Королевская магия Эльденберт Марина
– Мам, – прошептала я. – Все это ерунда. Я тебя люблю и всегда буду любить, что бы там ни случилось.
После этого мама зарыдала еще горше, а я еще крепче прижала ее к себе. Так мы и стояли, я даже не знаю, сколько. Мама плакала, а я обнимала ее и гладила по волосам. Когда слезы, наконец, иссякли, я увела маму к дивану, усадила и вручила ей стакан с водой. Глядя, как мама пьет, еще сбегала за платком и тоже протянула ей.
Опустившись на диван, вздохнула. И улыбнулась:
– Расскажешь мне все?
– Как… как ты можешь быть такой спокойной?
– Все беспокойство ушло на его светлость.
– На Зигвальда?
– На Райнхарта, – увидев, как округлились мамины глаза, я тут же добавила: – Он действительно был моим женихом. Фиктивным. Я шла по Барельвице и случайно попала под действие запретной магии. Точнее, мы с ним вместе попали. Это было покушение на него, потому что он претендент на престол. В результате Райнхарт лишился магии, а я ее обрела, и чуть не сгорела заживо. Потом он меня спас, и…
И я поняла, что чуточку увлеклась, потому что глаза мамы стали еще круглее.
– Словом, ему нужно было, чтобы никто не знал об исчезновении у него магии. Поэтому ему приходилось быть рядом со мной, или мне рядом с ним, и ничего другого как фиктивная помолвка мы не придумали.
Хотя никакой помолвки у нас не было, если уж так говорить. Но маме об этом говорить вовсе не обязательно.
– И что же было дальше? – осторожно спросила она.
– Дальше было покушение на королеву, у Райнхарта проснулась уже его магия, точнее, не его, а моя, которой, как выяснилось, мы обменялись. Поэтому я решила поехать в Гриз, чтобы ты рассказала, откуда у меня вообще взялась магия, и Зигвальд вызвался меня сопровождать. Это все.
«Это все» я сказала поспешнее, чем собиралась. Ну правда же, маме совсем необязательно было знать, что там скрывалось за «это все».
К счастью, она не стала выяснять детали. Просто глубоко вздохнула и внимательно посмотрела на меня.
– Когда ты только родилась, Алисия, тебя запечатали.
Я моргнула. Это не укладывалось у меня в голове.
– Новорожденного ребенка? Зачем?!
Это же не просто опасно, у младенца магия еще в зачаточном состоянии и велика вероятность, что печать не просто закроет магический потенциал, но и убьет ребенка. Действие печати изучали даже в школе для девочек – она работает не просто как преграда магии, она впитывает ее, и если впитывать нечего…
– Только так твоя мать… – мама осеклась, но потом продолжила: – Твоя настоящая мать могла спасти тебе жизнь.
Пресветлый!
– Как можно спасти жизнь, запирая магию младенца?
– Только заперев магию, она могла сбросить с тебя поисковое заклинание.
– Я ничего не понимаю, – покачала головой. – Кто меня искал? Почему?!
Мама вздохнула. Перевела взгляд на вышедшего к нам Эдера – видимо, маджер снова уловил мое беспокойство. Расправила складки на платье и негромко произнесла:
– Твоя мама была арэнэ его величества.
Моя. Мама. Что?!
Кажется, я поторопилась с мыслью, что прошлое, какое бы оно ни было, должно оставаться в прошлом. Потому что сейчас, несмотря на все магические перипетии, которые со мной случались, готова была начать разговаривать на повышенных тонах. И да, магию и горящий дом, который видно из Гриза, тоже никто не отменял, поэтому я взяла опустевший стакан из маминых рук и пошла за водичкой. Идти было недалеко: до стола. Графин стоял там же, я налила и залпом выпила пару стаканов, один за другим. Заходила на третий, когда мама поднялась и подошла ко мне.
