Цена невинности Черникова Любовь

Глава 14. Когда тайны – больше не тайны

Меня точно холодной водой обливают, а потом сразу же кипятком.

Он знает?! Отец знает, что первый контракт не был исполнен!

От шока давлюсь воздухом и теряю способность складывать звуки в членораздельные слова. Да и сами слова как-то через одно забываются и совершенно не идут в голову.

– Ты же не думаешь, что от меня возможно что-нибудь скрыть в этом доме, дочь? Или на этой планете? Или в моей звездной системе? – он чуть склоняется над столом, а его голос становится вкрадчивым.

Ну я бы насчет звездной системы поспорила, но оно того не стоит. Беру себя в руки, преодолевая замешательство. По крайней мере, мне так кажется, но тут же нарушаю обещание:

– Но как? Рейн фон Аделхард нарушил контракт! По какому праву он смог заполучить новый? Это же незаконно!

Видимо, я шокирована намного больше, чем сама подозреваю, раз выдаю вслух такое.

– Во всем, что касается тебя, Арелия, закон – это я, – отрезает отец. – Если что-то с тобой происходит, значит, мне так понадобилось. В том числе и все контракты Аделхарда. Ты останешься при нем столько, сколько ему понадобится.

– Ха! Всего-то несчастный год! Точнее, уже полгода, и я стану свободной, папочка!

Но проговорив это, я осознаю сказанное и отчего-то сразу жалею, что снова не сумела сдержаться.

Дура! Дура! Дура! Голова кружится от странной смеси счастья – свобода! Это ли не мечта? И страха – только бы отец не обратил внимания на мои неосторожные слова.

– Столько, сколько понадобится Аделхарду, Арелия, – припечатывает Адолфо Кастильеро и, хищно улыбнувшись, поясняет: – Независимо от сроков контракта.

– Ч-что? Да как же… Но ведь это… Да, пошли вы на хер оба! И ты, и твой Аделхард! – ору я, чувствуя себя загнанным зверем.

Так я и знала, что ничем хорошим это не кончится. И, надо быть честной, все испортила сама. Не стоило так откровенничать. Но тут вдруг происходит совсем уж неожиданное. Из-под стола показывается взлохмаченная голова Деборы Кастильеро:

– Не смей так разговаривать с отцом! —рявкает мама, но в силу момента выходит скорее комично, чем грозно.

Я бы даже рассмеялась, если бы наблюдала подобную сцену на экране в дурацкой комедии, но все это происходит со мной здесь и сейчас. Это моя жизнь на глазах превращается в комедию абсурда.

– М-мама?! – качаю я головой. – Да ну вас всех!

Не говоря больше ни слова, бросаюсь прочь, украдкой размазывая по щекам непрошенные слезы.

Мой мир переворачивается в очередной раз с ног на голову, а я снова забываю пристегнуть ремни безопасности. Как всегда, когда дело касается моей жизни…

Мама сбежала от лорда Кастильеро, когда носила меня под сердцем. Мы тринадцать лет скрывались на забытой всеми богами сельскохозяйственной планетке, где не росло ничего толкового, кроме хакса. И до сих пор я считала, что Дебора Раскел ненавидит отца и терпит его только из-за брачного контракта, но… Чопорная и высокомерная звездная леди, в которую превратилась сборщица хакса, едва шагнув за порог нашей хижины, и такое?!

То есть, мама и отец в отношениях? В настоящих отношениях! Ведь совершенно непохоже, что он ее принуждает. Но как?! Как это возможно? Ведь мне не почудилось, оба выглядели довольными, хоть и раздраженными моим присутствием.

Только сейчас вдруг отчетливо понимаю, что мама в последние годы выглядит счастливой. Нет, не выглядит – она действительно счастлива! Я полагала, что она притворяется, но нет. Особенно если вспомнить все те моменты, когда я заставала ее одну, порхающей по комнате и выбирающей наряды к ужину. Да и с отцом тоже, если посмотреть на них под иным углом.

Открытие не укладывается в моей голове. Наверное, позже я даже порадуюсь, но сейчас я так взбудоражена, что просто не могу все принять как данность.

Остановившись посреди длинного коридора, ведущего к посадочной площадке, пытаюсь осознать, было бы мне сейчас легче, застань я отца со шлюхой?

Определенно нет, но…

Вопрос оказался сложнее, чем можно предположить. До сих пор все общение между Деборой и Адолфо Кастильеро для меня сводилось к семейным обедам, ужинам и светским раутам, на которых мы с мамой исполняли роль дорогих кукол. Предписывалось высоко держать голову, блистать манерами, лучезарно улыбаться на камеры и ловко разводить демагогию ни о чем и обо всем сразу.

В таких поездках я даже не рисковала устраивать шалости. Ну почти. Знала, если подведу, хана всем заработанным потом и кровью привилегиям. Дома же отрывалась по полной. Иногда мне кажется, что отец нарочно устраивает испытательный полигон для меня, моих учителей и охранников, и не реагирует на наши обоюдные жалобы, предоставляя возможность справляться самим.

И все же…

Перед глазами навязчиво всплывает снова и снова увиденная картина. Брр! Нет! Ааааа! Я хочу это развидеть!

Да зачем я, вообще, об этом думаю? И без того голова пухнет!

Психую, топнув тонким как спица каблуком из высокопрочного металла. Из каменной плиты выбивается сноп искр. В сопровождении поразительно тихого, для такой махины, каниса, пристроившегося сразу за мной еще у дверей отцовского кабинета, решительно выхожу на посадочную полосу. Оставаться в резиденции Кастильеро я не собираюсь больше ни мгновения.

Что ж, предстоит непростая задача: сделать так, чтобы навозник Аделхард и не подумал вспоминать о своем контракте, пока он не истечет. И на этом следует сосредоточить все силы и мысли.

Отец сказал столько, сколько понадобится Аделхарду? Надо сделать так, чтобы муженьку даже оставшийся срок показался чересчур долгим. И точка!

У скайроса меня поджидает сюрприз в виде невозмутимого Ранселя Лотта.

Начальник гвардейцев походит на гору мышц безо всякого экзоскелета и прочих ухищрений. Каждый его бицепс едва ли не толще меня в талии. А когда он надевает силовую броню, может потягаться в рукопашной с боевым роботом средних размеров, и я без тени сомнений поставлю на Лотта все свои сбережения.

Вот только сейчас Рансель Лотт играет против меня.

И да. Никаких трюков с ним провернуть невозможно. Знаю о чем говорю, я многое перепробовала, но этот форпост мне не сдался. Физически Рансель Лотт заведомо сильнее и быстрее, но хуже того – он абсолютно невосприимчив к пси-воздействию любого рода. А еще всегда предельно вежлив и непогрешим. А уж хитер и предусмотрителен, как сотня астральных демонов, что многократно мне доказывал, пока мы не заключили подобие перемирия.

– Добрый вечер, леди Арелия. Я поведу, – сообщает Лотт сразу самое важное и таким равнодушным голосом, что сам по себе уже звучит как оскорбление.

Вместо ответа грубо ругаюсь, советуя засунуть свои приветствия в одно темное труднодоступное место и провернуть как следует. На квадратном невозмутимом лице мужчины мелькает тень тщательно скрытого веселья. Он следует за мной в скайрос и, дождавшись, пока я усядусь, просит с вежливой-вежливой улыбкой:

– Пристегнитесь, пожалуйста, леди. Если желаете, я могу помочь.

Спорить с ним не рекомендуется. У Лотта карт-бланш, и в случае неповиновения он может даже перемотать меня клейкой лентой и доставить в таком виде на место, если того требует ситуация и моя безопасность. Терпения Ранселю Лотту не занимать. Он может вот так молча прождать ответа хоть бы и несколько часов, а мне сейчас необходимо поскорее вернуться в пентхаус, где я чувствую себя большей хозяйкой, чем дома.

