. И – вот ведь странность! – они не увидели вокруг ни одной «лестницы». Очень скоро вышли на узкую тропинку, а еще пару минут спустя наткнулись на грибника. Тот подсказал дорогу к деревне. Уже уходя, Марина решилась спросить:
– Дедушка, а вы никогда не замечали в этом лесу на деревьях странных подвесок: как будто веревочки с узелками?
Грибник как-то странно посмотрел на нее, а затем признался:
– В детстве видел. И отец-покойник рассказывал, что когда-то их был полон лес. Но уже давно я их не встречал, а этот лес знаю как свои пять пальцев. Должно быть, рассыпались от старости.
– А заброшенный дом знаете? – не выдержала и Катя.
– Дом? – переспросил старик. – Говорят, был здесь раньше барский дом, да сгнил давно. Я никогда даже останков его не находил, а ведь лес знаю как свои пять пальцев, – повторил он.
Поблагодарив словоохотливого грибника, ребята двинулись в сторону деревни, почти шепотом обсуждая то, что он сказал и что видели они.
– Наверное, дом тоже скрыт мороком, – предположила Катя. – Его, как и ведьму, так просто не найти. Только ведьму мы через зеркало увидели, а к дому можно по «лестницам» прийти.
– Да, но кто эти «лестницы» развесил, чтобы мы его нашли? – недоумевал Егор.
Марина и Кирилл молчали. Так и не придя ни к какому выводу, спустя короткое время они вышли на опушку леса, увидев раскинувшуюся внизу деревню. Всем требовалось немного отдыха, поэтому Марина и Катя ушли в пансионат, а Егора и Кирилла администратор направила в дом к женщине, которая сдавала комнаты, когда в небольшом пансионате не оставалось мест для гостей.
Приняв горячий душ, Марина честно легла в постель и попыталась уснуть, но так и не смогла закрыть глаза. Чем больше она думала обо всем произошедшем, тем отчетливее понимала, что эта ночь изменила жизнь не только Кирилла. Она тоже избавилась от проклятия. От того проклятия, которое обрушилось на ее жизнь почти год назад. Вдруг поняла, что дар медиума не делает ее плохой. Другой – возможно, но не плохой. Разве не благодаря ему она помогла Кириллу? Спасти жизнь не только ему, но и всем его родственникам – настоящим и будущим – мужского пола и их невестам. Возможно, когда эйфория пройдет, Марина снова испугается своего дара, но теперь девушка была уверена, что сможет с ним жить.
Она позвонила папе и попросила за ней приехать. По его голосу слышала, как он обрадовался. Конечно же родители переживали за дочь. Только сейчас Марина поняла, что они боялись не самого дара, а ее отношения к нему. На душе сразу стало так спокойно, будто все наконец заняло свои места, все стало правильно в мире.
Теперь Марина уснула, едва коснувшись головой подушки. Проснулась уже тогда, когда осеннее солнце клонилось к закату, даря миру последнее тепло и раскрашивая красно-оранжевые деревья в еще более яркие цвета. Через окно она видела прогуливающихся в парке Катю и Егора. Молодые люди весело смеялись, Катя то и дело кружилась, раскинув руки, а затем падала в объятия кавалера, и тому ничего не оставалось, кроме как ее целовать. Марина улыбнулась, глядя на эту картину, и принялась собирать вещи.
Она как раз закрывала пухлый чемодан, когда раздался этот стук. На пороге неожиданно оказался Кирилл. И что еще более неожиданно – он держал в руках маленький букетик желто-оранжевых бархатцев.
– Привет, – молодой человек смущенно улыбнулся, когда удивленный взгляд Марины метнулся с его лица на цветы и обратно. – Это тебе. В благодарность за все, что ты для меня сделала. К сожалению, единственное, что росло у старушки, где мы сняли комнату.
Марина взяла цветы и расплылась в широкой улыбке. Скромные бархатцы сейчас показались ей гораздо лучше шикарного букета роз. Она посторонилась, приглашая Кирилла в комнату.
– Старушка в курсе, что ты разжился у нее букетиком? – весело поинтересовалась она.
Кирилл лишь неопределенно пожал плечами, из чего Марина сделала вывод, что разрешения никто не спрашивал. Он обвел глазами ее комнату, заметив и чемодан, и пустые столы и полки вокруг.
– Ты решила уехать?
– Мне кажется, я наконец к этому готова.
– Что ж, – Кирилл снова повернулся к девушке, и в его глазах она увидела что-то, похожее на грусть, – я очень рад.
Его тон говорил об обратном, и внезапно Марина решилась на то, чего никогда раньше себе не позволяла.
– Как думаешь, может быть, мы могли бы встретиться в Питере однажды?
Во взгляде Кирилла промелькнула искренняя радость.
– Я мог бы пригласить тебя на ужин, – кивнул он.
– Тоже в благодарность за все, что я сделала?
– Нет, – он мотнул головой и подошел к ней чуть ближе, лукаво улыбаясь. – За это я уже подарил тебе цветы. Ужин – просто потому, что мне будет приятно с тобой встретиться.
Марина улыбнулась в ответ, скользнула взглядом по царапине на его лице и, совсем осмелев, коснулась щеки рукой, проведя большим пальцем вдоль кровавой отметины.
– Катя сказала, что я напала на тебя как разъяренная тигрица. Надеюсь, это сделала не я?
– Это ветка в лесу. И напала на меня не ты, а Вера. Это, – Кирилл указал на вспухшую нижнюю губу, где виднелись запекшаяся кровь и следы от зубов, – тоже она.
– Ох, – Марина тяжело сглотнула, переведя взгляд на его губу. Про это Катя не рассказывала! А сама она не помнила себя в те моменты, когда ее телом овладевала Вера. – Мы целовались?
Кирилл отрицательно качнул головой.
– Я целовал Веру, не тебя.
– Очень жаль, – вырвалось у нее. Господи, неужели это она сказала?
– Но если ты позволишь… – Кирилл словно только этого и ждал.
Сердце бухнулось о ребра, впервые за последний год – в приятном волнении, и Марина прикрыла глаза в ожидании поцелуя. Кирилл легонько коснулся ее губ, как будто позволяя ей прекратить, если вдруг он, по ее мнению, перешел черту, но она лишь придвинулась к нему ближе, обняла за шею, позволив бархатцам упасть на пол.
Ей казалось, что ни один мужчина никогда не целовал ее так: нежно и одновременно жадно, подавляя ее волю, но позволяя прекратить, если она захочет. Марина подумала, что ради этого поцелуя стоило пережить прошлую ночь.
Когда они наконец отстранились, все еще не выпуская друг друга из объятий, Кирилл улыбнулся:
– Ты целуешься лучше, чем она.
– По крайней мере, не прокусываю тебе губу?
Он тихо рассмеялся.
– У меня для тебя тоже кое-что есть, – Марина наконец выпустила его из объятий и подошла к туалетному столику. Вытащила из ящика белый конверт с открыткой внутри и протянула ему.
– Это то самое письмо, которое Даша написала моей рукой. Возьми его. И перечитывай каждый раз, когда тебя будут одолевать сомнения и чувство вины.
Кирилл взял письмо, повертел в руках, как будто не решаясь открыть, а затем вытащил из него открытку. Марина не торопила его, понимая, что он чувствует. У нее самой на глаза наворачивались слезы.
– Знаешь, – наконец сказал Кирилл, но голос сорвался, и ему пришлось прочистить горло, прежде чем продолжить: – У меня такое чувство, будто с плеч свалилась пятитонная плита. Я никогда не знал, что за моей спиной кто-то есть, не чувствовал Веру. Эта тяжесть была со мной так долго, вероятно, с самого рождения, что я привык к ней. Не знал, что бывает по-другому. Сейчас же мне кажется, что… Когда Даша умерла, я думал, что моя жизнь тоже закончена. Ее ведь и на самом деле оставалось не так много. Но сейчас мне кажется, что я смогу начать все заново. Ведь мне всего двадцать девять. И… я думаю, Даша выбрала тебя не только потому, что ты медиум.
Марина смотрела на парня и не знала, стоит ли спрашивать, что он имеет в виду. Она одновременно догадывалась и боялась узнать, что ошиблась. Впрочем, времени подумать ей не дали: в дверь снова постучали, и в коридоре послышался голос Кати:
– Маришка! Там дядь Витя приехал. Вы же заберете меня с собой, правда?
Марина быстро вытерла лицо ладонью и посмотрела на дверь.
– Конечно! – бодро отозвалась она. – Иди собирай вещи.
– Уже бегу!
Момент для вопроса оказался упущен, но она почему-то была уверена, что у нее еще найдется такая возможность.
– Давай я провожу тебя, – предложил Кирилл.
Он взял чемодан, оставив ей только небольшой рюкзачок, и они вместе спустились на первый этаж. Марина отдала ключи от номера, заплатила оставшуюся сумму, и они уже направились к выходу, когда администратор окликнула ее:
– Ой, Мариночка, я чуть не забыла! Вам тут письмо оставили.
Марина почувствовала, как сердце оборвалось и с глухим стуком упало.
– Письмо? – чужим голосом спросила она, оборачиваясь.
Администратор с виноватой улыбкой протягивала ей большой белый конверт, на котором мелким почерком, наклоненным в левую сторону, было написано: «Марине. Номер 27».
На ватных ногах девушка подошла к стойке и взяла письмо. Почерк был ей не знаком и точно принадлежал не Даше. Она чувствовала встревоженный взгляд Кирилла и не знала, что делать. Администратор уже увлеклась какими-то своими делами, а Марина так и держала в руке конверт, не шевелясь.
– Откроешь? – спросил Кирилл, испытующе глядя на нее. – Или к черту? Отдай его мне, я выброшу, – он протянул к ней руку.
Марина мотнула головой, а затем глубоко вдохнула и решительно раскрыла конверт.
Читать бесплатно другие книги:
