Темный-претёмный властелин 2 Черникова Любовь

Глава 1

Ренни

Мы с Темным расположились в природной купели в купальнях у Горных медведей. Сидели прямо в воде, и Анделар обнимал меня за плечи рассказывая:

– Темный Огонь дает властителю великую силу. Такую, чтобы противостоять хаоситам на равных. Но он же многого лишает.

Я затаила дыхание, слушая его слова. Слова и учащенный стук сердца как раз под моим ухом. Удивительно, но его спокойный голос действовал умиротворяюще. Расслабившись, осторожно обняла его за талию, и точно в благодарность на миг он прижал меня сильней.

Кожа к коже… Душа к душе…

Он впервые говорит с кем-то об этом. Знаю. Так чувствую.

– Я не могу отлучаться со своих территорий больше, чем на одну луну в год, – продолжает Рансовье. – Темный Огонь призывает обратно, постепенно сводя с ума. Если не подчинюсь, вернет насильно. Правда, тогда я забуду, кто я есть. Утрачу личность и продолжу жить словно холодный разум, пусть и почти бессмертный. Огонь не позволит состариться моему телу, но все человеческое постепенно исчезнет. Останутся только злоба и смертная тоска по жизни, какую бы прожить, оставшись простым человеком.

Я отстранилась и внимательно посмотрела на него. Анделар грустно улыбнулся и погладил меня по волосам.

– Всегда искал способ избавиться от этой зависимости. С тех самых пор, когда предыдущему властителю понадобился преемник. Я не желал становиться таким же, как он.

– Так значит…

– Да, я не настолько стар, как считается в Землях Благоденствия. Мне всего тридцать один год, – он усмехнулся. – Прознав, что новым властителем стал зеленый мальчишка, твой отец пошел на меня войной. Ситуация была тяжелее не придумать, тогда-то я и создал Синие Горы. Это стало своеобразным ритуалом посвящения. Но Бенердик не успокоился. Вызвал меня на переговоры, пообещав в обмен на его жизнь открыть способ, который поможет мне остаться собой. Я слишком боялся превратиться в чудовище, потому согласился без промедления.

Анделар усмехнулся и поцеловал меня в макушку. Затем приподнял и пересадил к себе на колени.

– Хочу тебя чувствовать, – пояснил он и продолжил рассказ как ни в чем не бывало, словно и не замечая, как я заливаюсь краской до корней волос: – Твой отец честно признался, что собирался меня убить, но понял, насколько это пустая затея. Понял и предложил сделку.

– Сделку?

– Да. Я поклялся ему на крови, что женюсь на его дочери, после того как ей исполнится двадцать один год, а взамен он рассказал мне способ остаться собой.

Затаила дыхание и превратилась в слух, напрочь позабыв о том, что обнажена и сижу словно на лошади верхом на коленях у мужчины. Но он многозначительно молчал, и я, не выдержав, уточнила:

– Наверное, это что-то немыслимо сложное и трудновыполнимое?

А как же иначе?

– Способ оказался до боли простым, Ренни. Я должен был полюбить.

Заключив мое лицо в ладони, он жадно приник к моим губам. Его язык принялся исследовать мой рот так тщательно, будто там спрятались твари Хаоса. Я ощутила его возбуждение, и кровь набатом застучала в ушах. Огонь метнулся по венам сжигая. Громкий стон вырвался из моей груди, когда он начал туго, с трудом проникать в мое тело.

Удовольствие стремительно превращалось в боль, и вдруг Анделар остановился. Оторвался от моих губ и удивленно заглянул мне в глаза:

– Твоя магия, Ренни. Я ее чувствую!

В его словах и взгляде я увидела слишком много беспокойства. Хлынула носом кровь, а в следующий миг заорала и выгнулась в руках Темного от совсем другой – новой боли, охватившей все тело.

Анделар Рансовье

Ренни, нежная и невинная, тает в моих руках, но вдруг стон наслаждения сменяется криком боли. Да так внезапно, что я даже теряюсь. Я слишком поторопился? Был неосторожен? Потерял от страсти контроль?

Нет. Это другое. Дело в магии. У Ренни началась инициация!

 Я сам проходил через это дважды. Относительно просто как маг в тринадцать лет, и четырьмя годами позже в качестве властителя Темных Земель. Того, что довелось при этом испытать, врагу не пожелаешь. Что-то подсказывает, Ренни сейчас не легче.

Неожиданно любимая выгнулась дугой. Резко и так сильно, что, выскользнув из моих мокрых рук, ушла с головой под воду. Поймал и вытащил, она и не успела вдохнуть. Легонько похлопал по щекам:

– Ренни? Очнись, родная!

В груди тревожно щемит. Ей уже исполнился двадцать один год. Инициация в таком возрасте непредсказуема и болезненна.

Снова позвал ее. Напрасно. В сознание Ренни не пришла.

Нужно срочно что-то делать, а в голове полная муть, и желудок сжимается от страха, что могу ее потерять, когда едва обрел…

Браслет невесты на тонком запястье нагрелся и пульсировал синевой. Прижал к нему ладонь, ощутив отголоски боли. Магия ломала и корежила ментальное тело моей девочки, перестраивая под свои нужды.

Защита артефакта работает, но надолго ли его хватит? Срочно нужен мощный магический источник. А направленность? Какая она у Ренни? С ходу определить не удалось, но явно что-то от Аэра. Значит, купальни с их мягкой ненавязчивой силой вполне подходят? Но тогда почему…

– Стоп! Я идиот!

Очевидно, что ей становится все хуже и хуже. И никакой связи с купальнями не возникает. Значит, этот источник ей не подходит, нужно что-то другое.

Собрался было перенестись в свои покои и уложить Ренни на кровать, но одумался. Нет, этого ни в коем случае нельзя делать во время инициации. Не только не поможет, но и навредит. Для сущностей, обитающих в темноте «коротких путей», чужая необузданная магия – лакомый кусочек. На той стороне в лучшем случае у меня на руках окажется пустая кукла, в худшем хладный труп.

Мне следовало хорошенько подумать, что делать дальше, но с обнаженной девушкой в руках, размышлять ой как непросто. Крепко выругавшись, притиснул обмякшее между судорогами тело любимой к груди и осторожно полез из чаши, боясь поскользнуться и уронить драгоценную ношу.

Пока спешил к выходу, лавируя между бассейнами и пересекая напрямую неглубокие, осенила догадка:

– А ведь такое уже было!

И да, все-таки это я виноват. Именно наше “тесное” общение спровоцировало у Ренни инициацию в Миртене неделю назад, но тогда она так и не завершилась. Я укорял себя за то, что не вмешался раньше. Не пожелал разбираться в чужих проблемах. Не понял ее, не понял себя. Не рассмотрел и не оценил. Не доставил, наконец, к источнику Аэра, понадеявшись на мудрость местного мага. Зря, как видно…

Выбравшись из последнего бассейна, на ходу снял защитный барьер и, не заботясь об одежде, побежал по коридору, сетуя, что мне отвели покои на мужской половине. Мог бы прикрыть нас пологом невидимости, мог запечатать комнаты, чтобы никто не вышел. Много чего мог бы, но дело в том, что сейчас любое магическое воздействие для Ренни опасно.

Коридоры пещер оказались пустынны, после завершившегося только к утру праздника. Оборотни отсыпались, а редкие встречные спешили убраться с моего пути. Проносясь мимо, я ловил на себе их встревоженные взгляды.

– Анделар? – основательно помятый Арандиль вывернул с хозяйской половины, торопливо запахивая длиннополый халат. – Инициация?