– Алисия, понимаю, это не так просто принять…
– Не так просто? – я обернулась. – Не так просто принять, что я…
Я вообще кто? «Дочь его величества, вот ты кто», – услужливо подсказало сознание. Иначе зачем прятать ребенка, за которым еще и гоняются неизвестные, и отправлять в южную провинцию под другим именем. Вероятно, под другим именем.
– Армсвилл, – сказала я, – это ведь выдуманная фамилия. Правда? Ты не была замужем. Никогда.
Мама покачала головой.
Мне захотелось кинуть стакан в стену. Особенно когда я поняла, почему Райнхарт так быстро примчался за мной в Гриз. Нет, стакан лучше кинуть в Райнхарта, так я и сделаю, если он еще раз появится на моем пути. Конечно, простая цветочница из Гриза или даже бастард аристократа его вряд ли бы устроили, а вот бастард его величества, если все правильно обыграть – почему бы и нет.
Я все-таки выпила третий стакан воды. Выпила бы и четвертый, но в графине осталось на донышке пара капель, а идти за новой мне не хотелось.
Королевская магия.
Так, кажется, кто-то сказал во время покушения на ее величество. Да, именно так. Теперь понятно, какая магия у Райнхарта, моя магия, и почему она настолько сильная.
Я глубоко вздохнула.
Невероятно! Мне такое рассказывают, а все, что я могу – думать о Райнхарте. Как будто мне больше думать не о ком!
– Что случилось? – когда я заговорила, собственный голос показался чужим. – Почему именно меня хотели спрятать? Кто преследовал мою мать?
– Мне об этом не рассказали. Я познакомилась с ней, когда была камеристкой графини Тимрэ. Мы почти не общались, до того дня, как она пригласила меня к себе… Точнее, меня пригласила графиня, она была ее подругой, и…
– Хватит.
Нет, это выше моих сил. Я просто не хочу больше ничего знать.
– Мам, мне надо побыть одной.
– Алисия, это…
– Мне надо побыть одной, – повторила я. Подхватила юбки и направилась к дверям, через которые в последнее время бегала туда-сюда, как заведенная.
Побыть одной получилось сомнительно: на крыльце обнаружился Зигвальд. Стоял, вперив взгляд в местные растянувшиеся по югу пейзажи, и, видимо, наслаждался природой и зарождающимся цветением. Я почти прошла мимо, но он перехватил меня за руку.
– Алисия. Постой.
– Ты что-то слышал?
Зигвальд нахмурился.
– Нет. Я надеялся, что ты мне сама все расскажешь.
Надеялся он, как же! Точно так же, как его бессердечный брат!
– Значит, вы хотите сказать, – от волнения я снова перешла на официальный тон, – что вы ничего не знали, и просто так, по доброте душевной решили сопроводить цветочницу из Гриза до дома? Как это великодушно с вашей стороны!
Зигвальд нахмурился еще сильнее. Посреди раскрывающей первые лепестки южной весны он со своей снежной внешностью смотрелся просто неуместно. Точно так же неуместно было думать, что кого-то из этих аристократов заинтересует простая Алисия Армсвилл. Хотя и не Армсвилл даже, вообще непонятно кто. Я резко отняла руку, слетела по ступенькам и зашагала по дорожке куда глаза глядят.
Глядели они хорошо, пока что даже слезы не мешали. А впрочем, слез не было даже во мне, я напоминала себе пересохший колодец, в котором в последней лужице булькается одинокая рыбка надежды. Надежды на что?
– Алисия, я решительно ничего не знаю о вас, – Зигвальд догнал меня и пошел рядом.
– Ну да, разумеется.
– Почему вы мне не верите?
– А почему должна верить?! – Я резко остановилась. – Что вы такого сделали, чтобы я вам верила?
Его глаза сверкнули и потемнели. Зато теперь буду знать, как выглядят рубины на черном бархате.
– Как минимум помог вам сбежать от моего брата.
– Отлично. И почему вы это сделали?