– Что, Лотт. Опять потащимся, как на похоронах твоей бабушки?

Громила и не думает реагировать на мои традиционные выпады, но в глубине бесцветных глаз бывалого вояки мелькает отблеск злорадства, когда я послушно касаюсь сенсора в подлокотнике, позволяя ремням автоматически соединиться на моей груди.

Только тогда он отправляется в кабину пилота, перестав стоять над душой.

Как я и полагала, Лотт ведет скайрос ооооочччччччень мееееедленно.

Ну то есть медленно по моим меркам. Педантично соблюдая все правила движения и скоростной режим. Сильно подозреваю, что он попросту врубил автопилот на минимальную скорость и использует образовавшееся время, чтобы немного вздремнуть.

Тоска несусветная!

В общем, издевается Рансель Лотт надо мной изощренно вполне в своем духе. Для него это тоже своего рода развлечение. Несколько минут я психую, уныло пялясь в иллюминатор. А потом принимаю решение потратить время с пользой и активирую инфопанель. Барабаня пальцами по шероховатой поверхности подлокотника, размышляю, с чего бы начать?

Запрос: Псионики, контракты.

Передо мной разворачиваются бесконечные заголовки новостных статей. Общие сведения, нюансы, где-то среди них законодательство. Что-то из этого, уже попадалось на глаза, а что-то видела в первый раз. Брр! Голова опухнет от такого объема, нужно сузить область поиска. Начну-ка с общей информации по контрактам для пси-одаренных.

К моменту, когда прилетаю в академию астральных искусств, я уже успеваю кое-что для себя выяснить. Помогает в этом, как ни странно, семейный архив Кастильеро. Документы, что я обнаружила в нем, дают куда лучшее представление, чем официальная версия и сухие выдержки из законов.

Шагая по галерее, ведущей от парковки к моему пентхаусу, все еще обдумываю прочитанное, когда натыкаюсь на Электру Маанто.

Девушка всегда была склонна перегибать с косметикой и, вообще, слишком буквально воспринимает новомодный стиль «киберкукла». Минимум одежды, ненатурального желтого цвета волосы и наращенные ресницы предельной длины и густоты. Как только она умудряется с такими моргать? Должно быть, у нее очень тренированные веки, раз поднимают такую тяжесть.

Сначала Электра старательно делает вид, что любуется окрестностями с галереи и ничего не замечает, но когда я уже ее миную, ничем не выказав своего интереса, окликает меня:

– Эй, Кастильеро! Кое-кто видел, что наставник Аделхард выходил сегодня из твоих покоев.

Она не спрашивает. Утверждает. Я ничего не отвечаю ей и даже не сбиваюсь с шага. Ну видели и видели. Мне-то с этого что?

– Эй! А ну, постой! – позади раздаются частые шаги.

Делаю, как она просит и, не оборачиваясь, интересуюсь ледяным тоном, который отлично научилась копировать у отца:

– Это ты мне?

– Тебе!

Маанто обходит меня и останавливается напротив, возвышаясь примерно на полголовы.

– Перестань строить из себя небожительницу, Кастильеро, – шипит она мне в лицо, сверкая глазами неестественного оттенка.

– Препарат, повышающий яркость радужки? Нелегальный, между прочим. У моего отца на столе законопроект о его запрете, так что недолго тебе красоваться. Скоро будешь носить линзы, как все.

Кукла хлопает искусственными ресницами, шокированная неожиданной новостью. Мне удалось выбить ее из колеи.

– Стерва! То, что твой папаша входит в Совет Пяти еще не дает тебе права общаться с остальными, как с дерьмом!

Смеряю одногруппницу взглядом.

– Я и не общаюсь с дерьмом.

Слишком пухлые ярко-алые губы девушки дрожат от негодования. Обхожу ее и продолжаю путь. Мнение таких как Маанто, о моей персоне интересует меня не более, чем Брёха харвестер.

– Спишь с ним, да? – доносится в спину. – Спишь. Поэтому он тебе прогулы прощает? Вот что я тебе скажу: держись от Аделхарда подальше, стерва!

Вот тут я чиркаю каблуком по плитке. Отчего-то ее предположение меня задевает.

– Электра, если посмеешь распускать обо мне сплетни, сломаю тебе руку, – бросаю я ровным голосом, все так же не оборачиваясь. – И буду ломать столько раз, сколько потребуется, пока ты не убедишь каждого в том, что это гнусная ложь.

– Ничего ты мне не сделаешь! Не хватит силенок, Кастильеро!

Вздохнув, качаю головой и продолжаю путь. Электра неотвязно цокает каблуками следом до самого входа в пентхаус.

– И даже не смей смотреть в его сторону! Поняла? Если я узнаю…

Она что, угрожает мне?! Ну это уже перебор!

Оборачиваюсь так резко, что истеричка давится очередной угрозой, напоровшись на мой взгляд.

– Маанто, даже если ты своими глупыми глазами увидишь, как твой ненаглядный наставник Аделхард лижет мне пальцы на ногах, поскуливая от счастья, то не посмеешь даже пикнуть. Мы обе это знаем.

Глава 15. Плебейский праздник для Звездной леди

Дверь пентхауса с тихим щелчком входит в стену, отрезая меня от надоедливой и не слишком сообразительной одногруппницы. Но ее слова заставляют задуматься. Не знала, что «Король планеты Хакса и повелитель навозных куч» пользуется популярностью среди студенток.

С этой стороны я на ситуацию никогда не смотрела.

Перекусив, принимаюсь за уроки – это то, чем я никогда не пренебрегаю. Так меня научили мама с отцом. Так я сама для себя решила: быть лучшей во всем, остальное неважно. Именно учеба удивительным образом помогала успокоиться и обрести душевное равновесие. Это сильно выручало меня в первые годы жизни с отцом, а потом просто вошло в полезную привычку.

Но не в этот раз.

Через полчаса ловлю себя на том, что читаю одну и ту же строку учебника, а в мыслях Аделхард с паскудной улыбкой на мужественной роже тискает Электру Маанто. Эта неожиданная фантазия вызывает вспышку ярости, и планшет улетает в противоположный конец гостиной. Но это не помогает успокоиться. Как и огромный кусок пирога с налирией – моей любимой ягодой. Сегодня, тоже не действует. Я и так, и эдак пытаюсь выбросить из головы дурацкие мысли о своем так называемом муже и даже проделываю серию упражнений, но драный Аделхард никак не желает убраться из моей головы.

Да какая мне разница? Пусть хоть всех девок академии перетискает, и всех парней заодно, а потом свалит на свою Кантру и там поймает и перецелует в зад всех диких канисов!

– Поглоти тебя астрал Маанто! Ты отравила мне мысли, – рычу в потолок и с тяжким вздохом проигравшего падаю в любимое кресло.

Придется плюнуть на уроки и познакомиться со своим брачным контрактом. Все равно толку от меня не будет, пока не удовлетворю любопытство. А заодно поищу пункты, которые могут помочь избавиться от Навозника.

Кстааати! Измена отличный повод для расторжения контракта. И главное, организовать ее и доказать проще простого. Надо бы поблагодарить Маанто, что навела меня на подобные мысли.

Стандартный контракт для псиоников я изучила еще в скайросе, но мой точно не может быть стандартным. Намереваюсь обратиться в банк данных службы исполнения контрактов, но искомое обнаруживается прямо в моей почте. Самое свежее письмо. Отправитель Рейн фон Аделхард. Тема письма гласит: «Твоя сказка на ночь, Ари».

Все оказывается намного проще. И, вместе с тем, обидней.

Загрузив файл контракта, блокирую отправителя. Больше никаких писем, Навозник!

Документ изучаю тщательнейшим образом и нахожу в нем лишь один пункт, который отличался от стандартного брачного контракта пси-одаренных – продление по желанию мужа, если не нарушаются мои интересы. Перечень «интересов», само собой, прилагался, и там тоже все вполне обычно. Даже как-то не по себе от подобного пренебрежения. Дискриминирует мою уникальность, понимаешь ли!

Хотя… Пункт о продлении все-таки необычен, но законам Содружества не противоречит. Думаю, любуясь видом ночного города за панорамным окном.

– Почему же тебе так необходимо, чтобы я была с Аделхардом, отец?

Город, в ночном наряде из расцвеченных огнями зданий, проносящихся на разных уровнях транспортов и прозрачных трубок гиперлупов, мудро молчит. Любуясь им, ощущаю непонятную тоску в сердце. Непривычную. Сосущую. Выматывающую.

Не помню, чтобы испытывала что-то подобное раньше, потому пока не понимаю, как с этим бороться. Ни ко времени навалилось на меня одиночество. До жути захотелось почувствовать себя снова маленькой девочкой, обнять хоть кого-нибудь доброго и сильного, прячась от навалившихся проблем.

В такие моменты я жалею, что мне не позволено держать в общежитии Брёха. Старый киберканис как никто другой подошел бы на роль молчаливой жилетки…

Может, позвать Дерека, чтобы скрасить одиночество пустой болтовней?

Нет. Не стоит. Сейчас, когда я знаю о контракте, уже не получится сослаться на соответствующие пункты, и нельзя допустить, чтобы меня заподозрили в нарушении. Хотя это тоже выход…

Или нет? В моем случае санкции могут быть совершенно обратными, чем простое расторжение. Что-то, что мне точно не понравится.

– А не пошел бы ты на хер, Аделхард! – ору в пустоту огромной комнаты, чувствуя себя сумасшедшей.

Мудрый город за окном снова не отвечает. Ему нет дела до взбалмошной девчонки, у которой все даже слишком хорошо…

– Хранитель, выделенный канал связи с Дереком Вилуоски! – отдаю команду искусственному интеллекту.

– Соединяю, госпожа, – отзывается безликий голос стандартной системы коммуникаций академии.

Дерек отвечает через несколько секунд напряженного ожидания.

– Ари? А ты…шь … ку… – раздается в пространстве голос друга.

Из-за постороннего шума сложно разобрать, что он сказал.

– Эй! Где видеосвязь, Вилуоски? Что у тебя там грохочет?

Прямо на оконном стекле передо мной разворачивается инфопанель, где отображается слегка растрепанная голова моего несостоявшегося любовника. Дерек смотрит на портативный наручный коммуникатор сверху вниз и выглядит с такого ракурса довольно забавно – словно нависает надо мной.

По его плечу скользит темнокожая женская рука с переливающимися всеми цветами космоса маникюром. Изображение постоянно мелькает и неприятно дергается, а грохот музыки и попадающие в кадр танцующие люди вызывают раздражение.

Наконец Вилуоски останавливается в относительно укромном углу, где может нормально говорить.

– Дерек, ты что на вечеринке?

– Ну да, – виновато чешет затылок мой друг и бросает нервный взгляд в сторону. – Ты придешь?

Ощущаю неприятное чувство, как будто все знают что-то, о чем мне просто забыли или не пожелали сообщить.

– Меня никто не приглашал.

– Все приглашены, Ари. Без ограничений. Проверь почту, тебе должен был упасть код от организаторов. Сегодня же праздник, ты забыла?

Прежде чем успеваю ответить, раздается женский визг, а следом взрыв хохота. Кто-то хватает Дерека за руку и куда-то тащит. Я снова вынуждена созерцать танцующих в перевернутом виде. Мелькают чьи-то ноги и задницы, едва прикрытые короткими юбками. На миг появляется лицо Вилуоски, но его тут же заслоняет темноволосый девичий затылок.