Я коротко кивнул не останавливаясь. Мгновенно оценив ситуацию, ильв на ходу разоблачился, оставшись в одном провокационного цвета белье, и набросил халат на Ренни, прикрывая наготу. Я выдохнул, но тело Ренни выгнула очередная судорога.

– Ой, плохо! – ильв нахмурил идеальные брови. – А почему ты не…

Он указал пальцем назад – в сторону купальных пещер.

– Не устанавливается связь. Ей необходим другой источник.

Стоило нам свернуть на мужскую половину, где располагались выделенные мне покои, как навстречу попался Альберт.

– Что вы с ней сделали?! – возмутился он.

От медведя разошлась волна ярости, предшествующая обращению, и на руках у него выросли приличные когти. Частично трансформировав конечности, он приготовился защищать Ирению, хотя знал, насколько это безнадежно, когда речь идет обо мне.

– Уймись, пушистая попка, у нашей девочки началась инициация, – походя отмахнулся от него ильв, используя свой самый поганый голос.

– Еще раз так меня назовешь, голову откушу! – рыкнул на него медведь, однако когти убрал и пошел вперед, отворив дверь в выделенные мне покои.

Я положил Ренни на свою постель, мысленно отметив, что желал бы это сделать при других обстоятельствах и без компании. Закутал в одеяло – инициация отнимает много сил, нужно тепло. Только после этого скрылся в соседней комнате и оделся сам. Когда вышел, здесь уже были Бер Торвальд с женой и Берта, которая совершенно невинно держала Арандиля за руку. Хм…

Иара присела на край постели и положила ладонь Ренни на лоб, ее губы беззвучно зашевелились.

– Моя жена – целительница. Она поможет, – буркнул старший Торвальд и указал подбородком на Ренни: – Сколько ей?

– Двадцать один… – ответил я обреченно.

– Так много! – удивился медведь и переглянулся с сыном. – Я-то думал она совсем еще ребенок.

– Это нехорошо, – покачала головой Берта. – Может, стоит позвать ее сестру? – спросила она без особого энтузиазма.

– Не стоит, эта… девушка только порадуется, – ответил я.

А ильв добавил:

– А то и поспособствует, чтобы на одну претендентку на сердце нашего дорогого властителя стало меньше.

Я вопросительно глянул на ильва. Нет, я осознаю, что сестры не ладят, но неужели все настолько плохо?

«Я поссорилась с сестрой и пришла сюда, чтобы поспать», – как наяву прозвучал в моей голове мелодичный голос Ирении.

Это ли не доказательство?

Не выдержав, присел на свободный край кровати и взял руку любимой в свою. Переплел наши пальцы.

– Ну что? – нетерпеливо поинтересовался Бер Торвальд, когда его жена открыла глаза.

– Я не могу ничего сделать, – покачала она головой. – У нее сильный дар, но без подходящего источника, он не находит выхода. Девочка заживо сгорает в собственной магии…

– Но ведь так не бывает! – воскликнул ильв, и в его выразительных глазах заблестели самые настоящие слезы.

– Где она родилась? – спросила Иара.

– В Миртене, – ответил я.

– Значит, ей нужен тот источник, что в храме Аэра? – уточнил Бер Торвальд. – Анделар, ты же можешь туда перенестись.

 Он искренне не понимал, в чем проблема.

– Сдурел, медвежья твоя голова?! – выпучила глаза Иара. – Никаких порталов, я запрещаю!

– Я не стану так рисковать. Подходящий источник и здесь должен быть…

Какая-то важная мысль. Крутилась в голове, и я приложил к своим губам пальцы Ренни. Закрыл глаза вспоминая.

