Цена невинности Черникова Любовь

Глава 1. Пикантное пари

Занятия закончились, и я спешила к себе в пентхаус, как только могла, но все равно защитный контур на двери оказался взломан. И тот, кто это сделал, еще внутри. Я уверена.

Стоп!

Внутри, или прямо здесь?

Внимательно осматриваюсь. Слева – лифт. Там точно никого, я из него только что вышла. Справа, в самом конце коридора, открытая арка на галерею, ведущую к охраняемой парковке для скайросов. На галерее с виду пусто, но для надежности стоит проверить пространство при помощи пси-способностей. Осторожность лишней не бывает, это я давно усвоила.

Почти не концентрируясь, запускаю лучи-сканеры, но ни одной живой души не обнаруживаю. Отлично! Теперь можно спокойно обследовать защитный контур, не опасаясь нападения сзади.

Тщательно изучив следы взлома, выдыхаю с облегчением:

– Дерек!

Значит, пари принято, и мне остается красиво и правдоподобно подыграть. А, точнее, проиграть. От таких мыслей сердце ухает куда-то в центр живота. То, что я собираюсь сделать, меня пугает, хоть и стыдно себе в этом признаваться. Но и отступать на полпути не в моих правилах. Отец учил всегда следовать намеченному плану, а в моем плане первым пунктом идет наш с Дереком спор.

Дерек Вилуоски мой единственный друг и подходящий для задуманной цели парень. Он не подвел, действительно сумел взломать защиту, которую я собственноручно ставила. Между прочим, на совесть ставила, чтобы у него и тени сомнений не возникло, что пари ненастоящее.

Теперь мой ход.

Подумав о том, чем все должно закончиться, испытываю мгновенную слабость. Интересно, он потребует выигрыш сразу, или…

Закусив губу, решительно касаюсь ладонью панели замка. Дверь мягко и бесшумно втягивается в стену, но я не спешу переступать порог. Сначала осторожно заглядываю внутрь, одновременно выпуская лучи пси-сканера.

Никого в пределах видимости.

– Самоубийца, я иду! – предупреждаю нараспев и с хищной улыбкой захожу внутрь собственного жилища.

Вдох. Выдох.

Медленно поднимаю правую руку. Кисть тут же окутывается голубым сиянием «перчатки». Правилами Академии астральных искусств такие усиления разрешены во время студенческих дуэлей и стычек. После активной боевой тренировки в крови все еще бурлит адреналин, и я собираюсь играть жестко. Вилуоски должен верить в собственную победу.

Сканируя комнату за комнатой, не забываю внимательно осматриваться. Противник может таиться где угодно. Вилуоски – протектор. Щиты, замки, защитные контуры, маскировка, и прочие подобные уловки – его стихия. В этом ему на потоке нет равных. А вот если надо вломить кому-то как следует – это уже ко мне. Я будущий ликвидатор, и потенциал у меня огого! Будет. Когда пройду инициацию…

Остановившись и прислушиваясь, невольно любуюсь ближайшей ко мне драгоценной посудиной, мягко мерцающей точками звездной энергии сквозь непроницаемо-синие стенки. Ваза исчезнувшей расы Дзинь. Между прочим, подлинная. Жаль, если во время борьбы ее разобьем или что-то другое поломаем. Папаша Кастильеро еще мне редкостей накупит, он и так расстарался, чтобы дочурка жила в роскоши и комфорте, но я с уважением отношусь к древностям и просто к хорошим вещам. Это в меня еще с детства до костей въелось.

Опасливо отхожу подальше и останавливаюсь там, где посвободнее.

– Дерееек, выходи!

Друг ничем не выдает свое присутствие в моей отнюдь не скромной обители, и волнение усиливается.

Сканирование пространства тоже не дает результатов. Почти. Кое-что я все-таки обнаруживаю: коротенькие записки, по одной в каждой комнате. В спальне на кровати. В спортзале на коврике для медитаций. В столовой на столе и в библиотеке на большом и уютном кресле для чтения. Та, что в гостиной – затерялась в длинном белоснежном ворсе ковра.

Медленно обходя комнату за комнатой, собираю их все и, прочитав очередную, закатываю глаза. Содержание разное с той или иной степенью пошлости, но общий смысл одинаков: «Я возьму тебя здесь».

Да уж. Дерек, как всегда, прямолинеен, но это мне в нем и нравится. Кстати, где же все-таки он? Не думаю, что после такого он бы ушел, но я везде посмотрела, остался только санузел, по которому я уже дважды прошлась сканирующим лучом…

Останавливаюсь перед входом в скромную по местным меркам ванную комнату. Особо спрятаться там негде, разве что в просторной душевой кабине, устроенной по последнему слову техники?

Да ну! Нет. Быть не может, чтобы ларчик так просто открывался!

Пси-способности – это хорошо, но иногда важно увидеть все собственными глазами. Осторожно вхожу и касаюсь пальцами дверцы, отчего та плавно сдвигается в сторону, обнажая высококомфортабельное нутро. Внутри никого.

Разочарованно хмыкнув, трясу рукой, развеивая остатки пси-энергии. Неужели Вилуоски сдрейфил и ушел? На миг пугаюсь, что если он и вовсе решил отказаться от нашего пари? Или станет потом меня подкалывать?

– Вот гаденыш! Не дождешься теперь выигрыша! – разочарованно шиплю вслух, жалуясь собственному отражению в зеркале, и принимаюсь раздеваться.

Подтверждая статус заносчивой задницы, душ после тренировок я обычно принимаю не в общей душевой, а у себя в пентхаусе. И раз уж Вилуоски здесь нет, а я все еще потная после занятий, самое время приступить к гигиеническим процедурам. Время – самый ценный ресурс во все времена и во всех вселенных, не стоит тратить его зря. Так меня учил отец.

Бросив пропотевшую тренировочную форму и белье в клинер, шагаю внутрь зазывно приоткрытой душевой кабины. Касаюсь сенсора авторизации, и дверь за мной бесшумно затворяется. И в тот же миг меня к ней прижимают, а прямо над ухом раздается торжествующее:

– Вот ты и попалась, Ари!

Такого подвоха я не ожидаю и совершенно теряюсь, чем Дерек и пользуется. Разворачивает меня к себе, и бесцеремонный поцелуй обжигает мои губы. Язык проникает мне в рот, умело лаская. Спору нет, целуется Вилуоски на десять баллов по десятибалльной, даже голова идет кругом. Обошлось и вовсе без драки, но это даже хорошо…

Несмотря на старания парня, нервяк никуда не девается, и я не отвечаю на его поцелуй, ожидая, когда он прервет его сам. Это вполне в духе стервы Кастильеро, а вот моя внезапная страсть как раз выглядела бы подозрительно.

– Думала, ты уже свалил, – отмечаю непринужденно, как только мой рот освобождается.

Дерек в это время принимается целовать мою шею, но отстраняется и, шумно выдыхает:

– И не надейся, Ари. С тебя долги лучше брать сразу, – договаривая, Вилуоски, откровенно пялится на мою грудь.

Прислушиваюсь к себе, но ощущаю лишь неловкость, не более. Как-то я не ждала настолько стремительного развития событий. Да, я сама это запланировала, но думала, что «расплачиваться» стану потом и в более романтичных условиях, чем сейчас. В общем, не слишком то мне хотелось отдавать свою девственность в душевой кабине. Прекратить бы этот фарс и выставить Дерека за дверь, но нельзя. Иначе весь мой план отправиться к астральным тварям.

Вилуоски давно стремится стать кем-то большим для меня. Высокий, крепко сложенный блондин с идеальной фигурой, зелеными глазами и длиннющими ресницами на смазливом лице. Плод генетической селекции, не иначе. Хотя не удивлюсь, если так оно и есть. Дерек – аллирианец, у них генетическая коррекция внешности в порядке вещей. Так и получается, что каждый представитель их расы как на подбор.

Но расположил он меня к себе вовсе не внешностью, а своим легким характером. Дерек веселый и надежный, он не раз выручал меня на занятиях за прошедшие полгода, и как-то так вышло, что мы сдружились. И, когда остро встал вопрос о кандидатуре официального любовника, я сразу подумала о нем. Если что-то пойдет не так, Дерек не станет трепать лишнего, я уверена. Остается только принять окончательное решение: сделать это прямо сейчас или еще немного подождать?

Вопрос архиважный, но ответ как на ладони.

Мы в душе, удачнее и придумать нельзя! Куда разумнее позволить Вилуоски взять себя здесь, а если еще и воду включить, то крови он даже не заметит. Боль-то я перетерплю, это мне не впервой. Тогда и секретность будет соблюдена. Главное, не подать виду, что у меня все в первый раз.

От волнения лицо розовеет и дыхание учащается. Реакция вызвана не возбуждением, а судьбоносным решением, которое я приняла, но Дерек, расценив ее как сигнал к действию, принимается щекотно покрывать поцелуями мою шею. Его ладонь нерешительно касается соска, словно проверяя, не показалось ли? Правда ли, что дали доступ к телу?

Когда мгновенной кары не следует, его рука становится увереннее и уже по-хозяйски стискивает мою грудь. Вздрогнув, шиплю от возмущения, но тут же себя одергиваю. Приняв мою реакцию за страсть, Дерек лезет целоваться, не переставая меня ласкать, и на этот раз я заставляю себя ему ответить.

Целоваться мне не впервой, но особого удовольствия я при этом не испытываю. Действую скорее механически. Дерек напорист, и моя голова слегка кружится, заставляя прерваться, чтобы вдохнуть воздух и вернуть самообладание.

Вилоуски, глянув мне в глаза затуманенным взором, принимается покрывать поцелуями ключицы, теперь уже обе его руки трогают и мнут мою грудь. Недовольно морщусь, пока он не видит. Должного интереса у меня так и не возникает, несмотря на все его старания. Никакого возбуждения или трепета, а значит мне будет больно. Я честно пытаюсь расслабиться и подумать о том, что вот-вот между нами произойдет. Представить на месте Дерека… Нет! Так только еще хуже, возбуждения не прибавляется, скорее наоборот. Ничего, я потерплю для дела…

Мысли сами по себе переключаются на что-то отстраненное, как на боевых тренировках, что регулярно устраивал мне отец. Отвлекаясь от не слишком приятной реальности, размышляю, почему же не сработали мои сканеры. Забывшись, спрашиваю невпопад:

– Погоди. А, как ты это сделал?

Вилуоски, которому я так не вовремя устраиваю разрыв шаблона, недоуменно отстраняется.

– Просто сжал руку и…

Он как раз держит меня за грудь, так что охотно сжимает пальцы, повторив то, что только что делал с ней. Я стремительно краснею, ведь при этом он смотрит прямо мне в глаза. Не выдержав, шлепаю его по руке.

– Я про то, как тебе удалось так хорошо от меня спрятаться!

– Ари, ты серьезно? Хочешь поговорить об этом сейчас?! – нервы у друга сдают.

Киваю.

Отпустив меня, Дерек упирается ладонью в стену над моим плечом и, нависая, глядит сверху вниз. Пожалуй, при других обстоятельствах это бы могло бы быть пикантным. Особенно когда он так близко и так откровенно меня обнаженную разглядывает.

– Дерек? – тороплю его я.

Вилуоски вдруг притягивает меня к себе и вздыхает куда-то в макушку:

– Что именно тебя интересует, Ари? Взлом структуры защитного контура?

– Это. И то, как ты спрятался от моего сканирующего луча. Я дважды проверяла ванную комнату, но тебя не обнаружила.

– Ари, я ведь уже прошел инициацию и выбрал направленность. Кто, как не протектор, способен установить самую надежную защиту? И, наоборот, взломать любой запор и закрыться от чужого, более слабого, сканера?

– Мой сканер не слабый! – слегка обижаюсь я.

– Но и не планетарного масштаба. Ари, просто я пока лучше. Смирись, – хвастливо отвечает Дерек и неожиданно щиплет меня за сосок.

Подскочив, в отместку хлопаю ладонью по сенсорной панели, и Вилуоски обдает ледяным душем. Промокает он мгновенно. Глаза аллирианца нехорошо суживаются, и я понимаю, что вот сейчас мной точно займутся по-настоящему.

Так и выходит. Дерек использует запрещенный прием, самую изощренную и бесчеловечную пытку, которую я потребую запретить межпланетной конвенцией по правам женщин – принимается меня щекотать, окончательно развеивая и без того весьма эфемерный настрой на что-то эдакое.

Нашу возню прерывает переливчатый звук, после которого раздается мелодичный женский голос системы оповещения академии:

– Арелия Кастильеро, вам следует немедленно явиться в кабинет наставника Аделхарда.

Глава 2. Расскажи, что тебе нравится?

На мгновение замираю, холодея не только снаружи, но и внутри. И дело не только в том, что ледяная вода продолжает изливаться изо всех отверстий душевой кабины.

Аделхард? Ну уж нет!

Демонстрирую неприличный жест в сторону входной двери и поворачиваюсь к прекратившему маяться дурью Вилуоски. Тот уже насквозь вымок и безуспешно старается не слишком громко стучать зубами.

– М-может, включишь теплую воду? Ты ведь тоже замерзла, – предлагает он и беспардонно тычет указательным пальцем прямо в собравшийся тугим камешком сосок.

Снова шлепаю друга по руке, но проявлять чудеса выдержки желания нет. Я тоже ужасно замерзла. Снова касаюсь сенсорной панели, и кабина мгновенно наполняется паром, а струи умеренно горячей воды вырывают у нас синхронный вздох облегчения.

Удивленные такой солидарностью мы с Дереком таращимся друг на друга, понимая, что момент упущен. Неловкость все нарастает, и стоя вот так совершенно голой перед одетым, пусть и мокрым до нитки, парнем, чувствую себя ужасно глупо. Хочется прикрыться и вышвырнуть отсюда Вилуоски, но… Тогда придется начинать все заново, и это будет намного сложней…

Раздосадовано прячу глаза под ресницами, судорожно соображая, что бы такого сделать, чтобы он вот прямо сейчас не ушел. Нужно срочно применить какую-то женскую хитрость, соблазнить его. Заставить остаться и продолжить.

Но вместо этого, я обхватываю себя руками за плечи.

Дерек не знает всей подоплеки, но чувствует, что со мной что-то не так, и меняет тактику. Тянется ко мне и обнимает, принимается неспешно, почти невесомо, гладить мои волосы, плечи и спину. В этих действиях нет никакой пошлости, скорее искренняя забота, и я потихоньку прихожу в себя и расслабляюсь. Иногда мне кажется, что во всей академии, а то и в мире, он один знает, что не такая уж я и стерва, какой стараюсь казаться. И иногда даже подкалывает меня на тему нежной и ранимой души.

Вот и сейчас Дерек понимает, что мне неловко, а еще проявляет редкую проницательность:

– Расскажи, что тебе нравится, Ари? Ты такая напряженная, словно это твой первый раз.

Я молчу. Открыть свой секрет другу я просто не имею права. Даже отец не догадывается, что контракт на мою невинность до сих пор не исполнен.

– Я понял! Все было только во время Контракта да? Тебе попался му… неприятный партнер, и ты теперь боишься близости? Такое бывает, я знаю. К сожалению, не все партнеры ведут себя достойно. Он был с тобой груб, Ари? Причинил боль? Унизил? Поверь, близость с мужчиной может быть приятной, я обязательно тебе покажу…

Дерек, продолжал что-то говорить, успокаивая меня, а я просто цеплялась за его одежду, стараясь не расплакаться. Проклятый Рейн фон Аделхард! Он действительно унизил меня и причинил боль. Сделав это однажды, он повторил это снова, выкупив контракт на мою невинность.

Номер семьдесят семь. Никогда не забуду момент, когда сидела в той отвратительной комнате, чувствуя себя драгоценностью в дешевой бархатной коробке. Хотя нет. Скорее поделкой на искусственном бархате, выставленной напоказ, как в музее. Такой же постамент и куча защитных контуров вокруг.

Я держала лицо и заставляла себя не кусать ногти, обреченно ожидая результатов аукциона. И вот наконец прозвучало – семьдесят семь. Номер победителя. Как символично…

Еще немного, и наступил момент знакомства. Я приготовилась увидеть кого угодно. Это мог быть уродливый старик толстосум, возжелавший юное тело, но главным образом – подпитаться моей пси-энергией. Или кто-то из отцовских «знакомых», стремящихся насолить главе Совета Пяти хотя бы тем, чтобы поиметь его дочь. Уверена, многие из них именно так бы и поступили, при возможности. В случае выигранного Контракта на мою невинность им бы за это даже ничего не было. Но необязательно кого-то калечить, чтобы испортить жизнь. Есть масса иных способов.

Но в комнату вошел мой старый знакомый.

Трясу головой, отгоняя непрошеные воспоминания, но и от них выходит толк. Злость придает мне решимости. Пока Аделхард бесится, напрасно ожидая меня, я исправлю его оплошность и заодно раз и навсегда избавлюсь от проклятой невинности, которая, точно дуло бластера, угрожающе тычет мне в спину, не давая спокойно жить. Все бы ничего, если бы не скорая инициация. Там уже я ничего не скрою, аура покажет, что я все еще девственница, и будет скандал и повторный контракт. Вот почему так важно провернуть все как можно скорей. Желательно прямо сейчас.

– Все нормально, Дерек, – шепчу я. – Меня никто не обидел, но и особого восторга я не испытала. Ты ведь поможешь исправить мое мнение о сексе? – последнее произношу, добавив томности в голос, и обвиваю шею парня руками, глядя на его чувственные губы.

Бросив самый настоящий вызов, сама прижимаюсь к губам Дерека. Стараюсь, чтобы мой поцелуй получился властным и уверенным. Похоже, удается. Глухо застонав мне в рот, Вилуоски «радует» мгновенно образовавшимся внушительным бугром под форменными брюками, и пытается перехватить инициативу. Я не позволяю, чувствительно прихватив зубами его нижнюю губу.

Когда он замирает, выпускаю его и интересуюсь:

– Забыл, кто здесь главный?

– Ага! Всегда подозревал, что тебе нравится сверху! – радуется новому повороту наших отношений парень.

Дотягиваюсь и впиваюсь пальцами в волосы у него на затылке.

– Ты, Ари. Как всегда, ты, – покорно отвечает Дерек, легко подчиняясь правилам новой игры.

– Хороший мальчик. А теперь на колени! Целуй мне… живот!

– Да, моя принцесса!

Дерек делает, как велено. Опускается на мокрое дно душевой и кладет руки мне на поясницу, притягивая к себе. Его язык принимается старательно выписывать узоры вокруг моего пупка. Признаться, ничего более интимного в жизни не делала, но нужно же хоть как-то завестись.

И снова, вопреки всем стараниям Вилуоски, мои мысли то и дело ускользают далеко от происходящего, а тело окончательно теряет чувствительность…

Нравы в ААИ свободные. Негласно считается, что отношения между студентами только на пользу, вот и отрываются одуревшие от мимолетной свободы девушки по полной. А как иначе, когда в любой момент можешь оказаться проданной неизвестно кому на цикл-другой, на десять, а то и на всю жизнь? И только я отбиваюсь от любвеобильного коллектива, отказывая всем поклонникам. Контракт на невинность уже позади, мне нечего больше бояться.