– Эй! Прекрати бегать и целоваться, когда я с тобой разговариваю! – возмущаюсь я.

Вся эта ситуация меня бесит.

Бесит из-за того, что нас прервали, но мне совершенно нет дела до того, с кем именно Дерек целуется. Только сейчас осознаю, что слова Электры Маанто об Аделхарде вызвали у меня куда более бурные чувства. Хм…

В поле зрения появляется экзотичного вида девушка. Полные губы густо накрашены коричневой помадой, в нижней поблескивает – пирсинг. Темные волосы заплетены в косы и свернуты в два «ушка». Пышные ресницы и оттененная золотом шоколадная кожа намекают на стиль «киберкукла», но в ее исполнении это выглядит совершенно иначе, чем у Маанто. Куда изящнее и утонченнее, что не вызывает у меня отторжения.

Нола Арда, всплывает в памяти имя девушки.

Несмотря на слегка пьяный голос, светлые глаза, обрамленные кукольными ресницами, смотрят на меня цепко и холодно.

– Кастильеро? Ты же не считаешь, что у тебя на Дерека монополия?

Она демонстративно вешается на шею моему другу.

– Дарю. Можешь его пользовать по полной программе. Только аккуратно, не сломай, – с кривой усмешкой отвечаю я.

– Я бережно, – зеркально усмехается она в ответ. – Присоединишься к нам? Тут весело.

Я едва дар речи не теряю. Меня что, приглашают?! И это даже не Дерек! Серьезно?

– В чем подвох? – я не спешу радостно соглашаться.

– Нет подвоха. Вход на вечеринку для всех студентов – сегодня же праздник! – удивляется моему неведению Нола.

И она туда же! Праздник, но какой именно? Никак не могу сообразить. Вероятно, что-то местное студенческое?

– Какой праздник? – любопытство побеждает, и я снисхожу до вопроса.

– День покорения Астрала! – удивленно ответила Нола.

А ведь точно! В моей семье его не празднуют. Отец считает такие мероприятия плебейской дурью, рассчитанной снизить градус напряжения в обществе. Отдых и прочие поблажки делают подданных лояльнее.

Внезапно ощущаю жгучее желание сменить пустой пентхаус, на грохот музыки, танцы, тусовку и отвязное веселье. Я ведь и не бывала на нормальных вечеринках. Сборища снобов, на которые таскал нас с мамой отец, не в счет.

– Так и быть, уговорили! – отзываюсь без особенного энтузиазма, но внутри воздушным шариком надувается радостное предвкушение.

С детства такого чувства не испытывала, да еще по такой нелепой причине.

Сменив лицо Нолы, в кадре мелькает белозубая улыбка Вилуоски:

– Отлично, Ари! Ждем тебя в клубе у входа.

Он тут же кусает девушку за мочку уха, и они отключаются, не дав мне возможности поинтересоваться, какой там дресс-код. Впрочем, я видела достаточно, чтобы самостоятельно справиться с такой простенькой задачей.

В крови бурлит нездоровое возбуждение, и я бросаюсь к гардеробу словно на учениях. Каждое мое движение четкое и выверенное, как будто отрабатываю эвакуацию с гибнущего звездолета под вопли тревожной сирены, а не собираюсь на студенческую вечеринку.

По моей команде сверху спускаются штанги с десятками вешал. Все наряды рассортированы по цветам и ситуациям. На инфопанели высвечиваются подобранные искусственным интеллектом варианты комплектов. Обычно это помогает мгновенно определиться, но не сейчас.

Я стопорюсь, размышляя, что выбрать? Хочется выглядеть как-то по-особенному и в то же время не слишком сильно выделяться среди остальных студентов.

– Давай же, Ари! Так и вечеринка закончится! – тороплю сама себя и, злясь, хватаю едва ли не первое, что попалось под руку.

Наверное, мой выбор обоснован ярким цветом. Мне идет алый, вот я на него и среагировала.

Стоит приложить платье к груди, как умный помощник превращает целую стену в зеркало, показывает меня с разных сторон и ракурсов. Даже в виде уже одетой модели на вращающемся пьедестале. Увиденное мне нравится, вот только я совершенно не помню, откуда взялось это?

Платье новое, еще с этикеткой известного модного дома, но выбирала его точно не я. Я не шмоточница и привыкла обходиться малым. С другой стороны, в академии я предпочитаю носить только форму, так что не удивительно, что собственный гардероб кажется мне незнакомым. Наверное, это подарок от мамы? Она любит шоппинг и меня побаловать. Весь этот непомерно раздутый гардероб – ее рук дело.

Платье садится идеально. На мне смотрится даже лучше, чем на проекции.

Юбка с запахом, длиной по колено, соблазнительно обнажает при ходьбе бедра. Нежная ткань ласкает кожу и не мешает свободно двигаться. Простоту покроя компенсируют яркий цвет и широкий ажурный пояс в тон из мягкой кожи.

Перед выходом слегка обновляю макияж, отдав предпочтение естественной классике. Беспроигрышный вариант. С таким всегда выглядишь модно и ухоженно. Туфли подбираю намного быстрее. Не выпендриваюсь – из тридцати четырех пар лодочек на шпильке выбираю самые удобные – ношеные. Танцуй сколько хочешь, и ноги не натрешь.

«Брось, Ари! Ты же не станешь танцевать плебейские танцы? Пошло крутить задом и все такое?» – зудит внутренний сноб, но я ловлю себя на мысли, что именно это и собираюсь делать.

Стоит обуться, как туфли изменяют цвет на алый, соединившись по сети с платьем. Калибрую их оттенок вручную, как последний штрих. Все, готова!

У самого порога меня охватывает волнение.

Зачем все это? Не лучше ли остаться и еще раз проштудировать документы, а еще лучше выучить наперед параграф или два?

Ругая себя за банальную трусость, принимаю решение: десяти минут будет, достаточно, чтобы удовлетворить любопытство, а потом я незаметно улизну.

С такими мыслями покидаю пентхаус, по пути просматривая письмо-приглашение, обнаруженное в спаме.

Глава 16. Звезда Смерти

Дорога до клуба не занимает много времени. Нужно всего лишь спуститься на минус третий этаж. Здесь я раньше не бывала, как и в других клубах, более достойных моего статуса. Знания о том, что там происходит, я почерпнула из медиаресурсов, но сама никогда не посетила ни одного. Презрение к столь популярному среди золотой молодежи развлечению привил мне отец. Пустое веселье, алкоголь, наркотики, беспорядочные связи – все это мне совершенно неинтересно.

Никакой музыки на подходе к студенческому клубу академии я не слышу. Как будто здесь ничего не происходит. Но стоит приблизиться, как двери приветливо раздвигаются в стороны, реагируя на выданный мне пропуск.

Тяжелые биты придавливают к полу, световые эффекты ошеломляют. Дергающиеся и извивающиеся точно в трансе силуэты людей немного пугают. Запахи парфюма, пота, алкоголя вызывают брезгливость. Темнота, теснота и никакого порядка или дистанции. Зачем я здесь? Как это, вообще, может доставлять удовольствие?

Замираю, пытаясь успокоиться и сориентироваться в этом хаосе, а заодно решить остаться, или все-таки уйти.

Дерек Вилуоски и Нола Арда замечают меня первыми.

– Оу, Ари! Ты все-таки здесь? Чудесно выглядишь!

– Шикарное платье! – дополняет незатейливый комплимент Дерека Нола.

Девушка точно приклеенная висит на его плече, и получается у нее это очень естественно. В другой раз я бы непременно пошутила по этому поводу, но сейчас язвить совершенно не тянет. Да и не требуется.