Двенадцать мальчишек, таких же как и я всего несколько лет назад инициированных магов, стоят на коленях на каменном полу. Раздетые до пояса, со склоненными в почтении головами. Мой сосед справа, бросает на меня украдкой взгляд, полный слез и ужаса. Делаю вид, что не замечаю. Самому так страшно, что зуб на зуб не попадает. Мы далеко не первые, а выжить суждено лишь одному…

Колени уже саднит от стояния на твердом неровном камне, когда Властитель начинает говорить. Мертвый Король, чье имя перейдет ко мне по наследству, произносит короткую речь: дескать, ему пора, задержался на этом свете, пора преемнику забрать это бремя, слишком тяжелое для одного. Один из нас примет темное пламя, остальные погибнут почетной смертью, напитав Черту собственной магией. Отдадут свои жизни во благо живущих по нашу сторону.

Пафоса словно дерьма в городской канализации!

Только вот умирать никому из нас совершенно не хочется. И не секрет, что мы не первые. Трижды Темный объявлял набор, раз в десять лет выбирая двенадцать лучших магов из новообращенных. И трижды не нашлось ни одного достойного – погибали все.

Приходит понимание, шансов нет.

Властитель отпускает Темный Огонь. Багряное пламя окутывает меня с головы до ног. Меня приподнимает над землей и выгибает точно лук хаоситского всадника смерти. Кажется, что чувствую, как плавятся мои кости, а нутро перемалывают чудовищные жернова. И… как что-то выжигает мою магию…

Немилосердная ментальная боль рвала на части, и я орал так, что осип. Нужно было хоть что-то сделать. И я сделал. Наверное, из природной вредности, или по какому-то наитию, принялся повторять на древнем языке, слова, что заставил выучить меня наставник. Каждый раз, когда меня наказывали в детстве, я твердил их, стоя в позорном углу.

Сначала ненавидел, а потом и сам стал прибегать к этому методу, если был недоволен собой. Помогало успокоиться и собраться:

– Покаяние. Прощение. Умиротворение. Спокойствие. Мудрость. Сила. Власть. Справедливость. Жизнь. Вера. Надежда.

На языке древних фраза звучала кратко и отрывисто. Я выталкивал каждое слово точно роженица дитя. С болью и облегчением. Тяжело дыша, прежде чем сказать новое. И при каждом на коже образовалась новая руна, в которой плескался Темный Огонь. Каждое даровало облегчение.

Я видел, как один за другим осыпаются пеплом мои товарищи, и со смертью каждого мальчишки вспыхивают все ярче глаза Мертвого Короля. Тогда я и утвердился в подозрениях, что не так все просто. Только я оказался не по зубам коварному правителю. Темный Огонь все-таки выбрал меня. Я выжил, в то время как его предыдущий хозяин рассыпался горсткой пепла.

– Я знаю, что надо делать! – воскликнул, вырвавшись из плена воспоминаний.

Все присутствующие вопросительно уставились на меня, ожидая решения.

– Мы не успеем доставить Ренни к подходящему источнику, но принудительно направить магию источника к ней способны. Это поможет ей пережить дорогу.

– У нас целых три источника на выбор. Какой нужен? – воодушевился ильв.

– Не три, а два, – поправил его я. – Темный Огонь не подойдет.

– Тогда ближайший источник наши купальни. С него и начнем, – внес предложение Бер Торвальд и повернулся к жене: – Иара?

Медведица, немного подумав, кивнула.

– Раз обычным способом ничего не вышло, используем принудительную связь? Не по-нашему, но и не против природы. Должно сработать.

Воодушевившись, она вновь склонилась над мелко дышащей Ренни, лоб которой покрывали бисеринки пота.

– Какую руну используем? Полагаю, «здоровье» подойдет?

Мы согласно закивали, и целительница принялась водить над Ренни руками. Одновременно она заговорила-запела. Ее речитатив изобиловал рычащими нотками и приятно отдавался где-то внутри.

Откинув покрывало в сторону, Иара обнажила Ренни по пояс и, принялась тщательно выбирать, куда нанести знак. Наконец определилась и погладила местечко под правой ключицей. Отрастив острый коготь на указательном пальце, несколькими быстрыми росчерками процарапала символ.

Выступившие бисеринки крови вдруг вспыхнули голубым светом, сложившись в руну здоровья.

– Получилось! – обрадовался было ильв, но скис, как только сияние померкло и погасло совсем. – Ан нет…

– Не выходит, – растерянно обернулась медведица, качая головой. – Я здесь бессильна, – она расстроенно развела руками.

– Арандиль? – позвал я, не глядя на друга.

Внутри с каждым мигом зрело, набухало напряжение. Я физически ощущал, как та, что стала мне так дорога, угасает на глазах, сжигаемая собственной магией.

– Арандиль? – позвал я.

Друг бросил на меня короткий взгляд и подошел ближе, сменив целительницу. Пробормотал-пропел что-то благозвучное, но неразборчивое на ильвийском. Приложив ко лбу Ренни ладонь, повернулся ко мне. Долгий и многозначительный взгляд рассказал мне о том, что он видит намного больше, чем мы. Магия ильвов тоньше магии темного пламени. Это как сравнивать меч и стилус летописца. Только в первом случае каллиграфия получится не та, а вторым, в принципе тоже можно убить, но попотеть придется.

– Дел, я, конечно, попробую… – с тяжелым вздохом решился он.

Мелодичная вязь словесного заклинания подняла волоски на коже. Сложный, исполненный изящества пасс рукой, и промеж дерзко торчащих в стороны грудок Ренни нарисовался завиток. Один за одним завитки складывались в рисунок, оплетая всю грудную клетку красивой татуировкой – дерево с резной раскинувшейся кроной. Его ствол и корни расчертили плоский животик до самого лобка, скрывавшегося под покрывалом. Линии тончайшего узора завораживающе мерцали зеленью и золотом.

От напряжения Арандиль побледнел точно мертвец, а вот кончики острых ушей, напротив, покраснели. Сил ильв не жалел, старался точно для кровной родственницы. Как будто спасал родную сестру или невесту…

Закончив, он пошатнулся, и Берта тут же оказалась рядом, поддержав его за плечи раньше, чем успел кто-то еще. Арандиль послал ей взгляд, исполненный благодарности. Кажется, в отношениях этих двоих что-то поменялось после этой ночи?

– Все, – выдохнул ильв. – Это сильнейшая из привязок дома Золотого Листа. Почти такая же, как у меня самого, – выдохнул он. – Но магия Ирении, несмотря на сильную схожесть с нашей, почему-то отвергает связь. Любую. Словно ее что-то блокирует. Остался только ты, Дел. Может все-таки попробуешь? Вдруг ты ошибся, и Темный Огонь ей не навредит?

Сомнения рвали меня на части, как твари Хаоса.

– Нет. Я создан разрушать, а не созидать. Будет только хуже. Это ведь из-за меня все началось.

Не знаю, кого я старался убедить, их или себя самого, но Иара вдруг согласно кивнула. А если целительница считает также, кто я такой, чтобы сомневаться?

– Что ж, – вздохнул я. – Остался только один вариант – обратиться к самому мудрому.

К тому, в ком живет память поколений предков. К тому, кто вчетверо меня старше и многое повидал.

– ЛАВИРЕЛЬ! – позвал я мысленно князя Хаоса.

– Анделар? – удивленно откликнулся тот в моей голове, и боль привычно прострелила виски. – Ты обеспокоен. Кто-то из наших нарушил договор и напал на твои земли?

– Нет, у меня другое. Нужен твой совет. И срочно.

– Хвала Энтропии! – выдохнул хаосит с облегчением. – Рассказывай.

Я сжато поведал суть происходящего.

– Мне нужно взглянуть на нее самому.

– Без этого не обойтись?

– Как хочешь. Но это ведь тебе нужен совет, а я желаю удовлетворить любопытство, увидев твою избранницу, – хаосит был в своем репертуаре.

Одного взгляда на бледное осунувшееся лицо Ренни хватило мне, чтобы отбросить колебания. Я готов притащить сюда даже самого штарна за толстый хобот, если это поможет любимой выжить.

Тоном, не допускающим возражений, объявил вслух:

– Сейчас сюда прибудет Лавирель Шаар Хар, верховный Князь Хаоса.

Точку перехода для него я обозначил подальше от Ренни – в купальнях. Местный источник быстро нейтрализует магию Хаоса. Я ждал, остальные молча смотрели на меня. Минуты текли точно патока. Одна, другая, третья…

Дверь покоев резко распахнулась. Присутствующие синхронно повернулись, да так и застыли от удивления, забыв даже поздороваться. Берта открыла рот да так и забыла его закрыть. Лишь Арандиль, судя по напряженному выражению лица, едва сдерживался, чтобы не прыснуть от такого необычного зрелища. И правда, когда еще доведется увидеть мокрого до нитки князя Хаоса.

Демонстративно хлюпая водой в щегольских сапогах, Лавирель преодолел гостиную и остановился в дверном проеме спальни, укоризненно глядя на меня. Вокруг его стоп тут же образовались лужицы.

– Прости, – поморщился я. – Нехорошо вышло.

– Скажи еще, что не выбрал специально самый холодный и глубокий бассейн во всех этих проклятых пещерах? – Вир резким движением головы откинул назад потемневшие от воды волосы.

Оправдания были излишними, и я предпочел промолчать.

Сухо кивнув присутствующим, князь Хаоса прошлепал прямиком к постели, где лежала Ренни. Медленно и как-то плотоядно он осмотрел ее обнаженное тело, эфемерно прикрытое лишь сияющим эльфийским рисунком. Я ощутил, как мое горло стискивает удушливая ревность.

– Вир? – поторопил я хаосита.

Я старался держаться подальше от Ренни, чтобы не спровоцировать ухудшение ее состояния, но не выдержав, шагнул ближе, набросив на нее покрывало.

– Ревнуешь? – сытым котом мурлыкнул он, улыбнувшись шире.

И в мою душу закралось сомнение: а правильно ли я поступил, позвав его сюда?

– Так ты знаешь, в чем дело? Можешь помочь?

– Оставьте нас! – небрежно бросил Лавирель присутствующим.

Бер Торвальд скорчил недовольную гримасу и вопросительно глянул на меня. Оборотень не собирался подчиняться князю Хаоса, но я согласно опустил веки. Когда все вышли, Лавирель с хищной улыбкой уставился на Ренни.

– Хороша. Свежа как лепесток лании, – он с наслаждением втянул носом воздух и прикрыл глаза. – Понимаю, почему тебе напрочь отшибло мозги.

– Не тяни время, Вир. Его у нее и так почти не осталось.

– Не беспокойся. Я знаю, чем помочь, – хаосит наконец перестал пялиться на мою женщину и перешел к делу.

Я сразу почуял, просто так он ничего мне не скажет, обязательно потребует что-нибудь взамен.

– Но прежде ответь мне, почему едва ли не на половине присутствовавших здесь красовались браслеты невесты? С каких это пор ты следуешь традициям, Дел?

– Серьезно? Ты хочешь обсудить это прямо сейчас? – я уже злился по-настоящему.

– Да. Учитывая, что один из них на твоей избраннице, – небрежным жестом он указал на руку Ренни.

Меня обдало жаром изнутри и снаружи. Я идиот!

– Как я мог забыть! Браслет!

Вот что мешает установить ей связь с магическими источниками. Невеста властителя Темных Земель не должна подвергаться чужому влиянию, и браслет блокирует любое магическое вмешательство. Теперь мне ясно, почему употел до полусмерти Арандиль, пока ставил ей родовую метку. Ни одному ильву с Темным Огнем не тягаться.

– Простительно. Ты ведь не каждый день их раздаешь налево и направо, – утешил меня Лавирель. Поторопись, я подожду снаружи, – он тактично вышел из покоев.