– Потому что вы были в отчаянии. – Зигвальд не повысил голос, но вокруг нас ощутимо похолодало. – Сейчас вы тоже в отчаянии, но это не значит, что стоит меня оскорблять и вести себя так, как будто все вокруг в этом виноваты.
Я открыла рот и закрыла. Я вообще никак не хочу себя вести. Хочу, чтобы все от меня отстали.
– Мой папа король, – сказала я и зашагала дальше, оставив Зигвальда приходить в себя.
Кажется, ему это было нужно, потому что, когда я на него смотрела, выражение жесткости с его лица ушло, уступив место безграничному изумлению.
Он снова меня догнал. Перехватил за локоть. Развернул лицом к себе.
– Алисия!
– Что? – устало поинтересовалась я. Нет, это определенно ненормально, еще даже не полдень, а у меня ощущение, что прошел насыщенный такой день. И убить меня хотели тоже понятно почему. Стоило вспомнить про яд, как желудок подтянулся к горлу и завязался в узел.
Похоже, кто-то, кто преследовал мою мать и меня, не оставил попыток даже сейчас. Но как… Я глубоко вздохнула. Я ведь даже не спросила, жива ли та, что дала мне жизнь.
Да, Алисия, это дно, а снизу уже стучат слуги Претемного.
– Тебе сейчас не стоит оставаться одной. – Зигвальд провел ладонью по воздуху, намекая на магию. – Я ничего не знал о тебе. Клянусь. Райнхарт мне вообще ничего не рассказывал, я даже про ваш обмен под алой схемой узнал от тебя. Да, я догадывался, что ты необычная девушка…
Я усмехнулась, а он продолжил:
– Но исключительно потому, что для меня ты действительно была необычной. В моем мире слишком много лицемерия и наносного, фальши. Так было с самого детства, но ты никогда не притворялась. Всегда говорила правду и поступала так, как подсказывало тебе сердце. Именно это меня в тебе привлекло. Если ты мне не веришь…
Зигвальд развел руками.
– Я ничего не смогу сделать, чтобы доказать обратное. Но мне незачем тебе лгать. Меня привлекаешь именно ты.
– Сейчас я скажу то, после чего не буду больше вас привлекать.
Он прищурился, а я посмотрела ему в глаза:
– Я была близка с вашим братом.
Его глаза потемнели, а после сверкнули так, что стало больно даже солнцу. Я пожала плечами и пошла дальше. Зная, что он больше за мной не пойдет.
Так и случилось.
Я шла, пока лодыжка не напомнила о себе, прострелив болью. Явно намекая на то, что я зашла слишком далеко. Может быть, так оно и было – уже не было видно нашего домика, да что там, даже поворот к нему виднелся смутно. Впереди тоже расстилался лес с одной стороны и поле с другой. Если не оборачиваться и не смотреть на горы, пики которых вонзались в небо, то можно подумать, что ты и не на юге вовсе.
Солнце припекало вовсю. Настолько хорошо припекало, что я пожалела, что не взяла шляпку. Или веер. Или…
Мамочки!
Когда я поняла, что дело не в солнце, было уже поздно. Справа раскаляющимся золотом сиял Эдер, а искры сыпались с моих пальцев, как брызги Синуанского водопада.
Я слишком хорошо помню эти ощущения – так же, как нарастающий в груди и во всем теле жар. Когда кожа, кажется, начинает плавиться, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что со мной творилось в Барельвице. В мою последнюю ночь в Барельвице.
Эта мысль заставляет вспыхнуть еще сильнее, а следом за этой вспышкой приходит злость. Во мне была королевская магия. Запечатанная, но королевская! И что, я теперь не смогу справиться с какой-то там эрцгерцогской?!
Судорожный вздох дается не сразу, но, когда в грудь врывается воздух, я расправляю дрожащие пальцы. Искры с них сыпаться не перестают, но они начинают вести себя как-то более упорядоченно, собираются в струйки. Эдер заинтересованно смотрит на то, что я творю, и я его понимаю: струйки безо всяких сил сплетаются в ленты, ленты вьются в воздухе, как на ветру.
Я не представляю, как работает магия, я о ней слишком мало знаю. Да что там, я читала исключительно про маджеров, про то, что они – концентрация магической силы…
Маджер!
– Эдер, – говорю я. – Кушать хочешь? Это, конечно, не рогалики, которые подают у твоего создателя, но тоже вполне сойдет.
Сойдет же?
Эдер рычит и расправляет крылья.
– Давай, львенок, помоги мне. Потом я научусь и буду справляться сама, а сейчас мне нужна твоя помощь.
Эдер меня понимает. Не знаю как, но он меня понимает, потому что отталкивается, взлетает и вливается в потоки срывающейся с моих пальцев силы, неупорядоченной из-за отсутствия схем, но от этого еще более мощной. Ленты окутывают его, вплетаются в шерсть, в гриву, и лев начинает расти на моих глазах. Я еще никогда не видела, чтобы кто-то так быстро рос!
– Р-р-р-р-р-р!
Этот рык разносится надо мной, над полем, улетает куда-то в сторону леса, а у меня по спине бегут толпы мурашек. Несмотря на то, что я понимаю, что моя магия ему вреда не причинит, что Эдер никому не причинит вреда, видеть, как на твоих глазах раздувает магического льва – то еще зрелище.
– Р-Р-Р-Р-Р-Р!!!!
От взмаха мощных крыльев меня окатывает потоками воздуха, волосы улетают за спину. Лев опускается рядом со мной, весьма грациозно для такой махины – на все четыре лапы, а с моих пальцев срываются две последние искорки. Я затаптываю магический костерок под ногами и вытираю со лба пот.
У меня получилось.
Нет, не так!
У меня получилось справиться с магией! Самой!
– Эдер! – Я бросаюсь ко льву, напрыгиваю на него и порывисто обнимаю. Не ожидавший такого лев слегка пятится, из-за чего я падаю на траву, которая только-только пробилась, но тут же резко разворачиваюсь. Эдер смотрит на меня огромными глазами, а после прыгает. Я зажмуриваюсь, но меня мягонько прижимает к земле теплым искрящимся львом.
– Ры!
– Кошка, – смеюсь я, запуская пальцы в роскошную, королевскую гриву. – Как есть кошка!
На такое Эдер обижается, отскакивает и делает вид, что готовится снова напасть. Я догадываюсь, что случись ему меня защищать, он бы действовал молниеносно, но сейчас позволяет подняться. В итоге мы вдвоем бегаем полукругами – я в одну сторону, он за мной, я в другую – он за мной. Потом мне надоедает, я разворачиваюсь и бросаюсь по прямой, Эдер догоняет в два прыжка. От легкого удара я снова лечу в траву, но повернуться не успеваю: игривое урчание переходит в настоящий предупреждающий рык.
Я быстренько сажусь.
– Тьфу! – Не так-то это легко, выплюнуть сразу волосы и сухие травинки, но мне это удается. Откидываю с лица упавшие на него пряди и вижу выстроившуюся на дороге процессию, все участники которой смотрят на меня. Один из них, очевидно, главный – негромко кашлянул и выступил вперед.
– Ваше высочество, мы приехали за вами. У нас приказ доставить вас в Барельвицу.
Глава 7
Учитывая, что от Барельвицы и до самого Гриза меня преследовали неудачи – особенно в Гризе, и особенно с Алисией – я уже был готов ко всему. Но то ли Пресветлому надоело надо мной смеяться, то ли после разговора с принцессой мне стало на все начхать, на этом неудачи взяли перерыв.
В банке мне хватило нескольких минут, чтобы снять со своего счета необходимую сумму. Меня встречал сам директор банка, и все разрешилась в самые краткие сроки. Он же посоветовал гостиницу в центре, по приезду в которую меня ждал королевский люкс на весь этаж. Из одних окон открывался чудесный вид на город и горы вдали, из других – расстилалось бирюзой море. Еще тут была плетеная мебель из редкой породы дерева, натуральный камень и самый удобный в мире матрас.
Мне было совершенно не до моря, меня интересовал исключительно матрас. Я наспех принял ванну, доплелся до постели и рухнул лицом в подушку. Уснул я, кажется, мгновенно, а вот проснулся от тонкого, но вроде как грозного рычания. Так мог бы рычать игрушечный лев, созданный схемой воплощения. В какой-то момент по мне даже протоптались, а затем стащили одеяло.
Последнего я стерпеть не смог, попытался раскрыть глаза, но тело меня не сразу послушалось, а когда послушалось, и я все-таки приподнялся на локтях, то первым увидел собственного маджера, который стоял на постели и угрожающе рычал на сидящего в кресле Зигвальда. Сама ледяная невозмутимость, только в алых глазах горят сдерживаемая ярость и магия, а набалдашник трости рискует превратиться в труху в его ладони.
– Твой маджер работает вместо схемы-будильника?
Я покосился на львицу, которая продолжала рычать, и мысленно приказал ей перестать. Она тут же плюхнулась на попу, посмотрела так обиженно, что меня кольнула совесть. Но сейчас было не до них: ни до маджера, ни до совести.
– Какого гъерда ты здесь делаешь? – поинтересовался я.
– Пришел поговорить, а ты так удачно не поставил защиту.
Потому что забыл. Потому что привык в вопросах безопасности полагаться на маджера. Моя львица не подвела, по крайней мере, разбудила меня, но что она могла противопоставить маджерам Зига? Только насмешить их до смерти.
Мне показалось, или львица надулась еще больше?
– Как ты узнал, где я?
Схему-маячок я бы сразу заметил и снял.
– Просто воспользовался мозгами, Райн. Логикой. Ты же у нас эрцгерцог и привык ко всему лучшему. Это лучший отель в городе, и лучший номер в лучшем отеле города. Сообразить, где ты, было несложно, а проверить – еще легче. Дальше я скрыл себя за схемой невидимости и оказался здесь. Ты же в курсе, что я мог задушить тебя во сне?
От последней фразы я окончательно и бесповоротно проснулся, осторожно сел и свесил ноги с кровати.
– А ты хотел меня задушить?
Красные глаза сводного братца сверкнули ярче.
– Ты даже не представляешь, насколько сильно я этого по-прежнему хочу.
– Ты свой шанс упустил.
Поднимаюсь, и Зигвальд поднимается следом – одним текучим движением. Мы встаем напротив друг друга, как два хищника. Как два льва. А в следующий миг с пальцев братца срывается магия, и он начинает чертить схему. Моя сила откликается тоже мгновенно, я чувствую, как она восстановилась, и даже быстрее, чем я думал. Поэтому воздушные потоки атак схлестываются под потолком. Меня задевает отдачей от столкнувшейся стихии, но и Зига тоже.
– Чему же я обязан такому дружественному визиту?
– Я здесь из-за Алисии.
– Она дала тебе отставку? – хмыкаю я.
– Мечтай!
– Тогда что?
– Она рассказала мне, как ты с ней поступил!
Его следующая водная схема шипит, столкнувшись с моей огненной, уходит в сторону и фонтаном выплескивается на ковер. Пылающий смерч улетает в кресло, но успевает задеть Зигвальда. Он шипит, прижимая ладонь к плечу. Его чудовища появляются мгновенно, скалят уродливые морды. И я делаю то, что должен был сделать еще по пути в Гриз: разворачиваюсь к притаившемуся на кровати львенку и большим потоком вливаю в него магию.
Правда, открываюсь, чем тут же пользуется Зигвальд. Меня сбивает с ног новой магической атакой, сносит в сторону, но подросшая и яростная львица перепрыгивает меня и с воздуха пикирует на уродцев. Она все еще мала, но крылья у моего маджера сильные, а напор яростный.
Под защитой маджера я чувствую себя увереннее, вскакиваю на ноги и отправляю в Зигвальда поток огня, который он с трудом успевает отбить.
– И как же? – выдыхаю гневно.
– Ты обесчестил ее. Принудил.
В память врезается тот вечер, когда я едва не сгорел в пламени королевской магии, но Алисия меня спасла. И это мне стоит пропущенной атаки: на груди расплывается уродливый ожог. Я охаю, но посылаю магию схемы тлена в ответ. Она приходится на трость Зигвальда и разъедает ее в мгновение ока.
– Все было не так! Она сделала это сама.
– Принудила тебя? – издевательски интересуется Зиг.
– Пошла на это. – Удар огненной плетью. – Неважно. – Водоворот. – Я собираюсь. – Тлен. – На ней. – Ураган. – Жениться.
– Потому что она принцесса?
– Откуда…
– Я знаю? От нее самой. Очевидно, мать рассказала.
– Она ей не мать.
– Она ее вырастила и воспитала. Конечно, она ее мать, Райн.
– Эри Лимор похитила Алисию.
– Или пыталась спрятать.
Я быстро теряю счет созданным схемам, и спустя несколько минут просто выдыхаюсь. Рядом практически рвут на части друг друга маджеры, но у моей девочки, несмотря на численное превосходство, есть все шансы на победу. В отличие от уродцев Зига, она бесстрашная и подпитывается королевской магией.
Правда, совсем скоро ей становится практически нечем подпитываться: я не могу создать и простой ветерок. Хорошая новость в том, что сводный брат – тоже. Маджеры растворяются в воздухе, скорпион с занесенным хвостом, другой монстр в прыжке, моя львица тает вместе с грозным рычанием. Мы с Зигом переглядываемся и сходимся врукопашную.
– Я был заинтересован в ней с первой нашей встречи, – последнее слова приходится на удар. Я целюсь в челюсть братца, но он успевает поставить блок.
Сухая фраза не передает и сотую долю чувств, которые я испытываю рядом с Алисией. Она вообще ничего не передает. Ни боль в груди, ни жар во всем теле, ни беспокойства за ее жизнь. Ни ярости, ни страсти, ни нежности.
– Заинтересован – не равно хотеть жениться.
Во мне вспыхивает гнев посильнее магии, я пропускаю удар Зигвальда в ребра, охаю и делаю шаг назад.
– Какая разница?
– Потому что сейчас она желанная невеста.
– Она моя! – рычу я, нанося удары один за другим. Потому что… Потому что… Да я и сам не могу толком себе объяснить – почему. Знаю, что женой Зигвальда или еще чьей-то она станет только через мой труп!
Мы почти одновременно падаем на пол – обессиленные и уставшие. Я лежу на ковре и смотрю на дыру в потолке и на то, что осталось от штор. Что ж, мы умудрились разнести королевский люкс. Хорошо хоть здание не разрушили.
– Если хочешь меня убить, сейчас самый раз, – предупреждаю я, заплетающимся языком. Пить хочется нестерпимо, а еще снова спать.
– Если бы я мог, то уже сделал бы это, – у Зигвальда тоже надтреснутый голос. – Алисия действительно дочь Гориана?
– Да. Единственный ребенок.
– Это все объясняет. Королевскую схему. Ее силу. Влияние на маджера… Значит, она наследница престола Леграссии.
– Ты просто гений-сыщик!
Зигвальд никак не реагирует на мой сарказм.
– Ты поэтому хочешь на ней жениться?
– Нет, – говорю и понимаю, что ни разу не покривил душой. – Я хочу жениться на Алисии, потому что она не выходит у меня из головы. Не помню, чтобы я вообще настолько был увлечен одной женщиной.
Может, дело в обмене магией, может, это просто судьба, ведь мы не должны были встретиться. В тот день моя сила растворилась бы в небытие, а затем меня бы убили. Но появилась она, бросилась защищать ребенка, и наши магии схлестнулись, сплелись. Уже тогда нужно было догадаться, что она не обычная цветочница из Гриза! В тот момент. Но я предпочел слушать не интуицию, а разум, который подсказывал, что принцесс не теряют. Особенно кронпринцесс с очень сильной магией.
– Потому что ты не встречал таких женщин, как Алисия, – влезает в мои размышления Зигвальд.
До этого рассматривающий потолок, я кошусь на брата. От его аристократического лоска не осталось и следа: кажется, я разбил ему нос, потому что на переносице у него огромный синяк.
– Правда. Она необыкновенная.
– Тогда почему ты ее оттолкнул?
– Потому что идиот. Я посчитал, что она никуда от меня не денется.
– Самоуверенный идиот.
– Перебор, Зиг!
– Ты со мной не согласен?
– Я, может, с тобой и согласен, но не согласен выслушивать от тебя оскорбления. – Это должно звучать, как минимум зловеще, но звучит устало и без огонька. В конце концов, мне надоело с ним спорить.
Зигвальд это понимает и пытается уйти. Ключевое слово здесь «пытается», потому что сил у него сейчас не больше, чем у моей львицы в момент ее создания. Он разве что не спит на ходу. Тем не менее у Зига получается ухватиться за уцелевший стул и с помощью него подняться.
– После того, что между вами произошло, тебя, братец, она теперь недолюбливает. Даже из столицы из-за тебя убежала.
Несмотря на слова Зигвальда, в груди вспыхивает искра.
– Если она убежала из-за меня, значит, ко мне неравнодушна. Это обнадеживает.
Настолько обнадеживает, что я поднимаюсь следом. У меня, как у моего маджера, будто вырастают за спиной крылья. Я должен был понять это сразу, когда она мне врезала, но очевидно, нужно было поспать и получить добавки от Зигвальда, в чем я никогда ему не признаюсь.
– Возвращайся к ней. К Алисии. Ты же остановился в доме эри Лимор?
– Да, но если думаешь, что я стану тебе помогать с извинениями, Райн, ты ошибаешься.
– Уверен, не станешь. Тут каждый сам по себе. Но ты готов защищать ее. Алисия не контролирует мою магию, поэтому лучше за ней присматривать и не оставлять одну надолго.
– Это так, – Зиг изгибает губы в кривой усмешке. – Я сделаю все, чтобы Алисия забыла тебя и выбрала меня.
Я хмурюсь, понимая, что наше временное перемирие с братом окончено.
– Она влюблена в меня.
– На это я бы не рассчитывал. К тому же, я не причинял ей боли, а ты теперь в доме Армсвиллов незваный гость.
За эту боль я готов расплатиться сполна.
– Я изменю это, – обещаю ему и себе. – Алисии нужно вернуться в Барельвицу, и я сделаю все, чтобы убедить ее отправиться со мной.
– Честная борьба за сердце леви, – хмыкает Зигвальд, и его глаза вспыхивают алым. – Это тебе не схемы создавать, Райн.
– Знаю. Но не в моих правилах сдаваться.
– Как и в моих.
Отныне мы соперники за руку и внимание Алисии.
Мы прощаемся, даже не разворотив все этажи гостиницы, что лично для меня хороший знак. Сон тоже уходит, и я предпочитаю привести себя в порядок, вызываю слугу, чтобы тот меня побрил. Заодно улаживаю инцидент с номером с хозяином гостиницы. Заказываю одежду. И спустя какое-то время снова выгляжу как эрцгерцог Барельвийский, а не как бандит с большой дороги.
Нанимаю экипаж и, пока добираюсь до дома Армсвиллов, чувствую, что магия понемногу восстанавливается. Это мне на руку, потому что к чему точно неравнодушна ее высочество, так это к маджерам. Поэтому я собираюсь материализовать львицу. Сердце Алисии должно как минимум дрогнуть при виде дружбы Эдера с… Пусть сама придумает ей имя!
Мой план идеален, но экипаж останавливают гвардейцы. Все маги, и их слишком много на одну проселочную дорогу.
Читать бесплатно другие книги:
