Нас не простят Безрукова Елена

Глава 19

Именно в этот вечер я заехал к Северову, чтобы пропустить стаканчик-другой виски. Сил никаких не осталось. Одиночество жрало изнутри, тоска обгладывала кости. А он меня встретил с порога такими вестями… Огорошил.

Меня перетряхнуло. Камилла ждёт ребёнка….

С первого раза, и я попытался уберечь её от этого — где бы я среди ночи нашёл хотя бы презервативы? Но ничего не вышло. Судьба распорядилась иначе.

Я написал ей смс-сообщение, чтобы она не смела даже думать о том, чтобы избавиться от него. Мне очень хотелось, чтобы он жил…

— Я поеду к ней, — сказал я, выпив залпом порцию виски, которую мне принёс Алекс.

— С ума сошёл, Дам? — спросил он, выпивая и свою порцию виски со льдом. — Рискованно.

— А как, Лёх? — поднял я на него голову. — Камилла родит ребёнка. Моего ребёнка. Мне что — отказаться и от него или воспитывать его онлайн? Её беременность многое меняет. Для меня.

Друг почесал бородатый подбородок.

— Ты решил быть с ней? — задал новый вопрос Северов.

— С ними, — поправил я. — Камилла сама еще девчонка совсем, она одна не справится и не воспитает ребёнка. Я её в это впутал, не уберёг. Мне и отвечать. К тому же, я хочу видеть как растёт мой сын… Или дочка. Я хочу семью.

— Забавно, — хмыкнул Лёша.

— Что именно? — не понял я.

— Ты не так давно только раздражался на неё, — ответил Северов. — Соплячка, соплячка, дрянь… Поверить не могу, что ты взял и влюбился. Когда успел?

— Думаешь, я знаю? — хмыкнул в ответ я. — А вот успел. И теперь эта соплячка носит моего малыша и меня пиздец как тянет туда. К ней.

— И что ты намерен делать?

— Пока просто съездить к ней и сказать, что для меня тоже важен этот ребёнок, что она не одна. А то знаю я её — сидит, слёзы льёт небось…

— А потом?

— Вернусь и поговорю с Фархатом о разводе. Уволюсь и уеду. Соберу Камиллу и улетим в Европу. Там нас уже не найдут.

— Что ж, план жизнеспособный, — оценил Северов. — Лишь бы не случилось какого прокола.

— Я не смогу всё предвидеть. Но друг без друга у нас не получается… Сами небеса даруют нам ребёнка, и я считаю это знаком — она моя женщина, мама моего сына или дочери. Я не имею права потерять такую ценность.

— Я понимаю, Дам, — кивнул Алекс. — За любовь надо бороться.

— Думаешь?

— Уверен. Особенно, если она взаимная, и с такими прекрасными последствиями.

— Ты же не хотел семью? — окинул я его взглядом.

— Просто я еще не встретил ту, с которой бы захотел. А ты — встретил. Только рискованное это дело… Муторно на душе.

— У меня тоже, — ответил я. — Но теперь мне есть за что бороться и ради чего рисковать. Я еду к ней.

Да уж, темный цвет мне идет не так хорошо, как и короткая стрижка. А может, я просто не привыкла ещё. Только что из салона — смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Мне жутко не нравилось, даже глаза грустными стали. Но деваться некуда — пока придётся ходить так.

В дверь позвонили, и я подпрыгнула от неожиданности и резко обернулась.

Кто это мог быть? Чувство страха так и накрыло… Я ведь не знаю пока никого здесь. Может быть, ищут кого-то из соседей?

Открывать не спешила. Тихонько как мышка подошла к двери и глянула в глазок. — Дамир… — прошептала я, и едва не упала в обморок.

Сердце пустилось в пляс. Дрожащими руками принялась открывать замки, чтобы скорее впустить его. Мои глаза встретились с пронзительным взглядом Дамира. Эти синие глаза проходили до самого сердца.

Он зашел в квартиру и закрыл дверь на ключ. После этого обернулся на меня.

— Девочка моя, — сказал он с улыбкой и притянул меня к себе. — Ангелок…

Он поднял мой подбородок вверх и припал к моим губам своими. Поцелуй был одновременно ласковым, нежным, и полным тоски от разлуки. Хоть и прошло не больше недели с того момента, как мы расстались, и как тогда казалось, навсегда.

Он насладился моими губами, а потом молча просто смотрел в мои глаза, словно бы никак не мог насмотреться.

— Ты…ты приехал… — из моих глаз снова полились слёзы, но на этот раз — радости.

— Конечно, приехал, — ответил он. — Я такую новость узнал — ты носишь моего малыша.