Да-да. Арелия Кастильеро слывет самой разборчивой студенткой Астральной академии, и недаром. Дурной характер как нельзя этому способствует, я очень старалась, нарабатывая такую репутацию. Теперь за моей спиной поговаривают, что стерву Кастильеро выкупят, только если Звездный Лорд сам приплатит тому идиоту, который на нее по глупости позарится. Меня такой расклад вполне устраивает.

Уверена, отец меня не продаст плохому человеку и будет тщательно выбирать покупателя, то есть мужа. Но вот Контракт на невинность куда как хуже. Там у меня совсем не будет шансов отказать победителю. Чудом мне удалось отвертеться от этой унизительной участи однажды, так что нельзя… Никак нельзя вляпаться в это сомнительное приключение второй раз.

Пока размышляю, мой любовник переходит к еще более решительным действиям, и я еле сдерживаю непроизвольный пси-удар. Да уж… Пожалуй, Дереку не стоит знать, что он едва не подвергся мгновенной ликвидации, а то навсегда растеряет запал, где я тогда найду кандидатуру лучше него?

Усилием воли заставляю себя отстраниться и не препятствовать, что бы он со мной ни делал. И даже принимаю беспрецедентные меры – ставлю ногу парню на плечо, чтобы облегчить доступ туда, куда его язык так настойчиво стремится, после чего закрываю глаза, пытаясь не стесняться и сосредоточиться на ощущениях.

Несмотря на столь интимную ласку, удовольствия как не было, так и нет. Есть только все более жгучий стыд. Ладно, нужно просто немного потерпеть и все. Зато никакого скандала, не будет второго унизительно контракта на невинность, да и мужчину я выбрала сама, по собственному вкусу…

Вилуоски честно старается и, похоже, получает удовольствие от того, что делает, но я по-прежнему чувствую себя бесполым манекеном для отработки первой помощи или чего-то подобного. Процедура – не более.

Тревожный зуммер аварийного открытия входной двери раздается внезапно, одновременно с ней стенка душевой кабины переходит в режим трансляции изображения. И я вижу, что на пороге моего пентхауса стоит наставник Аделхард собственной персоной!

– Поглоти тебя Астрал! – выдыхаю, после секундного ступора и спешно пытаюсь убрать ногу с плеча Вилуоски.

Дерек Аделхарда не видит, да и тревогу, похоже, пропустил. Решив, что пора приступать к активным действиям, он перехватывает мою ногу и пытается поцеловать под коленкой, одновременно лаская меня пальцами.

– Де-рек! – панически шипя сквозь зубы, удерживаю его руку и шлепаю незадачливого любовника по плечу: – Дерек!

Но Вилуоски, лишь сильнее впивается губами в подколенную впадину, издавая неловкие звуки. Еле сдержавшись, чтобы не вскрикнуть, я больно дергаю его за волосы.

– Прекрати! Аделхард здесь! – в моем голосе уже слышатся нотки паники.

– Чего? Ох, ё… – до Вилуоски наконец доходит.

Он поворачивается и замирает, пялясь на встроенную в дверь душевой кабины инфопанель, при этом все так же продолжает цепляться за мою ногу.

– Студентка, Кастильеро, прекратите ребячество! Я знаю, что вы дома, – раздраженный голос Аделхарда раздается совсем близко.

Я не удосужилась закрыть дверь ванной комнаты, когда обнаружила Дерека, так что наставник безо всяких проблем входит внутрь и осматривается. Его изображение по-прежнему транслируется на дверь душевой, создавая иллюзию ее отсутствия. Отвлекшаяся на Дерека, я поворачиваюсь именно в этот момент и инстинктивно подаюсь назад, увидев Аделхарда так близко.

Высокий, темноволосый, хищный, точно притаившийся дикий зверь, затянутый в аккуратную черную форму академии, он, как обычно, производит на меня гнетущее впечатление. Опорная нога неожиданно поскальзывается на мокром полу, и я гулко ударяюсь спиной о стенку кабинки. Аделхард мгновенно реагирует на звук, прожигая меня насквозь строгим взглядом.

Он нас не видит, напоминаю себе мысленно, но отчего-то кажется, что это не так.

– Он знает, что мы здесь! – одними губами произношу я, в ужасе таращась на Вилуоски.

Дерек отрицательно мотает головой и, тихо поднявшись, шепчет едва слышно мне на ухо:

– Нет. Я до сих пор не снял защиту, которую поставил, пока прятался. Так что ты для него здесь одна.

– Твою мать!

Вилуоски игнорирует мое негодование.

– Если ты ему ответишь, он не станет запускать сканеры.

Нет-нет-нет! Встречаться с Аделхардом прямо сейчас я морально не готова! Отчаянно мотаю головой.

– Ари! Думаешь будет лучше, если он и меня здесь найдет? – продолжает увещевать Дерек и напоминает: – Ты же проигнорировала его вызов, это нарушение. Придется извиняться. Не дрейфь, он тебя простит.

– Мне конец! Дерек, я проигнорировала не только его вызов, но и все его занятия с начала года!

Глава 3. Немедленно на выход!

Да, я демонстративно не посещала предмет, который ведет Рейн фон Аделхард, и не собираюсь посещать его впредь.

– Не думаю, что он вытащит тебя наружу за волосы, но все равно будет неприятно. Давай, Ари! Просто выгляни и ответь ему. Он уйдет, и не заметит меня. Не хочу заиметь во враги такого, как он.

– Какого? С каких пор ты боишься преподов?

– Ари, я потом тебе расскажу, почему я боюсь именно этого препода. А пока, ответь ему. Ну пожааалуйста! – друг шепчет, умоляюще сложив руки.

– Гад! Предатель! – шиплю, наблюдая, как мой неудавшийся любовник на глазах растворяется в воздухе, снова становясь невидимым.

Не знаю, что происходит, но с появлением в моем пентхаусе Рейна фон Аделхарда, что-то во мне меняется. Замороженные эмоции словно оттаивают все и разом. Злость, смущение, возбуждение, неловкость, негодование, обида. Во мне бурлит такой коктейль, что немудрено взорваться.

Изображение наставника транслируется во весь рост. Он всего в шаге от меня. Стоит в своей безупречной черной форме, и потемневшие от злости глаза смотрят по-прежнему именно туда, где я нахожусь. Полная иллюзия, что он меня видит!

Я уже совершенно не стесняюсь Дерека, стоящего рядом, но присутствие моего личного врага по ту сторону эфемерной преграды переворачивает все внутри. Кожа покрывается мурашками, соски сжимаются в две тугие горошины, как будто на меня снова льется ледяная вода. Пальцы на ногах невольно подбираются, и я едва сдерживаюсь, чтобы не прикрыть руками стратегически важные места.

Позорно проиграв эту битву, выключаю изображение и, уткнувшись лбом в стенку кабины, размеренно дышу, пытаясь собраться и решиться хоть на что-нибудь. Мне нужно несколько секунд. Всего несколько секунд, чтобы снова натянуть маску холодной и надменной стервы…

– Студентка Кастильеро, я знаю, что вы здесь, – раздается неожиданно спокойный голос по ту сторону перегородки. – Глупо полагать, что здесь я вас не найду. Напоминаю, что гигиенические процедуры не являются уважительной причиной, чтобы игнорировать вызов наставников. Вам это известно?

Какой умный! А что, если я вся в мыле? Так и приходить? Да и игнорирую его вызовы я не в первый раз, так чего он вдруг притащился?

Но инстинкты прямо-таки кричат, что сегодня медлить опасно. Он и в кабинку войдет, если не отзовусь. С Аделхарда станется. А, может, и ладно? Пусть видит, что я развлекаюсь по полной. Я ему ничего не должна!

Но что тогда будет с Дереком? Почему друг вдруг так оробел перед обычным наставником. Не помню, чтобы у них был конфликт. Можно подумать он разозлится и как-нибудь отомстит Вилуоски? Но за что?

Глупости все это, Дерека он не тронет, да и с какой стати? В свободное время мы вольны заниматься любовью с кем угодно, если нас не связывает контракт. Отношения между студентами академии не запрещены, чем я отличаюсь в этом от других?

И все же мне отчаянно не хочется, чтобы он заметил Дерека здесь. Чуйка, что ли? Или это простое нежелание предстать перед давним знакомым в таком свете?

– Наставник Аделхард, одну минуту… – наконец решаюсь я.

В этот миг Вилуоски чувствительно щиплет меня за зад.

– Предатель! – шепчу одними губами невидимому другу и пытаюсь ударить туда, где он предположительно находится.

Кулак находит пустоту, но я не собираюсь оставлять хулигана-невидимку безнаказанным и принимаюсь ловить его на ощупь, благо в кабинке не так много пространства для маневров.

– Что у вас там происходит, Кастильеро? Чем это вы занимаетесь?

– О вас думаю, наставник! – зло огрызаюсь, зажимая Вилуоски в углу и нанося несколько чувствительных ударов.

– Интересное вы место для этого выбрали, – все больше раздражается Аделхард.

– Самое что ни на есть подходящее! – огрызаюсь я.

Снаружи слышится сдавленный кашель.

– Я рад, что обо мне вы думаете в душе, а не в уборной. Даже немного польщен.

– Издеваетесь, наставник?

Задавая вопрос, я еще разок-другой сую беззвучно ржущему невидимому Вилуоски кулаком под дых, и тот резко выдыхает, когда мне наконец удается пробить.

– Кастильеро, да что за непотребство вы там творите? Немедленно на выход!

Ну, немедленно так немедленно…

Напустив на себя привычный наглый вид, выскальзываю из кабинки и оказываюсь нос к носу с преподавателем.

Ни один мускул не дрогнул на лице фон Аделхарда, только в глазах промелькнуло что-то темное, но я это замечаю.

Ага! Ты сам дал мне в руки оружие, гад, и я им воспользуюсь!

Сердце колотится как безумное, адреналин зашкаливает, но внешне я остаюсь отстраненной и холодной. Годы, прожитые в доме отца, научили меня носить маску равнодушия при любых обстоятельствах.

А еще помогает мысль, что я имею полное право выставить наглеца из пентхауса и подать жалобу за приставание к студентке. Это не лучшим образом скажется на его карьере, а Аделхард не из тех, кому приходится выбирать, насколько мне известно.

Но я не делаю ни того ни другого. Просто стою вся мокрая и неприкрытая, позволяя давнему врагу рассматривать себя, как тогда на торгах, которые он каким-то невероятным чудом выиграл…

Рейн, не отводя взгляда и ничего не говоря, тянется к полке со стопкой чистых полотенец и подает одно мне. Проигнорировав его жест, огибаю его и выхожу из ванной, высоко задрав голову. Останавливаюсь только в гостиной, спиной ощущая, как наставник следует за мной.

Трусливое желание чем-то прикрыться, хотя бы даже руками, не покидает. Но я его безжалостно подавляю, позволяя себе лишь одну одежду – собственные волосы, которые спускаются до середины ягодиц. Я не отвожу взгляда, даже когда наставник входит в гостиную вслед за мной. Сегодня Рейн фон Аделхард не увидит перепуганную девчонку, дрожащую, как лист хакса на ветру! Только стерву Кастильеро.

Я и Рейн фон Аделхард. Стоим друг напротив друга на мягком белом ковре посреди просторной, утопающей в сдержанной роскоши, гостиной моего пентхауса. Стоим и молчим. Я с вызовом, он – с вопросительными нотками в безмолвии.

Наконец, наставник не выдерживает и, заложив руки за спину, принимается непринужденно обходить гостиную, вроде как рассматривая обстановку. Весь из себя такой строгий и подтянутый до тошноты. Ррр! Вот он останавливается и делает вид, что любуется полотном “Капля росы на утренних авелиях”.

Настоящее масло, между прочим! Тебе, навозник, такое и не снилось!

Рейн идет дальше. Задерживается у вазы династии Дзинь и заглядывает внутрь.

Хоть бы оттуда выскочила какая-нибудь астральная сущность и вцепилась прямо в твой точеный аристократический нос, Рейн!

Несмотря на бурлящие, словно кипяток, эмоции, которые так и норовят плеснуть через край и ошпарить, я по-прежнему не двигаюсь, терпеливо ожидая, когда эта странная пытка молчанием окончится. Происходящее, положа руку на сердце, далеко от нормальности. В ААИ не принято, чтобы наставники врывались в личные комнаты студенток без особой на то причины, и тем более без зазрения совести рассматривали их нагих.

И тем не менее это происходит. Рейн фон Аделхард все еще здесь, и не думает извиняться за свое хамское, непозволительное поведение! Совсем страх потерял!

Наставник заканчивает обход и снова застывает напротив меня. Его мужественное лицо с жесткими чертами выглядит старше и злей, чем когда мы виделись в последний раз. Передо мной больше не надменный мальчишка, посмевший дважды меня унизить, а уверенный в себе мужчина, один вид которого вызывает во мне весьма противоречивые эмоции. То, как он двигается, ведет себя спокойно и уверенно, словно в своем праве, будто система безопасности вовсе не записывает происходящее здесь, меня пугает. От Рейна фон Аделхарда исходит угроза, заставляя чувствовать себя трепетной ланью, как бы мне ни хотелось казаться мегерой.

Взгляд темно-синих, почти черных как глубокий космос, глаз из-под ресниц кажется осязаемым, когда скользит по моему телу. Он словно оставляет на мне невидимые царапины, которые начинают саднить. Рейн смотрит на меня без церемоний, по-хозяйски, словно показывая свою власть надо мной. Губы, шея, грудь. Здесь он задерживается, прежде чем направиться дальше. Живот. Треугольник аккуратно выбритых светлых волос. Бедра, колени, лодыжки… Достигнув щиколоток, двигается в обратном порядке, словно не удовлетворившись увиденным.

Стоять вот так и делать вид, что мне все равно, с каждым тягучим мгновением становится все невыносимее. Тысячу раз жалею, что затеяла эту игру. Надо было сразу принять полотенце и не артачиться, пока была такая возможность. Аделхард давно уже не тот несчастный мальчишка, который наказал меня за проступок, а потом и сам был жестоко наказан моим отцом. И больше не молодой и обиженный юноша, неведомо как сумевший выкупить контракт на мою невинность, который пялился на меня добрых десять минут после аукциона, прежде чем развернуться и уйти, так не сделав того, что полагалось, со своей неоправданно дорогой покупкой.

Рейн фон Аделхард заматерел, превратился в опасного хищника. Признаться, тогда стоя перед ним на круглом возвышении “витрины” я посчитала это верхом унижения, но сейчас… Сейчас было намного хуже. Хуже потому, что я, как и тогда, где-то в глубине души хотела, чтобы он сорвался и взял то, за что заплатил слишком высокую цену. И это дало бы мне право ненавидеть его еще сильней, потому что сейчас…

Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

После аукциона я не разговаривала ни с кем несколько дней. Не отвечала на вопросы и не позволяла докторам себя осмотреть. Помогла мама. Она каким-то чудом уговорила или подкупила семейного доктора, чтобы тот сохранил в тайне мою девственность. Для всех сделка прошла успешно. Аделхард подписал все бумаги, подтвердив тем самым, что контракт был исполнен, и он не имеет претензий к семье Кастильеро.

Не знаю, зачем ему это понадобилось? Навозник не только потратил деньги, которых у него просто не могло быть, но еще и на десять условных циклов лишился возможности принимать участие в аукционах на невинных пси-одаренных, так ничего и не получив взамен. Ужасно глупый поступок.

А теперь все повторяется, точно в кошмарном сне, только с той разницей, что у Рейна фон Аделхарда нет больше права вот так бесстыже на меня пялиться!

Прав нет, а он… А он все равно прожигает меня взглядом, от которого кожа вот-вот вспыхнет.

Не выдерживаю первой:

– Убирайся! Вали отсюда на хер!

Глава 4. Наставник, позвольте мне одеться

Вспышка гнева не производит никакого эффекта.

Губы мужчины искривляет презрительная ухмылка, и он подходит еще ближе. Двухрядная застежка его кителя едва не касается моей груди. Я ощущаю тепло, исходящее от него, вдыхаю ненавязчивый и, как назло, приятный запах парфюма и чистого мужского тела – свежий, будоражащий. Словно это он только что вышел из душа, а не я.

Лучше бы он вонял навозом, как и полагается выродку с Кантры!

Сохранять самообладание больше невозможно, я еле сдерживаюсь, чтобы не отодвинуться, и выше поднимаю голову. Гляжу ему прямо в глаза с таким видом, словно это я выше, а не он. Я умею. Научилась так смотреть за время, прожитое с отцом.

– Все такая же дерзкая и самонадеянная, да, Ари? Считаешь так следует вести себя с наставником?

Голос Аделхарда сладко вибрирует где-то у меня в животе, и я с трудом подавляю желание долбануть его в висок чем-нибудь тяжелым. Да хотя бы вон той нефритовой статуэткой замысловатой формы. Уродливая и тяжелая, как раз то, что нужно, чтобы пробить ублюдку башку.

Усилием воли заставляю себя прирасти к месту и по-прежнему высоко держать голову. Даже папаша Адолфо наверняка бы гордился такой выдержкой. Когда напряжение моральных сил достигает пика, гневно шиплю:

– Ты не имеешь права, Аделхард! Здесь тебе не аукцион!

Бровь наставника удивленно изгибается. Похоже, Рейн не ожидает, что я заговорю об этом, и я стараюсь развить успех:

– Ты и тогда оказался ни на что не годным. Заплатил, чтобы поглазеть на меня без одежды, да? На большее тебя не хватило? Трус! Так вот что я тебе скажу, – приподнялась на цыпочки и выплюнула ему в лицо: – Все. Время вышло! Вали!

В тот же миг я оказываюсь прижатой к мужской груди. Кожаные вставки и пуговицы неприятно впиваются в мое обнаженное тело. Пальцы Рейна зарываются в мои волосы. Грубо прихватывают их на затылке и тянут, безжалостно запрокидывая мне голову. То, что следует потом, поцелуем назвать трудно. Жесткие губы терзают меня и наказывают. Щетина царапает кожу, Аделхард отнимает мое дыхание, словно пытаясь таким изощренным способом меня уничтожить. Мужская ладонь находит мою грудь, грубо стискивает. Пальцы, нащупав торчащий сосок, причиняют вместо ласки боль.

Растерявшись, не могу собраться и вывернуться. Разом позабыв все приемы, скулю, позорно извиваясь в мужских руках и позволяя ему творить с собой такое непотребство. Захлебываюсь противоречивыми эмоциями. Давлюсь ими, точно горькой морской водой, тщетно пытаясь выплыть на берег во время шторма.

– Хватит! – не выдержав такого издевательства, отталкиваю Рейна.

– Ты сам подписал тот контракт, так какие теперь претензии? За кого вы меня принимаете, наставник Аделхард? Я вам не наложница и не девка из квартала фиолетовых вуалей, чтобы вытворять подобное!

Официальный тон помогает хотя бы немного вернуть самообладание. Рейн выпускает меня и отступает, тяжело дыша. В его необыкновенных глазах плещется тьма, а лицо искажает странная смесь презрения и желания. С ледяной усмешкой он вдруг снова подается ближе и хватает прядь моих волос. На фоне его черного форменного кителя они кажутся особенно белоснежными. Кончиком этой импровизированной кисточки Рейн ведет по моим губам, шее, груди, повергая меня в ступор. И как-то хрипло интересуется:

– Точно хочешь знать, за кого я тебя принимаю, Кастильеро?

Мое самообладание окончательно втоптано в пол.