– Спасибо, – благодарю их с задержкой.

Да. Так будет правильно и вежливо.

Признаться, сейчас я больше, чем обычно, нуждаюсь в моральной поддержке со стороны, а эти двое смогут мне ее обеспечить.

Нола и Дерек направляются прямиком к сборищу танцующих, я слегка робею. Не понимаю, как мы сможем протиснуться мимо всех этих людей без сопровождения из закованных в броню гвардейцев. Я не привыкла, чтобы кто-то посторонний находился так близко ко мне. Сразу столько посторонних…

Вопреки моим опасениям толпа больше напоминае морские волны, чем неприступную стену. Люди, не прекращая танцевать, расступаются перед идущим впереди нас с Нолой Дереком и смыкаются за моей спиной. Я оборачиваюсь, чтобы в этом убедиться и тут же отстаю от друзей, а передо мной вырастает какой-то здоровяк, которого никак не удается обойти. Он с улыбкой повторяет мои движения вправо и влево, словно провоцируя сломать ему нос. Но интуиция подсказывает, что это неправильно.

Из-за здоровяка вдруг появляется Нола Арда:

– Ари, не отставай! – девушка протягивает мне руку.

Она это серьезно? Кажется, Зимурон – сошел с орбиты!

Вспышкой приходит воспоминание из раннего детства: маленькая девочка вот так же протягивает мне руку: «Али, давай дуузить?»

Сколько мне тогда было? Три? Четыре?..

Насколько же я отвыкла от нормальной жизни и обыденныъ человеческих отношений. Даже стала забывать, что люди – это далеко не всегда лишь функция. Слуги, конкуренты, потенциальные союзники. Все эти звания и ранги, что делят их на категории…

Люди – это еще и простые человеческие взаимоотношения. Тепло и улыбки. Обычная жизнь, которой я оказалась лишена, получив взамен иную – насквозь элитную. Холодную и отстраненную. Жизнь одиночки… Иногда я скучаю по своему нищему детству, хоть и запрещаю себе об этом думать…

Да пошло оно все!

Пришло время попробовать в этой жизни что-нибудь новое, даже если оно – хорошо забытое старое.

Все это за секунды проносится в моей голове, и я решительно принимаю протянутую мне ладонь. Так, и правда, легче не потеряться в толпе.

В дальнем конце зала располагаются ячейки со столиками. Выбравшись из толпы, мы поднимаемся по едва заметным и то лишь благодаря контурной подсветке, гравиступеням к одной из них. Внутри полупрозрачного мерцающего в такт музыке силового кокона – большой белый диван, полукольцом огибающий гладкий белый же стол. Дерек с размаху плюхается на сидение, утягивая следом Нолу. Одной рукой он продолжает обнимать девушку, а другой водит по столешнице, заказывая нам выпивку.

– Ари, ты что будешь?

– Минеральную воду, – отвечаю, осторожно присаживаясь рядом.

На деле мне все равно. Я не собираюсь употреблять здесь еду или напитки – первое правило личной безопасности. А заказ нужен просто, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Кроме нас, за столом полно студентов. Музыка вынуждает ребят перекрикиваться, но с нашим появлением она вдруг стихает, как и беседа, а все взгляды устремляются в мою сторону. Кто-то врубил защитное поле, отсекшее все лишние звуки, и от звенящей тишины мне становится немного неуютно. Оно и понятно. Я здесь – лишняя. Никто не любит стерву Кастильеро.

– Полагаю, Арелию не нужно представлять? – Берет инициативу в свои руки Дерек. Он поочередно смотрит на меня и на ребят. – Ари, ты ведь тоже, так или иначе, всех здесь знаешь?

Действительно, лица мне знакомы. Все ребята – с нашего потока, и я приветственно машу рукой:

– Привет, народ! – моя улыбка выходит слегка кривоватой.