Я склонился над Ренни. На осунувшемся лице застыла печать страдания. Под глазами залегли тени, губы пересохли и растрескались. Не удержавшись, запечатлел на них легкий поцелуй.

– Я сейчас родная.

Откинул покрывало и принялся выбирать место для руны. Долго не раздумывая, перевернул Ренни набок. Мои знаки когда-то проявились на спине и плечах, значит и этой там самое место. Огладив плавный изгиб талии и бедра, остановился на беззащитно торчащей лопатке. Здесь. Не отрывая взгляда, от выбранного участка открыл уже рот, чтобы произнести слово, но задумался.

Покаяние. Прощение. Умиротворение. Спокойствие. Мудрость. Сила. Власть. Справедливость. Жизнь. Вера. Надежда.

Которую выбрать?

И вдруг я понял, что одной руны не хватает. Наверное, мой старый наставник посчитал ее лишней для зеленого юнца, но сердце подсказывало мне – решение верное. Дотронувшись пальцами до бархатной кожи, произнес на языке древних:

– Любовь!

Полыхнуло багрянцем. Вместо руны, на лопатке Ренни проявился цветок, нарисованный языками пламени. Изящный и хрупкий как она сама. В тот же миг Темный Огонь хлынул в нее потоком, но не подчиняющим и сжигающим, а ласковым. Наполненным жизнью.

Соприкасаясь с бурлящей магией Ренни, он умиротворил и направил ее, точно опытный наставник. Повел за собой, устанавливая порядок, облегчая страдания и унимая боль. Любимая задышала ровнее, и в этот миг я понял, насколько был напряжен.

Слабость ирканским молотом ударила в ноги. Опустившись подле кровати на колени, я уткнулся лбом в край постели и почти сразу ощутил робкое прикосновение нежных пальцев к своим волосам. По телу разбежались бешеные мурашки удовольствия, смешавшись с облегчением.

Ренни осторожно, но настойчиво подняла мою голову и, заглядывая мне в лицо невозможными огромными глазищами, спросила:

– Что со мной было, Анделар? Я думала, что умру…

Глава 2

Ренни

Пробуждение вышло странным. Отчего-то показалось, что я сильно страдала. Я так и не поняла, приснилось или на самом деле что-то было. Попыталась сесть, и правую лопатку прошибла мгновенная боль, которая тут же сменилась приятным теплом.

Память подсказывала, что я поругалась с сестрой и решила ночевать в теплом бассейне. Потом туда пришел Анделар и… Я вспомнила все ровно до того момента, когда ослепляющая боль погасила мое сознание. Но теперь я не в купальнях, а в просторных покоях. Как я здесь оказалась? Наверное, Темный меня сюда принес?

Спешно оценив обстановку, поняла, что все еще голая, а мой Темный-претемный властелин тоже рядом. Стоит на коленях, понурив голову у моего «смертного одра», иначе не скажешь.

А что со мной все-таки приключилось?

Потянулась дрожащими пальцами к нему, не обращая внимания на съехавшее с груди покрывало. Коснулась коротких жестких волос и позвала слегка дрогнувшим голосом.

– Ренни! – выдохнул Темный, заключая меня в объятия. – Моя, Ренни!

Я мигом очутилась у него на руках, закутанная в покрывало будто бабочка в кокон. Он принялся тискать меня и зацеловывать лицо, попадая губами, куда придется. Наконец, остановился на моих губах, лаская нежным до одури поцелуем.

Когда мы оба немного пришли в себя, Анделар пояснил:

– Ренни, у тебя началась инициация, а я сначала не понял и решил, что причинил тебе боль своими необдуманными действиями…

Было немного обидно лишиться девственности, пребывая без сознания. Не выдержав, я решилась задать вопрос:

– Мы?.. – договорить не смогла. Застеснялась, густо краснея до жара в щеках, и спрятала пылающее лицо на груди Анделара.

– Нет. Тебе стало плохо раньше. Я не настолько одурел от страсти, чтобы тебя вот так использовать, – с легким укором опроверг мои подозрения Темный.

– Прости… – смутилась еще сильней.

– За что ты извиняешься?

– За то, что плохо о тебе подумала. И за то, что… все испортила, – я потупилась.

Анделар обхватил ладонями мое лицо, вынуждая посмотреть ему в глаза. И серьезно, даже строго произнес:

– Запомни, Ренни: ты ни в чем не виновата!

Смягчая строгость слов, коснулся губами моих, и это был самый целомудренный поцелуй из всех, что у нас случались. И в то же время один из самых значимых и нежных.

– Это я спровоцировал инициацию своими ласками, и я же надел на тебя браслет невесты. Это из-за моей неосмотрительности ты едва не погибла, Ренни. Ты должна это понимать.

Я немного подумала, а потом просто кивнула.

– Понимаю. Но ведь ты же меня и спас, – я улыбнулась ему, а потом поинтересовалась: – Как это случилось? Все что я знаю об инициации, так это то, что если не пройти ее вовремя, как полагается, она может начаться из-за какого-нибудь потрясения. Подслушала однажды разговор Танелии с фрейлиной, – я неловко наморщила нос.

– Все верно, – согласился Анделар.

– Но что было со мной? Неужели… Неужели это ты стал таким потрясением для меня? – я нервно хихикнула. – Всегда считала, что для этого нужны какие-то особенные обстоятельства. Нападение. Опасность… Боль или шок? Но всего этого было недостаточно, раз меня шокировали твои ласки?! Разве такое возможно? – я снова смутилась, но на этот раз не стала прятаться, а, напротив, осмелилась взглянуть Темному в глаза и улыбнуться.

Анделар не улыбался. Наоборот, выглядел так, будто собрался кого-нибудь убить.

– Боль или шок? – переспросил он надтреснуто, словно едва сдерживая ярость. – Ирения, они тебя били?! Кто посмел?

Улыбка мгновенно стерлась с моего лица. Ужасно захотелось по-детски начать жаловаться. Рассказать все о своей непростой жизни во дворце, но я взяла себя в руки. Вряд ли Танелия после такого выживет, но, как ни странно, я не желаю ей смерти. Темный уходил по-плохому. Если вернется, погибнут люди. Пострадает и сам Анделар, ведь ему нельзя быть вдали от собственных земель и Темного Огня.

– Что случилось в Миртене? – спросила спокойно, изо всех сил стараясь контролировать голос.

– В некотором роде случилась смена правящей династии. Новый король Атре Тан правит вместе с королевой Танелией, но ее власть вряд ли теперь распространится дальше кухни и служанок. Это она, да? – без труда вычислил он мою обидчицу.

– Почему Атре Тан? – ответила вопросом на вопрос я.

– Он искренне выразил тебе свое сочувствие, и я поверил. К тому же оказался достаточно мудр и лоялен, чтобы принять верное решение. Атре принес мне клятву верности, и теперь Миртен тоже часть Темных Земель. Правда, теперь я жалею, что оставил в живых Танелию. Незадача, не привык я убивать женщин. Даже таких.

– О! Если ты лишил мою тетку власти, для нее это самое строгое наказание, похуже смерти, – усмехнулась я, осознав, как тетушка сейчас бесится.

Узнав, как обстоят дела в Миртене, выдохнула с огромным облегчением. Теснее прижавшись к любимому, вдохнула приятный запах чистого мужского тела. Мне вдруг ужасно захотелось почувствовать его. Вернуться к тому месту, на котором прервались из-за инициации…

От столь фривольных мыслей по телу прокатилась волна жара, я заерзала, освобождаясь из превратившегося в досадную помеху покрывала. Действовать было намного легче, чем обсуждать подобные темы.