— А ты его хочешь?

— Хочу, — кивнул я.

— Правда?

— А что тебя так удивляет? Я нормальный мужчина, который хочет семью и детей. Только не думал, что захочу этого с такой маленькой засранкой как ты.

— Ну я, вообще-то, тоже не планировала забеременеть от такого Мистера Зануды, как ты!

— Ну вот и хорошо, — рассмеялся Дамир. В его синих глазах плескалось счастье. — Значит, мы нашли друг друга. Мистер Зануда любит свою маленькую засранку. Её и маленького малыша внутри неё.

— Дамир, — прижалась я к нему изо всех сил, сжав кулаками ворот пиджака. — И я тебя люблю… Люблю. Я так скучала.

— Я тоже, — грустно улыбнулся он мне. — Без тебя всё совсем тоскливо стало. В доме траур… Ты ведь для всех погибла.

— А мама как?

— Мама на таблетках. Какая бы ни была, она переживает.

— Может, сказать ей?

— Ни в коем случае, — покачал головой Дамир. — Никто не должен знать, что ты жива. Даже твоя мать.

Я закусила нижнюю губу. Правильно Дамир отметил — какая бы ни была она мать, но она моя мать. Мне больно, что она страдает, но я не могу ей помочь.

— Ты изменила прическу? — спросил он, скорее, чтобы отвлечь меня от переживаний, ведь они вредны для ребёнка.

— Да, — ответила я и пригладила короткие волосы. — Как ты и сказал. Не нравится? Мне кажется, мне не идёт…

— Нет, ты что… Ты очень красивая, Камилла, — ответил он мне, и по синим глазам я видела, что он не лжёт. — Я как тебя увидел, так всё… Офигел просто, подумал: блин, ну какая… Хочу. Член потом все полгода не падал просто. Указывал всё в твою сторону.

Я невольно рассмеялась, при этом стремительно краснея.

— Да ну тебя! Нельзя было меня хотеть.

— А члену было плевать — он стоял и всё тут.

— Прекрати, Дамир! — снова рассмеялась я.

Боже, какие пошлые штуки… И они мне приятны. Мне приятно знать, что его так выкручивало из-за меня… У него были чувства ко мне с самой первой встречи. И мне тоже он запомнился, неважно с какими эмоциями… Но вы обратили внимание друг на друга сразу же — это факт.

— Ты всегда красавица, Камилла, — ласково провёл он пальцами по моей щеке. — Неважно, какие сейчас у тебя волосы. Мне кажется, тебе и так идёт…

Не идёт. Но я всё равно улыбалась, чувствуя как отступает горе и паника прошедших дней — Дамир просто хотел, чтобы я не переживала. И я не буду, потому что ещё раз ощутила его любовь и поддержку. Мне большего и не нужно…

Внезапно меня накрыл новый приступ тошноты, я оттолкнула Дамира и полетела в ванную…

— И как часто так выворачивает? — спросил он, когда я бледная и дрожащая вышла обратно и прилегла на диван.

Он укрыл меня пледом, принес воды, дождался, пока я попью, а потом убрал стакан в сторону и сел рядом на диване.

— Часто, — кивнула я. — Наверное, стоит обратиться к врачу по этому поводу. Невыносимо уже…

— Это из-за беременности?

— Да.

— Конечно, давай завтра вместе сходим, если хочешь? Я на два тут.

— Хочу.

— Тогда сходим.

— А потом?

— Что потом?

— Куда ты через два дня? Ты уедешь? — я уставилась на него, боясь услышать ответ.

— Обратно, — ответил Дамир. — Я должен уладить дела с работой… И разводом. А потом вернусь к тебе.

— Навсегда?

— Навсегда.

Мы провели два чудесных дня вместе. Если бы ещё не так тошнило — было бы чудесно. Меня записали на капельницы, но начнутся они только с понедельника, а пока мне приходилось терпеть «прелести» токсикоза.

Я была счастлива иметь возможность смотреть на него, касаться, говорить, целовать… Большего у нас бы не вышло — я чувствовала себя слишком плохо, чтобы заниматься чем-то ещё кроме как лежать на диване. Но нам было тепло и хорошо и без секса. Это же просто счастье засыпать и просыпаться вместе. Даже предстоящее новое расставание меня так сильно не пугало — я ведь знала, что он вернётся к нам, и теперь уже навсегда…

Оставлять её уже второй раз было дико сложно. Она ещё так тяжело переносит беременность — я многое бы отдал, чтобы быть просто рядом и поддерживать её. Но есть дела, которые нужно решить раз и навсегда, чтобы уже начать новую жизнь. Вдали от всех. Отказаться от брата, от бизнеса, от всей моей прошлой жизни.

Ради неё…

Той, которая раздражала.

Которая провоцировала не раз и даже говорила обидные слова.

И я ей тоже их говорил.

Ту, которую хотел до безумия, и сейчас хочу ещё больше, но не смею трогать, видя, что ей сейчас не до этого.

Ту, которую незаметно для себя полюбил.

Ту, которая подарит мне ребёнка.

Ту, что стала для меня самым главным в жизни, в которой я потерял всё.

Из-за неё.

Кроме неё… И это и есть моя лучшая награда. Но как бы трудно не было расставаться, я уехал как и планировал. В первый же рабочий день прямо с утра написал заявление об уходе по собственному желанию. Спустя две недели мне можно будет забрать документы, за это время я планирую подать документы и о разводе, и о передаче своих акций Фархату. Я уже начал оформление сделки.

Сердце кололо от всего, что случилось, но…

За всё в этой жизни надо платить. И цена нашей любви — такова… — Да, — прервал мои мысли звонок телефона. Фархат на связи.

— Дамир, добрый день, — говорил он, а я внимательно слушал. В душе поселилось чувство тревоги. Хотя, возможно, я себя просто накрутил, зная правду. — Мне надо поговорить с тобой. Вечером жду тебя у себя. И без отговорок.

— Хорошо, заеду, — ответил я.

— Жду.

Фархат повесил трубку.

Глава 20

Закончил дела и сразу поехал к Фархату. Если он меня позвал — значит, это действительно важно. Меня проводили к нему в кабинет.

— Присаживайся, — сказал он мне, указывая на кресло напротив себя в зоне отдыха. Сам он уже курил в своём кресле сигару. — Как поездка прошла? — спросил он, когда я занял место напротив него.

Фархат был информирован о том, что я ездил по делам фирмы. И я заезжал на объект перед тем, как отправиться к Камилле. — Всё в порядке, — ответил я. — Документация о поездке в офисе. Всё решили.

— Хорошо, слава богу, — сказал он, вглядываясь в меня.

Он замолчал на какое-то время, а потом снова нарушил тишину кабинета.

— Больше ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, — покачал я головой. — О чём конкретно вы хотите узнать?

— Так, ладно, — сменил он позу и довольно враждебно посмотрел на меня. — Хватит уже цирка и держать меня за идиота. Впрочем, у тебя это всё-таки вышло, пока Рита не пожаловалась на тебя.

— Пожаловалась на что? — нахмурился я. — О чём речь Я не понимаю.

— Сейчас поймешь, — Фрахат затушил сигару, смяв ее в куски. Злится. — Рита жаловалась, что ты не выполняешь свой долг супружеский. И я решил, что ты завёл любовницу и приставил слежку за тобой. И узнал, что ты был на объекте, а потом поехал в квартиру нашей умершей неделю назад Камиллы.

Чёрт. Он поверил, всё было нормально, и никто бы и не узнал об этом, если бы Фархату не приспичило следить за мной. Внутри меня всё похолодело. Если он знает, что в квартире именно Камилла — значит, они попали внутрь и увидели ее сами. Плохо. — Ты просто гнида, Дамир, — сказал Фархат, когда я так и продолжил молчать. — Мать Камиллы убивается по ней. Карим сам не свой от смерти невесты и глотает таблетки от депрессии. А вы спокойно развлекаетесь в другом городе. Неужели ты думал, что твой фокус останется незамеченным? А я ведь доверял тебе…

— Что с Камиллой? — спросил я.

Меня просто разрывало изнутри от страха за нее и гнева на Фархата. Кто ты такой, чтобы вершить мою и ее судьбы?

— Всё нормально, — ответил Фархат. — Она умерла. Пусть для всех это и остаётся. И для тебя тоже. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы Камилла действительно умерла. И на сей раз по-настоящему.

Я поднял глаза на мужчину. Когда-то я считал его близким другом нашей семьи. Близким другом отца. А теперь он шантажирует меня любовью к этой несчастной девочке, которая никому из них не нужна была по сути. — Что ты хочешь от меня? — открыто спросил я.

Он мог бы убить меня ещё по пути в город. Но он дал мне доехать, а значит, приготовил для меня иную участь.

— Вернёшься к жене, — сказал он. — Оставишь в тайне свою связь с этой маленькой шлюшкой, которую я пригрел на своей груди. И будешь любить Риту как положено хорошему мужу.

— А ты всю оставшуюся жизнь будешь меня держать на коротком поводке Камиллой?

— Ты сам создал эту ситуацию, Дамир.

Он прав, конечно. Я сам влюбился в неё, потерял голову и позволил себя скомпрометировать. Но от этого понимания не легче…

— Я готов откупиться, — произнёс я. — Фархат, давай как бизнесмены поговорим. Я отдам тебе свои акции. Оставлю дом Рите. Мы разведёмся, и ты снова выдашь ее замуж. Она ведь хорошая у тебя, красивая, она достойна счастья. Просто не со мной. Я не дам ей полноценной семьи. Не лишай её шанса на счастье и стать матерью. У нас с ней дети не получаются, а Камилла носит моего ребёнка. Ну не судьба нам вместе с Ритой быть. Ну вот так карта легла. Никто ведь не будет счастлив, даже если я останусь тут и никогда больше не увижу Камиллу. Любить от этого твою дочь я не начну. Не обрекай её на это своими же руками… — Моя дочь хочет видеть тебя своим мужем, — отрезал Фархат, которого совершенно не тронули мои слова ни о Камилле, ни о её ребёнке. — Значит, так и будет.

Я сжал кулаки от бессилия. Пока плана у меня не было. Я просто не знал, что делать. Меня загнали в угол. Сейчас я особенно остро понял слёзы Камиллы, когда её заставляли выйти замуж за нелюбимого. Тоже самое я сам советовал Кариму, когда настаивал на свадьбе с Луной… Наступил на собственные грабли и получил по лбу.

— Иди к жене, Дамир, — посмотрел на меня Фархат. — Молчи о вас. Помни, что и ты, и твоя маленькая шалава у меня на карандаше. Если я узнаю, что вы виделись — я не пожелаю ни твоего ребёнка, ни твою курицу-несушку. Понятно?

— Понятно, — ответил я и вышел из его кабинета.

Остановился в коридоре на миг.

К жене — так к жене. Что ещё мне остаётся? Одинокая, но живая Камилла всё же лучше её трупа…

Когда я вошёл в дом Рита встретила меня молчанием. Лишь коротко глянула и отвернулась. Я тоже молча прошёл мимо неё. То, что разбилось, обратно не склеить.

Пока никакого плана у меня нет. Фархат не позволит мне развод.

Я взрослый мужик, с серьёзной должностью, а сижу в капкане и словно проститутка должен любить ту, к которой давно остыл.

Как так жить? Несколько дней просто ходил на работу как робот и пил.

Говорить с Ритой не хотелось, она и не лезла сама — видела, что я не готов к разговорам. Ну вот нужна ей такая жизнь?

Мне — точно нет. Только какой здесь может быть выход — я не знаю…

Единственный человек, который мог бы остановить всё это — сама Рита.

Фархат на всё готов ради неё, и если она сама попросит о разводе, то есть шанс, что он меня отпустит. Ну, или хотя бы прибьёт.

Лучше смерть, чем муки без неё рядом с той, на которую теперь даже не стоит.

Я резко сел на кровати среди ночи.

Рита.

Можно всё же попытаться достучаться до неё. Ведь она тоже видит, что хлам у нас вышел, а не брак, что я одержим чувствами к другой женщине, и счастья нам не будет.

Не факт, что она меня услышит и поймёт, но можно хотя бы попытаться.

Для этого мне всё придётся ей рассказать…

Об измене. О любви к другой, к её сводной младшей сестре. К той, над которой я раньше лишь потешался. О том, что она жива. О ребёнке, которого ждёт Камилла… Это мой единственный шанс.

И я им воспользуюсь.

Глава 21

— Рита, есть разговор, — сказал я, едва переступил порог дома после рабочего дня.

Весь день я думал о том, что буду говорить.

Признаваться в таких вещах, какие сделали мы с Камиллой, и которые не прощают, очень тяжело. Но делать это необходимо, потому что иного пути для меня просто нет.

Северову я уже маякнул, чтобы присмотрел за моей малявкой, если что со мной случится… Велики шансы, что мне с жизнью придётся проститься. Отдать её за неё и за нашего сына. Почему-то я был уверен, что это мальчик. Мой сын…

И я очень рад, что мне есть кому доверить Ками и моего мальчика… Он точно убережёт мою женщину.

— Я слушаю, — села она напротив меня за столом, который уже начала сервировать к ужину.

— Я хочу развестись.

Она опустила глаза. По её щекам побежали слёзы. Мне было жаль её, самого словно пчёлы в сердце жалили…

Я опустился рядом с ней на ковре, обнял её колени и смотрел в её глаза.

— Прости меня, родная. Прости меня, Рита. Я знаю, что я не достоин тебя и не смею просить о прощении, но я прошу. Когда-то я считал, что жениться на тебе — то, чего я хочу. — Она дёрнулась в моих руках так, словно я её ударил. Верно говорят, что некоторые слова бьют наотмашь по лицу. Но другие сейчас не подошли бы… — Тебе больно слушать, я знаю, и мне тяжело говорить, но мне нужно сказать. Я хочу, чтобы тайны между нами кончились, и ты знала, что на самом деле у меня в душе. Я…Не смог стать тебе хорошим мужем и полюбил другую. Она ответила мне. И она носит моего ребёнка.

Рита закрыла лицо ладонями и тихо завыла. Я чувствовал себя истинным подонком, готов сам себя был пристрелить сейчас, но я заставлял себя говорить дальше. — Я хочу быть с ней. Я не могу быть с тобой. Моё физическое присутствие никак не делает из меня мужа. Я просто мужик, что ночует в одном доме с тобой, ест твою еду. С ним ты не родишь детей, не встретишь тёплые праздники всей семьей, не узнаешь, что такое счастье.

— Зачем…ты мне…это…говоришь? — спросила она, задыхаясь от слёз, и у меня самого навернулись слёзы на глаза.

Как я мог предать, обидеть эту женщину, которая поверила мне, полюбила, готова была родить мне сына, училась готовить ради меня, которая хотела быть мне женой, которая никогда не будет мне теперь чужой? Когда всё так изменилось? Но назад уже ничего не вернуть.

— Потому что ты гордая, сильная женщина, Рита, — провёл я по её лицу пальцами, стирая слёзы. — Ты переживешь развод и расставание. И станешь счастливой. Родишь малыша. Обязательно родишь, двух. Вот увидишь. Только не со мной, милая, родная моя. Ну услышь меня! Нам будет плохо вместе. Я не смогу тебя любить… А он — сможет. Он сделает тебя счастливой. И ты забудешь обо мне.

— Кто — он? — спросила Рита, глядя в стену напротив себя.

— Другой мужчина, — ответил я. — Который тебя полюбит. И подарит тебе семью и счастье. Который предназначен тебе судьбой. Просто это не я…

Она молчала, но я знаю, что она слышит и понимает.

— Я виноват перед тобой, Рита, — говорил я ей, сжимая колени когда-то любимой женщины. Я бы многое отдал, чтобы она не страдала так сильно, но единственное, что мог бы для неё сделать — это прекратить брак, в котором всем больно и плохо. Она потом сама поймёт, насколько легче ей без меня. Но должно пройти время, конечно. — Нет мне оправдания. Я знаю, нас за это никогда не простят. Но я на коленях перед тобой и умоляю — дай себе шанс стать счастливой, дай мне шанс жить так, как я хочу.

— Камилла жива? — уставилась на меня Рита.

— …Да.

— Ты спрятал её?

— Да. Но… меня рассекретили. Я хотел подать на развод и всё тебе рассказать. Я не хотел быть предателем, и мне очень, очень жаль, что всё вышло так по-уродски…

— Ты пошёл на такое ради неё?

— Да, ради неё…

— Если бы ты меня так любил, как её…

— Тебя будет любить другой, — сжал я её руки, заглядывая в глаза. — Поверь мне. Ты очень хорошая, ты достойна только самого лучшего. Ты достойна любви. Не губи себя в этом никому не нужном браке. Тебе не нужен такой как я. Я не смогу делать вид, что люблю и счастлив с тобой. Я буду продолжать любить её, даже если твой отец решится убить и её, и ребёнка. Любовь к ушедшим вообще безгранична, и соревноваться с призраком любимой тем более никто не сможет. Её смерть будет бессмысленной. Моя — тоже. И спасти нас — всех! — можешь только ты сама, сказав отцу, что хочешь развода. Спасай себя, Рита. Себя.

Она резко вскочила на ноги, тяжело дыша. Скинула мои руки с себя.

— Ненавижу, — прошипела она. — Будьте вы оба прокляты.

Рита наскоро накинула на себя пальто и сапоги и вышла на улицу. Даже к ночи она домой не вернулась…

Я стал переживать за Риту. Не дай бог она решилась на страшное из-за моих слов. Я никогда себе этого не прощу.

Первым делом позвонил на пост охраны, когда смог взять себя в руки после такого разговора. На посту мне сообщили, что она вызвала такси и попросила пропустить его на территорию посёлка, а потом эта машина увезла её за его пределы. Значит, в посёлке её точно нет.

Куда же она могла поехать и остаться там?